Текст книги "Мастер печали"

Автор книги: Джастин Колл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 37 страниц)

Лемвич тупо уставился на кочергу, потом поднял глаза на человека-призрака. На груди аватара быстро расползалось красное пятно. Лемвич качнулся вперед – и рухнул ничком на землю. Он был мертв.

Терин, подбиравшийся к Ойру слева, замер, ошеломленно глядя то на его залитое кровью лицо, то на безжизненного Лемвича. Аватар выставил перед собой рапиру, и пусть руки у него тряслись от страха – он не отступил ни на шаг. Ойру снова поднял мечи, приготовившись атаковать.

Но тут на него налетел Аннев, размахивая пылающим фламбергом и высекая черно-белые искры из его флисс. Ассасин, щурясь и скрипя зубами от злости, без труда отражал удары, однако нападать не спешил. Наоборот, он начал пятиться к колодцу, не спуская настороженного взгляда с охваченного огнем клинка и фонаря, который сжимал в руке Титус. Слева и справа к нему приближались Терин с Фином, стараясь на сей раз держаться поближе к товарищам.

Ойру глухо зарычал, продолжая отступать, но Аннев не стал бросаться на него в одиночку. Когда все четверо подошли на достаточное расстояние, Титус направил луч света на ассасина, и в это же мгновение Терин сделал выпад. Аннев не дал Ойру блокировать удар. Волнистое лезвие фламберга с оглушительным звоном отбросило черную флиссу назад, и рапира Терина вонзилась в серую руку в том месте, куда бил луч фонаря.

Ойру закричал и отпрянул к стене колодца. Едва он оказался в тени, как из ран на руке и лице заклубился черный дым, кровь испарилась, а плоть начала восстанавливаться. Ассасин ухмыльнулся и отошел еще на несколько шагов, погружаясь в серую тень.

«Проклятущие кости», – выругался про себя Аннев, наблюдая, как на лице Ойру отрастает новый нос.

Ассасин перестал ухмыляться, и в его взгляде снова появилось ледяное безразличие. Он взмахнул руками, и флиссы, превратившись в завитки тумана, растворились в воздухе. Ойру развернул руки ладонями кверху и сделал глубокий вдох. Тень у колодца почернела и начала разрастаться, подползая к ногам мальчишек. Мгновение спустя из сгустившейся черноты вынырнули тонкие серые руки – никак не меньше десятка – и вцепились в Фина и Терина.

– Да провались ты! – завопил Терин, безуспешно молотя рапирой по призрачным конечностям.

Тут на помощь подоспел Аннев и одним ударом отрубил оплетшие Терина пальцы. Титус же тем временем спасал Фина: он направил луч света на эйдолонов, тянущих аватара под землю, и серая плоть зашипела и задымилась. Раздался высокий, почти на грани человеческого слуха, визг, и демоны, выпустив добычу, исчезли в тени.

Тут Ойру вскинул руку, выхватил из воздуха металлическую звездочку и метнул ее в Титуса.

Но в тот же миг струя жидкого огня снесла и звездочку, и крышу колодца. Все, включая ассасина, в изумлении повернулись к источнику магического пламени.

На стене Академии, в северо-восточном ее углу, стоял Тосан с жезлом в руке. Старейший из древних наставил артефакт на Ойру, что-то прокричал, и из жезла вновь полился огненный поток.

Ассасин бросился в колодец. Каменная площадка, выложенная кругом колодца, расплавилась, а его стены, раскалившись докрасна, растаяли, запечатав шахту. Поток огня прервался, повисла долгая тишина. Наконец мальчишки пришли в себя, и кое-кто из них даже издал победный клич.

Возрожденная Тень исчез без следа.

Глава 71

Тосан, держа жезл наготове, направился к колодцу. Маюн шагала рядом с отцом, а позади них вереницей тянулись древние и мастера-аватары во главе с мастером Брайаном, на плече которого по-прежнему покоился гигантский молот. Брайан, прикрыв ладонью глаза от солнца, пригляделся к группе мальчишек. Завидев среди них Титуса, он издал радостный вопль и помахал рукой.

К встрече со старейшим из древних Аннев был совершенно не готов. Он поспешно сунул фламберг Фину в руки, и волшебное пламя тут же погасло. Фин озадаченно уставился на волнистый клинок.

– Подержи, будь другом, – попросил Аннев и повернулся к Титусу. – А ты выключи фонарь.

Мальчишки синхронно кивнули, и Аннев пошел посмотреть, как там Содар.

На цыпочках, чтобы ненароком не нарушить сакральную симметрию белых линий, Аннев ступил в глиф. Проходя мимо Бриндена, он увидел, что руки у аватара сложены на груди, а лоб перевязан куском коричневой ткани, оторванной от его штанины.

В центре глифа, подложив под голову бурдюк с солью, лежал Содар. Шраон, сидевший рядом с ним, зажимал рану у него на ноге, а старик разрезал остаток штанины Бриндена на широкие полосы. Аннев приблизился, и Содар поднял голову.

– Ты жив, – с облегчением выдохнул священник. – Я думал… боялся, что ты…

Аннев опустился на колени:

– Со мной все в порядке. Ойру меня не тронул.

– Он мертв?

– Навряд ли. Мы его ранили, но он прыгнул в колодец, а Тосан расплавил колодец жидким огнем. Думаю, Ойру все равно найдет способ выбраться.

– В этом я даже не сомневаюсь, – проворчал Содар. – Но мы к тому времени будем уже далеко отсюда.

Он отложил нож и сел. Оглянувшись на ребят, он пересчитал их в уме и произнес:

– Осталось на одного меньше.

Аннев кивнул.

– Кого вы потеряли?

– Лемвича.

Образ здоровяка тут же всплыл у Аннева перед глазами. Он попытался прогнать его, но на смену ему пришло лицо Бриндена с перевязанным лбом, потом Чедвик и Алисандер, с криками исчезающие во тьме. Сколько смертей… Похоже, из всех жителей деревни, не считая Тосана со свитой, в живых остались лишь кузнец, священник и четверо мальчишек. В толпе, шагающей за Тосаном, Аннев не заметил ни одного служителя или аватара, а единственной женщиной среди них была Маюн. Неужели знающие жены действительно поубивали друг друга? Неужели никто из учеников Академии больше не выжил? При мысли о том, сколько погибло невинных людей, Аннева замутило.

Содар качнул головой:

– Ты отлично справился – потерял всего лишь одного из пяти в схватке с самым опасным ассасином Кеоса.

– Он не должен был умереть, – ответил Аннев. – Как и все остальные.

Содар нахмурился:

– Да. Ты прав.

Он обмотал ногу длинной полосой ткани, завязал узел и спрятал висящие концы.

– Почему ты себя не вылечишь?

Священник устало улыбнулся:

– Потому что это самый верный способ израсходовать кваир, а я и так порядком истощил запасы, пока терпел истязания.

Аннев поморщился, чувствуя, что виноват в этом он один, но Содар успокаивающе похлопал его по руке:

– Не переживай, мальчик. Мое тело исцелит себя само, а запас магической силы восстановится. Просто пока придется побыть обычным дряхлым стариком – подумаешь, невелика трудность.

Лицо Аннева посветлело.

– Встать сможешь?

– Обижаешь.

Содар взял бурдюк с солью, крепко завязал и бросил в бездонный мешок. Потом свернул бледно-зеленое полотно и спрятал в карман мантии.

Тем временем Тосан с остальными уже прошли мимо колодца. Фин, Титус и Терин пристроились в самом хвосте, и, когда толпа приблизилась, Аннев услышал, как Титус возбужденно пересказывает Брайану свою версию событий, что произошли за это время на южной стороне.

В пятидесяти ярдах от глифа Тосан подал знак, и все остановились. Поджав губы, он окинул троих мужчин гневным взглядом, потом опустил глаза и принялся рассматривать начертанный на земле знак, от которого исходило мягкое сияние. Старейший вопросительно вздернул бровь:

– Чьих рук дело?

Шраон с Анневом разом повернули головы и уставились на Содара, не зная, что следует отвечать. Содар же продолжал смотреть на Тосана.

– Это мое творение, Тосан. Тебе нравится? Неплохо помогает против демонов. – Он кивком указал на жезл в руке древнего. – Вижу, ты тоже нашел отличное средство.

Глаз у Тосана нервно задергался. Древний перевел взгляд на Шраона:

– Ты заодно с кеокумами, кузнец?

Ледяной голос старейшего подрагивал, выдавая бушующую внутри ярость.

Шраон показал на священника:

– Разве помочь раненому человеку – это преступное деяние?

Тосан поднял руку, подзывая кого-то из толпы.

– Несите сюда.

Тут же к нему подбежал мастер Карбад и положил между ним и охранным глифом пропитанный кровью мешок.

– Открывайте.

Карбад повиновался. Он развязал мешок и вынул оттуда отрубленную голову. Держа ее за спутанные, покрытые грязью светлые волосы, он поднял голову повыше, чтобы всем было видно.

За разорванными губами виднелись залитые кровью остро заточенные зубы, лицо по всей длине рассекала глубокая рана, а из искромсанной шеи торчал тонкий мундштук курительной трубки. Аннев сглотнул. Это была голова женщины-феурога, которую они с Крэгом встретили в Чаще и решили оставить в живых.

Страх, который он испытал в подземелье, нахлынул на него с новой силой.

Тосан ткнул пальцем в жуткий трофей и прорычал сквозь стиснутые зубы:

– Кто-то помог этим тварям найти дорогу в деревню. – Трясущийся палец обратился на Аннева. – Ты! Проклятый сын Кеоса, это сделал ты! Ты привел к нам этих чудовищ! А ты… – перевел он взгляд на священника. – Без тебя тут тоже не обошлось. Ты его учил. Скрывал его у себя!

Взревев, Тосан подскочил к Карбаду и пинком выбил голову у него из руки. Голова пролетела по воздуху и упала на противоположной стороне площади. Тосан развернулся к Шраону, направив на него жезл:

– Последний раз спрашиваю, кузнец: ты в сговоре с этими кеокумами?

Шраон посмотрел на Содара. Священник едва заметно качнул головой: не надо. Кузнец вздохнул:

– Нет, старейший Тосан.

– Хорошо. – Тосан сделал ему знак встать рядом с остальными. – Тогда выйди вон из этого богомерзкого знака.

Шраон замялся и снова поглядел на Содара. Тот махнул ему рукой, отпуская, и прошептал:

– За меня не волнуйся.

Шраон кивнул и, схватив свою алебарду, поднялся с земли. Тут Аннев заметил, что Содар вынул из кармана бездонный мешок. От Шраона этот жест тоже не ускользнул, и кузнец встал перед стариком, заслоняя его от глаз Тосана.

– Новый фокус? – поинтересовался он.

Священник снова достал из мешка бурдюк с солью.

– Да. Посмотрим, сработает ли.

Кузнец направился к толпе мастеров и древних, а Содар передал бурдюк Анневу.

– Слушай внимательно, – зашептал старик. – Когда я тебе скажу, заполни солью линию у основания глифа, чтобы получился треугольник. Ты все понял?

Аннев кивнул:

– Это знак щита?

– Именно. Ты должен действовать очень быстро.

Шраон подошел к Тосану, и глава Академии смерил его враждебным, полным отвращения взглядом.

– Отдай оружие мастеру Гравелю, – прошипел Тосан.

Шраон покорно склонил голову и передал алебарду дородному мастеру подлога.

– Священник – если тебе по-прежнему достает совести так себя называть, – ты обвиняешься в сговоре с демонами, в использовании магии и укрывании сына Кеоса. Ты признаешь свою вину?

Содар усмехнулся:

– Тосан, это уже превращается в балаган.

– Ты признаешь свою вину?!

Содар приподнял бровь:

– Не признаю – и что с того?

– Тогда я заявляю, что ты лжец!

Священник вздохнул:

– С демонами я дел никогда не имел – повода не представлялось – и уж точно никогда не укрывал у себя детей Кеоса. Что касается магии – здесь я согласен. Я – истинный жрец Одара, брат ордена дионахов Тобар, благословленный даром Одара – даром, владению которым я обучался долгие годы. – Он указал на сияющий глиф. – И которым воспользовался сегодня, чтобы спасти твоих аватаров.

– Во всем повинен сын Кеоса! – выкрикнул из толпы Дорстал.

По рядам древних прокатился рокот одобрения.

– Забить его камнями! – потребовал Денитал.

– И сбросить в огненную бездну! – проорал еще кто-то.

Тосан поднял указательный палец, призывая древних к молчанию:

– Законы Шаенбалу нерушимы. – Уголки его губ задергались, будто он силился спрятать улыбку. – Мастера, ступайте по развалинам и пепелищу и соберите камней!

От толпы тут же отделились Аог, Дэр, Атэр и Мурлах и решительно зашагали к ближайшему разрушенному дому, где принялись подбирать булыжники и обломки кирпичей. Древний Бенифью ткнул локтем мастера Гравеля, и тот, отдав алебарду Эдре, тоже двинулся за камнями. Брайан посмотрел на Титуса, Фина и Терина – никто из троих не тронулся с места. Он несколько мгновений колебался, глядя то на Бенифью с Тосаном, то на мальчишек, а потом подошел к Титусу и встал рядом с ним, вызвав тем самым крайнее неудовольствие Бенифью: древний выразительно нахмурился, но Брайан этого как будто не заметил.

Навряд ли поведение управляющего ускользнуло от внимания Тосана, однако старейший не подал вида. Он безотрывно следил за двумя фигурами в центре сияющего глифа.

Содар подобрал лежавший рядом с ним нож и, страдальчески морщась, пополз к границе глифа.

– Умоляю вас, старейший Тосан. Позвольте мне все исправить, – бормотал он, с трудом волоча по земле израненное тело. – Я сам сниму заклятье, только будьте милосердны.

Он подполз к основанию пятнадцатифутового знака и принялся чертить в земле прямую линию, соединяющую вершины символа V.

– Прекрати! – вскричал Тосан и направил на старика жезл.

Но вот очертания глифа начали тускнеть и наконец вовсе погасли. Когда Содар закончил, он бросил нож на землю и поднял обе руки, давая понять, что не собирается никому причинять вреда. Тосан, не сводя с него подозрительного взгляда, быстро махнул жезлом.

– Отойди назад. Можешь сколько угодно ползать в грязи – тебе не исправить свершившегося зла. – Он указал на дымящиеся развалины и тела людей, застилавшие землю вперемешку с трупами феурогов. – Все это – твоя вина. Ты понесешь наказание, это уже решено. – Тосан посмотрел на Аннева. – А ты… Ты бежал из своей клетки и выкрал артефакты из Проклятого хранилища. Признаешь ли ты свои преступные деяния?

Аннев, немного поразмыслив, решил следовать примеру Содара.

– Я сбежал из темницы, куда меня несправедливо заточили. В поисках укрытия я проник в Хранилище, где взял эти артефакты – взял на время. – Он положил ладонь на полу красного плаща. – С их помощью я сражался с демонами и защищал людей. – Он кивнул на жезл в руке Тосана. – Вы поступили точно так же: использовали жезл пламени Кеоса, чтобы спасти деревню. Вот только этот жезл – темный артефакт, а значит, будет повиноваться лишь тому, кто владеет магией.

Аннев обвел взглядом толпу древних и мастеров.

– У Тосана тот же дар, что и у Содара! И раз уж вы собираетесь забить камнями священника, той же казни надлежит предать и старейшего из древних.

Лицо Тосана стало пунцовым.

– Да как ты смеешь выносить мне приговор? Уродское отродье Кеоса, владыка крови пометил тебя еще в утробе матери! – Не сводя глаз с Аннева, он ткнул жезлом в старика. – Он взрастил тебя во лжи, обучил коварным уловкам. Все это время ты использовал магию, чтобы скрывать свою порочную натуру, а сейчас стремишься обернуть мою же добродетель против меня самого. – Тосан оглянулся на восьмерых древних, собравшихся позади него. – У меня нет способностей к магии, а этот жезл повинуется мне лишь потому, что такова воля Одара! Это по его великой милости мне удалось обратить мерзких тварей в бегство.

Пятеро мастеров-аватаров вернулись с охапками метательных снарядов и принялись раздавать их остальным.

– А вы использовали магию для того, чтобы пройти сквозь стену! – выпалил Аннев.

И древние, и мастера вмиг замерли на месте и воззрились на юношу с такими ошеломленными лицами, словно у того на лбу внезапно появился третий глаз.

– Что за бред ты несешь? – взревел Тосан, брызгая слюной.

– Мастер Брайан, – окликнул управляющего Аннев. – Вы видели старейшего Тосана, пока сражались с монстрами в подземелье?

Все тут же повернулись к бородатому великану, и тот словно бы стал меньше, съежившись под их пристальными взглядами. Наконец он преодолел смущение и покачал головой:

– Нет. Мимо меня прошел лишь мастер Карбад. А потом напали чудовища. – Он вскинул молот на плечо и задумчиво поскреб шею. – Я все время находился в архиве – бился с тварями, пока вы не подоспели, мастер Аннев. Но старейшего Тосана я не видел. Да и мастера Нараха тоже, если уж на то пошло.

– Нараха убили, – снова заговорил Аннев, и все разом обернулись к нему. – Я обнаружил его тело у подножия винтовой лестницы. – Он протянул руку, указывая на Тосана. – На пути из тюрьмы я Тосана не встретил – хотя выход оттуда только один. Феурог прорвался через архив и убил Нараха, но Тосан ускользнул незаметно для всех. Потому что выбрался на поверхность с помощью магии!

– Ложь! – завопил обвиняемый. – Гнусные домыслы и ересь! У тебя нет доказательств, ты лишь пытаешься отвлечь нас…

– Я видел книгу! – прокричал Аннев, перекрывая истеричные протесты Тосана. – У Тосана в кабинете есть книга по магии, с пометками, сделанными его рукой: Ignis temperare. Mentiri deprehendatur. Terra trans…

– Молчать! – Тосан выступил вперед, потрясая жезлом. – Еще одно слово – и я превращу тебя в прах! – Он оглянулся на сгрудившихся за его спиной людей. Лицо древнего блестело от пота. – Вы что, не видите – он пытается нас околдовать! Не слушайте сына Кеоса, его слова пронизаны магией, она сделает вас глухими к истине! Нужно вырвать ему язык, сейчас же! – Он сделал знак черноглазому мастеру Аогу, который только что отдал кому-то последний кусок кирпича. – Мастер Аог, пусть он умолкнет!

Аог послушно двинулся с места, но не успел ступить и пары шагов, как на плечо ему легла тяжелая рука Брайана.

– А ну стой, – зычно приказал управляющий.

Аог, вопросительно подняв брови, уставился на нависшего над ним мастера.

– Хочу сначала спросить парня кое о чем, – пояснил тот. – Он сказал, что нашел Нараха у лестницы… Но я не видел никаких монстров, кроме тех, с которыми сражался. Клянусь жизнью и честью мастера Академии. Ну и что ты теперь скажешь? От чьей руки погиб Нарах?

Аннев, ничего не понимая, поглядел на Тосана, потом на Содара и покачал головой:

– Но я не… К чему вы клоните?

Брайан расправил мощные плечи, решительно вышел вперед и встал между Тосаном и Аогом.

– Старейший Тосан, вы с мастером Нарахом находились вместе внизу, когда началась суматоха. Как вышло, что вам удалось покинуть Академию, а ему – нет?

Тосан оторопел.

– Я… на нас напали, – заикаясь, проговорил он. – Использовать жезл в стенах Академии было бы самоубийством, вот я и поспешил их покинуть.

Брайан кивнул:

– А как именно вы их покинули и откуда пришли те монстры, что на вас напали?

Тосан затрясся от злости.

– С какой стати я должен отчитываться перед управляющим? Здесь не надо мной суд. – Он махнул в сторону Аннева и Содара. – А над этими двоими. – И, повернувшись к толпе, крикнул: – Забейте их камнями!

– Стоять! – взревел Брайан, угрожающе поднимая свой молот. – Ваша невиновность, старейший, еще не доказана! Прошу вас показать, что у вас в карманах.

– Что?!

Навстречу семифутовому гиганту шагнула разгневанная Маюн:

– Ты, проклятый заступник демонов! Оставь моего отца в покое!

Лицо Брайана сделалось каменным.

– Аннев говорит, что Нараха убили монстры из металла, но сам он этого не видел. Тосан утверждает то же самое, но и я этих монстров не видел. – Брайан отстранил Маюн и приблизился к Тосану. – Старейший Тосан, в кармане вашей мантии спрятан окровавленный нож, не так ли?

Тосан впился взглядом в мастеров и древних, ища у них поддержки, но встретил лишь задумчивое молчание. Вдруг над притихшей толпой разнесся голос Шраона:

– Обыскать его!

Древний Денитал нахмурился так, что лохматые брови нависли над глазами, но Эдра с Бенифью одобрительно закивали.

– Полагаю, это правильно, – подал голос Бенифью. – Ведь вы не ответили…

– Этот суд – не надо мной! – заорал Тосан, размахивая жезлом. – Забейте их камнями! – На трясущихся губах древнего выступила пена. – Немедленно выполняйте приказ! – Он наставил жезл на Аога, затем опустил его, указывая на кусок кирпича у ног мастера. – Сейчас же брось его, ты, идиот! Смерть сынам Кеоса!

Аог моргнул, подобрал кирпич и поднял руку.

– Аннев, давай! – шепнул Содар.

Аннев выпрыгнул вперед и начал засыпать новую бороздку солью. Не успел он закончить, как кирпич Аога врезался ему в левый локоть. Тут плащ из кожи дракона помочь ему ничем не смог: сустав громко хрустнул, и Аннев закричал.

По телу прокатилась волна острой боли – боги, опять! – и он чуть не выронил мешок. Однако тут же ощутил знакомое покалывание – это заключенная в рубашке сила принялась за работу.

Тосан тем временем орал, тыча жезлом поочередно в каждого, кто стоял рядом:

– Хватайте камни и швыряйте в них! Шевелитесь!

Дорстал, Джерик и Денитал выступили вперед, за ними – мастера Гравель, Дэр, Атэр и Мурлах.

– Аннев, быстрее! – крикнул Содар.

Что-то было не так: Аннев чувствовал, как силятся срастись кости в левой руке, но ничего не выходит. На этот раз магия оказалась бессильна. Перед глазами все плыло. Он со стоном высыпал соль в оставшуюся часть глифа, и в ту же секунду на них с Содаром полетели камни.

– Sgiath-cruinn na áer! – прокричал Содар.

По воздуху вокруг них пробежала рябь, и камни, столкнувшись с невидимым барьером, посыпались на землю.

– Демоны! Сыны Кеоса! – сыпал проклятиями Тосан, трясясь от ярости. Он выбросил вперед руку с зажатым в ней жезлом и завопил: – Loisg!

Из кончика жезла ударила струя жидкого пламени и врезалась в защитную сферу. По ее поверхности потекли янтарные, оранжевые и желтые потоки огня, превращая невидимый щит в пылающий пузырь. Воздух внутри начал стремительно накаляться.

Содар закашлялся, дыхание у него стало хриплым и прерывистым.

– Аннев, – просипел он. – Мне нужна вода.

Аннев бросил бурдюк с солью и подбежал к наставнику. Губы старика покрылись кровавыми трещинами, лицо вытянулось и как будто высохло. Аннев помог ему улечься, но когда вытащил правую руку у него из-под спины, то увидел на ладони кровь. Раны Содара снова открылись.

– Что мне делать? – прокричал Аннев сквозь рев бушующего вокруг них огня. Воздух сделался таким горячим, что стало больно дышать.

– Мешок… – Содар ударил рукой по земле. – Воды…

Аннев бросился к выцветшему мешку, лежащему у самой границы глифа, и принес его старику.

– Вода… внутри…

Мальчик развязал мешок и сунул в него правую руку. Он снова и снова представлял себе сосуд с водой – стеклянную бутылку, глиняный кувшин, кожаный бурдюк, – но каждый раз рука хватала лишь пустоту.

– Не получается! – закричал он, готовый разрыдаться от отчаяния.

Да что же это! За последние дни он пустил в ход столько артефактов, что не счесть, а проклятый бездонный мешок по-прежнему не желает его слушаться! Пламя тем временем медленно, но верно обволакивало их со всех сторон, воздух жег кожу и легкие. Аннев накинул капюшон и сразу почувствовал, как разгоряченное лицо обдало прохладой.

– Тяжело дышать… – простонал Содар. – Не могу… держать защиту… кваир на исходе…

Он начал задыхаться.

– Нет!

Аннев укрыл его полой плаща, и дыхание старика стало более размеренным, но говорил он по-прежнему измученным надтреснутым голосом.

– Подай мне… мешок…

Он закрыл глаза, рука скользнула между слоями древней ткани. А когда снова посмотрел на Аннева, по щекам его струились слезы. Священник качнул головой:

– Воды нет.

И тут Аннева охватил ужас – всепроникающий, леденящий кровь ужас, которого он не испытывал никогда в жизни. Он огляделся по сторонам и увидел Бриндена: одежда на аватаре тлела, от кожи шел пар. Почувствовав у себя на щеке высохшую руку старика, Аннев снова опустил взгляд. Голова у Содара тряслась, челюсти были плотно сжаты, с губ свисали окровавленные лоскутки кожи.

– Прости меня, Аннев. – Он закашлялся. – Туор… Эген… Простите меня.

Глаза священника закатились, он судорожно дернулся… и затих.

Из тела священника вырвался мощный поток воздуха, от которого задрожали стены сферы, но уже в следующую секунду Аннев ощутил нестерпимый жар. Он взглянул на старика и увидел, что его мантия занялась огнем.

Аннев инстинктивно откатился в сторону и плотно закутался в плащ. Раздался хлопок, незримый щит лопнул, выпуская раскаленный воздух наружу, и в разваливающем пузыре на мгновение стало прохладно. Но лишь на мгновение. А после на Содара обрушился ревущий столб жидкого огня.

– Нет! – закричал Аннев.

Но сделать уже ничего не мог. Содар – необыкновенный Содар, его сварливый, мудрый наставник и преданный друг – ушел навсегда.