Текст книги "Доля Ангелов (ЛП)"

Автор книги: Дж. Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

– А разве это не касается тебя?

– Она еще ребенок…

– Постой, ты про Амелию?

– Конечно! Ты прошел мимо нее, словно она пустое место.

Семюэль Ти помотал головой, будто хотел снять наваждение.

– Позволь мне объясниться прямо сейчас. Ты расстроена, потому что я не признаю ребенка, которого ты нагуляла с другим мужчиной?

О, мой Бог!

– Она же невинна.

– Невинна? Напомню тебе, что только что было оглашение завещания ее деда, а не уголовный процесс. Чувство вины или похожие чувства не принимаются к рассмотрению.

– Ты проигнорировал ее.

– Знаешь…, – он наставил на нее указательный палец. – Насколько я понимаю, ты самый последний человек, который имеет право обвинять кого-то другого, что он игнорирует эту девушку.

– Как ты смеешь!

Семюэль Ти. посмотрел на длинный, изгибающийся капот Jaguar.

– Джин, у меня нет времени. Я должен поговорить с адвокатом жены твоего брата… и, в отличие от твоей маленькой такой грандиозной демонстрации…

– Ты просто не можешь никого терпеть, кто говорит тебе, что ты не Господь Бог.

– Нет, думаю, я просто не могу терпеть это от тебя. Бог – это второстепенный вопрос.

Он даже не стал дожидаться ее ответа, просто завел двигатель, нажал пару раз на газ, переключил скорость и поехал сначала по дороге, потом вниз по склону, подальше от Истерли.

Джин провожала его взглядом, хотя внутри у нее все вопило.

Об Амелии. О Семюэле Ти. О Ричарде.

И в основном… о себе самой и всех ошибках, которые она совершила. И ей стало очень грустно, поскольку в свои тридцать три года, времени у нее было в обрез, а может и вообще не было, чтобы исправить все ошибки, которые натворила.

Лейн отправился к задней части дома, в надежде поймать Эдварда, пока он не уехал. Несомненно, его брат воспользовался кем-то из сотрудников, так как у главных ворот обосновались журналисты, история о самоубийстве отца просочилась в прессу. Эдварду без сомнения хотелось побыстрее убраться отсюда, учитывая, что он не был в завещании отца.

Не находилось слов, чтобы описать то, что творил их отец: лишить своего первенца наследства соответствовало полностью характеру Уильяма, но все равно стало жестокой неожиданностью для всех.

И заключительный «пошел ты на х*й!» то, что отменить уже невозможно, поскольку мертвец достал свой козырь из могилы.

Лейн хотел что-нибудь сказать… или сделать… он точно не знал что. Но он четко понимал, что Эдвард, несомненно, не заинтересован ни в чем, чтобы он не сказал, но он должен был попробовать… с надеждой, что Эдвард в спокойном состоянии вдруг вспомнит, что Лейн все же предпринял попытку, хотя и неловкую.

Среди машин у бизнес-центра он не обнаружил грузовика Red & Black, но Лейн также и не обнаружил старой Тойоты, припаркованной рядом с красным Мерседесом, который он подарил мисс Авроре. Ему необходимо было, чтобы Эдвард приехал, но понятно же, что его брат не был сам за рулем, поскольку он так хромал. На самом деле, он мог его вообще не найти.

Нырнув с задней стороны на кухню, Лейн обнаружил там мисс Аврору, стоящую у плиты.

– Ты не видела Эдварда?

– А он здесь? – спросила она, развернувшись от своей кастрюли. – Ты скажешь ему, чтобы он пришел ко мне, если он все еще здесь.

– Я не знаю, где он.

Лейн быстро опросил всех, кого встретил на первом этаже, а затем он остановился на лестнице, задумавшись. Его брат явно не поднимался в спальни, поскольку для этого не было надобности.

– Где ты? – пробормотал он сам себе под нос.

Через сад он направился в бизнес-центр. Все французские двери, выходящие в сад, были заперты, и перед ними стояли кадки с цветами, поэтому ему пришлось идти дальше к заднему входу с кодовым замком.

Как только он очутился внутри, он понял, что Эдвард был здесь: горело тусклое освещение, точечные светильники, видно его брат, должно быть, включил электричество.

– Эдвард?

Лейн продвигался вперед по ковровому покрытию приемной, заглядывая в пустые кабинеты. Его телефон не умолкал от звонков председателя правления и взбешенных вице-президентов, а также корпоративного юриста. Но никто из них не осмелился появится в Истерли и сказать ему, в чем они его обвиняют. Несмотря на то, что эта куча костюмов, если даже предположить, могла быть причастна к исчезновению денег из своей штаб-квартиры? Это совершенно не имело значения. Джефф мог его презирать в данный момент, но то, что этот дотошный счетовод спас файлы из сети до того, как раздался свисток, который бы взорвал всю корпорацию, для Лейна было всем.

Поэтому любые изменения выглядели в качестве уличающих, неправомерных действий, которые требовали определенного сокрытия.

Лейн направился в кабинет отца, он понял, что Эдвард находится там, его сердце сильно колотилось, и его логика ушла на задний план, готовясь услышать что-то неприятное.

Правильнее было бы сказать, что сейчас он напоминал человека, который подошел к бомбе и готов был отпрыгнуть назад, попытаться залечь, чтобы как-то укрыться, на простой цементный пол.

– Эдвард?

Он замедлил шаг стоило ему добраться до приемной офиса отца.

– Эдвард…?

Дверь в кабинет Уильяма Болдвейна была закрыта, и Лейн никак не мог вспомнить – то ли он закрыл ее, когда объявил всеобщую эвакуацию, то ли она уже была закрыта. Как только он дотронулся до ручки, у него не было ни одной мысли, что он может обнаружить по ту сторону.

И у него не было уверенности, что он хотел увидеть то, что находилось там.

Он толкнул широкие деревянные двери.

– Эдвард?!

В кабинете отца было темно, он дотронулся до выключателя на стене, комната озарилась светом, никого не было.

– Где тебя черти носят…

Он развернулся, Эдвард стоял перед ним.

– Меня ищешь?

Лейн выругался и схватился за грудь с правой стороны.

– Что ты здесь делаешь?

– Решил навестить насиженное гнездо.

Лейн взглянул на руки брата, потом на карманы его штанов и за спину Эдварда.

– На самом деле. Что ты здесь делаешь?

– Где высшее руководство?

– В штаб-квартире в своих кабинетах.

– Ты уволил их?

– Я попросил их просто уйти, – он внимательно разглядывал лицо своего брата. – Иначе они отправятся в тюрьму.

Эдвард улыбнулся.

– Ты сам собираешься управлять компанией?

– Нет.

Возникла пауза.

– И каков же твой план, тогда?

– Единственное, что я хотел сделать, это вывести их отсюда.

– И думаешь, что таким образом прекратишь финансовое кровотечение?

– Отец мертв. Я думаю, что его уже остановили. Но пока не узнаю точно, не буду рисковать.

Эдвард кивнул.

– Ну, ты не ошибся. Совсем не ошибся. Тебе стоит задуматься о том, кто будет руководить дальше компанией, поскольку отца больше нет.

– Есть хоть один лишь шанс, что ты подыскиваешь себе работу?

– У меня уже есть одна. И сейчас я алкоголик.

Лейн уставился в пустой дверной прием, поверх плеча своего брата.

– Эдвард. Мне нужно кое-что узнать, сейчас только ты и я здесь, да?

– На самом деле, все это место прослушивается. Скрытые камеры, спрятанные микрофоны. Под этой крышей ничего не может стать тайным, так что будь осторожен прежде, чем спрашивать.

Лейн бы не отказался сейчас выпить.

Но напряженный момент прошел, и он пробормотал:

– Ты закончил свой осмотр кабинета?

– Не знаю, почему я захотел прийти сюда. Я не в трауре и у меня нет намерения высказывать свое почтение умершему. Ничего личного, прости.

– Никто не собирается обижаться, я понимаю все. Но мать, вероятно, не совсем поймет.

– Ты так думаешь?

Лейн кивнул, ожидая, что его брат что-то скажет. Но он молчал.

– Послушай, Эдвард… мне очень жаль…

– Не стоит. Тебе не о чем жалеть, в ничем из сделанного нет твоей виной. Ты можешь только извиняться за причиненные твои обиды. Это все, маленький брат?

У Лейна в голове не было ни одной мысли, поэтому Эдвард кивнул.

– Вот и все. Береги себя, и не звони мне, если тебе что-то понадобиться. Я не тот парень, который тебе нужен.

Глава 24

Его Porsche привлекало повышенное внимание, пока Лейн проезжал через район Rolling Meadows, но не из-за скорости. Сам кабриолет и мощный звук его двигателя привлекал к себе повышенное внимание, вызывая удивленные взгляды собачников, детей, играющих на дорожках перед домами, мамочек, толкающих коляски. Дома стояли плотно, были приличного размера, большинство из них кирпичные с башенками и эркерами на первом этаже, а также с мансардными окнами или небольшими балконами на втором… они были похожи как братья и сестры, все были покрашены в один цвет, но существовало различие, как в чертах у родственников. Здесь стояли припаркованные Volvos, Infinitis или Acuras, на дорожках перед домами, баскетбольные кольца висели выше двери гаража, а также были террасы с грилем с задней стороны домов.

Предзакатное солнце садилось за прекрасные деревья, газоны светились зеленой травой, дети бегали ватагами, это напоминало возврат в прошлое к поколению до iДетство.

Тихо и настойчиво GPS на его 911 передвигало Лейна через лабиринты улиц, которые назывались по видам деревьев, цветов и, наконец, фруктов.

Cerise Circle ничем не отличался от других полос, дорог и путей. Когда он подошел к дому, не смог обнаружить ничего, вернее, ни одного отличия, которое бы отличало этот дом от всех других, кроме как своим более известным генофондом.

Лейн остановил кабриолет на обочине через улицу. Он слышал ритмичные удары баскетбольного мяча позади гаража этого дома, прыжки, отскакивания, которые эхом отражались о стены соседних домов.

Заглушив двигатель, он вышел из машины и направился по тротуару в сторону разносившегося удара мячом. Ребенок, который был явно Леброном не было видно на задней части двора, и Лейну очень хотелось вернуться в свою чертову машину и уехать отсюда подальше. (Лебро́н Рэймон Джеймс (англ. LeBron Raymone James; 30 декабря 1984, Акрон, Огайо, США) – американский профессиональный баскетболист, играющий на позиции лёгкого и тяжёлого форварда за команду НБА «Кливленд Кавальерс». – прим. пер.)

И это совсем не было связано с тем, что он не мог стоять рядом с живым свидетельством неверности своего отца, или что он боялся взглянуть ему в лицо, которое своими чертами так напоминало его. Нет, и это не касалось факта, что какой-то появившейся незнакомец стал ему единокровным братом и мало того, о нем упомянул в завещание отец, по крайней мере, от этого мир Лейна не перевернулся.

А может был решающий фактор истины, его молчание? Нет, Лейн очень сильно устал, у него просто не было сил заботиться о ком-то другом. Проблема заключалась в том, что этот бедный ребенок, не по своей вине упал в черную дыру Брэдфордов, и насколько мог Лейн пытался помочь и разъяснить «сыну шлюхи» хоть что-то.

Это была адская лотерея на победу. Особенно сейчас, когда денег уже не было.

Не очень много преимуществ.

Его дорога заняла около тридцати футов в длину, в Истерли это просто парковочное место. И пока Лейн направлялся к звукам удара мяча, перед ним постепенно появлялся восемнадцатилетний баскетболист.

Высокий. Даже будет еще выше. Темноволосый. Большие плечи.

Парнишка решил пойти на данк, подпрыгнув под сеткой и прыгнув, чтобы одной рукой забить мяч в кольцо, но мяч отскочил об обод.

Лейн поймала его на лету.

– Эй.

Рэндольф Дамион Фриланд замер, выглядя удивленным, потом его удивление переросло в шок.

– Так ты знаешь, кто я? – спокойной спросил Лейн.

– Я видел твою фотку, да.

– Ты знаешь, почему я здесь?

Паренек скрестил руки на груди, и Лейн обратил внимание насколько накачена его грудь и бицепсы, но похоже они остановятся в росте. Он будет сильным и красивым.

Боже, его глаза были точно такие же синие, как у Лейна.

– Он умер, – пробормотал парень. – Я читал об этом.

– Так ты знал…

– Кто мой отец? Да, – он опустил взгляд. – Вы собираетесь меня…

– Что?

– Меня арестовать или что?

– Что? Зачем мне это делать?

– Не знаю. Ты Брэдфорд.

Лейн закрыл глаза ненадолго.

– Нет, я пришел повидаться с тобой и сообщить важные новости. А также выразить сожаление, что умерла твоя мама.

– Она покончила с собой. В вашем доме.

– Я знаю.

– Говорят, вы нашли ее тело. Я читал об этом в газете.

– Да, нашел.

– Она не попрощалась со мной тем утром, просто ушла, а потом не вернулась. Знаете, как ушла безвозвратно.

Лейн покачал головой и зажал мяч между ладонями.

– Мне очень жаль…

– Вы не смеете! Вы не имеете права!

Пожилая женщина выскочила на крыльцо гордо вскинув голову, с искаженным лицом от ярости, ей даже пистолет был за ненадобностью.

– Отойдите от него! Вы уходите…

– Бабушка, перестань! Он просто пришел поговорить…

И парень встал между бабушкой и Лейном, которая продолжала махать руками на него.

– Держитесь подальше от этого места! Как вы посмели прийти сюда…

– Он наследник. Вот почему я пришел.

Они оба – бабушка и парень замерли на месте, Лейн кивнул.

– Ему достался дом и десять миллионов долларов. Мне показалось, что вам захочется это узнать. Душеприказчик отца свяжется с вами. Не могу сказать сколько, на самом деле, имеется денег, но хочу, чтобы вы знали, я буду бороться за то, чтобы этот дом был переписан на имя вашего внука.

Ведь, по существу, мог существовать и другой сценарий, при котором этот дом может быть продан в зависимости от ситуации с долгом. И где бы оказался этот паренек?

Бабушка вышла из транса и вернулась к своей ненависти, как локомотив.

– Никогда не приходите сюда снова…

Лейн встретился глазами с пареньком.

– Ты знаешь, где я живу. Если у тебя есть вопросы, или ты хочешь поговорить…

– Никогда! – закричала женщина. – Он никогда не придет к вам! Вы не сможете и его отнять!

– Бэбкок Джефферсон, – произнес Лейн, положив мяч на дороге. – Вот имя душеприказчика.

Он развернулся, хотя образ этого молодого парня, сдерживающего свою бабушку, засел у него в мозгу, и, Господи, он ненавидел своего отца в этот момент, хотя бы за это, он действительно его ненавидел.

Вернувшись к Porsche, он сел за руль и нажал на газ. Ему захотелось затормозить с визгом шин, вплотную проехаться к углам и может быть даже задеть пару припаркованных машин, перевернуть несколько велосипедов. Но он этого не сделал.

Он выезжал к развилке, когда зазвонил его телефон. Номер был неизвестен, но он решил ответить на звонок, поскольку это было намного лучше, чем мысли, крутившиеся у него в голове.

– Да?

– Мистер Болдвейн? – произнес женский голос. – Мистер Лейн Болдвейн?

Он свернул после указателя поворота налево.

– Да, это я.

– Меня зовут ЛаКиша Лок. Я бизнес-репортер журнала Charlemont Courier Journal. Не могли бы мы встретиться где-нибудь, вы и я?

– Зачем?

– Я делаю репортаж о том, что компания «Брэдфорд бурбон» имеет серьезные долги и возможно впереди маячит банкротство. Статья появится завтра утром. Я подумала, что вы захотите ее прокомментировать.

Лейн стиснул зубы, чтобы грязно не выругаться.

– Итак, почему я должен это сделать?

– Ну, я так понимаю, и это вполне очевидно, что личное состояние вашей семьи неразрывно связана с состоянием вашей компании, не так ли?

– Но я не участвую в управлении бизнесом.

– Вы хотите сказать, что вам не было известно о существующих проблемах?

Лейн постарался произнести спокойным голосом.

– Где вы? Я приеду к вам.

* * *

Сарай для садовой технике родового поместья Брэдфордов меньше всего походил на обычный сарай, а больше напоминал ангар для самолетов. Расположенный в дальнем углу, за большей частью обширной недвижимости, он находился рядом с парковкой для сотрудников и коттеджами, построенными в 50-х годах, которыми пользовался обслуживающий персонал, работники и слуги в течение многих десятилетий.

Лиззи вошла в тусклый ангар, пропахший газом и нефтью, ее ботинки громко топали по запятнанному бетонному полу. Тракторы, промышленные газонокосилки, культеваторы-рыхлители и грузовики стояли в строгом порядке, и их экстерьеры блестели от чистоты, также как и двигатели, которые поддерживали на пределах возможностей.

– Гари? Ты здесь?

Голова садовника виднелась из дальнего ушла, сквозь пыльное стекло, на которое падал дневной свет.

– Гари?

– Тебя здесь нет или ты здесь?

Она поменяла маршрут, обходя дробилку и насадки для снегоуборочной машины, по своему размеру близких к ее Yaris.

– О, Боже, не поднимай это! – закричала она.

Лиззи подбежала, но Гари МакАдамс полностью проигнорировал ее вопль, подняв блок цилиндров с пола и опустив их на рабочий стол. Его мастерство могло произвести впечатление в любых обстоятельствах, но учитывая, что парень был на тридцать лет старше ее, тогда это как? Опять же, Гари по своему строению напоминал бульдога, был силен, как бык, и пережил шторм на границе Кентукки.

– Спина, – пробормотала она.

– Просто отлично, – последовал ответ с южным акцентом. – Подсматриваешь, мисс Лиззи?

Он даже не посмотрел на нее, но это не означало, что он ее не любил. На самом деле, они вместе очень хорошо сработались: когда она пришла, то внутренне готовилась к конфликту с ним, который так и не появился. Самоучка южанин оказался душкой под этой грубой и суровой внешностью.

– Так ты знаешь о часах посещений? – спросила она.

– Я, ага.

Приподнявшись на руках, она села на его рабочий стол, качая ногами и наблюдая, как его мозолистые руки быстро двигались по старому металлу, перебирая части машинного двигателя. Он не хвастался своими навыками и знанием, хотя он до всего дошел сам. Лиззи слышала разные слухи, будто бы он начал работать в поле, когда ему исполнилось двенадцать, и с тех пор он так и продолжал работать здесь. Он никогда не был женат. Никогда не брал отпуск. Не пил. Жил в одном из коттеджей.

Он руководил тридцать лет такими же рабочими, как и он, достаточно хорошо, но держал их в ежовых рукавицах.

– Тебе нужен ключ? – спросила она.

– Да, нужен.

Она передала ему нужный ключ, потом взяла его обратно, ожидая пока он не закончит возиться с двигателем, потому что хотела его еще кое-о-чем спросить.

– Во всяком случае, – произнесла она. – Завтра будет день посещений, и я пришла еще раз убедиться, что твои ребята скосят дорожку до главного входа утром, подрежут самшиты по дороге, хорошо, чтобы нам все это удалось, а я поставлю горшки с цветами на парадное крыльцо и внутренний двор.

– Да, мисс. Еще что-нибудь нужно сделать в садах?

– Я думаю, мы все хорошо поделили. Я буду делать цветы с Гретой.

– Один из моих парней скосит траву у бассейна.

– Хорошо. Зажим?

– Ага.

Пока она опять передавала ему нужные инструменты, он спросил:

– Это правда, говорят то, что ты нашла?

– Грета нашла. Да, правда.

Он даже не взглянул ей в глаза, по-прежнему оставаясь сосредоточенным на двигатели, продолжая крутить и перебирать пальцами своими сильными с выпирающими венами руками.

– Хм.

– Не знаю, Гари. До сих пор я думала, как и все остальные, что он прыгнул сам. Но сейчас…

– Полиция приезжала?

– Да, пару детективов. Те же, что и приходили, когда умерла Розалинда. Я разговаривала с ними в то утро. Они, наверное, захотят поговорить с тобой или с кем-нибудь еще, кто уже работал на земле примерно в то время, когда он умер.

– Печальное дело.

– Очень. Хотя я никогда не любила этого человека.

Она вспомнила о чтении завещания. Господи, это напоминало старое кино – наследники собрались в шикарной гостиной, выдающийся юрист оглашал последнюю волю покойного голосом похожим на Чарлтона Хестона. (Ча́рлтон Хе́стон (англ. Charlton Heston, при рождении Джон Чарльз Картер, англ. John Charles Carter; 4 октября 1923 – 5 апреля 2008) – американский актёр, лауреат премии «Оскар» (1960), который семь раз избирался президентом Гильдии киноактёров и долгое время служил председателем Американского института киноискусства. Наиболее известен по фильмам «Бен-Гур», «Планета обезьян», «Печать зла», «Десять заповедей» – прим. пер.)

– Что они спрашивали? Детективы?

– Как только мы нашли его. Где я была последние пару дней. Как я уже сказала, они побеседуют с каждым, я уверена.

– Ага.

Она протянула ему плоскогубцы.

– Завтра сотрудники тоже приглашаются.

– Высказать соболезнования?

– Угу. Это касается всех, можно засвидетельствовать свое почтение.

– Они не захотят такого грязного автомеханика, как я, видеть в своем доме.

– Тебе будут рады. Я обещаю. Я буду рада.

– Это потому, что дело касается отца твоего мужчины.

Лиззи почувствовала, как у нее залились щеки краской.

– Как ты узнал про меня и Лейна?

– Нет ничего, чего бы я не знал, что происходит вокруг, девушка.

Он перестал копаться в двигатели и взял старую красную тряпку. Вытер руки, и, наконец, поднял свое обветренное лицо, по-доброму посмотрев на нее.

– Лейну бы лучше все сделать правильно по отношению к тебе. Или я подготовлю для него место, чтобы зарыть тело.

Лиззи рассмеялась.

– Я бы обняла тебя сейчас, но ты, наверное, потеряешь сознание.

– Ой, не знаю, никогда не терял, – он двигался вокруг нее, пока она над ним подшучивала. – Думаю, он сделает все правильно… или ты не будешь с ним. Кроме того, я видел, как он на тебя смотрит. У мальчика любовь в глазах все эти годы, как только он пришел к тебе.

– Ты гораздо более сентиментален, чем говорил, Гари.

– Меня не учили, помнишь. Я не знаю смысл этих громких слов.

– Думаю, ты точно знаешь, что они означают, – Лиззи слегка ударила его по руке. – И, если ты решиться все же прийти в часы посещения, ты сможешь поболтать со мной и с Гретой.

– У меня имеется работа. И на все это нет времени.

– Понятно, – она спрыгнула со стола. – Ну, я пойду. Я получила все, что заказывала, а также мисс Аврора готовит еду.

– Как поживает этот дурак дворецкий?

– Он не так уж плох.

– Все зависит от того, с кем ты его сравниваешь.

Смеясь, она взмахнула рукой на прощание и отправилась в светлый день на воздух. Но еще далеко не ушла, когда он снова заговорил:

– Мисс Лиззи?

Обернувшись, она вытянуло свое поло из-за пояса шорт.

– Да?

– Кто-нибудь что-нибудь делает для дня рождения Маленькой В.Э. в этом году? Мне нужно что-нибудь для этого сделать?

– О, Боже. Я уже и забыла, что скоро ее день рождения. Не думаю, что мы сделаем что-нибудь прошлогоднее, да?

– Ей исполняется шестьдесят пять. Это единственная причина, почему я просил.

– Это круглая дата, – Лиззи подумала о матери, родившей Лейна и лежащей в своей спальне. – Я спрошу. И кстати, мне надо завтра освежить ей цветы.

– У нас есть расцветшие ранние пионы.

– Я тоже подумала об этом.

– Дай мне знать, если тебе понадобится что-нибудь.

– Обязательно, Гари. Обязательно.