Текст книги "Поцелуй"
Автор книги: Джилл (Джил) Мэнселл (Мансел )
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
Глава 36
«Сплошные ошибки», – казнила себя Иззи неделю спустя. Учитывая почти единодушное неодобрение переезда к Тэшу, она заподозрила, что крупно промахнулась.
– Вы почти не знаете друг друга! – язвительно вскричала Джина, когда Иззи озвучила свои намерения, хотя в этой ситуации ее пугало, что она остается одна на Кингсли-Гроув, с единственным компаньоном в лице Иерихона.
– Это глупо, – откровенно высказался Сэм, но лишь потому, что ему не нравился Тэш и, видимо, он ревновал и к Тэшу, и к тому, что Иззи будет жить в доме стоимостью четыре миллиона.
Даже Дуг Стедман засомневался.
– Если хочешь знать, детка, ты делаешь ошибку, – сообщил он, наморщив лоб. – Не то чтобы твоя личная жизнь меня волновала, но, боюсь, Тэш решит, что ты… э… доступная женщина.
По крайней мере, Вивьен не твердила, что Иззи делает из себя посмешище, полагая, что это просто блеск, невероятно увлекательная авантюра, и Иззи отвечала ей благодарностью, не обращая внимания на глупых паникеров и пытаясь извлекать из ситуации максимум удовольствия.
«Я буду богатой, преуспевающей, знаменитой… любовницей одного из самых известных и желанных мужчин на свете. Какая разница, если остальные считают меня шлюхой? Тэш уже воспользовался моим телом, а теперь насладится еще и кулинарными способностями».
До сих пор все действительно шло прекрасно. Недоброжелатели могли сколько угодно перешептываться, но Иззи наслаждалась жизнью, и новизна происходящего отвлекала от переживаний о заблудшей дочери.
«Да, есть определенные плюсы в том, чтобы быть любовницей богача», – решила Иззи, отгоняя мысль о Кэт и разглядывая бассейн, сверкающий бирюзой под августовским солнцем. Опустошив тарелку сандвичей с копченым лососем (то есть, съев рыбу и оставив хлеб), Иззи решила, что хочет поплавать. Тэша она хотела тоже, но он заперся в студии – работал над новым альбомом и, кажется, не собирался отдыхать.
Он не нуждался в компании, когда был занят написанием песен. Иззи ожидала от медового месяца чего-то иного и вдруг обнаружила уйму свободного времени, которое можно потратить на путешествия по дому и разведывание его разнообразных удобств. Конечно, она развлекалась, но это оказалось труднее. Загорать без лифчика было нельзя из-за постоянного молчаливого присутствия охраны, которая кишела вокруг и обращалась с ней отстраненно и равнодушно. Судя по всему, охранники относились к ней как к очередной содержанке, чье имя даже не стоит запоминать. Несмотря на дружелюбие Иззи, суровая миссис Бишоп сделалась даже менее общительной, чем в день первого визита. Все попытки завязать разговор натыкались на каменную стену, а похвалы еде миссис Бишоп встречала бесстрастным взглядом. Иззи задумалась, какой может быть реакция, если однажды ей вздумается посетовать на качество блюд. Впрочем, жаловаться было не на что: все в особняке шло с удивительной четкостью, потому что именно этого Тэш требовал от обслуги. Иззи ни разу не удалось выследить человека, который даже закрывал за ней тюбик с зубной пастой…
Тэш появился четыре часа спустя. Иззи уже успела поплавать и вздремнуть. Она забыла намазаться кремом, и ее кожа приобрела отчетливый розоватый оттенок.
Поправив солнечные очки, Тэш смотрел на спящую Иззи – ее темные волосы рассыпались, роскошная грудь распирала ярко-синее бикини, одна рука покоилась в тарелке с недоеденными сандвичами.
Иззи, обожаемая Иззи интриговала и забавляла Тэша. Дополнительным плюсом было то, что она не походила на остальных его подружек. Проницательная, остроумная, исполненная решимости преуспеть на избранном пути, она в то же время была порой невероятно наивна. Тэша крайне веселили ее невинные идеи, касающиеся шоу-бизнеса, и мечты о том, как она распорядится деньгами, когда разбогатеет.
Выудив из бокала кубик льда, Тэш положил его Иззи на пупок и ухмыльнулся, когда она с визгом подскочила.
– Просыпайся. Миссис Бишоп желает знать, отчего ты столь безжалостно раскрошила сандвичи. Говорит, что подаст в отставку, если не доешь все до крошки.
– О Господи… Ах ты!.. – С запозданием сообразив, что Тэш шутит, Иззи улеглась обратно и запустила кубиком льда ему ниже пояса. – Пусть даже не надеется, – проворчала она, глядя через плечо – на тот случай если старая гарпия где-то поблизости, а потом беспокойно осмотрела свою порозовевшую грудь. – Ничего смешного. Господи, на что я стала похожа!.. Завтра фотосессия, а у меня нос обгорел. Больно!
Она поморщилась, когда Тэш провел пальцами по ее ключице, а потом улыбнулась, потому что он пребывал в хорошем настроении. Хотя Тэша трудно было назвать темпераментным, Иззи уже поняла, что он склонен впадать в уныние, если дела не клеятся. Жизнь с ним имела свои недостатки. Тэш мог излучать невероятное обаяние, когда хотел, но несколько неудачных часов в студии делали его раздражительным и вспыльчивым. Иззи не понимала причин подобной нетерпимости – поскольку гнев не решает проблем – и упорно отказывалась подчиняться: просто смеялась или игнорировала Тэша, если с ним случалось подобное.
– А вдруг кто-нибудь наблюдает? – запротестовала Иззи, пытаясь увернуться, когда Тэш начал спускать бретельки бикини с ее обожженных солнцем плеч.
– И что? – Он заставил ее лечь, прежде чем она успела опрокинуть тарелку с сандвичами. – Что ужасного? Милая, в этом вся и прелесть.
Несомненно, его бывшие подружки соглашались на подобные предложения, но Иззи не собиралась выставлять себя на обозрение охранников: встав, она ухватила Тэша за ремень джинсов и повела в дом. Когда они достигли спальни, она медленно расстегнула на нем рубашку и прошептала:
– Это еще веселее…
– Забыл сказать. – Тэш закурил косячок. – Звонил один тип – хотел с тобой поговорить.
Иззи не одобряла наркотики, но, поскольку Тэш только смеялся и называл ее ханжой, когда она пыталась заговаривать с ним о вреде травки, Иззи оставила попытки.
«Это всего лишь марихуана, – утешала она себя. – Могло быть и хуже».
– И что? – спросила она, лениво потягиваясь и наслаждаясь мыслью о том, что не надо вставать и идти на работу в переполненный паб или душный прокуренный клуб. – Кто это? Он просил перезвонить?
Тэш покачал головой:
– Нет. Сказал, что возвращается в Штаты вечером, и просил передать тебе пару слов. Это твой дружок Сэм Шеридан. – Памятуя о том, что Сэм не одобряет его отношений с Иззи, Тэш заговорил с легкой издевкой: – Он сказал, что поговорил с Катериной, но, кажется, не преуспел.
– Что? – Иззи быстро села. – Почему ты раньше не сказал? Почему не позвал меня к телефону?
Глаза у Тэша потемнели. Он уставился на рдеющий огонек сигареты.
– Я был занят и не знал, где тебя искать. Слушай, что тут такого? Этот парень просто придурок. То, что он хотел сказать, вряд ли важно.
С отвращением взглянув на него, Иззи схватила трубку и набрала номер Сэма.
– Проклятый автоответчик… Большое спасибо, Тэш. Может, для тебя моя дочь ничего не значит, но для меня она все.
«Как будто я не знаю», – покорно подумал Тэш, затянулся напоследок и затушил окурок. Иззи была просто помешана на Катерине, и Тэш этого не понимал. Бунт – часть взросления. Когда ему было семнадцать, он ушел из семьи и поселился в заброшенном доме в Бейсуотере, в ледяном подвале, без всякой мебели. Его соседом был здоровенный трансвестит-наркоман. И ничего с ним страшного не случилось.
Но марихуана производила свой эффект, и Тэшу не хотелось ссориться.
– Ангел мой, успокойся, – попросил он. – Ну, хорошо, хорошо, прости, если я тебя огорчил. Но я действительно был очень занят, когда он позвонил. Я непременно разыскал бы тебя, если бы Сэм хотел передать что-нибудь более приятное, честное слово.
Иззи молча раздумывала. Возможно, она сорвалась зря. Тэш не намеренно препятствовал, просто не считал это важным.
– Ладно. – Иззи напомнила себе, что сейчас им меньше всего нужна ссора. Рекламная кампания идет полным ходом, почти каждый день на следующей неделе их ожидают интервью с журналистами, которые жаждут интимных подробностей последнего романа Тэша. – И ты меня прости. Просто я все время беспокоюсь о Кэт.
– Ничего страшного, – отозвался тот, радуясь, что удалось избежать взрыва. Соскользнув с постели, Тэш нагишом подошел к комоду и вытащил черный ювелирный футляр. – Я приберегал это на тот день, когда «Никогда», станет хитом номер один. – С кривой усмешкой он бросил футляр на колени Иззи. Ей не обязательно знать, что серьги с изумрудами и сапфирами быликуплены для Анны. Разрыв с любовницей накануне ее дня рождения имел свои маленькие плюсы: Тэш так и не удосужился вернуть серьги в магазин. – Открой. Это немного тебя подбодрит.
Возможно, Кэт в ней не нуждается – зато нуждается Тэш. Очарованная размером и красотой камней – и тем, что он постарался выбрать подарок по ее вкусу, – Иззи привстала и обняла Тэша. Слишком растроганная, чтобы говорить, она придвинулась ближе и поцеловала его красивые губы.
– Я слишком стар для этого, – пробормотал Тэш.
– Не сомневаюсь, ты переживешь, – ответила Иззи и улыбнулась. – Да и какого черта? Я не прочь рискнуть, если хочешь…
Глава 37
Позже, гораздо позже Джина поняла, какую значимую роль в ее жизни сыграли две маленькие полоски тонкой розовой бумаги. Но тогда это даже не пришло ей в голову – она с трудом сохраняла невозмутимость.
На улице по-прежнему лил дождь. Потрясающее зрелище молнии на темно-синем небе привлекло ее к окну. Дуг горбился в своем кресле с телефоном возле уха. Взглянув на Джину, он с надеждой спросил: «Кофе?» – но она не услышала. На улице появилось такси, и из него вышел, на мгновение задержавшись, чтобы посмотреть на себя в мокрое боковое зеркальце, Ральф, которого она не видела с того самого унизительного вечера на Кингсли-Гроув. Из ее легких будто выдавили весь воздух. Ральф был одним из самых успешных клиентов Дуга, и Джина знала, что вскоре ей предстоит с ним увидеться. Но это произошло, когда она была совершенно не готова. Неважно, сколько раз Джина твердила себе, что Ральф ничего для нее не значит, – это было неправдой. Ральф был слишком обаятелен и красив, чтобы не обращать на него внимания. Воплощение стиля…
– Три кусочка сахару? – льстиво спросил Дуг.
Благодаря подаренному дезодоранту и лосьону для бритья от него перестало пахнуть потом, но каждый раз, когда Дуг мучился со сделкой, у него под мышками неизбежно появлялись мокрые круги. Как однажды выразилась Иззи, он никогда не сможет разбогатеть на покере.
Но приготовление кофе, по крайней мере, позволит чем-то заняться, так что не придется сидеть на месте, пока Ральф будет вежливо болтать с ней и внутренне посмеиваться над ее легковерием. Отойдя от окна и включив чайник, Джина насыпала растворимый кофе в две чашки и прислушалась к ритмичному звуку шагов Ральфа по лестнице.
Бежевый плащ был в пятнах от дождя, но в остальном – безупречен, как и шарф в тон, и зонтик. Длинные светлые волосы стали еще светлее – их разбавляли искусно окрашенные прядки. Загар сделался темнее и ровнее. Устрашенная подобной красотой, Джина насыпала в чашку Дуга сахару больше, чем обычно. Поскольку обычно она недослащивала кофе в тщетной попытке заставить шефа похудеть, Дуг решил, что у него день рождения.
– Дуг, как дела? – Ральф сегодня особенно позаботился о внешности, чтобы произвести впечатление на Джину. Он энергично потряс пухлую руку агента. То есть первоначально он использовал Джину, чтобы вернуть Иззи, но она быстро начала ему нравиться. – Господи, ну и погода. Я заскочил, чтобы сообщить: мы закончили съемки сериала. Продюсеры мной очень довольны, а режиссер предложил принять участие в пьесе, которую он ставит, так что все отлично. Привет, Джина. – Он сделал вид, будто только что ее заметил. – Прекрасно выглядишь. Просто великолепно. Эта работа тебе определенно подходит.
«Он… чудо», – возликовала в душе Джина, заставив себя улыбнуться и в то же время пытаясь казаться равнодушной.
– Все теперь по-другому, – посетовал Дуг, глядя на них и догадываясь, что дело нечисто. Он не славился тактичностью, но, тем не менее, ощутил, что лучше ему сбегать в магазинчик за углом. – Черт, у меня закончились сигареты. Джина, сделай молодому человеку кофе и поболтай с ним, пока я не вернусь, хорошо? Я на минуту.
– Ладно, – кивнул Ральф.
«Помогите», – взмолилась Джина.
Но впервые в жизни помощь подоспела вовремя. Когда за Дугом закрылась дверь, Ральф спокойно уселся в кресло и развязал кашемировый шарф. Чудо, о котором молилась Джина, наконец, произошло.
– Я хотел снова тебя увидеть. – Ральф принял уверенный вид, отбросил прядку волос со лба и слегка склонил голову набок, рассматривая Джину. – А ты действительно расцвела… Послушай, я очень сожалею о том недоразумении. Уверен, мы сможем простить друг друга.
Джима не могла говорить – знала, что захихикает, если откроет рот. Будь здесь кто-нибудь другой, ей бы и в голову не пришло смеяться над тем, что человек порезался во время бритья. Но в кабинете сидел Ральф – воплощение вкуса и стиля.
Затаив дыхание, она как зачарованная смотрела на два неровных кусочка розовой туалетной бумаги, прилепленных к его шее. Покрытые пятнышками засохшей крови, они напоминали след от укуса вампира. По окнам снова забарабанил дождь, молния осветила кабинет, и дампы замигали, точно в фильме ужасов. Здание содрогнулось от раската грома. Джина сжала губы и стиснула кулаки так, что ногти вонзились в ладони. Чары рассеялись, теперь настала очередь Ральфа глупо выглядеть, и она собиралась насладиться каждым мгновением…
– Что смешного? – подозрительно поинтересовался он, но Джина покачала головой:
– Ничего… ничего. Я всегда нервничаю во время грозы. Э… не помню, пьешь ли ты кофе с сахаром.
Судя по выражению его лица, схем же успехом она могла спросить, не употребляет ли он героин. Ральф фанатически заботился о своем здоровье.
– Спасибо. – Взяв чашку, он одарил Джину улыбкой победителя.
Представив, на мгновение, как удлиняются его резцы, Джина подавила очередной смешок и уселась в кресло.
– Ты нервничаешь из-за меня? – негромко спросил Ральф, недоверчиво качая головой. Нелепые клочки туалетной бумаги затрепетали. – Милая, не стоит. Давай забудем о прошлом, и начнем сначала. Сегодня вечером я свободен, если ты не прочь поужинать со мной…
– Я… я сегодня занята, – с усилием выговорила она. – Прости.
Он снова покачал головой.
– Милая, только не говори, что ты по-прежнему сердишься.
– Не… сержусь. – Джина сжала колени, чтобы не описаться от смеха. – Просто занята.
Ральф пожал плечами и наклонился к чашке. Это была последняя капля. Словно в замедленной съемке. Джина наблюдала, как отлепившийся клочок бумаги приземляется в кофе.
– Великолепно! И что он сделал? Что было потом?
Джина, которая уже много лет так не хохотала, вытерла глаза испачканным тушью платочком. У нее кололо в боку. Каждый раз, когда ей казалось, что смеховая истерика прошла, она вспоминала выражение лица Ральфа, увидевшего посторонний объект в чашке, и снова взрывалась.
– Он… он понял!.. – выдохнула Джина, хватаясь за руку Дуга в поисках поддержки. – А потом, разумеется, сообразил, как глупо выглядит. Стал фиолетовым, как баклажан! Я ничего не могла с собой поделать и расхохоталась. Тогда он вскочил, крикнул: «Ну, ты и стерва!» – и убежал. Боюсь, он сорвал дверь с петель…
Дуг ухмыльнулся. Бедный старина Ральф… Джина, не пощадив самолюбия, нанесла ему сильнейший удар. Несомненно, теперь он найдет себе нового агента, но Дугу было все равно. Кто может устоять перед подобной историей – особенно такой несовершенный человек, как он сам? А видеть Джину, наслаждающуюся заслуженным триумфом, – огромное удовольствие.
– Наверное, я действительно стерва, – весело продолжала та. – Другому, например тебе, я бы сразу сказала. Ну, как говоришь человеку, что у него торчит этикетка от свитера. Но Ральф такой тщеславный…
И она снова закатилась в приступе смеха, откинувшись на спинку кресла и хватаясь за бок. Вдохновленный общей тайной и атмосферой праздника. Дуг взглянул на часы.
– Полшестого. Ты действительно занята вечером, или я могу предложить тебе выпить у Рассела?
Второе приглашение на ужин меньше чем за час. На сей раз Джина не колебалась.
– Кажется, мне стоит согласиться, – сказала она с усмешкой. – Ради собственной безопасности. Что подумают люди, если увидят, как я хихикаю в метро по пути домой?
За бутылкой божоле и сочным пирогом с ветчиной и спаржей в углу темного переполненного бара они продолжали смеяться и бессовестно вышучивать Ральфа за его претенциозность и скрупулезно подобранный гардероб.
– Он тебе нравился, иначе ты бы не пошла с ним на свидание, – наконец сказал Дуг.
Джина поигрывала бокалом.
– Да, наверное. Мне было лестно, потому, что он казался таким обаятельным. Но Ральф не моего поля ягода. Просто мужчины уже так давно не обращали на меня внимания, что я… купилась.
Дуг искренне не понимал, каким образом женщина вроде Джины может страдать от недостатка внимания. На его взгляд, она невероятно притягательна.
«Если бы я давным-давно не смирился с тем, что с женщинами мне не везет, еще бы несколько месяцев назад начал оказывать тебе знаки внимания».
– В таком случае, – он блеснул глазами, – ты чудом спаслась. Можно сказать, была на волосок.
– О нет, – простонала Джина, чуть не подавившись вином, – сейчас я снова начну смеяться…
– Право же, милая, – невинно возразил Дуг. – Что поделать, если язык у меня острый как бритва?
– Дуг!..
– Ладно-ладно, молчу. Но скажи, какие мужчины твоего поля ягода?
Джина ненадолго задумалась.
– Абсолютно не похожие на Ральфа.
Дуг почувствовал, что сердце у него заколотилось. Теребя обтрепанную манжету плохо выглаженной рубашки, он ощутил слабый, очень слабый прилив надежды. Из всех мужчин на свете никто не стоял дальше от Ральфа Хенсона, чем ДугСтедман.
Глава 38
До сих пор устройство вечеринки всегда включало в себя подсчеты, сколько денег она не может потратить, после чего сумма приблизительно удваивалась. Затем хозяйка волокла из ближайшего бара столько пива и вина, чтобы никто из гостей не ушел трезвым. Огромные емкости с тушеным говяжьим фаршем и спагетти помогали усвоению алкоголя под музыкальное сопровождение старого, но вполне надежного магнитофона. Если квартира, где Иззи жила, позволяла с удобством разместить тридцать гостей, она приглашала пятьдесят и впихивала их всеми правдами и неправдами, пятому что так они быстрее знакомились и начинали веселиться. Вечеринка продолжалась, пока не засыпал последний гость. Те, что оставались на ночь, поутру помогали с уборкой.
«Так бывало раньше», – вздохнула с тоской Иззи.
Вечеринка в Стэнфорд-Мэнор абсолютно не походила на привычные для Иззи мероприятия.
Богатство, безусловно, имеет свои плюсы. Поправляя перед зеркалом пышную ярко-зеленую юбку, зелено-желтый корсаж без бретелек, расшитый блестками, и в последний раз взбивая волосы, Иззи слышала, как музыканты настраивают инструменты в главном зале и им вторит зычный голос миссис Бишоп, которая командует поставщиками и недвусмысленно намекает, кто тут главный. Еда, что и говорить, была отменная, дорогое шампанское лилось рекой, и никто из двухсот гостей мог не бояться, что его заставят мыть посуду.
Вечеринка шла полным ходом. На минувшей неделе «Никогда» вошла в первую десятку хитов. Предполагалось, что завтра песня станет номером один, и все заранее праздновали. Но Иззи по-настоящему обрадовалась, лишь когда распахнулись огромные входные двери и в зал вошли Саймон с Катериной.
Она уже собралась броситься навстречу, когда Вивьен бесцеремонно остановила ее, напомнив:
– Не забывай, ты должна сохранять спокойствие. – Что сказан Сэм? Катерина хочет, чтобы с ней обращались как со взрослой.
– Ладно. – У Иззи кружилась голова от восторга, но она решила сохранять спокойствие. Позвонить Саймону и пригласить его с Катериной на вечеринку – это был мастерский ход. Она сдержанно объяснила, что хоть с дочерью они не в лучших отношениях, почему бы не проявить формальную вежливость. Зная, что Саймон помешан на знаменитостях и обязательно согласится, Иззи понадеялась на силу его убеждения и на любопытство Катерины.
И это сработало.
– Ты пришла. Я очень рада, что вы оба здесь…
«Господи, как трудно сдерживаться!»
– Саймон очень хотел пойти. – Катерина смотрела настороженно, словно ожидала экстравагантной выходки.
– Да, это здорово, – осторожно произнес Саймон и покраснел. Шагнув вперед, он неловко поцеловал Иззи в щеку. – Просто замечательно, что ваша, песня имеет такой успех.
Иззи задумалась: Катерина нарочно надела джинсы и старую черную футболку? Теперь, когда она, наконец, стала зарабатывать по-крупному, ей до боли хотелось осыпать дочь роскошными подарками, Но вместо этого, старательно скрывая свои истинные чувства, Иззи улыбнулась Саймону и вежливо ответила:
– Спасибо. Я тоже рада.
– Вчера мы получили результаты экзаменов, – сообщила Катерина. – Я их не провалила.
– Милая…
– Но отметки слишком низкие для медицинского колледжа, так что разницы никакой.
Скрыв разочарование и заставив себя не реагировать так, как ожидала Кэт, Иззи вновь с трудом улыбнулась.
– Ну, ничего страшного. Сейчас начнет играть музыка, и у нас заболят уши. Ступайте-ка туда, раздобудьте себе что-нибудь поесть и оглядитесь пока.
Саймон уже оглядывался. Просто пожирал глазами гостей. Это был самый увлекательный вечер в его жизни, и он сразу заметил нескольких знаменитостей, не говоря уже о красотках, одетых крайне неформально.
– Вой барабанщик из «Блер», – сказал он сиплым от почтения голосом. – А вон та девушка в бикини – это же Фионз, как ее…
– Господи, не пялься ты так, – одернула его Катерина. Подтолкнув Саймона в сторону бара, она добавила яростным шепотом: – И даже не смей просить у них автографы…
– Отличная работа, – одобрительно улыбнулась Вивьен, когда Иззи вернулась к ней. – Бедная Кэт, ну и путаница у нее в голове. Они с Саймоном отличная пара, почему она этого не понимает? Конечно, если старина Саймон перестанет краснеть по каждому поводу…
– К слову об отличных парах. – Иззи понизила голос: – Почему здесь нет Сэма? Он по-прежнему не одобряет мой роман с Тэшем?
Они шли к залитому светом бассейну. Вивьен, в ярко-розовом атласном платье, напоминала угря на шпильках.
– Кто знает?.. В последнее время Сэм держит язык за зубами. Перестал спрашивать, как у меня дела, а когда я рассказываю, не слушает. Мне скучно до слез, а он в ответ лишь предлагает найти работу. Представляешь?
Иззи нахмурилась.
– И что же ты собираешься делать?
– А что бы сделал всякий нормальный человек? Это же практически позволение вести себя как вздумается… – Вивьен тряхнула золотистыми волосами и улыбнулась проходящему мимо голубоглазому барабанщику Тэша. – Эй, за каким чертом я должна наживать грыжу, таскаясь в этом адски узком платье? Я хочу сверкать и восхищать, милая, как будто сегодня мой последний день. Это красивое тело устало от пренебрежения…. – На мгновение она замолчала, а потом добавила: – И кажется, я уже заметила мужчину, который мной не пренебрежет. Иззи, что это за тип? Вон тот, в темно-синей рубашке…
– Вивьен, а как же Сэм? – Иззи начала беспокоиться.
– Капелька ревности – то, что нужно. И перестань менять тему. Быстро скажи, что это за парень и сколько он зарабатывает. Он тот, кто мне нужен.
Иззи сомневалась, но Вивьен было не остановить. Отказавшись даже слушать подругу, которая напоминала ей, во что превратилась ее собственная любовная жизнь из-за обоюдной ревности между Ральфом и Майком, Вивьен зашагала к объекту своих вожделений и не стала тратить времени даром.
Поскольку Тэш был слишком занят разговором с неуемной крашеной блондинкой и не замечал, чем занимается Иззи (а возможно, плевать на это хотел), она пошла танцевать с Бенни Данауэем и далеко не впервые поразилась, как знаменитый музыкант может быть таким скверным танцором. Она опасалась, что он расплющит ей ступни в лепешку.
– Ох, прости. – Бенни, непривычный к коктейлям из шампанского, откровенно веселился. – Теперь ты понимаешь, почему жена отказывается со мной танцевать?
– А я не прочь, – отважно сказала Иззи и приобняла его. – Если бы не ты, ничего этого бы не случилось. Ты рад?
– Шутишь? Так живут богатые и знаменитые. – Бенни широким жестом обвел роскошный зал. – Судя по всему, именно так теперь будешь жить и ты. Ты справилась, милая, и я чертовски рад за тебя.
– Правда?
– Ну, это не повредило моей репутации. – Бенни снова наступил ей на ногу и ухмыльнулся. – Я тебе не говорил? Весь мой пятый класс потребовал фотографий с автографами. Не спеши, займешься этим завтра утром.
– Как приятно быть популярной у подростков, – вздохнула Иззи, краем глаза наблюдая, как одиноко сидящая на резном каменном подоконнике Катерина отвергает ухаживания длинноволосого юнца с куриной ножкой в одной руке и бутылкой – в другой.
– Не твоих фотографий, дурочка, – сказал Бенни. – Им нужен Тэш.
* * *
Оставленная Саймоном, который погрузился в беседу с бас-гитаристом Тэша Янсена, Катерина исподтишка наблюдала, как ее мать танцует сначала с Бенни, а потом с чудовищно одетым типом – видимо, это Джоэль Макгилл.
«Иззи явно радуется жизни в своем новом доме», – подумала Катерины, слегка уязвленная тем, что мать почти не обращает на нее внимания. Все здесь друг друга знали. Гости поглощали огромное количество алкоголя, и некоторые были уже изрядно пьяны. «Хорошо, что Сэма нет», – вздохнула Катерина, глядя в сторону бассейна и видя Вивьен в объятиях какого-то мужчины.
Решив осмотреть красивый дом, Кэт оставила апельсиновый сок на подоконнике и двинулась подальше от толпы и шума. Длинноволосый придурок успел вернуться и снова к ней пристать.
– А ты всегда такая… э… напористая? – поинтересовался Терри Плейделл-Пирс, явно озадаченный. – Не то чтобы я против, сама понимаешь, но не думай, что я особенно богатый или влиятельный, ну и так далее…
– Я что, похожа на девушку, которую интересуют только деньги? – запротестовала Вивьен, искренне раздосадованная намеком. Она буквально влюбилась в Терри с той минуты, когда ее взгляд упал на этого обаятельного, веселого, скромного мужчину. Мысль о том, что влечение может не быть обоюдным, вселяла в нее ужас.
– Ну… – ответил он, – честно говоря, да.
– Ладно. – Решив не обращать внимания на его возражения, Вивьен сменила тактику: – Давай будем откровенны друг с другом. Обычно я этого не говорю, но мне действительно не важно, насколько ты богат, потому, что у меня и так достаточно денег. Уйма прислуги. Целые толпы…
– Прекрати. Ты меня пугаешь.
– Я пытаюсь тебя убедить! – Вивьен чуть не заплакала. Терри улыбнулся, и она поняла, что он ее дразнит. – Это нечестно!
– Но это действительно жутко. Когда богатая и красивая блондинка из Техаса выказывает такой интерес к бедному сорокалетнему вдовцу, это… странно.
Он назвал ее красивой. Вивьен с невероятным облегчением ласково спросила:
– Твоя жена умерла? Как это ужасно. У тебя есть дети?
– Мальчик и девочка. Тео и Лидия.
– И поэтому ты бедный? Тебе пришлось бросить работу, чтобы растить детей? – Впору было заплакать: какая печальная и трогательная история. Этот удивительный мужчина с добрыми заботливыми глазами и взъерошенными темными волосами забросил карьеру, чтобы дать детям любовь и эмоциональную поддержку, в которой они так нуждаются…
– О Боже, нет. – Терри расхохотался. – Лидия замужем, у нее двое детей, а Терри – стажер в клинике Сент-Томас. Про бедность – это была фигура речи. Я врач.
– Врач? Значит, ты не можешь быть бедным, – заметила Вивьен, и ее глаза торжествующе вспыхнули. – У моего гинеколога, например, есть персональный самолет.
– Поверь, – Терри Плейделл-Пирс оставался невозмутимым, – в нашей стране все по-другому, особенно если ты работаешь в национальной системе здравоохранения. Конечно, иногда я могу позволить себе настоящий обед. А порой иду в Риджентс-парк и ворую хлеб у уток…
Вивьен прищурилась.
– Сорок лет… – подозрительно произнесла она.
– Прошу прощения?
– Ты сказал, тебе сорок. И у твоей замужней дочери двое детей?
Выражение вины на лице Терри было просто великолепным. В эту минуту Вивьен влюбилась бесповоротно.
– Когда красивая и богатая техасская блондинка, которая вдобавок умеет считать, выказывает такой интерес к бедному сорокалетнему вдовцу, это очень странно, – напомнил он. – Но если оказывается, что бедному вдовцу уже сорок шесть…
Придвинувшись ближе и страстно желая поцеловать, Вивьен коснулась щеки Терри.
– Вовсе не нужно так волноваться.
– А еще ты выше меня.
Сбросив туфли, Вивьен коснулась его пересохших губ дрожащим пальцем.
– Уже нет.
– Я в жизни не встречал никого похожего на тебя.
Вивьен улыбнулась:
– Да уж, наверное.
– И что теперь? – Голос у Терри дрогнул.
Вивьен изогнула тонкую бровь.
– Ты же врач. Вот и скажи мне.
