Текст книги "Этот мужчина (ЛП)"

Автор книги: Джоди Малпас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

Я стону от еще одного глубокого, восхитительного погружения.

– Хорошо, – соглашаюсь я, но знаю, в порыве неистового удовольствия он может заставить меня сказать все, что захочет. Мне не нужна защита – разве что от него самого.

Он смотрит на меня.

– Ты нужна мне. – Он выглядит подавленным, что приводит меня в замешательство. – Ты очень мне нужна, детка.

Я без ума от удовольствия, полностью поглощена им, но он не может продолжать говорить такие вещи – по крайней мере, не вдаваясь в подробности. Он превращает мой мозг в запутанный клубок закодированных утверждений. Не путает ли он нужду с желанием? Я уже прошла стадию желания и слегка боюсь, что позволила себе впасть в состояние сильной нужды в этом мужчине.

– Зачем я тебе нужна? – Голос надломленный и хриплый.

– Просто нужна. Пожалуйста, никогда не покидай меня. – Он снова бросается вперед, вызывая у нас обоих стон.

– Скажи мне, – почти стону я, стискивая его плечи, но стараясь не отрывать взгляда от его глаз. Мне нужно больше, чем его дурацкие головоломки.

Эти мелкие воды становятся мутными.

– Просто прими, что ты мне нужна, и поцелуй меня.

Я смотрю на него, разрываясь между желаниями тела и потребностью мозга в информации. Он неторопливо входит и выходит из меня в самом фантастическом темпе, постепенно пробуждая внутри меня новое давление. Я не могу это контролировать.

– Ава, поцелуй меня.

Тело побеждает. Я притягиваю его лицо к себе, преклоняясь перед его чудесным ртом, он погружается и выходит, каждый раз вращая узкими бедрами. Напряжение в теле нарастает, мое удовольствие достигает пика, и, оказавшись на грани освобождения, в попытке управлять приближающейся кульминацией, я начинаю дрожать, и из меня вырываются короткие, резкие вздохи.

– Детка, пока рано, – мягко предупреждает он, с силой вращая бедрами.

Откуда он знает? С усилием сосредотачиваюсь, но под эту музыку и с Джесси, так изысканно ласкающим мои губы, это настоящее сражение. Впиваюсь пальцами ему в плечи, давая безмолвный сигнал, что я перехожу грань. Он стонет, кусает мою губу и рвется вперед.

– Вместе, – бормочет он мне в рот. Я киваю в знак согласия, он ускоряется и приближает нас к предельному экстазу, все время поддерживая контролируемые, точные движения.

– Детка, я уже скоро, – стонет он.

– Джесси!

– Держись, только держись, – спокойно говорит он, снова ныряя вперед, делая мучительно глубокий, восхитительный поворот бедрами, толкаясь вперед так далеко, как только может.

Мы оба вскрикиваем.

– Сейчас, Ава. – Он выходит, снова устремляется вперед, еще сильнее.

Я отпускаю себя, чувствуя, как он пульсирует и дергается внутри меня, мы поглощаем стоны друг друга, погружаясь в спокойное, неторопливое падение в ничто. Моя плоть дрожит вокруг его пульсирующего члена, а сердце колотится в груди.

Я с обожанием целую его, он успокаивается, держа мою ногу на своем плече и толкаясь дальше, высвобождая всего себя, постанывая в чистом, откровенном удовольствии.

Непрошеная влага скапливается в глазах, и я изо всех сил борюсь, чтобы слезы не полились и не испортили момент. Он продолжает принимать мой благоговейный, медленный поцелуй, встречаясь с моим языком удар за ударом. Этим поцелуем я пытаюсь ему кое-что сказать. Отчаянно хочу, чтобы он узнал слова.

Я люблю тебя!

Он отрывается от моих губ и хмурит брови.

– В чем дело? – тихо спрашивает, голос полон беспокойства.

– Ни в чем, – отвечаю я слишком быстро, мысленно проклиная свою несчастную руку за то, что она легла ему на затылок. Он заглядывает мне в глаза, и я со вздохом уступаю. – Что это? – спрашиваю я. Он все еще медленно двигается внутри меня.

– Что именно? – Смущение в его голосе совершенно очевидно. Пинаю себя за то, что открыла свой болтливый рот.

– Я и ты. – Сразу чувствую себя глупо, мне хочется спрятаться под одеяло.

Его взгляд смягчается, и он медленно вращает бедрами.

– Просто ты и я, – говорит он, будто это действительно просто. Он нежно меня целует, отпуская мою ногу. – Ты в порядке?

Нет, я в полном дерьме!

– В порядке, – отвечаю резче, чем собиралась. Неужели этот мужчина настолько толстокож, что не может разглядеть под собой влюбленную женщину?

Ты и я, я и ты, как чертовски очевидно. Что-то я не вижу с нами в постели никого другого. Слегка ерзаю под ним, и он, прищурившись, смотрит на меня затуманенным взглядом.

– Мне нужно пописать, – говорю самым убедительным «я-не-злюсь» тоном. И с треском проваливаюсь.

Закусив губу, он подозрительно поглядывает на меня, но отстраняется, неохотно освобождая меня из-под себя. Тянусь рукой, чтобы расстегнуть лифчик, а затем направляюсь в ванную, и закрываю за собой дверь.

Почему я не могу просто это сказать? Мне нужно избавиться от слов, причиняющих такую чертовски сильную боль. Перед тем как отправиться писать, мысленно отвешиваю шлепок по своей жалкой заднице и испытываю желание окунуть голову в унитаз в этой роскошной ванной комнате. Какая же я неудачница. Он должен знать о моих чувствах. Я, как рабыня, падаю к ногам этого мужчины, при любом удобном случае отдаваясь ему разумом и телом. Ни на секунду не поверю, что он не распознает всех этих признаков.

Закончив, предстаю обнаженной перед зеркалом. Смотрю на свое отражение. Темно-карие глаза вновь блестят, оливковая кожа свежа и сияет. Опираюсь руками о туалетный столик и глубоко вздыхаю. Это не то место, где я планировала быть, но я здесь. Этот мужчина совершил вторжение во всех смыслах этого слова, и я нахожусь в опасной близости от того, что мне разобьют сердце. Мысль о моей жизни без него... я протягиваю руку и потираю грудь. От одной этой мысли у меня сжимается сердце. Даже, несмотря на всю его сложную натуру, я безнадежно влюблена в него – что есть, то есть.

Подпрыгиваю, когда дверь открывается, и входит он – полностью обнаженный и потрясающе великолепный. Он встает позади меня, кладет руки мне на талию, а подбородок на плечо. Продолжительное время наши взгляды в отражении не отрываются друг от друга.

– Думал, мы подружились, – говорит он, слегка наморщив прекрасный лоб.

– Так и есть. – Пожимаю плечами. Я ожидала гораздо большего возмездия, чем то, что только что получила. Да, он порвал платье-табу, но учитывая все обстоятельства, сегодня он вел себя вполне разумно. Довольно забавно, что я могу отнести порванную одежду к вполне разумному поступку.

– Тогда почему ты дуешься?

Потому что ты толстокожий!

– Я вовсе не дуюсь. – Звучит чересчур чувствительно. Чертовски очевидно, что так оно и есть.

Он качает головой и устало вздыхает. От чего он так устал? Он водит бедрами по моей пояснице. Он снова твердый. Собирается отвлечь меня от моих обид неразумными сексуальными манипуляциями. Я это знаю.

– Ава, ты расстраиваешь меня больше всех женщин, которых я когда-либо встречал, – ворчит он.

От его наглости у меня округляются глаза. Я его расстраиваю? От прикосновения его губ к моей шее меня опаляет жар.

– Леди, ты что-то скрываешь?

– Нет, – выдыхаю я. О чем он говорит? Я никогда ничего от него не скрываю. Каждый раз я безоговорочно и охотно отдаюсь ему. Иногда требуется немного мягкого убеждения, но в конце концов он получает то, чего хочет. Скрываю?

Он наклоняется и медленно начинает тереть ладонью вверх и вниз между моих бедер. Совершенное трение в совершенном темпе. Я не отрываю взгляда от его глаз в зеркале. Черт возьми, я снова страстно его желаю. Откидываю голову назад, предоставляя ему идеальный доступ к шее, языком он оставляет жесткий след вверх по горлу, кружа над чувствительной впадинкой под моим ухом.

– Хочешь еще раз? – дразнящее шепчет он на ухо, не прекращая движений между моими бедрами.

– Ты мне нужен.

– Детка, эти слова делают меня очень счастливым. Всегда?

– Всегда, – подтверждаю я.

Он одобрительно рычит.

– Черт, мне нужно оказаться внутри тебя. – Он дергает мои бедра вперед, занимает позицию у моего входа и врезается в меня с пронзительным воплем, эхом разносящимся по огромной ванной.

– Мать твою, Джесси! – Я опираюсь на туалетный столик, готовясь к атаке.

Он обрушивается вперед.

– Следи... за... языком!

Я подвергаюсь безжалостным, отчаянным ударам, он кричит, как одержимый, дергает меня на себя, пронзая до невыносимых глубин. Голова идет кругом, тело подвергается насилию, и я схожу с ума от самого сильного, болезненного и приятного наркотика, которым является Мистер Вызов. Безвольно склоняю голову.

Святая матерь БОЖЬЯ!

Он опускает руки мне на плечи.

– Посмотри на меня! – кричит он, подкрепляя свое требование намеренно жестким толчком. Я резко втягиваю воздух, поднимаю отяжелевшую голову и вижу его в зеркале, но мне трудно сосредоточиться. Сокрушительные толчки бросают меня вперед, я изо всех сил пытаюсь удержаться руками, он шлепает меня по заду, издавая непрерывные стоны. Морщины на лбу стали еще глубже, мышцы шеи напряжены. Требовательный, жестокий Владыка секса вернулся.

– Ты ведь никогда ничего не будешь от меня скрывать, правда, Ава? – сипит он.

– Нет!

– Потому что ты никогда меня не оставишь, верно?

Ох, ну началось. Все эти закодированные разговоры во время секса будоражат мозг больше, чем внушительная атака, которой подвергается тело.

– Куда я, нахрен, денусь? – кричу в отчаянии от очередного безжалостного толчка.

– Не выражайся! – спешно рычит он. – Скажи это, Ава!

– О, боже! – кричу я. Колени подгибаются, и он быстро ловит меня за талию.

Мир вокруг становится совершенно безмолвным, я пересиливаю вибрацию волн, так резко проходящих через меня, что, мне кажется, от шока мое сердце остановилось.

– Господи! – Он падает на пол, перекатывается на спину, раскидывая руки в стороны, а я оказываюсь лежащей поперек него, прижимаясь спиной к его груди. Я поднимаюсь и опускаюсь на нем в такт дыханию.

Разум затуманен, истерзан, а бедное тело задается вопросом, что, черт возьми, только что произошло. Это был вразумляющий трах, если он вообще был. Но с какой целью?

– Я охре... – захлопываю рот, прежде чем заслужить еще один выговор, но он все равно слегка впивается мне в бедро пальцами. – Эй! – жалуюсь я. Ведь я быстро остановилась. Это уже прогресс.

Он заключает меня в объятия и, уткнувшись носом мне в шею, втягивает воздух.

– Ты не сказала.

– Чего? Что я не оставлю тебя? Я не оставлю тебя. Доволен?

– Да, но я не это имел в виду.

– А что же?

Он трагически выдыхает мне в ухо.

– Неважно. Хочешь еще раз?

С трудом делаю вдох. Он ведь шутит, да? Знаю, я не смогу сказать «нет» – да он мне и не позволит, – но серьезно? Чувствую под собой легкое движение от приглушенного смешка.

– Конечно, я не могу тобой насытиться. – Стараюсь говорить спокойно и серьезно.

Он замирает подо мной, затем крепко сжимает.

– Очень рад. Я чувствую то же самое. Но за последние сутки мое сердце уже достаточно натерпелось из-за твоего неповиновения и непослушания. Не знаю, сколько еще так может продолжаться.

Вот, снова непослушание. Фанатик контроля!

– Должно быть, это все из-за возраста, – бормочу я.

– Эй, леди. – Он переворачивает нас так, что я оказываюсь лежащей вниз лицом на полу ванной, а он накрывает меня сверху. Он кусает меня за ухо, обдувая горячим дыханием. – Мой возраст не имеет ничего общего с этим. – Он еще немного покусывает мою мочку, я извиваюсь под ним. – Это все ты! – обвиняюще говорит он, хватая меня за бедро.

– Нет! – кричу я, делая тщетную попытку освободиться. – Ладно, сдаюсь!

– Очень надеюсь, – ворчит он, отпуская меня.

– Старикашка, – с усмешкой бормочу я.

Меня молниеносно поднимают на ноги и пригвождают к стене, удерживая мои руки над головой. Я поджимаю губы, чтобы подавить смех. Он яростно щурится.

– Предпочитаю, когда меня зовут «бог», – предупреждает он меня, награждая поцелуем, от которого замирает сердце. Потом прижимается ко мне всем телом и подталкивает вверх по стене.

– Ты можешь быть моим богом.

– Я действительно не могу насытиться тобой, леди.

Я улыбаюсь.

– Хорошо.

– Ты мое главное искушение. – Он покрывает мое лицо поцелуями, и я вздыхаю. – Голодная?

– Да. – Вообще-то я умираю с голоду.

Он берет меня на руки, подходит к туалетному столику и осторожно усаживает на него.

– Я тебя трахнул, а теперь накормлю.

Морщусь от его бестактности. Почему бы не сказать «занялся любовью»?

Оставив меня на столике, он включает душ. Я словно во сне наблюдаю, как на его спине перекатываются в такт движениям мышцы.

– Залезай. – Джесси протягивает мне руку, и я, соскользнув на пол, позволяю завести себя в душ. – Меня это убивает. – Он вздыхает и берет губку.

– Что? – Пока я держусь за его плечо, он опускается передо мной на колени и медленно кружит намыленной губкой вверх по моим ногам к внутренней стороне бедер.

– Ненавижу смывать себя с тебя. – У него печальное лицо. Он это всерьез?

Я стою, позволяя ему осторожно и с любовью стереть с меня все его следы, и слегка улыбаюсь, когда он замечает, что я за ним наблюдаю. Мои волосы вымыты шампунем и кондиционером, и я беру губку, чтобы отплатить услугой за услугу. Это занимает у меня гораздо больше времени, так как он намного крупнее меня, и задача еще больше осложняется необходимостью поцеловать каждый дюйм его тела. Улыбаясь, он позволяет мне действовать по-своему, и, когда я протягиваю ему губку, выливает на нее гель для душа. Как обычно, я задерживаюсь на его шраме, надеясь, что он мне откроется, но он этого не делает... снова.

Когда-нибудь это все же случится, говорю я себе, но не знаю, когда. Возможно, все закончится раньше, чем я узнаю. Эта мысль меня угнетает. Не хочу, чтобы это когда-нибудь заканчивалось.

Меня заворачивают в мягкое белое полотенце, осыпают легкими поцелуями, а потом берут под руку и ведут в спальню.

– Надень кружева, – тихо просит он, уходя к гардеробу.

Через пару минут он появляется в домашних зеленых брюках в полоску. Я улыбаюсь. Ему идет темно-зеленый.

– Встретимся на кухне. Хорошо?

– Хорошо, – спокойно подтверждаю я. Он подмигивает и выходит из спальни, оставляя меня искать кружева. Вообще-то я скорее склонялась к большим панталонам и уютной толстовке, но у него слишком хорошее настроение, чтобы его портить такой незначительной деталью. И, вообще, где мое нижнее белье? И упаковала ли Кейт кружевное?

Оглядываю комнату в поисках каких-либо признаков моих сумок, но ничего не вижу. Зайдя в гардероб, нахожу лишь платья и туфли. Он сказал – несколько дней. Здесь одежды больше, чем на несколько дней, и она вся аккуратно развешана в маленьком пространстве. Улыбаюсь при мысли, что Джесси отвел для меня небольшое место в своем огромном гардеробе. Он сам распаковывал мои вещи?

Я вернулась к одному из двух, сделанных на заказ в Италии, комодов. Открыв первый ящик, обнаруживаю три ровные стопки боксеров – черных, белых и серых – все от Армани. Выглядят они совершенно новыми. Перебираюсь к следующему ящику – носки под костюмы. Интересно, он их гладит? Открываю еще один ящик и обнаруживаю ремни – аккуратно свернутые, из черной и коричневой кожи всех оттенков, какие только можно себе представить.

Чистюля. Ох, это плохие новости! Дома я ужасно неопрятна. Закрываю этот ящик и открываю последний, но нахожу лишь спортивные носки и разные кепки. Открываю все ящики в другом комоде – они заполнены спортивными шортами и майками.

Сдаюсь и все еще в полотенце спускаюсь на кухню, где вижу Джесси, по плечи залезшего в холодильник.

– Я не могу найти свои вещи, – сообщаю я дверце холодильника.

Он выглядывает из-за дверцы и окидывает взглядом мое скрытое за полотенцем тело.

– Оставайся голышом. – Он закрывает холодильник и идет ко мне с банкой арахисового масла. – Кэти ушла, а холодильник пуст. Закажу доставку. Что ты хочешь?

– Тебя, – ухмыляюсь я.

Он улыбается. Потом срывает с меня полотенце и, отбросив его, ведет оценивающим взглядом по моему обнаженному телу.

– Бог должен кормить свою искусительницу. – В его глазах пляшут веселые искорки. – Остальные твои вещи лежат в той грязной большой деревянной тележке, что ты оставила в спальне. Что хочешь съесть?

Я пожимаю плечами. Мне все равно.

– Я согласна на все.

– Это я знаю, но что ты хочешь поесть?

Нужно прекращать говорить это.

– Я согласна на все только с тобой, – ворчу я. Он считает меня легкодоступной?

– Очень на это надеюсь, черт побери. А теперь все же ответь, что ты хочешь поесть?

– Мне понравится все, что ты выберешь. Кстати, который час? – Я потеряла всякое представление о времени. С ним я теряю представление обо всем.

– Сейчас семь. Иди высуши волосы, пока я не отказался от ужина и не взял тебя снова. – Он разворачивает меня и шлепает по заду, чтобы я убралась восвояси.

Выполняя его указания, тащу свое обнаженное тело обратно к лестнице. Добравшись до верха и заворачивая налево к главной спальне, смотрю вниз и вижу, что Джесси стоит у входа в кухню, спокойно за мной наблюдая. Посылаю ему воздушный поцелуй и скрываюсь в спальне, лишь мельком замечая подрагивающие уголки его губ, когда он исчезает из виду.

***

Сорок пять минут спустя я чистая, бодрая и увлажненная, с тщательно высушенными феном волосами и в свежем комплекте кружевного белья. Кейт забыла упаковать удобную домашнюю одежду – единственное, что ей удалось забыть. Но, с другой стороны, Джесси нагрянул к ней в Богом забытый утренний час, так что она, вероятно, просто покидала в сумки все, что могла. У меня есть новые тайские штаны рыбака, но нет майки.

Я направляюсь в гардеробную и беру оттуда белую футболку. На этот раз выбираю не самую дорогую, хотя, уверена, все они довольно дорогие.

***

– Я как раз собирался на твои поиски. – Он отрывается от раскладывания еды на две тарелки. – Мне нравится твоя футболка.

– Кейт не положила мне никакой домашней одежды.

– Вот как? – Он поднимает бровь, и я сразу понимаю, что на самом деле Кейт мне что-то упаковала. Или это вообще не она собирала вещи – подозреваю, что последнее. – Где хочешь поесть?

– Я согласна на... – Затыкаюсь и пожимаю плечами.

– Но только со мной, верно? – Он ухмыляется, сует под мышку бутылку с водой и берет тарелки. – Устроимся на диване. – Он выводит меня на громадное открытое пространство и кивает на гигантский диван. Забираюсь в угол и принимаю протянутую мне тарелку. Пахнет вкусно, и это китайская кухня. Идеально.

Дверцы массивного шкафа начинают раздвигаться, открывая самый большой плоский телевизор, который я когда-либо смотрела.

– Хочешь посмотреть телевизор или предпочитаешь музыку и разговоры? – Он смотрит на меня с легкой улыбкой. С вилкой во рту гляжу на него. Я и не подозревала, как сильно проголодалась.

По возможности быстро пережевываю и проглатываю.

– Музыку и разговоры, пожалуйста. – Легкий выбор. Он кивает, будто заранее знал мой ответ, и следующее, что я понимаю, как комната наполняется успокаивающей мелодией группы Mumford and Sons. Вот так сюрприз. Скрещиваю ноги и откидываюсь на спинку дивана. Я выбрала хороший диван.

– Вкусно?

Оглядываюсь и вижу, что он сидит ко мне лицом, подняв одно колено и положив руку с тарелкой на спинку дивана.

– Очень. А ты сам не готовишь?

– Нет.

Я улыбаюсь, глядя на вилку.

– Что, мистер Уорд, все-таки есть одна вещь, которая у вас получается плохо?

– Я не могу быть невероятным во всем, – говорит он с совершенно невозмутимым лицом, пристально меня изучая. Он действительно слишком самоуверенная задница.

– Тебе готовит экономка?

– Если я попрошу, но чаще всего я ем в «Поместье».

Полагаю, логично, что он пользуется преимуществами прекрасной кухни, находящихся в его распоряжении. Знаю, я бы так и поступила.

– Сколько тебе лет?

Он замолкает с вилкой на полпути ко рту.

– Чуток за тридцать. – Он засовывает вилку в рот и, жуя, наблюдая за мной.

– Чуток, – произношу я одними губами.

– Да, чуток. – Улыбка играет в уголках его губ.

Возвращаюсь к еде, нисколько не обеспокоенная его туманным ответом. Я буду продолжать спрашивать, он будет продолжать уклоняться. Может, мне стоит попробовать собственные версии убеждения – может, трах правды или обратный отсчет? Что я с ним сделаю на счет ноль? Поглощая китайскую еду, погружаюсь в размышления о том, что именно я могла бы сделать, дойдя до ноля. На ум приходит многое, но ничего такого, что я могла бы с легкостью осуществить. Он запросто меня одолеет. Обратный отсчет исключен из списка, тогда, остается трах правды. Мне нужно придумать трах правды. Каким бы он мог быть?

– Ава?

Поднимаю глаза и вижу, что Джесси, хмурясь, изучает меня.

– Да?

– Замечталась? – В его голосе беспокойство.

– Прости. – Кладу вилку на стол. – Меня унесло за много миль отсюда.

– Я понял. – Он ставит мою тарелку на столик. – И где же ты была? – Усаживает меня к себе на колени, и я уютно прижимаюсь к нему.

– Нигде.

Передвинувшись на диване, он занимает мое место в углу, укладывает меня на себя и обнимает. Я прижимаюсь щекой к его обнаженной груди, перебрасываю через его пах ногу и вдыхаю его чистую свежесть. Я вздыхаю, позволяя нежной мелодии и ощущению Джесси погрузить меня в мирный покой.

– Мне нравится, когда ты здесь, – тихо говорит он, играя с прядью моих волос.

Мне тоже очень нравится быть здесь, но не в роли марионетки. Будет ли так всегда? Я могла бы вечность проживать подобные прекрасные дни, как сегодня. Но смогу ли я жить с его властной, неразумной стороной? Провожу пальцем по линии его шрама.

– Мне тоже нравится быть здесь, – шепчу я. Это правда – особенно когда он такой.

– Хорошо. Так ты останешься?

Что? Сегодня?

– Да. Расскажи, откуда он у тебя.

Он сжимает мою ладонь, предотвращая дальнейшее прикосновение к этому месту.

– Ава, я правда не люблю вспоминать это.

О.

– Прости. – Мне не по себе. Его слова звучат как мольба. С ним случилось что-то ужасное, и мне плохо от мысли, что он каким-то образом пострадал.

Он подносит мою руку к лицу и целует ладонь.

– Не извиняйся. Здесь и сейчас это не важно. Вороша мое прошлое, ты лишь напоминаешь мне о нем.

Его прошлое? Значит, у него есть прошлое? Ну, прошлое есть у всех, но учитывая его тон и то, что мы говорим о страшном шраме, я начинаю по-настоящему нервничать. Поднимаю взгляд к его лицу.

– Что ты имел в виду, когда сказал, что рядом со мной все становится гораздо терпимее?

Он кладет руку мне на затылок и прижимает мою щеку к своей груди.

– Я имел в виду, что мне нравится, когда ты рядом. – Тон небрежный. Я ни на секунду не верю ему, но тему не развиваю. Разве это важно?

Касаюсь губами ложбинки на его груди, утыкаясь в нее носом, в то же время, давая себе мысленный нагоняй. Я греюсь в лучах солнца на седьмом небе под названием «Джесси», и мне нравится каждая минута, пока не понадобился очередной обратный отсчет или чувственный трах.

И этот момент наступит – я в этом не сомневаюсь.

Глава 35

Резко проснувшись, сажусь в постели. Чувствую себя обновленной, живой и отдохнувшей. Эта кровать слишком удобная. Вернуться в свою после нескольких ночей здесь будет немного трудно. Единственное, чего не хватает, – это Джесси.

Заглядываю под одеяло и обнаруживаю, что все еще в нижнем белье, но без футболки. Не помню, как заснула. Несколько мгновений тихо сижу, прислушиваясь к непрестанному жужжанию вдалеке, сопровождаемому непрерывным глухим «бум, бум, бум».

Что это?

Проделываю долгий путь до края кровати и выхожу на лестничную площадку, где звуки немного громче, но звучат все также приглушенно. Осматриваю пространство внизу, но не вижу никаких признаков Джесси.

Решив, что он, должно быть, на кухне, спускаюсь по лестнице, но, подойдя к арке, ведущей в кухню, останавливаюсь и возвращаюсь назад. Смотрю через стеклянную дверь в спортзал, расположенный под углом прямо перед кухней, и вижу Джесси в шортах для бега, усердно занимающегося на беговой дорожке. Что ж, это объясняет странный отдаленный шум. Наблюдаю, как он бежит, повернувшись ко мне спиной, на упругой коже блестят капельки пота, он смотрит спортивные новости по висящему перед ним телевизору.

Оставляю его в покое. Одну пробежку я уже нарушила. Направляюсь на кухню, чтобы наполнить чайник и приготовить кофе. Не «Старбакс», но сойдет.

Комнату наполняет знакомая мелодия телефона, я смотрю через кухню, видя, что он заряжается на столе. Беру его и отсоединяю от зарядного устройства. Это мама. Я тут же вспоминаю ее вчерашний звонок – тот, на который я до сих пор не перезвонила и очень, очень не хочу отвечать. Мое бодрое, хорошее настроение мгновенно улетучивается.

– Мам, привет, – бодро здороваюсь я, скривившись от дурного предчувствия. Сейчас начнется допрос.

– О, ты жива. Джозеф, отзывай поисковую группу. Я нашла ее!

В ответ на мамину попытку пошутить закатываю глаза. Очевидно, она ожидала, что ей перезвонят раньше.

– Намек понят. Чего хотел Мэтт?

– Понятия не имею. Он ни разу нам не звонил, пока вы были вместе. Спросил, как у нас дела, завел светскую беседу. Все очень странно. Ава, зачем он нам звонит?

– Не знаю, мам. – Я устало стону, но подозреваю, что знаю. Пытается выудить информацию.

– Он упомянул другого мужчину.

– Да? – Тон у меня высокий, полностью выдает удивление и, возможно, вину. Будь ты проклят, Джесси Уорд, за то, что схватил мой телефон. Было бы легче отмахнуться от рассказов Мэтта, если бы мне не пришлось объяснять про таинственного мужчину, который вчера ответил на мой телефон.

– Да, он сказал, что ты с кем-то встречаешься. Так быстро, Ава. Серьезно?

– Мам, я ни с кем не встречаюсь. – Быстро оглядываюсь, убеждаясь, что все еще одна. Это больше, чем просто с кем-то встречаться. Я кое в кого влюблена.

– Кто тот мужчина, который ответил на звонок?

– Я же сказала, просто друг. – Боже, довольно расспросов!

– Ладно. Тебе уже за двадцать, ты живешь в Лондоне и только что разорвала дерьмовые отношения. Не падай в объятия первого же мужчины, который проявит к тебе интерес.

Я тут же краснею, хотя она меня и не видит. Не думаю, что отношение ко мне этого мужчины можно описать, как «немного внимания». Ей всего сорок семь, Дэна она родила в восемнадцать, а меня – в двадцать один, и она упустила все преимущества молодости в Лондоне. Сейчас она на пенсии живет в Ньюки, хотя ей нет еще и пятидесяти. Понимаю, она не обрадуется, узнав, что меня поглотила похоть.

– Не буду, мам. Я просто развлекаюсь, – уверяю ее. О да, развлекаюсь. Просто немного не так, как она думает. – Как папа?

– Ты его знаешь. Помешан на гольфе, помешан на бадминтоне, помешан на крикете. Ему необходимо оставаться в движении, иначе он помешается по-настоящему.

– Ну, это лучше, чем целый день сидеть на заднице, – говорю я, доставая из буфета кружку, и ухожу к холодильнику.

– Из-за отъезда из города он поднял такой шум, но я знала, если его не увезти, он умрет через несколько лет. Теперь его ничем не удержать. У него всегда что-то происходит.

Открываю холодильник – молока нет.

– Это ведь хорошо, да? То, что он сохраняет активность?

Не налив необходимый мне кофе, взбираюсь на барный стул.

– О, я не жалуюсь. Он даже сбросил несколько фунтов.

– Сколько? – Это хорошо. Все постоянно говорили, что папа, с его весом, любовью к слишком большому количеству пинт пива и напряженной работой, – претендент на инфаркт. Как оказалось, они оказались правы.

– Чуть больше четырнадцати.

– Ого, впечатляет.

– А уж меня-то как, Ава. Так у тебя есть новости?

Целая куча!

– Да так, ничего особенного, разбираюсь с делами. Получила еще один проект от разработчика «Луссо». – Мне нужно говорить о работе. У меня не останется волос, если она начнет совать нос в мою жизнь.

– Потрясающе! Я показывала Сью фотографии в интернете. Пентхаус! – щебечет она.

Да, и в данный момент я в нем сижу.

– Ага. – Мне нужно выпить вина.

– Можешь себе представить жизнь в такой роскоши? Мы с твоим отцом не бедны, но это совсем другой уровень богатства.

– Да, – соглашаюсь я. Ладно, тема работы продвигается не так, как я планировала. – Во сколько завтра прилетает Дэн? – выпаливаю я, чтобы увести разговор в другую сторону.

– В девять утра. Ты приедешь с ним?

Плюхаюсь на столешницу. Я почти не думала о предстоящем приезде Дэна. Из-за всего этого безумного дерьма у меня не было ни единого шанса. Я вдруг чувствую себя виноватой. Я не видела его уже полгода.

– Вряд ли. У меня много дел, – говорю жалостливо, мысленно умоляя ее понять.

– Досадно, но я понимаю. Может, когда ты разберешься с жильем, мы с отцом приедем к тебе? – Она намекает, что мне пора пошевеливаться. В этой области своей жизни я ничего не сделала.

– Было бы замечательно. – Я не притворяюсь в своем энтузиазме. Мне бы очень хотелось, чтобы мама с папой приехали погостить в Лондон. Они не возвращались сюда с момента отъезда, и я знаю, это потому, что втайне они беспокоятся, что захотят вернуться к суете и шуму.

– Прекрасно. Я поговорю с отцом. Ну, мне пора. Передавай привет Кейт.

– Позвоню на следующей неделе, когда приедет Дэн, – быстро добавляю я, пока она не повесила трубку.

– Хорошо. Береги себя, дорогая.

– Пока, мам. – Я кладу телефон на стойку и опускаю голову на руки.

Если бы только она знала. У отца, вероятно, случился бы еще один сердечный приступ, если бы он выяснил нынешнее положение моих дел, а мама увезла бы меня в Ньюки. Единственная причина, по которой отец не приехал после нашего расставания с Мэттом, заключалась в том, что мама звонила Кейт и узнавала, действительно ли я в порядке. Что бы они подумали, выяснив, что я подцепила неврастеничного, самоуверенного надзирателя, который – по его собственным словам – трахает меня до потери сознания? Тот факт, что он очень богат и владеет пентхаусом, не смягчит удар. Господи, Джесси, вероятно, по возрасту ближе к моей маме, чем ко мне.

Я резко поворачиваюсь на стуле, когда слышу шум, доносящийся из кухни. Поднимаюсь, чтобы пойти и проверить, но меня почти сбивают с ног – Джесси налетает на меня голой грудью.

ОЙ!

– Вот ты где, черт возьми. – Он хватает меня и тянет вверх по своему потному телу. – Тебя не оказалось в постели.

– Я была на кухне, – лопочу я в ошеломленном состоянии. Он сжимает меня так сильно, что я едва могу дышать. – Я видела, что ты бегал. Не хотела тебя беспокоить.

Я слегка извиваюсь, чтобы показать, что от его хватки уже полумертва. Он отпускает меня, ставя на ноги, и окидывает взглядом, его блестящее от пота лицо заросло щетиной. Паническое выражение несколько смягчается, когда он крепко держит меня перед собой за предплечья.

– Я всего лишь ушла на кухню, – повторяю я. Он выглядит так, будто в любой момент может отключиться. Что с ним такое?

Он слегка качает головой, словно избавляясь от неприятной мысли, берет меня на руки и несет к столу, усаживая на холодный гранит. Он протискивается между моих бедер.

– Хорошо спалось?

– Очень. – Почему у него такой вид, будто ему сообщили дрянную новость? – Ты в порядке?