Текст книги "Поцелуй"
Автор книги: Джилл (Джил) Мэнселл (Мансел )
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)
Глава 54
Чтобы избежать упадочных настроений Джины, Сэм изобретал для себя дела и приезжал в «Ступени» все раньше и раньше.
Когда в четверг, на четвертый день после отъезда Иззи в Рим, он появился там, в клубе была только Сара, обычно встречавшая гостей на входе. Развалившись на угольно-серой кушетке неподалеку от бара, она ела шоколадку и торопливо дочитывала зловещего вида книгу в мягкой обложке. Когда Сэм вошел, она взглянула на него с удивлением.
– Ну, понятно, почему я приезжаю рано, – с упреком заметила Сара. – Я ненавижу мужа. А у тебя-то какие причины?
– Аналогичные. – Сэм сдвинул ее ноги с сиденья стула, взял бокал и принюхался. – А еще мне нравится контролировать персонал. Что это – виски?
Сара, убежденная трезвенница, захихикала. Потом, будто вспомнив что-то, полезла в сумочку и достала свернутую газетную вырезку.
– Я отложила ее, на тот случай если ты не видел. Утром это появилось в «Экспресс».
«Ступени», с их блистательными клиентами, то и дело фигурировали в разнообразных колонках сплетен. Сэм понадеялся, что речь не идет о члене королевской семьи, которого, по слухам, застали выходившим из клуба изрядно подшофе.
– Все нормально, это не про нас. – Сара догадалась, о чем он думает, и ткнула накрашенным ногтем в фотографию: – Ты ведь друг Иззи Ван Эш? Тогда тебе будет приятно. Похоже, они с Тэшем Янсеном снова сошлись.
Несомненно. Сэм имел достаточный опыт, чтобы не верить всему, что написано в газетах, но трудно было не поверить такому. На фотографии, сделанной на концерте в Риме, Иззи обнимала Тэша, и на ее лице отражался триумф. Короткая заметка сообщала, что концерт имел невиданный успех, и недвусмысленно намекала на примирение любовников. Тэш Янсен, видимо, сообщил алчущим репортерам, что временный разрыв позади и песня «Поцелуй» как нельзя кстати подходит к ситуации. Счастливая пара остановилась в отеле «Альдрованди палас» и, по слухам, собиралась продлить себе римские каникулы…
Сэму очень хотелось выкинуть из головы мысль о том, что Иззи и Тэш снова сошлись, но непредсказуемость этой женщины и пресловутый недостаток здравого смысла по части мужчин исключали такую возможность. Если Иззи намеревалась продолжать карьеру, о чем она столь безжалостно сообщила Сэму, кто подходит для этого лучше, чем Тэш Янсен?
– Она прелесть, – весело болтала Сара. – Ей почти сорок, а выглядит моложе меня. А Тэш Янсен такой красивый. Если они поженятся, у них будут потрясающие дети, как по-твоему?..
Временно утратив желание общаться, Сэм просидел наверху, в кабинете, почти до полуночи, сосредоточившись на бумажной работе.
Наконец его прервал телефон.
– Это Мередит Скотт, – сообщила Сара. – Она только что пришла, но спрашивает тебя. Я сказала, что ты сейчас спустишься. Ничего?
– Похоже, у меня нет выбора, – резко ответил Сэм. Мередит Скотт, «звездный ребенок» пятидесятых, во взрослом возрасте обрела еще большую популярность и не привыкла получать отказы. Обитательница Голливуда, замужем за престижным пластическим хирургом (что имело свои плюсы), она была неизменной посетительницей «Ступеней» и чудовищной сплетницей – обладательницей невинных фиалковых глаз и убийственно острого язычка.
Ее присутствие в клубе, впрочем, положительно сказывалось на делах «Ступеней», а Сэм считал Мередит увлекательной собеседницей.
– Пусть Марко откроет «Вдову Клико», – велел он. – Я сейчас спущусь.
– Сэм, я тебя сто лет жду! – воскликнула Мередит в лучших традициях Голливуда. Глаза, без единой морщинки вокруг, искрились весельем, пока она внимательно изучала Сэма, прежде чем поцеловать. – А ты выглядишь шикарнее, чем обычно. Ну же, Сэм, разбей мое сердце и объяви, что ты женился!
С удовольствием рассматривая ее безупречную подтянутую грудь, Сэм улыбнулся:
– Не волнуйся, оно в безопасности.
– Ну и, слава Богу. – Мередит поцеловала его снова. – Предпочитаю, чтобы мой муж знал: вокруг меня вращаются несколько красивых холостяков. Это, так сказать, держит его в форме…
– А он сегодня не с тобой? – Сэм налил шампанского и протянул ей бокал. Мередит Скотт – приятная клиентка, и его настроение значительно улучшилось.
Она небрежно махнула в рукой.
– Ему, бедному, пришлось остаться в Америке, чтобы сделать подтяжку подбородка какому-то древнему экс-президенту, которого жена все равно бросит, – так уж получилось, что я в курсе. Я приехала рекламировать свой новый фильм, и мне предстоит участвовать в самых идиотских ток-шоу… Наверняка засну прямо там. Поэтому решила сначала повеселиться. Извлечь побольше выгоды из тех немногих дней, пока мне еще не стукнуло пятьдесят. На следующей неделе у меня день рождения, милый… Этот жуткий полувековой рубеж… И мой менеджер организует по этому поводу шикарную вечеринку. Ты просто обязан прийти.
Сэм улыбнулся. Мередит Скотт исполнялось пятьдесят пять, но кто бы осмелился намекнуть ей на столь нелицеприятный факт?
– Разумеется, приду. Но лучше расскажи мне про новый фильм.
Внушительная грудь, лишь наполовину прикрытая белым бархатом, заколыхалась.
– Сплошное дерьмо, вот что. Актеры ненавидят друг друга, а режиссера – еще сильнее. Сюжет – мрак. Но когда у меня будут брать интервью, я, разумеется, вознесу эту дрянь до небес и скажу, что это самый восхитительный проект в моей жизни… – Она помолчала, отхлебнула шампанского и добавила с легкой грустью: – Возможно, я никогда не получу награду за роль в одном из этих жутких фильмов, но заслуживаю «Оскара» за то, что продвигаю их.
– Похоже, ты и впрямь нуждаешься в хорошей вечеринке – ради компенсации.
Глаза Мередит затуманились.
– Я бы предпочла хорошего мужчину. Я люблю мужа, Сэм, но его здесь нет. Сомневаюсь, что ты согласишься оказать мне услугу. Проводить одинокую актрису в отель и… составить ей компанию. – Не дождавшись ответа, она дрожащим голосом произнесла: – Прости, но женщина в моем положении вынуждена быть осторожной. По крайней мере, я знаю, что ты умеешь хранить секреты.
Мередит остановилась в отеле «Савой». Подъехав к входу, Сэм оставил зажигание включенным. Мередит слабо улыбнулась в темноте.
– Это значит, что ты отклоняешь мое предложение?
В машине соблазнительно пахло духами. На долю секунды Сэм задумался: каково это – заниматься любовью со всемирно известным секс-символом. Вместо этого он взял Мередит за руку и пожал. Бриллиант обручального, кольца врезался ему в ладонь.
– У тебя счастливый брак, – негромко сказал Сэм. – Хотя я встречал твоего мужа всего пару раз, он мне нравится. Очень приятный человек.
Она кивнула.
– А ты – порядочный и, видимо, прав.
– Конечно. – Сэм потянулся к ней и легонько поцеловал в щеку. – Ну же, подбодрись. Подумай о том, сколько «Оскаров» ты можешь получить в ближайшее время.
Мередит грустно улыбнулась:
– Сегодня я бы охотно отдала один тебе. Правда, вряд ли за это вручают «Оскары». Однако отличная идея для моей вечеринки. Все получат «Оскары» – Самый большой придурок, Самое огромное брюхо, Самый нелепый парик, Самый маленький член…
С облегчением убедившись, что к Мередит вернулось чувство юмора, Сэм поинтересовался:
– Ты по-прежнему меня приглашаешь?
– Конечно. Ты получишь «Оскара» как Самое большое разочарование в постели – разумеется, потому, что я не сумела тебя туда заманить. Но остальным об этом знать не обязательно.
Опасный период миновал. Сэм удивленно поднял брови:
– А почему бы не наградить меня как Самого известного менеджера ночного клуба?
– Ни за что. На вечеринке я буду раздавать только оскорбления. Кстати…
– Что?
– Забыла спросить раньше, но кто-то мне говорил, что ты дружишь с Иззи Ван Эш, а утром я увидела в газетах, что они с Тэшем Янсеном снова вместе.
Сэму показалось, что его ударили под дых, но он бесстрастно ответил:
– Ну да.
– Эта их песня… «Никогда», – с энтузиазмом продолжала Мередит. – Я ее обожаю. Было бы чудесно, если бы они спели у меня на вечеринке. Мой менеджер собирается с ними связаться, но, раз уж ты знаком с Иззи Ван Эш, может быть, сам с ней поговоришь? Попроси ее позвонить мне, Сэм.
Неужели он обречен провести остаток жизни, выслушивая панегирики Иззи?
– Если увижу, – произнес Сэм, – то попрошу. Но ничего не обещаю. А еще… Если мы… друзья, это не значит, что она обязана согласиться.
– Но вдруг… – Мередит подбодрилась. Подобрав полы пальто, она принялась нащупывать в темноте дверную ручку, а потом с гортанным смехом добавила: – Вот что я тебе скажу, Сэм: здесь ты промахнулся. Она просто красавица. Кем надо быть, чтобы оставаться «друзьями» с Иззи Ван Эш?
Вернувшись домой поутру, Сэм застал Катерину и Люсиль сплетничающими на кухне.
– Я видел, – устало отозвался Сэм, когда Катерина замахала у него перед носом вчерашней газетой.
– Этот идиот!.. – Кэт была в ярости. – Честное слово, я иногда сомневаюсь, что у матери есть хотя бы одна извилина. Как она может разговаривать с ним! Я уж молчу о том, чтобы… тьфу!..
Сэм взял кусок тоста, щедро намазанного маслом и мармеладом.
– Возможно, это неправда.
– Я пыталась позвонить в отель, но ее нет в номере. – Катерина мрачно взглянула на него через стол. – А Тэш не берет трубку. Господи, если она притащит его сюда, я снова уйду из дома.
Сэм пытался сменить тему, но Люсиль, глубоко заинтересованная в делах Иззи и Тэша, неизменно возвращала все на круги своя.
– Ну и дела, – с восторгом заявила она, хватая последний тост и с аппетитом его уплетая. – Этак у нас на пороге появится сам Тревор Макдоналд. Может быть, мне пойти подкраситься – ну просто на всякий случай?
Катерина пришла в ужас:
– Что?! Только не говорите, что вам нравится Тэш Янсен!
– Нет, он не в моем вкусе, – ответила Люсиль. – Во-первых, слишком тощий. Но Тревор Макдоналд… я всегда была к нему неравнодушна.
– Слышал про Иззи? – спросила Джина, как только Сэм переступил порог ее комнаты.
…Уходя, он споткнулся об Иерихона, который лежал в коридоре и грел спину о батарею. Увидев Сэма, пес застучал хвостом по полу.
– Уверен, что тебе нечего сказать? – мрачно спросил Сэм и наклонился погладить золотистую голову. – Например, про Иззи и Тэша?
Глава 55
Университетская жизнь явно шла на пользу Саймону. Когда он приехал в пятницу вечером, Катерина вновь поразилась перемене. Он словно вырос и набрался уверенности. Когда неугомонная Люсиль пощупала его бицепсы и выразила глубокое восхищение, Саймон выслушал похвалы невозмутимо. Катерина, чьим любимым развлечением было дразнить бедного Саймона, пока у того голова не начинала идти кругом, с легким испугом обнаружила, что теперь не в состоянии вогнать его в краску.
– Это было превосходно, – объявил он, уничтожив внушительный пирог с мясом и две порции фруктового салата. Как и подобает будущему члену футбольной команды, Саймон похлопал себя по животу и осушил стакан пива, который подала ему Люсиль, а потом лучезарно улыбнулся экономке: – В конце концов, я должен держать себя в форме.
«Он действительно изменился», – решила Катерина. Не так давно, стоило ей отпустить двусмысленную реплику, как Саймон становился пунцовым от смущения. Теперь же он полностью владел ситуацией и – о Господи! – едва ли не флиртовал с Люсиль. Неловкий, неуклюжий школьник, привлекательный не больше плюшевого мишки, сделался неузнаваемым. Это было нелепо, но, осознав столь внезапную смену ролей, Катерина поняла: если кто-то и будет сегодня краснеть, так это она…
Решив пресечь в зародыше столь унизительную перспективу, она бодро заметила:
– Да уж, силы тебе действительно понадобятся, если собираешься помочь мне по физике.
Саймон покачал головой.
– Ты уже достаточно потрудилась. Давай пройдемся по материалу завтра, если хочешь. Я приехал, чтобы ты немного отдохнула перед экзаменами. Умственно расслабиться – вот что тебе сейчас нужно. Это доказанный факт.
Раньше Катерина сама принимала решения, а Саймон безропотно с ними соглашался. Теперь, когда он стал таким уверенным, все переменилось. Еще вчера Кэт не позволила бы утащить ее в кино, тем более на фильм с Арнольдом Шварценеггером, а сегодня сдалась и, к своему удивлению и испугу, обнаружила, что это действительно довольно весело.
В переполненном пабе в Холборне, где играла любимая рок-группа Саймона, оказалось еще веселее, чем она могла вообразить, потому что до сих пор упорно отказывалась сопутствовать ему в таких «предосудительных» вылазках. Там было шумно, жарко, несравнимо с фортепианным концертом Дебюсси, но полпинты шенди, мускулистая рука Саймона, защищающая от тычков в толпе, и заразительный энтузиазм музыкантов сделали свое дело: Катерина, позабыв о дурных предчувствиях, искренне наслаждалась жизнью. Они вернулись домой за полночь. Расправившись с кебабом, Катерина поставила чайник и принялась наблюдать, как Саймон поглощает свою порцию.
– Ну и что это было? – поинтересовалась она, когда он съел последний листик салата. – Ты меня испытывал?
Саймон удивился:
– Зачем?
– Не знаю… – Решив, что кофе ей не хочется, Катерина села на кушетку рядом с Саймоном. – Я просто подумала, ты, возможно, что-то пытаешься мне доказать…
Саймон расплылся в широкой улыбке.
– Ты снова начиталась Зигмунда Фрейда?
– Нет! – Ее распирало любопытство: куда делся старина Саймон, которым можно было манипулировать? И почему этот, новый, Саймон кажется куда более привлекательным?
Решив хотя бы раз вогнать его в краску, Катерина сбросила тапочки, положила ноги ему на колени, пошевелила пальцами и скромно улыбнулась.
– Я по-прежнему думаю, что лучше было бы позаниматься физикой, но мы отлично провели время. Спасибо.
Саймон не только не покраснел, но и взял ее ногу, чтобы получше рассмотреть, и добродушно ответил:
– Как странно. Я раньше не замечал, что средние пальцы у тебя длиннее больших. Они всегда такими были?
Давным-давно привыкнув к поклонению, Катерина не могла смириться с нынешним отсутствием почтительности. Уязвленная критикой, она отдернула ногу.
– Не смей смеяться над моими пальцами.
– Я не смеюсь. Просто наблюдаю.
– Не надо.
Саймон с трудом сдерживал смех. Он до сих пор не мог поверить, что Джесси была права, когда поучала: «Если ты возносишь девушку на пьедестал, она не будет смотреть на тебя с уважением». Джесси Чарлтон, подружка его соседа по комнате, все так просто объяснила, когда однажды вечером Саймон спьяну признался ей.
– Конечно, она и впредь будет обращаться с тобой как с половой тряпкой. Так всегда бывает, Саймон. Не хочу сказать, что ты должен стать грубым шовинистом, потому что можно перегнуть палку, но небольшая смена ролей не помешает. Попробуй обращаться с ней так, будто это ей сильно повезло. Будь загадочным, скучающим, настоящим мачо… И она немедленно задумается, в чем ошиблась. Вот мой совет, Саймон. В конце концов, тебе придется буквально отбиваться от нее.
«Добрая Джесси, – подумал он с восхищением и нежностью. – Я у нее в долгу за эти мудрые слова. Надеюсь, мне хватит сил изображать незаинтересованность…»
– Как насчет кофе? – поинтересовался Саймон, пытаясь сохранять серьезность.
Катерина отправилась на кухню. Вернувшись с двумя кружками чудовищно крепкого кофе, сунула одну Саймону и спросила:
– У тебя что, появилась подружка?
– Э? – Саймон сделал вид, будто наслаждается кофе, который на вкус был еще отвратительнее, чем на вид. – Нет. Конечно, нет.
Катерина подозрительно уставилась на него.
– Наверняка есть. Ты изменился.
– Просто у меня отросли волосы.
– Саймон, не будь таким легкомысленным! Что с тобой случилось?
Он пожал плечами:
– Я в порядке.
– Ну да, ты-то в порядке… – Поняв, что теряет самообладание, но уже не заботясь об этом, Катерина легонько ткнула его в плечо. – У тебя-то все отлично. Просто ты обащаешься со мной так, словно я существо с другой планеты. Раньше я тебе нравилась…
«Женщины – странные создания», – подумал Саймон. Ему было не больно, но он все равно потер плечо.
– Ты по-прежнему мне нравишься, Кэт.
– Я тебе по-настоящему нравилась, – сердито возразила она. – Наверное, после истории с Эндрю ты считаешь меня падшей женщиной. Похоже, твоя мать велела держаться от меня подальше.
– Ничего подобного. И я не считаю тебя падшей. В конце концов, тебе всего восемнадцать.
Катерина в отчаянии наклонилась и крепко поцеловала его. А потом, поскольку это не сработало, повторила, уже нежнее, обвила руками шею и медленно придвинулась ближе.
Он изо всех сил старался думать о чем-нибудь еще… мусорный ящик… тренировка по регби… ледяной душ… все, что угодно, кроме того, что Катерина делала с ним, руками и губами.
Разумеется, Саймон потерпел неудачу.
– Я тебе действительно нравлюсь, – пробормотала Катерина, касаясь теплыми губами его шеи и вздрагивая от удовольствия.
– А я и не отрицал, – упрекнул он, вдыхая чистый аромат ее кожи. – И это нечестно. Это простая физиологическая реакция…
– Не так давно ты хотел что-то продемонстрировать мне на практике…
Саймон хотел этого до сих пор, но, несмотря на силу желания, понимал: если сдастся сейчас, то новообретенное преимущество будет потеряно. Он перестанет быть притягательным, и Кэт опять утратит к нему интерес. До сих пор совет Джесси себя оправдывал. Ради их с Кэт будущего он должен оставаться равнодушным, мужественным и… о Господи… бесстрастным.
– На самом деле, – Саймон старался уклониться от физического контакта, – это было давно. И если помнишь, ты меня оттолкнула.
Катерина искренне не понимала почему. Почему она не замечала до сих пор, как на самом деле привлекателен Саймон? Может, он не из тех, кого девочки в школе называли крышесносными – в конце концов, их кумирами были Леонардо ди Каприо и Робби Уильямс, – но Саймон, с прямыми светлыми волосами, добрым лицом и рельефными мышцами регбиста, был в миллион раз интереснее, чем ничтожные парни этих девчонок.
– Значит, теперь ты меня отвергаешь. – Она утратила остатки уверенности, в глазах появилось разочарование.
Саймон заерзал, надеясь, что эрекция пройдет и что он поступает правильно. С его-то невезением – неудивительно, если через неделю Кэт встретит другого и влюбится…
Веруя в Джесси Чарлтон и тайком скрестив пальцы, он сказал:
– Если помнишь, ты не хотела ставить под угрозу нашу дружбу. И я понял, что ты права. Лучше оставаться друзьями, Кэт, чем все эти проблемы с сексом и прочим…
К его облегчению, она улыбнулась.
– Секс и прочее… А знаешь, это ведь не так ужасно.
Саймон не знал. Ему было очень стыдно, но он еще не открыл для себя радости настоящего секса с настоящей девушкой. Если приятели в колледже узнают, он, наверное, умрет…
– Конечно, нет, – ответил он, одаряя Катерину улыбкой покорителя сердец. Не сознавая, что повторяет слова Иззи, Саймон солгал: – Но дружба куда важнее секса, честное слово. Мы ведь не хотим ее лишаться, правда?
Глава 56
Иззи не подозревала о сплетнях вокруг ее предполагаемого, романа с Тэшем и была удивлена и смущена, когда в субботу, вернувшись домой, получила суровую отповедь от дочери.
Поскольку Катерине, очевидно, нужно было выговориться, Иззи села на кровать и слушала, пока нотация не закончилась.
– Но, детка, я знаю, что он скотина. Эти дурацкие статьи в газетах – ерунда. Я не живу с Тэшем, честное слово.
– О… – Катерина обмякла. – Ну ладно…
– И за итальянского адвоката я тоже не вышла, – продолжала Иззи, чтобы повеселить ее. – Насколько я понимаю, в обозримом будущем мужчины на повестке дня не стоят. Я собираюсь сосредоточиться на работе.
– И я.
Иззи до смерти хотелось спросить, как дела у Сэма с Джиной, но она почувствовала: что-то по-прежнему беспокоит дочь. Она жестом попросила девушку сесть рядом. Поигрывая ее длинной каштановой прядкой, Иззи спросила:
– У тебя все в порядке, детка? Саймон… тебе не надоедал?
Катерина прижалась к плечу матери, как делала в детстве.
– Нет. Сегодня вечером мы с ним идем на матч по регби.
– О Господи, зачем? Ты же не любишь регби.
Катерина улыбнулась: Иззи выглядела такой возмущенной.
– Наверное, я передумала. Раньше я никогда не была на настоящем матче. Думаю, это весело.
«Все интереснее и интереснее», – усмехнулась Иззи и осторожно спросила:
– Значит, у вас с ним все хорошо?
Катерина грустно вздохнула:
– Если хочешь знать, Саймон мне безумно нравится, а он утверждает, что мы должны остаться просто друзьями.
– Ну и выдержка у парня!
Катерина пожала плечами.
– Но почему я должна быть несчастнее остальных? Мама, на этом доме наверняка лежит заклятие… У Сэма с Джиной все настолько нелепо, что мне даже неловко. Потом, Дуг. Он любит Джину и бродит по дому как призрак… – Катерина помолчала. – Мы с Саймоном. Ты… одна. Люсиль, которая поклоняется Тревору Макдоналду…
– Что?
– Сейчас, – продолжала Катерина с иронией, – Саймон внизу, на кухне, и Люсиль о чем-то с ним серьезно разговаривает. Вчера утром она там на целый час уединилась с молочником. А что касается Дуга… бедняга сам не свой, когда она рядом.
– А Тревор Макдоналд?
– Это лишь вопрос времени, – мрачно ответила девушка.
– Господи… – Иззи задумалась. – Ас Иерихоном все в порядке?
Кэт ухмыльнулась:
– Да, с ним все в порядке.
– Уже что-то.
– Правда, соседи не в восторге. Кажется, недавно он добился взаимности у их лабрадорши. Теперь она постоянно требует шоколадных батончиков и копченой скумбрии.
Иззи сразу поняла, что принять приглашение Вивьен на импровизированный ужин было огромной ошибкой.
Согласиться ее заставило лишь отчаяние. Сидя в студии звукозаписи, она на целый день подстраховывала себя от встреч с Сэмом, но вечера превратились в кошмар. Не в силах существовать в атмосфере все возрастающего напряжения, Иззи охотно ухватилась за предложение подруги.
Всего лишь неофициальный ужин и пара бутылок хорошего вина, уверяла Вивьен, а заодно – знакомство с Терри Плейделлом-Пирсом, самым чудесным мужчиной на свете.
«Но если это самый чудесный мужчина, – мрачно подумала Иззи, – то почему он связался с такой коварной, вероломной, хитрой стервой, как Вивьен Бресник?»
– Это подстава, – заявила она. – Вивьен, ну как ты могла?..
Вивьен была счастлива, что Малкольм Форрестер приехал первым. Судя по реакции Иззи, с нее бы сталось бросить взгляд на стол, накрытый для четверых, и немедленно уйти.
– Ну и что? – Она старалась говорить тише, чтобы ни Терри, ни Малкольм не услышали. – Я же сказала, это вечер в узком кругу, с друзьями… Малкольм – очень милый парень.
Иззи не заглотила наживку:
– В таком случае прости, если я за него не выйду.
Вивьен, демонстрируя навыки домохозяйки, включила микроволновку.
– Могло быть и хуже, – заметила она. – Малкольм разведен и обаятелен, настоящий джентльмен. И совсем не похож на Тэша Янсена.
Это правда. Иззи, набравшись храбрости, восхитилась красивым коттеджем, познакомилась с Терри, который действительно оказался весьма хорош, как и обещала Вивьен, и обменялась любезностями с Малкольмом Форрестером, врачом-гинекологом.
Он был немолод – за пятьдесят, – с серебряными прядками в темных, зачесанных назад волосах, с пестрым галстуком и добродушными манерами, которые сразу напомнили Иззи ее дедушку. Вивьен, обретя истинное счастье с Терри, кажется, решила, что Иззи следует расширить рамки и обратить внимание на мужчин зрелого возраста.
Но мучительно вежливый разговор, который касался то последней выставки в галерее Тейт, то таланта Диззи Ги-леспи, снова и снова заставлял Иззи сознавать, как отчаянно она скучает по Сэму. Чувство тоски не собиралось ее покидать. Каждый раз, когда Малкольм Форрестер обращался к ней «моя дорогая Изабель», она рисовала себе выражение лица Сэма, если бы он это слышал. Он не сводил бы с нее серых глаз, сияющих от восторга, как это неоднократно бывало в «Ступенях», а потом бы они дружно хохотали над блюдами из китайской закусочной.
Аппетит покинул Иззи. Она ковырялась вилкой в тарелке – это было мясо по-бургундски со свежей спаржей и крошечным молодым картофелем – и молча слушала, как Терри и Малкольм обмениваются историями о внуках. Ощущение одиночества усилилось, когда она поняла, что Терри и Вивьен держатся под столом за руки. Они не сводили друг с друга глаз, и после очередного примера детского остроумия Терри поглядывал на Вивьен, будто не в силах поверить, что она по-прежнему здесь. Тогда его лицо начинало сиять и он тайком улыбался.
Наконец, не в силах больше сдерживаться, Вивьен вскочила и скрылась на кухне. Вернулась с бутылкой шампанского.
– Я хотела подождать до конца ужина, но терпение никогда не было моей сильной стороной. Милый, можешь открыть бутылку? Не хочу сломать ногти…
В общем, трудно было назвать это величайшим сюрпризом, но Иззи покорно сделала недоумевающее лицо. Пока Терри неумело возился с пробкой, Малкольм поинтересовался:
– Мы что-то празднуем?
Вивьен, в аметистовом шелковом платье, сияющем при свечах, взвизгнула, когда пробка ударила в потолок и шампанское залило брюки Терри. Когда бокалы были наполнены, она прижалась к его плечу и произнесла:
– Дамы и господа, я хочу, чтобы вы узнали об этом первыми. Мы с Терри собираемся пожениться.
В суматохе поздравлений и объятий Иззи заставила себя подчиниться, когда Малкольм Форрестер решительно поцеловал ее.
– Потрясающие новости, – заявил он, поправляя галстук. – Как тебе кажется, Изабель?
Иззи, борясь с желанием вытереть губы рукавом, подтвердила:
– Прекрасные новости, Малкольм.
Вивьен сияла и даже не слушала.
– И конечно, – радостно продолжала она, – мы хотим, чтобы вы стати крестными…
Иззи уставилась на нее:
– Ты беременна?
– Пока нет. Но мы не собираемся тратить время даром. – Она обняла Терри. – В конце концов, мне почти двадцать восемь.
– Это не так уж много, – запротестовала Иззи, ища поддержки у Малкольма и чувствуя пустоту внутри.
Но Вивьен, видимо, прочла достаточно книг.
– Чем раньше, тем лучше, – сказала она. – Тебе не было еще и двадцати, когда родилась Катерина, а я уже в солидном возрасте для первых родов. С каждым годом возрастают шансы получить осложнение… Может случиться что угодно!
– И все-таки двадцать восемь – это не много, – упрямо повторила Иззи.
– Конечно, нет. – Малкольм Форрестер изящно пришел к ней на помощь, наполнил оба бокала и снова поправил галстук. – И потом, в наши дни все больше женщин ждут, пока им перевалит за тридцать, прежде чем завести семью. С профессиональной точки зрения я только за. – Чтобы подчеркнуть эти слова, он лучезарно улыбнулся Иззи, а потом игриво добавил: – Хотя с личной – я им не завидую. По крайней мере, мы с тобой уже прошли эту стадию и благополучно оставили ее в прошлом. Нам повезло, моя дорогая Изабель, не так ли? В нашем возрасте уже не нужно волноваться о таких вещах.
