Текст книги "Маленькие огоньки (СИ)"

Автор книги: Джейми Макгвайр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Глава 13

Кэтрин

Поначалу голоса казались частью полузабытого сна, но они становились всё громче. Я села в кровати, потирая глаза. Голоса оживлённо спорили, прямо как мои родители когда-то. Они собрались все вместе, постояльцы – одни звучали испуганно, другие – гневно, а третьи пытались призвать к порядку.

Я встала с матраса и прошла через комнату, медленно повернув дверную ручку, так, чтобы никто не заметил, что я проснулась. Дверь приоткрылась и я прислушалась. Голоса по-прежнему взволнованно спорили, даже дядя Тод и кузина Имоджен. Я шагнула в коридор, босые ноги мёрзли на холодном полу. Чем ближе я подходила к комнате, в которой собрались все постояльцы, тем яснее слышались их голоса.

– И слышать не желаю, – возмущалась Алтея. – Я сказала нет, и точка. Мы не станем так поступать с бедняжкой. Ей и так нелегко пришлось.

– Ты серьёзно? – встрял Дьюк. – А что ты будешь делать, когда она сбежит и это место пойдёт ко всем чертям? Оно уже в этом направлении движется со скоростью сто миль в час. А что будет с нами? Что будет с Поппи?

– Это не её проблема, – возразила Уиллоу.

– А тебе какое дело? – взвился Дьюк. – Ты тут почти не появляешься.

– Сейчас-то я здесь, – ответила Уиллоу. – Я голосую против.

– И я голосую против, – поддержала Алтея. – Мэвис, скажи им.

– Я… я не знаю.

– Не знаешь? – голос Алтеи звучал жёстче, чем когда-либо. – Как это ты не знаешь? Она твоя дочь! Останови это безумие.

– Я… – начала было мамочка.

Дверь открылась и я увидела мамочку в халате, она загораживала мне обзор комнаты.

– Что ты здесь делаешь, Кэтрин? Иди спать. Немедленно.

Она захлопнула дверь у меня перед носом, и тишину по ту сторону двери заполнило перешёптывание. Я сделала шаг назад, а затем вернулась в свою комнату, закрыв за собой дверь. Я уставилась на полоску света под дверью, гадая, почему они обсуждали меня, и что заставило Алтею так активно протестовать. Музыкальная шкатулка издала пару нот, вернув меня к реальности. Я придвинула шкаф к двери, а затем, чувствуя, что этого не достаточно, подвинула ещё и кровать, уперев её в шкаф. Я сидела, уставившись на дверь, пока глаза не стали слипаться, молясь, чтобы солнце поскорее взошло.

Как только я открыла глаза утром, я тут же усомнилась в реальности вчерашнего собрания. Одеваясь и спускаясь вниз, я раздумывала, не приснились ли мне вчерашние события вообще. Беспорядок, устроенный дядей Тодом, исчез. Гостиная, столовая и кухня сияли, а мамочка готовила завтрак. Воздух был заполнен ароматами свежеиспечённого печенья и жареных сосисок. Мелодия, которую напевала мамочка, изредка нарушалась звуками жарящегося на сковородке мяса.

– Доброе утро, – поприветствовала меня мамочка, сливая жир с сосисок.

– Доброе утро, – осторожно ответила я. Мамочка так давно не была похожа на себя прежнюю, в отличном настроении, что я не знала, как реагировать.

– Твой дядя и твоя кузина уехали. Я сказала ему, чтобы какое-то время не возвращался. То, что произошло прошлым вечером, недопустимо.

– И как долго их не будет? – спросила я.

Мамочка повернулась ко мне с раскаянием в глазах.

– Сожалею, что он наговорил тебе все эти вещи. Больше этого не случится, обещаю.

Я села за стол перед тарелкой, которую она поставила для меня.

– А теперь ешь. У меня ещё много дел. Кое-кто из постояльцев спустится к завтраку. Так много дел, а я толком не спала прошлой ночью.

Она вышла из комнаты.

– Детка? – позвала меня Алтея, выходя из кладовой и повязывая фартук на ходу. Она взяла тряпку и принялась оттирать плиту. – Мы разбудили тебя?

– Это ты прибралась за дядей Тодом или мамочка?

– Ну, это не важно. – Она выглянула в окно. – Лучше лопай скорее. Твой мальчик уже здесь.

– Ох, – сказала я, запихивая сосиску в рот и схватив два печенья и куртку, на ходу надевая рюкзак. Эллиот уже стоял на крыльце, когда я открыла дверь.

– Пока, детка! – прокричала мне вслед Алтея.

Глава 14

Эллиот

Одной рукой я придержал дверь для Кэтрин, а другой держал завёрнутый черничный бисквит.

– Завтрак?

– Спасибо, – сказала она, протягивая собственную еду.

У меня вырвался смешок.

– Мы уже думаем одинаково. Так и должно быть.

Кэтрин, покраснев, уселась на пассажирское сиденье. Я закрыл дверцу и рысью метнулся к своему месту. Она молчала, отчего я занервничал.

– Всё в порядке, полагаю?

– Да, просто устала, – ответила она, глядя в окно, пока я выруливал на дорогу.

– Ты не выспалась?

– Выспалась. Наверное.

Я взглянул на её руки, заметив множество красных отметин в форме полумесяца от запястья до локтя.

– Ты точно в порядке?

– Не обращай внимания. Просто нервы, – ответила она, натянув рукава пониже.

– Из-за чего ты так разнервничалась?

– Просто не могла уснуть, – пожала она плечами.

– Я могу как-нибудь помочь? – спросил я в отчаянии.

– Мне просто нужно вздремнуть.

– Спи. Я покатаюсь по округе, – ответил я, коснувшись её колена.

– Я слышала, Анна Сью устраивает Хеллоуин-вечеринку на следующей неделе, – сказала она, зевнув.

– И что?

– Ты пойдёшь?

– А ты?

Глаза Кэтрин расширились. Несмотря на усталость, она не скрывала удивления, словно ожидая, что я скажу, что пошутил.

– Нет. Наряжаться кем-то другим мне неинтересно.

– Даже на один вечер?

Она помотала головой, снова закрыв глаза.

– Нет, особенно если это касается Анны Сью Джентри.

– Тогда нас ждёт поп-корн и марафон ужастиков у меня дома?

– Звучит заманчиво, – улыбнулась она, не открывая глаз.

Плечи Кэтрин обмякли, тело расслабилось и дыхание стало ровным. Я старался ехать медленно, закладывая повороты пошире. Когда мы доехали до выбранной мной грунтовки, Кэтрин придвинулась ближе и обвила мою руку, положив голову мне на плечо. Свободной рукой я перевёл рычаг в положение «паркинг» и выключил зажигание. Мы стояли на обочине дороги, пока она спала. Она едва слышно посапывала, а у меня онемели руки и зад, но я не смел пошевелиться.

Небо несколько раз прояснилось на пару минут, моросил лёгкий дождик. Я играл в телефон, пока заряд батареи не снизился до одного процента, тогда я осторожно подключил телефон к автомобильной зарядке, глядя на спящую рядом со мной девушку. Кэтрин казалась ещё более миниатюрной, чем раньше – более хрупкой, более изящной, но в то же время несгибаемой. Я не встречал ещё таких, как она – возможно, потому, что никогда прежде не любил никого так, как её, и уже не полюблю после. Она была куда важнее для меня, чем думала. Я так долго ждал возможности вернуться к ней, что теперь, когда мы оказались вместе в тихой прохладной машине, всё казалось нереальным. Я коснулся её волос просто для того, чтобы убедиться, что она реальна.

Зазвонил мой телефон и я поспешно снял трубку, пока звонок не разбудил Кэтрин.

– Алло? – прошептал я.

– Эй, – поприветствовал меня отец.

– Да? – сказал я, закатив глаза.

– Я пообещал твоему дяде Джону, что не стану звонить и беспокоить тебя просьбами, но у Кимми возникли проблемы с арендой квартиры, так что нам пришлось переехать к Рику, а его новая подружка не ладит с Кимми. Работу я не нашёл, так что ситуация паршивая. Знаю… у тебя скоро день рождения, а тётя Ли вечно дарит тебе пару сотен долларов. Если бы ты уговорил её дать тебе денег пораньше и одолжил их мне, то клянусь, я всё отдам тебе к Рождеству, даже с процентами.

– Ты просишь у меня деньги, которые мне ещё не подарили на день рождения? – нахмурился я.

– Ты что, не слышал меня? Через неделю-другую мы окажемся на улице.

– Найди работу, пап. У Ким, или как её там, нет работы? – спросил я, сжав зубы.

– Это не твоё дело.

– Если хочешь занять у меня деньги, то моё.

Он помолчал пару секунд.

– Нет, она не работает. Так ты одолжишь мне деньги или нет?

– Я не стану просить у тёти Ли денег для тебя. Она прекрасно заботится обо мне. Я не стану этого делать. Хочешь занять у неё денег, проси её сам.

– Да я пытался. Я и так должен им пять сотен.

– И ты их не вернул, но хочешь одолжить у меня ещё.

Он раздражённо продолжал врать:

– Я всё тебе верну в следующем месяце. Мне просто нужно встать на ноги, сынок. После всего того, что я для тебя сделал, разве ты не выручишь своего старика?

– А что именно ты для меня сделал? – спросил я, стараясь говорить шёпотом.

– Что ты сказал? – спросил он с угрозой в голосе.

– Ты меня слышал. Мать оплачивала твои счета. Ты бросил её и ушёл к той, кто не может тебя содержать, и теперь ты тянешь деньги из своего семнадцатилетнего сына. Ты колотил нас с мамой, ты нас бросил, ты ни дня не работал… весь твой вклад в мою жизнь заключается в том, о чём парни думают круглый день. Не стоит рассчитывать на что-либо, папа, тем более на заём. Прекрати мне звонить… если только не для того, чтобы извиниться.

– Ах ты, маленький засран…

Я бросил трубку, откинув голову на подголовник. Я перевёл телефон в беззвучный режим, и он тут же начал звонить. Нажав и удерживая кнопку отбоя, я выключил телефон вообще.

Кэтрин крепко обняла мою руку.

Я уставился в окно, беззвучно костеря своего отца. Меня всего трясло и я никак не мог остановиться.

– Я понятия не имела, – сказала Кэтрин, прижавшись ко мне. – Мне так жаль.

– Эй, – сказал я, улыбаясь ей. – Всё в порядке, не переживай. Прости, что разбудил тебя.

Она огляделась, заметив мою новую спортивную куртку с эмблемой команды у себя на коленях. Кэтрин вернула её мне с грустным видом.

– Он тебя бил?

Я убрал волосы с её лица, а затем прижал ладонь к её щеке.

– Всё в прошлом. Он больше не может причинить мне вред.

– Ты в порядке? – спросила она. – Могу я что-нибудь для тебя сделать?

– Достаточно того, что тебе не всё равно, – ответил я с улыбкой.

– Конечно, мне не всё равно, – сказала она, прижавшись к моей руке.

Постепенно дрожь унялась, мой гнев утих. Кэтрин не так часто проявляла чувства, и любая толика заботы обо мне с её стороны казалась мне значимым жестом.

Она огляделась, пытаясь понять, где мы.

– Долго я спала?

Я пожал плечами.

– Недолго. Мы на двадцать девятой улице. Когда окончательно проснёшься, поменяемся местами.

– Знаешь, – сказала она, садясь, – нам необязательно делать это сегодня.

– Ну, вообще-то обязательно, – ответил я, рассмеявшись.

– Мне снился чудесный сон, – сказала она.

– Да? А я там был?

Она помотала головой, её глаза заблестели.

– Эй, – сказал я, прижав её к себе. – Всё хорошо. Расскажи мне.

– Мой отец пришёл домой, но это было сейчас, а не в прошлом. Он был растерян, и когда понял, что мамочка сделала с домом, то сильно разозлился. Сильнее, чем когда-либо. Он сказал ей, что уходит, и он ушёл, но он взял меня с собой. Я собрала кое-какие вещи, мы сели в «бьюик». Он был совсем как новый. Завёлся с пол-оборота. Чем дальше мы отъезжали от «Джунипер», тем спокойнее мне становилось. Как бы мне хотелось, чтобы… может, если бы папа так и сделал, то до сих пор был бы жив.

– Я не могу этого исправить, но я могу увезти тебя подальше от «Джунипер». Можем сесть в машину и просто… ехать.

Она прижалась ко мне, глядя на серое небо через мутное ветровое стекло.

– Куда?

– Куда захочешь. В любое место.

– Это звучит так… свободно.

– Так и будет, – заверил он меня. – Но сначала тебе нужно научиться водить. Тебе небезопасно отправляться в путешествие, если ты не сможешь сама сесть за руль в случае необходимости.

– Зачем это? – спросила она, глядя на меня.

– На случай, если со мной что-нибудь случится.

– Ничего с тобой не случится, – улыбнулась она. – Ты… неуязвим.

Я сел чуть прямее, чувствуя себя сильнее просто оттого, что она так думала обо мне.

– Думаешь?

Она кивнула.

– Что ж, тогда твоё вождение меня не убьёт.

Потянув рычаг, я отодвинул сиденье, Кэтрин в шутку шлёпнула меня. Я вылез из машины, мокрый гравий хрустел у меня под ногами. Мелкий дождь шёл часами, но недостаточно сильно, чтобы грунтовые дороги размыло. Я пробежался до пассажирской дверцы и открыл её, подбадривая Кэтрин сесть за руль.

– Ну, ладно, – начал я, потирая руки. – Сначала ремень безопасности.

Мы оба пристегнулись.

– Теперь – зеркала. Проверь все: те, что сбоку, и зеркало заднего вида внутри. Убедись, что тебе видно, а после отрегулируй сиденье и руль так, чтобы тебе было удобно.

– Ты прямо как инструктор по вождению, – пробормотала она, глядя по зеркалам и настраивая сиденье. Она испуганно взвизгнула, когда сиденье резко дёрнулось вперёд.

Я поморщился.

– Рычаг очень жёсткий, извини. Теперь поверни ключ. Поверни по часовой стрелке. На новых машинах тебе не нужно жать на акселератор, но на моей… просто легонько выжми газ, пока не заведётся. Не жми слишком сильно. Зальёшь свечи. Просто мягко нажми на педаль.

– Это не мягко.

– Я исправлю это.

Кэтрин повернула ключ зажигания и мотор тут же взревел. Она откинулась на сиденье.

– Ох, возблагодарим летающего макаронного монстра.

Я хохотнул.

– Теперь включи левый поворотник, потому что мы как бы выезжаем на дорогу. Поворотник в виде длинного рычага слева от руля. Опусти вниз, чтобы включить поворотник слева, потяни вверх, если справа.

Она сделала, как я сказал, включив левый поворотник, который начал мигать и щёлкать.

– Выжми тормоз, включи передачу и слегка нажми на акселератор.

– Боги. Ладно. Я здорово нервничаю.

– Ты справишься, – сказал я, изо всех сил пытаясь её приободрить.

Кэтрин в точности выполняла мои указания, медленно выехав на дорогу. Когда я напомнил ей отключить поворотник, она вцепилась в руль, разместив руки в положении на «десять часов» и на «два». Она вцепилась в руль так крепко, словно от этого зависела её жизнь, двигаясь по двадцать девятой улице со скоростью двадцать пять километров в час.

– У тебя получается, – заметил я.

– У меня получается! – радостно завопила Кэтрин. Она рассмеялась впервые с того лета, когда я встретил её. Её смех звучал как музыка ветра, как симфония восторга и песнь триумфа разом. Она была счастлива, и всё, чего мне хотелось, это откинуться на сиденье и наблюдать за тем, как она радуется.

Глава 15

Кэтрин

Дождь барабанил в прямоугольные окна, расположенные с северной стороны учебного класса мистера Мэйсона. Учащиеся сидели тихо, склонившись над тестовым заданием, так что тишину нарушал лишь стук крупных капель по стеклу, да редкий шорох стирательной резинки или звук ломающегося грифеля карандаша.

Каждый год приход осени знаменовали ноябрьские дожди, наконец-то снизив сорокоградусную жару до приемлемого уровня. В небе клубились серые тучи, ливневые стоки переполнялись водой, поверхность земли покрывала водяная завеса. До меня доносились чавкающие звуки, порождаемые образованием мини-ямок в грунте.

Я обвела нужный вариант ответа в последнем задании и отложила карандаш, ковыряя ногти. Обычно первой заканчивала Минка, а я стабильно была второй или третьей за Авой Картрайт. Обернувшись, я с удивлением обнаружила, что Ава с Минкой всё ещё корпели над ответами. Я ещё раз просмотрела свой тест, беспокоясь, что пропустила что-нибудь. Перевернув две скреплённые степлером страницы, я проверила каждый вопрос не по порядку, как я привыкла отвечать.

– Ты закончила, Кэтрин? – спросил мистер Мэйсон.

Ава с досадой посмотрела на меня, а затем снова склонилась над бумагами.

Я кивнула.

– Тогда сдай задание, – сказал мистер Мэйсон, жестом подзывая меня.

Его лоб был покрыт испариной, подмышки рубашки с коротким рукавом промокли от пота, хоть в классе и царила приятная прохлада. Я положила свой тест ему на стол, и он тут же начал его проверять.

– Вы в порядке, мистер Мэйсон? Вы что-то кажетесь бледным.

Он кивнул.

– Да, спасибо, Кэтрин. Просто проголодался. Я сегодня выпил всего пару протеиновых коктейлей. Присядь, пожалуйста.

Я повернулась, встретившись взглядом с Эллиотом. Он улыбался мне, как было каждый раз, когда он видел меня с той первой футбольной игры. Тогда он впервые поцеловал меня, впервые признался мне в любви, и с тех пор не упускал шанса повторить это.

Последние игры Эллиота были выездными, но в семь тридцать будет домашняя игра против «Blackwell Maroons». Обе команды вели беспроигрышную серию, на этой неделе Эллиот мне все уши прожужжал про это, а также про стипендию, которую он может получить. Впервые обучение в колледже казалось ему реальным, отчего его футбольные победы приобрели ещё большее значение. Домашняя игра означала, что мы сможем отпраздновать вместе, и Эллиот не мог сдержать восторга.

Один за другим учащиеся сдавали свои тесты. Эллиот был одним из последних, протянув свой тест мистеру Мэйсону прямо перед тем, как прозвенел звонок.

Я собрала вещи, задержавшись в классе вместе с Эллиотом. Вместе мы прошли к моему шкафчику и он подождал, пока я возилась с дверцей. На этот раз я сама её открыла.

– Домашняя работа? – спросил Эллиот, чмокнув меня в щёчку.

– В кои-то веки нет.

– Думаешь… ты бы хотела куда-нибудь сходить со мной после игры?

– Я неуютно себя чувствую на вечеринках, – помотала я головой.

– Я не про вечеринку. Это… это важный вечер. Моя мать приедет, и после игры будет огромный ужин. Будут все мои любимые лакомства.

– И черничный бисквит?

– Да, – он взволнованно кивнул. – И… я подумал, может, твоя мама тоже могла бы прийти.

– Это невозможно. Прости, – я повернула голову, глядя на него искоса.

– Не надо извиняться. Но я, вроде как, рассказал своей матери о тебе, и она очень хотела бы познакомиться с тобой и… твоей мамой.

Я уставилась на него, чувствуя, как оглушительно бьётся моё сердце.

– Ты уже сказал ей, что она придёт? Эллиот…

– Нет, я не говорил, что она придёт. Я сказал, что спрошу. И ещё я сказал, что твоей матери нездоровится.

Я с облегчением прикрыла глаза.

– Хорошо, – вздохнула я. – Ладно, тогда будем придерживаться этой версии.

– Кэтрин…

– Нет, – отрезала я, закрывая шкафчик.

– Твоей матери у нас понравится.

– Я сказала нет.

Эллиот нахмурился, но когда я двинулась по коридору в направлении двойных дверей, ведущих на парковку, он последовал за мной.

Дождь прекратился, стоило нам пройти пару шагов к «крайслеру» Эллиота. Чистый запах прошедшего шторма словно заряжал учащихся энергией, хотя они и так были как на иголках. С последней домашней игры прошло уже несколько недель и все ощущали повисшее в воздухе напряжение. Постеры фан-клуба свисали с потолка, пестря фразами вроде «Разбейте Блэкуэлл» и «Прикончите придурков<sup>[7]7
  Здесь используется игра слов: «Maroons» (название команды) и «morons» (придурки)


[Закрыть]</sup>», футболисты щеголяли в футболках команды, девушки из группы поддержки тоже ходили в форме, так что студенты в холле казались сине-белым морем.

Эллиот ладонью стёр капли дождя с капота. Я прикоснулась к кобальтово-синему номеру «семь» на его белой футболке в сетку и взглянула на него.

– Мне жаль, если это тебя расстраивает. Я же предупреждала.

– Знаю, – ответил он, прикоснувшись губами к моему лбу.

Сквозь двойные двери хлынула очередная толпа студентов. Двигатели машин ревели, раздавались гудки. Скотти и Коннор наворачивали круги в дальнем конце парковки.

Машина Пресли была припаркована на четыре места дальше от Эллиота, и она прошла мимо нас с улыбкой.

– Эллиот, – позвала она. – Спасибо за помощь прошлым вечером.

Эллиот нахмурился, отмахнувшись от неё, а затем сунул руки в карманы.

Мне потребовалось время, чтобы интерпретировать её слова, но я так и не поняла, что она имела в виду.

Эллиот не стал дожидаться расспросов:

– Она эм… прислала сообщение с просьбой помочь разобраться с учебным пособием Мэйсона.

Он открыл водительскую дверцу и я скользнула внутрь, постепенно закипая от гнева. То, что Пресли было известно об Эллиоте то, чего я не знала, необъяснимо расстраивало меня и моё тело реагировало странно.

Он сел рядом со мной и протянул мне свой телефон, показывая их переписку. Я едва взглянула на экран, не желая казаться столь же жалкой, сколь чувствовала себя.

– Послушай, – сказал он. – Я подсказал ей ответы, только и всего.

– Ладно, – кивнула я.

Эллиот завёл машину.

– Ты же знаешь, что она мне неинтересна. Она ужасна, Кэтрин.

Я сердито ковыряла ногти. Он продолжил:

– Да ни в жизни. Ты же понимаешь, что она написала мне, только чтобы был повод поблагодарить меня на глазах у тебя сегодня.

– Мне всё равно.

– Не говори так, – нахмурился он.

– А как надо?

– Скажи, что тебе не всё равно.

Я уставилась в окно, Эллиот сдал назад и выехал с парковки. Тренер Пекхам стоял возле своего фургона рядом со стадионом, а рядом была миссис Мэйсон. Она откинула волосы через плечо, улыбаясь во всё лицо.

Эллиот посигналил, и они тут же приняли серьёзный вид, помахав нам. Я не понимала, почему миссис Мэйсон с таким рвением пытается оставить позади своего мужа из захолустного городка и их брак, только чтобы снова наступить на те же грабли. Тренер Пекхам был разведён дважды – его второй женой была бывшая ученица, закончившая школу всего четыре года назад. А миссис Мэйсон держится с ним так, словно урвала самого завидного холостяка в городе.

Мы с Эллиотом молчали почти до самого особняка «Джунипер», и чем ближе мы подъезжали к нему, тем сильнее суетился Эллиот. Щётки стеклоочистителя стирали капли дождя, работая в успокаивающем ритме, но Эллиот не замечал этого, он словно искал слова, которые всё исправят. Подъехав к тротуару, он припарковался.

– Я не имела в виду, что мне всё равно, – опередила я его. – Я просто хотела сказать, что не стану ссориться из-за Пресли. Не нужно быть гением, чтобы её раскусить.

– Нам не нужно ссориться. Мы можем просто поговорить.

Его ответ меня удивил. Мои родители никогда не разговаривали, когда ругались. Это всегда был поединок криков, война слов, слёзы, мольбы и попытки разбередить старые раны.

– Тебе разве не пора на игру? Это долгий разговор.

Он посмотрел на часы и прочистил горло, недовольный тем, что время поджимало.

– Ты права. Мне пора в раздевалку.

– Я просто зайду домой на пару минут, но если ты торопишься, езжай без меня. Я доберусь пешком.

– Кэтрин, дождь хлещет как из ведра, – нахмурился Эллиот. – Ты не пойдёшь под дождём.

Я потянулась к ручке двери, но Эллиот перехватил мою руку, глядя на наши переплетённые пальцы.

– Может, сядешь во время игры с моей семьёй?

Я попыталась улыбнуться, но улыбка вышла неестественной, больше напоминая страдальческий оскал.

– Ты будешь на поле. Это будет странно.

– Это не будет странно. Тёте Ли бы хотелось, чтобы ты присоединилась к ним.

– Ох, ладно, – сказала я бессвязно. – Я на минутку.

Я выскочила из «крайслера» и бросилась к дому, задержавшись лишь затем, чтобы открыть калитку. Не успела я добежать до крыльца, как передняя дверь распахнулась.

– Святые небеса, дитя. У тебя что, зонта нет? – спросила Алтея, стряхивая с меня дождевые капли чайным полотенцем.

Я повернулась и увидела, как Эллиот машет мне. Толкнув Алтею внутрь, я захлопнула за нами дверь.

– Как успехи с мальчиком?

– Вообще-то, отлично, – сказала я, пригладив мокрые волосы назад. Я осмотрелась, замечая, что всё по-прежнему в порядке. Я знала, что за это стоит поблагодарить Алтею. – У Эллиота сегодня футбольный матч. Я вернусь поздно. Мамочка не говорила, нужно ли ей что-нибудь?

– Вот что, милая. Если ей что-нибудь понадобится, я об этом позабочусь.

– Спасибо, – сказала я, стараясь отдышаться после короткой пробежки к дому. – Мне нужно переодеться. Спущусь через минуту.

– Захвати зонтик, детка! – крикнула Алтея мне вслед, пока я поднималась наверх.

Добравшись до своей комнаты, я стянула свитер и надела вместо него синюю кофту и куртку. Причесавшись, почистив зубы и пройдясь по губам помадой «ChapStick», я замерла перед дверью спальни, схватив зонтик, стоящий в углу.

Моя обувь скользила по ступенькам с пронзительным скрипом, и мамочка не могла оставить это без внимания.

– Кэтрин Элизабет, – раздался её мелодичный голос с кухни.

– Прости, я опаздываю. У тебя есть всё, что нужно? – спросила я.

Мамочка стояла перед раковиной и мыла картошку. Её тёмные кудри были убраны от лица, она повернулась ко мне с улыбкой.

– Когда ты вернёшься?

– Поздно, – ответила я. – Это важный вечер.

– Не слишком поздно, – пригрозила она.

– Я всё приготовлю на утро. Обещаю.

Я поцеловала её в щёку и повернулась к выходу, но она схватила меня за рукав куртки, радость в её глазах померкла.

– Кэтрин. Будь с этим мальчиком осторожна. Он не планирует здесь осесть.

– Мамочка…

– Я серьёзно. Знаю, тебе с ним весело. Но не стоит слишком им увлекаться. У тебя есть обязанности в гостинице.

– Ты права. Он не хочет здесь оставаться. Он планирует путешествовать. Возможно, даже будет работать на «National Geographic». Он спросил, не хочешь ли ты… – я умолкла на середине фразы.

– Спросил, не хочу ли я что?

– Не хочешь ли ты прийти на ужин в дом его тёти.

Она резко отвернулась, схватив в одну руку картошку, а в другую – нож для чистки.

– Я не могу. Слишком много работы. Гостиница переполнена.

– Правда? – изумилась я, глядя наверх.

Мама притихла, молча чистя картошку от шкурки. Из крана текла вода, мамочка принялась чистить картошку ещё быстрее.

– Мамочка?

Она повернулась, предупреждающе вскинув руку.

– Просто остерегайся этого мальчика, слышишь меня? Он опасен. Все за пределами этого дома опасны.

– Я ничего ему не рассказала, – помотала я головой.

– Хорошо. А теперь иди. Меня ждёт работа, – сказала она, успокоившись.

Я кивнула, развернулась и пошла к выходу как можно скорее, раскрыв зонт, как только вышла на улицу. «Крайслер» всё еще ждал у тротуара, щётки двигались взад-вперёд по ветровому стеклу.

Усевшись на пассажирское сиденье, я стряхнула зонт, чтобы не намочить салон, что было непростой задачей, но мне каким-то образом удалось закрыть дверь, не устроив внутри беспорядка.

– Ты спросила про ужин?

– Спросила, – ответила я. – Она занята.

– Ну, мы попытались, так ведь? – кивнул Эллиот, закинув руку на спинку сиденья.

– Я не могу остаться допоздна, – предупредила я.

– Что? Почему?

– Она сама не своя. Ещё более странная, чем обычно. Она в прекрасном настроении, и уже давно. Меня беспокоит, что она заявила, что «Джунипер» переполнен.

– Что это значит?

– Это значит, что я должна вернуться домой пораньше… просто на всякий случай.

– На случай чего?

Я посмотрела на него, отчаянно желая сказать ему правду, но в итоге решила ограничиться полуправдой.

– Я не знаю. Такого раньше не случалось.

* * *

Я боком пробиралась по проходу перед сиденьями трибуны к тому месту, где сидели тётя Эллиота и его мать. Они узнали меня сразу же.

Ли засмеялась.

– Привет, Кэтрин. Сядешь с нами? Эллиот сказал, что ты придёшь.

– С удовольствием, – кивнула я.

Ли передвинулась, предлагая мне сесть между ними. Глядя на мать Эллиота, я видела, от кого он унаследовал такой красивый оттенок кожи, тёмные глаза, светящиеся даже в темноте, и прекрасные скулы.

– Кэтрин, это мама Эллиота, Кей. Кей, это подруга Эллиота, Кэтрин.

– Привет, Кэтрин. Я много слышала о тебе, – сухо поприветствовала меня Кей.

Я улыбнулась, стараясь не сжиматься под её пристальным взглядом.

– Эллиот сказал, вы устраиваете для него ужин этим вечером. Мне что-нибудь принести?

– Это очень мило с твоей стороны, но у нас всего хватает, – ответила Кей, уставившись перед собой. – Мы знаем, что ему нравится.

Я кивнула, тоже уставившись в пространство. Эллиот не сомневался, что рядом с его матерью мне будет комфортно. Либо она была прекрасной актрисой, либо он понятия не имел, насколько холодна она бывает с непрошеными незнакомцами.

– Мне спуститься? – спросила Кей.

– Может, лучше дождаться перерыва? – уточнила Ли.

– Пойду проверю, – Кей встала и, осторожно обойдя нас с Ли, спустилась по лестнице. Люди окликали её с трибуны, она поворачивалась к ним и махала рукой с натянутой улыбкой на лице.

– Мне, наверное, лучше сесть рядом с миссис Мэйсон, – раздумывала я вслух.

– Не глупи. Поверь моему опыту, Кей нужно время, чтобы проникнуться к кому-либо. К тому же, она не рада возвращению в Ок Крик.

– Ох, – вздохнула я.

– Помню, когда мы с Джоном только начали встречаться, она была сама не своя от злости. Никто из семьи не смел заводить отношения с кем-то помимо чероки. Кей и её мать Вилма были недовольны, и Джону пришлось здорово потрудиться, чтобы убедить меня в том, что их отношение ко мне изменится.

– Сколько времени на это ушло?

– Ну, знаешь, – начала она, нервно отряхивая брюки. – Всего каких-то пару лет.

– Каких-то пару лет?! Но… отец Эллиота же…

Ли фыркнула.

– Чероки. К тому же, немец. Кей не упоминает о немце, хотя он ещё более белокожий, чем я. И да, два года. Это были долгие два года, но они сделали нас с Джоном неразлучными. Понимаешь, здорово, когда что-то даётся нелегко. Ты ценишь это куда больше. Думаю, именно поэтому Эллиот провёл два года под своеобразным «домашним арестом», пытаясь вернуться к тебе.

Я сажала губы, стараясь не улыбнуться. Кей вернулась с раздражённым видом.

– Ты была права. Лучше во время перерыва, – сказал она. Кто-то окликнул её, она обернулась, махнула рукой пару раз, даже не улыбнувшись, и села на место.

– Ты же сама разрешила сыну закончить старшую школу здесь, – сказала Ли.

– Это была его идея, – ответила Кей. Она недовольно посмотрела на меня. – Интересно, почему?

– Эллиот просил проявить дружелюбие, – осадила её Ли.

– Он также сказал, что она Водолей, – надменно заметила Кей.

Ли покачала головой и рассмеялась.

– Боже, опять ты за старое. Ты пыталась провернуть этот трюк со мной и Джоном, помнишь?

– Вы висите на волоске, – сказала Кей. С натянутой улыбкой она уставилась на поле.

Начал играть оркестр, а затем на поле выскочила группа поддержки и фан-клуб, выстроившись коридором для игроков. Спустя ещё минуту сквозь бумажный баннер пронеслась команда. Кей тут же нашла среди дюжины учащихся Эллиота, показывая на него. Теперь её лицо озаряла настоящая улыбка.

– Вон он, – сказала она, схватив Ли за руку. – Он так вымахал.

Эллиота нетрудно было найти. Его тёмные волосы торчали из-под шлема.

– Так и есть, сестрёнка. Ты породила гиганта, – сказала Ли, похлопав Кей по руке.

Я улыбнулась, глядя на то, как Эллиот быстро осмотрел толпу и взглядом нашёл свою мать, тётю, а следом – меня. Он поднял руку, оттопырив указательный палец и мизинец вверх, а большой палец – в сторону. Ли и Кей ответили ему тем же жестом, но когда они опустили руки, Эллиот всё ещё продолжал ждать, не опуская руку. Ли мягко ткнула меня в бок.

– Теперь твоя очередь, детка.

– Ой, – спохватилась я, поднимая руку и выставив указательный палец с мизинцем вверх, а большой палец – в сторону. Затем я положила руку обратно на колени.

Я успела разглядеть фирменную широкую улыбку Эллиота, прежде чем он отвернулся.

– Он любит её?! – Кей потрясённо взглянула на Ли.

– Не делай вид, что ты не знала, – ответила Ли, похлопав её по руке.