Текст книги "Он, она и ее дети"

Автор книги: Джилл (Джил) Мэнселл (Мансел )

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

– Нет. – Фенелла запросто прочла ее мысли. – Я не жду, что он что-то оставил мне; просто хотела засвидетельствовать свое почтение. Может, Фредди и не был любовью всей моей жизни, но я очень тепло к нему относилась.

– Мы тоже.

– Так кто получит деньги? – Взгляд Фенеллы остался лучезарным. – Вы?

– Нет. – Лотти покачала головой. – Не я.

– Не повезло. Как бы то ни было, я хотела поздороваться, прежде чем уеду. Нелегко присутствовать на поминках, когда из всей толпы ты знакома только с умершим. – Помолчав, Фенелла добавила: – Если, конечно, вы не считаете, что мне следовало бы подольше побыть среди гостей. Если здесь, по вашему мнению, имеются достойные мужчины, с которыми мне стоило бы познакомиться, прошу вас, без колебаний укажите мне, в каком направлении идти.

Тед из поселкового магазина? Представив их вдвоем, Лотти ответила:

– Что-то никто на ум не приходит.

– Даже тот красивый американец? Тайлер?

– Кажется, вы лет на тридцать старше его.

– Возможно, – Фенелла приняла колкость весело, – но вы-то нет. Что это за красавица с ним?

Она говорит это специально. Ведьма.

– Подруга, – ответила Лотти.

– Неутешительно для вас.

– Вовсе нет. Я встречаюсь с более привлекательным мужчиной. – Лотти, которая чувствовала себя пятнадцатилетней, похвасталась: – Он устраивает соревнования по поло. Он очень красив, и с ним весело.

К счастью, она, кажется, была не единственная, кто не мог удержаться от ребячества. Изогнув тонкую, как карандашная линия, бровь, Фенелла осведомилась:

– Вот как? Тогда что он делает с вами?

Долгое-долгое мгновение они пристально смотрели друг на друга. Лотти улыбнулась первой:

– Спасибо. Благодаря вам я почувствовала себя значительно лучше.

– Всегда пожалуйста. – Фенелла ответила ей улыбкой и, услышав звук подъехавшей машины, выглянула из окна. – А вот и мое такси.

– Мы спустимся вместе. – Лотти протянула ей руку. – Кстати, Фредди был счастлив, что увиделся с вами. Он ни минуты об этом не сожалел.

Они стали рядышком спускаться по лестнице. Фенелла спросила:

– Ему удалось отыскать Гизеллу?

– Да. – В этот момент Лотти запоздало сообразила, что один раз Фенелла и Гизелла встречались.

– Вот как? – Внимательный взгляд Фенеллы скользнул по гостям, толпившимся в зале. – Как интересно. Она здесь?

Лотти секунду колебалась.

– Нет.

Рассмеявшись, Фенелла сказала:

– Значит, здесь. Может, мне стоит разыскать ее и поздороваться?

– А может, и не стоит. – Подталкивая Фенеллу, Лотти вынудила ее побыстрее преодолеть последние две ступеньки и направиться ко входной двери. – Не забывайте, вас ждет такси. Спасибо, что приехали. До свидания.

Фенелла засмеялась, ее лицо смягчилось. Подавшись вперед, она поцеловала Лотти в обе щеки.

– Дорогая, может, я и авантюристка, но отнюдь не сука.

Такси взревело двигателем и унеслось прочь, подняв за собой вихрь опавших листьев, а Лотти вернулась в дом. Шум еще больше усилился. Раскрепостившись после второй или третьей рюмки, гости предавались счастливым воспоминаниям о Фредди.

Лотти нашла Гизеллу и Джеффа в малой гостиной – они беседовали с Барбарой. Черный костюм Джеффа выглядел так, будто он пришел в крайнее изумление, что его вытащили из шкафа после того, как он двадцать лет провисел на вешалке.

– А вот и она. – Гизелла подняла глаза на подошедшую Лотти и протянула ей одну фотографию из тех, что показывала Барбаре. – Вчера вечером мы с Джеффом просмотрели старые альбомы. Взгляните на этот снимок. Это Фредди, слева, рядом с Джеффом.

Лотти с улыбкой взглянула на фотографию Фредди и Джеффа, молодых, с густыми волосами. Они дурачились перед каким-то домом, поливая друг друга пивной пеной из бутылок, а рядом стояла стайка девушек, которые хихикая наблюдали за ними и прикрывали руками прически.

– Это же вы! – Лотти указала на миловидную брюнетку в ярко-оранжевом мини-платье и белых клеенчатых сапогах.

– У меня тогда была талия двадцать два дюйма ^[42], – кивнула Гизелла. – Счастливые были денечки. – Она похлопала Джеффа по голове и добавила: – Только ты пил как сапожник.

– И посмотри, что получилось, когда я бросил. – Он, в свою очередь, тоже похлопал себя по голове. – Я полысел.

– Да, кстати, я все хотела спросить. – Гизелла опять посмотрела на Лотти. – Кто была та женщина, с которой вы недавно попрощались? Которая уехала на такси. Я понимаю, это звучит глупо, но уверена, что видела ее раньше.

«Сорок лет назад, – подумала Лотти, но вслух не сказала. – Вы с Фредди были на приеме, который устраивали эта женщина и ее муж. Потом у вас за спиной Фредди закрутил с ней бурный роман, но оказался недостаточно богатым для нее, она бросила его, и он вернулся к вам».

Лотти покачала головой.

– Господи, у меня страшные проблемы с именами. Уже и не вспомню, как ее зовут. Кажется, она давний друг семьи.

– Наверное, я сглупила. – Гизелла пожала плечами, но хмуриться продолжала.

– А может, ее показывали по телевизору и вы решили, что знаете ее, – подбодрила ее Барбара. – Однажды я делала покупки в «Камден-Маркете» и поздоровалась с одной девушкой. Я готова была поклясться, что знакома с ней, а оказалось, что это Кейт Уинслет.

– А знаете, вы, должно быть, правы, – кивнула Гизелла и продолжила: – Она очень напоминает оперную певицу, которую мы видели по телевизору как-то вечером.

Фу-у!

– Только она старше, – сказал Джефф.

Лотти попыталась сдержать улыбку. Если бы Фенелла была здесь, она бы оторвала Джеффу голову.

Хорошо, что она ушла.

Позже, общаясь с теми, кто знал и любил Фредди, она услышала, как Мерри Уоткинс многозначительно сказала Тайлеру:

– Теперь вы понимаете, что именно является антидотом похоронам, не так ли? Милая романтическая свадьба! И когда же вы и ваша очаровательная подружка сделаете объявление, а? Ваша свадьба здорово бы нас всех подбодрила!

Глава 56

Через две недели после похорон Лотти и Барбара выплыли в лодке на середину озера. Оглядев поросшие лесом холмы, которые возвышались вокруг озера, плававших лебедей и проглядывавшие между деревьями крыши домов, Барбара сказала:

– Думаю, для последнего упокоения есть места и похуже. Мне же все еще нравится Эйфелева башня.

– Если мы не поторопимся, Фредди может найти свое упокоение в лебединых желудках.

Лотти отвинтила герметичную крышку, которая при этом издала тихое «пуф», и увидела, что лебеди, выражаясь метафорически, навострили уши и тут же изменили курс. Решив, что настало время кормежки, они величественной вереницей устремились к лодке.

– Я вам не рассказывала, что боюсь лебедей? – сказала Барбара.

– Вы просто трусиха. Они ничего вам не сделают.

– Однажды лебедь сломал мне руку.

У Лотти тревожно сжался желудок.

– Серьезно?

– Ну нет, но я знаю, что технически это возможно. Напомните мне, зачем я здесь?

– Затем, что Фредди пожелал, чтобы здесь развеяли его прах.

Барбара скривилась:

– Разве мы не могли сделать это у берега?

– На середине лучше. Прах развеется во все стороны. Итак, приступим?

Осторожно подняв урну, Лотти с подобающим почтением наклонила ее, и пепел с шорохом – ш-ш-ш – посыпался вниз.

– Стойте! – закричала Барбара. – Пепел летит вам на волосы!

Он летит мне в рот. – Лотти стала отплевываться и кашлять и едва не уронила урну на колени, а все из-за того, что порыв ветра бросил пригоршню серого пепла ей в глаза, в нос и в рот.

– О Боже, сюда плывут лебеди... Уходите! – завопила Барбара, вскакивая.

Лодка закачалась. Один из лебединых самцов, удивленный странными действиями человека, приподнялся и захлопал крыльями. Барбара запаниковала, заметалась и зацепилась за уключину. Из уключины выскочило весло.

– Держите его, держите!

Ощущая во рту вкус пепла и вытирая слезящиеся глаза, Лотти почувствовала, как урна стала скатываться с колен, и схватила ее.

– Проклятые лебеди жрут прах Фредди! – взвыла Барбара. – Господи, прогони их. А теперь они пытаются забраться в лодку... а-а-а...

Лодка перевернулась легко, как игрушка, и Лотти с Барбарой так же легко вывалились в воду. От холода у Лотти перехватило дыхание, ужас сковал все тело.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы сориентироваться. Вода была отнюдь не теплой. Радуясь, что хотя бы вымыла пепел из волос и глаз, Лотти вынырнула на поверхность и оказалась лицом к лицу с Барбарой. Пусть Барбара и боится лебедей, зато она умеет плавать. А лебеди уже уплыли прочь. Возмущенные повышенной человеческой активностью и отсутствием вкусной еды, они с обиженным видом удалились к дальнему краю озера.

Шумно загребая руками, Барбара сморгнула воду и осведомилась:

– Вы уверены, что это бассейн с подогретой водой?

– Полагаю, они забыли бросить пятьдесят пенсов в счетчик.

– Извините. Я запаниковала. Бедняжка Фредди, все это должно было произойти не так.

– Он хотел озеро. Он его и п-получил. – От холода у Лотти стучали зубы. – Д-давайте двигать к берегу.

Тайлер, который встретил их на берегу, качал головой.

– Я видел, как перевернулась лодка, и собирался броситься вам на помощь. – Наклонившись, он вытянул теплую руку и помог выбраться на берег сначала Лотти, потом Барбаре. – Но уж больно холодная вода.

– Тряпка, – бодро обозвала его Барбара.

– Может быть. Но вы мокрые, а я сухой. – Его темные глаза весело блестели. – Кстати, совет на будущее. Всегда определяйте направление ветра, прежде чем развеивать прах.

– Все уже сделано. – Может, и не совсем так, как планировалось, но сделано. Урна с прахом Фредди лежит на дне озера, а ее содержимое должным образом развеяно. Лотти, мокрая и дрожащая, заявила: – Между прочим, истинный джентльмен поделился бы своим свитером.

– Вы шутите, это же кашемир, – добродушно проговорил Тайлер. На что Лотти затрясла головой, чтобы обрызгать его водой с волос. – Пойдемте-ка к дому.

К Хестакомб-Хаусу, а не к «Лисьему домику». Лотти все еще не привыкла к мысли, что теперь он стал домом Тайлера. Так много изменилось в мире всего за две недели. Через неделю после похорон Тайлер объявил, что переезжает в Хестакомб-Хаус, на что она возмущенно ответила: «Неужели нельзя подождать, пока он станет твоим?»

И тогда он сказал, что дом уже принадлежит ему, что он купил его у Фредди три месяца назад.

Приняв душ и накинув огромный белый махровый халат Тайлера, Лотти спустилась вниз. Тайлер в кухне разливал чай по кружкам и одновременно ел сырный сандвич на поджаренном хлебе.

– Поезд Барбары отходит в два тридцать. Это означает, что нам надо выезжать, – он посмотрел на часы, – через пять минут. Если ты побежишь домой переодеваться, то не успеешь вернуться, чтобы попрощаться.

– Знаю. – Лотти схватила кружку и залпом выпила горячий чай. – Я побуду здесь до вашего отъезда. Если это не вызовет возражений.

– Естественно, не вызовет. – Тайлер предложил ей оставшуюся половину своего сандвича. – Ты же не хочешь упустить возможность попрощаться с ней.

Барбара уезжала, возвращалась в Лондон. Лотти сокрушенно покачала головой, понимая, что будет ужасно скучать по ней. Когда огласили завещание Фредди, больше всех была поражена и тронута Барбара, потому что выяснилось, что почти половину своего состояния Фредди завещал детской больнице в Уганде, где перед смертью работала ее дочь Эми. И сейчас Барбара собиралась ехать в Уганду, чтобы побывать в больнице и в память об Эми помочь получше распорядиться деньгами.

Другая половина состояния Фредди отошла хоспису, расположенному на окраине Челтнема, тому, где Эми ухаживала за Мэри в последние месяцы ее жизни.

Остальным имуществом Фредди распорядился в пользу дорогих ему людей, и Лотти слушала эти распоряжения с комом в горле.

Джеффу Барроуклиффу – десять тысяч фунтов на покупку мотоцикла по его выбору в качестве компенсации за «Нортон-350», который Фредди разбил много лет назад.

Гизелле – десять тысяч фунтов в качестве компенсации за все.

Жителям Хестакомба – пять тысяч фунтов на веселую вечеринку в «Летящем фазане».

И Лотти Карлайл – пять тысяч фунтов на еще более веселую поездку с семьей в парижский Диснейленд.

Глаза Лотти наполнились слезами, когда она вспомнила тот летний разговор с Фредди. Он тогда спросил ее, куда бы она съездила, если бы могла поехать куда угодно. Разговор состоялся в тот день, когда он рассказал ей о своей опухоли. Надо же, он не забыл.

– Вот. – Тайлер подал ей бумажный носовой платок – в последние пару недель он уже привык к необходимости подавать ей платки.

– Извини. Совсем потеряла голову. – Лотти вытерла слезы, громко высморкалась и приказала себе собраться. – Я думала о Диснейленде. Каждый раз плачу, как вспомню.

– Ты отлично проведешь время. Себ поедет с тобой?

– Может быть. Я еще не думала о сроках.

На самом же деле Лотти терзалась сомнениями. С Седом будет здорово, он будет радоваться каждому мгновению, и Руби и Нат будут счастливы, что он с ними, но где-то в глубине ее души, как это ни странно, сохранялась уверенность, что намерения Фредди были совсем иными. Ни слова не было сказано, но Лотти нутром чуяла, что он был бы разочарован, если бы она поехала с Себом.

– Замри. У тебя что-то в волосах.

Лотти стояла не двигаясь, пока Тайлер раздвигал мокрые пряди, чтобы добраться до того, что не вымылось из волос в душе.

– Что это? – Что-то он долго копается.

– Ничего.

– Сухой лист?

Тайлер посмотрел ей в глаза.

– Вообще-то мертвый жук.

– Серьезно?

Тайлер выставил перед собой блестящего темно-коричневого жука, у которого не хватало пары ног.

– М-да, могло быть и хуже. – Лотти похлопала себя по волосам. – Это могло оказаться дохлой крысой.

И тут у нее в животе закружился вихрь, как будто в нем заработала стиральная машинка, – и все потому, что Тайлер не отреагировал на ее попытку пошутить, потому, что вид у него был такой, будто он хочет поцеловать ее.

Очень сильно.

Это уж слишком. Лотти беспомощно оглянулась. Ее сердце бешено стучало, все разумные мысли улетучились из головы. Он сам собирается поцеловать ее? Или ждет, что она поцелует его? Следует ли ей...

– Э-э-й! Тайлер, ангел мой, вы не поможете мне снести вниз эти чемоданы? – Голос Барбары прозвучал с площадки второго этажа. – И я готова. Не хочу опоздать на поезд!

Ну вот, они попрощались, и Барбара уехала. Лотти махала, пока машина не скрылась из виду, потом закрыла тяжелую входную дверь и прошла в малую гостиную. Нужно сходить домой и переодеться, но не сейчас.

Серовато-зеленый диван стоял сиденьем к окну и был завален подушками. Устроившись в уголке, Лотти стала нюхать халат Тайлера, проверяя, сохранился ли его запах. Да, сохранился, только слабый... Господи, неужели он действительно собирался поцеловать ее или она все это вообразила? Неужели она приняла желаемое за действительное? Неужели она превращается в унылую старую кошелку, которая выдумывает, как мужчины увиваются за ней, хотя на самом деле им до нее нет дела? А как же тогда Себ, который действительно увивается за ней и наверняка заслужил большего?

Проклятие, ну почему жизнь такая сложная штука?

– Что-то мне все это напоминает.

Вздрогнув и проснувшись, Лотти увидела, кто это сказал.

– Ах да, вспомнила. – Лиана щелкнула пальцами. – Златовласку и трех медведей.

Лотти надеялась, что не крутилась во сне. Лацканы и так довольно широко распахнулись, и было видно, что под махровым халатом на ней ничего нет.

– Не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома. – Лиана улыбалась своей обычной ангельской улыбкой, однако в ее голосе хоть и слабо, но звучали резкие нотки. Склонив голову набок, он сказала: – Простите меня за дерзость, но дозволено ли мне будет узнать, что вы здесь делаете, одна и в халате Тайлера?

Лиана побывала у парикмахера: ее волнистые волосы были заново мелированы в очень дорогие цвета – янтарный, мускатного ореха и медовый. Она была одета в голубовато серую водолазку и серые шерстяные – кажется, восьмого размера – брюки, а совершенную форму ее бедер подчеркивал широкий серебристый ремень, спущенный ниже талии. Одному Богу известно, что она подумала. И если честно, разве можно винить ее? Будучи девушкой Тайлера, она имела полное право возмутиться. Прикрыв голые ноги полами халата, Лотти приняла сидячее положение. Ей было очень стыдно.

– Извините, я не думала, что засну. Барбара уехала. Тайлер повез ее на вокзал к поезду.

Лиана нахмурилась. Ее лицо все еще сохраняло озадаченное выражение.

– А вы ждете его возвращения?

– Нет-нет, ничего подобного! Мы с Барбарой плавали на озеро, чтобы развеять прах Фредди, – быстро и бестолково заговорила Лотти. – Но нас стали преследовать лебеди, и Барбара запаниковала; ну, остальное не трудно представить. Лодка перевернулась, мы упали в воду. Тайлер настоял на том, чтобы мы зашли к нему... ну, Барбара так или иначе сюда бы пришла, ведь она живет здесь... в общем, нам надо было принять душ и переодеться в сухое. Все мои мокрые вещи в черном ящике на кухне. Я заберу их домой. – Поспешно встав на ноги – с большими голыми ступнями, – Лотти обнаружила, что от ее влажных волос на зеленой шелковой диванной подушке осталось огромное темное пятно. – Я действительно не собиралась спать, просто за последние две недели произошло так много событий. Думаю, на меня навалилась накопившаяся усталость.

– Ах, бедняжка. – Лицо Лианы приобрело сочувственное выражение. – Простите, я понимаю, что не должна была сомневаться в вас. Конечно, вас сморил сон. Я знаю, каково это – чувствовала себя точно так же после смерти Кертиса. То много дней подряд мучает бессонница, то сон сваливается на тебя без предупреждения и ты не можешь ничего с собой поделать и вырубаешься.

Лотти кивнула, с ужасом осознавая, что за несколько мгновений до того, как сон сморил ее, она мечтала, как ее поцелует...

– Тайлер, – сказала Лиана. – Именно он помог мне пройти через все это. Он заставил меня понять, что жизнь не кончена. – Она тепло улыбнулась Лотти. – А у вас для поддержки есть Себ. Нам так повезло, правда? Знаете, если вы хотите еще поспать, поднимайтесь наверх, я не возражаю. Я предупрежу Тайлера. Он поймет.

– Нет, я в норме. Я добегу до дома и переоденусь, а потом вернусь на работу. Как-никак мне за это платят. – Как была в халате Тайлера, Лотти поспешила к двери. Ей было ужасно стыдно за себя. Ну разве есть на свете человек, более великодушный и красивый, более благородный и способный, вызывать у других угрызения совести, чем Лиана?

Глава 57

Крессида заканчивала заказ на свадебные приглашения, когда – надо же, такое совпадение! – случайно выглянув в окно, она увидела, что у дома остановилась машина бывшего мужа.

Это необычно, если учесть, что сейчас десять утра среды. И еще более необычно то, что с ним Саша. Почувствовав, что происходит нечто из ряда вон выходящее – эх, вот было бы здорово, если бы они собирались в отпуск, чтобы покататься на лыжах, и приехали попросить ее взять к себе Джоджо на неделю перед Рождеством, – Крессида отложила горячий клеевой пистолет и поспешила к двери.

Через пять минут приятное предвкушение, разлившееся у нее в животе, сменилось тяжелым камнем ужаса.

– Ты хочешь сказать... что вы переезжаете в Сингапур? – Крессида не оставляла надежды на то, что неправильно поняла их. – Вы переезжаете в Сингапур?

– Это потрясающая возможность! Ради этого и были все те важные встречи, ради этого мы летали в Париж по первому требованию, ради этого мы и держали все в тайне! – Саша, у которой торжествующе горели глаза, добавила: – Признаться честно, я чувствовала себя секретным агентом! Охота за квалифицированными кадрами – это сложный и скрытный бизнес, ты даже не представляешь до какой степени. Ах да, ты действительно не представляешь, потому что вряд ли кто-то из хед-хантеров будет охотиться в сфере ручного изготовления открыток! Между прочим, у тебя какой-то мусор на джемпере. – Саша, такая опрятная и ухоженная, указала на низ желтого свитера, чтобы Крессида стряхнула мусор.

Крессида, у которой сердце трепетало, как подвесная груша, спросила:

– А... как же Джоджо?

– Она, естественно, едет с нами. Ой, она быстро привыкнет. Жизнь в Сингапуре просто замечательная, любой ребенок другого и желать не может.

«А как же я?» Лишившись дара речи, Крессида прислушивалась к гулу в ушах и гадала, упадет ли она сейчас в обморок. Как Роберт и Саша могут отбирать у нее Джоджо? Почему они так уверены, что девочка привыкнет к чужой стране? У Джоджо белая кожа... она будет сгорать на солнце... пожалуйста, не допусти этого.

– В общем, мы решили заехать и сообщить тебе новость. – Роберт лучился и был очень доволен собой. – Здорово, правда? А какие деньги нам будут платить!.. Ты не поверишь, какой бонусный пакет мы выторговали. – Он пихнул локтем Сашу. – Достаточно, чтобы она прослезилась, правда, дорогая? – Они встали, собираясь уходить.

Саша провела рукой по черным волосам и нагло заявила Крессиде:

– Это показывает, как сильно они заинтересованы в нас.

После их ухода Крессида дала волю слезам. Ей казалось, будто ее сердце вырвали из груди и растоптали. Скоро она потеряет Джоджо. Эта мысль причиняла страшную боль, и Крессида не знала, как все это выдержит. Джоджо – ее суррогатная дочь. И ей снова предстоит лишиться ребенка.

В дверь позвонили в четыре. Думая, что это Джоджо, Крессида сделала глубокий вздох, взглянула на себя в зеркало и пошла открывать.

На крыльце оказалась не Джоджо. Это снова были Роберт и Саша. Разочарование было настолько велико, что у Крессиды поникли плечи. Ну что еще им надо?

– В общем, перейдем прямо к делу, – объявил Роберт. – Один вопрос. Если Джоджо не захочет ехать с нами в Сингапур и решит остаться в стране, ты согласишься стать ее законным опекуном?

– Что? Что?! Я... э-э... я... – запинаясь пробормотала Крессида.

– Да или нет? – без обиняков спросила Саша. – Это единственное, что нас интересует. Мы на тебя не давим. Решать только тебе.

Да или нет? Неужели они дают ей право выбора? Поспешно, чтобы они не успели передумать и взять назад свое предложение, Крессида выпалила:

– Да... да... определенно да!

Саша кивнула и удовлетворенно улыбнулась.

– Уверена?

– Да... Господи. – Крессиду начало трясти. Счастье переполняло ее, и ей даже захотелось обнять их. Нет, не надо. – Мне просто не верится. Большое вам спасибо...

– Замечательно. Все улажено. – Роберт потер руки – он всегда так делал, когда завершал удачную сделку. – Как ты понимаешь, нам еще многое надо организовать. Мы уже с ног сбились. Ты бы нам очень помогла, если бы взяла к себе Джоджо на несколько дней, пока мы доделаем все дела.

– Где она? – Крессида уже не могла ждать. – Дома? Немедленно езжайте за ней!

Роберт и Саша уехали. Через двадцать минут Саша привезла Джоджо.

– Тетя Кресс! – закричала из машины Джоджо, и Крессида прямо в тапочках побежала к ней навстречу. – Ты согласилась!

Тая от любви, Крессида крепко обняла Джоджо.

– Солнышко мое, конечно, я согласилась! Я так счастлива, что даже не знаю, на каком я свете!

– Ладно, я вас оставлю. – Своим тоном Саша давала понять, что когда одним нечего делать, кроме как плясать во дворе в тапках, у других есть очень важные и срочные дела.

– Пока, мам. Спасибо.

– Пока, детка. И удачи на школьном концерте. – Саша уже спешно заводила двигатель. – В котором часу он начинается?

Он начинается в полвосьмого. Крессида уже много недель назад записала время в своем календаре, висевшем в кухне. Удивленная, что Саша проявила интерес, она спросила:

– Твоя мама придет на концерт?

Ласково прижавшись к Крессиде, Джоджо закатила глаза:

– С чего ты взяла? За восемь лет она не была ни на одном школьном концерте. Честно говоря, не могу представить, чтобы она вдруг пошла сейчас. А ты?

Уже в доме Крессида узнала, что – хотя в это трудно было поверить – Саша и Роберт сообщили Джоджо о своем переезде в Сингапур только вчера вечером.

– Я озверела, – рассказывала Джоджо. – Ну, не озверела – я вообще-то не из тех, кто звереет, правда? – но заявила им, что не поеду. Нуты можешь представить, что мне делать в Сингапуре? Когда мама и папа будут работать целыми днями, возглавляя свою новую компанию? Я не против летать к ним на каникулы, но вот жить мне нравится в Англии. Здесь все мои друзья. И ты здесь. И в школе все замечательно. Я умоляла их оставить меня с тобой, но они сомневались, согласишься ли ты. Я хотела вчера вечером позвонить тебе, но они не разрешили. Мама сказала, что ты отличная воспитательница, но нельзя требовать, чтобы ты взяла на себя всю ответственность за меня.

Из этого Крессида сделала вывод, что сегодняшний визит Роберта и Саши был нацелен на то, чтобы намеренно расстроить ее и дать ей время хорошенько представить, как сильно она будет скучать по Джоджо. Чтобы потом, когда они снова к ней приедут и поставят перед выбором, она наверняка сказала «да».

Однако не было никакой надобности все это делать, потому что она и так согласилась бы. Интересно, спрашивала себя Крессида, можно ли быть более счастливой? Погладив Джоджо по худенькому личику, она весело сказала:

– Солнышко, я очень рада, что ты озверела.

Джоджо ускакала наверх, чтобы принять душ и смыть с себя грязь после хоккейной тренировки, а также чтобы разослать всем своим друзьям эсэмэски и сообщить потрясающую новость. Тем временем Крессида, поздравив себя с тем, что успела сделать почти весь заказ, быстро закончила последние приглашения и упаковала их для отсылки. В кухне она проверила содержимое корзины для овощей и принялась готовить любимую Джоджо картофельную запеканку с мясом.

Джоджо сбежала с лестницы, когда Крессида чистила и резала морковку.

– Что ты делаешь?

– Жонглирую, едучи на одноколесном велосипеде. – Крессида перебросила морковину из одной руки в другую и сделала реверанс. – А на что это похоже? Я делаю картофельную запеканку.

– Положи морковь. Мы будем есть не здесь. Я решила, – важно и напыщенно заявила Джоджо, – пригласить тебя на обед, чтобы отпраздновать твое превращение в законного опекуна. Я угощаю. Только у меня нет с собой кошелька, поэтому тебе придется одолжить мне денег, я их тебе потом верну. – Она пожала плечами. – Извини, что так, но тут главное идея.

– Совершенно верно. – Крессида была до глубины души тронута этой идеей. – Звучит замечательно. И где же мы будем праздновать?

– В «Бургер кинг».

Ой.

– Прекрасно, – охотно согласилась Крессида.

Раз уж они с Джоджо вместе, какая разница, где им обедать? Она, естественно, предпочтет съесть тарелку жареной картошки в «Бургер кинг» с Джоджо, чем сидеть за одним столом в «Ле Мануар» во «Временах года» с Робертом и Сашей.

– Иди одевайся. Нечего тянуть время. – Джоджо с начальственным видом выхватила у нее из руки морковь. – Я умираю с голоду, а ты?

Крессида покорно отправилась переодеваться в бальное платье и диадему. Итак, наденем пушистый голубой свитер и джинсы. Она пригладила щеткой волосы, наложила тени и намазала губы и только после этого вспомнила о дезодоранте. Кое-как изловчившись, она залезла под свитер и промазала подмышки шариковым дезодорантом.

– Готова? – крикнула снизу Джоджо. – Пошли.

Крессида посмотрела на часы. Сейчас десять минут шестого, и они уже готовы к выходу. При таких темпах дома они будут в шесть.

– Нет, не сюда, – скомандовала Джоджо, когда они въехали в Челтнем и Крессида включила левую мигалку. – Открылся новый «Бургер кинг». Езжай прямо.

– Новый? – Крессида послушно отключила мигалку и поехала прямо.

– Это мой сюрприз. Он больше, – гордо объявила Джоджо, – и лучше. Все говорят, что там шикарно.

Энтузиазм девочки позабавил Крессиду.

– Не терпится увидеть.

Через несколько миль Крессида сказала:

– Мы подъезжаем к большому перекрестку. Куда теперь?

– Давай подъедем поближе. – Через лобовое стекло Джоджо уставилась на огромный указатель, сиявший в свете фар. – Тебе направо.

– Солнышко, там автострада. Может, все же прямо?

– Нет, точно направо. Мы выедем на автостраду и свернем на следующем съезде. Извини, – виновато проговорила Джоджо. – Разве я не предупредила? Но он стоит того, честное слово. Все ребята говорят, что это лучший «Бургер кинг».

Хорошо, что в баке есть бензин. Напряженно выждав, когда их перегонит огромный грузовик с прицепом, Крессида набрала в грудь побольше воздуха и повернула на выезд к автостраде М5. Ей всегда приходилось напрягать все свои душевные силы перед выездом на скоростные трассы.

Когда они влились в поток и поехали с размеренной (и даже скучной) скоростью шестьдесят миль, Джоджо достала из сумки пачку фруктовой жвачки и предложила одну подушечку Крессиде.

– Между прочим, я соврала насчет поворота наследующем съезде.

– Что?

– На следующем съезде, – терпеливо повторила Джоджо, – мы не поворачиваем.

Крессида была озадачена.

– Так мы не едем в «Бургер кинг»?

– Едем. Но в тот, который находится в Честерфилде.

– Что?! Но это же...

– На полпути между нами и Ньюкаслом, – бодро договорила за нее Джоджо. – Кстати, точно на полпути. И там мы встречаемся с Томом и Донни.

Глава 58

Каким-то чудом Крессиде удалось не ударить по тормозам. Она ошеломленно пролепетала:

– Мы не едем.

Джоджо вся так и лучилась.

– О нет, как говорят в лучших рождественских сказках, едем. Все уже устроено.

Крессида очень сожалела, что Джоджо сообщила ей эту новость, когда они уже ехали по автостраде.

– Но ведь ничего не может быть устроено. Тебе завтра в школу. Школу прогуливать нельзя!

– Да можно, тетя Кресс, можно. Это называется не «прогул», а «пропуск». По состоянию здоровья. От тебя требуется только завтра утром позвонить в шкалу и сказать, что я опять свалилась с простудой. Завтра четверг. Я пропущу завтрашний концерт – ура, кому нужен этот дурацкий концерт? А потом будет пятница, последний день перед рождественскими каникулами, так что никто учиться не будет. А потом начнутся каникулы, так что все складывается отлично.

Сбитая с толку и потрясенная столь хорошо просчитанным планом, Крессида спросила:

– Когда ты все это придумала?

– Ну, примерно час назад. Когда мама и папа от тебя уехали. Это сюрприз, – восторженно добавила Джоджо. – Мы будем праздновать все, что случилось за сегодня. Я думала, ты обрадуешься после того, как все наши планы увидеться с Томом и Донни рушились. Именно так и говорят в «Упс!»: мы должны управлять своей жизнью и подгонять события. Вот я и решила. Так ты будешь жвачку или нет?

– Не знаю, – слабым голосом ответила Крессида. – А в «Упс!» говорится, что я должна ее есть?

– В «Упс!» говорится, что должна, – улыбнулась Джоджо и подала ей красную подушечку.

– А Том знает об этом?

– Естественно, знает! Иначе кто бы нас встретил по приезде в Честерфилд?

Сердце Крессиды сорвалось в галоп от перспективы настоящей... долгожданной... невероятной встречи с Томом. В Честерфилде или где бы то ни было еще.

– Но как... как ты?..

– Я позвонила Донни. Мы постоянно с ним переписываемся эсэмэсками и по электронной почте. Я рассказала ему свой план, и мы решили действовать, – ответила Джоджо. – Он сказал своему папе, что мы уже выехали, поэтому им надо выезжать немедленно, чтобы встретиться с нами. Мы решили, что завтра Донни заболеет тонзиллитом. Не знаю, что себе организует Том. Может, пищевое отравление.