Текст книги "Маленькие огоньки (СИ)"

Автор книги: Джейми Макгвайр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

– Ничего себе. Значит, ты начинаешь осознавать, что, возможно, это не его вина? Он кажется отличным парнем. И ты говоришь, он пытался вернуться?

Я кивнула, сдерживая улыбку при мысли о том, как он ночью выскальзывает из дома, забирается в свою развалюху и гонит по дороге со скоростью семьдесят километров в час.

– Он пытался… Миссис Мэйсон?

– Да?

– Когда вы были в моём возрасте, вы ходили на футбольные матчи?

Она улыбнулась, когда на неё нахлынули воспоминания.

– Ни одного не пропускала. Мистер Мэйсон играл в футбол.

– А у вас была работа?

– Да, но все понимали, что я была подростком. Это время нельзя упускать, Кэтрин.

Я задумалась над её словами. Старшая школа мне не особенно нравилась, но я не могла вернуться назад и снова пережить это время.

– Ты бывала на играх? – спросила она, возвращая меня к реальности. Она поняла ответ по выражению моего лица. – Ни разу? Ой, ты непременно должна сходить, Кэтрин. Это так весело. Что заставляет тебя нервничать из-за похода на игру?

Я помедлила с ответом, но офис миссис Мэйсон всегда был безопасным местом.

– У меня много дел по дому.

– А их нельзя отложить? Может, ты поговоришь об этом с мамой?

Я помотала головой и она понимающе кивнула.

– Кэтрин, ты чувствуешь себя в безопасности дома?

– Да. Она не бьёт меня. Никогда.

– Хорошо. Я тебе верю. Если это изменится…

– Не изменится.

– Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Я не могу советовать тебе делать что-то в обход твоей матери. Думаю, тебе стоит отпроситься у неё, но свободный вечер – это не преступление. Для подростка это необходимо. Есть ещё причина? – Она заметила мою неуверенность. – Ну же. Ты можешь со мной поговорить. Хочешь, я снова перечислю десять моих позорных моментов в старшей школе?

Я не сдержала смех.

– Нет. Нет, я не стану вас заставлять это делать.

– Ладно. Тогда выкладывай.

Помолчав пару секунд, я выдала правду.

– Мне придётся сидеть одной.

– Я тоже иду. Садись со мной.

Я состроила гримасу и она уступила.

– Ладно, ладно. Я не самая крутая, зато ты можешь сесть со мной. Многие ученики сидят со своими родителями, – я уставилась на неё и она замешкалась. – Ну, хорошо. Некоторые из них. И то ненадолго. Просто посиди со мной, пока не расслабишься. Можем взять по вишнёвому лаймаду по пути домой, я подвезу тебя.

– Это… это очень мило с вашей стороны, но Эллиот сказал, что отвезёт меня. Мы соседи.

Она хлопнула в ладоши.

– Тогда мы договорились. Первый футбольный матч. Ура!

Её реакция заставила бы другого ученика закатить глаза, но я не видела такой радости с тех пор, как папа был жив. Я неуверенно улыбнулась ей, а затем посмотрела на настенные часы через плечо.

– Может, мне…

– Да. Поговорим опять в следующем месяце, если ты не против. Я впечатлена твоими успехами, Кэтрин. Я так рада за тебя.

– Спасибо, – ответила я, поднимаясь со стула.

Зазвенел звонок, так что я направилась прямиком к своему шкафчику. Моя рука замерла на чёрном кодовом замке, пока я пыталась вспомнить комбинацию.

– Два, сорок четыре, шестнадцать, – подсказал Эллиот из-за спины.

– Тебе это знать не полагается, – сказала я, нахмурившись.

– Извини. Я забуду код. Итак? Ты придёшь?

Я вздохнула:

– Почему? Почему тебе так хочется, чтобы я пришла?

– Просто хочется. Я хочу, чтобы ты увидела нашу победу. Хочу, чтобы ты была там, когда я пробегу через поле. Хочу увидеть, как ты ждёшь меня у машины, когда я выйду с мокрыми волосами, запыхавшийся, на волне адреналина. Хочу, чтобы ты была частью этого.

– Ого, – ответила я, потрясённая его признанием.

– Это слишком? – рассмеялся он, позабавленный моей реакцией.

– Ладно, идём.

– Серьёзно?

– Да, быстрее, пока я не передумала.

Я убрала все учебники в шкафчик, сунув в рюкзак только один. Натянув лямку на плечо, я повернулась.

Эллиот протягивал мне руку, ожидая, пока я приму её. Я оглянулась в поисках любопытных взглядов.

– Не смотри на них. Смотри на меня, – сказал он, продолжая протягивать мне руку.

Я приняла её, и он повёл меня по коридору через двойные двери на парковку. Мы убрали свои рюкзаки в его машину и пошли на футбольное поле, всё ещё держась за руки.

Глава 12

Кэтрин

Эллиот принял пас от Скотти, отступил на пару шагов назад и бросил мяч идеальной дугой Коннору. Коннор подпрыгнул невероятно высоко – выше, чем способен прыгнуть человек – взметнувшись над протянутыми руками двух игроков из команды соперника. Прижав мяч к груди, он рухнул на землю.

Судьи засвистели в свистки, поднимая руки, а болельщики вскочили, крича так громко, что мне пришлось закрыть уши руками.

Миссис Мэйсон схватила меня за руки, подпрыгивая от восторга, как разбитная старшеклассница.

– Мы выиграли! Они сделали это!

На табло высветился счёт «44–45», и игроки команды «Mudcats», потные и слегка помятые, выстроилась в шеренгу, закинув руки на плечи друг другу и раскачиваясь из стороны в сторону, пока оркестр играл наш гимн.

Миссис Мэйсон тоже стала подпевать, обняв меня рукой. Толпа болельщиков вторила ей, раскачиваясь и улыбаясь.

«Оооууу-Сииии-Аааай-Эээээс»^[6]6
  Аббревиатура старшей школы Ок Крик.


[Закрыть], – пропела толпа, а затем раздались аплодисменты.

Команда «Mudcats» рассредоточилась и побежала в раздевалку, держа в руках защитные маски – все, кроме Эллиота. Он взглядом искал кого-то на трибуне. Его товарищи по команде звали его за собой, но он их игнорировал.

– Не тебя ли он ищет? – спросила миссис Мэйсон.

– Нет, – ответила я, помотав головой.

– Кэтрин! – крикнул Эллиот.

Я поднялась с трибуны, на которой сидела, и ступила на лестницу.

– Кэтрин Калхун! – снова проорал Эллиот, на этот раз прижав свободную руку к углу рта.

Люди, спускающиеся по лестнице к выходу, начали оборачиваться, команда поддержки повернулась к трибуне, а затем учащиеся, стоящие между мной и Эллиотом, перестали вопить и уставились на меня.

Я сбежала вниз по лестнице, махая руками, пока он меня не заметил. Тренер Пекхам тянул Эллиота за руку, но Элиот оставался на месте, не шевелясь, пока не разглядел меня в толпе и не помахал в ответ.

Я представила, как стоящие за мной люди гадают, что особенного нашёл во мне Эллиот, чего не увидели они. Но когда наши глаза встретились, всё это стало не важно. С таким же успехом мы с Эллиотом могли бы сейчас сидеть на краю Дип Крик, выдёргивая травинки и скрывая, как отчаянно нам хотелось взяться за руки вместо этого. И в этот момент боль и гнев, за которые я цеплялась, исчезли.

Эллиот выбежал с поля вместе со своим тренером, похлопавшим его по спине перед тем, как они исчезли из виду.

Толпа рассеивалась, заполняя лестницы и проходя мимо меня.

Миссис Мэйсон наконец пробралась ко мне и взяла меня под локоть.

– Невероятный матч. Не зря ты взяла отгул. Эллиот подбросит тебя до дома?

Я кивнула в ответ.

– Уверена?

– Точно. Мы договаривались, что я буду ждать его возле машины. Я оставила там свой рюкзак, так что…

– Похоже как план. Увидимся завтра.

Она резко остановилась, пропуская меня вперёд, чтобы свернуть налево на боковую улочку, огибающую стадион. Тренер Пекхам встретил её на углу и дальше они пошли вместе.

Я приподняла бровь, лавирую по лабиринту между машинами, от входа на стадион к машине Эллиота. Я дошла до его «крайслера» и прислонилась к ржавеющему металлу над передним колесом со стороны водителя.

Мои одноклассники рассаживались по машинам, воодушевлённые игрой и неизбежной вечеринкой, которая последует за ней. Девушки притворялись, что не замечали нелепых ужимок парней, пытавшихся привлечь их внимание. Я сглотнула, увидев белый «мини-купер» Пресли через две машины от меня и услышав её пронзительный смех.

Она замерла, её свита – Анна Сью, Бри, Тара и Татум – следовала за ней по пятам.

– О, мой Бог, – начала она, прижав руку к груди. – Ждёшь Эллиота? Он что, типа, твой парень?

– Нет, – ответила я, смутившись из-за того, что мой голос дрогнул. Я ненавидела то, как влияли на меня малейшие конфликты.

– Так ты ждёшь его просто так? Как щеночек? Бог ты мой! – встряла Анна Сью, прикрыв рот рукой.

– Мы друзья, – сказал я.

– У тебя нет друзей, – огрызнулась Пресли.

Эллиот подбежал ко мне, всё ещё мокрый после душа, и обняв меня руками, закружил вокруг себя. Я крепко вцепилась в него, словно стоит мне разжать руки, и меня накроет вся та боль и тьма, что нас окружала.

Он наклонился и поцеловал меня в губы – так быстро, что я даже не поняла, что происходит. Я моргнула, чувствуя, что Пресли и её клоны уставились на нас.

– Поехали праздновать! – сказал Эллиот с зубастой ухмылкой.

– Ты идёшь на вечеринку, Эллиот? – спросила Бри, нервно теребя волосы.

Он оглянулся на них, словно только что заметил их присутствие.

– Костёр? Не-а. Я лучше свожу свою девушку куда-нибудь.

Он знал, что я не стану протестовать на публике, особенно на глазах у Пресли.

– Да ну? – огрызнулась Пресли, наконец обретя голос. Подмигнув Бри, она продолжила. – Кит-Кат только что сказала, что ты не её парень.

Он поднёс мою руку к губам и поцеловал, подмигнув мне.

– Её зовут Кэтрин и… ещё рано. Хотя сегодня у меня удачный вечер. Думаю, я смогу уговорить её стать моей девушкой.

Пресли закатила глаза.

– Мерзость какая. Идём, – сказал она, подгоняя своих подруг к машине.

– Готова? – спросил Эллиот, открывая мне водительскую дверцу.

Я села за руль, а затем сдвинулась дальше на середину переднего сиденья. Эллиот уселся рядом со мной. До того, как я успела отодвинуться ещё дальше, он коснулся моего колена.

– Останься тут, ладно?

– В середине?

Он кивнул, с надеждой глядя на меня.

Я выдохнула, ощущая одновременно и неловкость, и спокойствие. Эллиот внушал мне чувство защищённости, которое я не испытывала с тех пор, как он уехал, – словно я больше не пыталась выжить в одиночку.

Он выехал с парковки, разогнавшись, как ракета, и резко остановившись перед знаком «стоп», а затем снова погнав по Мэйн Стрит. Другие игроки команды бешено сигналили нам, проезжая мимо, некоторые пассажиры вывешивались из окон, чтобы помахать нам, задрать футболку или сделать прочие глупости.

Мы проехали «Walmart», у которого скопились машины, вокруг которых толпились старшеклассники, крича, танцуя и изо всех сил стараясь выделиться. Когда они заметили «крайслер» Эллиота, они завопили и начали сигналить, пытаясь заставить его присоединиться к ним.

– Можешь отвезти меня домой и вернуться, – предложила я.

– Ни за что, – он медленно помотал головой.

– Мне всё равно пора домой.

– Без проблем. Заедем в ресторанчик для автомобилистов, и ты будешь дома к десяти. Идёт?

«Крайслер» с трудом разогнался до шестидесяти пяти километров в час по улице, ведущей к «Браум». Эллиот подъехал к окошечку для приёма заказов, заказал два мороженых и два вишнёвых лаймада, а затем отъехал к окошку выдачи.

– Спасибо, – сказала я. – Я верну тебе деньги.

– Не надо. Я угощаю.

– Также спасибо, что предложил подбросить до дома. И за то, что пригласил меня на игру. Было весело.

– Весело смотреть на меня?

– И это тоже, – ответила я, залившись румянцем.

Мы забрали свой заказ и Эллиот поднял свой стаканчик мороженого, произнося тост.

– За «Mudcats».

– И за их квотербэка, – поддержала я, осторожно прижав свой вафельный стаканчик к его.

Эллиот засиял, разом расправившись с большей частью верхушки своего мороженого. Он удерживал стаканчик с вишнёвым лаймадом между ногами, пока вёл машину, одной рукой управляя машиной, а другой удерживая мороженое.

Эллиот говорил о разных футбольных матчах, какие приёмы работали, а какие – нет, болтал обо всём подряд, и когда мы подъехали к моему дому, он с блаженством выдохнул.

– Мне будет не хватать футбола.

– Ты не собираешься играть в колледже?

– Не-а. Мне понадобится стипендия, а для этого я недостаточно хорош, – ответил он, мотнув головой.

– Ты же сказал, что ты один из лучших в штате.

– Ну да… – ответил он задумчиво.

– Значит, ты достаточно хорош, Эллиот. Стипендия возможна. Поверь в себя.

Он пожал плечами, моргнув.

– Ого. Думаю, я не позволял себе поверить в это. Возможно, я могу поступить в колледж.

– Ты можешь.

– Думаешь?

– Да, – кивнула я.

– Мама и тётя Ли хотят этого. А я не уверен. Я, вроде как, устал от школы. Есть вещи, которыми я бы хотел заняться. Места, которые хотел бы посетить.

– Можешь сделать перерыв между школой и колледжем и отправиться в путешествие. Это будет здорово. Вот только мой отец говорил, что большая часть тех, кто берёт академический отпуск, так и не поступает в колледж. И это может плохо сказаться на стипендии.

Он повернулся ко мне, его лицо было всего в нескольких дюймах от моего. Сиденья царапались и пахли затхлостью, смешиваясь с запахом Эллиота и его недавно нанесённым дезодорантом. Он нервничал, отчего я тоже забеспокоилась.

– Я подхожу тебе, – наконец сказал он. – Понимаю… ты, возможно, всё ещё не доверяешь мне, но…

– Эллиот, – я вздохнула, перебив его. – Я потеряла сразу двух людей, которые были мне дороже всех, в один день. Он умер, и я осталась одна. С ней… и ты просто бросил меня на произвол судьбы. Дело не в доверии. – Я сжала губы. – Ты разбил мне сердце. Даже если бы мы смогли вернуться к прежнему… та девчонка, которую ты знал… её больше нет.

Он помотал головой, его глаза заблестели.

– Ты должна знать, что я ни за что бы по своей воле не уехал. Мать пригрозила, что не позволит мне вернуться вообще. Она видела, что я к тебе чувствую. Она понимала, что я желал оказаться здесь больше всего на свете, и она была права.

Я сдвинула брови.

– Почему? Почему я тебе так нравлюсь? У тебя есть все эти друзья – большая часть который меня на дух не переносит, к слову. Я не нужна тебе.

Он в изумлении уставился на меня.

– Я влюбился в тебя тем летом, Кэтрин. И люблю с тех пор.

У меня ушла пара секунд, чтобы собраться с мыслями.

– Я уже не та девчонка, Эллиот.

– Нет. Я всё ещё вижу её в тебе.

– То было давно.

Он пожал плечами, не убеждённый моим ответом.

– Невозможно забыть первую любовь.

Я пыталась подыскать слова, но ничего подходящего не приходило на ум.

Сдвинув брови, он взглянул на меня с отчаянием в глазах.

– Ты дашь мне ещё один шанс? Кэтрин… пожалуйста, – взмолился он. – Обещаю, я больше не оставлю тебя так. Жизнью клянусь. Мне больше не пятнадцать. Теперь я сам принимаю решения, и надеюсь всем сердцем, что ты решишь простить меня. Не знаю, что буду делать, если ты решишь иначе.

Я оглянулась через плечо на «Джунипер». Свет в окнах не горел. Дом спал.

– Я верю тебе, – сказала я, глядя на него. Прежде чем его улыбка стала шире, я торопливо озвучила условие. – Но мамочке стало хуже после смерти папы. Я должна помогать ей управляться с гостиницей. У меня едва хватает времени на себя.

– Я буду рад и этому, – улыбнулся он.

Я улыбнулась ему в ответ, но улыбка тут же погасла.

– Тебе нельзя заходить внутрь, и тебе нельзя задавать вопросы.

– Почему? – спросил он, нахмурившись.

– Это уже вопрос. Ты мне нравишься, и я хотела бы попытаться. Но я не могу говорить о мамочке, и тебе нельзя входить.

– Кэтрин, – сказал он, переплетая свои пальцы с моими, – она обижает тебя? Кто-нибудь из тех, кто находится там, обижает тебя?

Я помотала головой.

– Нет. Просто она… очень скрытный человек.

– Ты скажешь мне? Если что-то изменится? – спросил он, сжав мою руку.

– Да, – кивнула я.

Он успокоился, а затем взял моё лицо в ладони, наклонился и закрыл глаза.

Я не знала, что делать, так что я тоже закрыла глаза. Его губы, мягкие и полные, коснулись моих. Он поцеловал меня, а затем отстранился, улыбаясь, прежде чем снова прикоснулся ко мне губами, приоткрыв их на этот раз. Я пыталась повторять его движения, то испытывая страх, то растворяясь в Эллиоте. Он держал меня, пока его язык скользнул внутрь и коснулся моего языка, влажный и тёплый. Как только танец наших языков вошёл в ритм, я обернула руки вокруг его шеи и наклонилась ближе, моля, чтобы он прижал меня к себе крепче. Скоро я войду в «Джунипер», и я хотела, чтобы безопасность, которую я ощущала рядом с Эллиотом, окружала меня как можно дольше.

Когда мои лёгкие уже готовы были взвыть от нехватки воздуха, Эллиот отстранился, прижав свой лоб к моему.

– Наконец-то, – прошептал он едва слышно. Его следующие слова были немногим громче. – Я буду ждать тебя на качелях на крыльце в девять утра. Я захвачу на завтрак черничный бисквит.

– Что это?

– Рецепт моей прабабушки. Уверен, он намного старше. Тётя Ли обещала испечь сегодня вечером немного. Он восхитителен. Тебе понравится.

– Я принесу апельсиновый сок.

Эллиот наклонился, чтобы ещё раз поцеловать меня в щёку перед тем, как открыть дверцу. Ему пришлось дважды дёрнуть ручку, чтобы она открылась.

Я шагнула на тротуар перед «Джунипер». Особняк всё ещё тонул во мраке. Я вздохнула.

– Кэтрин, знаю, ты сказала, что мне нельзя войти. Можно хотя бы проводить тебя до двери?

– Спокойной ночи, – ответила я.

Пройдя через калитку и миновав трещины в пешеходной дорожке, я прислушалась к звукам внутри дома, прежде чем открыть дверь. Я слышала пение сверчков и, когда я дошла до двери, услышала, как отъезжает машина Эллиота, – но внутри «Джунипер» царила тишина.

Повернув ручку, я толкнула дверь, глядя наверх. Наверху лестницы была открыта дверь – моя спальня – и я изо всех сил пыталась отогнать нехорошие мысли. Я всегда держала свою дверь закрытой. Меня кто-то искал. Трясущимися руками я поставила свой рюкзак на обеденный стул. Стол всё ещё был заставлен грязной посудой, раковина тоже была переполнена тарелками. Рядом со стойкой валялись осколки стекла. Я спешно кинулась к шкафчику под раковиной в поисках толстых резиновых перчаток мамочки, а затем достала швабру с совком. Стекло скрежетало по полу, пока я подметала плитку. Сквозь окно в столовой просачивался лунный свет, от чего мелкие осколки блестели даже посреди пыли и волос.

В гостиной кто-то громко рыгнул и я застыла. Даже догадываясь, кто это был, я ждала, пока он не заявит о себе.

– Эгоистка, – невнятно сказал он.

Я выпрямилась, вытряхнула совок в ведро и сняла перчатки, убрав их обратно под раковину. Медленно вышла из столовой, пересекла холл и прошла в гостиную, где дядя Тод восседал в раскладывающемся кресле. Его живот нависал над брюками, едва прикрытый тонкой заляпанной футболкой. В руке он держал бутылку пива, рядом красовалась куча пустых бутылок. Его уже вырвало, судя по следам на полу и на бутылках.

Я прикрыла рот рукой, испытывая отвращение от вони. Он снова рыгнул.

– Только не это, – сказала я, кинувшись на кухню за ведром. Вернувшись, я поставила его на пол рядом с лужей рвоты и достала из заднего кармана полотенце, которое схватила на бегу. – Воспользуйся ведром, дядя Тод.

– Ты просто… думаешь, что можешь разгуливать когда угодно. Эгоистка, – снова повторил он, в отвращении отвернувшись.

Я промокнула его грудь полотенцем, вытирая слюни и рвоту с его шеи и рубашки. Судя по всему, он и не пытался наклониться, когда его тошнило.

– Тебе лучше подняться наверх и принять душ, – сказала я, подавляя тошноту.

Быстрее, чем когда-либо прежде, он кинулся вперёд, схватив меня за футболку и замер в считанных дюймах от моего лица. Я чувствовала его кислое дыхание, когда он заговорил.

– Сперва выполни свои обязанности, прежде чем указывать мне, девочка.

– Я… извини. Я должна была прийти вовремя, чтобы помочь мамочке. Мамочка? – позвала я, трясясь от страха.

Дядя Тод облизнул остатки ужина со своих зубов, а затем отпустил меня, свалившись обратно в кресло.

Я выпрямилась, сделала шаг назад и, уронив тряпку, взбежала по лестнице в свою комнату, закрыв за собой дверь. Дерево холодило спину, я прикрыла глаза руками. Несколько всхлипов вырвалось у меня, глаза наполнились слезами, которые катились по моим щекам. Стоило только жизни наладиться снаружи, как всё тут же шло к чертям внутри дома.

Моя рука пахла рвотой и я в отвращении отодвинула её от себя. Бросившись в ванную, я схватила мыло и тёрла руки, пока они не покраснели, затем принялась за лицо.

Скрип на лестнице заставил меня замереть. Как только адреналин спал, я неуклюже завернула вентили крана и кинулась к кровати, чтобы придвинуть её к двери. На лестнице снова раздался скрип, отчего я попятилась и вжалась в противоположную стену, стараясь унять дрожь в теле, глядя на дверь. Я молча стояла, ожидая во мраке, что дядя Тод пройдёт мимо или попробует вломиться в комнату.

Он поднялся на ступеньку, затем ещё на одну, пока наконец не взобрался на самый верх. Дядя Тод ходил вразвалку, хвастаясь, что таскает сто восемьдесят кило веса. Он покряхтел пару раз, а затем опять рыгнул, прежде чем направиться дальше по коридору в свою комнату.

Я притянула колени к груди, закрыла глаза и легла на бок, не зная, вернётся ли он, или кто-то ещё постучится в мою дверь. Ни разу в жизни я не хотела увидеть мамочку так сильно, как сейчас, но она не хотела меня видеть. «Джунипер» был полным кошмаром. Мамочка была, похоже, подавлена и предпочла спрятаться туда, куда она исчезала, когда ей становилось слишком тяжело.

Я хотела позвать мамочку, но не знала, кто меня услышит. Я мечтала о том, что утром на кухне окажется Алтея, занимаясь готовкой и уборкой и приветствуя меня улыбкой. Лишь эта мысль могла утешить меня настолько, чтобы я могла уснуть. Это, а также то, что завтра суббота, и меня ждут уроки вождения. Я проведу целый день с Эллиотом, находясь в безопасности, вдали от «Джунипер» и тех, кто тут обитал.