Текст книги "Поцелуй"
Автор книги: Джилл (Джил) Мэнселл (Мансел )
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
– Не нужно паниковать. – Иззи зажала трубку между щекой и плечом, натягивая ярко-желтые шелковые шорты и швыряя вчерашний темно-синий топ в корзину с грязным бельем. – Я уже встала, собрала вещи и готова ехать.
Звонила Джина, и с ней творилось что-то странное.
– Я всю ночь пыталась тебе дозвониться, – сказала она. В трубке слышались бренчание посуды и чудовищный вой.
– Всю ночь? Джина, ты где? Похоже, что в зоопарке.
Джина помолчала, а потом дрогнувшим голосом ответила:
– Это хуже, чем зоопарк. Иззи, ты мне нужна. Я в больнице Святого Луки, и никто не хочет мне объяснить, в чем дело…
– Что ты там делаешь? – Иззи села на край смятой постели. – Джина, не плачь. Ты попала в аварию?
– Нет… – Джина уже открыто рыдала. – О Господи, Иззи… я всю ночь пыталась тебе дозвониться. Звонила Сэму, но он тоже не брал трубку. Может, приедешь и узнаешь, в чем дело?
– Конечно, приеду, – машинально ответила Иззи. – Но почему ты в больнице?
– Мои глаза… – Джина говорила едва слышно. – Мои глаза. Кажется, я слепну.
Глава 48
До сих пор Иззи Ван Эш была образцовой протеже. Она писала песни практически на заказ, пела, когда ей велели, лучезарно улыбалась, часами позировала во время утомительных фотосессий и давала интервью. Ее бесконечный энтузиазм и неисчерпаемое чувство юмора покорили сердце Джоэля Макгилла. Хотя трудно было назвать Иззи самым пунктуальным человеком на свете, она еще никогда его не подводила.
До сегодняшнего дня. Джоэль пожалел, что ответил на звонок.
– Послушай. – Он старался сохранять спокойствие и гадал, понимает ли Иззи, какой ущерб наносит своей карьере. – Все подготовлено. Господи, Иззи, ты не можешь так со мной поступить! Ты не можешь не ехать в Рим!
Но Иззи не собиралась спорить.
– Прости, я понимаю, что все испортила, но у меня нет выбора. Джина нуждается во мне, и я не могу ее подвести.
Джоэль пребывал на грани отчаяния:
– Итальянцы вряд ли будут в восторге.
– Знаю. – Двухнедельное расписание концертов и интервью было просто безумным. Иззи прекрасно понимала, какой феноменальный объем работы проделал Джоэль, чтобы это организовать. Она глубоко и сочувственно вздохнула. – Я бы хотела, чтобы все сложилось по-другому, но, сам понимаешь, Джоэль, раз уж так случилось… я не могу лететь в Рим.
* * *
Больница Святого Луки, с угрожающим краснокирпичным фасадом, бесконечными темно-зелеными коридорами и бежевым линолеумом, была самым мрачным зданием из всех, что видела Иззи. Запах антисептики сводил с ума, а лица медперсонала, попадавшегося по пути, казались беспощадно мрачными.
Но если первоначальное впечатление Иззи было неприятным, то, войдя в палату, где лежала Джина, она испытала шок. От стойкого запаха человеческих тел Иззи даже задержала дыхание и в смятении огляделась, обнаружив около тридцати женщин в возрасте от восьмидесяти и старше, которые сидели в креслах или неподвижно лежали на узких кроватях. Некоторые молчали, другие что-то неразборчиво бормотали себе под нос. Одна душераздирающе взвизгивала. Ужасный запах усилился. Старуха с растрепанными волосами швырнула на пол пластмассовый стаканчик и захихикала, когда холодный чай забрызгал блестящие зеленые сапоги Иззи. Две молодые сиделки изо всех сил пытались успокоить очередную буйную пациентку в противоположном углу палаты и даже не заметили посетителей. В больнице явно недоставало персонала, и не было видно ни одного врача.
– Все нормально, – сказал Сэм, хотя ничего нормального Иззи тут не наблюдала. Покрепче сжав ее руку и опасаясь, что она может упасть в обморок, он ободряюще произнес: – Смотри, вон Джина. Вторая слева.
Глубина горя была такова, что Джина уже не могла плакать.
– Вы здесь… – прошептала она, когда повернулась и увидела их. – Господи, вы оба здесь…
– Конечно, здесь. – Иззи, испуганная апатией и смертельной бледностью Джины, взяла ее за руку. – И ты больше не должна беспокоиться, мы все уладим. Но что случилось?
Джина прекрасно понимала, что случилось, но ей долго не удавалось заговорить. Беспомощно глядя на Сэма, она подняла левую – здоровую – руку и обняла его, когда он наклонился дружески поцеловать ее.
– Я пыталась тебе позвонить, – хрипло ответила она. – Сэм, я звонила и звонила, но тебя не было дома…
Переносной телефон по-прежнему стоял рядом. Иззи быстро сказала:
– Я связалась с ним сразу после твоего звонка. Вчера вечером я отключила телефон, потому что хотела выспаться… Джина, прости.
Поняв, что Иззи на грани слез, Сэм взял дело в свои руки:
– Джина, расскажи все. С самого начала. И ничего не пропускай.
Он был такой сильный, такой спокойный… Теперь, когда Сэм здесь, все будет в порядке.
– Вчера я поздно вернулась с работы, – начала она, облизывая пересохшие губы и снова хватая Сэма за руку. – Дуг на пару дней уехал в Манчестер, и у меня было полно дел. Короче говоря, я пришла домой в восемь и задремала на кушетке. Когда проснулась через пару часов, то решила, что умираю – голова разламывалась, правым глазом ничего не видела, и меня тошнило. Я попыталась встать и пойти в ванную, но вся правая сторона тела будто онемела. Я упала на пол. – Она помолчала и устало добавила: – И меня вырвало.
Иззи, к своему ужасу, поняла, что правая рука Джины, которую она держит, неподвижна и безжизненна как у куклы.
– И что потом? – шепотом спросила Иззи. – Что ты сделала?
– Подползла к телефону. – Джина закрыла глаза. – Наверное, я выглядела жутко… Иерихон носился вокруг и думал, что это такая замечательная новая игра. Я кое-как набрала девять-девять-девять, и «скорая» привезла меня сюда. Меня тыкали и толкали, сегодня будет обследование… но мне ведь не скажут, в чем дело.
– Потому что врачи еще сами не знают, – мягко заметил Сэм, ободряюще улыбнувшись, но Иззи ощутила его тревогу. И Джину, судя по всему, не обмануть.
– Брось, Сэм, – устало сказала она. – Ты же видел мою мать, и знаешь, как она умерла.
– А как она умерла? – спросила Иззи, когда, наконец, появился врач. Рывком задернув занавески вокруг кровати Джины, он выгнал Иззи и Сэма в мрачную приемную. Позабыв обо всех развлечениях минувшей ночи, Иззи сидела напротив Сэма и смотрела ему в лицо.
Он помедлил, потом отрывисто ответил:
– У нее была саркома мозга.
– Опухоль? Но при чем тут Джина? У нее не может быть опухоли, она слишком… молода!
– Да. – Сэм не стал с ней спорить – Иззи и сама сразу поняла нелепость своих слов. – Но мы пока все равно не знаем, что это. А до тех пор самое важное – поддерживать Джину.
– В этой дыре? – Иззи беспомощно ткнула в сторону двери, откуда доносились крики. – О чем ты думаешь, Сэм?
– Мисс Ван Эш, я согласен, что условия здесь не идеальные, но вчера вечером, когда привезли миссис Лоренс, в неврологическом отделении не было мест. Уверяю, ваша подруга получает квалифицированную помощь…
Врач был загружен сверх меры, больнице недоставало средств. «Это не его вина, – подумала. Иззи, – но суть не меняется».
– Прошу прощения, – не обращая внимания на отчаянные взгляды Сэма, заявила Иззи, – но просто квалифицированной помощи недостаточно. Джине нужен самый лучший уход, и точка. И здесь она его не получит.
– Уверяю вас, – твердо ответил врач, – миссис Лоренс переведут в неврологическое отделение, как только освободится место. А пока у нас просто нет выбора…
Он пытался ее запугать, но Иззи стояла на своем:
– Выбор есть. Джине необходимо лечение, я понимаю. Но еще она нуждается в комфорте. Ей нужны тишина и покой, хорошее питание и сиделки, которые не сбиваются с ног…
– Я спросил, есть ли у нее частная медицинская страховка, – перебил врач, поглядывая на часы. – Она сказала, что нет.
– Знаю, но все-таки хочу перевезти ее в частную клинику, – спокойно сказала Иззи. – Я все оплачу.
Он с сомнением взглянул на нее.
– Но мы пока не знаем, что с миссис Лоренс. Это обойдется недешево.
Иззи только обрадовалась: наконец-то она употребит деньги с толком.
– Мне плевать на расходы. Неважно, сколько это будет стоить. Я оплачу все.
Глава 49
Когда Джина узнала, что ее перевозят в больницу Каллен-Парк, в Вестминстере, то чуть не заплакала от радости. Не только потому, что клиника славилась роскошью и звездной клиентурой, но еще и потому, что лечение там было на высшем уровне, а оборудование – самое современное. Туда приезжали богатые пациенты со всего света. Джина до сих пор лишь читала об этом в газетах, а теперь узнала, что ею займутся лучшие врачи Калленг-Парк.
Если только что-нибудь способно ее вылечить. Это, разумеется, и был камень преткновения. Не важно, насколько хорош персонал и современны технологии, – некоторые болезни по-прежнему неизлечимы. После двух самых долгих и страшных дней в ее жизни никто так ничего и не сказал. Никто, судя по всему, и не собирался открывать Джине, будет она жить или умрет. Все улыбались и бодро болтали о чем угодно, кроме ее болезни…
Разумеется, подобные мысли начинали осаждать Джину сразу после пробуждения поутру. Ее матери было пятьдесят два, когда опухоль дала о себе знать. Внезапные приступы мигрени, слепящая боль, рвота – все это лечили сильными болеутоляющими, а семейный врач твердил о менопаузе и убеждал, что в ее возрасте не стоит принимать все близко к сердцу.
За несколько месяцев она превратилась из активной улыбчивой любительницы кроссвордов и тенниса в запуганное, замкнутое существо, подверженное внезапным сменам настроения и вдобавок слепнущее. Когда опухоль, наконец, обнаружили, она уже была неоперабельна. Головные боли усилились, прогрессирующий паралич левой половины тела осложнил жизнь, непредсказуемость настроения сменилась жалкими попытками всем угодить, а потом – постоянной эйфорией.
Джина с болью в душе наблюдала за медленным угасанием матери, она обожала ее, отчаянно пыталась заботиться о ней. Делала все, что могла: привезла мать из больницы на Кингсли-Гроув, окружила любовью. Но… зловредный нарост не уменьшался, сказывался на ее памяти, и однажды она позабыла, что ее муж умер три года назад. Самое ужасное, Джине приходилось слушать, как мать плачет в недоумении: «Томас, где ты? Помоги мне… не оставляй меня… Томас, мне так страшно… пожалуйста, не оставляй меня…»
В глубине души Джина понимала, что сходство симптомов не просто совпадение. Обследования продолжались, но в перерывах между ними Джина изо всех сил старалась подготовиться – по крайней мере, рассудком – к известию о том, что у нее опухоль мозга.
И она боялась – страшно боялась, – что ее оставят умирать в одиночестве.
– На меня только что очень странно посмотрела одна из этих жутких сиделок, – проворчал Дуг, врываясь в палату. – Честное слово, не подозревал, что для визита в больницу нужно специально наряжаться, – не унимался он, положив Джине на колени букет мятых розовых гвоздик.
Джина, радуясь неожиданному развлечению, улыбнулась.
– Может, раньше она не видела человека, который надевает оранжевую рубашку с коричневым пиджаком.
– Все так плохо? – Дуг казался таким унылым, что Джине пришлось зарыться носом в гвоздики, чтобы скрыть смех.
– Не плохо, но… необычно. М-м-м, как замечательно пахнут цветы.
Желая поцеловать ее, но не в силах набраться смелости, Дуг просто сел рядом.
– Как ты себя чувствуешь?
Его восхищала способность Джины держаться молодцом. Выслушивая этот вопрос по двадцать раз на дню, она уже привыкла говорить людям то, что они хотели услышать, вместо нелицеприятной правды. Она понимала, что в таком случае разговор продолжится. Плач и нытье только отпугнут.
– Намного лучше. – Джина провела здоровой рукой по чистым светлым волосам. – Сегодня утром снова были анализы, ко мне цепляли электроды и делали энцефалограмму. А потом медсестра вымыла мне голову.
– Отлично, отлично. – Дуг после возвращения из Манчестера места себе не находил от тревоги, и теперь испытал облегчение. – Надеюсь, скоро тебя выпишут. Прежде чем ты снова займешься делами, нужно поправиться…
Это была шутка – насчет дел, – но Джина подыграла: взглянула на часы и кивнула.
– Тебе, наверное, придется взять кого-нибудь на время. На несколько недель. Что, в офисе снова хаос?
Дуг смутился на мгновение: у него не было ни времени, ни желания думать о состоянии кабинета. Главное – Джина.
– Не знаю. Наверное. А что сказали врачи по поводу вчерашнего рентгена?
Джина сглотнула, не желая об этом думать. Врачи, собравшись в комнатушке, которая примыкала к смотровой, совещались шепотом. До Джины доносились лишь отдельные упоминания о желудочке, белом веществе и полушариях. Неулыбчивые лица врачей и косые взгляды были красноречивее слов.
Она снова запаниковала. Не хотелось умирать, одной, без любви…
– Они ничего не сказали. – Джина снова взглянула на часы. Четверть пятого. – Во всяком случае, мне.
Она позволила себе расслабиться. Дуг, заметив уныние в глазах обожаемой женщины, решил: если можно сделать хоть что-нибудь, чтобы она понравилась, что угодно, – он это сделает.
«Я люблю тебя, – думал он, мечтая, чтобы Джина прочитала его мысли – и не осмеливался сказать это вслух. Я так тебя люблю…»
– Тебе что-нибудь нужно? – спросил Дуг. – Чем я могу помочь?
Слегка просветлев. Джина кивнула и отложила цветы:
– Спасибо, Дуг. Когда пойдешь обратно, попроси, пожалуйста, сестру Эльсон зайти ко мне.
– В чем дело? – Дуг обеспокоился. – Тебе снова, нехорошо?
– Нет-нет. – Джина полезла в тумбочку за косметичкой. – Просто я решила переодеться в чистую ночнушку. Сэм придет в пять, и я хочу выглядеть красиво. И передай, пожалуйста, духи, которые стоят на комоде…
Взгляды, которые сиделки бросали на Сэма сорок минут спустя, трудно было назвать странными. Катерина, столкнувшись с ним в вестибюле, отметила произведенный эффект и ухмыльнулась.
– По-моему, они не прочь предложить вам массаж. – Она на ходу сунула под мышку пачку глянцевых журналов – приходилось почти бежать, чтобы не отстать от Сэма.
Сэм улыбнулся и ускорил шаг.
Катерина ненадолго оторвалась от учебы и провела восхитительные выходные у Саймона в Кембридже, а потому была в отличном настроении.
– Что с вами? Теперь, когда избавились от Вивьен, я уж подумала, что вы извлечете из свободы максимум выгоды. Или вдруг поняли, что скучаете по ней?
– Я когда-нибудь говорил тебе, что терпеть не могу нахальных девчонок? – невозмутимо спросил Сэм. Он не видел причин скрывать от Кэт свои отношения с ее матерью, но Иззи, в припадке скромности, умоляла молчать об их романе. Лифт остановился на третьем этаже. Катерина сделана серьезное лицо.
– Мне просто интересно.
– Ты любопытна. А я предпочитаю хранить свои дела в тайне.
– Думаете, побегу с новостями в газету? Да, я сама сдержанность. В конце концов, я дочь Иззи – мне частенько приходилось хранить секреты!
В дверях палаты их ошеломил потрясающий запах «Мисс Диор». Катерина изрядно повеселилась, когда Джина сначала воскликнула: «Сэм!» – а потом поняла, что он не один.
– А, и ты здесь, Кэт, – добавила она прохладно. – Берите стулья и располагайтесь. Могу попросить кофе, если хотите.
– Расслабься и не изображай хозяйку дома, – отмахнулся Сзм и поцеловал ее. – Мы пришли посмотреть, как у тебя дела.
Катерина, устроившись в зелено-розовом кресле, которое идеально гармонировало с цветастыми обоями, увидела, как Джина покраснела под тщательно нанесенным макияжем. Но ведь у этих двоих нет общей тайны? Только не у Сэма и Джины.
Через два дня врач нанес Джине долгожданный визит. Он собирался сообщить свой вердикт. С бьющимся сердцем Джина покорилась очередному неврологическому осмотру и подготовилась к новостям. Но мучительная игра, как выяснилось, еще не окончена.
– Вы сущая загадка, – сказал врач, когда, наконец, закончил исследовать буквально все рефлексы ее тела. – Хорошие новости: паралич проходит, головные боли прекратились, зрение практически вернулось к норме.
«Серый костюм отлично скроен, бледно-розовая рубашка – от «Армани», – отметила Джина. – Я его персональная пациентка. Разумеется, он будет улыбаться и говорить о хорошем».
– А плохие новости? – спросила она.
Жаль, что рядом нет Сэма, хоть какая-то поддержка.
– Буду предельно честен, миссис Лоренс. – Врач сел на край постели. – Проведенные исследования выявили некоторую аномалию, но ее природа нам неясна.
«Если бы я лежала в обычной больнице, он, наверное, просто сказал бы: «У вас опухоль мозга, и вы умрете». В конце концов, примерно это врачи сказали моей матери много лет назад».
– И что дальше? – спросила Джина.
– Думаю, вашему бедному мозгу нужно слегка окрепнуть. – Он ослепительно улыбнулся, и Джина поморщилась. Меньше всего она нуждалась в подобных шутках. – На левом полушарии небольшое вздутие, – доктор легонько коснулся ее головы, – и, пока оно не пройдет, мы не сможем делать определенные выводы. Поэтому я предлагаю вам вернуться домой, а через две недели приехать на обследование. Надеюсь, к тому времени вы будете как новенькая.
– А если нет? – с возрастающим гневом поинтересовалась Джина. «Этот так называемый чудотворец в стильном костюме и модных туфлях только дурачит всякими банальностями. Я не могу просто сидеть и ждать. Я должно знать правду. Немедленно».
– Давайте будем говорить о проблемах, когда столкнемся с ними. – Врач попытался ободряюще похлопать ее по руке, но Джина уклонилась.
– Просто скажите мне, – спокойно произнесла она, – что, по-вашему, со мной не так.
– Анализы не дали четких результатов, мы просто не можем…
Врач покачал головой. Он увиливал от ответа. Устремив на него решительный взгляд, Джина выдала:
– Но вы ведь не станете утверждать, что у меня нет опухоли мозга?
Глава 50
Катерина, которую Люсиль отправила открывать дверь, обрадовалась, увидев Вивьен.
– А я уже начала думать, что мы больше не увидимся! – воскликнула девушка, обняв ее и чуть не выколов себе глаз огромной золотой сережкой в форме полумесяца. – А еще опасалась: что если мы тебя и увидим, то не узнаем. Ты ведь теперь подружка деревенского доктора – разве тебе не положено расхаживать в твидовой юбке и резиновых сапогах?
– Попробовала, но мне не понравилось – невозмутимо ответила Вивьен, оглядывая свой розовый шелковый жакет и короткую черную юбку, а потом улыбнулась. – Впрочем, это неправда. Я разок об этом подумала – и не рискнула. Черт возьми, по крайней мере, пациентам Терри будет о чем посплетничать. Наверное, это украсит их жизнь.
– У нас тут пациент, которому не помешает украшение жизни. – Катерина впустила Вивьен и захлопнула за собой дверь. – Я, пожалуй, налью джина, если Люсиль до него не добралась. Предупреждаю, он тебе понадобится.
Вивьен была одновременно испугана переменами в Джине и очарована властной и шумной Люсиль, которая, кажется, тащила на себе весь дом. Экономка выхватила у Катерины бутылку «Гордона» и немедленно разлила содержимое в два огромных бокала.
– Эта девочка наливает чертовски маленькие порции, – с жаром объяснила Люсиль, гремя кубиками льда. – Не то чтобы я большая любительница джина, сами понимаете, но ради приличия к вам присоединюсь. А вам этого яда ни капли, – добавила она, обращаясь к Джине, – Эта штука просто ужас что творит с мозгами.
– Точно, – бодро отозвалась Вивьен, садясь на темно-зеленую кушетку рядом с Джиной. – Как жаль, что ты больна. И все-таки здорово, что тебя выписали из больницы.
Джина слабо улыбнулась. Вивьен отметила, что та походит на деревянную куклу.
– Все так добры ко мне. Иззи настояла, чтоб я оставалась здесь, пока не смогу сама себя обслуживать. – По ее голосу угадывалось, что это маловероятно.
Катерина удивленно посмотрела на Джину.
– Так в чем проблема? – спросила Вивьен. Она слышала лишь намеки от Иззи и от любопытства не находила себе места. Не проявлять сочувствия, когда речь заходит о болезни, так не похоже на Катерину.
– Мне придется снова ехать туда на обследование, прежде чем врачи решат, стоит ли меня оперировать. – Глаза Джины блестели от непролитых слез, но она держалась. – Хотя, если опухоль злокачественная, они, возможно, не станут и беспокоиться…
Глаза Вивьен расширились.
– У тебя опухоль?
– Пока неизвестно, – нетерпеливо возразила Катерина. – Джина, ведь пока это неизвестно.
– Конечно, нет. – Та с извиняющимся видом пожала плечами и отважно улыбнулась. – То есть они уверены на девяносто процентов, но ведь не на все сто. Иззи говорила тебе, что моя мать умерла от опухоли мозга?
Это было ужасно, невероятно. Внезапно пристыженная, Вивьен заерзала:
– А где она? Я имею в виду Иззи. Я сказала, что приеду в половине восьмого…
– Она страшная хитрюга, вот что, – встряла в разговор Люсиль, не замечая перемены ситуации до тех пор, пока та не бросалась в глаза. – Сказала, что вы в жизни не приезжали без часового опоздания, так что она лучше примет горячую ванну в ожидании вашего прибытия. – Экономка лучезарно улыбнулась Вивьен. – Именно такой образ мыслей свергает правительства и развязывает войны, вот что. И я, между прочим, права, потому что Иззи до сих пор лежит в ванне, а вы уже приехали, и ничуть не опоздали, и теперь развлекаетесь и пьете джин.
В девять часов Иззи и Вивьен сидели в гостиной одни – Джина легла спать, Катерина занималась, Люсиль отправилась домой к мужу.
– Я обожаю твою экономку, но Джина, по-моему, ведет себя немного странно, – с привычной прямотой заявила Вивьен.
Иззи вздохнула:
– Да. Но, наверное, она и не может вести себя иначе при таких обстоятельствах.
– Совсем как в «Маленьких женщинах», – сказала Вивьен. – Читала эту книгу? Джина похожа на праведницу Бет, Кэт – на Эми… Черт, все ваши проблема из-затого, что ни у одной из вас нет мужчины!
– Не так давно у нас были проблемы именно из-за мужчин, – сухо заметила Иззи. – Это безнадежная ситуация.
Вивьен самодовольно улыбнулась:
– Не для меня.
– И мы не совсем лишены мужского общества. – Иззи взглянула на часы. – Дуг все время здесь. По-моему, он неравнодушен к Джине.
– Рада за него.
– И Сэм здесь. – Иззи помолчала в ожидании реакции. – Заходит каждый вечер навестить Джину, обычно в половине десятого, по пути в «Ступени». Наверное, скоро придет.
Но Вивьен только рассмеялась.
– Ты что, меня проверяешь? Хочешь посмотреть, действительно ли я исцелилась? Детка, я читаю тебя как открытую книгу.
«А вот и нет», – с облегчением вздохнула Иззи. Вивьен и Сэм, возможно, больше не пара, но она по-прежнему чувствовала себя виноватой за то, что произошло.
– А если проверяю? – осторожно спросила она.
– Теперь все по-другому. Я же сказала, что только выиграла. Сорвала банк. Иззи, мои мечты осуществились. Терри создан для меня, и вдобавок я его убедила, что все серьезно, поэтому дела у нас идут лучше и лучше. Я живу с человеком, который действительно меня хочет…
– Ты не объяснила, как это произошло. Сэм сказал, ты переехала в отель, а потом я вдруг узнала, что ты живешь у Терри.
– Я действительно переехала в отель, – с торжеством ответила Вивьен. – И не в какой-нибудь, а в «Ритц». Когда бедный старина Терри узнал, сколько там стоит номер, чуть не упал в обморок. Поначалу он уговаривал меня снять жилье подешевле, но я сказала, что перееду либо к нему, либо останусь там. И поскольку он не мог смириться с тем, что по его вине такие деньги летят на ветер, ему пришлось покориться… – Она улыбнулась.
Иззи полностью соглашалась с ее логикой, которая неизменно приводила в отчаяние Сэма. На мгновение она пожалела, что Сэм их не слышит, – стоило бы взглянуть на выражение его лица.
– Ты уходишь от ответа, дорогуша. – Вивьен пристально взглянула на Иззи. – У тебя нет мужчины, и это неправильно. Разве теперь, вращаясь в шоу-бизнесе, тебя не окружают целые толпы красавцев?
– В основном лысых и толстых, – сказала Иззи, размышляя, не открыть ли подруге тайну – в конце концов, это отличная возможность, – но слова не приходили на ум. Иззи почувствовала, что смелость покидает ее. – То есть не то, что они все лысые, – весело добавила она, – у некоторых даже есть волосы. Искусственные.
Верная своему слову, Вивьен даже не дрогнула, когда позвонили в дверь. Иззи открыла, увернулась, прежде чем Сэм успел ее поцеловать, и прижалась к стене.
– Все в порядке, я безоружен, – удивленно произнес Сэм.
– Тише. Здесь Вивьен.
– И что? – Он невозмутимо поцеловал Иззи. Та успела вывернуться из объятий за долю секунды до того, как Вивьен появилась на пороге гостиной.
– Привет, Сэм. Пришел навестить больную? Поскольку хозяйка нам не предложила, я собиралась сама сварить кофе. Хочешь?
«Все так прилично», – с удивлением подумала Иззи десять минут спустя. Она с трудом могла поверить, что между Вивьен и Сэмом что-то было. Они болтали как старые друзья, без натянутости. Разговор легко переходил от последних сплетен в «Ступенях» к соседям Сэма и новообретенному счастью Вивьен.
– Это потрясающе, – восторгалась она, и ее зеленые глаза сверкали от радости. – То и дело щиплю себя: хочу убедиться, что это не сон. Знаешь, Терри даже не возражает, если я оставляю обувь на кухне или у меня пригорает ужин.
Сэм как будто испугался.
– Ты готовишь ему еду?
– Шутишь? – Вивьен расхохоталась. – Мы наняли милую деревенскую женщину. Она готовит, а я всего лишь разогреваю.
– Он опомнится. Когда пройдет эффект новизны.
– А вот и нет. – Вивьен даже не думала обижаться. – Он принимает меня такой, какая я есть. Это не новизна, а любовь.
Джина сидела в постели и ждана его, вытянув руки для объятий.
– Ну, где ты пропал? Я начала думать, что ты обо мне позабыл.
Сэм отлично выглядел, от него изумительно пахло ее любимым одеколоном. Он был в новом темно-сером костюме и полосатой розово-серой рубашке. Джина задумалась: знает ли он, как много для нее значат его визиты, как много он сам стал значить в эти кошмарные дни. Хотя именно Иззи оплачивала чудовищно дорогие счета и настаивала, чтобы Джина жила у нее и получала должный уход, та чувствовала, что только Сэм по-настоящему понимает ее страдания. И только ему не все равно…
– Конечно, я о тебе не забыл. – Он рассеянно перелистывал книгу, которую она читала. – Но Вивьен еще сидит внизу. Пришлось выслушать историю целиком, прежде чем меня отпустили. Господи, Джина, – выражение его лица изменилось, когда Сэм прочел заглавие книги, – зачем тебе?
– Но это же логично. – Джина ощутила комок в горле, осознав всю степень его тревоги. – Нужно смириться с фактами, Сэм. Не стоит притворяться, что все в порядке.
– «Как устроить собственные похороны»? – Он в ужасе посмотрел на темно-синие буквы, а потом на бледное измученное лицо Джины. Сэм швырнул книгу в угол. – Но это нелепо… Не следует даже думать об этом.
Джина прежде не видела его в таком гневе, и потому немедленно разразилась слезами.
– Но это нужно сделать. Надо подумать о многом! Составить завещание… организовать службу… пожалуйста, Сэм, не смотри так. Не хочу, чтобы ты на меня сердился…
Сэм обнял ее, позволив выплакаться. И только когда слезы иссякли, произнес:
– Я не сержусь. Просто, по-моему, это неправильно. Сомневаюсь, что тебе надо задумываться о том, чего еще не случилось.
Его объятия были такими теплыми и уютными… Джина не хотела, чтобы Сэм ее отпускал, но она боялась и была измучена от постоянной необходимости держаться молодцом. Страх грядущего – чересчур тяжелая ноша, и она больше не могла нести ее в одиночку.
Наконец ей стало лучше. Услышав приглушенный скребущий звук, Джина подняла залитое слезами лицо и увидела Иерихона, который, свернувшись в изножье постели, возился с книжкой.
– Видишь? – шепнул Сэм, гладя ее по голове. – Даже этот чертов пес со мной согласен.
– Не знаю, что бы я без тебя делала, – слабо улыбнулась Джина.
– И не нужно знать. Я ведь здесь.
– Как будто у тебя своих проблем мало. Разве это не тяжело – снова видеть Вивьен и выслушивать истории о том, как она счастлива со своим новым парнем?
– Ты шутишь? – Сэм, радуясь, что Джина приободрилась, вытер ей глаза и улыбнулся. – Да это лучшая новость за весь год.
