Текст книги "Женевский обман"

Автор книги: Джеймс Твайнинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

Глава 79

20 марта, 23:13

– Полковник Галло, слава Богу, вы здесь! – Сантос вскочил и бросился ему навстречу, переходя на итальянский.

– Сидеть! – гаркнул Галло.

– Меня похитили! Держат тут против моей воли! Ранили! – Сантос выставил вперед окровавленную руку, голос его истерично дрожал.

– Сядь, Сантос, или я в тебя тоже пулю всажу, – проговорил Галло ледяным тоном.

– Это нарушение закона! – не унимался Сантос. – Может, вы забыли, Галло, но у меня дипломатическая неприкосновенность! Вы не имеете права удерживать меня здесь! Я требую, чтобы меня отпустили немедленно!

– Никто никуда не будет отпущен, – отрезал Галло. – Отобрать у них оружие!

Двое полицейских немедленно всех обыскали и все, что нашли, покидали в угол комнаты. Сантос плюхнулся на стул и откинулся на спинку. Галло повернулся к Аллегре:

– Лейтенант Дамико, вы ранены?

– Н-н-нет… – заикаясь, пробормотала удивленная Аллегра. От этого человека она скрывалась. От человека, убившего Гамбетту и повесившего убийство на нее. От человека, скорее всего передавшего часы Кавалли Сантосу. И вот теперь этот человек держал Сантоса на прицеле, а у нее спрашивал, в порядке ли она.

– Ну и хорошо. – Галло криво усмехнулся. – Тогда, может быть, вы объясните мне, что здесь творится?

Аллегра силилась разглядеть в нем хоть какие-то черточки того человека, что преследовал ее все эти дни, и готова была уже подумать, что все это ей привиделось.

– Хорошо, объясню. Это секретная организация, именующая себя Делийской лигой, – запинаясь, начала она. – Союз, заключенный главами мафиозных семей для координации контрабанды антикварных ценностей и для совместного получения прибыли. Возглавляют союз дон Де Лука и дон Моретти. Этот человек, – она указала на Фолкса, – был у них ответственным за вывоз ценностей из страны и продажу их за рубежом. Сантос обеспечивал финансовую сторону дела и отмывал прибыль через «Банко Розалиа».

– А это? – Галло пнул ногой свернутое в рулон полотно.

– А это находящаяся в розыске картина Караваджо «Рождество со святым Лаврентием и святым Франциском».

– Вы шутите! – Присев на корточки, Галло положил пистолет на пол, размотал часть рулона и, ошеломленно качая головой, пробормотал: – Не-ет, вы не шутите!..

В этот момент Сантос неожиданно вскочил со стула, схватил пистолет Галло и прежде, чем кто-то успел пошевельнуться, нацелился ему в голову.

– Всем назад! – крикнул он полицейским, запоздало схватившимся за оружие. – Бросить оружие на пол, иначе я пришью его прямо здесь!

Полицейские приказа не послушались, несколько человек даже сделали шаг в его сторону. Тогда, прикрываясь Галло, Сантос приставил дуло ему к виску.

– Ты же знаешь, я сделаю это! – прошипел он в ухо Галло. – А ну скажи им, чтоб отвалили назад!

По его безумному взгляду Аллегра поняла, что он сдержит слово.

– Всем отойти! – натужным сдавленным голосом распорядился Галло, смекнув, какая опасность ему грозит. – Отойти назад, это приказ!

Полицейские сложили оружие на пол и отступили. Подручные Сантоса немедленно вооружились, Орландо подскочил к Сантосу и встал рядом, двое других держали под прицелом всех присутствующих.

– Теперь пусть вообще выйдут отсюда!

Галло молчал.

– Ну же! – прикрикнул Сантос, ударив его рукояткой пистолета по затылку.

Держась за больное место, Галло неохотно повиновался и приказал своим людям уходить из подземелья и под конец прибавил:

– И расскажите там, что здесь происходит!

– Да-да, расскажите! – крикнул им вслед Сантос. – И передайте: если кто сюда сунется, я перестреляю всех, а начну с полковника!

Сантос ждал, пока полицейские выходили, нервно оглядываясь и ожидая получить выстрел в спину. Вскоре их удаляющиеся шаги стихли в коридорах подземелья. Аллегра посмотрела на Тома, тот угрюмо усмехнулся в ответ – дескать, вот влипли, что хочешь, то и делай.

– Берите картину, и уходим! – приказал Сантос своим людям.

Пока Орландо держал всех под прицелом, двое других взвалили свернутое полотно на плечи и, сгибаясь под тяжестью ноши, направились к выходу. Держа Галло за горло и тыча дуло ему в висок, Сантос попятился к выходу.

– До скорой встречи, Антонио! – крикнул ему вслед Моретти. – Даже более скорой, чем ты думаешь!

Сантос толкнул Галло в руки Орландо и достал из болтавшейся у того на плече полевой сумки две гранаты.

– Что-то сомневаюсь я в этом, – с улыбочкой проговорил он и, вытащив запалы, бросил гранаты поочередно в середину комнаты.

Глава 80

20 марта, 23:16

Первая граната упала прямо Тому под ноги. Не раздумывая он схватил ее и швырнул в отворенный проем под бронебойным стеклом, где еще недавно хранилась картина. Ударившись о стену, граната крутанулась вокруг своей оси и взорвалась.

Клубы дыма и пыли повалили из открытого проема, штукатурка посыпалась со стен, словно кора с пробкового дерева, ударной волной людей посшибало с ног, но двухдюймовое бронированное стекло, как и рассчитывал Том, выдержало удар, только поверхность треснула.

Со второй гранатой дело обстояло сложнее. Угодив в мраморный стол, она отскочила прямо на колени к Моретти. Открыв рот, тот беспомощно озирался, зато Де Лука не растерялся и поспешил отпрыгнуть в сторону. Граната взорвалась, разорвав на части Моретти и осыпав помещение шквалом осколков.

Лежа на полу, Том пытался разглядеть сквозь густую пелену дыма, что происходит. В ушах звенело, ноги не гнулись, словно ватные, когда он поднялся и, покачиваясь, направился туда, где в последний раз видел Аллегру и остальных своих спутников. По дороге он споткнулся о лежавшего на полу Де Луку – у того с одной ноги слетел ботинок, рука откинулась в сторону, а из раны в голове хлестала кровь. Рядом лежало тело Моретти, разорванное пополам так, что казалось, будто ноги растут прямо из головы. Зрелище было страшное.

Кашляя, Том опустился на колени рядом с Аллегрой. Она, похоже, была в порядке, только немного оглушена – всю силу взрыва Моретти принял на себя. А вот Арчи и Доминик были ранены. Арчи держался за окровавленную щеку, а у Доминик из бедра торчал осколок раскаленного металла.

– Ну вы как, в порядке? – Том понимал, что кричит, хотя почти не слышал собственного голоса.

– За нас не беспокойся, – прохрипел Арчи сквозь зубы. – Лучше догони и застрели этого выродка!

Кивнув, Том бросился к куче оружия на полу, оставленного полицейскими, взял оттуда один пистолет себе, другой кинул Аллегре, которая уже пришла в себя и поднялась на ноги.

– Пошли! – сказала она, и глаза ее сверкнули уже знакомой ему решимостью.

Они побежали через лабиринт подземнух комнат к сводчатому тоннелю.

– Подожди, стой! – вдруг крикнула ему вдогонку Аллегра. – Чувствуешь?

Он остановился и сразу понял, о чем она. Свежий ветерок щекотал щеку – именно свежий по сравнению с затхлым запахом подземелья. Том понял, что Сантос, по-видимому, ушел в какую-то лазейку.

Аллегра потащила его вправо, по узкому темному ходу, ведущему вверх. Они пробирались на ощупь, держась за кирпичные стены, ветерок становился все ощутимее, и вскоре оказались в квадратной комнате. Отсюда железная лестница вела наверх, где в чернеющем проеме виднелось усеянное звездами небо. У подножия лестницы на куче булыжника лежало тело. Это был Галло.

– Жив, – сказала Аллегра, присев рядом с раненым и пощупав пульс у него на шее. Том так и не смог разобрать, что уловил в ее голосе – облегчение или разочарование. – Видимо, Сантос сбросил его сверху. – Она кивнула на безвольно повисшую руку, вывернутую в плечевом суставе.

Том бросился вверх по лестнице и вскоре вылез на поверхность, где его встретил укоризненным взглядом печальный ангел, чудом устоявший и не опрокинутый Сантосом и его компанией. Том помог Аллегре выбраться наружу. По голубым полицейским огням вдалеке они определили, где находится вход в склеп Меризи.

– И куда теперь?

Ответ на свой вопрос Аллегра получила почти сразу же – когда они с Томом услышали звук заработавшего автомобильного мотора. Они побежали к кладбищенской ограде, там Аллегра подставила Тому ногу, он взобрался на стену и помог ей тоже вскарабкаться. Спрыгнув на тротуар, они увидели машину «скорой помощи» с включенными фарами. За рулем сидел Сантос.

Том вышел на проезжую часть, прицелился и выпустил полную обойму в лобовое стекло мчавшейся ему навстречу «неотложки». Аллегра стреляла с тротуара. Но оба промазали, Том едва успел отскочить в сторону, когда «скорая помощь» пронеслась мимо и скрылась в ночи за поворотом.

– Вот дерьмо! – выругалась по-итальянски Аллегра.

– Я задел его! – пытаясь отдышаться, сказал Том. – Я же хорошо целился!

– Нет, ты промазал. Мы оба промазали.

– Не может такого быть! – качая головой, недоумевал Том и, вытащив обойму, проверил патроны. – Он же пер прямо на меня! Всего в каких-нибудь тридцати футах был! А может, и ближе.

И тут его осенило. Дикая, невероятная мысль пришла ему в голову. Но, несмотря на всю свою дикость, она могла быть единственным объяснением. Не слыша кричавшей ему вдогонку Аллегры, он бросился обратно к разверзнутой могиле, мимо ее сурового стража – печального ангела.

Он спустился по лестнице и услышал окрик:

– Стоять, не двигаться!

Том повернулся и увидел, что Галло уже пришел в себя. Он сидел, прислонившись спиной к стене, возле него хлопотал врач. Четверо вооруженных полицейских, вскинув пистолеты, настороженно смотрели на Тома.

– Все нормально, это свой, – прохрипел Галло. – И она тоже.

Том оглянулся и увидел спускавшуюся Аллегру. Полицейские успокоились, опустили оружие.

– Какого черта здесь происходит? – сердито крикнул Том.

– Ты это о чем? – спросил Галло, морщась от боли, когда медик начал ощупывать его плечо.

– А вот о чем… – Том съездил по роже одному из полицейских и выхватил у него пистолет.

– Том, что ты делаешь?! – воскликнула изумленная Аллегра, когда он направил пистолет на Галло и щелкнул предохранителем.

– А ты его спроси, – холодно ответил Том и спустил курок.

Раздался выстрел, разнесшийся оглушительным эхом по сводам тоннеля, потом другой, третий – пока Том не выпустил всю обойму.

Сквозь дым Том вызывающе смотрел на Галло, тот на него. Живой и здоровый.

– Холостые?! – Ужас на лице Аллегры сменился догадкой.

Оттолкнув врача, Галло вскочил на ноги.

– Нам надо поговорить! – выкрикнул он.

– Это тебе надо поговорить, – поправил его Том.

– Ладно, мне, но только не здесь.

Глава 81

Мост Святого Ангела, Рим, 20 марта, 23:55

Выставив кордон из полицейских в обоих концах моста, Галло повел Тома и Аллегру на середину, там остановился и повернулся к ним лицом, прижимая к груди руку на перевязи.

– Ну, вот так, пожалуй, хватит.

– Куда вы отвезли Арчи и Дом? – первым делом спросил Том.

– В больницу, – ответил Галло. – Мои люди доставят вас к ним, когда мы закончим.

– Те самые люди, чье оружие заряжено холостыми? – презрительно усмехнулась Аллегра. Она не верила ни единому слову Галло.

Он тяжело вздохнул.

– Видите ли, тут все очень сложно и запутанно.

– Я так понимаю, вы вроде как извиняетесь? – сухо отрезала Аллегра.

– Поймите, тут задействованы очень мощные и очень серьезные силы.

– Хватит ходить вокруг да около! – В голосе Тома слышалось нескрываемое раздражение и нетерпение. – Я хочу услышать объяснения, а не пустую болтовню!

Галло отвернулся к реке и молчал.

– Тут замешан Сантос. Серьезно замешан, – начал он. – Судя по всему, на протяжении долгих лет «Банко Розалиа» много кому оказывал услуги.

– Много кому – это кому? – наседала Аллегра.

– Тем, кому он помогал уклоняться от уплаты налогов и отмывать деньги. Тем, чьи политические кампании субсидировал. Тем, кто имел выгоду от подпольной торговли антиквариатом. Очень важным людям. И эти люди не могли рисковать, не могли позволить, чтобы Сантос сгорел сам и утащил их за собой.

– Ага! И ради этих важных людей вы помогли ему бежать. – Голос Аллегры дрожал от негодования. – И ради и их вы спокойно наблюдали, как он собирался нас убить.

– Вообще он только собирался сделать вид, что прорывается к выходу со стрельбой, – сказал Галло. – Откуда мне было знать, что он… бросит эти гранаты! Тут он, конечно, поступил… неправильно.

– Неправильно?! – Том даже расхохотался.

– И как давно он держит вас на поводке? – поинтересовалась Аллегра. – С тех пор, как убили Кавалли? Или раньше?

– Я вообще не знал, кто такой Кавалли, пока меня не поставили на расследование дела Риччи. – Галло снова повернулся к ним лицом, прислонившись спиной к парапету. – Думаю, Сантос тоже не знал. Но когда убили Ардженто, Сантос задергался, испугался, что я могу как-то связать эти убийства с ним или с Делийской лигой, поэтому позвонил кое-кому.

– Кому именно? – спросил Том.

– Я уже сказал вам. – Галло пожал плечами. – Людям. Важным людям. От них я получаю все распоряжения и приказы. С самой верхушки. И они оказывают протекцию Сантосу. Следят за тем, чтобы все было шито-крыто, чтобы расследование не выходило из-под контроля.

– А с Гамбеттой как же? – сухо спросила Аллегра. – Его убить вам тоже они приказали?

– Мне пришлось это сделать, и я это сделал, – ответил Галло с оттенком возмущения в голосе. – Сантос предложил сделку. Часы Кавалли в обмен на молчание и обещание покинуть страну к концу недели. Гамбетта был старый дурак и не держал язык за зубами – стал бы болтать на каждом углу о пропаже улики, похваляться, какой он умный, что связал все эти убийства воедино. Поэтому его пришлось принести в жертву. – Он помолчал и прибавил: – До него люди тоже умирали за эту страну и ради общего дела.

– Пришлось принести в жертву?! – Аллегра не знала, куда деться от негодования, ее просто распирало от гнева. – Но это же не имеет никакого отношения к патриотизму! Это было сделано в угоду могущественным людям, готовым пойти на все, лишь бы защитить свои интересы. Самое обыкновенное убийство – вот что это было! Вы убили Гамбетту за то, что он просто делал свою работу.

– Вы не понимаете! – взорвался Галло. – У меня был приказ! Многое из того, что известно Сантосу, касается национальной безопасности, поэтому я должен был защитить его любой ценой. У меня просто не было выбора.

– У вас был выбор! – возразила Аллегра. – Просто вы предпочли его не делать. Просто взяли и убили человека, а убийство повесили на меня.

– Я пытался вас защитить.

– От чего?

– Сантосу стало известно, что вы интересуетесь Делийской лигой. Он собирался заняться вами. Иначе зачем, по-вашему, Де Лука вас похитил? Поэтому я решил, что, обвинив вас в убийстве и напечатав ваше фото в газетах, возможно, сумею разыскать вас прежде, чем это сделает Сантос. Разумеется, я не собирался… Послушайте, вероятно, я совершил ошибку, но вы будете полностью реабилитированы, вам принесут официальные извинения и предложат на выбор любое назначение…

– Вы мне отвратительны. Вы и те, кто стоит за вами, кто отдает вам все эти приказы. Вы отвратительны мне, потому что считаете себя вправе обречь пожилого человека на смерть только ради того, чтобы отъявленный негодяй вроде Сантоса не был пойман и не понес наказание.

– Просто я люблю свою страну, – говорил Галло. – И я сделал то, что полагалось для защиты ее интересов. И я сделал бы это снова, если бы понадобилось. Как бы там ни было, но я старался не допускать перегибов.

– Каким образом? Устроив на пару с Сантосом сегодняшнее шоу?

– Шоу понадобилось, чтобы спасти вас.

– О чем это вы толкуете? – вмешался в разговор Том. – От чего вы нас спасли?

– Как вы думаете, кто выкопал вас из той могилы?

– Неужели вы? – Аллегра с Томом переглянулись, не веря своим ушам. Аллегре очень не хотелось считать себя обязанной этому человеку. – И как же вы нас нашли?

– Мои люди следили за Эко. Они наблюдали за вами от галереи до того места, где Де Лука вас похитил, а потом до фермы Контарелли. Я послал туда своих людей. К счастью, они успели вовремя.

– К счастью!.. – передразнила Аллегра, вспомнив прикосновение полиэтиленового мешка к лицу, и от жутких воспоминаний ей сделалось не по себе.

– Значит, информацию о д’Арси тоже вы нам подкинули?

Галло кивнул.

– Я знал, что он работает на Де Луку. Поэтому, узнав о пожаре и об исчезновении д’Арси, решил, что тут есть какая-то связь. Но на такое расследование у меня нет полномочий. К счастью, я уже успел увидеть Аллегру в деле и понимал, что она тоже в курсе и что, получив возможность, не отступит и доведет дело до конца.

Галло умолк и смотрел на них так, словно собрался извиняться. Но Аллегра уже достаточно хорошо его изучила и знала – извинений от него не жди.

– Ну и где теперь Сантос? – спросила она.

– Продает картину и собирается покинуть страну. Когда его здесь не будет, мы забудем о нем и займемся своими делами. А он… пусть из-за него морщат лоб другие.

– А «Банко Розалиа»?

Галло рассмеялся:

– «Банко Розалиа» обанкротился. Потому-то Сантос и затеял возню с этой картиной. Она была его последним шансом выкарабкаться из кучи дерьма, пока это дерьмо не получило огласку. Правда, оно бы в любом случае ее не получило. Правительство и Ватикан договорились взять на себя потери и по-тихому замять дело, дабы избежать какого бы то ни было нежелательного давления. То есть в любом случае никто бы ничего об этом не узнал.

Задыхаясь и стиснув зубы от негодования, Аллегра только качала головой. Ее возмущали лицемерие и несправедливость этого мира, где подобные Сантосу убийцы выходят сухими из воды ради спокойствия коррумпированных политиканов, а такие, как Гамбетта… У нее было ощущение, что ее саму вываляли в этой скверне, в этом дерьме.

– А как насчет Де Луки и Фолкса? Им-то вы предъявите обвинение? – с надеждой в голосе спросил Том.

– А что я им предъявлю? – Галло пожал плечами. – Мы знаем, чем занимался Фолкс, но никогда не докажем, что он нарушал итальянские законы на итальянской территории. А что касается Де Луки…

– Полковник! – окликнул его полицейский офицер из оцепления. – Мы нашли их!

Глава 82

Виа Аппиа-Антика, Рим, 21 марта, 00:29

Оглашая окрестности воем сирен, они неслись по городу, машины сопровождения расчищали дорогу от пробок, люди по обе стороны проезжей части глазели и показывали пальцами. Через двадцать минут они были уже на виа Аппиа-Антика, где вместо толпы любопытных зевак их встретил строй мрачных древнеримских статуй.

– Дорожный патруль засек их по номерам, – объяснил Галло, закончив говорить по телефону. – Машина в угоне с прошлой недели. Угнана в Милане. Удирали от патруля, водитель не справился с управлением и въехал в дерево.

С заднего сиденья Аллегре было видно разлившееся на горизонте красновато-синеватое зарево. Она вопросительно посмотрела на Тома, тот ободряюще улыбнулся в ответ и взял ее за руку. Аллегра поняла его без слов. Поняла, что все почти кончилось. Что они почти победили.

На место уже прибыли две пожарные-бригады, но к тушению не приступали – развернутые и готовые к битве с огнем, пожарные рукава покорно лежали на земле.

– Бензобак вот-вот займется. Ждем, – объяснил полковнику один из пожарников.

Аллегра отвела Тома в сторону, за полицейское оцепление и толпу зевак; щеки ее рдели от пылавшего рядом пламени. По глубокой колее на обочине за бордюром можно было легко определить, где машину вынесло с дороги, а вывороченное почти с корнем дерево объясняло все остальное. Одно колесо еще крутилось и горело.

Потом взорвался бензобак, «неотложка» задергалась, стекла начали лопаться, зашипел от перегрева металл. Горячие искры разлетались во все стороны, словно ошалелые мухи.

Том смотрел на тело, отброшенное ударом в сторону. Это был «священник» Орландо. Поза, в которой он лежал, не оставляла сомнений в одном: он уже больше никогда не поднимется. В клубах дыма и языках пламени на водительском сиденье «неотложки» чернел обугленный труп, руки все еще сжимали руль.

– Сантос? – спросила Аллегра у Тома.

Тот пожал плечами и отвернулся.

– Будем считать, что он.

Глава 83

Вилла Гетти, Малибу, Калифорния, 1 мая, 11:58

Ясно было одно – всех их пригласили сюда присутствовать при чем-то очень важном. Ибо только ради важных событий дирекция шла на такие траты – персональные приглашения с золочеными буквами, дорогущее шампанское и пакеты с подарками, ожидающие у выхода.

Правда, когда дошло до дела, мнения разделились. Мнения эти становились все более дикими и нелепыми, пока кто-то не одичал вконец и не высказал предположение, что вся коллекция Британского музея грузится в данный момент в контейнеры для доставки в Качифорнию, а еще кто-то умудрился ляпнуть, что Музей Гетти перебирается в Пекин. Догадки строились на догадках, домыслы на домыслах, пока все это не разрослось в гвалт, начавшийся как слабый ветерок шепчущихся недоумевающих голосов, но вскоре переросший в оглушительный шторм. Людям приходилось кричать во все горло, дабы быть услышанным.

Потом без всякого предупреждения свет приглушили, и на сцену поднялись трое, один – в черных очках. Галдеж прекратился, словно над собравшейся толпой пронесся ураган, оставивший после себя зловещую тишину.

Невысокий мужчина подошел к кафедре и взялся за ее бортики, словно находил поддержку в лакированной деревянной конструкции. Огромный экран у него за спиной показывал его лицо крупным планом – розовое, мясистое, лоснившееся от пота.

– Дамы и господа! – начал свою речь директор Берн, нервно облизывая уголки рта. – Я имею величайшее удовольствие приветствовать вас сегодня здесь. Многие согласятся, когда я назову одного из наших учредителей провидцем. Он действительно был провидцем, когда утверждал, что искусство облагораживает общество, а стало быть, должно быть доступным для публики, для ее просвещения и удовольствия. – Он сделал паузу, и голос его обрел уверенность, когда аудитория отозвалась учтивой рябью аплодисментов. – Благодаря этой прозорливости мы продолжаем отдавать все силы на то, чтобы собрать, сохранить, выставить для зрителя и истолковать коллекцию предметов подлинного искусства. И, что еще важнее, эта прозорливость и поныне вдохновляет тех, кто готов совершать по-истине непревзойденные акты щедрости. Одним из таких щедрых даров я считаю то, что можно смело назвать самым важным приобретением нашего музея за всю его историю. Доктор Брюс, пожалуйста!

Он отступил на несколько шагов назад, блестя потной кожей, и похлопал в ладоши, призывая публику поаплодировать вышедшей Верити. Та дождалась, когда рукоплескания улягутся, потом кивнула. По ее кивку сцена погрузилась в темноту. Все умолкли. В полной тишине люди выворачивали шеи, вглядываясь вперед и забывая дышать. Внезапно единственный луч прожектора осветил контуры скульптурного лица. Маски, выполненной из слоновой кости. Огромный экран на заднем плане сцены смотрел на зал ее неживыми, незрячими глазами.

Верити продолжала держать паузу, а в зале между тем молчание предвкушения сменилось возбужденным ропотом, несколько человек повскакивали с мест, один нервно хлопал в ладоши, остальные переглядывались, смущенно бормоча слова одобрения. Постепенно звуки эти переросли в шумный шквал, через который еле-еле пробивался голос Верити, и тогда луч прожектора осветил ее лицо.

– Благодаря невероятной щедрости Майрона Кицмана, благодаря исключительной прозорливости и непревзойденному вкусу этого человека, чья любовь к людям и искусству сияет как солнце в наши сумрачные кризисные времена, – вещала Верити, перекрикивая шум рукоплесканий и жестом приглашая лучащегося от счастья Кицмана выйти вперед, – Музей Гетти с гордостью представляет свое новое приобретение – Аполлона работы Фидия, единственное выжившее творение этого, возможно, величайшего скульптора классического века. – Она подождала, когда уляжется буря аплодисментов, и продолжила: – Вы видите перед собой уникальный, превосходно сохранившийся фрагмент выполненной в хрисоэлефантинной технике статуи греческого бога Аполлона, датируемой примерно четыреста пятидесятым годом до нашей эры, и…

– Верити Брюс? – перебил ее какой-то человек из первого ряда и, поднявшись с места, направился к сцене.

– Если не возражаете, сэр, то все вопросы в конце, – проговорила она с натужной улыбкой, окинув его высокомерным взглядом.

– Меня зовут Карлос Ортиц, я спецагент ФБР, – представился незнакомец, показывая ей свой значок. – И если вы с мистером Кицманом не возражаете, то я бы хотел задать вам свои вопросы в другом месте.

Люди в зале стали оборачиваться, когда задняя дверь аудитории распахнулась и в нее вошли четверо в черных костюмах.

– Что это такое? – негодующе воскликнула Верити, перекрикивая ропот толпы в зале.

– У меня имеется ордер на ваш арест. Ваш, мистера Майрона Кицмана и мистера Эрла Фолкса, – сообщил Ортиц, и толпа при виде бумажки в его руках загудела еще громче.

Кицман не проронил ни слова, только снисходительная улыбка исчезла с его лица, наполовину закрытого черными очками, когда еще двое агентов встали по обе стороны сцены.

– И в чем же они обвиняются? – поспешил вмешаться директор Бери, становясь рядом с Верити.

– В налоговом мошенничестве в особо крупных размерах, в сговоре по нелегальной перепродаже и сбыту антикварных ценностей и в нелегальном присвоении антикварных ценностей, – отчеканил Ортиц. – Но это только начало списка.

– Это возмутительно! – взорвалась Верити, закрывая лицо от пулеметной очереди вспышек фотокамер. – Я не замешана ни…

Ей не дал договорить поднявшийся среди рядов шум, когда какой-то человек, бросившийся было к выходу, споткнулся о выставленную кем-то из зрителей ногу.

– А вот мистер Фолкс, похоже, не так уверен в своей невиновности, – усмехнулся Ортиц, когда двое сотрудников ФБР подбежали к распростертому Фолксу и начали поднимать его на ноги. – Наденьте на них наручники!

Жалкие протесты Верити и Кицмана утонули в зверином вое толпы, повскакавшей со своих мест и ринувшейся, словно стая голодных гиен, к месту пиршества.

В этой кутерьме никто не заметил мужчину и женщину, которые незамеченными выскользнули из зала.