Текст книги "Женевский обман"

Автор книги: Джеймс Твайнинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Глава 25

Штаб-квартира финансовой полиции, виале XXI Априле, Рим, 18 марта, 16:41

Отшатнувшись, Аллегра поспешила снова спрятаться за стеллажом. Сердце бешено стучало, ключи Кавалли в сжатом кулаке больно врезались в ладонь. Гамбетту убили. Нет, не убили – прикончили. Прикончили прямо здесь, в подвальном этаже штаб-квартиры финансовой полиции. Это просто смешно. Это невозможно. И все же она видела это. И не верила собственным глазам.

Но паниковать сейчас не время. Надо затаиться и подумать, что предпринять. Особого выбора у нее нет – надо просто оставаться на месте. Какой тут выбор, если ее пистолет остался на столе у Гамбетты, а убийца… вон он, совсем рядом, в противоположном конце хранилища. Если она будет стоять тихо, то он, возможно, не…

От мыслей ее отвлекло неожиданно раздавшееся громкое шуршание. Она поначалу даже не могла определить, откуда оно доносится, а потом поняла, что это за звук. Поняла, и ее даже замутило. Это убийца волок тело Гамбетты по полу. Волок прямо по направлению к ней.

Аллегра попятилась. Она решила отступать назад до последнего. Потом сообразила: надо понять, в какой проход он тащит тело и попытаться выскользнуть за дверь по другому проходу. По крайней мере Аллегра на это надеялась.

Закрыв глаза, она сосредоточенно пыталась определить передвижение звука. Все ближе и ближе слышалось тяжелое дыхание убийцы, и Аллегра старалась побороть в себе желание убежать. Наконец она открыла глаза, и сразу стало ясно – второй проход. Совершенно точно – второй. Тот самый, в котором она сама еще недавно стояла, копаясь в коробке с вещдоками Кавалли.

Вдохнув поглубже, Аллегра высунула голову и заглянула в первый проход. Пусто. От чувства облегчения глаза ка миг закрылись. Потом, опустившись на четвереньки и сняв туфли, она поползла на коленках к выходу, неуклюже скользя чулками по полу. Но, не преодолев и десяти метров, застыла на месте.

Она увидела убийцу. Не лицо, конечно, а спину. Увидела в узкую щель между полками. Он тащил Гамбетту прямо к ней. А что, если… Нет, от этой мысли она отказалась сразу. Ей просто нужно бежать, пока еще есть возможность. Но она тут же спохватилась: а если он не один? Если с ним еще кто-то пришел? Нет, рисковать нельзя – после того, что она здесь увидела. Но тогда ей нужно хотя бы увидеть его лицо. Хотя бы на миг. Чтобы потом суметь составить его описание. Если до этого, конечно, дойдет. А значит, сейчас нужно просто постараться не привлечь его внимания.

И она стала осторожно продвигаться вперед, ища местечко, где можно затаиться. А между тем убийца в параллельном проходе почти поравнялся с ней. В щель между полками она увидела его колено и ноги в черных ботинках. И вдруг, не удержав ногу мертвого Гамбетты, убийца выпустил ее из рук, и та грохнулась об пол.

Аллегра поняла, что нельзя мешкать ни секунды. Она медленно поднялась и в щели между полками сначала увидела ремень на брюках, потом кончик галстука, пуговицы на пиджаке, крахмальную белизну рубашки и шею.

А вот и лицо. Его она увидела только мельком – неоновая лампа над головой опять мигнула и погасла. Аллегра ждала, когда она зажжется снова. И та зажглась. И Аллегра наконец увидела лицо.

Это был Галло.

Она инстинктивно отдернула голову назад, но он, видимо, успел краем глаза ухватить какое-то движение, потому что вдруг громко что-то крикнул.

Времени на раздумья не было. Ни на раздумья, ни на что другое. Бежать! И она побежала. Побежала к двери, откинула засов, выскочила в коридор, пронеслась, спотыкаясь, по ступенькам и, шатаясь, выбежала на улицу, задыхаясь от ужаса.

В голове творился сумбур – весь мир перевернулся вверх дном…

Глава 26

Штаб-квартира ФБР, Вашингтон, федеральный округ Колумбия, 18 марта, 10:47

Личный пароль Дженнифер Том нашел приклеенным на обратной стороне степлера. Подобные вещи никогда не были тайной в таких крупных конторах. Озабоченные проблемами безопасности, сотрудники информационно-технологической службы требовали от остального персонала, чтобы тот менял личные пароли чуть ли не каждые пять минут, а потом сами же удивлялись и возмущались, что люди записывают пароли на чем попало. А чему тут удивляться, если большинство людей с трудом помнит дату собственной свадьбы, не говоря уж о каком-то наугад выбранном слове и вечно меняющемся десятизначном буквенно-цифровом пароле. То есть государство нарушало закон похлеще, чем кто бы то ни было.

Том набрал пароль и нажал «вход». Экран монитора сразу же стал синим, громко запищал и выдал зловещую полоску, обозначавшую ошибку поиска:

«Пользователь с таким паролем не опознан. Пожалуйста, оставайтесь около компьютера, сотрудник ИТ-службы скоро к вам подойдет».

На столе затрезвонил телефон. Том глянул на дисплей и увидел, что звонит Стоукс – видимо, какая-то умная программа сообщила ему, что в компьютер Дженнифер ломится посторонний. В общем, ФБР оказалось куда более проворной и слаженной в действиях конторой, чем предполагал Том.

Спрятав папку под куртку, он торопливо подошел к двери, осторожно раздвинул жалюзи и выглянул наружу. Там все вроде было тихо-спокойно. Через коридор в открытом зале мирно работали за своими перегородками люди – одни пялились в экраны мониторов, другие разговаривали по телефону. Убедившись, что к кабинету никто не приближается, Том выскользнул в коридор и направился обратно к пожарной лестнице.

Он только открыл дверь и тут же отпрянул. Шум шагов и крики приближались. Том оглянулся по сторонам, ища, где можно спрятаться, и понимая, что времени у него в обрез. Но он не успел даже дернуться, как кто-то крепко схватил его за плечо. Он обернулся – перед ним, тяжело дыша и широко раскрыв глаза, стоял Ортиц.

– Давай сюда! Быстро! – прохрипел он и потащил Тома к одному из открытых кабинетов.

Том колебался лишь долю секунды, но отсутствие времени решило все за него. В кабинете Ортиц сразу же запер дверь и опустил жалюзи.

– Ты действительно можешь их найти? – спросил он, наблюдая в узкую щелочку между планками, как по коридору мимо них в сторону кабинета Дженнифер несутся вооруженные люди во главе со Стоуксом.

– Что? – спросил Том, решив, что ослышался.

– Ну, убийц Дженнифер. Ты правда можешь их найти? – повторил Ортиц, повернувшись к нему. Лицо его блестело от пота, выглядывавшая из-под воротничка рубашки татуировка вздымалась, будто живая.

Том кивнул:

– Могу. Только сначала мне нужно выбраться отсюда.

Ортиц смотрел на него не мигая, пытаясь уловить в глазах Тома какой-нибудь подвох.

– И куда же ты намерен отправиться?

– Тебе, я думаю, этого лучше не знать.

– А что делать думаешь?

– Что придется, то и буду делать, – спокойно ответил Том. – То, чего не можешь ты. То, что нужно сделать ради памяти Дженнифер.

Ортиц медленно кивнул и с облегчением выдохнул – по-видимому, слова Тома успокоили его.

– Ладно. – Он подошел к Тому и сунул ему в руку свою карточку, потом, заглянув ему в лицо, сказал: – Позвони мне, когда все будет сделано.

С этими словами Ортиц нажал кнопку пожарной тревоги – пронзительный вой сирены тотчас разнесся по зданию.

– Пошли! – сказал он, опустив глаза в пол. – Выйдешь отсюда в общей толпе, пока я не передумал.

Том бросился к пожарному выходу под оглушительный вой сирены, от которого едва ли не сотрясались стены. Перепрыгивая через ступеньки, он несся вниз, хлопая дверьми перед носом у вытекавшей на лестницу взбудораженной толпы, которая, видимо, смекнула, что это не учебная тревога.

На подступах к первому этажу бежать уже не получалось, из-за большого скопления народа пришлось перейти на шаг. Заглядывая вперед через людские головы, он увидел, что охрана на выходе проверяет у всех пропуска. Ну да, Стоукс мог дать им соответствующие инструкции, догадавшись, что Том воспользуется для прикрытия пожарной тревогой. В любом случае Тому надо было срочно что-то предпринять, пока толпа не вынесла его прямо в объятия охраны.

Когда до первого этажа оставался всего один лестничный пролет, Том нарочно споткнулся о какого-то мужчину впереди и со всей силы толкнул его в стену. Тот осел по стене, скрючившись, на лбу зияла рана, кровь ручьями текла по лицу.

– Давай помогу, – крикнул Том, поднимая мужчину на ноги и просовывая плечо ему под руку.

– Да уйдите вы с дороги! – крикнул кто-то еще.

– Осторожнее! Тут человек упал! – послышался другой голос.

Один из охранников бросился Тому на помощь и подхватил раненого с другой стороны. Вместе они потащили его среди сочувственно расступившихся людей.

– Ему нужен врач! – возбужденно крикнул Том. – Он потерял много крови!

– Давайте его сюда, сэр.

Охранники посторонились, пропуская их вперед, еще один офицер провожал их, вызывая по рации медиков. Раненого отвели подальше от здания и усадили на бордюр тротуара, потом приехала «скорая». Врачи, выскочив из машины, первым делом обернули раненого одеялом и приложили к носу компресс, чтобы остановить кровь. Двое охранников суетились рядом, давали какие-то советы, подбадривали мужчину. Том под шумок отошел в сторонку и, улучив момент, поспешил прочь.

Из окна седьмого этажа директор ФБР Грин с улыбкой наблюдал за тем, как Том «делает ноги». Этот человек в костюме лучшего качества, с идеальным пробором в каштановой шевелюре, с румяными холеными щеками и безукоризненной работы зубными коронками, последнее время неустанно боровшийся с лишним весом, знал Тома очень хорошо. Он знал, что Том обязательно найдет способ выбраться из этой комнаты, а когда выберется, то рванет прямиком к сейфу Дженнифер Брауни. Вот поэтому он распорядился не блокировать пока ее личную электронную карту. И поэтому же проинструктировал операторшу сообщить ему, если кто-нибудь будет расспрашивать про кабинет Брауни.

В сущности, вся надежда сейчас была только на Тома. Пока в ФБР начнут разбираться, что да как, пока станут искать, кто виноват в гибели одного из лучших молодых и перспективных агентов, Кирк будет делать дело. Брауни при жизни не раз доверяла Кирку в самых опасных ситуациях, а значит, довериться ему еще раз после ее смерти было бы только разумно.

Глава 27

Виале XXI Априле, Рим, 18 марта, 16:51

Запыхавшись, Аллегра бежала сначала по виа Гаэтано Морони, потом по виа Луиджи Пигорини мимо небрежно выстроившихся гуськом вдоль обочины машин.

Неужели Галло убийца?.. Да разве такое возможно? Нет, невозможно. Но как тогда объяснить то, что она видела собственными глазами? Эти выстрелы в дверях, Гамбетта, зашатавшийся и рухнувший на пол как подпиленное дерево, звериное пыхтение и хрип Галло, когда он тащил мертвое тело по бетонному полу; каменное лицо и холодные глаза.

Она наконец перешла на шаг, дыхание постепенно приходило в норму, мысли тоже потихоньку улеглись.

Заметил ли ее Галло? Этого она так и не поняла. Сейчас главное – удрать от него подальше.

Остановив такси, она с облегчением плюхнулась на заднее сиденье и назвала свой домашний адрес на Авентинском холме.

Видел ее Галло или нет, в общем-то не важно. И так ясно, как он поступит. Он убил Гамбетту, чтобы тот никому не смог рассказать о своем открытии, об обнаруженной им связи между убийствами. Иначе зачем он тогда остановился под сломанной лампой, где Гамбетта снял с полки коробку? Он искал там свинцовый диск – чтобы никому больше не пришло в голову установить эту связь. Никому, кроме Аллегры.

– Какой номер дома? – не оборачиваясь, спросил шофер, когда они выехали на виа Гверрьери.

– Езжайте пока прямо, до конца улицы.

Шофер прибавил газу, и Аллегра, съехав пониже на сиденье, осторожно наблюдала в окошко за дорогой.

Ага, вот! Ярдах в пятидесяти от ее подъезда синяя «альфа». Впереди сидят двое, и боковые зеркальца у машины неестественно выгнуты, чтобы просматривался задний вид. Водитель был ей незнаком, а вот пассажир… На пассажирском месте сидел Сальваторе – его она узнала сразу. Значит, Галло не только видел ее, но и уже отправил своих людей ее выслеживать.

– Езжайте прямо, – пригнувшись, сказала она водителю. – Я передумала. Отвезите меня… Отвезите меня на виа Гальвани. – Это было единственное место, которое она смогла придумать.

Состроив недовольную рожу, водитель проворчал что-то насчет женщин и направлений, но уже через десять минут, на виа Гальвани, снова закатил глаза, когда Аллегра попросила его ехать и не останавливаться.

– Вы хоть сами-то знаете, куда вам надо? – раздраженно бросил он через плечо.

– А вам какая разница, если платят? – отрезала она, внимательно изучая улицу. На этот раз ни Галло, ни его людей пока не было видно. – Все, остановите здесь, приехали.

Расплатившись, Аллегра вышла из машины и пошла назад, к дому Аурелио.

– Ego sum principium mundi et finis saeculorum attamen non sum deus [12]12
  Я есть начало мира и конец веков, но я не есть Бог (лат.).


[Закрыть], – отозвался голос в домофоне.

– Не сейчас, Аурелио! Скорее впусти меня! – торопливо проговорила Аллегра.

Почти без промедления дверь запикала и открылась. Аллегра направилась к лифту. Аурелио ждал ее на лестничной площадке, лицо встревоженное.

– Что стряслось? – спросил он, когда она вышла из лифта.

– У меня неприятности.

– Это я вижу. Заходи!

Он провел ее в свой кабинет и нервно присел на подлокотник, вместо того чтобы, как обычно, опуститься в свое царское кресло. Вышагивая по комнате из угла в угол и стараясь придать голосу как можно больше спокойствия, Аллегра поведала ему обо всем, что видела и слышала, – об убийстве Кавалли, о свинцовых дисках, об убийстве Гамбетты, о Галло, которого узнала в лицо. Аурелио слушал ее, потупившись и теребя в пальцах осколок черепицы. Когда она закончила, наступила долгая пауза.

– Это я виноват, – проговорил он шепотом. – Если бы я только знал!.. Не надо было втягивать тебя во все это!

У Аллегры вырвался нервный смешок.

– Если уж хочешь кого винить, так вини Галло.

– Послушай, я знаю одного человека. Детектива из полиции, – сказал Аурелио. – Давай я позвоню ему и…

– Не нацо! – перебила она, решительно мотнув готовой. – Не надо полиции. Никакой полиции до тех пор, пока я не разберусь, что происходит. Пока не пойму, кому можно доверять.

– Тогда чем я могу помочь?

– Мне нужно где-то перекантоваться. Нужен кофе и ответы на кое-какие вопросы.

– Первые две вещи я могу тебе обеспечить. А третье… Над третьим мы можем помозговать вместе.

– Два пункта из трех – очень даже неплохо для начала. – Она наклонилась и чмокнула его в лоб.

– Кофе-то надо было сразу тебе предложить. – Аурелио улыбнулся. – Давай-ка садись, отдохни. – Он встал и усадил ее в свое кресло.

Аллегра закрыла глаза и попыталась упорядочить сумбур мыслей в голове. На душе немного полегчало от знакомого запаха одеколона и веселого грохота сковородок и посуды, доносившегося с кухни. Ей вспомнился родной дом, мать, хлопочущая у плиты, но она тут же спохватилась.

Отдыхать? Как это отдыхать после всего увиденного? Как можно отдыхать, когда Галло носится по городу, разыскивая ее?

Она вскочила, осторожно подошла к окну и встала сбоку, чтобы видеть улицу и оставаться при этом незамеченной. Улица была пустынна. Отлично! Она вспомнила, что вроде бы никогда не говорила ни Галло, ни кому-либо из команды о своей дружбе с Аурелио, а стало быть, здесь ее искать не должны. А то ведь, если придут, не повоюешь – пистолет-то тю-тю…

От этой мысли она почувствовала себя еще более уязвимой и беспомощной, даже похлопала себя по бедру, нащупав пустую кобуру. А что, если… Она глянула на стол Аурелио. Где-то тут в одном из ящиков вроде бы был пистолет. Нелегальный, понятное дело. Советский «Макаров» – Аурелио приобрел его, когда был на раскопках в Анталье, на всякий случай, чтобы было чем защититься от местных головорезов. Но сейчас ей было плевать, легальный это пистолет или нелегальный.

Она начала шуровать в столе. Наткнулась на пачку листов с печатным текстом, по верхнему листу поняла, что это завтрашняя лекция Аурелио в галерее Дориа-Памфили. Прошлась подругам ящикам и в третьем, у самой дальней стенки, за какими-то кассетами и пачкой рецептов, нащупала пистолет.

Она проверила обойму – полная, все восемь патронов. Постучала ею по столу на случай, если один вдруг завалился. Сам пистолет был в хорошем состоянии и, похоже, недавно смазанный; затвор не заедал, скользил легко; боек отзывался приятным зычным щелчком. Не густо, конечно, но все лучше, чем ничего. Аллегра вставила обойму обратно.

Немного успокоенная этой находкой, она снова села в кресло Аурелио и попыталась навести порядок в мыслях. Но мысли скакали. Она думала то о Гамбетте и обо всем, что он ей говорил, то о Галло и о своем спасительном бегстве, то о Сальваторе, в чьи лапы она чуть не угодила, то об Аурелио, приютившем ее.

И еще почему-то задумалась над головоломкой, которую Аурелио только что подкинул ей через домофон.

– Я есть начало мира и конец веков, но я не есть Бог, – хмурясь повторяла она строку, переведенную с латыни.

Начало мира… Что это? Зарождение жизни? Рассвет? Младенец? Тогда каков конец? – спрашивала она себя. И кто, как не Бог, может быть в начале всего и в конце времен? Может, следует рассматривать это более буквально?

«Mundi» по-латыни – «мир», а «века» – «saeculorum», значит, «начало мира» это… Глаза прямо сами открылись.

– Да это же буква «эм»! – воскликнула она. – Начало слова «mundi» и конец слова «saeculorum» – это буква «эм»!

Сияя довольной улыбкой, она побежала на кухню, но, к своему удивлению, никого там не обнаружила – только чайник вовсю пыхтел на плите. Озадаченно хмурясь, она выключила конфорку и вышла в прихожую. Там, нервно нащупав на боку пистолет, позвала:

– Аурелио!

Ответа не последовало, хотя ей показалось, что она слышит его голос вроде как из спальни. Тогда она подошла к приоткрытой двери спальни, узкая полоска света пробивалась в щель. Не желая мешать, она прижалась ухом к щели и замерла. Аурелио говорил по телефону. Говорил о ней!

– Да, она сейчас у меня. Конечно, я могу ее пока задержать. Ну да, а зачем она вам нужна?

Вскинув пистолет, Аллегра попятилась к входной двери – лицо бледное, сердце колотится, кровь шумит в ушах. Значит, сначала Галло, а теперь и Аурелио?

Слезы щипали глаза. Она повернулась и бросилась вон из квартиры – бегом по лестнице на улицу. Бежала и не знала, от чего плачет, – от грусти или от злости. Да и не все ли равно? Не все ли равно теперь?

Глава 28

Элитарный жилой дом «Вилла де Роме», бульвар де Суисс, Монте-Карло, Монако, 18 марта, 17:23

Раньше обычного, конечно, зато уж точно заслуженно. В этом Ронан д’Арси был убежден. Кровавая баня, которую пришлось устроить в начале года, помогла, и эти уроды наконец начали платить, а звон ближневосточных сабель подтолкнул его нефтяные фьючерсы обратно к историческим высотам. Ну разве не стоит по этому поводу выпить?

В небе над домом жужжал вертолет, потом он пошел на обратный заход, чтобы изящно опуститься на одну из гигантских яхт, стоявших на якоре в гавани, чьи воды уже позолотил закат. Д’Арси грустно улыбнулся. Как бы ты ни преуспевал, как бы удачно ни складывались твои дела на рынке, кто-нибудь другой где-то там все равно будет жить лучше. Этот урок с садистским удовольствием то и дело преподавала ему судьба. Впрочем, он вовсе не намерен был позволить ей, злодейке, испортить ему это маленькое празднество.

Д’Арси вернулся с балкона в кабинет и первым делом пробежал глазами экраны мониторов, дабы проверить, не сдул ли какой залетный биржевой ветерок плоды усердной месячной работы. Довольный увиденной картиной, он снял трубку внутреннего телефона и набрал номер телефона кухни. Если бы речь шла о пиве, он принес бы его сам – уж не настолько он ленив. Но празднество предполагало коктейли. А что такое коктейли? Коктейли – это «Мохито». А кто у нас мастер по «Мохито»? Правильно, Решимость.

Решимость. Он никак не мог привыкнуть к этому прозвищу. Решимость был родом из Ботсваны. Или из какой-то другой копьеметальной африканской страны, которую он всегда затруднялся отыскать на карте. Нет, такие кликухи, как Вера, Надежда, Терпимость, ему приходилось слышать. Даже Погоня, если поверите. Но Решимость!..

Коробило даже не само дурацкое имя, а его иронический смысл. Тогда уж лучше Вялость, Летаргия, Онемелость. Вот уж точно подойдет: не одно – так другое, не другое – так третье. Ну и где, кстати, этот нерасторопный ублюдок?

Он шваркнул трубку обратно на аппарат и щелкнул мышью, чтобы включить на мониторе внутреннюю систему телеслежения. В кухне, в прачечной, в спортзале, в бильярдной – никогошеньки. То же самое в приемных и в столовой. Значит, остается только…

Тут д’Арси вдруг заметил, что показывает камера в прихожей. Распахнутую настежь входную дверь.

– Ах, чтоб тебя!.. – выругался он. Стоило вызывать из Израиля специалиста по бронированным дверям, если этот тупой гондон не собирается их закрывать?

Ругаясь про себя на чем свет стоит, он собрался пойти посмотреть, в чем дело, и вдруг остановился. Снаружи в коридоре горел свет, узкой полосой отражаясь на напольной мраморной плитке под дверью его кабинета. И на этой светлой полосе он увидел какие-то темные тени. Кто-то стоял за порогом и прислушивался.

Стукнув по кнопке экстренного вызова, д’Арси ретировался к книжному шкафу. В тот же момент дверь распахнулась, и в комнату ворвались два вооруженных человека. Д’Арси нажал другую кнопку – книжный стеллаж отъехал в сторону, и д’Арси одним прыжком заскочил в потайную комнату. Вооруженные люди открыли пальбу – почти беззвучную из-за глушителей. Д’Арси стукнул по кнопке «закрыть», и дверь с гидравлическим чавкающим звуком захлопнулась. Он оказался в пугающей тишине, которую нарушало только его шумное дыхание.

Не переставая ругаться, он нащупал впотьмах телефон, но в трубке было глухо. Сколько ни бил он омертвелыми от страха пальцами по безжизненной пластмассе – ничего. Вообще никакого гудка. Похоже, телефон был отрезан от связи.

– Мобильник! – прошептал он, похлопывая себя по карманам пиджака и брюк, потом с затаенным страхом глянул на монитор, отражавший работу камеры слежения за кабинетом. Мобильник лежал на письменном столе – где он его и оставил.

Вот тогда-то д’Арси понял весь ужас ситуации. Без телефона он никак и никому не сможет сообщить, что находится здесь. А это означает, что ему придется ждать до тех пор, пока его начнут искать. Вся надежда на лондонских брокеров – они должны поднять панику, если он утром не позвонит. А произойдет это – он глянул на часы – через шестнадцать часов, даже раньше. К тому же здесь он в безопасности. Зря, что ли, нанимал специалистов из Бразилии? Какую комнатушку отгрохали! Стальные пятидюймовые стены, сорокавосьмичасовой бесперебойник, подключение к камерам слежения, и всех необходимых запасов на месяц. Поди плохо! Сиди в безопасности и смотри кино.

Немного успокоившись, он сел и с интересом стал наблюдать за вооруженными людьми, ворвавшимися в его кабинет. Они спорили, как он отметил для себя с улыбкой. Вероятно, пытались выяснить, кто из них виноват в том, что ему удалось улизнуть. Он-то еще добрый – всего-навсего собирался уволить Решимость. А вот этим двоим точно не поздоровится, когда тот, кто их сюда послал, узнает об их позорной оплошности.

Вдруг он придвинулся поближе к монитору и озадаченно нахмурился. Незваные гости перестали спорить и принялись потрошить книжный шкаф, швыряя книги на пол в огромную кучу и постепенно заваливая ход в потайную комнату. Довольные плодами своих трудов, они переключили внимание на стены и начали срывать с них картины и тоже швырять в кучу. Особенно глумились над Пикассо – один из гадов даже проткнул кулаком «Портрет Жаклин», несколько лет назад украденный из квартиры внучки Пикассо в Париже и попавший к д’Арси после долгих мытарств и скитаний.

Д’Арси с проклятиями смотрел на эти бесчинства. Неужели они думают, что он вылезет из укрытия, чтобы спасти несколько старых книжонок и какую-то картину? Ну уж нет, свою жизнь он ценит гораздо дороже! И этим вандализмом они его не прошибут…

Но тут ход мыслей его застопорился, когда он увидел, как один из налетчиков обливает какой-то жидкостью гору книг, полотен и деревянных рам, а другой зажигает спичку. Улыбаясь прямо в глазок камеры, словно знал, что д’Арси смотрит на них, он шагнул к куче и бросил в нее зажженную спичку. Изображение на экране тотчас побелело от вспышки пламени.

У д’Арси холодок пробежал по коже. Взгляд его переместился с экрана на маленькую металлическую решетку, расположенную в правом углу потайной комнаты. Тоненькие струйки ядовитого дыма уже начали просачиваться в крохотные отверстия. В горле запершило, и легкие начали сжиматься.