Текст книги "Бестия. Том 1"

Автор книги: Джеки Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Джино, 1928

Первая проснулась Синди. Опершись на локоть, она рассматривала спящего Джино. Тот лежал на животе, ей был виден его красивый профиль. Во сне он казался совсем юным – обычно его старил жесткий взгляд угольно-черных глаз. Синди давно решила разделить с ним ложе, и вот – ап! – ее желание исполнилось.

Она вздрогнула от возбуждения. Какой он искусный любовник! Конечно, после Розового Банана любой покажется Прекрасным Принцем. Впрочем, ее сексуальный опыт не ограничивался Пинки. Было еще несколько парней – они ничем не отличались от него. А у Джино есть подход к женщине. Он чувствует женщину, как самого себя, и прекрасно знает, что делать со своими руками, языком и пенисом.

Синди повела плечами и подумала, что надо бы его разбудить. Но он так сладко спал, что ей стало жалко его тревожить.

Она ни за что не рассчитывала на столь легкий успех; ведь всем известно, что он помолвлен с девушкой из Сан-Франциско и до сих пор был свято верен своей любви. И вот все переменилось.

Синди бросила еще один взгляд на спящего Джино и попыталась угадать: что он решит насчет нее, когда проснется? Неужели даст денег и посадит в поезд до Калифорнии? Хотелось надеяться, что нет. У нее пропала охота уезжать. Но и трудно ожидать, что он оставит ее у себя.

Она любовно погладила одну из своих изумительных маленьких грудей и играла с соском до тех пор, пока он не отвердел и не встал торчком. Потом сделала то же самое с другим. От одной мысли о том, что рядом лежит Джино, внизу живота стало тепло и влажно. Синди склонилась над ним и потерлась грудью о его спину. Он пошевелился, но не проснулся.

Синди продолжала тереться грудью. Наконец он, по-прежнему с закрытыми глазами, повернулся на спину – пенис торчком и в полной боевой готовности. Синди насадила себя на него и понеслась вскачь; у нее раскраснелись щеки и участилось дыхание. Огненная вспышка – и она кончила.

Джино все так же лежал, смежив веки; пенис оставался твердым.

Синди скатилась с него и рассмеялась.

– Эй, Джино, как ты мог это проспать?

Он не откликнулся. Тогда Синди наклонилась и, присосавшись к нему, моментально довела его до исступления. Тогда только он соизволил открыть глаза. Взъерошил свои черные волосы и пропел:

– Доброе утро!

– Я думала, ты никогда не проснешься, – весело сказала она.

– Я все это время бодрствовал.

Синди усмехнулась:

– Скажем так: одна твоя часть бодрствовала.

– Тебе понравилась эта часть?

– О да!

Джино спрыгнул с постели и устремился к двери.

– Ты куда?

– В уборную – это дальше по коридору. Не уходи.

Можно подумать, что она собиралась! Синди встала и принялась изучать свое лицо в осколке зеркала на старом комоде.

Сидя в уборной, Джино подводил итоги. Нужно признаться, он превосходно себя чувствует! Вот уж не ожидал, что в ближайшие дни, недели, месяцы, годы ему может быть хорошо с женщиной. Воспоминание о Леоноре вызвало спазм в желудке. Но он больше не будет доверчивым молокососом – никогда в жизни!

Начиная с сегодняшнего дня он станет хозяином своей жизни. У него куча денег и приемлемое жилье. Он больше не будет откладывать деньги – чего ради?

Когда он вернулся в свою комнату, Синди с надутыми губками сидела на кровати.

– Девочка голодна. У тебя найдется, чем ее покормить?

* * *

Джино одевался в одном углу комнаты, Синди – в другом. О будущем не было сказано ни слова.

Синди нервно кусала губы. Ей вовсе не улыбалось быть отправленной в Калифорнию. Она предпочитает остаться. Они снова занимались любовью. Его было не остановить, пер, как таран – вот откуда такое прозвище! Но после любви – никакого серьезного разговора, только игривое подтрунивание – пока его взгляд не упал на часы и он не воскликнул: «Я опаздываю!» И они продолжали одеваться.

Синди натянула шелковые чулки и закрепила дешевыми розовыми подвязками. Украдкой поглядела на натягивавшего брюки Джино. Он поймал ее взгляд и подмигнул. Но как появиться на улице в таком виде? На ней было вчерашнее вечернее платье из розового атласа, с очень глубоким декольте.

– Эй, – уронил Джино, – ты собираешься путешествовать в таком наряде?

Она сделала беспомощный жест рукой.

– Я не могу забрать свои вещи. Если Пинки заподозрит, – у нее дрогнул голос. – Ох, Джино. Что мне делать? – В горле застряли слова. Синди перестала одеваться и глубоко задумалась.

– Я думал, ты торопишься успеть на поезд.

Синди потупилась.

– Это было до того, как…

Он передернул плечами.

– Да?

– Все правильно, – еле слышно вымолвила она. – Но мне расхотелось. Я мечтаю остаться с тобой.

– Послушай, – начал Джино, но она не дала ему договорить.

– Нет, это ты послушай. Я знаю, ты скоро женишься. Но я просто хочу побыть с тобой – пару недель. Ничего серьезного. Просто хорошо проведем время. А потом я уеду – без всяких упреков. Просто сяду в поезд и укачу. Что ты об этом скажешь?

Он понятия не имел, что сказать.

Вообще-то ему не о чем волноваться. Две недели с Синди и ее сочным телом – небольшая жертва. Жаль, что раньше она была с Розовым Бананом.

– Иисусе Христе! – он немного покачался на пятках. – Просто не представляю.

– Твоя невеста не узнает, – затараторила она. – Мы сохраним это в тайне. Разве у тебя нет еще одной квартиры – в деловой части города?

– Откуда ты знаешь?

– Слухами земля полнится.

Да. Он не очень-то держал язык за зубами.

– Переберемся туда, – взволнованно убеждала Синди, – и никто ничего не узнает. Это совсем другой район. Даже Пинки не пронюхает.

Что ж, котелок у нее варит будь здоров. Какого черта… Всего-то пару недель… Что он теряет?

– Вот что, детка, оставайся здесь, а я проверну кое-какие дела. А потом сядем в такси и съездим посмотрим, что да как.

– Ох, Джино! – Синди бросилась ему на шею. – Ты просто прелесть!

– Эй! – он оторвал от себя ее руки. – Только на пару недель. Заметано?

Она широко распахнула невинные голубые глаза.

– Ну конечно. Можешь в любой момент вышвырнуть меня на улицу.

– До тех пор, пока мы понимаем друг друга…

– Правда? – она слегка покусала ему мочку уха. – Ох, Джино, мы прекрасно понимаем друг друга, разве не так? – Ее рука добралась до ширинки и начала расстегивать пуговицы.

– Стоп! – он шаловливо шлепнул ее по руке. – Мне некогда. – Он посмотрелся в зеркало и энергично встряхнул густой черной шевелюрой, прежде чем смазать ее бриолином. – Увидимся, детка.

Синди помахала ему из окна.

Джино Сантанджело, как же легко ты купился! Пару недель? Ха! Ты хотел сказать – до тех пор, пока хочет маленькая Синди!

* * *

Альдо жевал чеснок, это была одна из его малосимпатичных привычек.

– Нельзя же просто взять и сказать, что мы в нем больше не нуждаемся. Ты ведь знаешь Пинки, он нас мигом заложит.

Джино сидел на кузове старого «форда».

– Да пошел он! – он энергично сплюнул. – Мне нет никакого дела.

Альдо озабоченно мерил гараж шагами.

– Мы все время были вместе. С самого начала.

– Э, нет. Мы просто наняли его для охраны. До того нам прекрасно работалось вдвоем.

– Так-то оно так. Но, по-моему, он считает себя компаньоном.

Джино аж зарычал от злости.

– Иисусе Христе! Неужели ты согласен и дальше с ним работать? Согласен, да?

– Нет, но я просто…

– Мандражируешь, – закончил за него Джино.

Альдо пожал плечами.

– Попробуй сказать Пинки, что ты в нем больше не нуждаешься, – неприятностей не оберешься.

– Слушай, он вовсе не наш компаньон. Мы просто платим ему деньги. Мы его наняли. А теперь собираемся уволить. Ясно?

– Должно быть, ты прав…

– Еще бы! Голову на отсечение! Банан нечист на руку. Якшается со всяким сбродом. В придачу у него слишком длинный язык. Я не собираюсь загреметь по его милости.

Альдо почти согласился.

– Ты сам ему скажешь?

– И незамедлительно.

Часом позже явился Розовый Банан. У него был такой вид, словно он только что вывалился из постели какой-нибудь проститутки. Так оно и было. На нем был вчерашний костюм, и от него несло выдохшимся одеколоном. Он не поздоровался, а прямо с порога прорычал:

– Ну, так какое будет задание? Быстро выкладывайте: когда, где, и я пойду немного подрыхну. Ночью попалась такая горячая сучка, совсем заездила.

Альдо переминался с ноги на ногу.

Джино сохранял хладнокровие.

– Понимаешь, Пинки. Мы против тебя ничего не имеем, но вот посоветовались и решили, что так дальше не пойдет.

Розовый Банан сузил налившиеся кровью глаза.

– Как не пойдет?

Джино обвел рукой гараж.

– Ну, все это…

– О чем ты говоришь?

– Я тебя увольняю, – спокойно произнес Джино.

Пинки не верил своим ушам.

– Черта с два ты меня увольняешь.

– Да. Черта с два я тебя увольняю. – Они очутились лицом к лицу. Джино ткнул Пинки в живот и сказал: – Ты сильно изменился в худшую сторону. Я не желаю рисковать свободой из-за твоего брехливого рта.

– Ага! – взревел Пинки. – Связался с Боннатти, и я уже стал не нужен?

Джино смерил его тяжелым, холодным взглядом.

– Понимай, как хочешь.

– Чертов импотент! Только попробуй меня уволить, и ты пожалеешь! Ах, ах, шайка Сантанджело! Обхохочешься! Да без меня вы – ноль! Ты лишишься всего своего товара прежде, чем молоко в титьке скиснет!

Джино посмотрел в сторону.

– Исчезни.

– Не смей говорить мне «исчезни»!

Пинки был дюйма на четыре выше и на двадцать пять фунтов тяжелее, но, первым нанеся удар, получил весомую сдачу. Джино тотчас снова очутился на ногах, развернулся, на полпути отразил новый удар и нанес встречный – прямо в переносицу. Что-то хрустнуло; хлынула кровь.

Пинки поднес руку к лицу.

– Ах ты, подонок! Сломал мне нос! – Кровь сочилась сквозь пальцы и капала на пол гаража.

– Это тебе за Синди! – прорычал Джино. – Она передавала тебе привет.

Пинки не слушал – он пятился к двери.

– Ну, ты еще получишь! – посулил он, пытаясь при помощи носового платка остановить кровотечение. – Ты у меня еще получишь!

– Я весь дрожу!

– Да уж стоило бы! – крикнул напоследок Банан и исчез за дверью.

Джино ликовал.

– Ну, я же говорил, что все будет о'кей!

Альдо не разделял его торжество.

– Зачем тебе понадобилось лезть в драку?

Джино смерил и его жестким взглядом.

– Тоже захотелось?

– Не пугай, я пуганый. Что там насчет Синди?

– Она его бросила, а он вроде еще не знает.

– И куда она делась?

Джино слегка смутился.

– Кажется, умотала в Калифорнию. Слушай. Надо бы звякнуть Энцо.

– Ага, – согласился Альдо и вдруг спросил: – Как Леонора? Получил письмо?

– Нет еще. – Джино обнял приятеля за плечи. – Знаешь что? Чем дольше она тянет, тем больше меня берут сомнения. Жениться… Черт! Все-таки я ее плохо знаю…

Альдо изумленно вытаращил глаза.

– Я не ослышался?

Джино напустил на себя глупый вид.

– Странно, да? Видишь ли, я целый год состоял с ней в переписке, но если бы мы сейчас встретились… Это трудно объяснить. У меня такое чувство, что я просто навоображал черт знает что, а она обыкновенная девчонка – менструация и все такое прочее.

– Так ты не женишься?

– Этого я не говорил. Просто начал сомневаться…

Альдо продолжил жевать чеснок.

– Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду. Иногда я тоже подумываю жениться на Барбаре, а потом страх берет.

– Вот-вот, – подтвердил Джино. – Это самое. – Он искоса посмотрел на Альдо. Почва подготовлена, и зерно брошено в почву. Через недельку-другую он скажет: «Черт побери, я, кажется, передумал», – и никто не удивится.

* * *

Миссис Ланца настояла на том, чтобы показать Косте город.

Усталость сразила ее на полпути к зоопарку. «Господи! – запричитала она, опускаясь на скамейку. – Все, Коста, с меня довольно».

Он издал несколько подобающих случаю нечленораздельных звуков. В ответ миссис Ланца разразилась целым монологом: как она жаждала показать ему весь город, да сердце пошаливает, придется возвращаться домой. Коста вывел ее из парка, посадил в такси и воздал хвалу звездам за освобождение.

Он ринулся в метро и скоро уже был возле дома, где жил Джино. Быстро взлетел по лестнице и замолотил в дверь.

Открыла миниатюрная блондинка.

– Ты кто?

Он уставился на нее. Девушка была чрезвычайно хороша собой.

– Я – Коста, близкий друг Джино. А вы кто?

Она облизнула полные накрашенные губы.

– А я – Синди, его очень близкая подруга. – Она вызывающе подмигнула Косте, а голубые глаза – немного темнее, чем у Леоноры, – мигом оценили его всего, с головы до пят. – Не очень-то ты похож на его друга, малыш.

Коста вспыхнул.

– Я не малыш!

– Меня не проведешь.

Он устыдился своего смущения и нарочито сурово произнес:

– Джино дома? Я зашел навестить его.

Синди разразилась смехом.

– Зашел навестить Джино? Ох, умора! «Заходят» к девушкам, дурачок, а не к мужчинам!

Коста потерял дар речи. Мысли смешались. Что она здесь делает? Только вчера он был свидетелем бурного отчаяния Джино при известии о замужестве Леоноры. Неужели он ловко притворялся?

– Когда вернется Джино? – упрямо спросил Коста.

Синди равнодушно пожала плечами.

– Понятия не имею.

Он потоптался на пороге.

– Можно мне его подождать?

– Нет, – жеманно ответила она. – Мало ли кто ты такой.

– Я друг Джино, Коста Зеннокотти. Мы договорились встретиться раньше, но я задержался.

– А знаешь что? – она снова подмигнула. – С тобой приятно поболтать. Откуда ты взялся?

– Из Сан-Франциско, – начал Коста и вдруг оборвал фразу, заслышав шаги на лестнице.

Появился сияющий Джино.

– Коста! Где ты пропадал? Мы же договорились на двенадцать.

– Я…

– Вижу, ты уже познакомился с Синди. – Джино вдруг сообразил, как это выглядит со стороны, и неуклюже пояснил: – Подруга попала в беду, пришлось выручить.

Все трое ввалились в тесную комнатушку. Косте сразу бросилась в глаза разобранная постель с измятыми простынями. Он перевел взгляд на платье девушки.

– Слушай, детка, – сказал ей Джино. – Побросай-ка пока мои вещи в чемодан. Я прогуляюсь с Костой, а потом мы отсюда съедем.

Она пригладила платье.

– Хорошо. Но мне нужно переодеться. Не могу же я разъезжать по городу в таком виде.

– Не волнуйся. Позже прибарахлимся. – Он обнял Косту за плечи, и они вышли.

На улице Джино сразу заговорил:

– Слушай, малыш, буду с тобой откровенен. Да, я с ней трахнулся вчера. Впервые с тех пор, как познакомился с Леонорой. – Он невесело усмехнулся. – Как тебе это нравится? Джино-Таран превратился в сосунка Джино. Но теперь я намерен наверстать упущенное. Хватит с меня!

– Понимаю, – смущенно начал Коста.

– Черта лысого ты понимаешь! Я сам себя не понимаю! Единственное, о чем я тебя прошу, это держать язык за зубами. Мне важно оставаться помолвленным.

– Конечно. Буду нем, как рыба.

– Да уж, иначе башку оторву.

Коста обиделся.

– Можешь мне доверять. Неужели ты меня еще не знаешь?

Джино несколько секунд сверлил его взглядом.

– Пожалуй, – и он шутя ткнул Косту пальцем в живот. – Пошли, малыш, у нас сегодня переезд. Поможешь.

* * *

Оставшиеся дни пролетели, как на крыльях. Коста проводил все время с Синди и Джино, помогал им обставлять квартиру, ходил с ними в кино, давал советы при покупке одежды на Пятой авеню и вообще повсюду таскался с ними. Изредка Джино ненадолго пропадал в родном квартале, встречаясь с приятелями. В его отсутствие Синди развлекала Косту, пародируя кинозвезд. Особенно ей удавались великая Долорес Костелло и божественная Лилиан Гиш.

Каждый вечер к шести часам он был обязан возвращаться к Ланца.

– Но это же идиотизм! – поразился Джино. – Предупреди старую каргу, что задержишься.

Но у Косты не хватало духу. Однако в последний вечер Джино не потерпел отговорок.

– Ну их к свиньям! Какого черта, что они тебе сделают? Мы едем в город – и никаких!

Коста не стал спорить, и это был самый лучший вечер за все время его пребывания в Нью-Йорке. Он повторил свой подвиг с драной шлюхой из Сан-Франциско, трахнув на полу гостиной девушку из бара. Это было восхитительно! Коста притащился в дом на Бикмен-плейс только к завтраку.

Миссис Ланца с каменным лицом встретила его в прихожей; рядом стояли его уложенные чемоданы.

– Я обо всем сообщу твоему отцу! – и она хлопнула дверью ему в лицо.

Коста отправился прямиком к Джино и оставался там чуть ли не до самого отхода поезда. На прощанье Синди обняла и расцеловала его.

– Нам будет не хватать тебя, малыш, – сказала она, подражая Джино.

В дороге Коста с наслаждением перебирал в памяти впечатления от поездки. Его не пугало предстоящее объяснение с Франклином и даже возможное наказание. Оно того стоило.

Единственное, что его тревожило, это то, что он не открыл Джино правду о беременности Леоноры. Но так ли уж это важно? Когда она родит, он выждет несколько месяцев, а уж потом сообщит приятелю. Джино лучше не знать всех обстоятельств. Косте ни за что не хотелось причинять ему лишние страдания.

* * *

Синди потянулась и захихикала.

– Наконец-то одни. Как же мы теперь без малыша? – она разлеглась на кровати; сквозь прорези халата были видны стройные ноги.

Джино погладил ее по ноге.

– Да уж… найдем, чем заняться.

Синди снова захихикала и задрала халат до пояса. Джино провел рукой от бедра до треугольника густых золотистых волос. Она замерла и ахнула, когда он двинулся дальше.

– О! Джино, как мне нравится, когда ты так делаешь! Как хорошо!

– Да ну? – он перевел дыхание. – Ну-ка расскажи мне об этом, детка!

Она вся трепетала.

– Обожаю твой язык, рот, руки! О-о-о! Джино… О-о-о!.. – Синди выгнула спину и кончила.

– Рассказывай дальше.

Она перевернулась на живот.

– Не могу, мне так хорошо! Мне еще никто так не делал.

– Да что ты? – Джино был польщен.

– Пинки никогда не лизал меня там. Он говорил, что все девушки грязные, и отказывался ласкать меня ртом.

Возбуждения как не бывало. Джино чертыхнулся.

– В чем дело?

Он скатился с кровати.

– Какого черта ты талдычишь о Пинки?

– Извини.

– Я не желаю знать, что он любил делать и что не любил!

– Извини.

– Пинки! Иисусе Христе! Как ты могла вообще связаться с ним – в голове не укладывается!

– Извини.

– Ты когда-нибудь кончишь извиняться?

– Ох, извини.

Он потопал в ванную. Чертов Розовый Банан! И что только он, Джино Сантанджело, делает с одной из его подстилок?

Джино посмотрел на свое отражение в зеркале, наполнил раковину водой и прополоскал рот.

Когда Синди скользнула в ванную, Джино брился. Она прильнула к нему и заворковала:

– Теперь очередь девочки… – и потянулась рукой.

Он оттолкнул ее.

– Перестань. У меня деловая встреча.

У Синди хватило ума отстать.

Закончив бриться, Джино пошел в спальню переодеваться. Он накупил себе кучу шмоток и теперь выбрал черный костюм в широкую белую полоску, темно-коричневую рубашку, галстук в горошек и темно-коричневые лакированные туфли.

– Какой ты красавчик! – подлизывалась Синди. – С кем у тебя встреча?

На такие вопросы Джино не отвечал. Может, пора вспомнить о Калифорнии?

– Я могу поздно вернуться. Пока, – и он исчез за дверью.

Синди подождала, пока он не оказался за пределами слышимости, и только тогда дала себе волю.

– Скотина! Решил сматывать удочки, да? Подлый ублюдок!

Только от маленькой Синди не так-то легко отделаться. Маленькая Синди найдет способ стать для него незаменимой. Не так уж это трудно. В сущности, несмотря на весь его гонор, к Джино легко подобрать ключ. Пинки всегда это говорил.

* * *

Джино доехал до Парк-авеню и немного постоял, изучая визитную карточку с вензелем. «Миссис Клементина Дюк, я решил нанести вам визит вежливости».

Он еще раз проверил адрес. Шикарный особняк в районе Шестидесятых улиц, между Парком и Мэдисон-сквер.

Стоял отличный, солнечный, морозный день. Джино решил прогуляться пешком. Он глубоко засунул руки в карманы нового пальто из верблюжьей шерсти и вызвал в памяти прошедшие несколько недель. Все о'кей! Синди помогла ему наверстать упущенное в смысле секса – и не как-нибудь! Она, точно дикая кошка, падка на всякие эксперименты. Сначала это здорово возбуждало. Потом он привык к тому, что она всегда под рукой, всегда готова раздвинуть ноги. Время от времени не помешало бы и сказать «нет».

И все-таки… Скоро она уедет. А ведь она, сама того не зная, помогла ему пережить страшное время. Они вместе радовались, обставляя его квартиру. Какой-никакой, а дом. Прежнее жилье вспоминалось теперь как паршивая дыра с тараканами, рухлядью вместо мебели и ванной в дальнем конце коридора – если повезет и она окажется незанятой.

Пару раз заглянула Вера. Правда, они с Синди не очень-то поладили. Впрочем, его это не беспокоило. У Веры теперь новый бзик: говорить о Паоло как о каком-то герое. Это выводило Джино из себя.

– Что ты будешь делать, когда он выйдет на свободу и вышибет из тебя мозги?

– А, брось, Джино, люди меняются.

Ага. А пиписки растут на деревьях.

Мудрый Боннатти сдержал слово, открыв для Джино все свои связи. Собственные неприятности в Чикаго побуждали его искать новых контактов на Востоке. Альдо и Джино стали его ближайшими сподвижниками. Он намекнул, что, когда приедет в конце месяца, их ждут великие дела.

Тем временем Джино успешно заправлял поставками спиртного из Нью-Джерси. Он был постоянно готов к проколам: ситуация с угонами машин никогда еще не была такой серьезной, – но им пока везло. Джино принял в шайку нового охранника по имени Ред, который недавно приехал из Детройта и казался вполне надежным. Не псих вроде Розового Банана. Последний прочно ушел на дно. Лишь однажды Альдо столкнулся с ним у Жирного Ларри, и Банан пробурчал что-то насчет скорой расплаты. Нагнал на Альдо страху! Что касается Джино, то он только посмеялся.

– Гнусный ублюдок, только и силен, что пастью. Он не посмеет начать что-то такое, чего ему не хватит пороху довести до конца.

– Ага, – жалобно протянул Альдо. – Пастью да автоматом! Между прочим, Жирный Ларри передавал, что тобой интересовалась та богачка, миссис Дюк. Дело у нее к тебе или что. Зайдешь?

– Да. – Джино зайдет. Теперь его некому остановить.

Он наступил на кучу собачьего дерьма и ругался все время, пока отскребал от него свои лакированные туфли.

Миссис Клементина Дюк, я уже лечу!