Текст книги "Открытие Индии"
Автор книги: Джавахарлал Неру
сообщить о нарушении
Текущая страница: 46 (всего у книги 54 страниц)
Война служила достаточным поводом и прикрытием для активной антинациональной деятельности правительства и новых форм пропаганды. Финансировались многочисленные «рабочие группы», задача которых состояла в том, чтобы поднять «моральный дух рабочих», создавались и субсидировались газеты, содержавшие гнусные нападки на Ганди и Конгресс, несмотря на недостаток бумаги, который препятствовал регулярному выходу других газет. Для этой цели использовались также официальные объявления, необходимость публикации которых вызывалась якобы интересами военных усилий. В других странах были открыты информационные центры с задачей вести непрерывную пропаганду от имени правительства Индии. Толпы ничем не замечательных и часто никому не известных лиц посылались, несмотря на протест со стороны Центрального законодательного собрания как официальные делегаты в разные страны, особенно в США. Они должны были действовать в качестве агентов по пропаганде и пособников английского правительства. Лица, придерживающиеся независимых взглядов или критически относящиеся к политике правительства, не имели никакой возможности совершить заграничную поездку; они не могли получить ни паспорта, ни транспорта.
Последние два года правительство использовало эти и многие другие методы, чтобы создать видимость того, что оно считает «общественным спокойствием». Политическая и общественная жизнь хиреет, как собственно и должно быть в стране, находящейся так или иначе в условиях военной оккупации и военного режима. Но это насильственное подавление симптомов может лишь усугубить болезнь, а Индия серьезно больна. Видные индийские консерваторы, которые всегда старались сотрудничать с правительством, с тревогой смотрят на этот вулкан, кратер которого временно прикрыт, и они заявляли, что никогда еще не видели такого озлобления против английского правительства.
Я не знаю и не могу сказать, пока не установлю контакт с моим народом, насколько народ изменился за эти два года и какие чувства волнуют его душу, но я не сомневаюсь, что эти последние испытания изменили его во многих отношениях. Время от времени я следил за ходом своих мыслей и изучал свои почти невольные реакции на события. В прошлом меня никогда не оставляло желание совершить поездку в Англию, так как у меня там много друзей и воспоминания о давно прошедших днях влекли меня туда. Но теперь я обнаружил, что у меня нет такого желания, и мысль о поездке вызывала у меня отвращение. Хотелось держаться возможно дальше от Англии, и не было никакого желания обсуждать проблемы Индии с англичанами. Затем я вспомнил о некоторых друзьях, немного смягчился и подумал о том, что так нельзя судить о народе в целом. Я подумал также об ужасных испытаниях, которые пришлось пережить английскому народу в этой войне, о постоянном напряжении, в котором он жил, о гибели столь многих. Все это смягчило мои чувства, но настроение в основном осталось прежним. Вероятно, время и будущее ослабят остроту моей реакции и откроют иные перспективы. Но если я, при всех своих связях с Англией и англичанами, находился в таком настроении, то что же следовало ожидать от других, у которых не было этих связей?
БОЛЕЗНЬ ИНДИИ. ГОЛОД
Индия была серьезно больна как физически, так п духовно. В то время как одни процветали во время войны, бремя, лежавшее на других, стало невыносимо тяжелым, и ужасным напоминанием об этом был разразившийся голод, сильнейший голод, захвативших! Бенгалию, а также восточную и южную часть Индии. Это был самый большой и самый опустошительный голод в Индии за истекшие сто семьдесят лет английского господства; его можно сравнить только с ужасным голодом, который охватил Бенгалию и Бихар в 1766—1770 годы и явился первым результатом установления английского господства. Последовали эпидемии, особенно холеры pi маляррш. Эпидемии эти распространились на другие провинции, и даже сегодня ohpi все еще уносят десятки тысяч жизней. Миллионы людей умерли от голода и болезней, а этот призрак попреж-нему витает над Индией и требует новых жертв117.
Этот голод помог выявить подлинное положение дел в Индии, скрытое от взоров за тонким покровом процветанрш небольшого числа представителей выспшх слоев. Глазам предстала картина нищеты pi уродства английского господства. Таков был кульминационный пункт и конечный результат английского господства в Индии. Голод был вызван ие стихийным бедствием, не игрой сртл природы pi не военными операциямр! иди вражеской блокадой. Каждый компетентный наблюдатель согласится, что голод был делом рук человека, что его можно было предврщеть и избежать. Все согласны с тем, что заинтересованные органы власти проявили поразительное безразличие, некомпетентность и самоуспокоенность. Вплоть до последнего момента, когда тысячи людей уже умирали ежедневно на людных улицах, факт голода отрицался, а упоминания о нем в печати вычеркивались цензурой. Когда калькуттская газета «Стейтсмен» опубликовала ужасные фотографии голодающих и умирающих на улицах Калькутты женщин и детей, представитель правительства Индии, выступая официально в Центральном законодательном собрании, протестовал против «драматизирования» положения; для него ежедневная гибель от голода многих тысяч людей в Индии была, повидимому, нормальным явлением. Эмери, государственной секретарь по делам Индии в Лондоне, особенно отличился своими опровержениями и заявлениями. А затем, когда стало уже невозможным отрицать или прикрывать факт широко распространившегося голода, одна группа властей начала сваливать вину за это на другую. Правительство Индии заявило, что виновато правительство провинции, которое было всего лишь марионеточным правительством, действующим по указке губернатора и с помощью аппарата гражданской службы. Все они были виноваты, но больше всех было виновато авторитарное правительство, в лицо вице-короля, которое могло дэлать все, что желало, в любом месте Индии. В любой демократической или полу демократической стране такое бедствие смело бы любое правительство, причастное к нему. Не так было в Индии, где все шло по-старому.
Если даже посмотреть на дело с точки зрения интересов ведения войны, то следовало бы учесть, что этот голод разразился на той самой территории, которая была ближе всего расположена к театру военных действий и к району возможного вторжения. Широко распространившийся голод и крах экономической системы неизбежно причинит ущерб обороноспособности, не говоря уже о наступательных действиях. Так выполняло правительство Индии свои обязанности по обороне Индии и ведению войны против японских агрессоров. Не выжженная, иссохшая земля, а иссохшие, изморенные голодом и умершие от голода миллионы людей в этом важном в военном отношении районе были символом политики правительства.
Индийские неправительственные организации, со своей стороны, провели большую работу по оказанию помощи, и такую же работу выполнили квакеры Англии, эти подлинные гуманисты. Центральное и провинциальные правительства также наконец проснулись и поняли всю грандиозность бедствия, и в работе по оказанию помощи была использована армия. По крайней мере, было кое-что сделано, чтобы хоть на время приостановить распространение голода и ослабить его последствия. Но помощь была временной, последствия бедствия все еще сказываются, и нельзя поручиться, что голод не обрушится на нас снова и притом в еще больших масштабах. Бенгалия раздроблена, ее социальная и экономическая жизнь потрясена, а силы оставшегося в живых поколения подорваны.
В то время как все это происходило и улицы Калькутты были усеяны трупами, светская жизнь десяти тысяч людей высшего света в Калькутте нисколько не изменилась. Там развлекались танцами и банкетами, выставляли напоказ свое богатство и вели роскошную жизнь. Рационирование было введено там гораздо позже. Конские скачки в Калькутте продолжали функционировать и привлекали, как обычно, толпы фешенебельной публики. Нехватало транспорта для перевозки продовольствия, но скаковых лошадей доставляли в специальных клетях по железной дороге из других районов страны. В этой полной веселья жизни принимали участие как англичане, так и индийцы, ибо и те и другие процветали на военном бизнесе и у них не было недостатка в деньгах. Иногда они получали эти деньги, спекулируя продовольствием, от нехватки которого умирали ежедневно десятки тысяч людей.
Индия, как часто говорят, является страной контрастов – незначительного числа богачей и огромных масс бедноты, современных и средневековых порядков, правителей и управляемых, англичан и индийцев. Никогда прежде контрасты эти не были столь резки, как в городе Калькутте во время ужасных месяцев голода во второй половине 1943 года. Два мира, обычно живущие раздельно, почти не знакомые друг другу, внезапно были сведены вместе и существовали друг подле друга. Контраст был резок, но еще более бросалось в глаза то, что многие не понимали ужаса и поразительной нелепости происходящего и продолжали идти проторенными путями. О чем они думали – неизвестно; судить об этих людях можно по их действиям. Большинству англичан это было, может быть, легче перенести, ибо они жили особой жизнью, жизнью замкнутой касты, и не могли изменить привычный образ жизни, хотя некоторые из них и чувствовали необходимость это сделать. Но индийцы, которые вели себя подобным образом, показывали тем самым, какая широкая пропасть отделяет их от собственного народа, пропасть, которую не могли уничтожить никакие соображения пристойности и гуманности.
Голод, подобно всякому другому большому бедствию, особенно выявил как хорошие качества, так и недостатки индийского народа. Немало индийцев, включая наиболее деятельные элементы, находились в тюрьме, и они были лишены возможности оказать какую-либо помощь. И тем не менее в проведении неофициально организованных мероприятий приняли участие мужчины и женщины всех слоев общества. Они проделали большую работу в трудных условиях, напрягая все свои силы и способности и проявляя дух взаимопомощи, сотрудничества и самопожертвования. Свои слабые стороны показали также те, чье мелочное самолюбие и амбиция помешали их совместной работе с другими, те, кто оставался пассивным и ничего не делал для оказания помощи другим, и те немногиз, кто настолько утратил свой национальный облик и гуманные чувства, что все происходящее мало заботило их.
Голод был прямым результатом военных условий и беззаботности, полного отсутствия предвидения у тех, кто стоял у власти. Безразличие властей к продовольственной проблеме страны, когда каждому разумному человеку было ясно, что близится бедствие подобного рода, просто непостижимо. Голода можно было бы избежать, если бы продовольственная проблема была надлежащим образом обсуждена в первые годы войны. В любой другой стране, затронутой войной, этому жизненно важному аспекту военной экономики было бы уделено все необходимое внимание еще до того, как началась война. В Индии правительство создало департамент продовольствия спустя три с четвертью года после начала войны в Европе и год спустя после начала войны с Японией. А ведь всем было известно, что оккупация японцами Бирмы серьезно отразилась на продовольственном положении Бенгалии. У правительства Индии вообще не было никакой политики в продовольственном вопросе до середины 1943 года, когда голод уже начинал свое опустошительное шествие. Удивительно, насколько беспомощным всегда оказывается правительство в любом вопросе, кроме подавления тех, кто бросает вызов его административной деятельности. А может быть, правильнее будет заключить, что внимание правительства при его нынешнем составе полностью поглощено главной задачей, заключающейся в том, чтобы обеспечить свое дальнейшее существование. Только подлинный кризис заставляет его подумать о других вопросах. Этот кризис снова усугубляется постоянным отсутствием уверенности в компетентности и честности правительства118.
Хотя голод, несомненно, был вызван условиями военного времени и хотя его можно было бы избежать, в равной степени правильно и то, что более глубокие его причины кроются в том основном политическом курсе, который вел Индию к обнищанию и в условиях которого миллионы людей жили на грани голода. В 1933 году генерал-майор сэр Джон Мигоу, генеральный директор индийской медицинской службы, в своем отчете о состоянии здоровья населения писал: «Амбулаторные врачи считают, что в Индии в целом 39 процентов населения питается хорошо, 41 процент – плохо и 20 процентов – очень плохо. Наиболее тяжелую картину рисуют врачи Бенгалии, считающие, что только 22 процента населения провинции питается хорошо, в то время как 31 процент – очень плохо».
Трагедия Бенгалии и голод, который неоднократно переживали Орисса, Малабар и другие районы, являются окончательным приговором английскому господству в Индии. Англичане наверняка уйдут из Индии, и их господство над Индией станет достоянием истории, но какое наследство, сколько человеческого несчастья и горя они оставят, когда им придется уходить? Три года назад Тагор, умирая, предвидел эту картину: «Но какую Индию оставят они после себя, какую вопиющую нищету? Когда поток веков господства Англии наконец высохнет, сколько грязи и тины останется в его русле!»
Несмотря на голод и войну, жизнь, полная внутренних противоречий, не приостанавливается. Она даже питается этими противоречиями и бедствиями, которые сопутствуют им. Природа обновляется и покрывает вчерашнее поле боя цве-тахми и зеленой травой, а пролитая на нем кровь питает почву и дает силу и цвет новой жизни. Человеческие существа с присущей им исключительной способностью хранить воспоминания живут в своем прошлом, почерпнутом из летописей или воспоминаний, и лишь в редких случаях идут в ногу с настоящим в этом «мире, который обновляется каждый день». И это настоящее отходит в прошлое, едва мы успеваем осознать его; сегодняшний день, дитя вчерашнего дня, уступает место своему потомку – завтрашнему дню. Крылатая победа оставляет за собой лужи крови и грязи, а тяжелые испыташш и кажущееся поражение дают новую силу духа, открывают новые горизонты. Слабые духом сдают и выходят из боя, но остальные несут факел вперед и передают его знаменосцам завтрашнего дня.
Голод в Индии позволил в известной степени осознать чрезвычайную срочность проблем Индии, огромную катастрофу, нависшую над страной. Я не знаю, что думали по этому поводу в Англии, но некоторые англичане по привычке обвиняли Индию и ее народ. Ощущался недостаток продовольствия, врачей, предхметов санитарии и медикаментов, транспорта – недостаток всего, за исключением людей, ибо население возросло и, казалось, продолжало расти. Винить нужно это избыточное население непредусмотрительной расы, которое растет, не предупреждая о том, что оно будет это делать, и нарушает планы или, вернее, бесплановость благожелательного правительства. Таким образом, экономические проблемы внезапно приобрели новое значение, и нам было сказано, что политика и политические дела должны быть отложены в сторону, как будто политика, не способная дать решение крупных проблем современности, вообще может иметь какой-либо смысл. Правительство Индии, один из немногих в мире приверженцев традиции laisser-faire, заговорило о планировании, не имея, однако, никакого представления об организованном планировании. Оно могло мыслить только в рамках сохранения существующей системы обеспечения своих собственных и связанных с ним частных интересов.
Реакция индийского народа была более глубокой и более сильной, хотя она слабо проявлялась публично вследствие широкой системы ограничений, введенных согласно Закону об обороне Индии. Экономическая система Бенгалии потерпела полный крах, и десятки миллионов людей буквально бедствовали. В Бенгалии проявилось в наиболее крайней форме то, что происходило во многих частях Индии, и казалось, что возврата к старым формам экономики не может быть. События расшевелили даже промышленников, столь успешно процветавших во время войны, и заставили их выйти из узкого круга своих интересов. Они были своего рода реалистами, несколько напуганными идеализмом некоторых политических деятелей. Однако их реализм сам по себе приводил их к далеко идущим выводам. Несколько бомбейских промышленников, главным образом связанных с предприятиями Тата, подготовили пятнадцатилетний план развития Индии. Этот план безусловно не полный, в нем много пробелов. На нем неизбежно сказался образ мышления деятелей крупной промышленности. Люди, составлявшие его, старались по возможности избежать революционных перемен. Однако под давлением событий в Индии они были вынуждены взглянуть на вещи шире и отказаться от привычного образа мыслей. Революционные перемены внутренне присущи плану, хотя самим авторам его, может быть, некоторые из них и не нравятся. Некоторые из авторов этого плана были членами Национального комитета по планированию. Они воспользовались частично результатами его работы. Этот план, несомненно, придется во многом изменить, дополнить и уточнить, но, поскольку план исходит от консервативных кругов, он является хорошей и ободряющей схемой того пути, которым должна идти Индия. Он исходит из предпосылки, что Индия будет свободным государством, единым в политическом и экономическом отношении. Авторы не допустили в плане преобладания точки зрения консервативных банковских деятелей на роль денег и исходили из того, что действительный капитал страны составляют ее материальные и людские ресурсы. Успех этого плана, как и любого другого, неизбежно зависит не только от производства, но и от надлежащего и справедливого распределения национального богатства. Аграрная реформа также является одной из основных его предпосылок.
Идея планирования и планового устройства общества в той или иной мере принимается теперь всеми. Но планирование само по себе имеет мало значения и не всегда ведет к .хорошим результатам. Все зависит от целей плана и от контролирующего органа, а также, конечно, от правительства, содействующего его осуществлению. Имеет ли план своей целью улучшение благосостояния и процветание народа в целом, предоставление равных возможностей всем гражданам, расширение свободы и методов кооперативной организации и действий? Увеличение продукции совершенно необходимо, но оно само по себе не продвинет нас далеко вперед и может даже усложнить стоящие перед нами задачи. Попытка сохранить давно установленные привилегии и ограждать крупные частные интересы в корне подрывает планирование. Реальное планирование должно исходить из того, что никакие частные интересы не должны мешать осуществлению проекта, имеющего своим назначением улучшение благосостояния общества в целом. Кон-грессистские правительства в провинциях были стеснены во всех отношениях тем, что в основу парламентского статута был положен принцип неприкосновенности частных интересов. Даже их частичные попытки изменить систему землэвладения и ввести подоходный налог на доходы от земли были опротестованы судами.
Если планирование в значительной степени будет контролироваться крупными промышленниками, оно, естественно, будет осуществляться в рамках‘привычной для них системы и будет, по сути дела, основываться на стремлении к извлечению прибыли, характерном для общества, в основу которого положен дух наживы. Какие бы благие намерения они ни имели – а некоторые из них, конечно, преисполнены добрых намерений,– им все же трудно мыслить по-новому. Даже в тех случаях, когда они говорят о государственном контроле над промышленностью, они представляют себе государство таким, каким оно существует в настоящее время.
Иногда нам говорят, что поскольку нынешнее правительство Индии владеет железными дорогами и контролирует их, поскольку оно усиливает свой контроль над промышленностью, финансами и жизнью вообще, все больше и больше вмешиваясь в эти области, оно движется в направлении к социализму. Но ведь это отнюдь не демократический государственный контроль, а нечто совсем другое, не говоря уже о то?*!, что это по существу иностранный контроль. Хотя деятельность капиталистов подверглась известным ограничениям, вся система попрежнему основывается на принципе защиты привилегий. Прежняя авторитарная колониальная система игнорировала экономические проблемы, за исключением тех случаев, когда речь шла о некоторых специальных интересах. Будучи бессильным справиться с нуждами, вытекающими из нового положения, с помощью своих старых методов laisser-faire и, тем не менее, стремясь сохранить свой авторитарный характер, правительство неизбежно идет в направлении фашизма. Оно пытается контролировать экономические операции фашистскими методами, подавляет существующие гражданские свободы и приспосабливает свои собственные автократические органы, а также, с некоторыми изменениями, капиталистическую систему к новым условиям. Таким образом, как и в фашистских государствах, усилия направлены на создание монолитного государства с установлением широкого контроля над промышленностью и жизнью страны и с множеством ограничений в отношении частной инициативы, но с сохранением старых основ. Это далеко не социализм; в самом деле, нелепо говорить о социализме в стране, находящейся под господством иностранной державы. Представляется весьма сомнительным, может ли такая попытка увенчаться успехом, хотя бы временным, ибо она только усугубляет существующие проблемы; но условия военного времени благоприятствуют проведению этих мероприятий. Даже полная так называемая национализация промышленности, не сопровождаемая установлением политической демократии, приведет к эксплуатации иного рода, ибо, хотя в этом случае промышленность и будет принадлежать государству, само государство не будет принадлежать народу.
Наши главные трудности в Индии объясняются тем, что мы рассматриваем наши проблемы – экономические, социальные, индустриальные, сельскохозяйственные, общинные, проблему княжеств – в рамках существующих условий. Но в рамках этих условий при сохранении привилегий и особого статута, являющихся составной частью их, они становятся неразрешимыми. Даже если под давлением обстоятельств удастся найти какое-нибудь лоскутное решение, оно не будет и не может быть прочным. Старые вопросы останутся на повестке дня, и к ним добавятся новые проблемы или новые аспекты старых проблем. Этот наш подход частично объясняется традицией и старой привычкой, но, по существу, он вызван жестокостью английского управления, поддерживающего обветшалую систему.
Война обострила многие противоречия в жизни Индии – политические, экономические и социальные. Что касается политической стороны, то о свободе Индии и о ее независимости говорят много. Тем не менее ее народ никогда за свою долгую историю не находился под господством такого авторитарного режима и не подвергался таким суровым и массовым репрессиям, как в настоящее время, а этот сегодняшний день неизбежно определяет наше завтра. Что касается экономической стороны, английское господство также всесильно. Тем не менее тенденция индийской экономики к расширению постоянно дает себя чувствовать. Страна голодает, широкие слои населения живут в нищете, но, с другой стороны, процесс накопления капитала не прекращается. Бедность и богатство существуют бок о бок, равно как разрушение и созидание, разброд и единство, омертвевшая мысль и новая мысль. Но за всеми этими удручающими явлениями скрывается внутренняя жизненная сила, подавить которую невозможно.
С первого взгляда кажется, что война содействовала развитию промышленности и росту производства в Индии, но остается неясным, привело ли это к созданию новых отраслей промышленности, или же попросту к расширению и односторонней специализации старых отраслей. Явная стабильность иидекса индийского промышленного производства, наблюдавшаяся во время войны, свидетельствует о том, что никакого существенного прогресса не было. Некоторые компетентные наблюдатели склонны даже думать, что война и английская политика во время войны в действительности тормозили развитие промышленности в Индии. Д-р Джон Матхаи, видный экономист и один из директоров концерна «Тата», недавно заявил: «Всеобщее убеждение... в том, что война колоссально ускорила промышленный прогресс Индии, является, по меньшей мере, спорным. Хотя верно то, что некоторые старые отрасли промышленности увеличили свое производство в связи с потребностями войны, дело создания нескольких новых отраслей, имеющих большое значепие для страны и запроектированных еще до войны, вследствие обстоятельств военного времени было либо вовсе отложено, либо не было доведено до конца. По моему мнению, тщательный анализ различных факторов приводит к выводу, что в отличие от таких стран, как Канада и Австралия, война скорее тормозила, нежели ускоряла развитие промышленности в Индии. Однако я согласен... что Индия обладает достаточными потенциальными возможностями для удовлетворения своих потребностей в готовых изделиях». Имеющиеся статистические данные о промышленности подкрепляют эту точку зрения и показывают, что если бы удалось сохранить довоенные темпы развития промышленности, то не только были бы созданы новые отрасли, но и значительно увеличилось бы производство в целом119.
Война с величайшей убедительностью показала, что Индия способна превратить эти возможности в действительность с поразительной быстротой, если ей будет предоставлена возможность сделать это. Функционируя как единое экономическое целое, она в течение почти пяти лет войны, несмотря на все препятствия, которые ей ставились, накопила большие долгосрочные активы. Эта активы имеют форму стерлинговых авуаров, которые она не может получить и которые, как заявляют, будут блокированы в будущем. Эти стерлинговые авуары
представляют собой сумму тех расходов, которые правительство Индии производило по поручению как английского правительства, тг'к и США. Они являются также символом недоедания, голода, эпидемий, истощения, пониженной сопротивляемости организма, замедления роста детей и гибели от голода и болезней огромного числа людей в Индии.
Благодаря накоплению долгосрочных активов Индия расплатилась со своим большим долгом Англии и стала страной-кредитором. Вследствие вопиющей нерадивости и неповоротливости правящих кругов народу Индии были причинены огромные страдания, но остается фактом, что Индия в состоянии накапливать такие огромные суммы в короткое время. Фактические расходы на войну, произведенные Индией за пять лет, значительно превышают все английские капиталовложения в Индии более чем за сто лет. Этот факт позволяет убедиться в том, насколько незначителен прогресс, которого Индия достигла за истекшие сто лет английского господства в области постройки железных дорог, ирригационных сооружений и тому подобного,
о чем говорится так много. Он также свидетельствует о том, что Индия располагает огромными возможностями для быстрого наступления на всех фронтах хозяйственного строительства. Если эти замечательные усилия могут быть сделаны даже в неблагоприятных условиях, когда страной управляет иностранная администрация, отрицательно относящаяся к промышленному развитию Индии, то ясно, что плановое развитие в условиях свободного национального правительства полностью изменит лицо Индии в течение нескольких лет.
Англичане применяют своеобразный метод оценки своих экономических и социальных достижений в современной Индии с помощью критериев, основывающихся на социальных достижениях в Индии или в других странах в давно прошедшие времена. Они сравнивают с очевидным удовлетворением то, что сделали в Индии за время своего правления, с переменами, осуществленными несколько сот лет назад. Когда они думают об Индии, они как-то упускают из виду тот факт, что промышленный переворот, и особенно огромные технические усовершенствования за какие-нибудь истекшие пятьдесят лет, полностью изменили ход и темп жизни. Англичане забывают также, что, когда они прибыли сюда, Индия была не бесплодной и дикой страной, а высокоразвитой, культурной страной, которая ’ временно застыла на одном уровне и отстала в технике.
Какими критериями и образцами должны мы пользоваться при таких сравнениях? Японцы за восемь лет превратили Манчжоу-го в высокоиндустриальную страну, преследуя свои собственные цели; там добывалось больше угля, чем в Индии за многие годы деятельности англичан. Экономические достижения японцев в Ксрее выгодно отличаются при сравнении их
с другими колониальными империями120. И, однако, за этими фактами скрывается рабство, жестокость, унижение, эксплуатация и попытка убить душу народа. Нацисты и японцы поставили новые рекорды в бесчеловечном подавлении порабощенных народов и рас. Нам часто об этом напоминают и говорят, что англичане не обращались с нами так плохо. Но разве это должно быть новым мерилом и стандартом для сравнений и суждений?
В настоящее время в Индии наблюдается немало пессимизма и разочарования, и эти настроения понятны, так как история сурово обошлась с нашим народом, а будущее ничего хорошего ему не сулит. Но внутри чувствуются движение и толчки, ощущаются признаки новой жизни и действие неведомых сил. Лидеры действуют наверху, но безликая и неосознанная воля пробуждающегося народа, перерастающего рамки своего прошлого, заставляет лидеров двигаться в определенных направлениях.
РАЗВИТИЕ ИНДИИ ПРИОСТАНОВЛЕНО
Народ, подобно отдельному человеку, имеет в своем характере множество различных черт и отличается многообразием подходов к жизни. Если эти различные черты связаны между собой достаточно крепкими органическими узами, то это хорошо; в противном случае происходит распад единого целого, что приводит к разброду и вызывает разного рода осложнения. Обычно имеет место постоянный процесс приспособления, и в результате устанавливается некоторого рода равновесие. Если нормальное развитие приостановлено или если иногда происходят какие-нибудь быстрые перемены, к которым трудно приобщиться, то между этими различными чертами возникает конфликт. В душе Индии под внешней оболочкой наших конфликтов и разногласий всегда пмел место этот основной конфликт, вызванный длительным периодом приостановленного роста. Общество, если оно хочет быть устойчивым и прогрессивным, должно обладать некоторым более или менее прочным фундаментом, а также динамическим мировоззрением. Как то, так и другое представляется необходимым. Отсутствие динамического мировоззрения ведет к загниванию и упадку, отсутствие некоторой прочной принципиальной основы может привести к распаду и разложению.