Текст книги "Мастер печали"

Автор книги: Джастин Колл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 37 страниц)

Глава 40

– Феуроги?

Луч фонаря бешено метался от одной уродливой фигуры к другой.

– Но она же сказала, что убила их!

– Да прекрати ты уже! – Крэг выхватил фонарь у него из рук и, щелкнув кнопками, бросил в тележку.

Вокруг тотчас разлилось равномерное сияние, в котором Аннев смог как следует рассмотреть приближающихся феурогов.

Полуголые, обезображенные, с искаженными болью и яростью лицами, эти существа, хоть и походили на людей, казалось, были напрочь лишены всего человеческого. Мужчина издал противный, режущий ухо крик и рванул когтями грудь, оставив на ней кровавые полосы.

В ответ раздался металлический скрежет – причем источник звука находился где-то сзади. Аннев развернулся и увидел третьего феурога. Голова его почти полностью состояла из черного железа; глаза заменяли узкие прорези, а зубы – частокол острых металлических игл. Монстр с клацаньем захлопнул омерзительные челюсти, и с зубов полетели капли крови и хлопья ржавчины.

– Надеюсь, против того, чтобы укокошить этих, твоя совесть возражать не будет? – съязвил Крэг, вставая спиной к спине Аннева.

– Они вообще люди? – спросил тот, держа наготове меч.

Черноголовый феурог подкрадывался осторожно, словно дикий зверь, почуявший кровь. Он остановился футах в десяти от Аннева, почесал железный череп острыми когтями и заревел.

– У них и спроси! – прокричал Крэг.

Двое феурогов тем временем шли на него, с грохотом потрясая своими здоровенными ручищами. Бородатый феурог напал первым: издав еще один леденящий душу вопль, он прыгнул на торговца, выбросив вперед покрытые лезвиями руки – левой монстр намеревался вырвать посох, а правой – исполосовать лицо Крэга.

Черноголовый тоже ринулся в атаку. Аннев принял стойку, которой его учили Содар с Эдрой: слегка развернулся, выставил одну ногу вперед и направил меч на врага. Феурог накинулся на него, молотя страшными конечностями воздух. Однако Аннева он даже не коснулся: юноша вовремя уклонился, и чудовище схватилось за клинок. Крепко зажав его в окровавленных ладонях, оно дернуло меч на себя, но Аннев ударил его ногой в грудь, и монстр грохнулся на спину, оставив на зазубренной лезвии кусок плоти.

Бросив быстрый взгляд назад, Аннев увидел, как феуроги по очереди кидаются на Крэга, тыча смертоносными ручищами ему в лицо, в горло, в живот. Крэг, однако, проявлял чудеса ловкости, умудряясь уворачиваться и отвечать на атаки молниеносными ударами посоха. И все же было ясно, что долго торговец не продержится.

– Будь добр, прикончи его уже наконец и помоги мне!

Он замахнулся и дважды изо всех сил треснул женщину-феурога по лицу, но та продолжала наступать.

– Для этих тварей нужно что-то поострее посоха! – крикнул Крэг.

Черноголовый, сжав раненую руку в кулак и не сводя взгляда с ржавого меча, подкрадывался все ближе. Аннев покрепче расставил ноги, ожидая нападения, и, когда феурог бросился на него, прыгнул ему навстречу. Он знал, что наносит смертельный удар, однако, помня о случае с ведьмой, не колебался ни секунды.

Меч вошел чудовищу прямо в левый глаз. Оно пронзительно заверещало, но продолжило по инерции падать вперед, загоняя меч все глубже. Наконец оно грохнулось на колени, после чего Аннев вытащил клинок, погруженный в черный череп монстра почти на шесть дюймов.

Аннев повернулся как раз в тот момент, когда Крэг обрушил устрашающий удар на голову бородатого феурога. Посох с хрустом врезался в место между скулой и виском, и монстр беззвучно повалился на землю.

Женщина-феурог, покачиваясь из стороны в сторону, глядела то на людей, то на бездыханных феурогов. На ее жутком лице застыло выражение гнева, смешанного со страхом. Наконец она зашипела и угрожающе подняла каменную ручищу. Аннев заметил, что Крэга все-таки ранили: на предплечье зияла внушительная рана, из которой сочилась кровь. Держа меч наготове, Аннев медленно приблизился к женщине. Та повернулась к нему лицом и попятилась.

– Приготовься! – рявкнул Аннев.

В эту же секунду феурог оттолкнулась от земли, подпрыгнула высоко в воздух и распластала руки.

Аннев поднял меч, целясь ей в сердце, но на мгновение его ослепил яркий отблеск света на золотой пластине, вдавленной в грудь женщины. Уже через секунду феурог рухнула на него, и послышался какой-то треск. Быстро поднявшись, Аннев снова взмахнул мечом – но оказалось, что держит одну лишь рукоять: клинок застрял в плече феурога.

«Яйца Одара!»

Женщина недолго думая выдернула лезвие и бросила его в Аннева. Тот нырнул под летящий клинок, но тут же получил удар по лицу, который сбил его с ног. Феурог уселась на него, не давая пошевелиться, и занесла над его лицом свою громадную левую руку. Уродливая каменная конечность блеснула в свете фонаря – но размозжить голову Аннева ей было не суждено.

Посох Крэга со свистом пролетел по воздуху и врезался женщине в горло. Она завалилась на бок, а Аннев откатился в сторону и вскочил на ноги.

Крэг стоял над женщиной, уперев ей в лоб конец посоха. Она хрипела и извивалась, беспомощно царапая горло.

– Ей не хватает воздуха, – произнес, тяжело дыша, Аннев.

– Так и есть. Прикончим ее, чтобы не мучилась.

С этими словами Крэг занес над женщиной посох, целясь в голову металлическим наконечником.

– Погоди! – запротестовал Аннев. – Разве… разве ей уже не помочь?

– Она нас чуть на куски не порвала. А до этого – вполне возможно – издевалась над моим мулом.

Крэг пинком откинул левую руку женщины от ее горла и прижал ее к земле.

– Видишь? – Он вдавил ботинок в жуткую конечность. – У нее кожа как гранит. От твоей черепушки и мокрого места не осталось бы.

Аннев нахмурился. Феурог пыталась вырвать руку, но силы ее покидали. Ее губы посинели, а в глазах ясно читалась паника.

И глаза эти были совершенно человеческие.

– Дай сюда трубку! – приказал Аннев, опускаясь перед ней на колени.

– Ты что собрался…

– Трубку, живо! Иначе будет поздно!

Крэг затряс головой, но все равно полез в карман.

– Знаю, мальчик, ты думаешь, будто делаешь доброе дело, но поверь мне, ты ошибаешься. Эта дрянь – ходячий труп. Прикончить ее будет куда как милосерднее.

Не обращая на него внимания, Аннев взял трубку и отнял от горла женщины ее правую руку.

– Держи!

Крэг пробормотал в бороду что-то не очень приличное, но тем не менее послушался и наступил на запястье второй ногой. Феурог отчаянно забилась под ним, вытаращив глаза и скалясь.

Аннев выдернул из плеча женщины лезвие и, приставив трубку к ее груди, отсек клинком чашу. Феурог дернулась, но когда Аннев поднял меч, на ее металлической коже виднелась лишь крошечная царапина. Аннев, не совсем понимая, что он, собственно, делает, сел на изуродованную грудь и сжал ее бедрами. Содар объяснил ему этот прием лишь однажды – и строго-настрого запретил даже пытаться его повторить, если только от этого не будет зависеть чья-то жизнь. Но сейчас настал именно такой случай. И Аннев знал, что должен попробовать, пусть даже ничего не получится и женщина погибнет.

Он быстро проткнул ей трахею концом клинка, отшатнувшись от вырвавшейся из горла струи воздуха, и, пока отверстие не наполнилось кровью, всунул в него трубку.

Феурог тут же задышала, губы порозовели; глаза уже не выпрыгивали из орбит, хотя страха в них не убавилось.

Аннев встал, все еще сжимая в руке сломанный меч.

Крэг тихонько присвистнул:

– А этому фокусу ты где обучился?

– У Содара, – ответил он, глядя на женщину. – Он сказал, если я собираюсь стать священником, то должен уметь помогать людям.

– И это, мальчик, поистине важное умение. Целительство – настоящее искусство. – Он нахмурился. – Хотя я предпочел бы не расставаться со своей любимой трубкой. – Он кивнул на существо, лежащее у его ног. – С ней что будем делать? Она по-прежнему опасна.

Аннев посмотрел на женщину, потом на сломанный клинок – и тут только осознал, что оружия у них больше нет. Он подобрал с земли рукоять меча.

– Думаешь, она все равно попытается на нас напасть? – спросил он, быстро обматывая лезвие разноцветными лентами, свисающими с рукояти.

Крэг пожал плечами:

– Трудно сказать – они ведь как дикие звери. Непонятно, откуда они вообще взялись – ведьма-то мертва. Но главная загадка, как по мне, – с какой стати ты вообще решил спасти это чудо-юдо.

Аннев прекратил свое занятие и снова посмотрел на женщину. Она закрыла рот, чтобы легче было дышать, и теперь вместо острых зубов Аннев видел лишь тонкую полоску губ. Она уже не походила на дикое животное, скорее на обычную испуганную – а если точнее, то насмерть испуганную – женщину. Ее взгляд метался между Анневом и Крэгом, и, кроме ужаса, в нем проглядывало кое-что еще… Проблеск разума? Мольба о пощаде?

– Отпустим ее, – твердо заявил Аннев.

Крэг поглядел на женщину и свою трубку, торчащую у нее из горла.

– Да она вцепится в тебя зубами, ты только отвернись.

– Не исключено, – согласился Аннев. – И все равно – пусть идет. Она уже не так опасна, к тому же мне интересно, как она себя поведет.

Крэг со вздохом убрал посох, приставленный ко лбу женщины.

– Как скажешь.

Не сводя с нее глаз, он сделал несколько шагов назад и остановился. Аннев, продолжая приматывать клинок к рукояти, обошел женщину и встал рядом с торговцем.

Феурог медленно поднесла руки к горлу. Пальцами правой руки, которая выглядела как человеческая, она нащупала трубку и крепко в нее вцепилась.

– Не надо! – крикнул Аннев.

Существо послушно опустило обе руки. Крэг молча наблюдал за происходящим.

Женщина перекатилась на живот, подогнула под себя колени и, опираясь на руки, встала. Не отводя взгляда от людей, она крадучись направилась туда, где лежали мертвые феуроги. Приблизившись к бородатому, она схватила его за руку и поволокла за собой в темноту.

Глава 41

– Ну и ночка у нас с тобой выдалась, – пробормотал Крэг, прижимая посох к груди. – Не знай я наверняка, где мы, подумал бы, что нас занесло в Возгар.

Аннев покачал головой:

– Невозможно. Мы ведь еще не пересекли Чащобный тракт. – Он окинул взглядом лес, возвышавшийся вокруг сплошной черной стеной. – Хотя до него совсем немного осталось. Ближе к Возгару лес словно бы становится темнее. И более диким. Правда, ни ведьм, ни чудищ из металла мне раньше здесь видеть не доводилось.

Он приблизился к поверженному феурогу, осмотрел его голову – и остолбенел.

«Да ведь у него… человеческие уши!»

Аннев с трудом верил своим глазам. Так, значит, еще не все потеряно! Он может выполнить отвратительное задание, что дал ему Тосан, и при этом не поступиться принципами Содара. Его блестящее будущее в Академии, его мечты и надежды – все это по-прежнему может стать реальностью.

Аннев дрожащими руками развязал ленты, на которых кое-как держалось лезвие меча, встал на колени и приложил клинок к уху монстра.

– Ты что это там делаешь, парень?

Аннев замер.

– Помнишь, я говорил, что все не так просто, как тебе кажется?

– И?.. – Крэг взял фонарь и направился к нему.

– Вот что-то вроде этого я и имел в виду.

C этими словами Аннев отрезал у феурога ухо.

– Боги мои, парень! Еще минуту назад ты и убивать-то их не хотел, а теперь уши на память режешь?

Аннев перевернул голову чудовища и схватился за второе ухо. Часть мочки сливалась со слоем черного железа, но вряд ли Тосан станет придираться. Доведя дело до конца, Аннев сорвал несколько листьев папоротника и завернул в них свой трофей.

– Забудь, что я говорил про твою деревню. Если там живут люди, которые заставляют тебя такое творить… – Крэг тряхнул головой. – Навряд ли это хорошее место.

Для надежности обернув свою кровавую добычу еще одним толстым листом, Аннев сунул ее за пазуху.

– Может, ты и прав, – произнес он, хотя у самого голова шла кругом: он все еще может стать аватаром – и для этого ему не пришлось убивать невиновного!

– Странный, однако, они дали тебе приказ, – продолжил Крэг, глядя на меч. – Как, по их мнению, ты должен был раздобыть человеческие уши, если ни один человек не знает, где прячется ваша секретная деревенька?

И задумчиво почесал собственное ухо.

– Говорю же, сложно все это, – уклончиво ответил Аннев. – Граница леса всего в миле к югу отсюда.

– Что ж, тогда чего мы ждем? – пробурчал Крэг, продолжая за ним наблюдать.

Он передал Анневу фонарь, и они направились к тележке. Торговец вытащил из кармана фляжку, сделал приличный глоток и плеснул немного содержимого себе на предплечье.

– Очень больно? – спросил Аннев, кивнув на рану.

– До свадьбы заживет.

– Если у тебя есть какая-нибудь чистая тряпка, я могу перевязать.

– Не нужно. Эта магия мне и самому по плечу.

Покопавшись в недрах тележки, он извлек небольшой рулончик и принялся обматывать рану тонкими полосками ткани.

– А твоя рука как?

Аннев сунул клинок за ремень и сжал левую руку в кулак.

– Кажется, хорошо. Совсем не болит.

– Все равно нужно сменить повязку.

Через минуту торговец уже снял с протеза липкие бинты и, удовлетворенно кивнув, наложил на розово-серые шрамы новую повязку.

– Крэг, – обратился к нему Аннев, когда он закончил. – После того как я выведу тебя из Чащи, ты уже не сможешь вернуться. И я больше никогда тебя не увижу.

– Скорее всего, так и есть. Что это за секретная деревушка, если старина Крэг может наведываться в нее, когда пожелает, верно? Да с вами к тому же и разориться недолго.

Аннев улыбнулся:

– Но ведь ты никому не расскажешь о деревне? И о том, чем мы здесь занимаемся?

Крэг стукнул себя кулаком в грудь и торжественно произнес:

– Клянусь. – И, помолчав, добавил: – Кстати, ты можешь составить мне компанию, если хочешь. Мне как раз нужна тягловая сила.

Аннев в замешательстве уставился на торговца. Из-за теней, плясавших на толстом лице, было сложно понять, шутит он или говорит всерьез.

– Ты что, и правда зовешь меня с собой?

Крэг положил рулон ткани и посох в повозку.

– Видишь ли, – сказал он, – сегодня ты спас меня от смерти. Теперь моя очередь тебя спасать, – по-моему, так будет честно.

– Но… ты ведь уже меня спас. Ты вытащил меня из того оврага, перевязал рану – а еще разорвал горло ведьме…

Крэг улыбнулся и поднял с земли перекладину.

– Тоже верно, хотя и ты спас меня от старой карги. Сегодня мы с тобой оба, чего скрывать, постарались на славу. Но только я о другом. О том, что тебе нужно принести своим древним мои уши.

Щеки Аннева предательски запылали.

– Когда ты догадался?

На губах Крэга снова заиграла улыбка.

– Да уж давненько. Хорошо, что ты не стал рисковать, – ох и погано бы тебе пришлось. Я, знаешь ли, не выношу людей, которые пытаются меня прикончить, даже если они друзья Содара.

И тут все встало на свои места.

– Ты здесь не впервые, да?

Крэг кивнул:

– Да. Я уже бывал в Шаенбалу.

Аннев отметил про себя, что на сей раз торговец не исковеркал название деревни, как обычно, и криво усмехнулся:

– Значит, ты знаешь Содара, деревня наша для тебя вовсе не секретная… – Он покачал головой, перекатывая между ладонями деревянный цилиндр. – Тогда к чему все это? Зачем было притворяться, будто ты заблудился?

– Так я и правда заблудился. Я пришел в Чащу, чтобы найти Содара, но сбился с пути. Одна из ваших знающих увидела, как я тут круги наворачиваю, и послала какого-то мастера-аватара за мной присмотреть. Я уже думал затаиться – не хватало еще, чтобы у Содара из-за меня возникли неприятности, – но тут боги решили послать мне проводника – в твоем лице.

У Аннева пересохло в горле.

– То есть никакой ты не торговец? Ты ремесленник, или как там называются члены вашего тайного братства?

Слова прозвучали как обвинение, хотя Аннев этого и не хотел. Крэг ему нравился, но при мысли, что этот славный толстяк являлся лишь еще одним звеном в бесконечной цепочке Содаровой лжи, ему стало противно.

Крэг тряхнул седыми космами:

– Мы с Содаром не виделись уже много лет – думаю, нам обоим это только на пользу. Но я по-прежнему считаю его другом. – Он пожал плечами. – Не я должен все это тебе рассказывать, а Содар… если только ты не отправишься со мной в Хентингсфорт.

Аннев чувствовал, что разрывается надвое. Он молча глядел на деревянного феникса, на тележку, забитую барахлом Крэга, на самого Крэга… Сплошные вопросы. Сплошные загадки. Ему так хотелось услышать наконец историю торговца – узнать, что его связывает с Содаром, – но бросить ради этого Шаенбалу? Нет, к этому он был не готов.

– Я не могу пойти с тобой.

– Отчего же?

– Шаенбалу – мой дом. Там меня ждут, рассчитывают на меня. Там вся моя жизнь.

Он подумал о Маюн – о том, как будет ухаживать за ней, когда получит титул аватара. Подумал о Титусе и Терине и о том, как с лица Фина сползет его вечная самодовольная ухмылка, когда он увидит Аннева в коричневой форме.

Но прежде всего он подумал о Содаре. Пусть ему больше не разрешат встречаться с наставником, Аннев все равно должен вернуться – чтобы взглянуть на старика хотя бы еще один, последний раз. Он обязательно должен рассказать Содару об Испытании суда и о задании Тосана. К тому же у него накопилось слишком много вопросов, и, если Крэг не собирается на них отвечать, Аннев не отстанет от Содара, пока тот все ему не объяснит. В частности, почему ведьма называла его Сыном Семи Отцов, сыном Кеоса и «сосудом».

Даже если старик заявит, что понятия об этом не имеет, пусть расскажет о родителях Аннева и собственном прошлом. И какое отношение ко всем этим ремесленникам, владыкам крови и вечным имеет Крэг.

Крэг, пристально наблюдавший за ним, кивнул:

– Хорошо, парень. Если ты нашел свое место – я тебя насильно за собой тянуть не стану. – Он навалился на перекладину, и они с Анневом медленно двинулись по тропе. – В конце концов, я всего лишь жирный, старый, сбрендивший торговец, давным-давно отвыкший от людской компании.

Аннев улыбнулся:

– Если «сбрендивший» заменишь на «таинственный», тогда, пожалуй, я с тобой и соглашусь.

– Вот оно что, – вскинулся Крэг. – А против «жирного» ты, значит, ничего не имеешь?

Улыбка Аннева стала еще шире.

– Что мне передать от тебя Содару? – Он замялся, но в итоге решил рискнуть. – Это как-то связано с исчезновением ремесленников?

Крэг бросил на него пронзительный взгляд:

– Что тебе известно?

– Арнор вчера приходил, – ответил Аннев, рассудив, что вдаваться в подробности ни к чему.

– Арнор? – Крэг даже оступился от неожиданности. – А вот этого имени я не слышал уже целую вечность.

Он замолчал, улыбка, сиявшая на его лице, медленно растаяла.

– Даже странно, что ты столько знаешь. Обычно Содар до последнего держит всех в неведении.

Тут Аннев насторожился, однако постарался не выдать своего волнения, отчаянно надеясь, что торговец вот-вот разговорится.

– Дурная привычка, как по мне. Но старика от нее уже навряд ли отучишь.

– Так что же, – напомнил Аннев, выждав короткую паузу. – Какое сообщение передать от тебя Содару?

– А у тебя, гляжу, уже и ушки на макушке? – поддразнил его Крэг. – Не повезло тебе, парень, – дурные привычки Содара ох как заразительны.

Увидев, что Аннев насупился, он громко расхохотался:

– Да не горюй ты так! У пограничного камня я оставил письмо. Пойдешь назад – захвати его и передай Содару. Только смотри не сломай печать.

Аннев кивнул.

– Вот и славно. А теперь, пока нам не мешают одержимые ведьмы и металлические уродцы, давай поговорим о чем-нибудь приятном. Спрашивай про любой город, о котором ты слышал, и, бьюсь об заклад, у меня найдется что о нем порассказать.

– Ладно, – сдался Аннев. – Расскажи про Грин-Фрох и хозяев лошадей.

– А, про марклуанцев! Доводилось иметь с ними дело. Как они торгуются – залюбуешься, не то что прочие дикари. Деньги у них странные – никаких тебе посохов и солнц, как у нас в Империи. Нет, у марклуанцев в ходу бронзовые браслеты да серебряные ободки; есть еще медные обручи и золотые кольца – в общем, все, в чем есть дырка и что можно на себя нацепить.

Через полчаса, за которые Аннев услышал больше занимательных историй, чем за всю свою жизнь, они вышли на Чащобный тракт. В свете бесчисленных звезд, усыпавших ясное небо, дорога хорошо просматривалась. Вокруг не было ни души. Крэг положил перекладину на землю и взял фонарь.

– Я обещал дать тебе ротанга и драконьей крови, если ты выведешь меня из Чащи в целости и сохранности, – сказал толстяк. – И хоть в дороге на нас дважды напали, в первом случае к этому привели мои собственные действия, во втором – чистая случайность. Так что ты – лучший проводник, которого только можно пожелать. – Он протянул руку. – Пожалуй, все. А теперь, будь добр, верни мне остатки моего меча.

Аннев ухмыльнулся и отдал Крэгу клинок.

– Спасибо тебе. Да хранит тебя Одар в твоих странствиях.

– Пусть Люмея освещает твой путь, куда бы он тебя ни привел, – ответил Крэг. – Кстати, об освещении. – Он протянул вторую руку, в которой держал деревянный цилиндр. – Возьми. Это подарок.

Аннев затряс головой:

– Что ты, он слишком дорогой. Да и как ты без него?

Крэг возмущенно фыркнул и сунул фонарь Анневу в руки:

– На что мне деревяшка с секретом, если у меня есть звезды? К тому же я всегда могу сделать себе такой же, если приспичит. Так что давай бери. Феникс для феникса.

Аннев бережно сжал фонарь в ладонях.

– Только древним своим эту птичку не показывай, – предостерег Крэг. – Это вещь, подаренная от всей души, и не приведи Одар мне когда-нибудь услышать, что кто-то ее у тебя отобрал – особенно если это будут те сволочи в красных пижамах!

Он смачно сплюнул прямо под ноги Анневу, но тот на сей раз даже не поморщился.

– Спасибо, – повторил Аннев, с сожалением осознавая, что фениксу придется веки вечные пылиться в часовне вместе с Милостью. – Для меня это бесценный подарок. Как и наша дружба. Пусть везде тебе сопутствует удача – пойдешь ли ты в Хентингсфорт, в Порт-Каэр или куда-то еще.

– Так и будет! – сказал Крэг, ныряя под перекладину. – И в первом же городе я куплю себе мула. Я, в конце концов, не железный, да и Сениф мне здорово не хватает. – Он вздохнул и похлопал Аннева по спине. – Спасибо, Айнневог. И помни: если дорога тебе не по нраву, всегда можно отыскать другую. На это лишь нужно мужество.

Аннев кивнул. Крэг уперся в перекладину и пошагал по залитому звездным светом тракту. Аннев, перекинув фонарь через плечо, смотрел ему вслед.

Когда тележка растворилась во тьме, Аннев, вместо того чтобы возвращаться в лес, побежал по дороге в противоположную сторону. Справа от него чернела дремлющая Чаща, слева высились, словно гигантские башни, сосны Возгара. Но Аннев глядел лишь вперед, зная, что рано или поздно встретит знакомые тропинки, которые приведут его домой.

Как только его нога ступит в Шаенбалу, прежняя жизнь снова заявит на него свои права. Но сейчас он свободен. Сейчас есть лишь он, дорога и звезды.

Аннев улыбнулся и помчался еще быстрее.