Текст книги "Он, она и ее дети"

Автор книги: Джилл (Джил) Мэнселл (Мансел )

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

– Дешевое вино – это ложная экономия. Лучше купить одну бутылку хорошего, чем три плохого.

– Я вспомню об этом, когда выиграю в лотерею.

Лотти положила в тележку синюю бутылку с серебряной этикеткой, а другую поставила на полку. Мужчина быстро поменял эти две бутылки местами.

– И никогда не покупайте вино ради красивой бутылки. – На его лице вдруг появилось обиженное выражение. – Это явный признак того, что вино будет ужасным.

– Вы потеряли свою тележку, – заметила Лотти, увидев, что он в одиночестве.

– Она плохо выдрессирована. За ней постоянно приходится следить. – Мужчина сунул два пальца в рот и свистнул, чем несказанно удивил покупателей, оказавшихся поблизости.

Развеселившись, Лотти спросила:

– И она прикатит на свист?

– Ну, надеюсь. Рано или поздно, когда ей надоест гоняться за другими тележками... Что я говорил? – Он головой указал на тележку, которая вдруг выкатилась из-за поворота. А потом показалась тощая, обесцвеченная в дорогом салоне блондинка в блестящей голубой блузке с поднятым воротником, тщательно отглаженных джинсах и при полном макияже.

А-а. Так он не один.

– Себ, вот ты где, – проворчала блондинка. – Мы уже закончили в этом отделе. Остались только палочки для коктейлей, и можно уходить. Я пообещала маме, чтобы мы будем к двенадцати.

Лотти из всех сил старалась не задерживать свой взгляд на тележке, которую везла блондинка. Там было не менее шестидесяти бутылок шампанского. А на бутылках было навалено бесчисленное количество упаковок с копченым лососем и пармской ветчиной, коробок с перепелиными яйцами. На самом верху балансировало шесть пакетов со свежевыжатым апельсиновым соком.

– И эта штука жутко тяжелая, – недовольно добавила блондинка, толкнув тележку к Себу. – Вези сам.

– Вечеринка, – пояснил Себ. Было ясно, что он заметил, какое впечатление произвела на Лотти его тележка. – Сегодня у Тиффани день рождения.

– Поздравляю, – машинально произнесла Лотти.

Тиффани изможденно вздохнула:

– Я почувствую, что у меня праздник, только когда уберусь из этого чертова супермаркета.

– Прием называется «Завтрак у Тиффани», – продолжал Себ, обводя рукой содержимое тележки. – Только он начнется в три, так что «Завтрак у Тиффани» будет после обеда.

– А почему бы нет? – Лотти одарила обоих ослепительной улыбкой и собралась уйти.

– Между прочим, – Себ выставил в сторону руку, преграждая ей путь, – вы тоже могли бы прийти. Если у вас нет других дел на сегодня, мы были бы рады...

– Спасибо, но я занята. – Это была правда – Лотти собиралась идти на озеро с Руби и Натом. От ее внимания не укрылось встревоженное выражение, которое появилось в идеально накрашенных плазах Тиффани. Сожалея о том, что набор ее покупок включает банку фасоли, картонку с полуфабрикатом из фигурных мучных изделий в томатном соусе и огромную упаковку туалетной бумаги, Лотти быстро откатила свою тележку. – Желаю хорошо провести время. До свидания.

И покатила к кассам с таким видом, будто для нее не было ничего необычного в том, что пара незнакомцев в супермаркете пригласила ее на светскую вечеринку, будто подобное случалось с ней сотни раз.

– Знаешь, Себ, ты абсолютно без мозгов. Ты думаешь только о себе. – Позади нее голос Тиффани звучал на высоких тонах, он буквально звенел от возмущения. – Это моя вечеринка, понял! Ты не можешь приглашать кого ни попадя! Кто она такая?

Лотти замедлила шаг – против воли.

– Не имею понятия, – невозмутимо заявил Себ. – Но у нее умопомрачительная задница.

Как и всегда, Лотти ухитрилась встать к той кассе, где очередь была самой короткой, но двигалась медленнее всех. Она все еще складывала в сумки фигурные макаронные изделия на тему Бэтмена и упаковки с бисквитами, когда, случайно подняв взгляд, увидела, что Себ и Тиффани выходят из магазина. Что ж, естественно, такие, как они, всегда каким-то таинственным образом выбирают правильную кассу. Ха, наверное, у них есть лимузин с шофером, который довезет их до дома.

– У вас есть накопительная карта? – спросила унылая кассирша.

– Сейчас дам, вот она.

Лотти могла голову дать на отсечение, что такие, как Себ и Тиффани, не утруждают себя тем, чтобы заводить накопительную карточку. Когда ты крут, за тебя прекрасно сражает платиновая «Амекс».

Пять минут спустя она уже была на стоянке и, наклонившись, складывала в багажник свои покупки. Неожиданно позади нее остановилась машина.

– Привет.

Сообразив, что у Себа только что была возможность полюбоваться ее умопомрачительной попкой, Лотти выпрямилась и обернулась. Себ сидел за рулем грязного зеленого «фольксваген-гольфа», Тиффани сидела рядом, на пассажирском сиденье.

Вот вам и лимузин с шофером.

– Привет.

Лотти стало интересно – неужели он станет уговаривать ее передумать и все же прийти на их вечеринку. Ее взгляд переместился на левую руку Тиффани – надо же выяснить, есть ли там знаменательные кольца.

Проследив за ее взглядом, Себ сказал:

– Она моя сестра.

– Вот такое невезение. – Тиффани закатила глаза.

«Может, для тебя – да», – подумала Лотти, чувствуя, как внутри поднимается приятное предвкушение. На вечеринку она все равно пойти не сможет, но хорошо, что он остановил свою машину. Это значит, что она его заинтересовала. Если бы он спросил телефон, она бы написала его фломастером на тыльной стороне его ладони, он бы позвонил ей...

– Вот. Не пейте ту красную бурду. – Себ вырвал ее из фантазий, высунув в окно «гольфа» бутылку «Вдовы Клико». – Ради разнообразия выпейте кое-что приличное.

Захваченная врасплох – а еще потому, что Себ небрежно держал бутылку двумя пальцами, – Лотти взяла ее, испугавшись, как бы она не упала.

– Но зачем?

– Затем, что мне нравятся ваши глаза.

– И моя задница.

Он рассмеялся.

– И это тоже.

– Спасибо. – Лотти ждала, что он спросит номер телефона.

– На здоровье. Наслаждайтесь. До свидания.

Лотти ошеломленно смотрела, как грязный «гольф» вырулил со стоянки. Он уехал. Уехал! Этого не может быть, если только...

Лотти поспешно изучила бутылку, решив, что он, конечно, написал свой телефон где-нибудь на этикетке на тот случай, если она захочет позвонить ему и поблагодарить. Однако телефона не оказалось, как ни трудно было в это поверить. На этикетке вообще не было никаких посторонних надписей. Он просто выдал ей бутылку довольно дорогого шампанского и уехал, не оставив возможности связаться с ним или даже узнать, кто он такой.

Почему? Почему он так поступил?

Мерзавец. Первостепенный мерзавец.

Глава 18

Джефф Барроуклифф жил в одноэтажном, с верандой, доме тридцатых годов, выкрашенном в небесно-голубой цвет и увитом яркими цветами, которые росли в висячих корзинах и ящиках под окнами. Щелкнув задвижкой и открыв калитку, Фредди сразу увидел его на бетонной площадке у дома. Джефф возился с двигателем от мотоцикла. Конечно, сказать, что он совсем не изменился, было нельзя, однако он остался узнаваемым, хотя у него и прибавилось морщин, а сам он полысел и высох.

Выпрямившись, Джефф вытер руки масляной тряпкой и молча ждал, когда Фредди подойдет к нему. Они никогда в жизни не обнимались – в пятидесятые обнимались только педики, – и Фредди сомневался, что у него хватит смелости обнять друга сейчас. К счастью, тряпка, которую Джефф все еще держал в руках, избавила его от необходимости принимать решение.

– Джефф, рад снова видеть тебя.

– Я тоже. Твой звонок из небытия напомнил мне о прошлом. – Джефф провел грязной рукой по загорелому лбу. – Так и не понял, зачем ты позвонил.

– Любопытно, да? Мы все стареем, – Фредди пожал плечами, – и никто из нас не будет жить вечно. Я просто решил встретиться с людьми из прошлого и узнать, что произошло с моими старыми друзьями.

Джефф сухо проговорил:

– Ты потерял связь с большинством из них, да?

Так как Фредди считал, что заслужил насмешки, спорить не стал.

– Да. – И добавил: – Я приехал еще и потому, что хочу извиниться.

– В нашу последнюю встречу ты лежал на спине, и твое лицо было залито кровью. А у меня были сбиты костяшки пальцев. – При упоминании о том дне на лице Джеффа промелькнуло некое подобие улыбки. – Мне тоже нужно извиняться?

– Нет. Я получил по заслугам.

Эти воспоминания оставили неизгладимый след в душе Фредди. Гизелла рассказала Джеффу о ночной аварии, а потом объявила ему, что их помолвка разорвана и что впредь она будет с Фредди. Фредди, куривший одну сигарету задругой в своей спальне, слышал, как они ссорились на крыльце дома Джеффа. Через некоторое время он сообразил, что Джефф колотит в его дверь, требует, чтобы он вышел, и грозится выколоть ему глаза. Фредди спустился вниз и вышел к нему. При тех обстоятельствах это было меньшее, что он мог сделать.

После того дня никто из них Джеффа больше не видел. Он собрал свой рюкзак, уехал из Оксфорда в ту же ночь и записался в армию.

В какой-то мере для всех это стало облегчением.

– Выпьешь чаю? – спросил Джефф.

– С удовольствием, – кивнул Фредди. Ему так о многом хотелось поговорить, что он не знал, с чего начать. Обратив внимание на изобилие висячих корзин с цветами, он спросил: – Ты женат?

– Да. Тридцать три года, две дочери, четверо внуков. Жена сегодня в отъезде. – Джефф пошел к крыльцу и добавил, бросив через плечо: – Решил убрать ее подальше, пока ты здесь. Не хочу, чтобы ты сбежал с ней.

Фредди понял, что он шутит, и успокоился.

– Те дни уже давно в прошлом.

– А как ты? – Оказавшись в опрятной, недавно отремонтированной и отделанной в бело-зеленых тонах кухне, Джефф достал старомодный чайничек и принялся заваривать чай. – Женился?

– Да, – кивнул Фредди и сухо добавил: – Но не на Гизелле.

– Значит, твой нос пострадал ни за что.

– Мы не подходили друг другу. Мы же были детьми. В двадцать лет все делают ошибки. Спасибо. – Фредди взял у Джеффа чашку с чаем и потянулся за сахарницей.

– Это точно, – согласился с ним Джефф и закурил сигарету. – А теперь наши дети совершают собственные ошибки. И мы никак не можем помешать им, правда? Такова жизнь.

– У нас с женой не было детей. Так уж получилось. – Фредди вдруг обнаружил, что завидует Джеффу, у которого есть семья, и ему стало жаль, что он не увидит их. – Однако я женился на потрясающей девушке. Мы были очень счастливы. – У него в горле образовался комок, но он приказал себе встряхнуться. – Мне повезло. Мы прожили вместе почти сорок лет, а потом она умерла. О лучшей жене я и мечтать не мог.

– Значит, мы оба закончили наши поиски тем, что нашли правильных жен. Прими мои соболезнования. Когда она умерла?

– Четыре года назад.

– Зато у тебя сохранились собственные волосы и зубы. Может, еще познакомишься с кем-нибудь.

– Не познакомлюсь.

Фредди не собирался рассказывать Джеффу о своей болезни – он приехал сюда вовсе не за сочувствием. Однако упоминание о Мэри подействовало на него сильнее, чем он ожидал. Черт что-то он стал слишком чувствительным на старости лет. Очевидно, Джефф заметил, что его друг пытается совладать со своими эмоциями, и предложил:

– Как насчет капельки коньяку в чай?

Фредди кивнул.

– Извини. Иногда все это застает меня врасплох. Смешно. – Он сделал глубокий вдох и стал медленно выдыхать, наблюдая, как Джефф достал из навесного шкафа бутылку налил ему в чай щедрую порцию коньяку. – А себе?

Джефф поставил бутылку обратно в шкаф и сел.

– Я не пью. Бросил.

– Ну и ну! – Эта новость отвлекла Фредди от воспоминаний. Он никогда не предполагал, что такое может случиться. – Серьезно? Когда?

– Через два года после нашей последней встречи. В то время я стал пить гораздо больше. – Джефф говорил с характерной для него резкостью. – Естественно, чтобы залить горе, после того как Гизелла бросила меня, а еще потому, что она заявила, будто я много пью. «Ха, – подумал я, – ты считаешь, это много? Я могу пить значительно больше».

– В армии?

– Особенно в армии, черт побери. Потом я познакомился с другой девушкой, и она тоже бросила меня. Назвала меня пустым пропойцей. Забавно, то же самое получилось со следующей, а потом еще с одной. – Джефф глотнул чаю, затянулся сигаретой и продолжил: – В конечном итоге однажды утром меня осенило: а может, они правы? Помогло еще и то, что один раз я проснулся под забором в чужом саду, когда собаки мочились на мой лучший костюм.

– И ты бросил? Вот так взял и бросил?

– Тут же. Взял и бросил. Смешно: я не помню, что пил в последний раз и где. Зато я понял, что не доживу до сорока, если продолжу в том же духе. В общем, мне удалось удержаться и привести себя в порядок. Не могу сказать, что было легко, но я справился. И жизнь отплатила мне добром. Я все еще здесь и счастлив. О большем и мечтать нельзя, правда?

– И тут объявляюсь я и пытаюсь выяснить, не разрушил ли тебе жизнь. – Рассказ Джеффа принес Фредди непередаваемое облегчение.

– Какое-то время я не испытывал к тебе особой любви. Мягко говоря. Но все это уже в прошлом, – проговорил Джефф.

– Вот и хорошо. Ты даже не представляешь, как я рад слышать это. – Вопрос закрыт, понял Фредди. Именно в этом он так настоятельно нуждался. Ему сразу стало лучше, он давно не чувствовал себя так хорошо. И он тепло улыбнулся другу, которого не видел много лет. – Слушай, надеюсь, ты позволишь мне пригласить тебя на обед?

– Это был потрясающий день. – Усталый, но счастливый, Фредди не удержался и на обратном пути заехал в «Домик волынщика». Лотти, которая только что закончила укладывать Ната и Руби, радостно обняла его и открыла «Вдову Клико». Изумленно взглянув на бутылку, он воскликнул: – Ну и дела? Откуда она, дорогая? Опять своровала в магазине?

Опять грязные намеки, а все потому, что однажды она вынесла из «Топ-шопа» черно-алый полосатый комплект нижнего белья – вешалка, на которой висели бюстгальтер и трусики, случайно зацепилась за ее свитер. Белье было не ее размера, однако это не помешало Марио обзывать ее грязным воришкой и ликующе предупреждать всех обитателей Хестакомба, чтобы они следили за своими кредитными картами.

– Вообще-то нафлиртовала. Встретила в супермаркете потрясающего мужика. Потом он подошел ко мне на стоянке. Я думала, что он назначит мне свидание. А он не назначил! – возмущенно сообщила Лотти. – Вместо этого подарил мне бутылку и – вжик – уехал.

– Он-то в проигрыше, дорогая. А мы с прибылью. Ладно, давай расскажу тебе о Джеффе.

Фредди был настолько возбужден удачной поездкой, что его мало интересовал безымянный обладатель шампанского, приударивший за Лотти. Он во всех подробностях поведал как они с Джеффом вместе пообедали, а потом долго на солнышке рассказывали друг другу о своей жизни. Лотти знала и об алкоголизме Джеффа, и о его обожаемых внуках, и о – вот это, если честно, интересовало ее меньше всего – сервисе по ремонту мотоциклов. В общем, воссоединение друзей прошло на ура, и было приятно смотреть, как Фредди радуется этому.

Когда шампанское закончилось, Лотти спросила:

– Итак, кого следующего мы ищем?

Глаза Фредди лукаво блеснули.

– Разве ты не догадалась?

– Гизелла?

Он кивнул:

– Гизелла.

Заинтересованная – ладно, охваченная самым настоящим любопытством, – Лотти попыталась выяснить побольше:

– Ты был влюблен в нее. Но вы расстались. Почему?

– Случилось кое-что, – ответил Фредди.

Ну естественно, случилось.

– А что случилось?

Фредди встал, взял ключи от машины и, наклонившись, чмокнул ее в щеку.

– Боюсь, я плохо повел себя. Опять.

– Если не расскажешь, – предупредила Лотти, – я не буду искать ее.

Фредди улыбнулся:

– Я разбил Гизелле сердце. Она думала, что я собираюсь сделать ей предложение, а я вместо этого бросил ее.

– Почему?

Фредди остановился в дверях и обернулся:

– Потому что по уши влюбился в другую.

Глава 19

Наступило первое сентября, день отъезда Эмбер в Сен-Тропе с ее приятельницей Мэнди. Марио, приехавший в Тетбери сразу после работы, сидел на кровати в ее крохотной квартирке над салоном и наблюдал, как она собирается.

– Итак. – Эмбер принялась загибать пальцы. – Бикини. Саронги. Серебряные шлепанцы. Розовые босоножки. Причиндалы для волос, притирки для загара, прыскалки от насекомых, белые брюки, книжки, шляпа.

– Не забудь презервативы, – сказал Марио.

– Уже положила.

– Лучше не бери их. – Он взял ее за запястье и притянул к себе на колени. – Ведите себя хорошо, девочки. Не западайте на елейных французских миллионеров с огромными яхтами.

Эмбер обняла его за шею и поцеловала.

– И ты тоже.

– Что-то я не видел, чтобы в Хестакомб заплывали огромные яхты.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Я поняла, что ты собой представляешь, в первую нашу встречу.

– Я изменился. – Марио посмотрел на нее с видом оскорбленной невинности. – Я никогда не изменял тебе.

– Вот я и хочу, чтобы ты продолжал не изменять мне. Даже когда меня здесь не будет. Потому что если ты изменишь, – Эмбер поймала его взгляд, – для меня все будет кончено. Я не останусь с тобой.

– Я ничего не буду делать, – заверил ее Марио.

– Отлично. – Чмокнув его в кончик носа, Эмбер спрыгнула на пол. – Лекция окончена. Как ты думаешь, я взяла достаточно топов?

Марио смотрел, как она сначала пересчитала их, а потом добавила еще парочку. Он полностью доверял Эмбер, однако продолжал сожалеть о том, что она едет во Францию без него. Он будет скучать по ней. И Нат с Руби тоже. Может, когда Эмбер вернется, стоит поговорить о том, чтобы она переехала к нему?

Марио посмотрел на часы:

– Четверть восьмого. Когда ты выезжаешь?

– В девять. Я сказала Мэнди, что заеду за ней в половину. – Марио предложил подвезти ее в аэропорт Бристоль, она отказалась, объяснив это тем, что для нее будет удобно оставить свою машину на долгосрочной стоянке, чтобы возвращении они могли сразу сесть в нее и уехать. – Ты голоден? Я могла бы сбегать и купить что-нибудь навынос.

Марио встал с кровати и опять притянул ее к себе.

– Сиди дома и заканчивай свои сборы. А я схожу за едой. Мы поедим, а потом нам надо сделать еще кое-что.

– О, и что же? – игриво осведомилась Эмбер и тряхнула головой. При этом ее серебряные сережки с бирюзой громко звякнули. – Что же нам надо сделать? Пропылесосить квартиру или вымыть пол?

Она умна и полна жизни, и он будет скучать по ней сильнее, чем она думает. Марио обнял ее за узкую полоску обнаженного тела между поясом юбки и коротким топом и проговорил:

– Мы попрощаемся друг с другом как следует. В кровати.

В четверг утром Лотти работала в офисе и разбирала гору писем, когда в дверь вошел Тайлер, вернувшийся из Нью-Йорка.

До чего же здорово снова видеть его! В белой тенниске и «ливайсах» он выглядел очень загорелым, красивым и бодрым, как будто на него не подействовала разница во времени. Что ж, если начальник после долгой дороги с такой Легкостью сохраняет привлекательность, это является его неоспоримым достоинством. Хотя, наверное, не стоит говорить об этом с Фредди. Как он ни мил, при его появлении у нее никогда не пересыхало во рту, а ее сердце не стучало колоколом в груди.

– Привет. – Тайлер указал головой на груду писем: – Кажется, вы заняты.

– Вы мой новый работодатель, – сказала Лотти. – Это моя работа – заставлять вас думать, будто я занята.

Он усмехнулся.

– А знаете что? Я скучал.

Господи, ну что, по его мнению, она должна на это ответить? Если он думает, что она скажет, будто тоже скучала по нему, он жестоко ошибается.

– Наконец-то вы вернулись, – бодро проговорила Лотти, гадая, что там у него в блестящем темно-синем пакете, который стоит у его ног.

– Ах да. – Проследив за ее взглядом, Тайлер поднял пакет и сунул туда руку. – Чуть не забыл. Фредди предупредил меня, что отныне вы согласны вступать в беседу только после того, как вам презентуют бутылку шампанского.

Черт бы побрал этих мужиков! Разве ее мало унизили? Разве Фредди не понимает, что она предпочла бы, чтобы ее несбывшееся желание быть приглашенной на свидание красивым незнакомцем не становилось достоянием гласности?

С другой стороны, если у Тайлера возникло желание вступить в соревнование, значит, это хороший знак.

– Ну что вы, – начала Лотти, – в этом не было надобности...

– Жаль, что он сказал мне об этом только пять минут назад, – продолжал Тайлер. – Поэтому мне пришлось импровизировать. – Вынув руку из пакета, он продемонстрировал ей банку пива «Доктор Пеппер». – Боюсь, слегка тепловат. Ну как, подойдет взамен?

– Спасибо. – Лотти с величественным видом приняла банку и поставила ее на стол. – Выдержанный, как я понимаю.

– Абсолютно. Банка пролежала в моем ящике для перчаток целых шесть дней. Наверняка напиток уже полностью созрел.

– Великолепно. Приберегу его для особого случая.

– Пока я был там, забежал в «ФАО Шварц» ^[15]. Купил кое-что для Ната в качестве компенсации за то, что случилось на прошлой неделе. – Тайлер достал из пакета два прямоугольных свертка в роскошной подарочной упаковке. – Потом я подумал, что не могу привезти что-либо для Ната и при этом обделить Руби, поэтому и ей кое-что купил.

Лотти, тронутая до глубины души, сказала:

– Ой, зря вы себя утруждали. Они будут в восторге.

– Назовите это взяткой. – У него был довольный вид, – и это поможет вернуть их доброе расположение, значит, не зря старался.

Лотти ничего не могла сказать именно о возвращении доброго расположения – ведь пока он вообще не получил расположения. Но не исключено, что эти подарки станут поворотной точкой, в которой все они так нуждаются.

– Спасибо, это очень мило с вашей стороны, что вы подумали о них. – Лотти протянула руку за свертками. – Я могу вручить их сегодня вечером?

– Вообще-то я хотел узнать, свободны ли вы сегодня вечером. Мы смогли бы поужинать вместе, компенсировать тот неудавшийся ужин. Я бы заехал за вами и сам вручил подарки Нату и Руби.

Лотти поразмышляла всего наносекунду и кивнула:

– Это было бы замечательно.

Это будет замечательно вдвойне, потому что если Марио придется сидеть с детьми, он не сможет шляться где-то на стороне, а это ему только на пользу.

– Так и сделаем, – подытожил Тайлер. – В полвосьмого устроит?

Лотти ощутила приятную истому в животе и поняла, что радуется тому, что знакомство с Себом оказалось мыльным пузырем. Если женщина нравится мужчине, он приглашает ее на ужин и назначает время и дату. Что касается Тайлера, то она, по всей видимости, действительно нравится ему, потому что времени он зря не теряет.

Что является приятной новостью, так как он тоже ей нравится.

– Мам, я ненавижу его. Не ходи с ним, – заныл Нат, когда узнал, с кем сегодня вечером она идет на ужин.

– Дорогой, я же сказала тебе, что он очень хороший. – Жонглируя тушью для ресниц, губной помадой, пудреницей и флаконом с духами, Лотти стояла перед зеркалом в ванной и сосредоточенно красилась.

– Он не хороший, он плохой.

– Ладно, – вздохнула Лотти. – Я не хотела рассказывать тебе об этом, но Тайлер купил тебе подарок. Разве это не заставит тебя отнестись к нему чуть-чуть получше?

Личико Ната просияло.

– Какой подарок?

– Не знаю, он принесет его сегодня вечером. Но если ты ненавидишь его, может, тебе не следует...

– Значит, Нат собирается принять подарок от этого человека? – Руби сидела на краю ванны и без зеркала экспериментировала с материнскими фиолетовыми тенями. Взбешенная подобной несправедливостью, она возмущенно добавила: – Но ведь это нам пришлось успокаивать Ната, который все время рыдал как младенец.

– И Тайлер знает об этом. – Лотти ловко отобрала удочери тени, пока та не использовала их полностью. – Именно поэтому он купил и кое-что для тебя.

– Да? – Обрадованная, Руби едва не свалилась в ванну. – И что он купил?

– Не имею представления. Он просто сказал мне, что в Нью-Йорке зашел в какой-то «Шварц» и...

– В «Шварц»? В «ФАО Шварц»? – Руби соскочила на пол, ее глаза расширились от восторга.

Она повернулась к Нату, который ошеломленно выдохнул:

– В «ФАО Шварц» на Пятой авеню?

Лотти удивленно спросила:

– Откуда вы все это знаете?

– Мам! Да это же лучший магазин игрушек во всем мире! – закричал Нат. – Мы видели передачу о нем по Си-би-би-си. Это потрясно!

– Там интереснее, чем в Диснейленде, – вторила ему Руби, – там можно купить что хочешь, он больше, чем Букингемский дворец, и они продают все...

Дети буквально искрились от восторга. Понимая, что они уже представляют, как Тайлер подъезжает к дому на украшенном лентами и шарами грузовике, забитом дорогими подарками, Лотти поспешно предупредила:

– Имейте в виду, вас ждет по одному подарку. Хотя я се сказала: если вы считаете Тайлера ужасным, я сомневаюсь, что вы их заслужили.

– Если он купил их для нас в самом Нью-Йорке, думаю, мы должны дать ему возможность подарить их нам, – заявила Руби. – Иначе он обидится.

– И если он купил их в самом «ФАО Шварце», – серьезно добавил Нат, – значит, они будут классными и стоят кучу денег.

Ее дети продажные?

– Итак, мне разрешено пойти с ним на ужин? – спросила Лотти.

– Думаю, ты должна пойти с ним. – Руби кивнула первой, за ней – Нат.

– Что ж, ура. И помните о своих манерах, – погрозила им Лотти. – Что бы он ни купил, покажите, что вы довольны подарком и...

Закатив глаза, Нат и Руби хором договорили:

– Скажите «спасибо».

Глава 20

Продажные дети высовывались из окна спальни Ната, когда Тайлер остановился перед домом. Поднявшись на крыльцо, он негромко сказал Лотти:

– Кажется, мы вышли из опасного положения. Нат и Руби только что помахали мне. И не прогнали, и не закидали камнями.

У Лотти от предвкушения даже свело живот – так ей хотелось, чтобы дети преодолели свою антипатию к Тайлеру. К несчастью, начало их отношений оказалось неудачным, но если повезет, об этом можно будет забыть. Ей очень хотелось, чтобы эти трое узнали друг друга и полюбили.

Если повезет, подарки совершат чудо.

– Привет, ребята, – поздоровался Тайлер, когда Нат и Руби – самые настоящие ангелочки, – появились на верхней площадке лестницы. – Как дела?

– Хорошо. – У Ната от нетерпения расширились глаза, он изо всех сил старался не глядеть на свертки в подарочной упаковке, которые держал в руках Тайлер.

– Очень хорошо, спасибо. – Руби вела себя сверхвежливо. – А как вы провели время в Америке?

Очевидно, столь разительная трансформация успокоила Тайлера.

– Я здорово провел время, – ответил он, – но все равно рад, что вернулся домой. Отгадайте, что я привез? Подарки для вас.

Лотти спрятала улыбку, когда Нат и Руби сделали вид, будто только что заметили красивые свертки.

– Это тебе. – Тайлер протянул тот, что был в правой руке, Руби. – А это тебе. – Другой сверток он протянул Нату.

Дети с топотом сбежали с лестницы, взяли свертки и вежливо поблагодарили:

– Спасибо, мистер Клейн.

– Пожалуйста. – Тайлер сиял так, будто только что выиграл «Оскара». – Давайте перейдем на ты и вы будете называть меня Тайлером.

Лотти впереди всех пошла в гостиную. Из осторожности она скрестила за спиной пальцы, когда Руби и Нат принялись рвать упаковочную бумагу. Кажется, все идет значительно лучше, чем она могла предположить неделю назад, отныне все будет по-другому...

О нет.

О Боже.

– Естественно, я не знал, что вам купить, – тем временем говорил Тайлер Руби, – но там была очень внимательная продавщица, которая и сказала мне, что это именно то, что нужно.

«Играй, – молча взмолилась Лотти, – играй, как ты не играла никогда в жизни». Она жалела, что не может вложить свои мысли в голову дочери, которая, окаменев, таращилась на плексигласовую коробку с розовощекой фарфоровой куклой, одетой в пышное викторианское платье.

Может, кто-то из девятилетних девочек и восхищается этими куклами, может, кому-то из них и нравится, что кукла лежит в плексигласовой коробке, и они не вынимают ее оттуда, что же касается Руби, то единственные куклы, к которым она проявляла хоть какой-то интерес, были куклы вуду.

– Какая красивая, – отважно проговорила Руби. Она так старалась скрыть свое разочарование, что ее подбородок дрожал от напряжения. – Смотрите, у нее открываются и закрываются глаза, когда ее наклоняешь. Спасибо, мистер Клейн.

– Тайлер и на ты, – напомнил Тайлер, не подозревая, что выбрал худший из возможных подарков. – Я рад, что тебе понравилось.

– Она великолепна, – поспешно включилась в разговор Лотти, испугавшись, что сейчас повиснет неловкое молчание. – Какие у нее волосы! А какие туфли! Руби, тебе повезло, правда? А что там у Ната? – Повернувшись к сыну, который все еще сражался с заклеенной прозрачным скотчем бумагой, она бодро спросила: – Что ты получил в подарок?

Наконец последний слой бумаги был сорван, и сердце Лотти рухнуло в пропасть.

– «Вархаммер» ^[16], – произнес Нат безжизненным тоном. – Спасибо, мистер Клейн.

Надо же, «Вархаммер». Требующий небывалого умения концентрировать внимание, ловких пальцев и безграничного терпения – качеств, которыми Нат просто не обладал.

– Продавщица сказала, что они каждую неделю продают сотни этих игр. Все дети просто помешались на них, – с гордостью заявил Тайлер. – Они часами клеят модельки и раскрашивают. Она сказала, на эту работу у тебя уйдет несколько недель.

У Ната был такой вид, будто он вот-вот расплачется. Лотти поспешила вмешаться:

– Здорово, правда? Тебе понравится клеить эти модельки, да?

Нат кивнул, погладил крышку коробки, чтобы показать, как ему понравилась игра. И тихим дрожащим голосом произнес:

– Да.

– Привет, а вот и я, – возвестил о своем приходе Марио, распахивая входную дверь. – Простите, что немного опоздал – позвонила Эмбер. Она отлично проводит время и передает всем привет. Эй, а что тут происходит? – Марио остановился в дверном проеме, увидев Ната и Руби, которые с несчастным видом прижимали к груди коробки с подарками. – А я и не знал, что у нас Рождество.

– Нет у нас Рождества. – Положив коробку, Руби бросилась к нему в объятия. – Папа, а мы сегодня сможем полазить по деревьям?

– А поохотиться на змей? – взмолился Нат.

– Ладно, мы пошли. – Лотти обняла обоих детей и поцеловала. – Веселитесь.

– Вы тоже, – подмигнув, сказал Марио. – Не опаздывай.

Опасаясь, что он может добавить: «И если не сможешь вести себя хорошо, соблюдай осторожность» – или какую-нибудь другую глупость в том же роде, Лотти буквально выволокла Тайлера из дома.

Вечер прошел великолепно. Элегантный ресторан в Пенсуике был выбран будто по наитию. За ужином Лотти смогла лучше узнать Тайлера, и он нравился ей все больше и больше. Она совсем не нервничала, если учесть, что у нее почти не было практики свиданий.

В одиннадцать они уже отправились обратно в Хестакомб. В это время Нат и Руби должны были спать. Как только Марио уедет, она пригласит Тайлера на кофе. Только на кофе, больше ни на что. Он ее новый начальник, и ей не хотелось, чтобы он считал ее распутной. Ну, может, один поцелуй. Он ничего не испортит, но больше – ни-ни.

Распахнувшаяся дверь, через которую свет вырвался в ночной мрак, а дети – в сад, положила конец ее мечтаниям. «Хорошо еще, что я не напланировала ничего развратного, – с грустной улыбкой подумала Лотти. – На свете нет лучших натуральных контрацептивов, чем Руби и Нат».