Текст книги "Он, она и ее дети"
Автор книги: Джилл (Джил) Мэнселл (Мансел )
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
Джилл Мэнселл
Он, она и ее дети
OCR: Dinny; Spellcheck: Наташа Солнцева
Джилл Мэнселл «Он, она и ее дети»: ACT, ACT МОСКВА, Москва, 2009
Оригинальное название: Jill Mansell «Making Your Mind Up», 2006
ISBN 978-5-17-061103-4, 978-5-403-02058-9
Перевод: М.Л. Павлычева
Аннотация
Почему тридцатилетней независимой женщине приходится строить личную жизнь с оглядкой на чужое мнение?
Вовсе не потому, что она живет в маленьком городке, где все друг друга знают и некуда деться от сплетен. Не те времена!
Проблема в том, что у Лотти Карлайл двое детей от первого брака и они почему-то не желают подпускать к ней поклонника – обаятельного американца Тайлера Клейна, недавно выкупившего местный гостиничный бизнес!
Дети, как известно, умеют добиваться своего. И Лотти дала Тайлеру от ворот поворот. Но только правильное ли она приняла решение? В конце концов, настоящая любовь не так часто встречается в жизни, и ею нужно дорожить.
Джилл Мэнселл
Он, она и ее дети
Глава 1
– «С тобо-о-ой я ста-а-а-а-ла, – в полный голос пела Лотти Карлайл, – настоя-я-я-я-щей же-е-е-енщиной».
О да, когда уши под водой, твое пение звучит гораздо лучше, чем в реальности. Конечно, не так потрясающе, как у Джосс Стоун или Барбары Стрейзанд – у них звуки текут как шелк и проникают в мозг, – но и без той визгливости, от которой маленькие дети начинают плакать и забираются под стол, стоит тебе открыть рот.
Поэтому сейчас, в озере Хестакомб, Лотти получала удовольствие в полной мере. Это был один из иссушающе-жарких августовских дней. Время перевалило за полдень. Она плавала на спине и смотрела в кобальтово-синее безоблачное небо.
Ну почти безоблачное. Когда время – четыре часа дня, а ты мать двоих детей, всегда на горизонте будет маячить какое-нибудь докучливое облачко. Например, что приготовить на обед?
Что-нибудь, над чем не придется колдовать целую вечность, но что будет выглядеть надлежащим образом. Что-нибудь, что будет изобиловать витаминами. И что и Нат с Руби соизволят съесть.
Ха.
Может, пасту?
Но Нат, которому семь, согласится есть пасту только с оливками и мятным соусом, а оливок в холодильнике нет.
Ладно, может, ризотто с беконом и грибами? Хм... Тогда Руби выберет грибы и назовет их скользкими, как улитки, а потом откажется есть бекон, потому что бекон – бэ-э! – это свинья.
Жареные овощи? Ну, это вообще из области фантастики. За свои девять лет Руби никогда сознательно не ела овощи. Для большинства детей первыми словами являются «мама» и «папа». Для Руби же, когда та впервые столкнулась с капустой брокколи, стало слово «гадость».
Лотти вздохнула и, лениво согнав какое-то насекомое, приземлившееся ей на запястье, закрыла глаза. Прохладная озерная вода тихо плескалась у висков. Какое же мучение – готовить для такой неблагодарной публики! Может, если поплавать еще немного, кто-нибудь вызовет социальную службу и этакую мощную тетку-инспектора из отдела опеки? Руби и Ната увезут в какой-нибудь детприемник вроде тех, что описывал Диккенс, такой, где бродит гулкое эхо и детей заставляют есть печенку с жилами и холодный суп из репы. После парочки недель подобной жизни они, возможно, в конечном итоге поймут, какая трудная перед их матерью стоит задача – придумать, чем накормить своих разборчивых детишек.
Фредди Мастерсон стоял у окна гостиной в Хестакомб-Хаусе и, любуясь пейзажем, ощущал, как у него поднимается настроение. А пейзаж, по его мнению, был красивейшим во всем Котсуолде. За долиной высились горы, испещренные деревьями, домами, овцами и коровами. С другой стороны долины в предвечернем солнце сверкало озеро, опушенное зарослями тростника. А здесь, ближе к дому, утопал в цвету его собственный сад, изумрудная, недавно подстриженная лужайка плавно спускалась к воде, жадные пчелы пикировали к нежным цветкам фуксии, распустившимся на ровно подстриженных кустах. Два дятла, которые увлеченно искали в траве червяков, вдруг оглянулись и взлетели, испытав отвращение при виде человеческого существа, направлявшегося к ним по узкой тропинке.
Наверное, это то, что надо. Наблюдая за Тайлером Клейном, который, дойдя до летнего домика, остановился, чтобы полюбоваться видом, Фредди понял, что американец по-настоящему потрясен. Их встреча прошла хорошо. Тайлер, без сомнения, обладает светлой головой, поэтому они сразу поладили. У Тайлера есть деньги на то, чтобы купить бизнес. И, кроме всего прочего, ему, кажется, понравилось то, что он увидел.
А как могло не понравиться?
В настоящий момент Тайлер Клейн направлялся к боковой калитке, которая выходила на улицу. Он закинул темно-синий пиджак от костюма на плечо, а ворот его лиловой рубашки был расстегнут. Тайлер шел легкой походкой, своими движениями он скорее напоминал спортсмена, чем бизнесмена. «Волосы как у Кларка Гейбла, – подумал Фредди, – вот что есть ценного у Тайлера Клейна. Точно так же зачесаны назад, лишь одна непокорная прядь падает на лоб. Или как у Эррола Флинна».
Его жена Мэри всегда была неравнодушна к Кларку Гейблу и Эрролу Флинну. Фредди с сожалением провел рукой по своей голове, покрытой скудной растительностью. Надо же, а вместо них ей, бедняжке, достался он.
Заметив краем глаза что-то ярко-бирюзовое, Фредди в первое мгновение подумал, что это зимородок промчался над поверхностью озера, но потом улыбнулся, потому что, приглядевшись, понял, что это Лотти в новом бирюзовом купальнике лениво переворачивается с боку на бок в воде, как дельфин, вознамерившийся погреться на солнышке. Бели рассказать ей, что он принял ее за зимородка, она обязательно посмеется над ним и скажет: «Фредди, пора провериться у окулиста».
Он не рассказал ей о том, что уже проверился.
И об остальном.
Улица, тянувшаяся вдоль сада Хестакомб-Хауса, была узкой. С обеих сторон ее ограничивали заросли мака и кусты ежевики. Если повернуть налево, прикинул Тайлер Клейн, то дорога приведет обратно к поселку Хестакомб, а если направо, то к озеру. Он повернул направо и сразу услышал топот бегущих ног и веселый смех.
Преодолев следующий поворот, Тайлер увидел в двадцати-тридцати ярдах от себя двух ребятишек, взбирающихся на приступки у изгороди. Оба были одеты в шорты, футболки и бейсболки, один, тот, который перебирался через изгородь первым, держал в руке скатанное желто-белое полосатое полотенце, а его приятель прижимал к груди охапку одежды. Оглянувшись по сторонам и увидев Тайлера, они засмеялись и кубарем скатились с изгороди на лужайку. К тому моменту, когда Тайлер дошел до приступки, ребята уже успели скрыться из виду – видно, они возвращались домой после купания в озере и выбрали наикратчайший путь.
Улица упиралась в песчаную площадку, которая полого спускалась к крохотному рукотворному пляжу. Его много лет назад оборудовал Фредди Мастерсон, главным образом для приезжавших на выходные обитателей прибрежных гостевых коттеджей, но также и на радость – и Тайлер только что был свидетелем этому – местным жителям. Приставив ко лбу руку, чтобы прикрыть глаза от ослепительного солнечного сияния, отраженного поверхностью озера, Тайлер увидел медленно плывущую по воде девушку в ярко-бирюзовом бикини. И услышал странные воющие звуки, только так и не смог определить, откуда они доносились. Неожиданно звуки – неужели это было пение? – прекратились. Тайлер продолжал наблюдать, и через несколько мгновений девушка перевернулась на живот и медленно поплыла к берегу.
Все как в сиене из «Доктора Ноу», когда Шон Коннери следит за Урсулой Андресс, которая, подобно богине, выходит из вод тропического моря. Единственное отличие заключается в том, что он не прячется в кустах и у него свои волосы. А еще в том, что у этой девушки нет огромного кинжала в ножнах на бедре. И в том, что она не блондинка. Ее длинные темные волосы влажными волнистыми прядями рассыпались по плечам. Ее соблазнительное тело было покрыто темным загаром. Потрясенный – потому что он меньше всего ожидал подобной встречи, – Тайлер дружелюбно кивнул незнакомке, когда та остановилась, чтобы отжать волосы, и поинтересовался:
– Хорошо искупались?
Девушка окинула его внимательным взглядом, потом оглядела крохотный пляж и, наконец, спросила:
– Где мое барахло?
Барахло? Озадаченный, Тайлер тоже оглядел пляж, хотя и не имел ни малейшего преставления о том, что нужно искать.
– Какое барахло?
– Обычное, которое оставляют у воды, когда идут купаться. Одежда. Полотенце. Бриллиантовые сережки.
Тайлер спросил:
– А где вы их оставили?
– Как раз здесь, где вы стоите. Именно на этом месте, – ответила девушка, указывая на его начищенные черные ботинки. Она прищурившись посмотрела на него. – Это розыгрыш?
– Думаю, да. Но его устроил не я. – Обернувшись, Тайлер указал на узкую улицу позади себя. – По дороге сюда я видел двух ребятишек – они несли какие-то вещи.
Незнакомка уперла руки в бока и с подозрением уставилась на него. В ее глазах явственно читалось недоверие.
– И вам не пришло в голову остановить их?
– Я думал, это их вещи. – Забавно, за всю свою жизнь он никогда так долго не обсуждал пропажу чьих-то вещей. – Я решил, что они только что искупались в озере.
– Ага, значит, вы решили, что розовое платье двенадцатого размера и босоножки пятого размера принадлежат им. – Ее слова были полны сарказма – в частности, сарказма в английском варианте.
– Босоножки были завернуты во что-то розовое. Вообще-то я не рассматривал этикетки. Дети были от меня в тридцати ярдах.
– Но вы же решили, что они купались. – Пристально посмотрев на него, незнакомка спросила: – А скажите-ка мне вот что. Они были... мокрыми?
Черт. Дети не были мокрыми. Как же он так лопухнулся! Не желая признавать свое поражение, Тайлер проговорил:
– Они могли ограничиться беготней по воде. Послушайте, вы действительно оставили с одеждой бриллиантовые сережки?
– Я выгляжу такой дурой? Нет, естественно, нет. Бриллианты не растворяются в воде. – Она энергичным движением отбросила за спину волосы, и в ее мочках блеснули камешки. – Итак, как выглядели эти дети?
– Дети как дети. Не знаю. – Тайлер пожал плечами. – Они были одеты в футболки, кажется. И гм... в шорты.
Незнакомка многозначительно изогнула бровь:
– Невероятно. Меня поражает ваша наблюдательность.
Ладно, это были мальчик и девочка?
– Может быть. – Тогда он принял их за двух мальчишек, но у одного волосы были подлиннее. – Как я уже сказал, я видел их издали. Они взбирались по приступке.
– Волосы темные? – продолжала расспросы незнакомка. – Они были похожи на цыганят?
– Да. – Тайлер тут же насторожился: когда Фредди Мастерсон расписывал прелести Хестакомба, он не упоминал цыган. – А у вас тут проблемы с цыганами?
– Ужасные проблемы. Они мои дети. – Заметив выражение ужаса на его лице, незнакомка весело рассмеялась. – Успокойтесь, они не цыганята. Просто они смертельно меня обидели.
– Гм, – произнес Тайлер, – рад это слышать.
– Я же ничего не видела! Эти бандиты пробрались через кусты и стащили мои вещи, когда я отвернулась. Вот что случается, когда твои дети одержимы мыслью вступить в СВС [1]. Но это не смешно. – Утратив веселость, незнакомка раздраженно сказала: – Не могу поверить, что они совершили такую глупость. О чем они думали! Ведь я осталась без одежды...
– Буду рад одолжить вам свой пиджак.
– А обувь?
– А вот ботинки одолжить не смогу, – усмехнулся Тайлер. – Потому что в них вы будете выглядеть нелепо. Да и тогда я останусь босиком.
– Э-хе-хе. – Поразмышляв, незнакомка спросила: – Можно попросить вас об одолжении? Вернитесь в поселок, идите мимо паба – мой дом третий от него справа. Называется «Домик волынщика». Звонок сломан, поэтому постучите в дверь. Скажите Руби и Нату, чтобы они принесли мне одежду. А потом приведите их ко мне. Как вы на это смотрите?
Вода с мокрых волос падала ей на грудь, и капельки блестели на загорелой коже. У нее были великолепные белые зубы и убедительная манера общения. Тайлер нахмурился.
– А что, если детей там нет?
– Я сама вижу, что план не ахти, но у вас лицо честного человека, я вынуждена довериться вам. Если детей там не окажется, достаньте ключ из-под кадки с геранями у террасы и войдите в дом. Моя спальня наверху, слева от лестницы. Просто возьмите что-нибудь из шкафа. – Неожиданно она посуровела. – И не смейте рыться в моих ящиках с бельем. Возьмите что-нибудь из одежды и какую-нибудь обувку и уходите. Это займет у вас не больше десяти минут.
– Я не могу, – замотал головой Тайлер. – Вы же совсем не знаете меня. Я не хочу заходить в чужой дом. А если там будут ваши дети... хуже не придумаешь.
– Здравствуйте. – Незнакомка схватила его руку и энергично потрясла ее. – Меня зовут Лотти Карлайл. Ну вот, я представилась. И у меня самый обычный дом. Там слегка не прибрано, но вполне терпимо. А вас как зовут?
– Тайлер. Тайлер Клейн. Все равно не пойду.
– Послушайте, вы окажете мне огромную услугу. Как на меня посмотрят, если я в таком виде пойду по поселку?
– Я же сказал, что могу одолжить свой пиджак.
Сообразив, что вода с ее волос будет капать на его очень дорогой пиджаке натуральной шелковой подкладкой, Тайлер понял, что проявил непозволительную щедрость. Однако на Лотти Карлайл его щедрость, кажется, не произвела впечатления.
– Я все равно буду выглядеть нелепо. Вы могли бы одолжить мне свою рубашку, – вкрадчиво произнесла она. – Вот это было бы значительно лучше.
Тайлер оказался в поселке по делу. И у него не было намерения снимать рубашку. Поэтому он твердо заявил:
– Вряд ли. Либо пиджак, либо ничего.
Поняв, что потерпела поражение, Лотти Карлайл взяла пиджак и надела.
– Вы предлагаете мне кабальные условия. Ну что, жутко я выгляжу?
– Да.
– Вы исключительно любезны. – Лотти с грустью опустила взгляд на босые ноги. – Ну что, никакой надежды на то, что вы доставите меня домой на закорках, а?
Тайлер позволил себе улыбнуться.
– Не испытывайте судьбу.
– Вы намекаете на то, что я толстая?
– Я забочусь о своей репутации.
Заинтересовавшись, Лотти спросила:
– Кстати, а что вы тут делаете? В таком шикарном костюме и начищенных ботинках?
Обитатели Хестакомба не имели особой нужды в деловых костюмах.
Они собрались уходить, и Тайлер в последний раз оглянулся на озеро, где над водой мелькали яркие зимородки и с важным видом плавало утиное семейство.
– Приехал в гости, – небрежным тоном ответил он.
Осторожно ступая по вымощенной неровным камнем мостовой, Лотти поморщилась и многозначительно заявила:
– Ох, бедные мои ножки.
Лотти Карлайл привлекала к себе всеобщее внимание, пока они шли через Хестакомб. Что-то подсказывало Тайлеру, что она и так вызывала бы интерес у окружающих, не зависимо от своего наряда. Проезжавшие мимо мотоциклисты улыбались ей и гудели в знак приветствия, обитатели поселка махали из-за заборов и подтрунивали над ней, а Лотти в ответ в подробностях рассказывала, что сделает с Руби и Натом, когда доберется домой.
Когда они подошли к «Домику волынщика», то обнаружили, что дети играют в саду перед домом с лейкой: они по очереди кружились и поливали друг друга водой.
– Людям со слабой нервной системой рекомендуется не смотреть, – сказала Лотти. – Я перехожу в режим грозной матери. – Она громко крикнула: – Эй, а ну-ка поставьте лейку на землю!
Дети посмотрели на мать, поспешно бросили лейку и, дико смеясь, в одно мгновение взобрались на яблоню, ветки которой нависали над фасадом дома.
– Я знаю, что вы натворили. – Войдя в сад, Лотти встала под яблоней и посмотрела наверх. – Имейте в виду, у вас... будут большие неприятности.
Из густого переплетения ветвей прозвучал невинный голосок:
– Мы просто поливали цветы. Иначе они бы засохли.
– Я говорю о своей одежде. Это было не смешно, Нат. Стащить мою одежду и убежать – так не шутят.
– Мы этого не делали, – тут же выпалил Нат.
– Это были не мы, – почти одновременно с ним заявила Руби.
Тайлер задумчиво оглядел Лотти Карлайл. Возможно, он совершил ошибку. Догадавшись о его сомнениях, Лотти поспешила успокоить его:
– Пожалуйста, не верьте им. Они всегда так говорят. Даже если у Ната будет полный рот шоколада, он все равно станет клятвенно уверять, что не брал ни кусочка.
– Но это были не мы, – настаивал Нат.
– Мы этого не делали, – сказала Руби, – и это правда.
– Чем больше их вина, тем яростнее они отрицают ее. – Лотти чувствовала, что Тайлер обеспокоен. – На прошлой неделе они играли в ванной с рогаткой и случайно разбили зеркало. Отгадайте, что они заявили? Что никто из них не разбивал.
– Мам, в этот раз мы действительно не брали твою одежду, – сказала Руби.
– Не брали? А вот этот господин говорит, что брали. Потому что он видел вас. Но в отличие от вас, – добавила Лотти, – он не лжет. Немедленно спускайтесь вниз и идите за моей одеждой.
– Мы не знаем, где она! – возмущенно закричала Руби.
Не промолвив ни слова, Лотти скрылась в доме. Через открытое окно было слышно, как хлопают дверцы шкафов и выдвигаются и задвигаются ящики. Наконец она вышла на крыльцо и с торжествующим видом потрясла перед собой мятым розовым платьем, серебристыми босоножками без каблука и бело-желтым полосатым полотенцем.
– Это не мы, – не отступал от своего Нат.
– Конечно. Только как все это оказалось на заднем дворе, а? – Задавая этот вопрос, Лотти выпуталась из огромного для нее пиджака, отдала его Тайлеру и надела летнее платье, которое завязывалось на шее. – В общем, так. Воровать мою одежду – это плохо. А врать и отпираться – еще хуже. Можете забыть о фестивале воздушных шаров в выходные, и вы не получите никаких карманных денег.
– Но это сделали не мы, – заныла Руби.
– Этот господин говорит, что вещи утащили вы. Из вас троих, как это ни забавно, я верю ему. Поэтому слезайте с дерева, идите в дом и принимайтесь за уборку своих комнат. Я говорю абсолютно серьезно, – добавила Лотти. – Немедленно. Иначе я не буду давать вам карманные деньги еще шесть недель.
Сначала Руби, за ней Нат спрыгнули с ветки на землю. В их темных глазах читалось отвращение, когда они посмотрели на Тайлера. Проходя мимо него, Руби возмущенно пробормотала:
– Это вы врун.
– Руби, прекрати.
Нат, у которого в волосах застряли веточки, нахмурился, и заявил Тайлеру:
– Я пожалуюсь на вас папе.
– Ой-ой, он так испугался. – Лотти развернула обоих лицом к крыльцу. – Быстро в дом.
Нат и Руби ушли. Тайлер, который чувствовал себя ужасно неуютно, сказал:
– Послушайте, я вполне мог ошибиться.
– Они дети, и их работа – шалить. Как я понимаю, – добавила Лотти, – у вас своих нет?
Тайлер помотал головой:
– Нет.
– Они возненавидели вас за то, что вы их выдали. – Глаза Лотти весело блестели. – И они изо всех сил старались, чтобы вы почувствовали себя виноватым. Но ведь вы больше никогда с ними не увидитесь, так какая вам разница? – В этот момент из дома послышались громкие рыдания. – Это наверняка Нат – встал у открытого окна, чтобы мы его обязательно услышали. Удивляюсь, почему он не выдумал, будто, мою одежду подхватил пролетавший мимо орел, а потом сбросил ее на заднем дворе. Ну что ж, мне надо идти. Спасибо за пиджак. Надеюсь, я его не сильно намочила. – Замолчав, она провела рукой по мокрым волосам и вдруг ослепительно улыбалась. – Была рада познакомиться с вами.
– А-а-а-а-а! – безутешно рыдал Нат.
– Я тоже. – Тайлеру пришлось повысить голос, чтобы перекричать вопли.
– А-а-а-а-а-а-а!
– Еще раз спасибо. – Лотти на мгновение задумалась, а йотом спросила: – Гм... вы слышали, как я пою?
– Так это были вы? – Тайлер усмехнулся. – А разве это выло пение?
В ее глазах появился озорной блеск.
– А в воде звучало вполне приемлемо.
Из дома послышался новый приступ рыданий.
Тайлер сказал:
– Поверю вам на слово.
Глава 2
Переодевшись в зеленый, цвета лайма, топ и белые джинсы, Лотти поднялась к Хестакомб-Хаусу и нашла хозяина на задней террасе. Фредди сидел за столом и штопором вскрывал бутылку вина.
– А вот и ты. Замечательно. Присаживайся, – сказал он, всовывая ей в руку фужер, – и выпей со мной. Тебе не повредит.
– Почему?
Лотти недоумевала, зачем он пригласил ее к себе. Довольно замкнутый, Фредди в последнее время часто куда-то уезжал, никого не посвящая в свои дела. Сегодня он был одет в белую тенниску и отглаженные брюки цвета хаки и выглядел загорелым и бодрым, возможно, чуть более энергичным, чем обычно. Как будто наконец-то нашел себе подругу.
– Твое здоровье. – Фредди чокнулся с ней.
Создавалось впечатление, что его распирает какая-то тайна, которая так и рвётся наружу.
– И твое. Подожди, ничего не рассказывай. – Лотти жестом призвала к молчанию своего работодателя, которого просто обожала. – Кажется, я уже догадалась.
– Сомневаюсь. – Фредди с довольной улыбкой откинулся на спинку кресла и закурил сигару. – Но все равно давай. Расскажи, что ты думаешь.
– Я думаю, – медленно произнесла Лотти, растягивая слоги, – что в воздухе пахнет любовью. – Она игриво, с загадочным видом помахала рукой. – Я считаю, что речь пойдет о романе.
– Лотти, я слишком стар для тебя.
Наклонившись вперед, она приблизила свое лицо к его.
– Я имела в виду, с кем-то твоего возраста. Что, я ошиблась?
– Немного. – Фредди полыхал сигарой, и его кольцо-печатка засверкало на солнце.
– Ты же сам понимаешь, что так нельзя. Ты должен познакомиться с какой-нибудь милой дамой.
После смерти Мэри Фредди почти не смотрел на других женщин, однако Лотти знала, что, если бы ему встретилась достойная кандидатура, он мог бы снова стать счастливым. Потому что заслужил счастье.
– Этому не бывать. Ты пей, а то вино выдохнется. Лотти послушно сделала огромный глоток.
– Нравится? – Фредди весело наблюдал за ней.
– Что за вопрос! Вино красное, теплое, не пахнет пробкой. Конечно, нравится.
– Отлично, потому что это «Шато Марго» 1988 года. Лотти, которая разбиралась в винах так же, как Джонни Вегас [2]– ходил по канату, кивнула со знанием дела и сказала:
– Ну да, я так и подумала.
Фредди оживленно добавил:
– Две с полтиной за бутылку.
– Здорово. А это не то, что предлагают за полцены по акции в супермаркете?
– Две с половиной сотни, невежда!
– Ты шутишь? – Лотти поспешно поставила фужер на стол, расплескав часть вина себе на джинсы. Поняв, что не шутит, она застонала: – Ну что ты делаешь? Запоишь таким дорогущим вином? Ведь глупее ничего не думаешь!
– Почему?
– Потому что я действительно невежда, и ты это знаешь. Ты просто впустую переводишь на меня продукт.
– Ты же сказала, что оно тебе понравилось, – напомнила Фредди.
– Но ведь я не оценила его в должной мере? Я просто заглотнула его, как «Тайзер» [3], только потому, что ты велел! Допивай мое вино. – Лотти через стол подвинула к нему фужер. – Я больше ни капли не выпью.
– Дорогая моя, я купил это вино десять лет назад, – пояснил Фредди. – Все это время оно лежало в погребе, ожидая особого случая.
Лотти в отчаянии закатила глаза:
– Сегодня действительно особый случай. Сегодня твоя помощница расплескала «Шато Марго» какого-то дремучего года по твоей террасе. Уж лучше бы ты оставил его в погребе до какого-то другого случая.
– А может, я не хочу оставлять. Кстати, ты так и не поинтересовалась, что за особый случай.
– Ну, рассказывай.
Фредди выпустил огромный клуб сигарного дыма.
– Я продаю бизнес.
Потрясенная Лотти спросила:
– Это еще одна шутка?
– Нет. – Фредди покачал головой.
– Но почему?
– Мне шестьдесят четыре. В моем возрасте люди уходят на пенсию, не так ли? Пора и мне оставить дела и заняться тем, чем мне хочется заниматься. К тому же подвернулся хороший покупатель. Не беспокойся, тебя это никак не затронет. – Подмигнув ей, Фредди сказал: – Вообще-то мне кажется, что вы двое отлично поладите.
Так как это был Хестакомб, а не какой-то кишащий людьми мегаполис, Лотти не составило труда сложить два и два.
– Тот самый американец, – вздыхая, проговорила она. – В костюме.
– Именно он, – кивнул Фредди и хитро добавил: – Только не делай вид, будто не помнишь, как его зовут.
– Тайлер Клейн. – Фредди прав: когда незнакомец так привлекателен, его имя трудно забыть. – Мы встретились сегодня у озера.
– Он рассказывал. – Фредди весело запыхал сигарой. – Судя по всему, встреча была интересной.
– Можно сказать и так. И что же будет дальше? Он покупает все? А ты уезжаешь? О, Фредди, не могу представить наш поселок без тебя.
Лотти говорила абсолютно искренне. Фредди и Мэри Мастерсон переехали в Хестакомб-Хаус двадцать лет назад. Фредди не раз ловил ее, когда она воровала яблоки в саду – тогда ей было девять, столько же, сколько сейчас Руби. За эти годы Фредди стал неотъемлемой частью поселка, и всем обитателям его будет не хватать, если он дет.
К тому же он был великолепным начальником.
– Дом я не продаю. Только бизнес.
Лотти облегченно выдохнула и сказала:
– Ну, тогда не все так плохо. Значит, ты останешься здесь. И наша жизнь не сильно изменится.
«Гостевые коттеджи в Хестакомбе» усилиями Фредди и Мэри с годами превратились в преуспевающее предприятие. Изначально было восемь ухоженных и постоянно подавляемых домиков с участками. Они стояли либо на берегу озера, либо, дабы обеспечить уединенность, в лесу. Гости, в большинстве своем завсегдатаи, арендовали эти очаровательные коттеджи на срок от двух ночей до месяца и были твердо уверены, что, пока они наслаждаются отдыхом в сердце Котсуолда, любой их каприз будет немедленно исполнен.
– Пей свое вино. – Фредди подвинул к Лотти ее фужер. – Тайлер Клейн хороший человек. Все будет прекрасно. – Весело подмигнув ей, он сказал: – Ты окажешься в надежных руках.
Теперь для имени Тайлера Клейна имелся вполне реальный образ.
На этот раз, делая крохотный глоток, Лотти приложила усилия, чтобы оценить дороговизну «Шато Марго». Вино было вкусным – еще бы, за такие деньги! – однако она так и не поняла.
– А где он будет жить?
– В «Лисьем домике». Для этого нам придется перераспределить несколько предварительных заказов. Когда гостям предлагается что-то получше, они не возражают.
«Лисий домик», их недавнее приобретение, в последние месяца кардинально перестраивался. Каким-то чудом удалось закончить работы раньше запланированного срока, был один из самых маленьких коттеджей. На первом этаже снесли все перегородки и превратили помещение в одну огромную спальню с окном от пола до потолка, из которого открывался потрясающий вид на озеро.
– Там не так уж много места, – заметила Лотти и с невинным видом осведомилась: – А его жене он не покажется тесным?
Фредди усмехнулся:
– Как я понимаю, ты таким образом пытаешься выяснить, женат ли он?
Хватит ходить вокруг до около. Сбросив босоножки, Лотти подобрала под себя ноги, поудобнее устроилась в кресле с мягкой подушкой и спросила:
– И?..
– Он холост.
«Замечательно», – радостно подумала она. Хотя, познакомив его с Натом и Руби, она, вероятно, навсегда вытолкнула его из своей жизни. Однако были и другие аспекты, которые ее интересовали.
– Где ты его нашел? Ты даже не рассказывал мне, что подумываешь о продаже бизнеса.
– Судьба. – Фредди пожал плечами и снова наполнил фужеры. – Помнишь Марсию и Уолтера?
Конечно. Марсия и Уолтер Клейн, из Нью-Йорка. В течение последних пяти лет Клейны приезжали в Хестакомб каждую Пасху и, используя один из коттеджей в качестве базы, с типичной американской целеустремленностью исследовали Стратфорд-он-Эйвон, Бат, Челтнем, то есть все традиционные туристические маршруты.
– Так они его родители? – Лотти сообразила, что Тайлер является тем самым сыном, которым все эти годы хвасталась Марсия. – Насколько я помню, он был какой-то банковской шишкой на Уолл-стрит, да? И с чего это вдруг он решил от всего отказаться и переехать сюда? Это все равно что Микаэлю Шумахеру бросить «Формулу-1» и начать развозить молоко в тележке!
– Тайлер хочет перемен. Уверен, он объяснит тебе причины своего поступка. Как бы то ни было, Марсия позвонила пару недель назад, чтобы забронировать коттедж на следующую Пасху, и мы заговорили с ней о пенсии, – сказал Фредди. – Я упомянул, что подумываю о продаже. Через два дня она позвонила опять и сообщила, что рассказала об этом своему сыну и тот заинтересовался. А потом внимательно изучил все на сайте. Естественно, он слышал о нас от Марсии и Уолтера – благо они превозносили нас до небес, поэтому, когда Тайлер позвонил мне, я назвал ему сумму, которую хочу выручить, и перенаправил его к своему бухгалтеру, чтобы он мог проверить счета. Вчера вечером он прилетел в Хитроу и приехал сюда, чтобы взглянуть на место своими глазами. Два часа назад он сделал мне очень выгодное предложение.
Вот так.
– Которое ты принял, – проговорила Лотти.
– Которое я принял.
– А ты уверен, что поступаешь правильно? – Похоже, эта ситуация не очень радовала Фредди, хотя он и пытался показать обратное. Или она заблуждается?
– Полностью, – кивнул Фредди.
Тогда хорошо. Он имеет право на капельку радости.
– В таком случае прими мои поздравления. Желаю тебе долгой и счастливой пенсии! – Подняв фужер и чокнувшись с Фредди, Лотти бодро проговорила: – Тебя впереди ждет замечательное время. Только представь: ты сможешь заниматься всем, чем захочешь. – Зная, что Фредди всем сердцем ненавидит эту игру, она съехидничала: – Может, еще и гольф начнешь играть?
Фредди улыбнулся в ответ, но почему-то улыбка у него получилась невеселой.
– Тут кое-что другое.
– О Боже, неужели ты хочешь вступить в народный танцевальный ансамбль?
– Вообще-то это хуже народных танцев. – Сжав ножку фужера так, что побелели костяшки пальцев, Фредди пояснил: – У меня опухоль мозга.
Глава 3
Лотти испытующе посмотрела на него. Вообще-то так не шутят. Но это, должно быть, шутка? А иначе как Фредди может сидеть и спокойно говорить об этом? У Лотти глухо, как барабан, забилось сердце. Неужели это правда?
– О, Фредди!
– Я понимаю, что ошеломил тебя. Прости. – Испытав, очевидно, облегчение, оттого что тайна вышла наружу, он добавил: – Хотя, должен сказать, я никогда не думал, что ты можешь лишиться дара речи.
Лотти собралась с мыслями.
– Да, это действительно шок. Но сейчас доктора умеют с этим справляться – просто удаляют ее, и все, верно? Подожди, скоро ты станешь как новенький.
Именно в это ей и хотелось верить, однако, произнося эти слова, Лотти знала, что на самом деле ситуация гораздо хуже. И проблема значительно серьезнее, чем поцарапанная коленка, когда ребенку можно сказать, что боль исчезнет через минуту, а царапину заклеить пластырем с картинкой из диснеевского мультика. Это заболевание не из тех, которые можно излечить простым поцелуем в макушку.
– Я тебе все рассказал и буду признателен, если это останется между нами, – проговорил Фредди. – Опухоль неоперабельная, поэтому хирурги не могут просто взять и удалить ее. Химия и радиотерапия меня не излечат, но с их помощью я мог бы протянуть чуть дольше. Как это ни забавно, меня эта перспектива не соблазнила, и я сказал: «Нет, спасибо».
