Текст книги "Он, она и ее дети"
Автор книги: Джилл (Джил) Мэнселл (Мансел )
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)
– А какой был мой самый плохой поступок, когда я была аленькой? – Джоджо наконец-то принялась за грибы.
– Я бы не назвала его плохим. Просто он поставил меня в неловкое положение. Это когда ты сняла свой подгузник в супермаркете и оставила его в проходе бакалейного отдела. – Помолчав, Крессида добавила: – А подгузник был отнюдь не чистым.
– Ого! – Джоджо покачала головой и рассмеялась. – Ну а какой самый хороший?
Крессида огорченно опустила уголки рта.
– Что-то не припомню.
– Неправда! Рассказывай!
– Солнышко мое! Твой самый хороший поступок? – Оторвавшись от шипящего на сковородке лука, Крессида обняла Джоджо. – Трудно ответить. Их было так много.
Глава 12
В тот момент, когда Тайлер притормозил возле «Домика волынщика», на лобовое стекло его арендованной машины шлепнулось нечто грязно-белое, и большая птица с криком, которым, вероятно, выражалась радость по поводу меткого попадания, взвилась над домами, стоявшими на противоположной стороне улицы. Шлепок был огромным и, по закону подлости, располагался в той части стекла, куда не доставали «дворники».
Неужели это плохое предзнаменование?
В дверях показалась Лотти. Она вся разрумянилась и запыхалась.
– Ой, привет!
– Я вас от чего-то оторвал, да? – На лице Тайлера появилась полуулыбка. Увидев, что она одета в белую майку без рукавов и джинсы, он решил, что какие-либо непристойности тут маловероятны. – Если я не вовремя...
Лотти открыла дверь пошире, чтобы он мог разглядеть позади нее пылесос.
– Даже хорошо, что оторвали. За полтора месяца я здорово запустила домашние дела и как раз пыталась за полчаса наверстать упущенное. На телевизоре такой слой пыли, что дети уже пишут свои имена. – Утерев пот со лба, она сказала: – Ах, извините, проходите в дом. Не споткнитесь о провод. Вы по работе?
Она была великолепна. С соблазнительными формами, умная и энергичная. Наблюдая, как она наклонилась, чтобы взять с пола флакон полировки для мебели и тряпку, Тайлер сказал:
– Кстати, я хотел узнать, не поужинаете ли вы со мной сегодня.
– О... – Лотти была явно удивлена.
– Если, конечно, вы не заняты.
– Ну, я могу попросить Марио взять детей. Думаю, проблемы тут не будет. – Не понимая, что стало поводом для приглашения, Лотти спросила: – Вы хотите поговорить со мной о работе?
– Мы, конечно, сможем поговорить о работе, если вам захочется. И обо всем на свете. – Тайлер улыбнулся. – Как вы смотрите на то, что я заеду за вами в восемь?
– Очень хорошо. – У Лотти загорелись глаза. – Хотя я все же предварительно договорилась бы с Марио и убедилась, что он сможет взять детей. Дайте мне две минуты.
Она ушла в кухню, чтобы позвонить. Так как Тайлер не ставил перед собой задачу подслушивать разговор между Лотти и ее бывшим мужем, он остался в гостиной. Его взгляд упал на нечто серое и пухлое, очень похожее на изношенную подушечку для полировки мебели. Вероятно, Лотти использовала ее в уборочном блице, но забыла на окне. Тайлер взял подушечку и вышел на крыльцо через так и оставшуюся открытой парадную дверь.
По всей видимости, сегодня в поселке был день по сбору всякого мусора. Перед воротами каждого дома стояли черные бункеры на колесах – Господи, до чего же ему нравятся эти причудливые английские названия! Закончив стирать то, чем птица с такой обескураживающей наглостью запачкала лобовое стекло, Тайлер выбросил подушечку в бункер Лотти и вернулся в дом.
– Вот вы где! – воскликнула Лотти. – А я было подумала, что вы пошли на попятную и тихонько сбежали.
– Я просто вышел, чтобы... – Неожиданно ожил мобильник Тайлера. – Проклятие! Извините меня. – Он с виноватым видом вытащил телефон из кармана рубашки.
– Все в порядке, Марио заберет детей на вечер. Встретимся в восемь. – Спеша вернуться к тридцатиминутному уборочному забегу, Лотти проводила его до двери.
Готовясь нажать кнопку приема вызова, Тайлер услышал, как позади него включился пылесос.
Он улыбнулся самому себе, предвкушая сегодняшний вечер. За несколько дней его жизнь изменилась до неузнаваемости, а еще он познакомился с Лотти Карлайл, сексуальной, красивой и не похожей ни на кого другого.
Ода, ситуация улучшается с каждой минутой.
Тайлер услышал шум еще до того, как без пяти восемь вылез из машины. Дикий вой раздавался из дома. Слегка встревожившись – неужели это Лотти? – он прошел к парадной двери и позвонил.
– Привет, вы, наверное, Тайлер. – Высокий мужчина открыл ему дверь и со смиренным видом пожал руку. – Марио. Извините за шум. У нас тут небольшой кризис.
Значит, это ее бывший муж. Переступив через порог, Тайлер последовал за Марио в гостиную и увидел в центре комнаты перевернутую вверх дном огромную коробку из-под «Лего». Лотти, издерганная и все еще одетая в белую майку и джинсы, сидела в одном из кресел и баюкала на коленях сына. Нат рыдал так, будто его постигло большое горе, и, если судить по влажному пятну на майке Лотти, рыдал уже давно. При виде Тайлера он взвыл еще громче и уткнулся матери в шею. На другом конце комнаты Марио расстегивал «молнии» поочередно на всех диванных подушках и рылся в них.
– Что случилось? – Тайлер не удивился бы, если бы выяснилось, что кто-то умер.
Сверху закричала Руби:
– Ее нет и в сушилке.
– Нат потерял свою думку. – В ответ на ее слова Нат зарыдал еще горше. Лотти погладила его по голове. – Ш-ш, ш-ш, малыш, все хорошо. – Она принялась покачивать его и гладить по спине. – Мы ее найдем, не переживай. Ведь она здесь, никуда не делась.
Озадаченный, Тайлер спросил:
– Что такое думка?
– Это маленькая подушечка. Она у Ната с младенчества, он не может без нее заснуть. – Лотти посмотрела на часы и поморщилась. – Боже мой, простите меня, пожалуйста. У меня не было времени переодеться. После того как мы найдем думку, я буду готова через пять минут. Обещаю.
Сверху опять донесся голос Руби:
– И в ванной ее тоже нет.
– Никаких проблем, – успокоил Лотти Тайлер, воздевая вверх руки. Он почувствовал, что сложившаяся ситуация предоставляет ему столь необходимую возможность набрать очков. – Я тоже включусь в поиски. Думка, говорите. Как я понимаю, ног у нее нет, поэтому сбежать она не могла, так?
– Нам известно, что она в доме. – Лотти уверенно кивнула и с благодарностью посмотрела на Тайлера. – Обычно она отыскивается. Нат где-то спрятал ее в укромном местечке, и местечко оказалось слишком укромным.
Итак, думка. Представив бледно-голубую подушечку с атласной оборочкой, Тайлер мягко, но настойчиво проговорил:
– Послушай, Нат, давай снарядим поисковую партию. Было бы здорово, если бы ты дал нам хоть какой-нибудь ключ к разгадке. Например, где ты в последний раз видел ее?
Содрогаясь от рыданий, Нат сквозь всхлипы выговорил:
– Н-н-на п-подоконнике, т-т-там. – И указал на окно.
О черт. Только не это.
Почувствовав себя скверно – Господи, ему никогда в жизни не было так скверно, – Тайлер настороженно осведомился:
– А... а какого цвета... эта думка?
Лотти, которая все еще пыталась успокоить своего обезумевшего от горя сына, пожала плечами и ответила:
– Да никакого.
– У н-нее нет ц-цвета, – с новой силой зарыдал Нат. – Она моя думка.
Серьезный прокол.
– Здесь нет. – Марио закончил исследовать внутренности всех диванных подушек. – Она даже на подушку не похожа, напоминает кусок байки со слоем синтепона, – пояснил он Тайлеру. – Нат спал на ней с самого рождения. Она примерно тридцать на тридцать, серого цвета и выглядит ужасно грязной.
– Она не грязная! – завопил Нат. – Она моя думка!
Тайлер молился о том, чтобы лицо не выдало его. В колледже он много играл в покер, но сегодня от него требовался совершенно другой уровень выдержки. Он почувствовал, как у него вспотели ладони, и...
– Вы же были у нас днем, – вдруг вспомнила Лотти. – Вы, случайно, не заметили думку на окне, а? – Ее взгляд был полон надежды.
Отрицать это он не мог. И врать ей не мог. Однако признать правду перед Натом тоже не мог. У Тайлера от волнения пересохло во рту. Слегка дернув головой в сторону двери, он дал понять Лотти, чтобы она вышла за ним.
Лотти оставила Ната в кресле, и тот тут же свернулся в горестный клубок. Она догнала Тайлера в коридоре.
– Послушайте, я очень извиняюсь. Вы, наверное, волнуетесь, что мы потеряем наш заказ в ресторане, но я не могу просто...
– Это я виноват. Я взял думку. – Он произнес эти слова – слова, которые он никогда не ожидал от себя услышать, – на одном дыхании.
– Что?!
– Я подумал, что это старая подушка для полировки мебели. У вас утром была уборка, и я решил, что вы просто забыли ее убрать.
– Где она? – Судя по выражению лица, Лотти уже поняла, что конец у истории будет невеселым.
– Я взял ее, чтобы стереть птичье дерь... птичью кляксу с машины. – Тайлер старался говорить как можно тише. – Она была ужасно грязной. Рядом стоял ваш бак для мусора, туда я ее и выбросил.
– О, только не это! – простонала Лотти, пряча лицо в ладонях. – Просто не верится. А ведь бак уже опорожнили. Боже, что же нам теперь делать?
– Я очень виноват. Я действительно сожалею, все вышло случайно. – Тайлер всеми силами пытался оправдаться: – Но как я мог догадаться, что это не тряпка?
– Ну зачем вы взяли ее? – Лотти сокрушенно качала головой. – Если бы вы спросили, я бы все объяснила. А если бы рассказали сразу, после того как выбросили, я могла бы ее вытащить оттуда.
– Я хотел рассказать. Я собирался, но тут зазвонил мой телефон, а вы спешили закончить уборку. Послушайте, я понимаю, что Нат расстроился, но ведь ему уже семь лет. Вам не кажется, что ему пора расстаться с думкой? То есть ведь это не может продолжаться до бесконечности? Сейчас у вас есть отличная возможность разрушить эту привычку.
– Господи, – вздохнула Лотти. – Ведь у вас нет опыта общения с детьми, не так ли?
– Но...
– Вы взяли думку Ната! – прозвучал над ними голос, и у Тайлера упало сердце. В следующее мгновение со второго этажа с грохотом сбежала Руби и с обвиняющим видом ткнула его пальцем в грудь. – Вы взяли думку Ната и выбросили ее! Нат, это он виноват, тот самый, кто врал про нас! – Нырнув под расставленные руки Лотти, она ворвалась в гостиную и закричала: – Он говорит, что ты слишком большой для думки, что тебе семь и что только маленькие дети спят с думкой. Думки нет, и ты больше никогда ее не увидишь!
Лотти влетела в комнату вслед за дочерью и выпалила:
– Нат, он этого не говорил. И это вышло случайно.
Тайлеру очень хотелось уйти из дома, сесть в машину и уехать, однако он последовал за Лотти. Вместо рыданий та, которые он ожидал услышать и которые пугали его, встретила мертвая тишина, которая просто сбила его с ног. Казалось, что маленький мальчик, бледный и дрожащий, забыл, как надо дышать. Он с недоверием уставился Тайлера и прошептал:
– Вы ее выбросили?
Тайлер кивнул и тяжело вздохнул.
– Прости меня.
– В бункер на колесах! – с наслаждением уточнила Руби.
– Он не хотел, – сказала Лотти.
– Но она же попала в бак не случайно, правда? – Руби, с расширившимися от возбуждения глазами, воскликнула: – Что теперь Нат будет делать без думки? Он просто умрет!
– Он не умрет, – ровным голосом возразил Марио, а Лотти взяла сына на руки и попыталась успокоить.
– А ты мог бы заменить ее другой думкой? – спросил Тайлер, хотя заранее знал, что задает неправильный вопрос. – Например, более красивой?
Все уставились на него в ужасе, как будто он предложил им участвовать в конкурсе по швырянию котят.
– Вряд ли.
Рука Тайлера непроизвольно потянулась к бумажнику.
– Послушай, можно я хоть как-то компенсирую тебе утрату думки? Ты мог бы купить себе...
– В этом нет надобности, – остановил его Марио. – Действительно нет. Мы сами справимся. Пойдем, Нат, давай отпустим маму, ей нужно одеться для выхода в свет.
– Только не с ним. – Маленькое тельце Ната напряглось, голос зазвучал громче. – Мама, не ходи с ним, я хочу, чтобы ты осталась со мной. Я хочу назад свою думку!
Было ясно, что Лотти раздирают сомнения.
– Думаю, что вам следует остаться, – сказал Тайлер. – Мы поужинаем вместе в другой раз. Я бы очень хотел исправить ситуацию, но не могу. Я пойду, хорошо? – Да, вечер получился не самым счастливым. Стремясь поскорее покинуть дом, Тайлер направился к двери. – Нат, я действительно виноват и прошу простить меня. Если я могу тебе чем-нибудь помочь...
– У-уходите, – сквозь рыдания проговорил мальчик и спрятал заплаканное личико у Лотти на плече. – У-уезжай-те домой, в Америку. И н-никогда не в-возврашайтесь.
Глава 13
– Компьютеры – это нечто потрясающее, – сказал Фредди.
– Это верно, – согласилась с ним Лотти, кивая.
– Но я ненавижу работать на них.
– Знаю. Это потому, что ты слишком ленив, чтобы научиться на них работать, – напомнила ему Лотти. – Если бы ты разрешил мне показать тебе...
– Нет уж, спасибо.
– Это же так...
– Э-э, хватит. – Подняв руки и замотав головой, Фредди твердо сказал: – Всю свою жизнь я ненавидел технику. Любые машины. Я не знаю, как работает мой автомобиль и почему самолет не падает. В этом нет ничего страшного, потому что есть механики и летчики, которые все это знают. То же самое и с компьютерами, – добавил он, прежде чем Лотти успела его перебить. – Если мне осталось жить полгода, я, естественно, не буду тратить свое время на то, чтобы учиться, как рыбачить в Интернете.
– Плавать.
– И плавать не хочу учиться. Или кататься на водных лыжах. Я не какой-то там чертов Джеймс Бонд.
– Я имела в виду...
– Не надо ничего объяснять, – оборвал ее Фредди. Лотти стало интересно, дадут ли ей когда-нибудь закончить хоть предложение. – Я не хочу учиться этой компьютерной каракадабре и не буду, потому что в этой области ты все сможешь сделать за меня. Если у меня возникнут вопросы, ты найдешь ответы и отдашь мне. Все просто.
– Замечательно. Сделаю все, что в моих силах. Так какие вопросы?
В тот вечер, когда Фредди обрушил на нее новость о своей болезни и приближающемся конце, он также упомянул, у него есть план, но до настоящего момента он всячески отказывался обсуждать его. Возможно, вопросы имеют отношение к его плану?
В ответ Фредди достал из кармана пиджака сложенный лист бумаги и развернул.
– Я хочу найти этих людей.
На листке разборчивым почерком Фредди было напитано пять имен. Лотти едва успела прочитать первое в списке, прежде чем Фредди отобрал у нее листок.
Помолчав, она спросила:
– Мне дозволено узнать зачем?
– Затем, что я хочу увидеться с ними.
– Кто они?
– Люди, которые имеют для меня большое значение. Люди, которые мне нравятся. – На лице Фредди появилась слабая улыбка. – Люди, которые тем или иным образом повлияли на мою жизнь. Боже, неужели мое объяснение звучит так противно?
– Немного. Очень похоже на слащавые, снятые через мягкорисующий объектив фильмы, которые можно увидеть по телевизору только в дневное время на неделе перед Рождеством. – Признаться честно, Лотти ужасно любила эти фильмы.
– Ну, если кого-то это утешит, я очень хочу снова увидеться с ними, – заявил Фредди. – Только нет гарантии, что и они хотят увидеться со мной.
– А я могу узнать предысторию? Ты расскажешь мне, почему они так важны для тебя?
– Пока нет. – Фредди выглядел довольным. – Я собирался подождать до тех пор, покаты не отыщешь их. Тогда, я уверен, ты приложишь все усилия, чтобы сделать это побыстрее.
Лотти скривилась: она была очень любопытной и знала это.
– И все же мне понадобятся кое-какие детали. Сколько им лет, где они жили раньше, чем занимались.
– Я дам тебе максимум информации.
– И все равно может получиться, что мы не найдем их.
– Давай приступим и посмотрим, как пойдут дела, ладно?
– Если ты не рассказываешь мне, кто они, – не унималась Лотти, – придется самой догадываться.
Фредди усмехнулся:
– Да ради Бога, девочка моя. Только правды ты все равно не узнаешь, пока не найдешь их. Не вешай нос. Это может быть просто.
Лотти раздраженно проговорила:
– Или чертовски сложно.
– Тогда пора приступать. Чем раньше, тем лучше.
Первый из таинственного списка нашелся на удивление легко. На это ушло менее пяти минут. Его звали Джефф Барроуклифф, и он владел и управлял мастерской по ремонту мотоциклов в Эксмуте.
– Это он, – уверенно сказал Фредди, заглядывая через плечо Лотти. – Джефф всегда был одержим мотоциклами.
Чтобы убедиться, Лотти послала письмо по электронной почте:
Дорогой мистер Барроуклифф!
От имени своего друга, который ищет человека с такими же именем и фамилией, как у Вас, разрешите спросить, действительно ли Вы родились 26 декабря 1940 года и жили много лет назад в Оксфорде?
Искренне Ваша, Л. Карлайл.
Как по волшебству, через полторы минуты в ее почтовом ящике появился ответ:
Да, это я. А в чем дело?
– Надо же, старина Джефф знает, как пользоваться компьютером и посылать электронные письма, – подивился Фредди. – Кто бы мог подумать!
– А кто бы мог подумать, что ты – нет? – парировала Лотти. – Ты большой невежда. – Она, как пианист, пошевелила пальцами над клавиатурой. – Хочешь, чтобы я ему объяснила?
– Нет. Я ему позвоню. – Фредди уже успел записать телефонный номер мастерской, вывешенный на сайте. Уже уходя из офиса, он добавил: – Без лишних ушей.
– А он будет рад слышать тебя?
Фредди помахал бумажкой с телефоном:
– Именно это я и собираюсь выяснить.
Вернулся он через десять минут, и выражение его лица было таинственным, что буквально взбесило Лотти.
Бросив на него выжидательный взгляд, она спросила:
– Ну?
– Что «ну»?
– Джефф Барроуклифф. Ты забыл, что обещал рассказать мне? Вы встретитесь?
Фредди кивнул:
– Поеду в Эксмут в выходные.
– Вот видишь! – Лотти в восторге захлопала в ладоши. – Значит, он обрадовался твоему звонку! А почему ты сомневался в этом?
– Потому что я забрал у него мотоцикл, – ответил Фредди. – Его гордость и радость.
– Ничего себе!
– И разбил его. Полностью, под списание.
– Ого!
– А позади сидела его девушка. На которой он собирался жениться.
– Фредди! О Боже, неужели она...
– Нет, Гизелла не погибла. Отделалась царапинами и синяками. Ей просто повезло.
Облегченно вздохнув, Лотти проговорила:
– Ну, тогда все в порядке.
– Так и Джефф думал. Пока я не увел ее у него. – Его улыбка угасла, когда он увидел ошеломленное выражение на лице Лотти. – И ты туда же. Ты всегда считала меня хорошим и правильным. Хоть выставляй на выставку, да? Только по внешности никогда ничего не определишь.
На заднем дворе «Летящего фазана» шла игра в шары. Остановившись в арке, увитой жимолостью, Лотти увидела, как Марио в игровом поле объясняет технику игры какой-то девице.
Никем не замеченная, Лотти наблюдала за ними. В ее стакане с апельсиновым соком тихо позвякивали кубики льда. Марио заглянул в паб после работы, поэтому был одет в модную белую рубашку с расстегнутым воротом и темно-синие брюки. На ближайшем столике стояла его кружка с пивом и лежали ключи от машины. Пиджак от костюма висел на спинке стула. Девица, которую он учил играть – стройная, темноволосая, с солнцезащитными очками, поднятыми надо лбом, – хлопала густо накрашенными ресницами и смеялась, когда Марио показывал ей, как бросать серебристые шары. «Хихикает, как подросток, – мысленно покачала головой Лотти, – а ведь ей полный тридцатник».
А Марио каков! Неужели ему так и суждено пройти по жизни, подчиняясь командам той части мозга, которая подает сигнал: «Это женщина, и ты должен пофлиртовать с ней»?
Вообще-то дело совсем не в его мозгах. Глотнув сока и заметив завистливые взгляды других девиц, принимавших участие в игре, Лотти прошла вперед.
– Привет, Лотти. – Марио выпрямился и приветствовал ее бодрой улыбкой. Темноволосая девица повернулась и внимательно оглядела ее, и Лотти поняла, что ее включили в соперничество за внимание Марио.
Ради забавы и чтобы увидеть, какое лицо будет у девицы, Лотти поцеловала Марио в щеку и кокетливо проговорила:
– Привет, дорогой. Я следующая, хорошо? Ты же знаешь, как я люблю обыгрывать тебя.
Марио, который отлично понял ее ход, расхохотался.
Темноволосая девица капризным тоном осведомилась:
– Кто это? Твоя подружка?
«Между прочим, – ответила Лотти, – я его жена.
– Бывшая. – Марио закатил глаза. – Хотя ей все еще нравится вмешиваться в мою жизнь.
– Ну кто-то же должен. – Лотти краем глаза видела, что лица переводит взгляд с нее на Марио и обратно, как зритель на Уимблдонском турнире. – Кстати, а где Эмбер?
– Где-где, путешествует по Гималаям! В салоне, естественно, – ответил Марио. – Возникла какая-то срочная работа, и она не смогла освободиться к восьми, поэтому я заглянул сюда, чтобы быстренько что-нибудь выпить. Тебя такое объяснение устраивает?
– Кто такая Эмбер? – Темноволосая девица уже перестала хлопать накрашенными ресницами.
Лотти посмотрела на Марио, который вздохнул и ответил:
– Моя подружка.
– Давняя подружка, – поспешила добавить Лотти.
– Благодарю, – буркнул Марио, когда темноволосая девица и ее подружки, отбросив нервным движением блестящие волосы, гордо двинулись прочь от поля, а после и вовсе исчезли внутри паба.
Лотти радостно посоветовала:
– Не бери в голову. Теперь, если хочешь, мы можем сыграть. Конечно, если ты не боишься, что я выиграю. – Хотя она и так чувствовала себя победительницей.
– Слишком жарко. – Марио взял кружку. – Сейчас допью и пойду.
– Стоило мне прийти, и ты тут же уходишь. Кстати, а что было бы с этой девицей, если бы я не пришла?
– Ничего. – Марио выглядел оскорбленным. – Она не знала, как бросать шары, вот и все. Я просто учил ее.
– Ой, что это? – Лотти подняла голову к небу. – Там что-то летает... ой, смотри, у него есть ножки!
Марио тоже посмотрел вверх.
– Вот этого я никак не понимаю. Когда мы были женаты, ты не имела обыкновения пилить меня. А сейчас, когда мы не женаты, ты вовсю этим занимаешься. Кстати, где дети?
– В клубе карате до семи. И не пытайся сменить тему, – потребовала Лотти. – Именно из-за них я и пилю тебя. Эмбер, как ты знаешь, отнюдь не слабовольная особа. Ты не понимаешь, как тебе повезло с ней. – Увидев, что уголки рта Марио поползли вверх, Лотти добавила: – Ты не такой уж неотразимый.
– Когда-то ты считала иначе. – В его глазах появился озорной блеск.
– Ну, тогда я была молодой и доверчивой. А теперь мы разведены, – сказала она. – И о чем это говорит?
– О том, что ты уже не молода и даже стара... ой, не надо. – Марио потер плечо. – Я не шлялся по девкам, понимаешь? К твоему сведению, я был полностью верен Эмбер.
«Пока», – повисло в воздухе невысказанное слово.
– Ну тогда постарайся продолжать в том же духе. Потому что это имеет отношение к Нату и Руби, – сказала Лотти. – И если вы с Эмбер расстанетесь из-за того, что она узнает о твоих походах на сторону, тебе придется решать более серьезные проблемы, чем удар в плечо. Подумай об этом и...
– Я и так думаю. – Было видно, что Марио обиделся, однако Лотти подозревала, что просить его перестать флиртовать – все равно что просить гепарда отказаться от мяса и перейти на морковку и брокколи. – Я думаю об этом все время, – продолжал Марио. – Если бы ты не набросилась на меня и дала мне возможность вставить хоть слово, я бы с удовольствием поинтересовался, как Нат.
Нат и думка. Та самая думка, которая так трагически канула в лету.
– Уже лучше. – Лотти вздохнула, потому что последние два дня были нелегкими, а первая ночь вообще была ужасной. Нат через каждый час рывком просыпался и начинал рыдать. – Сегодня он очень повеселел. Я сказала ему, что Арнольд Шварценеггер потерял свою думку, когда ему было семь. – Она поморщилась. – Теперь он хочет написать ему, так как Арни поймет, что он чувствует.
Лицо Марио смягчилось.
– Он справится. Дай ему пару недель, и он придет в себя.
– Господи, пару недель! – Лотти представила, сколько ночей ей придется не спать.
– Эй, не кисни. Готов поспорить, что твоему новому еще хуже.
– Сегодня утром он улетел в Штаты. Решает нерешенные вопросы. Вернется только на следующей неделе.
Марио посмотрел на часы и встал, не допив пиво.
– Слушай, а как ты смотришь на то, что сегодня вечером дети побудут у меня? Я заберу их из клуба и отвезу к себе. Мы поужинаем пиццей и поиграем в приставку. Как такой план?
Лотти была тронута до глубины души.
– Похоже, что ты совсем не так уж плох.
– И у меня бывают минуты взлета. – Марио подмигнул позвенел ключами от машины. – Я пойду и взгляну, как идут занятия в клубе. Смотри не подцепи незнакомца! У тебя сегодня целый вечер свободен.
Он мог быть замечательным, когда хотел. А иногда мог довести до бешенства. Но при этом он оставался великодушным и заботливым, когда кто-то нуждался в нем. На мгновение Лотти ужасно захотелось поделиться с ним новостью о болезни Фредди, однако она знала, что нельзя этого делать, несмотря на страх перед тем, что, когда все это выйдет наружу, окружающие будут показывать на нее пальцем и кричать: «Почему ты не уговорила его лечиться? О чем ты думала? Как ты могла спокойно смотреть, что человек умирает?»
В общем, с Марио она не поделится. Фредди непреклонен в своем нежелании кому-либо рассказывать об этом, до тех пор пока не будет крайней необходимости и физические признаки болезни не станут заметны. Между прочим, перспектива увидеться в субботу с Джеффом здорово приободрила его, он...
– Ты в порядке? – В голосе Марио слышалась озабоченность, и Лотти сообразила, что все это время тупо таращилась на углубление с шарами, где в песке лежал кошонет, который окружали серебристые шары, расположенные на разных расстояниях от него. Она мысленно заставила себя встряхнуться.
– В порядке. Заработалась, вот и все.
– Ладно, я поехал в клуб карате. Будь осторожна. – Перегнувшись через деревянный стол, Марио поцеловал ее в лоб. – Пока.
Глава 14
Было время воскресного обеда, и Джоджо, нежась на солнышке на заднем дворе дома тети Кресс, читала последний номер «Упс!» и слушала Авриль Лавин на CD-плейере. Сегодня во второй половине дня ее родители ждали гостей на барбекю, и их дом и сад заполонили сотрудники из компании по выездному обслуживанию. Эта вечеринка была не из тех, когда приглашают соседей и друзей и весело проводят время, а заканчивают танцами на улице. Это был настоящий прием. Как обычно, подобные приемы были для ее мамы и папы возможностью устанавливать новые связи и завязывать новые деловые отношения. А главная задача подобного приема заключалась в том, чтобы произвести впечатление на потенциального клиента. Только вот веселье от души – не приведи Господь! – в повестку дня не входило. Когда Джоджо сказала, что вместо приема поедет к тете Кресс, мама выдохнула с видимым облегчением и сказала: «Дорогая, это отличная идея. Там тебе будет гораздо интереснее».
Джоджо была рада уехать из дома, а тетя Кресс – увидеть ее.
Когда солнышко выглянуло из-за туч и Джоджо, нарядившись в застиранный бледно-голубой топ и полосатые сине-лиловые шорты, устроилась в шезлонге, Крессида решила сходить в супермаркет, чтобы купить продуктов, которые можно приготовить на скорую руку. Она пообещала Джоджо, что вернется к двум и принесет мороженое с лимонной меренгой, и шоколадный попкорн, и еще столько замороженного малинового сока, сколько двоим людям не осилить и за неделю. Хотя если они побьют свой предыдущий рекорд, то к вечеру все съедят.
Джоджо дочитала статью о девочке, которая влюбилась сего учителя физики. Авриль Лавин уже надоела, а остальные сидюки были в сумке, в кухне. Отбросив журнал, Джоджо решила пройти в дом, но для этого ей надо было путаться из своего «Уокмана». Именно в этот момента она услышала звонок в дверь.
Когда она наконец открыла дверь, гости, отчаявшись, шли по улице. Наблюдая за ними с крыльца, Джоджо знала, следует ли ей окликнуть их. Неожиданно мужчина, будто почувствовав ее взгляд, обернулся и увидел ее. Он что-то сказал мальчику, шедшему рядом, и поспешил назад. И Джоджо вспомнила, что у нее на носу прозрачный солнцезащитный крем, и быстро стерла его.
– Привет, – дружелюбно поздоровался мужчина. – Мы подумали, что никого нет дома. Я так долго звонил в дверь.
– Извините, я была в саду. – Джоджо указала на уши. – Слушала музыку.
– А, понятно, у моего сына тоже такой есть. – Мужчина кивнул в сторону мальчика, топтавшегося у калитки. – Только, представь себе, ему не надо включать его, чтобы игнорировать меня. Ты, вероятно, Джоджо. А твоя... гм, а Крессида дома?
– Она ушла в магазин. – Так как Джоджо не замечала, чтобы у двери тети Кресс толпились полчища незнакомых мужчин, у нее возникло верное предположение по поводу того, кто это такой, и ее любопытство сильно возросло. – Так вы тот мужчина с цветами? – спросила она.
Вопрос явно озадачил его.
– Мужчина с цветами?
– Ну да, тот, кто купил открытку и на следующий день принес тете Кресс цветы в благодарность.
– Ах ну да. – Его лицо прояснилось. – Да, я тот самый мужчина. Как ты думаешь, когда она вернется?
– Около двух. – Желая быть полезной, она осведомилась: – Хотите заказать еще одну открытку?
– Ну, не совсем.
– Тогда что? Можете передать записку через меня – уверяю вас, тетя Кресс ее обязательно получит. Ой, подождите, у телефона лежит блокнот. – Джоджо сбегала в холл и принесла блокнот и сиреневый фломастер. Встав, как официантка, в выжидательную позу, она сказала: – Вот, пишите.
– Гм... может, я позвоню ей позже? – Мужчина неожиданно покраснел, и Джоджо поняла, что он смущен.
Он постоял, переминаясь с ноги на ногу, и уже собрался было уйти, когда Джоджо наконец-то осенило, что он пришел назначить тете Кресс свидание. Прикольно! Она-то поддразнила ее насчет цветов, а это оказалось правдой! Возбужденная сделанным открытием – и только что прочитанной в «Упс!» заметкой, в которой авторы отвечали на вопрос одной девочки, поинтересовавшейся, почему мальчики всегда обещают перезвонить и никогда не перезванивают, – Джоджо поняла, что не должна ни под каким видом дать этому мужчине сбежать.
– А еще я могла бы записать ваш телефон, и тетя Кресс вам перезвонит, – поспешно проговорила она сверхэнергичным тоном, которым обычно говорила по телефону ее мама, когда обсуждала крупную сделку.
– Гм...
– Или мы могли бы договориться с вами о конкретном времени. Я знаю, что тетя Кресс свободна сегодня вечером.
– Ну...
Отчаявшись удержать его – он все время выглядел так, будто вот-вот развернется и рванет к калитке, – Джоджо впихнула ему в руки блокнот и фломастер и выпалила:
– Вот, пишите свое имя и номер телефона, и она...
– Извини. – Сын мужчины – он все еще стоял у калитки и зачем-то надвинул бейсболку на глаза – ворчливо спросил: – Ты всегда всеми командуешь?
Его отец обернулся и сказал:
– Зачем грубить, Донни?
– Я не грублю. – Донни недовольно повел плечами. – Я просто задал вопрос.
– Я не командую. – Джоджо от негодования стиснула зубы.
Мальчишка многозначительно хмыкнул.
