Текст книги "Поцелуй"
Автор книги: Джилл (Джил) Мэнселл (Мансел )
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)
Глава 19
«Прекрасное время», – решила Иззи пару дней спустя.
Джина была на работе, Кэт в школе, так что залитый солнцем дворик оказался в ее распоряжении. Через три часа ей предстояло увидеться с Бенни – он по-прежнему жил в Уилсдене и работал учителем математики в местной школе. Бенни наверняка мог объяснить, с чего начать, но Иззи, стыдясь за свое невежество, отчаянно мечтала хоть как-нибудь доказать ему, что настроена серьезно.
Небрежно исписанные клочки бумаги, которые больше походили на список покупок суматошливой домохозяйки, – вот как выглядело пока ее творчество. Мрачно разглядывая их, Иззи подумала: «Если Бенни скажет, что это стоящее дело, я охотно соглашусь на полтора процента». В этих листочках содержалось пестрое сочетание идей, которые даже в ее собственных глазах, не говоря уже о Бенни, выглядели довольно жалко.
Решив, что, по крайней мере, можно сделать их более презентабельными (внешний вид имеет значение, как говаривал старый учитель английского, особенно когда проверял работу Иззи), она собрала листки и быстро встала. У Катерины, с ее врожденной способностью делать вещи презентабельными, полно чистой бумаги, линеек и разноцветных маркеров…
Опасаясь загубить один из рефератов дочери, Иззи сначала прихватила несколько цветных ручек, линейку и ярко-розовый маркер, потом осторожно перебрала бумаги, выискивая чистый лист приличного размера. В ящике лежали загадочные для Иззи эссе и аккуратно выполненные диаграммы.
«Моя умница», – с гордостью подумала Иззи, и вдруг сложенный лист белой бумаги скользнул ей на колени. Рассеянно развернув его, Иззи принялась читать.
Десять минут спустя, трижды перечитав написанное, она медленно встала, сложила листок вчетверо и сунула в карман.
– Иззи, рад тебя видеть! – Бенни Данауэй, стоя на пороге викторианского особнячка с террасой, распахнул ей объятия и поцеловал. Иззи, ненадолго смутившись при мысли о том, что не сумела запомнить имени столь приятного парня, обняла Бенни в ответ и вслед за ним вошла в дом.
– То-то у соседей появится повод для сплетен, – весело заметил он. – Теперь, когда я стал скромным школьным учителем, у меня не так много возможностей поцеловать красивую женщину… не считая жены, разумеется, – добавил Бенни с улыбкой. – Проходи на кухню и рассказывай, что задумала. Чай, кофе, пиво?.. Нет, не садись на тот табурет, у него ножка шатается.
– Все это неплохо, если не боишься рискнуть, – сказал Бенни за кофе.
С тех пор как у него десять месяцев назад родился ребенок, малышка с гривой светлых волос, похожая на одуванчик, он вынужден помнить о своих обязанностях. Учительствовать, может, не так интересно, как петь, но у него хорошо получается; Он вовремя платит по закладной, и семья не голодает. И потом, он частенько берет гитару, идет в местный паб и слегка спускает пар, а в свободное время по-прежнему пишет песни…
– Об этом, конечно, ты хочешь поговорить. – Бенни заново наполнил кружку, сел и закурил. – Ну же, объясни, чем я могу помочь.
– Ты, наверное, подумаешь, я чертовски нахальна, если решила ни с того ни с сего тебя разыскать. – Иззи вздохнула. – Я по-прежнему пою, но… ничего не добилась. И я не богата, – добавила с улыбкой. – Бенни, если я хочу чего-нибудь добиться, мне нужно научиться писать песни, а я понятия не имею, как это делается. Скажи, любой может этим заниматься? И что сначала – музыка или стихи? И можно ли научить этому тупицу, который… музыкально неграмотен?
Бенни добродушно рассмеялся:
– Ты серьезно? Ты не знаешь ноты?
– Не знаю, не умею их записывать, не умею играть на музыкальных инструментах, – призналась Иззи. – Разумеется, я просто мошенница с хорошей памятью. И если ты каким-то образом способен меня научить, я лучше предупрежу сразу: не сумею расплатиться, потому что на мели. – Она помолчала, а потом игриво улыбнулась. – Взамен обещаю годами бесплатно нянчиться с твоей дочкой…
Бенни, отличный учитель, обожал трудные задачи. У Иззи был хороший голос и больше энтузиазма, чем у оравы пятиклассников. Она буквально лучилась энергией и желанием учиться.
– Я умею сочинять песни мысленно, – озабоченно продолжала она, боясь, что Бенни ее выгонит. – Я часто сочиняю, но не могу записать. Однажды напела на магнитофон, но потом решила, что звучит глупо… Наверное, я бы сделала это как следует, если бы могла.
– В таком случае давай попробуем, – сказал Бенни и добавил, когда Иззи взвизгнула от восторга: – Я не прощу себе, если упущу возможность чему-либо научить будущего «автора столетия».
– Зови меня Маккартни. – Иззи, отбросив со лба непослушные кудряшки, весело улыбнулась.
– С удовольствием. – Бенни провел рукой по редеющим, коротко стриженным светлым волосам. – А ты зови меня «мистер Двадцать Процентов Дохода». Что такое двадцать процентов от восьмидесяти миллионов фунтов?..
– Ты учитель математики, а я гениальный автор песен, – поддразнила Иззи. – Сам и считай.
Если уж Вивьен Бресник не постеснялась открыть дверь почти нагишом, Иззи тем более не позволила, чтобы ее сбили с толку.
– Привет, – сказала она, снимая солнечные очки и с завистью глядя на загар Вивьен. – Скажи спасибо, что я не газовщик.
– Думаешь, мне повезло? – Вивьен оценивающе оглядела Иззи. – А из тебя получился бы неплохой газовщик… – Она помолчала и рассмеялась. – Я не хотела тебя обидеть. Ты ведь Иззи Ван Эш. Я права?
– В яблочко. – Иззи впечатлилась точностью догадки и тем, что у девушки, кажется, есть чувство юмора. – Я тоже знаю, кто ты.
– Отлично. Значит, не нужно тратить время на утомительные любезности. В любом случае рада встрече. – Вивьен отступила на шаг и пригласила Иззи войти. – Сэма нет, он на деловой встрече, но скоро вернется. Хочешь выпить?..
– Кофе. Спасибо. – Восхищение Иззи возросло, когда она увидела гостиную, изобиловавшую признаками женского присутствия: разбросанные туфли и белье, глянцевые журналы, серьги, косметика…
«Все это должно сводить Сэма с ума», – подумала она с оживлением человека, который переживает схожие страдания.
– Знаю-знаю. – Вивьен, заметив выражение ее лица, улыбнулась. – Здесь страшный бардак. Ума не приложу, как это получается…
– У меня то же самое, – уверила Иззи. – Моя дочь говорит, что я помечаю территорию, как первобытный человек. – На тот случай, если Вивьен сочла это намеком, она поспешно спросила: – Так как же ты меня узнала?
Натягивая атласное белье, Вивьен сбросила полотенце на пол и задумчиво посмотрела на Иззи:
– Сэм сказал: «Прямолинейная женщина с упрямыми волосами», – или что-то подобное. У тебя аккуратная дочь, ни гроша денег и красивый голос. Я права?
– Да, – с усмешкой призналась Иззи. – Правда, говоря о голосе, я предпочитаю слово «прекрасный». А моя дочь не только аккуратна – это настоящее сокровище.
– А я вообще не умею петь, – призналась Вивьен. – Ну, теперь твоя очередь. Что тебе Сэм рассказал про меня?
– Богатая блондинка. Очень богатая… – Иззи расхохоталась. – Не понимаю, куда он смотрит?.. Да я сама готова жениться на тебе хоть завтра!
Вспомнив, наконец, про кофе, Вивьен протянула Иззи чашку и села на кушетку.
– Кое-что он мне не рассказал… Прости, если это прозвучит грубо… но у вас что-то было? Я оказалась третьей лишней?
– Нет, – искренне ответила Иззи на первый вопрос.
Вивьен кивнула.
– Хорошо. Это не очень усложняет ситуацию. – Она пожала плечами и усмехнулась. – А еще Сэм умолчал о том, какая ты красивая.
«Комплимент в обмен на комплимент», – подумала Иззи.
Она отхлебнула кофе и медленно произнесла:
– Я видела тебя тем вечером, когда ты появилась в «Ступенях». Не представляешь, как мне понравилась… твоя сумка.
Трудно не полюбить девушку, размышляла про себя Иззи, которая, услышав щелчок замка, вспоминает про мокрое полотенце на полу в центре комнаты, но вместо того чтобы поднять его, пинком отбрасывает под кофейный столик. Вивьен нравилась ей все больше и больше. Иззи вдруг подумала, что было бы интересно поглядеть на них с Сэмом вместе. Что бы он ни говорил тем вечером в «Ступенях», Иззи не могла поверить, что Сэм живет в одной квартире с Вивьен, но не спит с ней.
– Милый, здесь Иззи, – восторженно объявила Вивьен, и Иззи подавила желание взъерошить волосы, потому что во время последней встречи с Сэмом она выглядела демонически и сейчас не хотела показаться старомодной. Внезапно рядом с Вивьен она ощутила себя маленькой и незначительной. Разве могут джинсы и мешковатый черный свитер соперничать с атласным бельем, длинными смуглыми ногами и внушительным бюстом?
Впрочем, лицо у Сэма было непроницаемое. Обычная ленивая усмешка. Иззи задумалась, действительно ли он застигнут врасплох.
– Мы отлично поладили, – продолжала Вивьен, и ее певучий техасский акцент стал заметнее. Она потянулась сочно кошка, похлопала по кушетке рядом с собой и подмигнула Иззи. – Мы говорили о тебе.
– Нет, – поспешно вмешалась Иззи. Улыбаясь Сэму, который не принял предложения Вивьен, а прислонился к подоконнику, она затараторила: – Если хочешь знать, мы говорили о более интересном человеке. Обо мне.
– Конечно, это куда интереснее. – Сэм старался казаться невозмутимым.
– Конечно, – эхом отозвалась Иззи. В конце концов, она сюда за этим и пришла. – Я рассказывала Вивьен, что собираюсь заняться сочинением песен. Один мой замечательный друг мне поможет… Так что скоро мы станем новыми Саймоном и Гарфанкелом.
– В последний раз Иззи так волновалась, когда речь шла об арахисовом мороженом, – сдержанно объяснил Сэм, обращаясь к Вивьен.
– Теперь я серьезно.
– Но ты же говорила, что не знаешь ноты.
– Зато Бенни знает. А у меня полно идей. – Иззи постучала себя по лбу. – Бенни владеет техникой. Слова Джины заставили меня задуматься. Я просто должна что-нибудь сделать… и это вот-вот произойдет!
– Прежде ты никогда не думала этим заняться? – Вивьен была явно озадачена.
– Сомневалась, что это возможно, – призналась Иззи. – Поскольку я не умею играть на музыкальных инструментах, мне всегда казалось, что это нереально. Все равно, что проснуться поутру и вдруг заговорить по-русски. Или посмотреть в зеркало и понять, что глаза у тебя стали зелеными.
Вивьен рассмеялась:
– Милая, достаточно было всего лишь попросить, и я бы одолжила тебе свои линзы.
Глава 20
«Ситуация, конечно, странная», – раздумывала Иззи, собираясь вечером на работу.
До сих пор она считала Вивьен Бресник просто несвоевременной помехой, но, повидавшись с ней, невероятно привязалась к этой девушке и почти желала счастья им с Сэмом. Они такая потрясающая пара… в чем-то даже идеальный союз… Невозможно представить, что они несчастливы вместе.
Иззи не понимала, смешно это или грустно. А больше всего ее раздражало то, что она по-прежнему не знала, спит ли Сэм с Вивьен.
Нанеся перед зеркалом последние штрихи, отступив назад и задумавшись, как бы она смотрелась с длинными светлыми волосами и небесно-синими глазами, Иззи сказала второй раз за двадцать минут:
– Она действительно очень мила.
Джина, сидя на ковре в гостиной и разбирая потрепанные папки в коробке, взглянула на отражение Иззи в зеркале.
– Конечно. Она, если не ошибаюсь, подружка Сэма? С чего бы Сэму тратить время на безмозглую красотку?
Иззи пожала плечами:
– У мужчин дурной вкус, это их общая беда. – Она хотела привести Эндрю в знак доказательства, но передумала. Начав работать в агентстве, Джина сделалась намного счастливее. Если старые раны заживают, не надо сыпать на них соль.
– Только не Сэм, – возразила Джина, садясь на пятки и расслабляя ноющие плечи. – Интересно, знает ли Дуг, что такое алфавитный порядок?.. Даже обезьяна могла бы вести дела организованнее. Разве ты не рада, что не связалась с ним? – продолжила бодро. – Сама понимаешь, ничего бы не получилось. Вы с Сэмом не подходите друг другу.
Катерина занималась у себя в комнате, пытаясь наверстать упущенное за неделю и выкинуть из головы мысли об Эндрю – скоро ведь экзамены. Любовь и экзамены плохо сочетаются – Катерина это знала, но ей было все равно. Хотя она позорно отставала с подготовкой, девушке недоставало сил даже на панику.
Было уже почти час ночи, когда она услышала, как вернулась Иззи.
– Привет, детка. – Открыв дверь в спальню дочери, Иззи поняла, что ее переполняет гордость: как может семнадцатилетняя девочка, детище столь неорганизованной и не заслуживающей наград матери, быть такой красивой, умной и хорошей?
Катерина, в окружении книг, улыбнулась в ответ. Иззи действительно притащила огромный пакет из китайской закусочной.
– Как работа?
– Хреново, но что поделать? – Свернувшись на кровати и преувеличенно вздохнув, Иззи схватила пригоршню лакричных леденцов. Она обожала ночные разговоры с дочерью, когда весь остальной мир спал. – Но мне все равно. Конечно, ты думаешь, что я, как обычно, мечтаю, но интуиция подсказывает: на этот раз у меня получится. Только представь…
Катерина за семнадцать лет научилась не развеивать иллюзии Иззи. Они многое пережили, и это уже достижение, которым можно гордиться. Катерина с любовью поцеловала мать.
– Не сомневаюсь, ты справишься.
– С помощью Бенни, – уточнила Иззи. – Сэм думает, что я спятила. Он сказал – это все равно, что учить слепого живописи.
Катерина кивнула: сравнение вполне уместное.
– Но даже если ты не умеешь сочинять музыку, можешь писать стихи, – запротестовала она. – Вспомни Тома Раиса… он же сколотил состояние!
Иззи рассмеялась.
– Его зовут Тим Райе, детка. И да, стихи, конечно, важны… Кстати, я…
– Мама, если в пабе так ужасно, почему ты не бросишь эту работу? – перебила Катерина. В последнее время она об этом размышляла, и решение было настолько очевидным, что она не понимала, отчего мать сама не додумалась. – Почему бы не попросить Сэма дать тебе работу в «Ступенях»? Чаевые будут гораздо выше, денег – уж точно не меньше, и это, по крайней мере, не какая-нибудь дыра. Наоборот. Если «Ступени» достаточно хороши даже для членов королевской семьи…
Иззи заерзала. Забирая себе остатки леденцов, она призналась:
– Уже спрашивала. Он ответил, что вакансий нет.
Катерина пришла в ярость:
– Вот свинья. И что он хотел этим сказать?
– Что не желает меня там видеть.
Это не давало Иззи покоя, и потому она не рассказала Катерине раньше. А теперь не хотела, чтобы дочь засыпала ее бесконечными «почему». В минуты оптимизма Иззи убеждала себя, что законы менеджмента предписывают не смешивать бизнес с удовольствиями. В противном случае отказ Сэма значил, что он слишком хорошо ее изучил, а это вряд ли могло поднять ей самооценку. И потом, Иззи хотела обсудить с дочерью более важные вопросы.
– Кэт, я кое-что хотела… – начала она.
– Вот дерьмо, – взорвалась та. Карие глаза сверкали от негодования. – Кем он себя возомнил?
– Неважно, – резко отозвалась Иззи. – Кэт, работать в ночном клубе, даже в «Ступенях», – это не самая большая мечта. А теперь не перебивай меня, я хочу кое-что тебе сказать.
– Прости. – Катерина, скрестив руки на груди и откинувшись на подушки, приняла вид внимательной слушательницы.
– Это очень важно, потому что, как ты знаешь, я никогда не рылась в твоих личных вещах…
Если бы Катерина была термометром, столбик ртути сейчас взмыл бы до небес. Она застыла.
– Утром, – продолжала мать, не замечая произведенного ее словами эффекта, – мне нужна была чистая бумага, и я вспомнила, что у тебя она наверняка есть…
– Да, – осторожно ответила Катерина. Вот, значит, в чем дело. Не имея возможности посылать ей письма по почте, Эндрю был вынужден вручать их лично, при расставании. Вернувшись домой, Катерина читала их и перечитывала в уединении собственной комнаты. Она знала, что его чувства искренни.
Если любая мать на свете отреагировала бы на эти письма с ужасом и отвращением, Иззи, похоже, намеревалась вести себя с присущей ей оригинальностью. Она явно собиралась проявить понимание и завязать один из тех невыносимых «задушевных» разговоров, которые не в силах терпеть ни одна дочь.
«Кроме того, – размышляла Катерина с негодованием и страхом, – эти письма адресованы мне. Я так старалась их запрятать среди эссе, рефератов по физике, где ни одной матери не придет в голову искать».
– Вот что я нашла. – Иззи полезла в сумку и вытащила свернутый листок.
– Мама, это не твое дело. – Катерина приготовилась к бою.
– Знаю, – спокойно отозвалась Иззи. – Но я прочла… и теперь это мое дело.
Она развернула письмо. Догадавшись, что мать собирается читать вслух, Катерина испытала ужас. Сначала унижение, потом допрос… Невозможно предсказать, что еще придет в голову Иззи.
– Это нечестно, – взмолилась Катерина, не в силах вообразить ужасающие перспективы. Если мать скажет Джине… – Это очень личное, я не хочу обсуждать, просто отдай мне… – Она попыталась выхватить листок, но Иззи немедленно подняла руку. – …и забудь, что ты его видела!
– Ах, первая любовь!.. – провозгласила Иззи с сияющими от радости темными глазами. – Честное слово, детка, я не такая уж старуха и прекрасно помню, что это за чувство… – Постукивая по листку пальцем, она с восторгом продолжала: – Это великолепно! Действительно берет за душу!
– За душу… – эхом отозвалась Катерина, откидываясь на подушки. Она сдалась. Закрыв глаза, а затем медленно открыв, она устало спросила: – Мама, ради Бога… о чем ты говоришь?
Иззи начала читать…
Катерина настолько приготовилась к сопротивлению, что едва не крикнула: «Но это же не то!»
Слава Богу, ее секрет не раскрыт! Она была помилована. Поняв это, Катерина решила, что ей действительно повезло, поскольку Иззи никогда бы не восприняла роман с Эндрю очень легко. Даже Иззи не настолько либеральна.
– Это стихи. – Катерина откинулась на подушки, скрывая облегчение под маской грубости. – И они дерьмовые. Не надо было их читать.
– Они не такие уж и плохие, – возразила Иззи. – Конечно, Вордсворт не стал бы лишаться из-за этого покоя и сна… – Она помолчала и стиснула холодную руку дочери. – Вот что я хочу тебе сказать, детка… это не стихи, а песня. Когда я читала, то слышала музыку. Слышала, как они будут звучать. Печально и весело, мощно и увлекательно… Такие песни запоминаются на всю жизнь.
Катерина улыбнулась:
– Мама, ты с ума сошла.
– Нет. – Она помахала листком. – Ты разрешишь мне попробовать? Могу я хотя бы попытаться?
«Через пару дней, – подумала Катерина, – мать об этом позабудет». Ее энтузиазм, хоть и пылкий, длился обычно недолго. Хорошо, если новое увлечение продержится неделю.
– Конечно, можешь, – согласилась она, – если хочешь.
– Ты ангел, – объявила Иззи и, обняв дочь, торжествующе добавила: – Только подумай… это может стать началом чего-то большего… слава, богатство, мальчики…
– Я слишком молода для этого, – возразила Катерина.
– Мальчики – для меня, дурочка. – Иззи с жалостью взглянула на нее и улыбнулась. – Они тебе и не нужны – ты уже нашла свою большую любовь. К слову, о любви… – продолжила она заговорщически. – Что он сказал, когда прочел стихи? Что сказал Саймон?
Напомнив себе, что она, по крайней мере, не лжет, Катерина спокойно выдержала взгляд матери и сдержанно ответила:
– Ничего. Я ему не показывала.
Глава 21
Доктор был абсолютно уверен, хотя Марси не понимала, как такое возможно. Вернувшись домой, она рассматривала себя в зеркало и проводила дрожащей рукой по округлившемуся животу. Как она не может быть беременной, если так выглядит?
Но… врач сказал, что это ложная беременность. Несуществующий ребенок.
«Господи, ну и фокусы выкидывает природа», – удивилась Марси, не зная, смеяться или плакать при мысли о странной шутке, которую сыграло с ней собственное тело. Шутка была не только странная, но и изощренно жестокая. Марси так страстно мечтала о ребенке, что иногда просто не могла думать о чем-нибудь еще. Осознание того, что она, наконец, забеременела, было самым чудесным открытием в ее жизни. Марси чувствовала себя состоявшейся и такой счастливой, что эта мысль даже казалась греховной.
Марси, конечно, понимала, что Эндрю не горит энтузиазмом. Мнимый восторг был окрашен неловкостью, даже тревогой, но в подобных обстоятельствах этого и следовало ожидать. Она не давила на Эндрю и просто радовалась в одиночку, позволяя ему привыкнуть к этой мысли. Лишь потом намекнула, что это, возможно, и есть повод, которого он ждет, – прекрасная возможность расторгнуть неудачный брак.
Постепенно, как и должно было случиться, Эндрю действительно смирился с этой идеей. Перспектива грядущего отцовства – заставила его пересмотреть взгляды на жизнь. Эндрю понял, как важно создать полноценную семью. И тогда счастье Марси стало абсолютным. Все шло идеально…
И это оказалось ложью, потому что ребенка не было. Даже внезапная любовь к спагетти и чипсам с уксусом была лишь необъяснимой иллюзией.
Натянув халат на изменившее ей тело, Марси отвернулась от зеркала и впервые ощутила страх. «Я не виновата, я сделала это не нарочно. Но поверит ли Эндрю?»
Сначала она солгала, что принимает противозачаточные средства. Потом – что тест на беременность дал положительный результат. И это непросто сбросить со счетов.
Она действительно не хотела обманывать Эндрю. Это казалось лишним при сложившихся обстоятельствах. Увидев, что дурацкий тест стоит почти десять фунтов, Марси в ужасе выскочила из аптеки и потратила деньги на последний роман Джеки Коллинз и рожок шоколадного мороженого.
Теперь она мечтала все исправить, но вопрос оставался: что скажет Эндрю, когда узнает?
Ждать долго не пришлось. Эндрю вернулся домой к половине шестого. Катерина не смогла с ним встретиться. Марси отметила раздражение, с каким он огляделся и упрекнул, что она снова не прибралась.
– Милый. – Она хотела поцеловать Эндрю в губы, но он в последний момент отвернулся, подставив ей бледную щеку. – А ты рано.
– Какая разница? – огрызнулся он, указывая на кофейный столик, заваленный журналами. Он пришел голодный и уставший, а Марси ничего не желает делать, да еще не удалось встретиться с Катериной. Эндрю был страшно раздражен.
Марси, в панике, с особой остротой осознала шаткость своего положения.
– Я приготовлю поесть, – засуетилась она и задумалась, что можно сделать. Марси напрягла память: дома имелись только чипсы в огромном количестве, ореховый пудинг (достаточно, чтобы накормить ораву школьников) и слегка заплесневевшая буханка хлеба. – Милый, ты устал. Сядь и отдохни.
– Потом мне снова надо будет выйти. – Эндрю не отрывал взгляд от телевизора. Катерина сказала, что встретится с ним в десять. – Наши датские клиенты остались на ночь в Лондоне и пригласили меня в ресторан.
– Тогда, наверное, тебе не стоит сейчас наедаться. – Марси облегченно вздохнула. Можно спокойно посмотреть любимый сериал.
Эндрю с отсутствующим видом кивнул, а потом, словно вспомнив о своем долге, спросил:
– Что ты делала сегодня?
В животе Марси будто стянулся ледяной узел страха. Она инстинктивно положила руку на предательское вздутие.
– Была у врача.
Она завладела вниманием Эндрю. Он сел и устремил серые глаза на ее лицо.
– Что он сказал? Какие-то проблемы?
Сложив руки на животе, Марси улыбнулась и покачала головой. Она, как Скарлетт О'Хара из «Унесенных ветром», предпочитала подумать об этом завтра.
– Все хорошо, – спокойно ответила она. – Я в порядке, любимый. Мы с малышом в порядке.
Узнав со спины идущую впереди женщину, Сэм нажал на тормоз и восхитился походкой, великолепными ногами и красивой попкой. Что эта женщина делает на улице с огромным белым датским догом, он даже вообразить не мог, но они действительно прекрасно смотрелись вместе…
– Привет. – Он медленно катил рядом с ней.
Собака немедленно завиляла хвостом, подскочила к открытому окну и с интересом обнюхала Сэма. Бросив многозначительный взгляд на массивную цепь, тот потряс протянутую лапу и невозмутимо произнес:
– Ты, наверное, новый парень Иззи.
– Очень остроумно, – с легкой улыбкой ответила та. – Где ты был, когда мы в тебе так нуждались? Иерихон не захотел ехать на метро, и нам пришлось идти пешком аж от самого Хэмпстеда.
Иерихон, у которого глаза были больше, чем у Иззи, весело гавкнул и попытался лизнуть Сэма в лицо.
– Слава Богу, вы уже почти дома. – Он оттолкнул собаку, прежде чем она успела слизать весь одеколон. – Конечно, я бы вас подвез, но…
– …но это обыкновенная машина, а не грузовая фура, – закончила Иззи. – Ничего страшного, мы привыкли. Таксисты, которых мы пытались остановить, отвечали точно так же.
Он засмеялся.
– А что случилось? Ты отказалась от песен и решила стать профессиональным выгуливателем собак? Жаль тебя разочаровывать, детка, но тебе придется дважды обогнуть земной шар, прежде чем разбогатеешь на такой работе.
– Это наша собака, – с гордостью заявила Иззи и улыбнулась. – Наш новый жилец, и он, слава Богу, умеет вести себя в обществе.
У Сэма сломалась новая стиральная машина, и он отправился на Кингсли-Гроув, чтобы воспользоваться машиной Джины. Известие о том, что у нее появилась собака, его очень удивило. Но когда Иерихон бросился на кухню и он увидел выражение лица Джины, то понял, что Иззи опять его одурачила.
– Ай! – крикнула Джина, забиваясь в угол рядом с холодильником.
Иерихон подал голос, рассматривая ее с вежливым интересом.
Сэм искренне пожалел, что не захватил видеокамеру.
– Чья это собака? – пискнула Джина, указывая на пришельца дрожащим пальцем.
Иерихон, в надежде получить печенье, подошел и попытался исследовать протянутую руку, прежде чем Джина успела ее отдернуть. Разочарованный пес обнюхал изящные лодыжки хозяйки.
– Ну, разве он не прелесть? – вздохнула Иззи, явно не сознавая, что за хаос учинила. Протянув поводок съежившейся Джине, она объявила: – Он твой!
– Нет!
– Да. Это подарок. В знак благодарности, – радостно добавила Иззи. – Ведь если бы не ты, я бы никогда не поняла, что должна писать песни. Ты изменила мою жизнь, Джина. – Глаза Иззи светились благодарностью. – Я очень долго думала, что тебе подарить…
«Мужа, – ошеломленно подумала Джина. – И спокойный дом – без собак и Ван Эшей».
– …а потом увидела объявление в газете. Сразу бросилась в Хэмпстед и забрала его!
– По-моему, он хочет меня сожрать, – слабеющим голосом пролепетала Джина, но Иззи немедленно опустилась на колени, ласково гладя уши огромного пса и освобождая его от цепи.
– Он просто голодный. Точнее, мы оба. Посмотри, он дает лапу… разве не душка? Только подумай, – воодушевленно продолжала она, – как это здорово – иметь собаку!
– Грабители, – подсказал Сэм.
Иззи, конечно, сплошная неприятность, но сердце у нее доброе. Большой любитель собак, он не мог оставаться беспристрастным, хотя и должен был. Хотя вот Джина всю жизнь недолюбливала собак.
– Мужчины! – воскликнула Иззи, настолько счастливая, что не в силах была умолчать о своем открытии. – Вот что главное! В той же газете я прочитала статью о том, как завлечь мужчину… то есть как с ним познакомиться, – поспешно поправилась она. – И самый лучший способ – гулять с собакой в парке. Ненавязчиво говоришь: «Доброе утро, как поживаете?» – а потом не успеешь и глазом моргнуть, как какой-нибудь дантист с золотистым ретривером пригласит тебя на ужин. Верное дело!
Сэм восхищался ее стилем. Взяв пиво из холодильника, он сел, чтобы насладиться разворачивающейся комедией.
– Еще это отличная зарядка, – продолжила Иззи, отметив, что Джина почему-то не в восторге. – И конечно, Сэм абсолютно прав: собака живо отпугнет любого вора, не говоря уже о коммивояжерах…
– Я боюсь собак, – сквозь стиснутые зубы проговорила Джина.
В эту минуту Иерихон внимательно ее рассматривал, истекая слюной и, кажется, примериваясь к лодыжкам.
«Если Иззи решила подарить мне собаку, то почему это не оказалось нечто маленькое и покладистое?»
– Но это же смешно, – горячо возразила Иззи. – Как можно бояться Иерихона? Прежние хозяева отказались от него лишь потому, что он сам пугался их пуделя. Чтобы он обрел уверенность в себе, его нужно окружить любовью и заботой. Только представь себе множество приятных прогулок в парке…
Сила убеждений Иззи оказалась настолько велика, что через два часа она сумела, преодолев сопротивление, отправить Джину и Иерихона в ближайший парк с наказом пройтись вокруг пруда и насладиться заходящим солнцем.
Сэм вдвойне восхитился Иззи, которая вслед затем немедленно бросилась к телефону и принялась умолять не одного, а троих своих знакомых собачников: мол, она будет навечно у них в долгу, если они быстренько прогуляются со своими псами вокруг пруда в восточной части Кенсингтон-Гарденс и скажут доброе слово нервной блондинке с датским догом…
Чудо, конечно, заключалось в том, что они согласились помочь. Если Иззи чем-то и обладала в избытке, то обаянием. И потом, друзья у нее были крайне странные.
– Стирка окончена, – заметила она, когда сорок минут спустя машина отключилась.
– Ты пытаешься сменить тему.
Чистые рубашки лишь отчасти были поводом для визита. Еще страннее, чем друзья Иззи, был порыв… почти физическая необходимость увидеться с ней опять. Дома у Сэма по-прежнему находилась нежеланная гостья, но он отнюдь не позабыл тот вечер у него в кабинете.
«Мы начали с нуля», – подумал Сэм, и ее притворная амнезия раздражала его все сильнее.
– Я беспокоюсь за красную рубашку, – заявила Иззи. Она ничего и не думала забывать. Раньше тянуть время и наслаждаться игрой было весело. Теперь ситуация изменилась. Понимая, что Вивьен по-настоящему спутала им карты, Иззи, решила соблюдать дистанцию, пока ветер не переменится. Никому не будет вреда, зато можно пока сосредоточиться на работе.
Теперь, слегка взволнованная, она повторила:
– Твоя красная рубашка. Она может полинять.
Сэм молча взглянул на нее.
– Ах, черт! – с чувством произнесла Иззи. Лишь бы чем-нибудь заняться, она рывком открыла стиральную машину и начала вытаскивать сырые вещи. – Слушай… хотел ты того или нет, но Вивьен живет у тебя дома.
– Всего лишь гостит, – поправил Сэм.
– Все равно. – Иззи вздохнула. Было проще говорить, не глядя на него. Серьезный зрительный контакт и ее пугал. – Я в кои-то веки пытаюсь совершить благородный поступок, и с твоей стороны нечестно на меня давить.
– С твоей стороны это тоже нечестно, – заметил Сэм. Постукивая пальцами по пустой банке из-под пива, он задумался, насколько это связано с новым парнем, о котором Иззи ему говорила, – тем самым «чертовски привлекательным» мужчиной, за которым она так гонялась. Он нахмурился. – Ты все еще встречаешься с тем парнем?
Иззи, позабыв о собственной шутке, решила, что он имеет в виду Бенни Данауэя.
– Да, конечно.
– Конечно, – повторил он с иронией. Иззи, твердо решившая не вставать между Вивьен и Сэмом, тем не менее, не рассматривала вопрос о моногамии применительно к себе. С ее точки зрения, никаких противоречий тут не было.
