Текст книги "Маленькие огоньки (СИ)"

Автор книги: Джейми Макгвайр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

Глава 20

Кэтрин

Мэдисон вела машину всего сорок пять минут, когда солнце стало садиться. На обратной дороге прогноз обещал дождь со снегом, но уже на расстоянии пятнадцати минут от Оклахома-Сити крошечные белые шарики принялись стучать по ветровому стеклу.

– Не волнуйся, – сказала Мэдисон. – Отец заставил меня засунуть в багажник целый арсенал зимней экипировки.

– Ты действительно впервые едешь на выездную игру на машине? – спросила я.

– Да, – смущённо ответила она. – Обычно меня возят родители, но, теперь, когда со мной ты…

Я улыбнулась. Было приятно ощущать себя нужной.

– Спасибо, что пригласила меня. Я и не знала, что хочу поехать.

– Ты много работаешь, – ответила она, пожав плечами и не отрывая глаз от дороги. – У тебя больше обязанностей, чем у большинства из нас. Я буду напоминать тебе про игры время от времени. Если, конечно, ты не против. Не знаю, может, я тебе даже не нравлюсь.

– Ты мне нравишься, – ответила я со смешком.

– Ладно, – улыбнулась она. – Это хорошо. У меня не так много друзей. Большинство людей считают меня… чудаковатой.

– Как и меня.

Мэдисон была глотком свежего воздуха. Рядом с ней я чувствовала себя так же, как с Эллиотом – спокойно и обычно. Он был прав, что познакомил нас. Я гадала, понимал ли он меня лучше, чем я сама.

Мэдисон ахнула и, потянувшись к радио, прибавила громкость и начала качать головой.

– Ох, обожаю эту песню!

Я улыбнулась и, откинувшись на спинку сиденья, прикрыла глаза. Музыка лилась из динамиков, обволакивая меня. Жизнерадостность Мэдисон была заразительной, заполняя машину и заставляя уголки моих губ приподниматься. Она принялась беспричинно хихикать, так уморительно, что я присоединилась к ней. Наше хихиканье переросло в полномасштабный хохот, сопение и жалкие попытки остановиться. Мэдисон принялась вытирать слёзы, работая пальцами так же усердно, как дворники на лобовом стекле машины.

– Что это было? – спросила я, всё ещё смеясь.

– Не знаю, – сказала она. Она задержала дыхание, но её вновь разобрал смех, и мы начали смеяться по новой.

После пяти минут неудержимого смеха, мы влились поток машин возле Оклахома-Сити. Мэдисон вытерла щёки, сосредоточившись на дороге.

– Давненько я так не смеялась. С самого детства. Это прикольно и странно, – призналась я.

– Смеяться так сильно, что потом хочется плакать?

Я кивнула.

– О, боже! А я думала, это только я такая. Я всегда чувствовала себя опустошённой после такого веселья. Даже подавленной.

– Ага, со мной то же самое, – сказала я.

– Ты будешь дружить со мной, если я расплачусь? – у Мэдисон задрожала нижняя губа.

Я кивнула. По лицу Мэдисон покатились слёзы. Она сдерживала рыдания, и я чувствовала, как мои глаза начинают наполняться слезами. Я не плакала по-настоящему много лет, и вот я оказалась рядом с Мэдисон, почти что незнакомкой, и позволила себе проявить слабость.

– Приятно быть странной вместе с кем-то, – она взглянула на меня.

– Наверное, – я издала смешок.

– Ты живёшь с кучей людей. Ты, должно быть, никогда не чувствуешь себя одинокой.

– Вообще-то, чувствую.

– И я, – Мэдисон смотрела вдаль, её губа снова задрожала. – Я никому не говорю об этом. Пожалуйста, не говори Сэму. Он расстроится.

– Почему?

– Потому что до этого момента он был моим единственным другом. Он беспокоится, что я с ним только из-за этого.

– А это так?

– Нет. – Она помотала головой и посмотрела на меня, в её заплаканных глазах сияла улыбка. – Я люблю его. С тех пор как нам было одиннадцать. – Она помедлила. – Знаешь, что? Думаю, Эллиот тоже тебя любит.

Я кивнула, глядя на свои сцепленные на коленях руки.

– Он так говорит.

– Правда? – спросила она, подняв голос на октаву выше. – А ты ответила ему тем же?

– Ага, – призналась я с улыбкой. Я ждала осуждения с её стороны, но его не было.

– Тогда могу наконец сказать тебе… Он болтает о тебе без умолку, – она закатила глаза. – На уроке географии. И на литературе. Пока ты его не простила, было ещё хуже.

– Ох, он и об этом тебе рассказал?

– Только о том, что пытался извиниться, но ты никак не прощала его, – ответила она, мотнув головой. – Я расспрашивала его, но он не сказал мне, почему. Зато ты можешь мне всё рассказать, если хочешь.

Она говорила, наполовину шутя. Мне было приятно поговорить с кем-то ещё. К тому же, на эту тему я могла говорить, не опасаясь последствий.

– Я встретила Эллиота летом после первого курса старшей школы.

– Он упоминал об этом, – улыбнулась она.

– Тогда мы почти каждый день проводили вместе. Я знала, что он уедет, но потом умер мой отец. Эллиоту пришлось уехать. Ему не дали попрощаться со мной, а я об этом не знала.

– Боже. Ты решила, что он смотался, увидев, что твой отец умер?

Я кивнула.

– Эллиот ужасно переживал из-за этого. Он вернулся ради тебя, я уверена в этом.

– А он… – я помедлила, сомневаясь, стоит ли открыться ей. Мэдисон терпеливо ждала, отчего я почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы продолжить. – Он когда-нибудь упоминал, почему?

Мэдисон издала смешок и прикрыла рот рукой:

– Ради тебя, дурёха.

– Знаю. Но почему именно я? – спросила я.

– А ты не понимаешь?

Я помотала головой.

– Ох. Угу. Я не стану тебе говорить. Придётся тебе самой у него спросить.

– Я спрашивала. Он не говорит.

– Оу! – На лице Мэдисон отразилось сочувствие. – Поверить не могу, что он тебе не сказал. Это так мило!

Сдерживая улыбку, я пыталась представить все те милые причины, по которым Эллиот был так предан мне.

– Ну вот, теперь, когда мы прошлись по всей шкале эмоций, мы приехали на место, – сказала Мэдисон, свернув на ведущую к школе дорогу. Она медленно тащилась по парковке, стараясь найти свободное место. На это ушло больше времени, чем мы рассчитывали, но нам удалось найти свободное место в тёмном углу парковки.

Я вышла из машины, чувствуя, как мороз пробирает меня насквозь. Всего через пару секунд я начала трястись от холода.

– Подходящее местечко для сюрприза Пресли. Ставлю на свиную кровь. Надеюсь, она тёплая.

– Пусть только попробует, – Мэдисон прищурилась, застёгивая куртку на молнию.

– Лучше не надо, – сказала я.

– Не волнуйся, – хихикнула Мэдисон. – Что она может нам сделать?

– Не знаю. И от этого мне ещё тревожней.

Мэдисон надела шапку и чёрные варежки. Открыв багажник своей «тойоты 4Runner», она достала два плотных пледа. Протянув мне один флисовый плед, она взяла меня под локоть.

– Ну же, посмотрим, как наши мальчики надерут этим «Юконским Миллерам» задни…

– Хей, Мэдди! – позвала Пресли, прогуливающаяся вместе со своими клонами.

– Хей, девчонка! – Мэдисон одарила её ответной неискренней улыбкой.

Весёлый настрой Пресли угас, её самодовольную улыбку как ветром сдуло. Она вместе с клонами прошла дальше по парковке к билетной кассе. Мы с Мэдисон специально плелись медленно, чтобы не пересечься ещё раз.

Стадион уже переполнял шум, который становился всё более оглушающим, чем ближе мы подходили к кассе. Огромные баннеры «Юконских Миллеров» свисали повсюду, прожектора на поле освещали ночное небо.

Ботинки Мэдисон скользили по асфальту с каждым шагом, что напомнило мне о настойчивых советах Алтеи смотреть под ноги. Я почти слышала её голос в моей голове, из-за чего я мысленно одёрнула себя. Мне не хотелось думать о них, даже об Алтее. Я хотела оставить их всех в прошлом, когда мне наконец удастся освободиться.

– Кэтрин? – позвала Мэдисон, дёргая меня за руку.

Я моргнула и хихикнула, пытаясь скрыть, что я зависла на пару минут.

– Ты в порядке? – спросила она с искренним беспокойством.

– Да, – ответила я, делая шаг вперёд. Мэдисон последовала за мной, всё ещё держа меня под локоть. – Да, я в норме.

Мы остановились перед билетной кассой, предъявили наши ученические, и бабуля за окошком поставила нам на запястья штампик, улыбаясь.

– Спасибо, – поблагодарила её я.

– Насладитесь проигрышем, – ответила бабуля с улыбкой Чеширского кота на морщинистом лице.

У Мэдисон отвисла челюсть. Я потащила её за собой через вход на стадион.

– Она что, только что…?

– Ага. Так и сказала, – ответила я, притормозив у подножья лестницы гостевого сектора на стадионе. Половину трибун занимали болельщики домашней команды, но было также полно свободных мест и разрозненных групп учащихся.

Поднявшись по лестнице, мы сели в шестом ряду от прохода, как можно ближе к центральным скамейкам игроков. Группа поддержки в полном облачении сгрудилась на дорожке стадиона перед оркестром. Музыканты, играющие на тромбонах, трубах и барабанах, разыгрывались, создавая какофонию звуков.

Мэдисон потёрла ладони в варежках друг о друга, заметив, что я была без перчаток. Схватив мои пальцы, она изумлённо уставилась на меня.

– Ты забыла свои перчатки в машине?

– У меня нет перчаток, – помотала я головой. – Всё в порядке.

– Нет, не в порядке! Сейчас градусов пять ниже ноля! – Приподняв мой плед, она сунула мои руки под него, удерживая поверх свои руки, пока не удостоверилась, что они согрелись.

Дирижёр занял своё место, подавая музыкантам сигнал. Несколько горнистов наскоро взяли пару нот, а затем они все невнятно что-то заиграли. Голос комментатора раздался через динамики, поприветствовав зрителей и поблагодарив их за то, что не испугались холода.

Мы с Мэдисон прижались поближе друг к другу, чувствуя, как холод проникает сквозь наши пледы и куртки, и глядя на то, как игроки команды «Mudcats» из Ок Крик выбегают на поле под звуки нашего школьного гимна.

– Смотри! Вон они! – завопила Мэдисон, пальцем указывая на наших парней. Они стояли у боковой линии рядом друг с другом, слушая тренера Пекхама.

Как только тренер отошёл, Эллиот огляделся, высматривая нас на трибуне. Я подняла руку, оттопырив пальцы в привычном жесте. Эллиот ответил мне тем же, и, как и в прошлый раз, я почувствовала на себе взгляды тех, кто стоял между нами. Эллиот отвернулся, подпрыгивая на месте. Его дыхание поднималось облачками белого пара над его чёрным шлемом.

– Это, наверное, одна из самых милых сцен, что я видела, – сказала Мэдисон. – Не удивительно, что ты не носишь варежки. Ты бы не смогла так сделать, будь на тебе это, – сказала она, показывая на одну из своих варежек.

Я опустила голову, чувствуя, как мои щёки горят от смущения, но я никак не могла отвести взгляда от игрока номера семь, который разминался, чтобы согреться. Я, возможно, впервые осознала, что я для него значила, и что он значил для меня. В груди стало тепло, а затем это тепло распространилось по всему моему телу. Я больше не была одна.

– Оу! – передразнила Пресли, сидящая на несколько рядов выше. – Как мило!

Мэдисон обернулась, хлопая глазами и, улыбаясь ответила ей:

– Иди нахер, Пресли!

– Мэдисон Сэйлор! – возмутилась сидящая рядом с Пресли блондинка в возрасте.

– Миссис Брюбекер! – ответила изумлённая Мэдисон. Она издала нервный смешок. – Рада видеть вас. Может, ваша дочь не будет вести себя как тролль, пока вы рядом.

Пресли разинула рот от изумления, клоны вторили ей. Лицо миссис Брюбекер исказила гримаса злости.

– Довольно, – раздражённо сказала она.

Мэдисон повернулась ко мне, спросив шёпотом:

– Она набирает сообщение?

Я взглянула на них искоса.

– Да.

Мэдисон сжалась и застонала.

– Она пишет сообщение моему отцу. Они ходят в его церковь.

– Больше всех шокирована я. Я всегда считала тебя тихоней, – сказала я.

– Я не тихоня. Просто раньше у меня не было друга, за которого можно заступиться. Разве не для этого нужны друзья?

– Ты отличный друг, – сказала я, пихнув её плечом.

– Правда? – она радостно посмотрела на меня.

Я кивнула.

Мэдисон достала телефон, на дисплее которого появилось уведомление о полученном от её отца сообщении.

– Оно того стоило, – сказала Мэдисон и убрала телефон, не прочитав сообщение.

Эллиот, Сэм, Скотти и Коннор вышли на середину поля, чтобы поприветствовать капитанов команды Юкона. Подбросили монетку, Эллиот выбрал одну из сторон монетки. Что бы он ни выбрал, рефери указал на него, так что несколько болельщиков Ок Крик радостно завопили. Эллиот решил принять мяч, и болельщики снова обрадовались. Из динамиков слышалась надоедливая музыка, пока игроки выстраивались на поле, а команда Юкона готовилась подавать мяч нашему ресиверу<sup>[10]10
  Ресивер или принимающий – игрок, специализирующийся на приёме пасов в американском футболе.


[Закрыть]</sup>. Мы предпринимали жалкие попытки перекричать болельщиков местной команды.

Сэм принял мяч и Мэдисон завопила, хлопая в ладоши все шестьдесят ярдов, что он бежал с мячом. Когда Эллиот выбежал на поле, у меня что-то тревожно сжалось в животе. Он готовился сразиться со своими бывшими товарищами по команде, и я гадала, каково ему было. Тяга к победе, наверное, была непреодолимой.

Эллиот прокричал что-то, что я не расслышала из-за шума, и Скотти отдал ему мяч. Эллиот отступил на пару шагов назад и, спустя мгновенье, отправил мяч идеальной дугой одному из ресиверов. Я не совсем понимала, что происходит, и с трудом следила за игрой, но когда толпа ахнула и рефери подняли жёлтые флажки, я увидела, как дифенсив лайнмен<sup>[11]11
  Дифенсив лайнмен – игрок, блокирующий защитников противника.


[Закрыть]</sup>из команды Юкона поднимается на ноги и показывает вниз на Эллиота. Мой номер семь лежал на земле, раскинув руки и ноги.

– О, мой бог! Что произошло? – спросила я.

– Вот об этом они и беспокоились, – ответила Мэдисон.

– О чём?

– Что старая команда Эллиота выберет его мишенью. Они знают, насколько он хорош. К тому же, они злятся из-за того, что он покинул команду в выпускной год.

Я поморщилась от её слов, чувствуя вину. Я знала точно, почему он оставил своих товарищей по команде.

Эллиот медленно поднялся на ноги и толпа зааплодировала. Я тоже принялась хлопать, несмотря на то, что при каждом ударе мои замёрзшие руки пронизывала боль. Сунув руки под плед, я наблюдала за тем, как Эллиот, слегка хромая, шёл обратно на линию.

Когда Эллиот бросил мяч в следующий раз, его перехватили в зачётной зоне. Затем «Миллеры» заработали тачдаун. Команды поочерёдно вели в счёте, пока ближе к перерыву мы не набрали небольшое преимущество.

Мэдисон уговорила меня постоять с ней в очереди за горячим шоколадом. Я вертелась на месте, стараясь сохранить тепло, пока мы ждали своей очереди.

– Анна Сью? – громко сказала стоявшая за нами Пресли. – Он сказал, что отправит тебе сообщение по дороге домой, верно?

– Увидим, – ответила Анна Сью. – В последнее время он ведёт себя глупо. Боится, что она обо всё узнает.

– Не оборачивайся, – сказала мне Мэдисон. – Они просто пытаются привлечь твоё внимание.

– Это должно было случиться рано или поздно. Парень не может так сильно любить мороженое и не замечать тебя. – На этот раз Пресли говорила ещё громче. – Орешки в карамели, верно?

У Мэдисон дёрнулся глаз и она медленно обернулась. Пресли заметила это и на её губах заиграла едва заметная улыбка.

– Что ж, дай мне знать, если решишь снова пропустить вечеринку, чтобы я могла опять с ним увидеться. В следующий раз я не стану ждать целый час, как на прошлых выходных.

Мэдисон отвернулась со слезами на глазах.

– Они врут, – выдохнула она.

– Врут? – переспросила я. – О чём?

– Сэм ходит в «Браум» каждый день. Орешки с карамелью – его любимый вкус.

Я скорчила мину.

– Это ничего не значит. Если он каждый раз заказывает одно и то же, то не удивительно, что она это знает.

– На прошлой неделе Сэм опоздал на вечеринку на час. Он сказал, что задержался из-за домашней работы.

– Нет. Ни за что. Я же вижу, как он на тебя смотрит.

– Ты права, – кивнула Мэдисон. – Но мне всё равно хочется повыдирать блондинистые кудри этой чирлидерши-неудачницы.

– Пожалуйста, не надо.

– Я даже не собираюсь спрашивать его об этом. Сэм ни за что в жизни бы так не поступил. Он ненавидит Анну Сью.

Мы придвинулись к торговой палатке и заказали два больших горячих шоколада. Я расплатилась несколькими долларами, которые взяла, чтобы предложить покрыть свою часть расходов на бензин, а затем мы вернулись на свои места, игнорируя хихиканье клонов.

Оркестр марширующих музыкантов Ок Крик исполнял “Back in Black.” Мы радостно загомонили, когда музыканты закончили выступление. Им на смену вышел огромный оркестр Юкона, исполнивший нарезку из песен Бейонсе и изобразивший двигающегося тираннозавра. Толпа была в полном восторге. Даже болельщики Ок Крик встали с мест и завопили.

Вскоре после того, как местный оркестр покинул поле, игроки команды «Mudcats» выбежали из своего тоннеля. Я поприветствовала Эллиота радостным криком, заметив его футболку с номером семь, и приготовилась провести очередной час на ледяном воздухе, глядя на людскую кучу-малу.

Эллиота повалили дважды, во второй раз у него ушла целая минута, чтобы подняться. Когда он встал, его стремление к победе стало ещё сильнее. Он нацелился на ещё один тачдаун. За минуту до окончания игры мы опережали соперников на двенадцать очков. Мяч был у команды Юкона. Их игроки выстроились на линии в двадцать ярдов в их части поля.

– Что значит «первый» и «десятый»? – спросила я Мэдисон. Группа поддержки скандировала эти слова на протяжении всей игры.

– По идее, каждый раз, как команда перехватывает мяч, у них есть четыре попытки, чтобы продвинуться на десять ярдов за раз. Если за четыре попытки они не продвинутся на десять ярдов, мяч переходит команде соперников. Понимаешь?

Я кивнула.

Таймер отсчитывал секунды, пока команда Юкона предпринимала безуспешные попытки продвинуться. На четвёртой попытке они упустили мяч, и игрок Ок Крик под номером двадцать два – кем бы он ни был – отнёс мяч в конец нашей зачётной зоны.

Мы с Мэдисон подскочили на ноги, размахивая пустыми пластиковыми стаканчиками. Команды Ок Крик и Юкона обменялись ударами в ладоши, а затем Эллиот и игроки его команды направились в раздевалки. Сэм и Эллиот махали нам на ходу. Эллиот хромал. Я старалась не отчаиваться и улыбаться, но он заметил тревогу на моём лице. Рукой в перчатке он коснулся моей щеки, проходя мимо.

– Я в порядке, малыш, – сказал он.

Мэдисон нагнула голову и улыбнулась мне. Мы с ней прошли на стоянку, чтобы подождать у ворот возле автобуса.

– Как думаешь, что нас ждёт? – спросила я.

– А? – Мэдисон наморщила носик.

– Сюрприз Пресли. Думаешь, раз её мать здесь, она откажется от своего плана?

– Вряд ли. Как, по-твоему, она такой стала? Думаешь, её матери есть дело до того, что Пресли ведёт себя отвратительно?

– Ты права, – согласилась я. Интересно, что бы подумала Мэдисон, если бы встретила мою мамочку? Я тут же отогнала эту мысль. Этого никогда не произойдёт.

Когда появились игроки футбольной команды, Эллиот шёл одним из первых.

– С днём рождения! – сказала я.

Эллиот поднял меня в воздух, успев поцеловать меня, пока не появились его тренеры. На его опухшем носу была царапина, под глазом красовался очередной фингал. Царапины также покрывали его подбородок и скулы. Несмотря на то, что Эллиот казался побитым, он улыбался.

– Ты в порядке? – спросила я.

Сэм хлопнул Эллиота по плечу и тот поморщился.

– Мы знали, что они сделают из него мишень. Мы его прикрывали, – сказал Сэм.

– По большей части, – возразил Эллиот, выпутываясь из хватки Сэма.

– Эллиот, – начала я.

– Я в порядке, – улыбнулся он. – Просто ещё один вечер на поле. Было весело.

– Что-то не похоже. У тебя нос сломан? – спросила Мэдисон.

– Тренер говорит, что нет, – ответил Эллиот. – Мы победили. И… – он осмотрелся, придвинувшись ближе. – Тренер говорит, что парочка футбольных агентов посетит игру плей-офф. Так что, если я хорошо себя покажу, я попаду в колледж.

– Мне казалось, ты говорил, что это невозможно? – подмигнула я.

Эллиот наклонился, чтобы поцеловать меня в щёку.

Мэдисон повернулась к Эллиоту.

– Разве коренные американцы не учатся в колледже бесплатно?

– Нет, – рассмеялся Эллиот.

– О, боже. Это было оскорбительно? Мне жаль, – извинилась Мэдисон.

– Распространённое заблуждение, – он с улыбкой посмотрел на меня. – Зато со стипендией мы, похоже, скоро сможем выбрать колледж.

Я огляделась, не желая обсуждать это на глазах у Мэдисон и Сэма.

– Я не могу поступить в колледж, Эллиот. Мне это не по средствам, – тихо призналась я.

– Мы что-нибудь придумаем, – уверенно ответил он.

– Отличная игра, Эллиот, – самодовольно произнесла Пресли. – Привет, Принцесса Кит-Кат.

Татум махала рукой, стоя за ней. Эллиот кивнул им, стараясь говорить тихо, когда продолжил:

– Они вас доставали?

– Они пытались спровоцировать ссору между Сэмом и Мэдди, – помотала я головой.

– Чего? – удивился Сэм. – Я? Что я такого сделал?

– Ничего, – сказала Мэдисон, поцеловав его в щёку.

– Что они сказали? – не унимался он.

– Это не важно, – ответила Мэдисон. – Я всё равно им не верю.

– А вот теперь ты просто обязана мне сказать, – сказал Сэм, нахмурившись.

Мэдисон переступила с ноги на ногу, нервничая.

– Что ты изменил мне с Анной Сью.

Сэм и Эллиот сложились пополам от смеха.

– Значит, нет, – подразнила я.

Когда они наконец прекратили смеяться, Сэм с отвращением произнёс:

– Лучше бы им не распускать этот слух по школе. Мерзость какая.

– Я ни секунду в тебе не сомневалась, – Мэдисон обняла Сэма и поцеловала его в щёку.

Эллиот выпрямился, переводя дух.

– Не думайте, что это всё, что у них на уме.

– Мы будем держаться вместе, – сказала Мэдисон, взяв меня под локоть. – Они её не тронут.

– У Мэдди два старших брата. Если потребуется, она может быть воинственной, – сказал Сэм, прижимая её к себе.

Мэдисон сняла свою вязаную шапочку и ловко завернула свои длинные платиновые волосы в тугой пучок.

– Скажем так, я разберусь… наверное. Я могу попытаться.

– Я не боюсь, – сказала я, повернувшись к Эллиоту.

Эллиот убрал с моего лица волосы и чмокнул меня в нос.

– Кэтрин – это не имя для принцессы. По мне, так это имя больше подходит для воительницы.

Я улыбнулась. Мне всегда нравилась рассказанная мамочкой история о том, как она придумала мне имя, и мне нравилось, когда отец называл меня Принцессой, но теперь всё был по-другому, и вариант, предложенный Эллиотом, подходил мне больше.

Обняв меня на прощанье, он забрался в автобус.

Сэм махнул Мэдисон, и мы с ней направились к «4Runner». Под моими ногами хрустнуло битое стекло. Двери машины разблокировались, и я забралась внутрь, стараясь согреться.

Мэдисон включила обогреватель на максимум. Нас пробирала дрожь, пока мы потирали руки и Мэдисон писала сообщение своему отцу. Я вытянула руку перед печкой, с нетерпением ожидая момента, когда воздух прогреется.

– Он даже не рассердился, – засмеялась Мэдисон.

– Хорошо, – сказала я.

– Я просто напишу ему, что мы выезжаем, и тогда можем ехать.

Она потыкала экран пару раз и положила руку на рычаг коробки передач, врубив заднюю. Мэдисон несколько раз щёлкнула выключателем. Нахмурившись, она открыла дверь и подошла к переднему бамперу «4Runner». Изумлённо открыв глаза, она прикрыла рот рукой.

Я выскочила из машины, присоединившись к Мэдисон, но, не пройдя и двух шагов, я услышала хруст стекла под ногами, и сразу поняла, на что она смотрит. Кто-то разбил фары.

– Эти… эти… я их прибью! – заорала Мэдисон.

Автобусы всё ещё стояли на стадионе, так что я собрала наши вещи, закрыла двери и схватила Мэдисон за куртку.

– Мы должны успеть на автобус, пока он не уехал, иначе мы здесь застрянем!

Мэдисон перестала сопротивляться и побежала со мной. У меня перехватило дыхание на середине пути. Первый автобус уже отъехал, за ним скоро последует второй.

Автобус как раз начал отъезжать, когда я принялась колотить в дверь. Водитель резко нажал на тормоза. Он оглянулся назад, а затем посмотрел на нас. Мэдисон тоже принялась стучать по двери.

– Впустите нас! – крикнула она, по её щекам текли слёзы ярости.

В дверях появился Эллиот. Он открыл дверь, потянув рычаг, и помог нам забраться внутрь.

Тренер Пекхам встал. Он сидел рядом с миссис Мэйсон.

– В чём дело? – спросил он.

– Отвезите нас домой, – сказала Мэдисон.

– Мы не можем, – возразил тренер Пекхам, положив руки на бёдра.

– Кто-то разбил фары её машины. На парковке полно стекла, – сказала я.

– Что? – спросил Эллиот, его глаза сверкали от злости.

– Должно быть, это команда соперников, – вздохнул тренер.

– Это дело рук Пресли Брюбекер и её друзей, – сказала Мэдисон. – Они говорили нам, что если мы поедем на игру, они что-то сделают!

– Это серьёзное обвинение, – заявила миссис Мэйсон. – Позвоните своим родителям. Убедитесь, что они не возражают, если вы поедете домой на автобусе для спортсменов.

– Бекка, нам необходимо получить разрешение спортивного директора. Возможно, даже суперинтенданта, – возразил мистер Пекхам.

– Мы не можем оставить их здесь. При такой погоде их родители смогу забрать их не раньше завтрашнего утра. Я сопровождаю автобус, так что я могу выступать в качестве инспектора-женщины для наблюдения за ними. Я отправлю сообщение мистеру Торнтону и миссис ДеМарко и буду держать их в курсе.

Тренер Пекхам задумался, и Эллиот решил его поторопить:

– О чём тут думать? Вы серьёзно готовы оставить их в двух часах езды от дома при минусовой температуре?

– Янгблод, достаточно, – прервал его тренер. – Существуют правила.

Эллиот повернулся так, чтобы встать чуть впереди меня, словно стараясь защитить меня от решения тренера.

– Если правила требуют, чтобы вы оставили их здесь, то это плохие правила.

– Просто дайте мне подумать! – крикнул тренер Пекхам.

Болтовня в дальнем конце автобуса стихла, все глаза устремились на нас.

– Такие случаи уже бывали, Брэд, – сказала миссис Мэйсон. – В другом автобусе едут менеджеры. Эти девушки сопровождают команду постоянно.

– Менеджеры подписали согласие, как и все члены команды. Здесь другое дело.

– Тогда предупреждаю сразу, – сказал Эллиот, взяв меня за руку. – Если не удастся связаться с мистером Торнтоном или суперинтендантом… Если разрешение получить не удастся, и вы решите оставить девушек здесь, то я никуда не поеду.

– Янгблод, тебя отстранят и ты не сможешь играть. А ну сядь! – прорычал тренер.

– И я тоже, тренер, – сказал Сэм, встав рядом с Мэдди. – Мы не можем оставить их здесь, и вы это знаете.

– И я, – сказал Скотти, поднимаясь.

– И я, – раздался голос ещё одного игрока откуда-то сзади. Вскоре все находящиеся в автобусе игроки встали.

– Уму непостижимо, – тренер Пекхам провёл рукой по лицу. – Ладно. Девочки, займите места напротив нас. Миссис Мэйсон, сядьте в проходе. Все спортсмены, пересядьте на один ряд назад. Я хочу, чтобы нас с девочками отделял от вас один свободный ряд. Пошевеливайтесь! – проорал он. – Живо!

Миссис Мэйсон руководила общим перемещением, и парни безоговорочно её слушались, быстро и без шума. Миссис Мэйсон посадила нас по ту сторону прохода, и Эллиот замер возле нас, прежде чем пройти назад на своё место.

– Это было правильное решение, тренер.

Тренер Пекхам смерил его взглядом:

– Эллиот, когда повзрослеешь, разница между правильным и неправильным решением уже не будет казаться столь явной.

– А должна бы, – ответил Эллиот, следуя на своё место.

Тренер сел, дав команду водителю отъезжать.

Единственным источником света в полумраке автобуса был телефон Мэдисон. Она показала ярко светящийся экран тренеру Пекхаму, чтобы тот прочёл сообщение от её отца.

«Слава богу, что автобус всё ещё был там. Передай тренеру Пекхаму мою благодарность за то, что благодаря ему ты вернёшься домой целой и невредимой».

Тренер Пекхам кивнул, устыдившись. Миссис Мэйсон потрепала его по коленке и расслабилась, с улыбкой разговаривая с ним.

Мэдисон чертила что-то пальцем на заиндевевшем окне, а я натянула на нас пледы, стараясь согреться в продуваемом автобусе. От гудения мотора и гула дороги мои глаза начали слипаться, и я задремала, зная, что окружена командой парней, готовых ради Эллиота на что угодно. И что Эллиот готов был на что угодно ради меня.