Текст книги "Этот мужчина (ЛП)"
Автор книги: Джоди Малпас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)
– Во сколько у тебя обед? – спрашивает Джесси. Он поглаживает мою ногу, вызывая знакомые уколы удовольствия. Сейчас не время возбуждаться, а прикосновение именно это со мной и делает.
– В час, – с писком выдавливаю я.
Кругами он продвигается к бедру. Я слегка напрягаюсь.
– Тогда я буду здесь в час.
– Прямо здесь? – выдыхаю я.
– Да, прямо здесь. – Его рука скользит между бедер.
Я закрываю глаза, пытаясь побороть искры удовольствия.
– Джесси, перестань.
Он гладит сквозь брюки мое естество.
Я хнычу.
– Не могу от тебя оторваться, – рокочет он гипнотизирующим баритоном, выбивающим из меня все здравомыслие. – И ты меня не остановишь, ведь так?
Нет, будь я проклята, не остановлю!
Наклонившись, он притягивает меня за шею к себе, усиливая пульсацию в паху. Когда его губы находят мой рот, у меня вырывается стон. Он медленно и уверенно ласкает мой язык своим, гарантируя оптимальное удовольствие, и я отвечаю в блаженном ритме. Не могу поверить, что позволяю ему делать это в его машине средь бела дня, но сейчас он во мне что-то запустил, и я не могу войти в офис с жаждой отвергнутого оргазма, скрывающегося внутри меня. Мне нужно облегчение, иначе я не смогу сосредоточиться весь день.
Бунт страсти распространяется и нарастает, тревога от перспективы быть пойманной неприлично быстро исчезает – вот так просто. Я вся в нем. Он старается ради меня столькими потрясающими способами.
– Отпусти это, Ава, – говорит Джесси прямо мне в рот. – Я хочу, чтобы ты сидела в офисе и думала о том, что я могу с тобой сделать.
Вскрикнув, достигаю кульминации, а он сильнее прижимается губами к моим губам, заглушая стоны. Ослабляет давление руки и медленно ее убирает. Я вздыхаю у его губ.
– Лучше? – спрашивает Джесси, покрывая мои губы легкими поцелуями.
О да, гораздо лучше. Раздражающий, плутоватый и дующийся Джесси – каким он был час назад – полностью исчез.
Я вздыхаю.
– Теперь я могу спокойно работать.
Джесси со смехом отпускает меня.
– Ладно, я поеду домой. Стану думать о тебе и разберусь вот с этим. – Он обхватывает стояк, натягивающий ткань беговых шорт.
С улыбкой наклоняясь к нему и целомудренно целую в губы.
– Могу сделать это за тебя, – предлагаю, касаясь его эрекции.
Его глаза расширяются, сверкая от удовольствия, когда я стягиваю шорты и освобождаю пульсирующую длину, сжимая основание и делая пару ленивых движений.
Джесси откидывает голову на подголовник.
– О, черт возьми, Ава. Как приятно.
Действительно приятно, но ртом было бы лучше. Что на меня нашло? Я продолжаю делать еще несколько контролируемых ударов, кончик блестит. Джесси ерзает и стонет на сидении. Должно быть, он уже близко. Я опускаю голову и провожу языком по пульсирующей головке его великолепного члена, медленно рисуя круги на влажном кончике. Джесси дергает бедрами и хватается за руль. Как долго он продержится?
У него вырывается глубокий, протяжный и низкий стон. Он определенно близок к оргазму.
Лениво скольжу влажным языком вниз по члену, вызывая еще немного дрожи, а потом обхватываю губами головку и медленно вбираю до самого предела.
Он задыхается.
– Вот так, детка. Возьми его до конца.
Делаю паузу, чувствуя пульсацию, бьющуюся о язык, и на выдохе медленно возвращаюсь к вершине. Он вздыхает от чистого удовольствия.
– Продолжай в том же духе, – подбадривает он, проводя рукой по моему затылку.
Я ухмыляюсь, выпуская член изо рта, позволяя ему отпрыгнуть к напряженному животу. Его глаза расширяются, когда я выпрямляюсь и вытираю рот.
– Я бы с удовольствием, но из-за тебя я и так опоздала на работу. – Выскакиваю из машины и вскрикиваю, когда Джесси чуть не ловит меня.
– Какого хрена? Ава!
Быстро перехожу дорогу, внезапно осознавая, что он может погнаться за мной и перебросить через плечо.
Ступив на тротуар, я оборачиваюсь и вижу, что он стоит у машины и с мрачной улыбкой трет пах. Чувствую невыразимое облегчение.
– Сколько тебе лет, Джесси? – кричу я через дорогу.
– Тридцать. Это было не очень приятно, маленькая искусительница.
Посылаю ему воздушный поцелуй и мило улыбаюсь, наблюдая, как Джесси тянется поймать его, но эта мрачная улыбка никуда не исчезает. Даже отсюда я вижу, как вращаются его шестеренки. Разворачиваюсь и медленно иду по дороге, чувствуя себя довольной – во всяком случае, пока. В конце концов, власть у него.
Глава 27
– Собрание в двенадцать, – кричит Виктория, выходя из кабинета Патрика.
Начинаю перебирать в голове всех клиентов, делая заметки о текущем состоянии их проектов. Совещания каждые две недели о ходе развития дел – это непринужденное занятие, чтобы держать Патрика в курсе событий и уведомлять Салли о завершении оформления необходимой документации. Это также час смеха за чашечкой чая и пирожными с кремом. Сегодня вечером придется отправиться на пробежку.
– Салли? – зову я. Она отрывает взгляд от экрана компьютера и снимает очки. – Можно получить список платежей от клиентов, пожалуйста?
– Конечно, Ава.
– О, и мне! – кричит Виктория.
Салли переводит взгляд на Тома, тот тоже кивает. Редко приходится контролировать платежи, но очень неловко, когда этим занимаешься. Патрик – приверженец крайних сроков оплаты.
На несколько часов с головой ухожу в работу, отслеживая заказы и отвечая на электронные письма.
В двенадцать Салли ставит мне на стол коробку.
– Это пришло тебе.
Что? Я не слышала, как открывалась дверь.
Смотрю на белую коробку.
– Спасибо, Сэл.
Конечно, я знаю, от кого она. Открывая коробку, в волнении оглядываюсь, дабы убедиться, что на меня не обращают внимания. Внутри – шоколадный эклер. Громко смеюсь, и Том вскидывает голову. Я отмахиваюсь от него. Он закатывает глаза и возвращается к своим наброскам.
Беру записку и открываю ее.
Месть сладка. Дж. Х
С улыбкой беру эклер и впиваюсь в него зубами, после чего, взяв папку, ухожу в кабинет Патрика. Салли идет следом с подносом пирожных и чаем.
– Подождите нас! – скулит Том, наблюдая за тем, как я запихиваю в рот последний кусочек эклера. Он с отвращением смотрит на меня, когда я вытираю капельку крема с уголка рта. – Сэл, я хочу такой же.
Он переводит взгляд на поднос, который Салли поставила на стол Патрика.
Салли косится на меня и хмурится.
– У меня есть ванильные.
– Мне ничего не предлагать! – рявкает Виктория, усаживаясь в одно из четырех кресел, расставленных вокруг огромного письменного стола Патрика из красного дерева.
– Только не говори, что сидишь на очередной диете, – ворчит Патрик.
– Да, но от этой есть толк, – радостно заявляет она. Честно говоря, девица невероятно худющая, но каждую неделю сидит на новой диете.
Я сажусь рядом с ней, Том присоединяется к нам, Салли протягивает список платежей от клиентов, затем наливает чай и садится. Я просматриваю список счетов: все с пометкой «оплачено» или «не оплачено», веду пальцем по странице, пока не натыкаюсь на выделенный раздел «просрочено». В колонке один клиент, всего один.
Что?
Внутренне содрогаюсь. Все мои надежды уклониться от упоминания о «Поместье» и мистере Уорде только что потерпели сокрушительное фиаско. Этот идиот не уплатил первоначальный взнос за консультацию. Чем он только думал? Поднимаю взгляд и вижу Патрика, пробегающего глазами по тому же списку, что и я. Виктория и Том в унисон смотрят на меня с одинаковым выражением на лице. А-ля «бог ты мой». Я сползаю в кресле в ожидании ответа.
– Ава, тебе нужно связаться с мистером Уордом и поторопить его. На какой стадии проект? – спрашивает Патрик.
Ох… божечки. Я не заполняла никаких бланков заказчика – за исключением ведомости с первичными требованиями, – не посылала никаких предложений, не установила свою функцию в проекте, будь то дизайн или дизайн и управление. Я ничего не делала.
Точнее делала, но ничего такого, что могло бы быть связано с работой. Я даже не подала заявку на счет для так называемой второй встречи, заставившей меня сбежать без лифчика. Кстати... а где этот лифчик?
О, я потратила несколько воскресных часов на наброски дизайна, отсидев зад в пристройке, но вряд ли смогу выставить за это счет. Я не работаю по воскресеньям, и Патрику достаточно заглянуть в мой ежедневник, чтобы не увидеть никакой встречи с мистером Уордом. Единственное, что я вынесла из общения с мистером Уордом, – это то, что он не способен действовать профессионально.
Ох, черт возьми. Я откашливаюсь.
– Пока мы разговариваем, я консультирую и составляю разбивку по ценам.
С хмурым видом он неодобрительно смотрит на меня.
– Ваша первая встреча состоялась почти две недели назад. С тех пор была и вторая. Ава, почему так долго?
Меня бросает в холодный пот. Перечень структуры оплаты – это простая задача, согласно индивидуальным контрактам, и обычно выполняется до второй встречи. У меня нет абсолютно никаких оправданий. Чувствую взгляды Тома и Виктории.
– Он был в отъезде, – выпаливаю я. – Попросил меня воздержаться от любой переписки.
– Когда я разговаривал с ним в прошлый понедельник, ему не терпелось приступить к делу, – возражает Патрик, сверяясь с ежедневником. Черт бы его побрал за то, что он все записывает!
Я пожимаю плечами.
– Думаю, дела возникли в последний момент. Я позвоню ему.
– Позвони. И я не хочу, чтобы ты тратила на него время, пока он не раскошелится. А теперь расскажи, как обстоят дела с мистером ван дер Хаусом.
Облегченно выдохнув, с энтузиазмом рассказываю о «Здании жизни» и радуюсь, что тема с владельцем «Поместья» закрыта. Я его убью!
***
Я выхожу из кабинета Патрика. Том, проходя мимо, толкает меня в плечо и хихикает.
– Не надо! – предупреждаю я.
– Ава, могло быть и хуже, – замечает Виктория. Она права. Все могло обернуться катастрофой.
Я выхожу из офиса и иду по улице туда, где Джесси высадил меня сегодня утром. Приближаясь к Беркли-сквер, я до смерти пугаюсь какого-то придурка на мотоцикле, с визгом проносящегося мимо. Успокаиваю бешено колотящееся сердце и продолжаю путь, останавливаясь и прислоняясь к стене. Достаю из сумки телефон, чтобы проверить сообщения. Есть два от Кейт.
Мне нужна помощь. Можешь, пожалуйста, заскочить домой и развязать меня?
Таращусь на телефон, быстро просматривая детали сообщения и отмечая, что оно было отправлено в одиннадцать. Она все еще там? Открываю следующее.
Без паники! Сэм ведет себя как болван. Как бы мне хотелось увидеть твое лицо. ХХХ
Сэм – настоящий комедиант. Однако сомневаюсь, что в его шутке нет доли правды. Джесси вот ничуть не удивился, когда я ему об этом рассказала. Кейт твердит, что им весело. Хм. Не сомневаюсь.
Смотрю на часы. Пять минут второго. Ясно, он опаздывает. Я оскорблена. И как долго мне ждать? Думаю о том, насколько же отчаялась, раз стою здесь, но тут поднимаю глаза и встречаюсь с прекрасным лицом, которое так люблю. Он восседает на ревущем мотоцикле, который мне хочется разбить на миллион кусочков. Чувствую, как губы кривятся в ухмылке, когда я отталкиваюсь от стены и подхожу к нему. Джесси напоминает сверхсексуальную смертельную ловушку.
– Добрый день, леди.
Он сидит на мотоцикле, положив шлем между бедер. Никакой кожаной одежды, только джинсы и белая футболка. Не могу не думать, насколько это легкомысленно. Но выглядит Джесси восхитительно.
– Ты – ходячая угроза, – усмехаюсь я, останавливаясь перед ним.
Он вешает шлем на руль мотоцикла.
– Я тебя напугал?
– Да. Надо замерить у этой штуковины уровень шума, – жалуюсь я.
– Эта штуковина – «дукати-1098». Следи за языком. – Джесси обнимает меня за талию и тянет к себе на колени. – Поцелуй меня, – выдыхает он. Этот мужчина заявляет права на мои губы, устраивая на виду у всех эффектную демонстрацию обладания. Слышу смешки и хихиканье прохожих, но мне все равно. Обвиваю руками его шею и позволяю ему овладеть мной. Прошло всего несколько часов, но я соскучилась.
Внезапно мне приходит в голову, что мы находимся в сотне ярдов от офиса, и Патрик может выйти в любой момент. Если он увидит, как я развлекаюсь с мистером Уордом, то сразу же придет к очевидному выводу: я оказываю ему особое внимание в ущерб прибыльности компании. После совещания я уже скольжу по тонкому, как папиросная бумага, льду.
Я извиваюсь, чтобы освободиться, но Джесси только сильнее прижимает свои губы к моим. Чем крепче он меня держит, тем опаснее и отчаяннее становится моя попытка к бегству. Положив руки ему на грудь, я отталкиваю его, и он, в конце концов, отпускает мои губы, но не тело.
Джесси свирепо прищуривается.
– Что это ты вытворяешь?
Я отталкиваю его.
– Отпусти меня.
– Эй. Давай проясним одну вещь, леди. Ты не можешь диктовать, когда, где и как долго я буду тебя целовать, – заявляет он смертельно серьезным тоном.
Самоуверенный фанатик контроля!
Я прикладываю все силы, чтобы освободиться, но попытки тщетны. У меня перехватывает дыхание.
– Джесси, если Патрик нас застукает, то я окажусь в полном дерьме. Отпусти меня! – К моему величайшему изумлению, Джесси слушается, и я отступаю на тротуар, пытаясь привести себя в порядок. Подняв глаза, я встречаю самый хмурый взгляд в мире. Он пристально смотрит. И это выводит меня из себя. И как понимать его слова о поцелуях? Где бы то ни было и так долго, как ему заблагорассудится? Это выводит его одержимость контролем на совершенно новый уровень.
– Какого хрена ты несешь? – кричит он. – И следи за языком!
– Ты, – обвиняюще начинаю я, – не оплатил счет, и теперь я вынуждена вежливо тебе об этом напомнить. Пришлось соврать, что ты был в отъезде.
Можно ли считать поцелуй вежливым напоминанием?
Вероятно, Джесси так и думает.
– Считай, что напомнила. А теперь тащи сюда свою задницу.
О, если бы взгляды могли убивать.
– Нет! – с недоверием говорю я. Он действительно не любит, когда ему перечат. Я не рискну работой, только чтобы не расстраивать Мистера Надзирателя.
Джесси смотрит на меня с полным неверием, спешиваясь самым эффектным образом; джинсы плотно облегают его великолепные бедра. Переминаюсь с ноги на ногу. Я нахожусь под слишком сильным влиянием этого мужчины.
Он свирепо взирает на меня.
– Три.
Я разеваю рот. Он не станет. Только не посреди Беркли-сквер. Это будет выглядеть одновременно как похищение, изнасилование и убийство! Естественно, я знаю, что это не так, но для посторонних глаз не самое приятное зрелище, а мне ненавистна мысль о том, на что способен Джесси, если кто-то попытается оттащить его от меня.
Он сверлит меня злобным взглядом, а его губы складываются в прямую линию.
– Два, – цедит он сквозь стиснутые зубы.
Думай, думай, думай.
Я фыркаю.
– О, я не собираюсь ссориться с тобой посреди Беркли-сквер. Иногда ты ведешь себя как ребенок!
Я круто поворачиваюсь и ухожу. Не знаю, зачем мне все это? Он как бомба замедленного действия, но я должна держать себя в руках. Джесси ведет себя глупо и неразумно, и я буду стоять на своем. Направляясь к Бонд-стрит, я чувствую, как он идет следом за мной, но не сбавляю шага. Здесь есть симпатичный бутик. Укроюсь там.
– Один! – кричит он.
Я продолжаю идти.
– Да пошел ты! Ведешь себя неразумно и несправедливо.
Понимаю, что испытываю судьбу, ругаюсь и не подчиняюсь, но уж очень я зла!
– Следи за языком! Что такого неразумного в желании поцеловать тебя?
Боже праведный. Неужели он настолько поглощен собой?
– Ты чертовски хорошо знаешь, что в этом неразумного. И несправедливого, потому что пытаешься заставить меня чувствовать себя из-за этого дерьмово.
Я вхожу в магазин, а он расхаживает взад-вперед по тротуару и время от времени заглядывает в витрину. Так и знала, что не пойдет следом. Не забываю о том, что Джесси выглядит взбешенным, и рано или поздно придется выйти из магазина, но мне нужно несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Начинаю бесцельно слоняться по бутику.
Ко мне подходит разодетая и накрашенная девушка.
– Я могу вам чем-то помочь?
– Спасибо, я просто смотрю.
– В этом отделе все модели нового сезона. – Она проводит рукой по развешанным платьям и улыбается. – У нас прекрасные платья. Пожалуйста, просто спросите, если вам нужен будет другой размер.
– Благодарю.
Начинаю прохаживаться по рядам, замечая несколько действительно великолепных платьев – хотя цены на них и нелепы, но они все-таки великолепны. Беру облегающее платье без рукавов из кремового шелка. Оно короче, чем я обычно ношу, но очень красивое.
– Ты такое не наденешь!
Вскидываю голову и вижу, что Джесси стоит в дверях и глядит на платье так, будто оно может плеваться ядом. Ох, как неловко! Продавец смотрит широко раскрытыми глазами на Джесси и снова на меня. Посылаю ей вялую улыбку. Я в ужасе. Кем, черт возьми, он себя возомнил? Бросаю на него самый враждебный взгляд и губами беззвучно произношу: «Иди на хрен», – а потом наблюдаю, как из его ушей вырывается пресловутый пар.
Поворачиваюсь к продавцу и сладким голосом спрашиваю:
– У вас есть что-нибудь покороче?
– Ава! – гаркает он. – Не дави на меня!
Игнорирую его, выжидающе глядя на продавца. Бедная девушка выглядит так, будто у нее вот-вот начнется приступ паники. Ее взгляд нервно мечется между мной и Джесси.
– Нет, не думаю, – шепчет она.
Ладно, теперь мне ее жаль. Не стоило втягивать ее в этот убогий спор из-за платья.
– Хорошо, возьму это.
Я с улыбкой протягиваю ей платье.
Она смотрит на меня, потом на Джесси.
– Размер ваш?
– Это десятый? – спрашиваю я. Буквально чувствую, как магазин сотрясается от его гнева.
– Да, но я бы посоветовала вам примерить его, – рекомендует она. – Мы не возвращаем деньги.
Ну, я собиралась рискнуть и купить без примерки, но за такую цену, вероятно, не стоит. Она провожает меня в примерочную и вешает платье на причудливый крючок.
– Позовите, если понадобится помощь.
Она улыбается и задергивает бархатную занавеску, оставляя меня наедине с платьем.
Я веду себя так же жалко, как и Джесси; намеренно на него давлю. Мы говорим о человеке, заставившем меня спать в зимнем джемпере в середине весны, потому что в квартире находился другой мужчина. Необходимо ли все это? Решаю, что да – он не может вести себя подобным образом.
Натягиваю платье, борясь с молнией на линии бюста, где она пересекает шов. Я не собираюсь сдаваться. Знаю, если перешить линию шва, все будет в порядке. Разглаживаю платье спереди. Выглядит прекрасно.
Отдернув занавеску, отхожу от зеркала в полный рост, чтобы хорошенько себя рассмотреть. Ух, ты! Платье сидит как влитое. Оно идеально подчеркивает оливковую кожу и темные волосы.
– О, Иисус, Мария и Иосиф!
Я поворачиваюсь и наблюдаю Джесси, который расхаживает взад-вперед, вцепившись в волосы. Выглядит так, будто его ударили электрошокером. Он останавливается, смотрит на меня, открывает рот, захлопывает его и снова начинает расхаживать. Меня это очень забавляет.
Он перестает расхаживать и смотрит на меня широко раскрытыми от боли глазами.
– Ты не... ты... ты не можешь... Ава... детка... ох, я не могу смотреть на тебя! – Он уходит, поправляя себя и бормоча какую-то чушь о невыносимой женщине и сердечных приступах. Я снова остаюсь наедине с платьем.
Ко мне осторожно приближается продавец.
– Платье выглядит потрясающе, – тихо произносит она, оглядываясь в поисках Джесси.
– Спасибо, я его возьму.
Снимается платье легче, чем надевалось. Я передаю его продавцу и одеваюсь.
Когда выхожу из примерочной, Джесси рассматривает какие-то туфли на очень высоких каблуках. Таинственное выражение на его прекрасном лице заставляет меня слегка растаять, но затем он замечает меня, оправляется и хмуро смотрит в мою сторону. И я вспоминаю... я на него злюсь. Достаю из сумки кошелек и вытаскиваю кредитку. Пятьсот фунтов за платье? Слишком расточительно, но разыгрываю дерзость. И это я назвала его ребенком? Просто нелепо. Откуда он взял, что имеет право распоряжаться моим гардеробом?
Продавец начинает упаковывать платье во великое разнообразие причудливой оберточной бумаги. Хочу сказать, чтобы она засунула его в пакет и покончила с этим, пока Джесси не разорвал его на части. Но, боюсь, бедная девушка потеряет работу, если сделает нечто столь обычное. Поэтому решаю промолчать и терпеливо ждать, пока она сделает свое дело.
Спустя целую вечность упаковки, складывания, активации карты и ввода пин-кода, продавец протягивает мне пакет.
– С удачной покупкой, мадам. Платье вам очень идет.
Она с опаской косится на Джесси.
– Благодарю, – улыбаюсь я. Так, как теперь выбраться из магазина? Оборачиваюсь и вижу Джесси в дверях, все еще хмурого и задумчивого. Направляюсь к нему с решительностью, которой не чувствую, и останавливаюсь перед ним. Я реально облажалась, но не позволю ему увидеть этого. – Отойди.
Он смотрит на меня, потом на пакет.
– Ты только что потратила несколько сотен фунтов впустую. Ты не наденешь это платье, —решительно заявляет он.
– Отойди, пожалуйста. – Я подчеркиваю слово «пожалуйста». Его губы сжимаются в линию, но он все же сдвигает свое высокое, поджарое тело в сторону, оставляя мне зазор для прохода.
Выйдя на улицу, направляюсь в офис. Прошло всего сорок минут моего обеденного перерыва, но я не собираюсь тратить остаток на споры о прикосновениях на публике и выборе гардероба. Сегодняшний день так хорошо начинался... когда я подчинялась.
Чувствую на шее его горячее дыхание.
– Ноль.
Я вскрикиваю, когда меня затаскивают в переулок и прижимают к стене. Его губы прижимаются к моим, бедра трутся о низ живота, неистовая эрекция под пуговицей ширинки очевидна. Он заводится, когда капризничают из-за платья? Наверное, это лучше, чем быть замученной. Пытаюсь сопротивляться вторжению его языка... немного. Ах... это не к добру. Я мгновенно поглощена им и потребностью ощущать его рядом. Обвиваю руками его шею, охотно принимая, впитывая вторжение и встречая его язык, удар за ударом.
– Я не позволю тебе надеть это платье, – стонет Джесси мне в рот.
– Ты не можешь указывать мне, что я могу, а что нет.
– Останови меня, – бросает он вызов.
– Это просто платье.
– На тебе это не просто платье, Ава. Ты его носить не будешь. – Он прижимается пахом к низу живота, ясно демонстрируя, что с ним делает это платье, и я знаю, он считает, будто другие мужчины будут реагировать также.
Безумец.
Я устало выдыхаю. Купить платье – это одно. Надеть его и добраться до паба – совсем другая задача. Мне двадцать шесть, и он сам сказал, что у меня отличные ноги. Решаю, что это ни к чему не приведет. Во всяком случае, не сейчас. Однако я намерена подробно обсудить его наваждение относительно того, что он может контролировать мой гардероб. На самом деле, нам нужно поговорить о полном прекращении его неразумного поведения – но не сейчас. У меня осталось всего двадцать минут от обеденного перерыва, а я очень надеюсь, что этот разговор займет значительно больше времени.
– Спасибо за эклер, – говорю я, пока он покрывает мое лицо поцелуями.
– Не за что. Ты его съела?
– Да, он было восхитительным. – Я целую его в уголок рта, потираясь щекой о щетину. Низкий рокот срывается с его губ, когда я мурлычу ему в ухо и утыкаюсь носом в шею, вдыхая прекрасный аромат свежести. Хочу просто-напросто пробраться внутрь него. Держусь за него, сжимая чуть крепче, пока он покусывает мочку моего уха. – Мне нельзя больше тратить на тебя время, пока ты не оплатишь счет.
– Я уничтожу любого, кто попытается меня остановить. – Он облизывает контур моего уха, посылая стайку мурашек по телу.
Не сомневаюсь. Этот мужчина безумен сверх всякой меры. Почему он такой?
– Почему ты такой неразумный?
Он отстраняется и смотрит на меня. На его ошеломленном, заросшем щетиной лице отражается удивление. Хмурая морщинка появляется на своем законном месте.
– Даже не знаю. Можно задать тебе тот же вопрос?
У меня отвисает челюсть. Мне? Этот безумец бредит. Список его проступков можно продолжать и продолжать. Хмуро качаю головой.
– Мне лучше вернуться в офис.
Джесси вздыхает.
– Я провожу тебя.
– До половины пути. Нельзя, чтобы увидели, как я развлекаю клиентов за ланчем без ведома Патрика – особенно тех, кто числится в должниках, – ворчу я. – Оплати счет!
Он закатывает глаза.
– Боже упаси, чтобы Патрик узнал, что тебя вытрахал какой-то должник. – Легкая улыбка появляется на его губах, а я задыхаюсь от шока, услышав грубое резюме наших отношений. – Ну что, идем?
Он с ухмылкой машет рукой в сторону входа в переулок. Вытрахал? Полагаю, так оно и было. Но услышанная от него формулировка бьет по нервам.
Мы идем к офису, тишина становится неловкой – во всяком случае, для меня. Я чрезвычайно уязвлена его заявлением. Так вот как он меня видит? Маленькой игрушкой, которую может трахать и контролировать? Внутри все сжимается, и я снова думаю о той агонии, на которую себя обрекаю. Этот мужчина посылает столько смешанных сигналов, что мое бедное эго не может за ним угнаться.
Чувствую, как он касается моей ладони, и машинально ее отдергиваю. Я очень рассержена. С легким рычанием он делает еще одну попытку. Ничего не говорю, но руку убираю. Я не в настроении и хочу, чтобы он знал об этом. Он должен понять. Но не понимает. Снова хватает меня за руку, до боли сжимая, как в тисках. Именно этого я и ожидала. Начинаю читать этого мужчину как открытую книгу. Сгибаю пальцы, поднимаю глаза и вижу, как в его пристальном взгляде мелькает удовлетворение, когда я прекращаю бороться и позволяю ему держать меня. Позволяю? Будто у меня есть выбор.
Именно в этот момент судьба решает, что было бы безумно забавно послать нам друга Мэтта, Джеймса – он появился из-за угла и идет нам навстречу. Изо всех сил пытаюсь высвободить руку, но захват только усиливается.
– Твою мать! Это друг Мэтта, – быстро шиплю я.
Он поворачивается ко мне и снова хмурится.
– Не выражайся! Твоего бывшего?
– Да, пусти.
Я пытаюсь разжать его пальцы, но бесполезно. После мольбы Мэтта а-ля «я хочу, чтобы ты вернулась», последующего «мне так жаль» и дерьмовой ситуации в общем, было бы несправедливо в данный момент тыкать его в это лицом.
– Ава, я же говорил. Я уничтожу любого, – предупреждает Джеси, глядя на Джеймса c абсолютно невозмутимым и решительным лицом. Его хватка не ослабевает.
Пытаюсь его сдержать, дав себе время освободиться и избежать надвигающейся катастрофы, когда Джеймс увидит меня за руку с другим мужчиной. Я не из тех, кто причиняет кому-то ненужную боль, а это совершенно излишне. Мэтт и так чувствует себя довольно паршиво, язвительных замечаний Кейт с него хватит.
Я продолжаю бороться, а Джесси продолжает вести себя как полный придурок. Меня буквально тащат к Джеймсу все ближе и ближе. Пройдет всего пара секунд до того, как он оторвется от телефона и заметит меня. Может и не оторвется. Может, мы разминемся на улице, и все. Ох, надеюсь на это, потому что у меня нет шансов отвязаться от Джесси, и еще меньше шансов на то, что он будет благоразумен и отпустит меня.
Когда мы приближаемся, решаю перестать сопротивляться и привлекать к себе внимание. Джеймс занят чем-то в телефоне, с каждым шагом к нему шансы на то, что он поднимет глаза, все меньше. Мысленно посылаю Джесси вереницу недвусмысленных знаков, дергая руку к себе, мой гнев усиливается, но он смотрит прямо, продолжая целеустремленно шагать вперед.
– Уничтожу, – рычит он.
Как только мы проходим по тротуару, начинаю расслабляться. Мы почти миновали Джеймса, но тут Джесси спрашивает:
– Не подскажете, который час?
Что?!
Чертов идиот, тупица! Умираю тысячью смертей, когда мне приходится стоять прямо перед Джеймсом, держась за руки с Джесси. Хочется ткнуть в огромные часы «ролекс» на его запястье или дернуть их на себя и лично сказать чертово время. Он действительно эгоцентричный, неразумный мерзавец.
– Да, конечно, сейчас... Ава? – Джеймс хмурит брови.
Мозг в полном смятении пытается понять, какой сигнал послать ко рту.
– Джеймс, – с трудом выговариваю я.
Джеймс, будто зритель на теннисном матче, переводит взгляд с меня на Джесси и обратно.
– Ты в порядке?
– Да. – Голос высокий и скрипучий.
Он поглядывает на меня с неодобрением, и это как-то чересчур, если учесть, что он был правой рукой Мэтта во всех его проступках. И почему я так выпрыгиваю из штанов? После всего, что сделал Мэтт, какое мне дело до того, если он узнает, что я встречаюсь с другим? Теперь я злюсь на Джесси за то, что взял на себя ответственность решать, когда и при каких обстоятельствах все произойдет.
– Время? – коротко подсказывает Джесси. Надеюсь, я единственная, кто может уловить исходящую от него враждебность.
Джеймс окидывает Джесси оценивающим взглядом и замирает, когда видит «ролекс». Мысленно умоляю его просто сказать Джесси время и не тыкать палкой в гремучую змею. Джеймс может быть таким же самоуверенным, как и Мэтт, а рассердить Джесси – огромная ошибка.
– Ах да! – Он бросает взгляд на телефон. – Без десяти два, приятель.
Джесси не благодарит. Вместо этого он отпускает мою руку, обнимает за плечи и притягивает к себе, нежно касаясь губами моего виска. Смотрю на него и в смятении качаю головой. Это его способ уничтожить. Грудь выставлена вперед, и даже если Джесси не стучит по ней кулаком, это равносильно тому, чтобы помочиться мне на ногу.
Джеймс удивленно наблюдает за тем, как Джесси уводит меня. Я в оцепенении. Он только что указал на наши отношения, как нечто большее, чем просто трах, и теперь метит свою территорию. Я так запуталась. Если бы у меня хватило смелости, тогда бы я просто взяла и спросила. А почему не могу? Знаю. Меня волнует его ответ. Чем больше времени я провожу с этим мужчиной, тем труднее ориентироваться на мелководье.
Когда мы подходим к офису, он останавливается и осторожно прижимает меня к стене. Склоняется ко мне лицом, согревая щеки горячим мятным дыханием.
– Почему ты не хочешь, чтобы твой бывший узнал, что ты трахаешься с другим мужчиной?
Ну вот опять. Трахаюсь!
– Нет никакой особой причины. Просто в этом нет необходимости, – тихо отвечаю я.
Джесси ловит меня за запястье, намереваясь отвести руку от волос.
– А теперь скажи правду, – ласково просит он.
Как он так быстро засек мою дурную привычку? Мама, папа и брат знают меня всю жизнь, а Кейт – со средней школы. Они заслужили право знать.
– Ава, ответь.
– Он попросил вернуться к нему. – Я опускаю глаза. Не могу на него смотреть. Не то что бы меня это волновало. В конце концов, я всего лишь с ним трахаюсь.
– Когда? – цедит он сквозь зубы.
– Пару недель назад.
Джесси сжимает мое запястье, когда я пытаюсь поднести пальцы к волосам. Я отвратительная лгунья.
Свободной рукой он приподнимает мой подбородок, вынуждая посмотреть на него. Мне совершенно не по себе от мрака, пылающего в его глазах.
– Когда?
– В прошлый вторник, – шепчу я.
Джесси с прищуром начинает покусывать нижнюю губу. О чем он думает?
– Так это он был твоим важным делом?
