Текст книги "Доля Ангелов (ЛП)"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)
Глава 36
Лиззи подошла к главной лестнице и удивленно покачала головой. Джин… защищала ее. Кто бы мог подумать, что это когда-нибудь произойдет?
И нет, она не собиралась нестись в торговый центр, чтобы прикупить браслеты для них как пары, с надписью типа «Лучший друг на веки вечные любовницы». Отнюдь не нежная поддержка была намного проще в обращении, нежели совсем не нежные снисходительные насмешки ранее.
Через холл она направилась в сторону помещений для обслуживающего персонала. Пришло время сделать свежие букеты с поздними весенними цветами, тут не обойдешься без флориста, способного создавать что-то красивое, и это занятие заставляло ее почувствовать себя, что хотя бы таким образом она пыталась как-то улучшить положение семьи.
Даже, если она была единственной, кто замечал эти букеты.
Войдя в холл обслуживающего персонала, она направилась в сторону кабинета Розалинды и номера мистера Харриса…
Но она так и не дошла до кухни.
Возле двери дворецкого стояли чемоданы. Какие-то фотографии и книги лежали в коробке. На стойке висела куча костюмов в полиэтиленовых мешках.
Просунув голову в открытую дверь, она нахмурилась.
– Мистер Харрис?
Дворецкий показался из спальни. Даже в разгар сбора вещей на нем был одет один из его костюмов, волосы тщательно уложены, лицо гладко выбрито, и выглядело так, словно он нанес на него легкий слой тональной пудры.
– Добрый день, – произнес он.
– Вы куда-то собираетесь?
– Я принял другое предложение о работе.
– Что?
– Я уезжаю. Примерно через двадцать минут должно прийти такси.
– Постойте, вы не уведомили об этом работодателя?
– Мой чек сегодня утром банк не принял к оплате. Твой парень или кто он для вас, или его семья должны мне две тысячи девятьсот восемьдесят семь долларов и двадцать два цента. Я решил, что отказ в обналичивании чека для меня является основанием не соблюдать пункт в моем контракте, требующем уведомить своего работодателя.
Лиззи покачала головой.
– Вы не можете просто вот так взять и уйти.
– Почему не могу? Я хотел бы предложить вам последовать моему примеру, но вы, кажется, склонны остаться с этой семьей. По крайней мере, могу лишь догадываться, что эмоционально вы укоренились на должном уровне. В противном случае, ваша самоликвидация будет просто смехотворной.
Лиззи отвернулась, и мистер Харрис сказал:
– Передайте Лейну, что я оставил свое заявление на увольнение на своем рабочем столе. И пусть он попытается не входить в ярость, благодаря вам.
Лззи улыбнулась ему, подхватив коробку с вещами.
– Ой, я не думаю, что он впадет в ярость… или как вы это называете. Я помогу вам собрать вещи. И, если честно, я с радостью передам ему, где можно найти ваше заявление об уходе. Я надеюсь, что там есть ваш новый адрес или, по крайней мере, номер телефона. Вы ведь по-прежнему находитесь в списке на допрос муниципальной полиции Чарлмонта.
«Хорошо, ты не хочешь приезжать ко мне, так я сам приеду к тебе», – так думал Лейн, вписываясь в ворота на своем Porsche фермы Самюэля Ти.
Лейн последовал по аллее деревьев, посаженных семьдесят пять лет назад еще прапрадедом Самюэля Ти. Толстые, шероховатые, с содранной корой стволы поддерживали широкие ветви с красивыми зелеными листьями, отбрасывая тень на бледные маленькие камешки на дороге. Невдалеке в центре, среди полей стоял великолепный фермерский дом Лоджев, он совсем не был похож на деревенский дом. Элегантный с идеальными пропорциями, почти такой же старый, как и Истерли, обитый вагонкой, имеющий четырехскатную крышу, а также террасу по периметру с крыльцом.
Лейн припарковался рядом со старинным «Ягуаром», вышел из машины и направился к входной двери, которая была распахнута настежь. Пару раз стукнув по дверному экрану, он окликнул:
– Самюэль Ти?
В доме было темно, когда он вошел внутрь, ему нравился этот запах – лимона и старого дерева. Похожее на что-то сладкое, как свежие булочки с корицей, которые делались у него дома.
– Самюэль Ти.?
Шорох в библиотеки привлек его внимание, и он направился туда…
– О, черт!
Сделав шаг в комнату, Лейн моментально отвернулся, увидев полностью обнаженную женщину, восседающую на Самюэле Ти. на кожаном диване.
– Я стучался, – крикнул Лейн.
– Все нормально, старик.
Самюэля Ти совершенно не смутился, и похоже блондинка тоже: Лейн краем глаза обратил внимание, что она даже не удосужилась одеться. Хотя, возможно, ее одежда находилась в другой части дома. На лужайке. Или висела на деревьях.
– Подожди меня наверху, – приказал Самюэль Ти.
Женщина что-то пробормотала, раздалось чмокание в виде поцелуя. И модель (она была такой красивой и такой высокой) натянула одну из деловых рубашек Самюэля Ти.
– Привет, – сказала она, ее голос напоминал виски, мягкий, пьянящий для многих парней.
– Ага, до свидания, – ответил Лейн, проигнорировав ее, направляясь к своему другу.
Самюэль Ти. натянул черный шелковый халат и завязал его спереди, опустился в кресло, какое-то время даже не в состоянии сфокусироваться на Лейне. Он прошелся рукой по взлохмаченным волосам, зевнул и взглянул в окно.
– Так уже утро, как я погляжу. Как быстро прошла ночь!
– По шкале от одного до десяти, где один – это посещение церкви в воскресенье, десять – это последняя студенческая вечеринка, насколько ты пьян сейчас?
– На самом деле, я как правило хочу пьяным в церковь по воскресеньям. Но я бы сказал, что шесть, в данный момент. Но если мне придется проходить тест на трезвость, тогда семь с половиной.
Лейн присел на корточки и подобрал пустую бутылку Bradford Family Reserve, валяющуюся на полу.
– По крайней мере, ты пьешь хорошее спиртное и остаешься ему верен.
– Всегда. Итак, чем я могу быть полезен тебе? И имей в виду, я превысил законный предел спиртного в крови, поэтому, пожалуйста, не слишком сложный составляй запрос.
Перекатывая взад-вперед пустую бутылку в руках, Лейн опустился в кресло.
– Первым делом, сегодня утром меня посетил детектив Мерримак. Я тут же позвонил тебе.
– Сожалею, – Самюэль Ти. уставился в потолок. – Думаю, что немного был занят с сестрой в это время.
Лейн закатил глаза, но не собирался его осуждать. Этот этап мужчины-шлюхи он прошел, и хотя некоторые воспоминания вызывали удовольствие тогда… сейчас он ни за что бы не променял то удовольствие на свою Лиззи.
– Он хочет получить доступ к камерам безопасности поместья.
– Не удивительно. – Самюэль Ти. потер щетину на подбородке. – Ты разрешил? Кстати, где у тебя находится комната охраны?
– У нас их две. Одна в коридоре обслуживающего персонала в Истерли, а реальная крутая комната службы безопасности в бизнес-центре. И нет, я не разрешил ему посмотреть записи. Сказал, чтобы он получал ордер.
Внезапно, Самюэль Ти. словно протрезвел.
– Есть какая-то особая причина? Я хочу напомнить тебе, что я – твой адвокат. Фактически, который занимается твоим разводом, но если ты активно планируешь совершить преступление, меня не могут вызвать в суд для дачи показаний против тебя, поэтому ты можешь говорить со мной совершенно откровенно.
Лэйн вперил взгляд в этикетку на бутылке бурбона – скетч Истерли с раздольным поместьем.
– Лейн, что может быть на видео?
– Я не знаю.
– Тогда за кого ты боишься?
– За своего брата. А возможно кого-то другого, кто мог убить моего отца.
Самюэль Ти. один раз моргнул. И показалось, что это был своеобразный знак, что он подумал тоже самое. Или, может быть, сказывался уровень алкоголя у него в крови.
– Ты разговаривал с Эдвардом на эту тему?
– Нет. – Лейн отрицательно покачал головой. – В настоящее время я притворяюсь, словно всего лишь параноик.
– И как это на тебе отражается?
– Неплохо, – Лейн выругался. – Таким способом я смогу что-нибудь предпринять и удержать полицию подальше от него.
– Они все равно вернуться к тебе с ордером, – пожал плечами Самюэль Ти. – У них есть на то причина, когда ты нашел улику в земле под деревом. Если бы ты хотел удержать их как можно дальше от своей семьи, мой совет был бы – не звонить им тогда.
– Это трактуется, как воспрепятствование осуществлению правосудия, не так ли, адвокат? Поверь мне, не думай, что я не хотел это утаить. Ох, закончить тихо и мирно это дело. Но вскрытие показало, что у моего отца был рак легких. Он в любом случае умер бы и тогда бы без этой улики, можно было бы поддерживать версию о самоубийстве. Но только при условии, если теперь все забудут про его палец, который был зарыт под окном люкса моей матери.
Раздался топот ног, которые остановились в коридоре, перед дверью в библиотеку стояли голые сексуальные ноги.
Самюэль Ти отрицательно помотал головой, глядя на еще одну женщину.
– Я еще не закончил.
– Боже мой! – воскликнула она, – это же…
– Мой друг? Да, именно он. Теперь, прошу тебя, извини нас.
Дама исчезла, Лейн спросил:
– Сколько их у тебя в доме?
– Пять. Может шесть. Была конвенция черлидеров в Кентукки центре. Не волнуйся, все они тренеры.
– Как и ты в своей области, Самюэль Ти.
– Не правда. У тебя тоже были такие моменты… раньше.
– Да?! И как проходит твое самолечение в этой области? Это отвлекает тебя от мысли, что моя сестра в данный момент выходит замуж?
Адвокат тут же перевел взгляд в окно, причем быстро.
Наступила пауза, тишина давила, Лейн выругался.
– Я не хотел выглядеть мудаком, клянусь. У меня вырвалось.
– Я знаю, – он повернул к нему голову. – Она, на самом деле, готова выйти за него замуж? Постой-ка, это же похоже на песню? Она, действительно, выйдет за него…
– Да, они уже отправились в мэрию.
– Все уже происходит, – рассеянно произнес Самюэль Ти..
– Хотя ты же знаешь, Джин. Ее версия брака больше напоминает «вертушку», не потому, что она собирается во всю ходить по магазинам. Хотя с Ричардом и его деньгами она будет ходить по магазинам, конечно.
Самюэль Ти. кивнул.
– Да. Тоже верно.
– Но, чувак, они все время ругаются и спорят.
– Прости?
– Они оба так орут, что их можно услышать сквозь стены, а Истерли строился давно, если ты понимаешь к чему я веду.
Самюэль Ти нахмурился, а потом спросил:
– Ты знаешь реальную проблему своей сестры?
– У нее их предостаточно. Не хочешь мне подсказать направление на какой сфере ее жизни мне стоит сфокусироваться?
– Проблема с твоей сестрой… – Самюэль Ти. постучал по виску. – Такой же порочный, как и она, но никто не сравнится с ней.
«Тоже самое я чувствую и к своей Лиззи» – мелькнула мысль у Лейна.
Ну, кроме того, что его Лиззи не имела таких недостатков, какие были у его сестры.
– Самюэль, – с грустью прошептал он.
– О, я слышу жалость в твоем голосе.
– С Джин всегда было очень тяжело.
– Как и со мной, мой дорогой друг. Как и со мной. – Адвокат выпрямился в кресле. – Иииии мы спишем этот маленький обмен любезностями, – Самюэль Ти. жестом указал на них двоих, – что я серьезно пьян, просто в жопу. Если ты когда-нибудь напомнишь мне об этом, я все буду отрицать. Я сделаю вид, что не помню, о чем мы вообще говорили. И для меня это будет благословением.
– Вау, ты крепкий орешек, если учесть твое опьянение по шкале равное шести.
– Возможно, я не совсем правильно оцениваю некоторые вещи. – На этой ноте, Самюэль Ти. потянулся к столику и налил себе еще бурбона в хрустальный массивный стакан. – Вернемся к твоей проблеме камер безопасности. Они получат ордер и просмотрят отснятый материал, и более того, они тут же заметят, если что-то было подправлено или отсутствует на пленке. Я советую тебе даже не пытаться чтто-либо предпринимать в этом направлении.
– И все же ты предложил мне умолчать о том, что я нашел на грядке под ивой?
– Разница заключается в том, что если бы ты не вызвал их тогда, они бы никогда об этом не узнали. Если же ты попытаешься что-то вырезать и смонтировать по новой отснятый материал, они увидят это. Одно дело делать вид, будто ты ничего не нашел. И совершенно другое попытаться обмануть, тебе профану в этом вопросе, их ИТ-отдел, с командой идиотов, которые являются членами Anonymous в свое свободное время. (Anonymous – анонимные программисты, которые могут найти все и всех, шарясь по интернету тайком, со скрытым IP-адресом).
Лейн поднялся и подошел к окну. Стекла в окнах были такие же, как и в Истерли, красивые сельхозугодия бугрились вдали разноцветными пятнами, благодаря пузырикам в антикварных стеклянных квадратах.
– Знаешь, – сказал он, – что я чувствовал, когда Эдвард был в Южной Америке в руках этих ублюдков? Я не спал в течение недели. Все то время, когда появилось требование о выкупе, и когда, наконец, его спасли и привезли в Штаты. – Воспоминания прошлого были похожи на это старое стекло, скрывая то, что находилось прямо перед ним. – Когда мы росли, Эдвард всегда защищал нас от отца. Эдвард всегда был главным. Он всегда знал, что нужно сделать. Если бы меня похитили? Он бы пришел и спас меня, если бы мы поменялись ролями. Он бы полетел в джунгли и взял бы в руки мачете, чтобы проложить свой собственный путь ко мне.
– Твой брат был… прости меня…твой брат человек высшего качества.
– Я не мог спать тогда, потому что не мог его спасти. И эта мысль съедала меня живьем.
Наступила тишина, потом Самюэль Ти. заговорил:
– Ты не сможешь спасти его в данной ситуации, Лейн. Если он сделал то, что ты думаешь… и на видео есть доказательства… Ты просто будешь не в состоянии спасти его.
Лейн обернулся через плечо и выругался.
– Мой отец заслужил это, ясно. Мой отец заслужил все это. Ему следовало уже много лет назад прыгнуть или кому-нибудь скинуть с этого чертового моста.
Самюэль Ти. поднял руки ладонями к нему.
– Не думай, что я оправдываю твоего отца. У твоего брата были все оправдания в мире… как в игре «Престолов». Хотя закон Кентукки не оправдывает убийство, но он может попробовать выиграть в этой ситуации. Самооборона засчитывается, как оправдание, если к горлу приставлен нож или пистолет к голове.
– Господи, зачем только нашли этот чертовый палец. Мне хотелось бы закапать его обратно в землю.
Но он не мог подставить Лиззи и Грету под удар. Особенно с Ричардом Пфордом, который вместе с Джин вышел из дома. Этот ублюдок мог продать даже свою мать, если она у него вообще была.
– Знаешь… – лицо Самюэля Ти. приобрело задумчивое, философское выражение. – Что следовало сделать твоему брату – пригласить отца в конюшни Red & Black. А потом пристрелить, как только он переступил бы порог.
– Что прости?
– Только таким способом можно совершить убийство в Кентукки. У нас существует закон частной собственности, который гласит, если кто-то незаконно, даже не угрожая вам оружием, вторгся на твою территорию, ты имеешь право защищать свою частную собственность… если они, конечно, не получили твоего разрешения. Достаточно сказать всего лишь два раза, чтобы они покинули твои владения. И все. Ты имеешь полное право в них выстрелить. Но при одном условии, они не должны в этот момент двигаться к выходу. – Самюэль Ти. погрозил указательным пальцем. – Но это могло бы сработать. При условии, что никто бы не знал, что Эдвард попросил бы отца встретиться с ним в конюшнях? Эдварду бы это точно сошло с рук.
Лейн уставился на своего адвоката, Самюэль Ти. махнул рукой, как будто утверждал свои слова.
– Но, ты же понимаешь, я не пропагандирую тебе. И я пьян, ты это тоже знаешь.
Через мгновение Лейн пробормотал:
– Напомни мне, никогда не приезжать сюда без письменного приглашения, адвокат.
Глава 37
Джин сидела рядом со своим будущем мужем и смотрела в окно на заднем сидении Phantom с откидным верхом, который был закрыт в знак уважения к ее прическе. Река была мутной и неспокойной после урагана, вода поднялась, что казалось готова была затопить часть Индианы.
Впереди показался город, с небоскребами, сверкающими в лучах солнца, с ожерельем асфальтированных полос шоссе, опоясывающих эту могучую сталь и стекло. Шофер ее отца время от времени ударял по тормозам, но остановки были кратковременными.
Подъехав к большой пятерке мостов, она увидела пять арочных пролетов с тросами, удерживающими асфальтированное шоссе над водой… и невольно вспомнила, как она ругалась с отцом, желающем выдать ее замуж за Ричарда. Тогда она отказалась… и обнаружила, что он лишил ее всех средств к существованию, словно отправив на необитаемый остров самостоятельности.
И тогда она отступила.
Сейчас же она находилась в этой машине.
Прикрыв глаза, она вспомнила Самюэля Ти., который пришел к ней, когда она сидела возле бассейна во время прощания с ее отцом, тогда мало пришло гостей, чтобы почтить его память.
– Подпиши это.
Открыв глаза, она взглянула на кремовые кожаные сиденья. У Ричарда в руках было около двадцати страниц, которые он протягивал ей вместе со своей черной с золотой монограммой ручкой Montblanc.
– Прошу прощения.
– Это брачный договор. – Он кинул документы на сиденье. – Подпиши.
Джин засмеялась и бросила взгляд на шофера. Похоже, этот человек в форме со смешной фуражкой будет свидетелем чертово шоу.
– Я не собираюсь делать ничего подобного.
– Собираешься, – сказал Ричард.
Глядя в окно, она пожала плечами.
– Тогда можешь разворачивать автомобиль назад. Отмени все. Делай все, что считаешь нужным, но я не откажусь от своих прав, как твоя жена.
– Позволь мне напомнить тебе, что я предлагаю помощь в распространении бурбона вашей компании. Учитывая, что вы еле держитесь на плаву, вам просто необходимы мои выгодные контракты. И они могут быстро испариться, если я только захочу.
– Учитывая, что мы еле держимся на плаву, в следующем году может уже не быть компании «Бредфорд бурбон». Поэтому я предпочитаю сделать ставку на твое личное состояние, это намного лучше для меня.
Он отшатнулся, его тонкая шея изогнулась, отчего он напомнил ей лошадь, которую морили голодом.
– И тебе не стыдно?
– Неа.
– Вирджиния Элизабет…
– Даже мой отец никогда не называл меня так. – Porsche мчался по обочине мимо машин, стоящих в пробке, она поняла, что это был ее брат. – Хотя мне не кажется это разумным, но не удивлюсь, что это он, – пробормотала она.
– Это стандартный договор. И если ты не знакома с этим термином то, на самом деле, он означает, что все очень просто. Ты вступаешь в брак со своим имуществом. Я вступаю со своим. И наши состояния никогда не станут общим и никогда не сольются.
– Стандартный договор, правда? Поэтому он написан на двадцати страницах, словно книга «Война и мир»? – Она взглянула на него. – И если это обычный шаблон, почему ты не предоставил мне его заранее, чтобы я могла показать его своими адвокату?
Например, Самюэлю Ти. Хотя она уже догадалась, как будет происходить это обсуждение.
– Тебе не стоит утруждать себя юридической терминологией.
– Не стоит? Возможно, тебе будет интересно, что я уже изучила закон о разводе, не хочешь узнать, что я выяснила?
– Джин, серьезно…
– Я узнала, что должна быть и буду очень преданной тебе. – Он снова отшатнулся от нее, она произнесла: – Знаешь, на самом деле, я должна обидеться, что ты удивлен. И прежде чем ты начнешь волноваться, говоря, что я не проявляю к тебе должного уважения, я выяснила, что в Кентукки развод по вине неверности может послужить для урезания алиментов от супруга. Поэтому те два летчика, которых я трахала прошлой ночью, моя последняя вылазка для измены. Я буду порядочной женой тебе, и я также надеюсь, что буду следовать всюду за тобой, и результатом тому будут фотографии. Может возникнуть неувязочка с моей спальней, машиной, гардеробом и нижнем бельем, что они будут более низкого качества, но в другом я не предоставлю тебе возможности придраться ко мне.
Она всем телом подалась к нему.
– Как это звучит на юридическом языке? Ведь у тебя даже в мыслях нет, вернуть этот автомобиль назад в поместье, ты прекрасно знаешь, что я не подпишу никакой брачный договор, и мы все равно поженимся. За всю свою жизнь, ты не создал ничего. Ты ничего не создал лично сам. Общество уважает тебя не за твои личные заслуги, или уважает ли тебя общество, это еще вопрос, выказывает уважение, я бы сказала, только за твое наследство. Ты желаешь жениться на мне, потому что сможешь высоко держать голову на коктейльных вечеринках и гала-концертах. В конце концов, ты остался таким же, как и в начальной школе, которого никто не хотел брать в свою команду, но сейчас ты можешь оказаться тем, кто приручил великую Джин Болдвейн. И это вполне разумная цена для твоего эго, чем все то, что я могу снять с твоего банковского счета. – Она сладко улыбнулась. – Так что ты преспокойно можешь взять свои двадцать листков стандартного договора и засунуть себе их в жопу, дорогой.
В его глазах вспыхнуло желание убить, но она отвернулась к окну, наблюдая за рекой Огайо. Она чертовски хорошо знала, что случиться с ней, когда он вернется поздно вечером домой после работы, но у нее был непреодолимый зуд бороться с ним.
И она знала, что была права.
– И советую тебе еще обратить внимание на следующий пункт в законе, – пробормотала она, услышав, как он убирает в свой портфель брачный договор. – Насилие в семье также не котируется в бракоразводном процессе, оно еще больше не приемлемо, если сравниваться его с изменой. Знаешь, учитывая все эти обстоятельства, просто удивительно, что мы не можем жить в дружбе.
Лейн мчался вперед, обходя машины, стоящие в пробке, направляясь в город на развилку. В какой-то момент он заметил краем глаза ролл-ройс отца.
Без сомнения, Джина и Ричард двигались в город для заключения брака.
Она совсем свихнулась, если собиралась выйти замуж за этого дурака, но разубедить ее не удалось бы никому. Он прекрасно знал свою сестру, и критика с его стороны, была бы самой худшей идеей, если она что-то решила, то обязательно сделает. Кроме того, как обычно за последнее время, у него были совершенно другие причины для беспокойства.
На крытой стоянки на углу улицы Мухаммед Али и Второй, он бросил свой 911 на первом свободном, попавшемся месте, подальше от идиотов на внедорожниках, которые не могли припарковаться прямо.
Странно, обычно он так тщательно не выбирал место для парковки, потому что ему было в принципе наплевать. А сейчас? Ему не хотелось оплачивать ремонт за сколы краски и вмятины.
Или прибегать к страховке, которая не смогла бы покрыть ущерб.
И, кстати, говоря о страховании…
Ночью, когда очередной раз он не мог заснуть, отправился в бизнес-центр и порылся в архиве. Там он просмотрел все трудовые договора высшего руководства, все, что вытащил из ящика… и оригиналы корпоративных документов, он прочитал все, даже последующие изменения к договорам и корпоративным документам, а также секретные досье отдела кадров, содержащие описание шокирующих моментов некоторых сотрудников… и там он нашел медицинский полис на имя своего отца.
После того, как он прочитал его три раза, он позвонил в офис, выдавший этот полис и договорился о встречи с руководством.
Некоторые вопросы стоит спрашивать в лицо, один на один.
The Englishman, Battle & Castelson – страховая компания располагалась на тридцать втором этаже старинного городского здания Чарлмонта, и выйдя из лифта, Лейн обнаружил, что совершенно по-новому воспринял открывшуюся панораму города.
Если учесть, что он сам прыгнул с моста, открывающийся вид ему очень понравился.
Десять минут спустя он все еще ждал, держа в руке бокал с шампанским…
– Я сожалею, что заставил вас ждать, – произнес Роберт Инглишмент, фамилия, которого красовалась на логотипе компании, входя с блокнотом и профессиональной улыбкой на лице. – Просто сумасшедшее утро.
«Ну, давай расскажи мне об этом, а то я не знаю!» – подумал Лейн.
Они пожали друг другу руки, потом он выразил свои соболезнования, потом последовали какие-то несущественные фразы. Лейн не очень хорошо был знаком с Инглишменом, они были одного возраста, и Лейну всегда он нравился, когда ненароком их пути пересекались в социуме. Роберт был из тех парней, которые всегда надевали для гольфа шорты знатока, сшитые точно по нему, высшего качества костюм для Дерби в полоску и отлично сидящий темно-синий костюм «Брук Бразерс» с клубным галстуком на работу, и не столь важно, что на нем было надето, всегда казалось, что он готов прокатиться в «Хакер Крафт» тридцатых годов. В то время, где был еще Хемингуэй. И Фицджеральд пьянствовал в углу с Зельдой. («Хакер Крафт» – мотолодки из красного дерева мирового класса)
Инглишмен напоминал встречу двух школ – старой и новой, англосакс с отсутствием снисходительности и предубеждений, красивый как Поло Ральф Лорен, преимущественно не витающий в облаках, как в ситкомах, где главный герой готов отправиться в «Хакер Крафт».
Когда обмен любезностями закончился, Лейн отодвинул бокал шампанского в сторону и вытащил сложенный документ из нагрудного кармана льняного пиджака.
– Я подумал, что могу прийти сюда и поговорить с тобой об этом.
Роберт взял страницы.
– Кому принадлежит этот полис?
– Моему отцу, ранее возглавлявшему компанию «Брэдфорд Бурбон». Я выступаю бенефициаром вместе с братом и сестрой.
Нахмурившись, мужчина начал просматривать условия.
– Вопреки сообщениям СМИ, Лейн, мы полагаем, что он был убит. Я знаю, что есть пункт – исключение выплат в случае самоубийства страхователя, и в моем понимании, мы в праве отказать любым бенефициарам в получении…
– Мне очень жаль, Лейн. – Роберт закрыл документ и положил на него руки. – Но этот полис был аннулирован за неуплату около шести месяцев назад. Мы неоднократно пытались связаться с твоим отцом, но он не отвечал на наши звонки, а также не отвечал на наши письменные запросы. Произошло обоюдное расторжение, хотя это был ключевой полис страхования жизни этого человека. Мы действовали с беспристрастностью.
У Лейна зазвонил телефон, и он подумал, что семьдесят пять миллионов пошли коту под хвост.
– Можем мы еще чем-то помочь вам?
– Были ли какие-то другие полисы? Может личного характера? Я нашел только этот документ в корпоративных файлах. Мой отец был довольно немногословен о своих делах.
Личных и профессиональных.
– Было два личных полиса. Один был на пожизненный срок, гораздо меньший по сумме, чем этот. – Роберт снова постучал по документу. – Но он не стал его продлевать, когда пришел срок, пару месяцев назад.
«Конечно, – подумал Лейн. – Он не прошел бы медосмотр по своему здоровью, он знал это наверняка».
– А другой? – подсказал он.
Роберт откашлялся.
– Ну, другой был в пользу третьего лица. И эта третья сторона объявилась. Боюсь, не могу раскрыть тебе эту личности или дать еще какую-либо информацию о полисе, поскольку он инициирован не на тебя.
Телефон Лейна снова зазвонил. И на долю секунды ему захотелось швырнуть его через стол прямиком в огромное окно.
– Я абсолютно вас понимаю, – сказал он, забирая документ, сворачивая и убирая назад во внутренний карман пиджака. – Спасибо, что уделили мне время.
– Я хотел бы быть более полезным вам. – Роберт поднялся со стула. – Клянусь, я пытался уговорить твоего отца продолжить страхование, но он не захотел. Хотя он понимал, что это пошло бы на благо вашей семьи.
В этом и заключается вся история жизни этого парня… не думать о благе семьи.
«О, отец, – подумал Лейн. – Если бы ты не был уже мертв…»
