Текст книги "Жена или смерть (сборник)"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Эллери Куин (Квин),Роберт Мартин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

– Мы уже проигрывали эту сценку, а она все еще забавна, – сказал я улыбаясь. – Поезжай домой, пока я не рассердился.

Она сжала в руках сумку так, что побелели суставы пальцев, и направилась ко мне.

– Мы должны ему заплатить. Иначе я скажу Роджеру.

– Когда ты разыгрывала эту сцену в последний раз, то, в конце концов, сказала, что не будешь больше надоедать мне этим. У тебя, кажется, короткая память.

Она побледнела от злости.

– Я тебя ненавижу! – закричала она и замахнулась сумкой.

Я успел вовремя поднять руку, и удар пришелся мне в запястье. Удар был настолько сильный, что сумка выскочила у нее из рук, отлетела в другой конец комнаты, ударилась об стену, а когда упала, из нее вывалилось на пол все содержимое.

Один предмет привлек мое внимание.

– О! Вот это да! – воскликнул я.

Она бросилась через комнату, схватила этот предмет и сунула его за кофточку. В глазах у нее стоял страх.

Секунду я стоял, совершенно обалдело глядя на нее, потом, когда она повернулась и направилась к двери, я бросился за ней.

В холле я схватил ее. Она высвободилась и пыталась открыть входную дверь. Я схватил ее за руку и повернул. Она сопротивлялась, била меня кулачками, пыталась кусаться.

В конце концов ее удары – достаточно ощутимые – разъярили меня, и я, вывернув ей руку, заставил ее опуститься на колени.

Она снова вырвалась и рванулась к двери. Я опять схватил ее. Высвободив одну руку, она умудрилась сильно поцарапать мне шею.

Я начал терять терпение. Это было похоже на сражение с дикой кошкой. Каким-то образом она умудрилась поднять коленку и ударила меня в грудь, при этом я отпустил ее руки. Она вырвалась, но тот самый предмет упал на пол.

Я поднял его.

Это были водительские права.

Я осмотрел их. Они были выписаны на ее имя два года назад.

Я повернулся и посмотрел на Люсиль.

Она не двигалась. Скорчившись в углу, она спрятала лицо в ладонях. Потом начала плакать.

Глава 12

В ванной я промыл царапины на шее. Они были глубокие и болели. Посмотрев на себя в зеркало, я увидел, что выгляжу как после хорошей драки.

В спальне я переоделся, потом вернулся в гостиную, сел у окна и стал смотреть на песок, море и отдаленные пальмы. Я курил, размышляя, когда услышал позади себя какое-то движение. Я оглянулся.

В дверях стояла Люсиль.

Мы посмотрели друг на друга.

– Чес, – сказала она совсем тоненьким голоском. – Я могу все объяснить… правда…

– Ну что ж, объясняй, – сказал я. – Это будет интересно послушать. Ты уже доказала, что можешь лгать без запинки, но, если сумеешь вывернуться из этой ситуации, тебе можно будет присудить премию Оскара.

Она подошла и села в кресло возле меня.

– Чес, пожалуйста… Я знаю, ты сердишься, но я никогда не лгала тебе. Правда. – У нее было такое чистое и невинное выражение лица, что мне хотелось положить ее себе на колени и отшлепать. – Если бы ты попросил у меня права, я бы тебе их дала. И незачем было так себя вести.

– Слушай, не испытывай мое терпение. Что же, вся эта история с твоим обучением была просто шуткой?

Она начала водить указательным пальцем по коленке. Это должно было изображать смущение маленькой девочки, но я оставался равнодушным к ее уловкам.

– Видишь ли, Чес, я полюбила тебя. С той самой минуты, как увидела впервые, – сказала она тихо и посмотрела на меня большими чистыми глазами.

Но это меня тоже не впечатлило.

– И когда же это случилось?

– Когда я увидела, как ты наблюдал за мной той самой ночью – той самой, когда ты впервые появился в доме.

Теперь та ночь показалась мне давно, давно прошедшей.

– Я была так одинока, Чес. Ты даже не представляешь, что такое быть женой пожилого человека. Роджер такой скучный. Мне очень хотелось познакомиться с тобой. Я была уверена, что с тобой будет весело. Поэтому я подумала, что это удачная мысль – притвориться, что я не умею водить, и попросить тебя научить меня. Я это сделала только потому, что хотела познакомиться с тобой.

Я выбросил окурок в сад.

– Да, это действительно кое-что, – сказал я с деланным восторгом. – То есть ты просто искала предлог, чтобы познакомиться со мной.

Она посмотрела на меня, потом скромно потупилась.

– Я бы никогда не сказала тебе этого, Чес, но я поняла, что ты ждешь объяснений. О таких вещах девушке тяжело говорить.

– Понимаю. Итак, ты полюбила меня с первого взгляда?

Она закусила губу. На меня она не смотрела.

– Да.

– Но я помню, что, когда мы вдвоем были на пляже, ты сильно удивилась вопросу, любишь ли ты меня, и как будто даже рассердилась.

Она заерзала в кресле.

– Я думала, что мое признание могло быть опасным. Я не хотела… – она смолкла.

– Я не хочу тебя слушать, Люсиль. Но я должен во всем разобраться. Ты притворялась, что не умеешь водить, только потому, что хотела развеять скуку?

– Нет, не совсем так. Я хотела ближе узнать тебя. Мне казалось, что знакомство с тобой может быть интересным.

– Ну что ж, теперь ты меня знаешь. Как, очень это интересно?

Она слегка покраснела.

– Да, конечно. Любовь для девушки значит очень много. Роджер меня не любит.

– Ты это обнаружила до или после того, как он на тебе женился?

Она подняла на меня глаза. Несколько секунд в ее взгляде проступала жгучая ненависть. Но, вспомнив о том, какую она в данный момент играет роль, она придала своему взгляду выражение оскорбленной невинности.

– Это случилось после свадьбы. Он просто мною больше не интересуется.

– Интересно, почему?

– Он стар. У нас разные интересы, – сказала она, глядя на меня в упор.

– А! Понятно. Так что ты, вполне естественно, искала кого-нибудь, кто бы заинтересовался тобой, и остановила свой выбор на мне.

Она вспыхнула от гнева.

– Я понимаю, что ты должен чувствовать, Чес, – сказала она, стараясь говорить как можно мягче. – Будь я на твоем месте, наверное, чувствовала бы то же самое. Я не виню тебя. Я прошу тебя меня простить. Я во многом виновата. Но я была так одинока. Ты оживил мое существование.

– Тебе тоже удалось весьма оживить мою жизнь, – сказал я. – Итак, я получил объяснение по поводу руководивших тобой эмоций. Давай разберемся во всем остальном. Значит, ты водишь машину уже два года?

Ее руки внезапно сжались в кулаки.

– О нет. Права у меня действительно уже два года, но я мало водила. Роджер не разрешал мне пользоваться его машинами.

Я улыбнулся. Она вовремя увидела ловушку и умудрилась выкрутиться.

– Так что ты действительно начала заново, когда попросила меня поучить тебя водить?

– Да.

Я вложил права ей в руку.

– Надеюсь, ты еще усовершенствуешь свое искусство вождения. Думаю, что шофер твоего мужа сумеет пострадать ради тебя, если его когда-нибудь спросят, не пользовалась ли ты машинами хозяина. А мне кажется, ты ими пользуешься. Одно дело, если начинающий водитель сбивает полицейского, и совсем другое, когда это делает шофер опытный. Судья, посмотрев на твои права, не даст себя легко уговорить.

Ее передернуло.

– Не говори так! Ты же знаешь, что этим ты меня еще больше запугаешь!

Я внимательно посмотрел на нее.

– Хотел бы я тебя испугать, Люсиль. Ты, кажется, думаешь, что выпуталась?

Первый раз ее глаза выдали, что она теряет над собой контроль.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – сказала она резко.

– Правда? Сделай мне одолжение, ладно? Будь так любезна, избавь меня от своих страхов, своих интересов, своих затруднений. Избавь меня, пожалуйста, от своей сексапильности и своего столь соблазнительного тела. Я признаю, что меня влекло к тебе, когда я увидел тебя в прелестной ночной рубашечке. Влекло меня к тебе и когда я обнаружил, что ты ждешь меня в моей машине. И когда ты лежала на песке и, казалось, предлагала себя. Но с тех пор я стал намного умнее. Ты меня больше не интересуешь. Я знаю, что ты лгунья. Я абсолютно уверен, что тебе для чего-то нужны деньги, но еще тверже я уверен в том, что от меня ты их не получишь. Так что уходи отсюда. Поищи других дураков. Тысячи мужчин могут влюбиться в тебя, как это когда-то произошло со мной. Попробуй еще разок, но выбери парня поглупее.

Она сидела неподвижно, бледная, крепко сжав руки.

– Не знаю, о чем ты говоришь, – начала она наконец глухо. – Как ты можешь так разговаривать со мной? Нас шантажируют! Ты замешан во все это так же, как и я! Этот человек требует тридцать тысяч, иначе он все расскажет Рождеру или полиции. Как ты можешь так со мной говорить?

Я встал.

– Скажи мне одну вещь, Люсиль, – сказал я, подходя к ней и глядя ей прямо в глаза. – Как давно вы с Оскаром работаете в паре? Сколько дураков попалось на вашу удочку? Ответь мне, прежде чем я возьму тебя за шиворот и вышвырну отсюда.

Ее лицо исказилось гневом. Она замахнулась, чтобы ударить меня по лицу, но я был начеку и рывком поднял ее с кресла, заведя руку за спину.

Она вскрикнула от боли. Я покрепче сжал ее руку и заглянул в горящие злобой глаза.

– Ты ошибаешься, – скороговоркой выпалила она. – Я вовсе не работаю с этим человеком. Как ты мог такое подумать?

Я отпустил ее.

– Ты никого уже не проведешь. Тут все за версту видно. Ты заманила меня на этот пустынный пляж. Там никого больше не было. Я был там вчера и все осмотрел. Росс не мог нас видеть. Он знал, что произошло, потому что ты ему рассказала. Ты охотишься за теми двадцатью тысячами, которые я вкладываю в дело твоего мужа. Ведь он говорил тебе об этом, не так ли? Когда я сказал тебе, что нашел выход, тебя это явно огорчило. Я понял это по твоему тону. Ты тут же сообщила Россу, и он явился сюда пронюхать, что к чему. Ну, попробуй теперь что-нибудь придумать в свое оправдание!

Она сжалась в кресле, спрятала лицо в ладонях и заплакала.

Я подошел к бару и приготовил себе коктейль с большим количеством льда.

К тому времени, когда я вернулся, она уже перестала плакать и вытирала глаза рукавом кофточки, как маленький ребенок, который упал и ушибся.

– Чес…

– Ну, опять все сначала, – сказал я, откидываясь в кресле и глядя на нее. – Что ты приготовила теперь?

– Чес, пожалей меня, – сказала она, заложив руки. Это было что-то новое, и, если бы она не надоела мне до смерти, ее отчаяние могло бы тронуть меня.

– Я ничего не могла сделать. Он шантажировал меня уже много месяцев.

– И ты решила, что это светлая мысль – чтобы он шантажировал заодно и меня?

– Я ничего не могла поделать. Клянусь тебе! Он узнал о деньгах. – Она смотрела на меня глазами, полными слез.

– Слушай, не пичкай меня этой чепухой, – сказал я сердито. – Ради всего святого, постарайся сделать свои истории более убедительными. Он ничего не мог узнать. О том, какую сумму я собираюсь вложить, знали только Айткен и ты. Айткену незачем было ему говорить, значит, рассказала ему ты.

Она заерзала в кресле, пытаясь придумать продолжение своей истории.

– Я… Я не хотела. Просто как-то раз в разговоре у меня случайно вырвалось… Я не хотела ему говорить.

– Ладно. А почему он шантажирует тебя?

Она сделала вид, что сильно смущена.

– Я не могу сказать тебе, Чес, это очень личное. Я однажды сделала одну вещь…

– Пригласила какого-нибудь интересного мужчину на пустынный пляж?

– Нет, конечно. Я никогда такого не делала.

– Ладно, пусть будет так. Итак, он тебя шантажировал. Но, несмотря на это, ты время от времени с ним мило беседовала, рассказывая ему о финансовых делах своего мужа.

– Ничего подобного…

– Ну конечно. Во всяком случае это была его идея – чтобы я учил тебя водить и оказался ночью на пляже.

– Да.

– А ты, поскольку он тебя шантажирует, делаешь то, что он скажет?

Кровь прихлынула к ее лицу.

– Я должна делать то, что он скажет.

– Ты давала ему какие-нибудь деньги?

– Нет, у меня их не было.

– Итак, ты разыграла со мной на пляже эту маленькую сценку, потом каким-то образом умудрилась сбить полицейского, добралась до первого автомата и позвонила Россу. Он понял, что получил в свои руки оружие для выколачивания из меня денег и велел тебе ехать ко мне, заставить меня взять вину на себя, а он придет и заберет денежки! Ты, конечно, выполнила все инструкции и даже угрожала рассказать все мужу, если я не заплачу.

Она протестующе закричала:

– Все было не так, Чес! Я не звонила ему. Я поехала прямо сюда.

– Я не верю тебе, Люсиль. Не верю, что Росс тебя шантажирует. Думаю, вы просто работаете в паре.

– Ты не прав, Чес! Клянусь, ты не прав, – сказала она. – Все обстоит именно так, как я тебе сказала.

Я был уверен, что она снова лжет.

– О’кей. Я знаю, что надо делать. Нам надо пойти вместе к Россу и поговорить с ним. Интересно, что он будет делать, когда мы застанем его врасплох. Подожди здесь. Я переоденусь, и мы поедем.

Моя спальня была отделена от гостиной холлом. Я сделал вид, что скрылся там, сам же прошел в свободную комнату, смежную с гостиной, другим ходом и стал ждать.

Я услышал, как открылась дверь гостиной. Чуть выглянув из своего убежища, я увидел, как Люсиль вошла в холл, посмотрела на закрытую дверь моей спальни, вернулась в гостиную и закрыла дверь. Потом услышал, что она снимает телефонную трубку.

Я подстроил ловушку, и она в нее попалась.

Подкравшись к двери гостиной, я стал слушать.

Она говорила:

– Что мне делать? Не думаю, что он заплатит… Я не могу с ним справиться. Тебе придется что-то предпринимать…

Я повернул дверную ручку и вошел. Люсиль поспешно положила трубку и отпрянула от телефона.

– Ничего, ничего, – сказал я, – не старайся казаться смущенной. Я все слышал. Ну, а теперь-то ты не будешь отрицать, что вы работаете вместе?

Она медленно повернулась ко мне. В глазах ее горела ненависть.

– Думаешь, ты очень умный? – спросила она злобно. – Ладно, я не стану отрицать, что мы заодно. Но деньги тебе все равно придется отдать. Ты не сможешь доказать, что это я сбила полицейского. А у нас есть твоя фотография рядом с машиной, с номером в руке. Тут уж ты ничего не сможешь сделать. Кроме того, я могу устроить себе алиби. Найдутся люди, которые подтвердят, что я была с ними, когда произошла авария, так что придется тебе заплатить!

Я стоял, глядя на искаженное злобой лицо, и перед глазами у меня внезапно возникли пятна крови на моей машине. Мне все время казалось, что с ними что-то не так, но теперь я понял, что. Это был не несчастный случай. О’Брайен был убит, так же как Долорес и Натли.

– Вы с Россом убили его, не так ли? – сказал я. – Авария была подстроена! Вы ударили его по голове, а потом проехались по нему ведущими колесами. Но вы допустили глупую ошибку. Вы задавили его не тем колесом. Надо было внешним, а не внутренним. Вот такие ошибки и приводят убийцу на электрический стул.

Она отшатнулась от меня, лицо ее посерело.

– Я его не убивала!

– Ты и Росс, – сказал я. – Хотели поймать двух зайцев – избавиться от О’Брайена и получить с меня двадцать тысяч.

– Неправда! – закричала она. – Я не убивала его. Ты ничего не можешь доказать. Если ты не дашь мне деньги…

– Ты их не получишь, – сказал я, подходя к окну. Я опустил занавески и повернулся к ней. – Мне сегодня предстоит много дел, – продолжал я, глядя на нее. – Я хочу выяснить, почему вы убили О’Брайена. Не хочу, чтобы ты мне мешала. Так что я тебя свяжу и оставлю здесь, покуда не выясню то, что мне нужно.

Она попятилась.

– Не смей ко мне прикасаться! – воскликнула она.

– Подчинись добровольно, иначе будет больно, – сказал я, подходя к ней.

Она рванулась к окну, но было поздно – я успел схватить ее за руку. На этот раз я вышел из себя. Она пыталась царапаться. Я сжал ее руку и ударил. Она закатила глаза и обмякла у меня в руках.

Я отнес ее в спальню и положил на кровать. Потом пошел на кухню, нашел там бельевую веревку и, вернувшись в спальню, крепко привязал Люсиль к кровати.

Через несколько минут она открыла глаза.

– Извини, но ты сама напросилась, – сказал я. – Извини также, что я тебя оставляю, но ничего не поделаешь. Тебе, возможно, придется ждать долго. Во всяком случае, я постараюсь вернуться как можно скорее. Лежи тихонько, и никакого вреда тебе никто не причинит.

– Отпусти меня! – яростно сказала она, стараясь освободить руки. – Ты еще за это заплатишь!

Я понаблюдал за ней немного, чтобы убедиться, что она надежно привязана и не сможет освободиться, и направился к двери.

– Не оставляй меня здесь! – закричала она, отчаянно сражаясь с веревкой. – Вернись!

– Не волнуйся, – сказал я. – Я постараюсь не очень задерживаться.

Идя по коридору через холл, я слышал, как она кричала:

– Чес! Не уходи! Пожалуйста, не уходи!

Игнорируя ее вопли, я запер бунгало и побежал по дорожке к тому месту, где стоял мой «бьюик».

Глава 13

Приехав в город, я купил пару воскресных газет и просмотрел их. Я ожидал, что увижу огромные заголовки, кричащие об убийстве Долорес и Эда Натли, но о них даже не упоминалось. Потом я поехал к бару Слима, где мог съесть бутерброд, выпить пива и внимательно почитать газеты.

Бар был почти пуст, но в углу сидел Джо Феллоус с каким-то человеком, которого я не знал.

– Чес, привет! Иди сюда!

Мне ничего не оставалось, как помахать ему рукой и сказать, что я сейчас приду.

Я заказал бутерброд и пиво и понес все это к столику Джо.

– Я думал, ты играешь в гольф, – сказал Джо. – Садись. Познакомься – это Джим Бакли. Лучший репортер в «Инквайр».

– Только «Инквайр» об этом не знает, – сказал Бакли, улыбнувшись.

Это был невысокий толстый человек средних лет с внимательными голубыми глазами.

Он уставился на царапины у меня на шее.

– Ого! – сказал он с сочувствием. – Она дорого взяла за свою честь.

Джо теперь разглядывал меня тоже.

– Не выдумывайте глупостей, – сказал я. – Просто какой-то парень приставал на улице к девушке, а я как дурак вмешался. – А что ты здесь делаешь в воскресенье? – спросил я Джо, меняя тему разговора.

– Собирался поехать на пляж с этим дурнем, – ответил Джо, показывая на Бакли большим пальцем. – А он теперь заявляет, что у него работа. Так что пока мы завтракаем вместе, а потом я один поеду на пляж, если только ты не составишь мне компанию.

– Я бы с радостью, Джо, – промямлил я, – но сегодня связан по рукам и ногам.

При этих словах я невольно подумал о Люсиль, привязанной к моей кровати.

– Это у вас «Инквайр»? – спросил Бакли, указывая на газеты, которые я положил на стул.

– Да. Хотите?

– Я еще не видел, что они сделали с материалом, который я собрал прошлой ночью. – Он развернул газету, перевернул несколько страниц и бросил ее на стол, горестно вздохнув. – Три тысячи слов, написанных кровью и шотландским виски, а этот чертов редактор урезает до двух сотен. И зачем только я на него работаю?

Джо пояснил:

– Джим занимается той аварией с полицейским.

Я свирепо откусил бутерброд и принялся усиленно жевать.

– Да? – удивился я. – Я еще не успел сегодня прочесть газеты. Есть что-нибудь новое?

– Новое? Слушай, старик, это будет величайшей сенсацией года, – сказал Бакли, откинувшись в кресле. – Это будет кое-что такое, что может здорово отразиться на шеях наших замечательных властей.

– Да уж, – возразил Джо, – если все это так сенсационно, как ты говоришь, то почему по заголовкам незаметно?

– Да потому, что мы еще не готовы, – сказал Бакли. – Подожди до завтра. И мы такое устроим, что всем станет жарко, если только нам сегодня немного повезет.

– О чем это ты? – нетерпеливо спросил Джо.

– Сейчас расскажу. Если бы О’Брайена не убили, никто бы под него не стал подкапываться еще много лет. А теперь, в связи со всей этой шумихой, мы начали расследование. И знаешь, что выяснилось? У О’Брайена был счет в банке на сто двадцать пять тысяч долларов и собственный дом на взморье, которому могла бы позавидовать любая звезда экрана. Когда полицейский живет так шикарно, объяснение может быть только одно: незаконные доходы. Было двое людей, которые могли знать всю его подноготную: женщина, на которой он собирался жениться – эта певичка из ночного клуба, – и парень по имени Натли. Знаете, что произошло с ними прошлой ночью?

Джо смотрел на него круглыми глазами.

– Их обоих вывели из игры. Натли убили в отеле «Вашингтон», а женщину на выходе из ее квартиры.

– А в газетах ничего нет! – сказал Джо с негодованием.

– Есть. Десять строчек – но завтра это будет на первой полосе. Мы сейчас над этим работаем. Кое-кто считает, что О’Брайен был связан с какой-то бандой. Сулливан думает, что он был шантажистом.

– А что тот парень, который его сбил? – спросил я. – Его еще не нашли?

Бакли пожал плечами.

– В полицейском управлении сейчас двадцать три поврежденные машины. Они проверяют алиби каждого водителя. Клянутся, что найдут убийцу в числе этих водителей. Не думаю, что если они его найдут, то дадут ему медаль. Ведь не будь аварии, все это темное дело с О’Брайеном никогда бы не всплыло.

– Эта девочка, которую убили прошлой ночью, пела в «Маленькой таверне»? – спросил я как можно безразличнее.

– Она самая.

– А кто стоит за «Маленькой таверной»?

Он снова пожал плечами.

– Это-то я как раз и пытаюсь выяснить. Она записана на имя Арта Галгано, но я пока не нашел никого, кто бы его знал. Не думаю, что он живет в городе. А вообще в заведении хозяйничает Джек Клод. А почему ты спрашиваешь?

– Вчера вечером мне сказали, что там есть рулетка и ставки бывают высокие.

Бакли посмотрел на меня, потом покачал головой.

– Разговоры. Игра здесь запрещена. «Маленькая таверна» существует уже два года. За это время какие-нибудь слухи обязательно поползли бы по городу. А вообще, это кое-что… Ведь О’Брайен отвечал как раз за этот район, – сказал он, задумчиво глядя на меня. – Он мог знать об этом и держал их в своих руках. Э, да тут можно кое-что найти! Может, он свои денежки получал как раз оттуда? Ты часто там бываешь?

– Нет, – ответил я. – Только иногда.

– Не мог бы выяснить точно, есть там рулетка или нет?

Я немного подумал.

– Постараюсь, – сказал я. – Сегодня днем поеду туда и, если мне повезет, позвоню тебе.

Он достал визитную карточку и протянул ее мне.

– Если меня не будет, спроси Джека Хеммингса. Если там действительно есть рулетка, мы тут такое устроим! Слушай, а что если ты зайдешь ко мне в редакцию? Я дам тебе фотоаппарат. Если тебе удастся сфотографировать рулетку, то они уж точно будут у нас в руках.

– Не думаю, что им понравится позировать, – сказал я.

Он подмигнул мне.

– Посмотри сначала аппарат. Он умещается в пуговице. Все, что тебе нужно сделать, это нажать спусковое устройство, спрятанное у тебя в кармане.

– Ладно, попробую.

– Ты отличный парень. «Инквайр» тебе всегда поможет. Ну пошли, поговорим с моим боссом.

Я поднялся, но Джо схватил меня за руку.

– Подожди, Чес, – сказал он. – Ты можешь нарваться на неприятности, пойдем вместе.

– Нет, Джо. Мы будем слишком привлекать внимание. Ты не волнуйся. Ничего со мной не случится.

Джо продолжал настаивать. Но с Бакли мы, наконец, уговорили его не вмешиваться.

Мы поехали в «Инквайр». По дороге я спросил:

– Полиция еще не выяснила, кто убил эту самую Лейн?

– Они еще не установили его имени, но в общем-то он уже попался, – сказал Бакли. – У них есть его описание и отпечатки пальцев. Он там везде оставил отпечатки пальцев… Может, он нарочно – тогда он крепкий орешек, а может, просто дурак. Его видели, когда он выходил от этой девочки и когда выходил из «Вашингтона». Отпечатки его пальцев обнаружили в ее комнате и в комнате Натли. Говорят, он крупный мужчина, темноволосый, примерно твоего роста. Лейтенант Вест говорит, что на его поимку нужно лишь несколько часов.

Я почувствовал неприятную слабость внутри.

– Вот как? – сказал я, глядя в окошко.

– Да. Они сейчас возят по всему городу девушку, которая его видела, в надежде, что она его где-нибудь увидит и узнает. Может, и узнает. Ну уж тогда, имея отпечатки его пальцев, им не о чем будет беспокоиться.

Я приехал в «Маленькую таверну» около двух. Был один из жарких дней, когда Палм-Сити становился невыносимым – с пылью на улицах и полным отсутствием малейшего ветерка.

На большой террасе сидели по-воскресному нарядно одетые мужчины и женщины. Никто не обратил на меня внимания, кроме швейцара, который, узнав меня, приложил руку к фуражке и распахнул передо мной дверь. Девушка из раздевалки тоже узнала меня. На этот раз она не стала ко мне подходить, а лишь улыбнулась и стала смотреть в другую сторону. Человек без шляпы был ей так же неинтересен, как мужчина без ног и рук.

Я направился к бару, но не вошел. За стойкой я увидел Оскара Росса. Он и еще два мексиканца были очень заняты, обслуживая посетителей.

Я не хотел, чтобы он заметил меня, и оглядывался, надеясь увидеть вчерашнего своего приятеля. Я нашел его, когда он направлялся как раз в мою сторону.

– Привет, – сказал я, когда он подошел совсем близко. – Помните меня?

Он был немного пьян, но, вглядевшись в меня повнимательней, дружески улыбнулся.

– Привет, приятель! – сказал он. – Пришел развеять свои печали?

– Пришел потратить немного денег, – ответил я. – Как вы думаете, могу я принять участие в игре наверху?

– Отчего же нет? Я как раз иду наверх. Пойдем со мной.

– Я думал, может, будут трудности.

– Все нормально. Меня здесь знают. Как, ты сказал, твоя фамилия?

– Скотт.

Он слегка покачнулся, потом восстановил равновесие, ухватившись за мою руку.

– Как Великий Скотт?

– Одно лицо.

Он расхохотался.

– Отлично. Ну пошли, Скотт, давай посмотрим, как ты расстанешься со своими деньгами.

Он повел меня через холл к двери, которую открыл, и пошел по проходу. Я следовал за ним. Мы подошли к лифту, способному вместить четырех человек.

Со мной был маленький аппарат, врученный Бакли. Я прикрепил его к лацкану пиджака. Объектив находился как раз на уровне петлицы. Нужно было обладать зоркостью снайпера, чтобы разглядеть его. Я потрогал пальцем спусковое устройство, лежавшее у меня в кармане. Только одну фотографию, подчеркнул Бакли. Времени сменить пленку у меня не будет.

Когда лифт остановился и открылись двери, мы вышли в коридор, где прохаживались два здоровенных парня: мускулы проступали у них даже под пиджаками.

Тяжелым взглядом они посмотрели на нас, но Беливер спокойно шел через холл к двойным дверям.

Мы были уже почти у самых дверей, когда сзади раздался окрик:

– Эй! Куда это вы идете?

Этот окрик заставил нас остановиться.

Беливер обернулся, улыбаясь.

– Вы ко мне? – спросил он, причем по сравнению с мощью охранника его голос был похож на писк котенка.

– Нет, ему! – Самый здоровый двинулся в мою сторону. Ощущение было такое, как будто на тебя едет бульдозер.

– Это мой друг, – сказал Беливер со всем возможным достоинством. – Он идет со мной. Вы не возражаете?

– Мистер Клод разрешил?

– Конечно, – сказал Беливер и, взяв меня за руку, подтолкнул к двери. Стражи подозрительно смотрели нам вслед.

Мы вошли в большую комнату, полную народа, мягко освещенную. В воздухе плавал сигаретный дым и гул голосов.

В центре комнаты стоял рулеточный стол. Вокруг него сгрудились представители высшего общества Палм-Сити.

Взглянув на стол, я понял, что игра здесь идет по-крупному.

Всеобщее внимание было сосредоточено на толстом пожилом человеке, перед которым громоздилась груда фишек. Когда я подошел ближе, он наклонился вперед и положил часть фишек на черный номер 5. Еще несколько человек положили свои фишки туда же, потом завертелось колесо рулетки. Через некоторое время, помедлив, оно остановилось на черной пятерке. Раздался общий вздох, когда крупье, темнолицый мексиканец, пододвинул все фишки толстяку.

Я оказался за спинкой стула какой-то блондинки, от которой немного резко пахло «Шанелью № 5». Отсюда мне хорошо был виден весь стол и сидевшие вокруг него. Здесь было и самое яркое освещение. Отличное место для съемок. Мои пальцы нащупали спусковое устройство. Я встал неподвижно, как велел Бакли, и нажал гашетку.

Раздалось тихое жужжание – аппарат сработал. Тут все и произошло.

Я не знаю, следили ли за мной все время, или я привлек внимание своей напряженной позой, но я вдруг почувствовал с двух сторон давление сильных тел. Мои запястья крепко держали руки, обладавшие железной хваткой.

Сердце у меня начало отбивать чечетку. Я посмотрел сначала налево, потом направо. Эти двое были профессионалами.

Лица их были похожи, почти как у близнецов. Оба имели холодные стальные глаза и квадратные подбородки.

– О’кей, парень, – сказал один из них ласково. – Давай без суеты. Шеф хочет кое-что тебе сказать.

С профессиональной непринужденностью они вывели меня из толпы. Я мог бы кричать и сопротивляться, но это ни к чему бы не привело.

Беливер, который к этому времени нашел место за столом, посмотрел на меня удивленно, но с местом ему расставаться не хотелось, и он лишь улыбнулся мне пьяной улыбкой и пробормотал что-то о скорой встрече. Никто больше не обратил на нас ни малейшего внимания. Закричи я сейчас, я получил бы хороший удар в ухо, и мои «телохранители» объяснили бы толпе, что один идиот напился.

Они вывели меня в дверь и по короткому проходу провели к следующей двери.

Один из них постучал. Послышался голос: «Войдите». Он открыл дверь, и мы вошли.

У окна стоял письменный стол с удобным креслом. В комнате стояло еще несколько кресел и большой радиоприемник. В углу был бар, рядом с которым стоял диван, накрытый испанской шалью.

За столом сидел крупный толстоватый мужчина. У него были рыжие волосы с проседью, а на лице выражение полнейшего безразличия к окружающему.

Ему было лет пятьдесят пять, и, несмотря на свою полноту, он все еще был в хорошей форме.

Может быть, мне показалось, но я был почти уверен, что, когда дверь закрылась, один из них повернул в замке ключ.

Я почувствовал, что попал в затруднительное положение. Если они найдут у меня аппарат, я пропал.

Человек за столом посмотрел на меня, потом вопросительно на тех двоих и поднял брови.

– Не член, – мягко проговорил темноволосый.

Сидевший за столом – очевидно, сам Джек Клод – снова перевел на меня взгляд.

– Извините, приятель, – сказал он странно мягким голосом, – но вы понимаете, что мы не можем допускать сюда всех подряд. Можно узнать, как вас зовут?

– Я Честер Скотт, – сказал я. – А в чем, собственно, дело? Меня привел сюда Фил Беливер. Он мой приятель.

На Клода это не произвело никакого впечатления.

– Где вы живете, мистер Скотт? – спросил он.

Я сказал.

Он взял телефонную книгу, лежавшую на столе, и проверил мой адрес.

– Мистеру Беливеру пора бы знать, что он не имеет права приглашать сюда своих друзей, не поговорив со мной, если они не внесли положенную плату.

Я немного успокоился.

– Я этого не знал, – сказал я. – Он ничего не говорил о плате. Сколько я должен?

– Двадцать пять долларов, – сказал Клод. Он посмотрел на темноволосого, который все еще стоял рядом со мной. – Мы знаем что-нибудь о мистере Скотте?

– Он был здесь вчера вечером, – ответил тот. – Прошел за кулисы и беседовал с мисс Лейн.

Меня снова прошиб пот.

Клод снова посмотрел на меня и очень вежливо спросил: