Текст книги "Этот мужчина (ЛП)"

Автор книги: Джоди Малпас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц)

Он отрывает руку от вершины моих бедер и отталкивает меня от своей возбужденной пульсирующей плоти. Одним размеренным движением он перемещает руки к моей спине, поднимает меня и насаживает на свою длину.

О, небеса и чертов ад!

– Нормально? – выдыхает он. – Ты в порядке?

– Две секунды. Мне нужно пару секунд.

Я обхватываю его ногами, вскрикивая от смеси удовольствия и боли. Знаю, что он даже не до конца вошел. Господи, этот мужчина огромен.

Меня разворачивают и прижимают к стене, холод плитки не беспокоит ни в малейшей степени, пока я пытаюсь приспособиться к огромному размеру Джесси. Он прижимается своим лбом к моему, скольжу руками по его мокрой от пота спине, и на несколько мгновений он замирает, давая мне время привыкнуть к вторжению.

Он тяжело дышит, медленно выходя из меня, а затем снова входя намеренным, уверенным толчком. На этот раз он продвигается дальше, и от этой полноты у меня кружится голова.

– Можешь принять еще? – настойчиво спрашивает он.

Еще? Сколько еще?

«Я смогу, я смогу», – снова и снова повторяю я мантру, пока, тяжело дыша, приспосабливаюсь к его размеру.

Когда понимаю, что справилась, медленно целую его, выгибая спину и прижимаясь грудью к его груди. Рванувшись вперед, углубляю контакт.

– Ава, скажи, что готова, – выдыхает он.

– Я готова.

Никогда в жизни я не была так готова к чему-либо.

С моей отмашки он отступает и с большей силой вгоняет член обратно. Я охаю, двигая бедра вперед в знак согласия, в то время как он рычит в знак признательности и снова, и снова повторяет быстрые толчки.

– Теперь ты моя, Ава. – Он делает глубокий, восхищенный вдох. Моя голова наклоняется вперед, чтобы опереться на его голову. – Вся моя.

Одним быстрым движением он отстраняется и входит до основания. Я кричу. Я наполнена до предела и мне нравится каждая великолепная частица этого. Хватаю его за плечи, когда он увеличивает толчки, врезаясь в меня, каждый раз ударяя в мое лоно. Вскрикиваю от удовольствия, он находит мои губы, в отчаянном требовании погружая язык в мой рот, наши влажные, покрытые потом тела сталкиваются и скользят вместе. Я вот-вот взорвусь на миллион кусочков. Черт возьми! Я никогда еще так не кончала во время секса!

– Собираешься кончить? – выдыхает он мне в рот.

– Да! – кричу я, впиваясь зубами в его нижнюю губу. Он стонет. Это животная страсть, но я теряю контроль над собой.

– Жди меня, – требует он, вбиваясь сильнее.

Я кричу, отчаянно сжимая мышцы вокруг него, чтобы попытаться сдержаться, но это не работает. Сколько ему еще нужно? Я не могу терпеть.

После еще трех сильных ударов он кричит: «Ава!», – и я взрываюсь по его команде, запрокинув голову и выкрикивая его имя, чувствуя, как горячая жидкость выстреливает в меня.

Он крепко сжимает меня, притягивая так близко, как только может, и утыкается лицом в мою шею.

– Ох, ч-черт! – стонет мне в горло. Долгий удовлетворенный стон, срывающийся с моих губ, символизирует то, что я сейчас чувствую. Я полностью удовлетворена.

Он замедляет толчки, спуская нас обоих с невероятных высот, и я крепко держу его, сжимаю вокруг него внутренние мышцы, он лениво вращает бедрами.

– Посмотри на меня, – тихо приказывает он.

Я опускаю голову, чтобы посмотреть на него, он заглядывает мне в глаза, и я счастливо вздыхаю. Он снова вращает бедрами и целует меня в кончик носа.

– Ты прекрасна, – говорит он просто, обхватывает мою голову и подталкивает меня к себе так, что я щекой прижимаюсь к его плечу. Я могла бы остаться так навсегда.

Моя спина отрывается от холодной стены, и Джесси, все еще погруженный глубоко, пульсирующий и содрогающийся, несет меня к туалетному столику. Он выскальзывает из меня и усаживает на столик, обхватывая ладонями мое лицо и наклоняясь, чтобы поцеловать, его губы задерживаются в полном проявлении любви.

– Я ведь не сделал тебе больно, правда? – спрашивает он, и у него на лбу появляется морщинка.

Я тут же таю. Мне хочется задушить его в объятиях, и я это делаю. Я обхватываю его всем телом, руками и ногами, цепляюсь за него так, словно от этого зависит моя жизнь. Он утыкается лицом мне в шею и гладит по спине. Это самое успокаивающее ощущение, которое я когда-либо испытывала. Я даже не могу собраться с силами, чтобы почувствовать себя виноватой.

Сара? Какая Сара?

Мы замираем, сплетаясь в клубок рук и ног, тяжело дыша, и держась друг за друга целую вечность. Хочу остаться именно там, где я есть. Мы могли бы – это ведь его ванная комната. Не могу поверить, что он купил пентхаус.

Слишком скоро он отстраняется, проводя костяшками пальцев по моей щеке.

– Я не использовал презерватив, – говорит он с искренним сожалением. – Прости, я так увлекся. Ты ведь на таблетках, да?

– Да, но таблетки не защищают от венерических заболеваний.

Я такая дура. У этого мужчины талант от бога. Страшно подумать, со сколькими женщинами он переспал.

Он улыбается мне.

– Ава, я всегда пользовался презервативом. – Он наклоняется и целует меня в лоб. – Но не с тобой.

Что?

– Почему?

Он отстраняется и слегка прикусывает губу.

– Рядом с тобой я плохо соображаю. – Он надевает боксеры и брюки, потом тянется через меня, чтобы взять с полки полотенце. Уже собираюсь возразить, но потом вспоминаю... полотенце его. Здесь все принадлежит ему, кроме меня. Ну, он считает иначе, но то были просто сказанные в момент оргазма слова. В порыве страсти чего только не скажешь. Он плохо соображает? Нас таких двое.

Он открывает кран, подставляя под воду полотенце, и возвращается, вставая передо мной. Сидя здесь совершенно голой, чувствую себя беззащитной. Мы не на равных. Смыкаю ноги, прячась, внезапно чувствуя себя неловко из-за того, что раздета, но он смотрит на меня, недоуменный взгляд мелькает на его красивом лице, надувает губы, просовывает руку между моих ног и осторожно их раздвигает.

– Так лучше, – бормочет он, поднимая мои руки с колен и опуская их себе на плечи. Он прикладывает теплую, влажную ткань к внутренней стороне бедра и водит ею вверх и вниз, смывая с меня свои следы. Это нежный и очень интимный акт. Я зачарованно смотрю на его лицо, замечая легкую морщинку на лбу, когда он сосредотачивается на процедуре омовения.

Он смотрит на меня снизу вверх, его зеленые глаза мягко мерцают.

– Мне хочется затащить тебя в этот душ и поклоняться каждому дюйму твоего тела, но и так сойдет. Во всяком случае, пока.

Он целует меня. Не думаю, что я когда-нибудь устану от этих простых нежных поцелуев.

Его губы такие мягкие, запах божественен.

– Что ж, леди. Давай-ка оденем тебя.

Он поднимает меня со столика и помогает надеть нижнее белье и платье, прежде чем застегнуть молнию. Содрогаюсь всем телом, когда он прижимается губами к моему затылку, его теплый мягкий рот заставляет волосы на шее подняться дыбом. Не думаю, что смогла от него избавиться – совсем нет. Это плохая новость.

Поднимаю с пола бледно-голубую рубашку и, встряхнув ее, вручаю ему.

– Не было ведь никакой необходимости ее портить, да? – Улыбаясь, он надевает рубашку, застегивает пуговицы и заправляет ее в темно-синие брюки.

– Твой пиджак прикро... – Я вдруг вспоминаю, как бросила его на пол в спальне. – Ох, – шепчу, распахивая глаза.

– Да. Ох. – Он выгибает бровь и щелкает ремнем, заставляя меня вздрогнуть, а его – улыбнуться. – Ладно, леди, готова к выходу на сцену? – Он протягивает мне руку, и я машинально ее беру. Этот мужчина – магнит. – Я бы сказал, это грандиозный выход, не так ли?

Изумленно смотрю на него, а он одаривает меня ослепительной улыбкой. Качаю головой и быстро смотрюсь в зеркало. О, я раскраснелась. Губы опухшие и розовые, волосы все еще заколоты в прическу, но из нее выбиваются случайные вьющиеся прядки, одежда помята. Мне бы минут пять, чтобы привести себя в порядок.

– Ты само совершенство, – успокаивает он меня, словно чувствуя, как во мне поднимается паника.

Совершенство? «Совершенство» – это не то слово, что я бы употребила. Я выгляжу хорошенько оттраханной! Он тянет меня к двери, отпирает ее и выходит, не проявляя никакой осмотрительности, в то время как я более осторожна. А что, если гости еще околачиваются где-то поблизости? Вижу, что его пиджак все также валяется на полу, и, когда мы проходим мимо, он поднимает его.

Достигнув изогнутой лестницы, я вдруг замечаю, что он по-прежнему держит меня за руку. Пытаюсь высвободиться из его хватки, но он сжимает еще крепче, бросая на меня сердитый взгляд. Черт! Он должен отпустить. Здесь мой босс и коллеги. Я не могу гарцевать перед ними под ручку с незнакомцем. Ну, теперь он мне не такой уж и незнакомец, но это к делу не относится. Я снова пытаюсь высвободить руку, но он не отпускает.

– Джесси, отпусти мою руку.

– Нет, – отвечает он коротко и твердо, даже не взглянув на меня.

На полпути я резко останавливаюсь и осматриваю комнату внизу. На нас, слава богу, никто не глядит, но скоро кто-нибудь заметит. Джесси оборачивается и смотрит на меня снизу вверх.

– Джесси, ты же не думаешь, что я буду расхаживать здесь, держа тебя за руку. Это нечестно. Пожалуйста, отпусти меня.

Он смотрит на наши сцепленные руки.

– Не отпущу, – угрюмо бормочет. – Если я это сделаю, ты можешь забыть, каково это. Ты можешь изменить свое решение.

У меня нет абсолютно никаких шансов забыть пережитые с ним ощущения, но это не та часть его заявления, которая меня беспокоит.

– Решение насчет чего? – спрашиваю, совершенно сбитая с толку.

– Насчет меня, – отвечает он просто.

А что с ним? Я еще ничего не решила, так что мне нечего менять. Мне нужно сосредоточиться на том, чтобы убедить его отпустить мою руку, прежде чем кто-нибудь нас заметит. Я запомню эти слова, так же, как и другие странные высказывания, которые он сделал наверху.

Черт возьми! Чуть не падаю с лестницы, когда вижу Сару, несущуюся через террасу. Реальность обрушивается на меня. Конечно, когда он увидит ее, то перестанет быть таким безрассудным глупцом. Она возвращается в комнату. У меня нет времени на всякую ерунду. Сужаю глаза и использую грубую силу, чтобы вырвать руку, в процессе почти вывихнув плечо, но это работает. Он сердито смотрит на меня, но я не задерживаюсь достаточно долго, чтобы обратить на это внимание. Быстро спускаюсь по лестнице в просторный пентхаус. Если она хотя бы заметит нас вместе, то что-нибудь заподозрит.

Эта женщина ясно дала понять, что я ей не нравлюсь. Я не могу винить ее за это. Она видела во мне угрозу, и, как выяснилось, ее страх был оправдан.

Оказавшись внизу, вижу, как сквозь толпу ко мне бежит Том.

– Вот ты где! – Он размахивает руками. – Куда ты запропастилась? Патрик тебя обыскался.

Словно королева драмы, он хватает меня за плечи и оглядывает с головы до ног. Заметив мое растрепанное состояние, подозрительно щурится. Чувствую, как к щекам приливает жар.

– Я устроила мистеру Уорду экскурсию, – довольно неубедительно сообщаю я, махнув рукой через плечо в сторону Джесси. Знаю, он стоит у меня за спиной; я все еще чувствую его угрюмость. А еще ощущаю его запах. Хотя этот запах может исходить от меня. Чувствую себя так, словно меня пометили... или даже заклеймили.

Все еще держа руки на моих плечах, Том смотрит мимо меня. Он охает, притягивая меня ближе, так что его рот оказывается у моего уха.

– Дорогая, что это за божественное существо рычит на меня? – спрашивает он, прощупывая почву.

Вырываюсь из его рук и, оглянувшись, вижу, что Джесси смотрит на Тома испепеляющим взглядом.

Закатываю глаза от его пафосного поведения. Том – самый гейский гей в Лондоне. Он безвреден.

– Том, это мистер Уорд. Мистер Уорд, это Том. Мой коллега. И гей. – Последнее я добавляю с сарказмом. Том не обидится – его ориентация очевидна.

Смотрю на широко улыбающегося Тома, затем перевожу взгляд на Джесси, который перестал рычать, но выглядит не менее злым. Том бросается вперед, хватает Джесси за плечи и целует воздух у его щек. Сдерживаю смех, наблюдая, как выпучиваются глаза Джесси и напрягаются плечи.

– Очень приятно, – щебечет Том, поглаживая бицепсы Джесси. – Скажите, вы тренируетесь?

Взрываюсь смехом и, приняв довольно незрелое решение, оставляю Джесси самостоятельно справляться с возмутительным флиртом Тома. Поворачиваясь, чтобы уйти, ловлю его взгляд, который мечет в меня кинжалы. Плевать. Он ведет себя глупо и неразумно.

Нахожу Патрика на кухне, болтающего с застройщиком. Он подзывает меня и протягивает бокал шампанского. Похоже, машина останется здесь на ночь.

– Вот и она, – объявляет Патрик, обнимая меня за плечи и прижимая к своему крупному телу. – Эта девушка преобразила мою компанию. Я так горжусь тобой, цветочек. Где ты пропадала? – спрашивает он, его голубые глаза ярко блестят, а щеки раскраснелись – явный признак того, что он перебрал.

– Провела несколько экскурсий, – сладко улыбаясь, лгу я.

– Я только что говорил о тебе. У тебя, должно быть, уши горели, – говорит Патрик. Нет, не уши! – Я рассказывал мистеру ван дер Хаусу, что ты будешь счастлива помочь в их новом начинании.

Мистер ван дер Хаус? О, это другой партнер. С ним я еще не встречалась.

– Мой партнер настоял на этом, – говорит ван дер Хаус, широко улыбаясь. Он очень стильный – высокий, белокурый, в сделанных на заказ костюме и туфлях.

Он довольно красив... для мужчины лет сорока пяти – еще один мужчина постарше.

Я краснею.

– С удовольствием, мистер ван дер Хаус. Что вы задумали для следующего проекта? – нетерпеливо спрашиваю я.

– Пожалуйста, зовите меня Микаэль. Здание почти достроено. – Он опять улыбается. – Мы остановились на традиционном скандинавском стиле. Возвращаемся к своим корням. – Его мягкий датский акцент очень сексуален.

Традиционный скандинавский стиль? Ладно, это немного пугает. Мне придется сделать набег на «Икеа»? Разве им не лучше нанять какого-нибудь скандинава?

– Звучит заманчиво, – говорю я. Поворачиваясь, чтобы поставить бокал на столешницу, и в другом конце комнаты вижу Джесси с Сарой.

Боже. Он буравит меня взглядом, а Сара, черт возьми, стоит прямо там. Снова поворачиваюсь к собеседникам. Должно быть, на моем пылающем лице ясно читается паника.

– Да, – соглашается Микаэль. – Мы с Патриком уже начали обсуждать гонорар. – Он указывает бокалом шампанского на моего босса. – Обговорим требования, и вы сможете приступать.

– Буду с нетерпением ждать.

Мнусь на месте. Все еще чувствую на себе жгучий взгляд Джесси.

– Она не разочарует тебя, Микаэль, – щебечет Патрик.

Тот улыбается.

– Знаю. Вы исключительно талантливая молодая женщина, Ава. Ваше видение безупречно. А теперь прошу меня извинить. – Он пожимает руку Патрику, а потом мне. – Буду на связи, – говорит он, задерживая мою руку в своей чуть дольше положенного, а после уходит, чтобы поприветствовать какого-то араба.

Я все еще крепко держу Патрика под руку, когда к нам подходит Виктория. С раздраженным лицом она прислоняется к столешнице.

– Ноги меня просто убивают, – восклицает она.

Мы с Патриком одновременно опускаем глаза на ее леопардовые туфли на шестидюймовых каблуках и платформе. Какая нелепость.

Патрик, качнув головой, глядит на меня, потом отпускает руку.

– Ирэн будет ждать меня внизу. Я все сфотографировал, – Он машет фотоаппаратом. – Увидимся в понедельник утром. – Он целует нас. – Вы обе сегодня замечательно поработали для наших клиентов. Молодцы.

Слегка пошатываясь, он выносит свое большое тело из кухни.

Замечательно поработали? Я съеживаюсь.

– О, чуть не забыла, – Виктория отвлекает мое внимание от покачивающегося тела Патрика, и я снова смотрю на нее. – Кейт сказала, что больше не может дожидаться тебя и добавила что-то про мороженое. – Она пожимает плечами. – Сказала, что надеется, ты хорошо повеселишься, и вы увидитесь дома.

Надеется, что я повеселюсь? Язвительная корова!

– Спасибо, Виктория. Слушай, думаю, мы закончили.

Когда мимо проходит официант, я беру еще бокал шампанского. За руль садиться уже нельзя, так что использую шанс выпить по максимуму. Мне, черт возьми, это нужно.

– Я еду домой. Ты тоже отправляйся, как будешь готова. Увидимся в понедельник.

Я целую ее в щеку.

– Немного позависаю с Томом. Он хочет пойти потанцевать в «Route Sixty». – Она трясет задницей.

– Будь готова проторчать там полночи, – предупреждаю я. – Как только Том окажется на танцполе, тебе понадобится бульдозер, чтобы вытащить его оттуда.

– Нет! Я сказала ему, что поеду на пару часов. Завтра у меня уйма дел. И я еле хожу в этих дурацких туфлях.

– Ну, удачи. Попрощайся за меня с Томом.

– Хорошо, только сперва найду его.

Она хромает прочь на своих нелепых каблуках, оставив меня допивать последний бокал шампанского.

Я оглядываю кухню, но не вижу ни Джесси, ни Сары. Чувствую облегчение.

Не думаю, что смогу посмотреть Саре в глаза. Пора уходить и надрать свою жалкую задницу за то, что она такая слабая и легкодоступная.

Добираюсь до лифта пентхауса и набираю код. Завтра его поменяют для нового владельца. У меня вырывается легкий смешок. Конечно, Джесси Уорд – новый владелец. День был адский. И теперь, когда я осталась одна, то чувствую, как меня начинает охватывать чувство вины. Ох, какая же я глупая, безрассудная женщина!

– Уже уходишь?

Расправляю плечи, и вздрагиваю от холодного недружелюбного голоса Сары. Надеваю на лицо маску невозмутимости и поворачиваюсь к ней.

– День был долгий и утомительный, – отвечаю, внутренне съеживаясь от двусмысленности слов. Если бы она только знала, насколько.

Она потягивает шампанское, подозрительно глядя на меня.

– Ты меня удивила, – мурлычет она.

Она кажется искренней. Это комплимент? О боже, не будь со мной такой милой. Я только что трахалась с ее парнем в его новой ванной, а она любезничает со мной? Или это и ее ванная тоже? Вот черт! Мне хочется умереть. Я достойна сожаления.

Я не знаю, что ей ответить.

– Спасибо, – восклицаю и поворачиваюсь к приехавшему лифту. Нужно убираться отсюда.

– Это был не комплимент, – категорически заявляет она.

– Я так и думала, – парирую я, не глядя на нее. Очевидно, я ошиблась.

– Ты ведь знаешь, что это квартира Джесси?

Хочу спросить, будет ли она тоже жить здесь, но, конечно, не спрашиваю.

– Он упоминал об этом, – небрежно говорю, заходя в лифт и набирая код. – Рада была повидаться.

Я улыбаюсь. Не знаю, почему так сказала, я была совсем не рада. Я все недолюбливаю ее, и она ясно дала понять, что чувствует ко мне то же. Я не могу винить ее за это.

Двери закрываются, и я прислоняюсь спиной к зеркальной стене.

Черт!

Глава 10

Что случилось с моей простой одинокой жизнью? Я так облажалась.

Забрав вещи из раздевалки спа-салона, бросаю их в машину, иду к причалу и сажусь на скамейку.

Шум и суета доков в самом разгаре, люди снуют туда-сюда, все выглядят счастливыми и довольными. Замысловатые фонарные столбы богато украшены распустившимися цветами, каскадом ниспадающими вниз, а огни здания мерцают и переливаются над доками, танцуя на волнах.

Вздыхаю и закрываю глаза, прислушиваясь к шуму воды, легко плещущейся о борта лодок. Ритмичный и расслабляющий звук, но не думаю, что в данный момент хоть что-то заставит меня чувствовать себя лучше. Достаю из сумки телефон, чтобы позвонить Кейт. После того, как гудки прекращаются, оставляю сообщение:

– Привет, это я. – Знаю, мой голос звучит печально, но я не могу притворяться веселой. Издаю стон. – Ох, Кейт... я грандиозно облажалась. Скоро буду дома.

Опершись о скамейку, решаю, что я чертовски глупа. О чем я только думала?

Телефон оживает, и я, предположив, что это Кейт, отвечаю, не посмотрев на экран.

– Привет.

– Где ты сейчас? – тихо говорит он.

Не знаю, мое сердце упало, потому что это не Кейт или просто потому, что это Джесси. Я ничего не знаю. Я довольно хорошо начала жизнь, свободную от мужчин и обязательств, а теперь это отыграется на моей совести. Я твердо верю в карму, и в этом случае меня ждут большие неприятности.

– Дома.

Я снова лгу. Теперь это происходит само собой. Тереблю волосы – верный признак моего поведения в стиле Пиноккио.

– Ладно, – шепчет он и отключается.

Что? Итак, это оказалось легче, чем я предполагала. После того, как я не подчинилась приказу держаться за руку и бросила его на растерзание самому гейскому гею, я ожидала, что он разозлится. Что же, он получил то, что хотел. На этом все. Не знаю, почему я чувствую себя такой брошенной. Это то, чего я ожидала, и, на самом деле, не меньше, чем заслуживаю. Я сдалась под его настойчивостью, но теперь все кончено. Теперь я могу вернуть себя и свою жизнь. И если повезет, Сара никогда не узнает об этом легкомысленном поступке.

Легкомысленном? Он был далеко не легкомысленным.

Тем не менее, Джесси может продолжать свои серийные обольщения и перейти к следующей счастливой женщине, мне все равно. Уверена, Сара скоро все узнает, лишь бы не сейчас. После перенесенных ран статус презираемой женщины – последнее, что мне нужно.

Немного посидев и поразмыслив, неохотно встаю, чтобы поймать такси и отправиться домой. Так можно долго сидеть и жалеть себя. Мне нужно побыстрее забыть о сегодняшнем вечере. Нужно забыть об этом, стереть из памяти и намотать на ус. Он опасен. Я это знаю.

Когда я поворачиваюсь и смотрю вверх, в нескольких футах от меня, спокойно за мной наблюдая, стоит Джесси. Как, черт возьми, я смогу достичь любой из своих целей, если он будет преследовать меня? И где Сара?

Мы глядим друг на друга, неподвижно и молча. Он изучает меня с бесстрастным лицом.

А затем я начинаю рыдать. Не знаю почему, но я закрываю лицо руками и всхлипываю. Один лишь бог знает, что он может подумать. Но потом я чувствую, как его теплое тело обволакивает меня, и моя голова покоится у сгиба его шеи, я рефлекторно тянусь к нему, чтобы прижаться теснее. Мы долго молчим. Просто стоим в объятиях друг друга, не говоря ни слова, он массирует мне затылок широкой ладонью, крепко прижимая к своему телу. Только небольшая часть меня интересуется, где Сара, но я не зацикливаюсь на этом. Чувствую себя защищенной и в безопасности, и лишь слегка осознаю тот факт, что я должна бежать от этих объятий, а не стоять в них. Я должна относиться к ним с осторожностью, не принимать утешения, которое они мне дают. Почему я не могу убежать?

– И давно ты здесь стоишь? – спрашиваю я, когда рыдания наконец-то стихают.

– Достаточно долго, – бормочет он и сжимает меня еще крепче. – Что значит «ты грандиозно облажалась»? Молю бога, чтобы ты имела в виду не меня.

– Тебя.

Я не хожу вокруг да около. Это бессмысленно.

– Вот как? – Он выглядит удивленным и слегка раздраженным, но потом продолжает: – Поедешь со мной домой? – Чувствую, что он слегка напрягается.

Я только что сказала, что он – моя грандиозная лажа, а он приглашает меня к себе? А как же Сара? Они не живут вместе?

– Нет, – отвечаю. То, что я сделала, – уже достаточно плохо.

– Пожалуйста, Ава.

– Но зачем? – Мне нужно знать, чем я так сильно его привлекаю, потому что, если я проведу еще немного времени с этим мужчиной, у меня могут возникнуть еще большие неприятности. Я не могу позволять себе грязные интрижки с недоступными мужчинами немного постарше. Хотя мне еще предстоит выяснить, сколько именно ему лет. Что-то в этом мужчине предупреждает, что связываться с ним – опасно и плохо.

Он отстраняется, и его прекрасные брови сходятся на переносице.

– Так надо. Ты принадлежишь мне. – Он говорит таким, словно это самая естественная вещь на земле.

– А кому принадлежит Сара?

– Сара? – Теперь он выглядит окончательно растерянным. – А она здесь при чем?

– При том, что она – твоя девушка, – напоминаю ему. Он действительно не испытывает никакого уважения к бедной женщине.

Он таращится на меня.

– О, только не говори, что сбрасывала мои звонки и сбегала, потому что думала... – Он отпускает меня. – Ты думала, что мы с Сарой... – Он делает шаг назад. – Черт возьми, нет!

– Да! – восклицаю я. – Вы разве не вместе?

Ох, теперь я совсем запуталась. Женщина не смогла бы выразить свои притязания яснее, даже если бы пометила его. Кто же она тогда, черт возьми? О, теперь она мне действительно не нравится.

Он зарывается руками в волосы.

– Ава, с чего ты это взяла?

Он что, прикалывается?

– Дай-ка подумать, – сладко улыбаюсь я. – Может, из-за поцелуя в холле «Поместья». Или когда она искала тебя в спальне. Или, может, из-за ее холодного приема, – делаю глубокий вдох. – Или, возможно, дело в том, что я постоянно вижу ее рядом с тобой.

Не могу поверить. Я корила себя из-за нее – из-за женщины, которая мне неприятна. Какая пустая трата совести!

– Кто она такая? – в бешенстве спрашиваю я.

Он берет меня за руки.

– Ава, она очень дружелюбна.

– Дружелюбна? – усмехаюсь я. – Эта женщина не дружелюбна!

– Она – просто подруга, – говорит он успокаивающе. Я не хочу, чтобы меня успокаивали. Нет, мне хочется, чтобы кое у кого лопнули надутые красные губки! Она точно знала, что делала. Ей, очевидно, хочется быть больше, чем просто другом.

Он проводит ладонью по моей щеке.

– Теперь, когда мы прояснили положение Сары в моей жизни, можем перейти к твоему?

Что? Я отшатываюсь.

– Что ты имеешь в виду?

Его предыдущие замечания внезапно врезаются мне в сознание. Все его «ты моя», «я оставлю тебя при себе» и «ты можешь изменить свое решение».

Он ухмыляется.

– Я имею в виду тебя в моей постели и подо мной.

Он прижимает меня к груди, а я, обмякнув от облегчения, продолжаю вдыхать его запах. По мне, звучит неплохо.

Я только что добавила в свой список желаний горячую интрижку с мужчиной постарше и могу поставить напротив галочку. Никаких обязательств, никаких привязанностей. Это меня вполне устраивает.

Хотя сомневаюсь, что получу от этого мужчины что-либо из вышеперечисленного.

– В «Поместье»? – спрашиваю я. До него довольно далеко.

– Нет, у меня есть пентхаус, но я не могу переехать до завтра. Я снимаю квартиру в Гайд-парке. Ты едешь.

– Да.

Я не сомневаюсь, но понимаю, что это был не вопрос. И я также помню его предыдущие слова, особенно последние: «Ты принадлежишь мне».

Это его решение или мое?

Он вздыхает, стискивая мою голову и спину сильнее.

Да, действуй с предельной осторожностью, Ава.

***

Мы едем в тишине, если не считать приглушенных звуков песни «Teardrops» группы Massive Attack, доносящихся из стереосистемы его автомобиля. Как уместно после моего приступа рыданий. Большую часть пути я обдумываю решение отправиться в квартиру Джесси, а он все время вздыхает, словно намереваясь что-то сказать, но передумывает.

Он загоняет «астон-мартин» на закрытую парковку, и я выхожу.

Захлопнув дверцу ногой и взяв мои сумки, он берет меня за руку и ведет в здание.

– Квартира на первом этаже. Мы поднимемся по лестнице, так будет быстрее.

Он ведет меня через серую дверь пожарного выхода на лестничную клетку и вверх по ступеням.

Мы попадаем в узкий коридор. Словно в специализированной больнице.

Джесси отпирает единственную дверь в длинном бело-сером коридоре, впускает меня, и я немедленно оказываюсь в большом открытом пространстве. Все вокруг белое, с черной мебелью и черной кухней, монохромно до абсолютного максимума – настоящая мужская берлога. Она выглядит пустой, холодной и стерильной. Мне такое не нравится.

– Это пит-стоп. Держу пари, ты оскорблена. – Его глаза сияют, и он улыбается, без сомнения распознав критическое выражение у меня на лице.

– Предпочитаю твою новую квартиру.

– Я тоже, – говорит он.

Бреду по квартире дальше, всматриваясь в отсутствие тепла и уюта. Как он здесь живет? Тут все так обезличено, никаких картин или фотографий. Замечаю прислоненный в углу сноуборд, со сваленным вокруг него всевозможным лыжным снаряжением. На столике у стены, где я ожидала увидеть вазы или предметы декора, лежит мотоциклетный шлем и пара кожаных перчаток. Вот это сюрприз.

– Я не держу спиртного. Хочешь воды? – Он подходит к огромному черному холодильнику и открывает его.

– Да, спасибо.

Присоединяюсь к нему на кухне, вытаскиваю черный барный стул из-под черной гранитной столешницы кухонного островка. Джесси снимает пиджак, садится на соседний стул, поворачивается ко мне лицом и, прежде чем отвинтить крышку своей бутылки, протягивает мне стакан воды. Брюки на его длинных мускулистых ногах натянуты, но, учитывая высоту табурета, ступни прижаты к полу, а ноги заметно согнуты.

Мои ступни покоятся на подставке для ног.

Он потягивает воду, глядя на меня поверх бутылки, пока я играю со своим стаканом. Чувствую себя невероятно дискомфортно. Мне не следовало приходить. Все стало неловким, и я не знаю почему. Есть только одна причина, по которой он привез меня сюда. И, как последняя идиотка, я с этим смирилась.

Слышу его вздох. Он опускает бутылку на стол, берет у меня из рук стакан и ставит на столешницу. Ухватившись за сиденье моего стула, Джесси придвигает его ближе к своему, поворачивает лицом к себе, кладет ладони мне на колени. Он наклоняется ко мне.

– Почему ты плакала? – спрашивает он.

– Сама не знаю, – честно отвечаю я. По правде сказать, слезы застали меня врасплох. Причин, чтобы реветь из-за него, нет. Чувствую себя довольно глупо.

– Нет, знаешь. Скажи.

Обдумываю, что должна сказать, пока он изучает мои глаза, ожидая ответа. Легкая морщинка появляется у него на лбу, и теперь я понимаю, что этот хмурый взгляд сосредоточенно-озабоченный. Что мне ему сказать? Что я только завершила четырехлетние отношения с парнем, который постоянно мне изменял? Что за те четыре недели, прошедшие с нашего расставания, я воссоздала себя как личность и не хочу, чтобы кто-то снова ее забрал? Что у меня нулевое доверие к мужчинам, и тот факт, что он, совершенно очевидно, принц обольщения, создает для меня проблемы? О, и наконец, в глубине души я знаю, что все это может закончиться для меня очень плохо. Но не для него.

Однако он не захочет слушать эти девчачьи бредни.

– Сама не знаю, – вместо этого повторяю я.

Он вздыхает, хмурый взгляд превращается в мрачный. Постукивает пальцами по граниту. Я буквально вижу, как скрипят шестеренки в его голове, пока он разглядывает меня, покусывая нижнюю губу.

– Я не ошибусь, если скажу, что твоя неверная интерпретация наших с Сарой отношений была не единственной причиной, по которой ты избегала меня? – спрашивает он, но это больше похоже на утверждение, чем на вопрос. Он расстегивает свой «ролекс» и кладет его на столешницу.

– Возможно. – Отвожу взгляд – непонятно с чего немного пристыженная.

И вообще, откуда он это знает?

– Это разочаровывает, – говорит он решительно, но я не слышу разочарования в его голосе. Я слышу только раздражение. Мне не следует говорить ему, что, очень вероятно, я могу сильно в него влюбиться. Женщины, должно быть, каждый день в него влюбляются.

Я слегка отшатываюсь, когда он хватает меня за подбородок и притягивает мое лицо к своему. Его впалые щеки подтверждают мои мысли. Он скрежещет зубами. Сердится? А чего, черт возьми, он ожидал? Чтобы я упала на колени и целовала ему ноги? Он явно привык к такому. Это был просто секс, не так ли? Нам обоим нужно было выкинуть друг друга из головы, и это было хорошей возможностью. Мы воспользовались случаем, вот и все.