Текст книги "Драко Малфой и Солнечный путь (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Красота

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 32 страниц)

– Наверное, у меня недостаточно древний род, – сообщил он Вельгельмине и занялся другими подарками.

Верный своим принципам Шеймус подарил ему набор для душа, в который входил восковой депилятор, – Гарри покраснел и быстренько убрал подарок; Билл и Чарли совместно преподнесли ему серьгу, очень похожую на ту, что была у Билла, тоже с клыком дракона. Серьга смотрелась так эффектно, что Гарри решил непременно проколоть ухо, тем более что Мина пришла от подарка в неистовый восторг. От Сольвейг он обнаружил маленькую скульптурку из дутого стекла, которая изображала двух дракончиков, черного и белого, нежно льнущих друг к другу. Был еще подарок от Джинни – трогательно безобразный совенок из меха, наверняка ею самою сделанный и очаровавший Мину, неожиданно полезный подарок от Невилла – футляр для очков, подарок от Фреда и Джорджа, который Гарри на всякий случай решил не открывать при Мине, подарок от профессора Люпина – книга «Пособие по аппарированию для начинающих», подарок от Сириуса – настоящий и очень красивый кинжал в ножнах, и подарок от Дина – папка с рисунками. Рисунки Дина – черно-белые, как будто небрежные, но с необыкновенной точностью схватывающие главное в людях и вещах – всегда очень нравились Гарри. Дин преподнес ему набор портретов, и изучением этого подарка Гарри решил заняться подробнее. Вельга села вплотную к нему, через его плечо рассматривая портреты – Гарри в полупрофиль, задумчиво посасывающий кончик пера, Гермиона в кресле с книжкой, склоненные друг к другу головы Фреда и Джорджа, квиддичная команда Гриффиндора состава 1993–1994 учебного года, томный Шеймус перед зеркалом, Рон, в небрежной позе присевший на подлокотник кресла… На эту картинку Гарри смотрел долго, неосознанно гладя кончиком пальца лицо друга.

– Кто это? – тихо спросила Мина ему в ухо.

– Рон, – ответил Гарри. – Мой лучший друг. Он умер.

Мина потерлась носом о его шею, и Гарри почувствовал прилив благодарной нежности к этой девушке, которая так удачно умела заменить сложные слова простыми жестами.

Последняя картинка была цветной, и Гарри сразу узнал того, кто на ней был изображен. Воображение Дина одело Драко в черно-белый наряд средних веков – узкие штаны, камзол, плащ и остроносые ботинки, а в руки ему художник вложил длинные тонкий меч. Светлые волосы были коротко острижены и растрепаны. Драко сидел на парапете башни, согнув одну ногу в колене – совсем как он сидел на подоконнике там, в тайной комнате, кольнуло Гарри воспоминание. Закат подсвечивал его хрупкую фигуру.

– Почему цветная? – спросила Мина.

– Дин как-то объяснял, что черно-белым он рисует то, что видел, а в цвете – то, что придумал, – ответил Гарри.

– Он красивый, да? – после небольшой паузы произнесла Мина. Гарри перевел на нее взгляд.

– Ты красивая.

Мина вздохнула, обняла его и уткнулась носом в шею.

– Я ему завидую, – призналась она. – Это ужасно.

– Завидуешь? Почему?

– У него было все, чего не было у меня. Впрочем, что я? Не было – есть. Вряд ли отец признает меня, как ты думаешь? Возможно, даже запретит мне носить эту фамилию…

– Ты ничего не потеряешь, уверяю тебя, – твердо сказал Гарри. – Я знаю Люциуса Малфоя, и я такого отца врагу не пожелаю, не то что тебе. Что он делал с Драко – об этом даже говорить противно.

– Как ты думаешь, мы плохо поступили, что бросили его там? – неожиданно спросила Мина. Гарри вздохнул.

– Да, – честно признался он. – Просто я так рассердился на него за его выкрутасы… С ним невозможно общаться – ты еще намучаешься! А сейчас я думаю – если бы мы остались, возможно, вместе мы сумели бы помочь профессору Снейпу.

– Извини, – сказала Мина.

– Ты тут ни при чем.

Гарри уложил рисунки в папку и, развернувшись, обнял девушку крепче и привлек ее к себе.

– Я посмотрел подарки, – сообщил он. Мина рассмеялась и ухватила Гарри за нос.

– И что?

– Отпусти нос, – Гарри замотал головой. – Бессовестная!

– А будешь приставать – не только за нос ухвачу, – сообщила девушка и, отпустив нос Гарри, чмокнула обиженное место.

– Вот как? – вскинул брови Гарри. – А эта мысль мне нравится…

– Тьфу! – Мина вновь расхохоталась и попыталась выбраться из объятий Гарри. – Поттер! А ну, отпусти меня!

– Вот еще! – он повалил девушку на кровать, но Мина, ловко высвободив руки, пробежалась пальцами по ребрам Гарри, и он уже сам рванулся из ее объятий.

– Вельга! Я боюсь щекотки!

– Знаю! – рассмеялась Вельгельмина, продолжая щекотать его. Руки у девушки были сильными, а пальцы – цепкими, и сколько Гарри не вырывался, высвободится он не мог. Вельга подмяла его под себя, навалилась сверху, и, задыхаясь от смеха, Гарри все-таки нашел в себе силы высвободить руки из недевичьей хватки, запустил пальцы ей в волосы и притянул голову отчаянно сопротивляющейся Мины к себе.

– Нечестно! – завопила Мина.

– Что нечестно? – удивился Гарри и, не дожидаясь ответа, поцеловал ее. Ни он, ни она не заметили, как открылась дверь.

– Вот ни хрена себе! – раздался изумленный голос Шеймуса. Вельгельмина моментально скатилась с Гарри, и тот сел. Глаза Финнигана были совершенно круглыми.

– Э-э-э… мисс…

– Это Вельгельмина Малфой, – поспешно сказал Гарри. – Сводная сестра Драко. Мина, это Шеймус Финниган, Дин Томас и Невилл Лонгботтом, мои сокурсники и соседи по комнате.

– Очень приятно, – почему-то уныло сказал Шеймус, протягивая Вельге руку. – Вы ведь из драконозаводчиков, да?

– Да, – согласилась Мина, поднимаясь на ноги.

– А мы ходили смотреть драконов, – сообщил Невилл. – Они такие… такие…

– Красивые, – мечтательно сказала Мина. – Гарри, я пойду, пожалуй. Увидимся завтра.

– Я тебя провожу, – Гарри встал, но девушка покачала головой.

– Не беспокойся, дойду, – она улыбнулась. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – вразнобой ответили парни, и Мина вышла. Наступила драматическая пауза. Нарушил тишину напряженный голос Шеймуса:

– Гарри, только честно – ты встречаешься с ней не потому, что она девушка, похожая на Драко Малфоя?

– Нет, – сердито сказал Гарри. – Она мне нравится, а Драко тут ни при чем.

– Значит, с ним все, да?

– Да.

– То есть, вы сбежали, чтобы выяснить отношения?

– Шеймус! – Гарри закатил глаза. – Наши отношения закончились уже давно!

– Черта с два! – жестко перебил его Шеймус. – Я видел его лицо сегодня. И я уверен, что ты обошелся с ним как последняя скотина. И знаешь, что еще? Не удивлюсь, если ты встречаешься с этой девицей исключительно потому, что хочешь поддержать имидж Мальчика-Который-Выжил-И-Который-Должен-Быть-Нормальным. Надеюсь, она того стоит, – Шеймус развернулся и гордо удалился к своей кровати. Дин смущенно прокашлялся.

– Ну… ты извини его, ты же его знаешь…

– Да… – расстроено кивнул Гарри. – Знаю… Спасибо за подарки, – спохватился он. – Я как раз посмотрел.

– Как тебе рисунки? – приподнял брови Дин. – Я взял на себя смелость…

– Спасибо, Дин, все чудесно, – перебил Гарри. – Спасибо за футляр, Невилл. У меня теперь новые очки, так что футляр им не повредит.

– Да что ты, пустяки, – смущенно пробормотал Невилл. – Ну, я пойду… в смысле, спать…

– Угу, я тоже… – сказал Дин, почему-то отводя глаза.

– Конечно, – ответил Гарри. – Спокойной ночи.

Приятели разбрелись по кроватям. Гарри переоделся в пижаму и нырнул под одеяло. Свечи погасли.

Свежее белье приятно похрустывало, постель была теплой, а губы все еще хранили нежное прикосновение губ Мины. Но что-то грызло Гарри, не давая успокоиться. Слова Шеймуса? Странное поведение друзей?

Воспоминания о выражении лица Драко сегодня и тогда, в отеле, когда он так робко поцеловал его в последний раз? Или то, что он почему-то – он сам не мог понять, почему – не сказал Мине о тайной комнате?

«Что я сделал не так?» – мысленно спросил Гарри, глядя в темноту над головой. Ответа не было. Нет, впрочем, ответ был, но настолько ужасный, что Гарри не мог его принять.

* * *

Ветер, задувавший в открытое окно, добрался до самого его нутра, выстудил и выдул все то теплое, что еще там оставалось, и теперь в нем было пусто, холодно и темно. Ни о чем не буду думать, – сказал он себе, и теперь эта мысль носилась по кругу в голове, не пуская другие. Ну и слава Богу… Ни о чем не буду думать… ни о чем не буду думать…

Странно… Там, в Каринтии, он еще ничего не знал, но уже оставил надежду. Он не знал, что она будет здесь. Он мог бы предположить, что за учебный год еще сможет затащить Гарри в свою постель. В конце концов, совы от любимой девушки – плохое подспорье, когда речь идет о некоторых физиологических особенностях организма.

Просто ты все понял, сказал кто-то в его голове. Ты понял, что Гарри вернулся к своему статусу. То, что было между вами, было случайностью. Или даже ошибкой. Разве не тебе он говорил, что не хочет быть героем, не хочет быть и не будет последней надеждой волшебного мира? Разве не с тобой он хотел бежать, бросив все – войну с Вольдемортом, людей, которые на него рассчитывали? Эти слова не могли принадлежать Мальчику-Который-Выжил. Это ли не доказательство того, что ваша связь была ошибкой?

Ненавижу слово «связь», возразил Драко. Я любил его. Я оставил надежду, потому что мне не нужен Гарри Поттер в моей постели. Мне нужно сердце Гарри Поттера. Его чувство ко мне. Вот, я это сказал.

Тогда почему ты говоришь, что любил его, спросил голос. Значит, ты любишь его по-прежнему.

Нет, ответил Драко. Довольно. Я хочу с этим покончить. И я покончу. Я уже начал. Я могу обойтись без Поттера. Он не последний парень на земле.

«Тогда почему ты сжимаешь в руке это кольцо?» – прозвучал в голове неожиданный вопрос. Драко разжал ладонь и увидел кольцо – то самое, что в качестве портключа бросил ему Снейп. Острые грани стеблей из черненного серебра, переплетенные с изумрудами в виде листьев, впились в его ладонь, оставив на ней глубокие вмятины.

«А при чем здесь кольцо? – удивился Драко странному повороту мысли собственного внутреннего голоса. – Это кольцо Снейпа».

«Нет, – ответил голос. – Это мое кольцо».

Я сошел с ума, мелькнула в голове Драко не то чтобы грустная мысль. Впрочем, она еще не успела как следует оформиться, как воздух перед Драко сгустился, замерцал, и взору изумленного слизеринца явился Рон Уизли.

Городок на юге Австрии, Каринтия, отель, 1 сентября 1997 года, несколькими часами раньше

Северусу Снейпу не было даровано такой милости, как Авада Кедавра. Потерять сознание ему тоже не дали.

В силу, видимо, природной скромности он полагал, что шайка, пафосно именующая себя «Упивающиеся Смертью», охотится за Поттером или за младшим Малфоем; отправив Драко в Хогвартс, он ждал немедленной смерти и жалел только о том, что не сумел передать с Драко последний привет Сольвейг. Но, с другой стороны, чтобы он мог сказать? «Передай Сольвейг, что я люблю ее»? Наверное, это весьма насмешило бы и Драко, и эту шайку. Или «Скажи ей, что я ее настоящий отец»? Довольно глупо, если собираешься умереть – кому нужен отец-покойник? Пожалуй, надо было крикнуть «Передай Сольвейг, что все деньги в правом углу подвала, в сундуке». Она бы оценила…

Но, похоже, его скромная персона была нужна Темному Лорду сама по себе. После того, как Драко исчез, нападающие не сделали попытки убить Снейпа. Десяток огненных шаров, выпущенных одновременно из десяти палочек, растворил его защиту, и кто-то ударил по нему Круциатусом. Боль сбила профессора с ног; он упал, и чей-то тяжелый ботинок ударил его по пальцам, выбивая из них палочку. А потом Снейп увидел около своего горла трепещущее, как жало змеи, острие тонкого меча.

Пару секунд он соображал, что же это ему напоминает. Память никогда не подводила Северуса Снейпа.

Он знал только одного человека во всем волшебном мире, который предпочитал палочке меч. «Меч, – говорила она, – это совершенное оружие. Меч – продолжение руки, а значит, он часть человеческого тела.

Магглы стремятся переплюнуть самих себя в попытках создать совершенное орудие убийства, но ничто не может быть совершеннее клинка. И чувство, которое испытываешь, когда под твоим клинком расступается плоть, скрипят кости, разрываются кровеносные сосуды твоего врага, не сравнимо даже с твоей первой Авада Кедаврой».

Снейп неторопливо поднял глаза, разглядывая знакомое, еще больше похудевшее и побледневшее, но все такое же красивое и невозмутимое лицо, льдистые синие глаза, о которых так часто напоминали ему глаза его девочки, гладкие черные волосы, блестящие, как лакированное дерево, уложенные в тугой узел на затылке, и самое привлекательное в этом лице – тонкий, хищный, увенчанный легкой горбинкой нос.

– Мисс Паркер, – произнес Снейп.

– Северус Снейп, – в тон ему ответила она. – Ты рад меня видеть?

Снейп невесело рассмеялся.

– Ну, как тебе сказать?.. Безумно!

Хогвартс, 12 сентября 1997 года, вечер

– Клюква в сахаре!

Горгулья неодобрительно посмотрела на Гарри с высоты своего нешуточного роста и поехала в сторону, открывая проход. Гарри мимоходом подумал, что ей, наверное, не нравятся дамблдоровы пароли.

Перед дверью в кабинет директора он остановился, набрал в легкие воздуха, выдохнул и постучал.

Полчаса назад профессор МакГонагалл сообщила ему, что его хочет видеть директор. Вид у декана Гриффиндора был, по обыкновению, суровый, и Гарри моментально почувствовал себя виноватым. Хотя и не мог припомнить, в чем.

Заканчивалась вторая учебная неделя, а Снейп так и не появился. Не было также и Люпина, наверное, он участвовал в спасательной экспедиции. Естественно, не было занятий ни по Защите от Темных Сил, ни по Зельеделию.

Ученики со свойственной детям жестокостью радовались такому повороту событий. Во-первых, не было ненавистного профессора зелий. Во-вторых, возникла масса свободного времени. Вовсю тренировались квиддичные команды, и Гарри разрывался между игрой и Миной.

Визит в кабинет директора не радовал Гарри. С одной стороны, его посещения дамблдорова кабинета не всегда были связаны с проступками. С другой стороны, даже и в этом случае ничего хорошего они не несли.

Интересно, если проступок, то какой? За прошедшие двенадцать дней не было ни одного, чтобы он не поцапался с Малфоем. Точнее, Гарри не хотел с ним ругаться, но слизеринец словно с цепи сорвался и не мог пройти мимо Гарри без того, чтобы не сказать какую-нибудь гадость. Гарри старался не отвечать, старался обратить все в шутку, но Малфой не желал налаживать отношения.

Итак, Гарри постучал, дверь открылась, и Дамблдор, по обыкновению улыбаясь, произнес:

– Проходи, Гарри, не стесняйся. Хочешь чаю?

«Ругать не будут, – пронеслось в голове Гарри. – Значит, что-то стряслось».

Он обогнул одно из кресел с высокой спинкой, но прежде, чем сесть, краем глаза заметил, что в соседнем кресле тоже кто-то есть. Брови Гарри против воли хозяина поползли вверх. Утонув в глубоком кресле всем своим тонким телом и невозмутимо поглощая засахаренную клюкву, там сидел Драко Малфой.

– Эээ… Драко?

– Поттер, – холодное замечание при желании можно было расценить как приветствие. Дамблдор через стол левитировал Гарри чашку с чаем.

– Ты любишь клюкву в сахарной пудре, Гарри? Маггловская сладость, очень приятная.

– Спасибо, сэр, – Гарри сделал маленький глоток, отставил чашку и вопросительно посмотрел на директора. Тот, как ни в чем не бывало, пил чай, заедая его засахаренной клюквой. Гарри услышал, как Малфой чуть слышно хмыкнул. Гарри послал ему доброжелательную улыбку и получил в ответ яростный и непримиримый взгляд.

– Итак, молодые люди, – заговорил наконец Дамблдор, – ситуация, как вы сами знаете, такова, что мы остались без преподавателя зельеварения и слизеринского декана. Я поговорил с профессором Люпином, он согласился временно исполнять обязанности декана…

Драко фыркнул, и Гарри поспешно и, наверное, излишне громко спросил:

– Сэр, а что с профессором Снейпом? Спасательная экспедиция организована?

– Спасательная экспедиция… – Дамблдор кивнул, задумчиво теребя ус. – Гарри, Драко. Вы уже достаточно взрослые и достаточно пережили, чтобы понять то, что я вам скажу. Мы попытались помочь профессору Снейпу. В тот же вечер, когда вернулся Драко, мы отправились к Северусу на помощь. Мы задержались вряд ли больше, чем на час. Но никого не застали. В отеле пусто, вся администрация отеля и постояльцы перебиты… Похоже, магглы вызвали полицейских, началась бойня, – лицо директора вдруг посуровело, он заговорил резкими отрывистыми фразами. – Убивать магглов – их любимое развлечение… Разнесли и сожгли полгорода… Горы мертвых тел…

Драко дернулся и вскинул голову.

– Сэр, там… там был мальчик?

– Что? – директор повернулся к нему. – О чем ты, Драко? Какой мальчик?

– Мальчик лет пятнадцати, темноволосый… – директор смотрел на него непонимающе и с сочувствием, и Драко махнул рукой. – А, ладно… Неважно…

– Профессора Снейпа мы не нашли, ни живого, ни мертвого, – продолжил Дамблдор. – Сейчас профессор Люпин, Сириус Блэк и их друзья-авроры ищут профессора Снейпа и не собираются сдаваться, хотя профессору Люпину придется вернуться к своим обязанностям… Беда в том, молодые люди, что эти поиски – исключительно на добровольных, частных началах, и друзьям Сириуса и Рема могут запретить их продолжать. Тогда Сириус останется один, а что он может сделать в одиночестве?

– Подождите! – Гарри вскинул руку, перебивая директора – это, конечно, было не очень вежливо, но сейчас Гарри было не до хороших манер. – Но почему нельзя организовать официальные поиски? Разве Министерство…

– Они думают, что он Упивающийся, да? – спросил Драко. Дамблдор кивнул.

– Да. Они не верят ни моим словам, ни твоим показаниям, Драко. Они считают, что профессора Снейпа не могут найти, потому что он присоединился к Вольдеморту. – Драко вздрогнул и съежился при звуках этого имени. – Более того, Драко, они считают, что ты и профессор Снейп пытались похитить Гарри. Ты обманом увез его из дома, а Северус привел Упивающихся. Так мне сказали – разумеется, в частном разговоре.

Официально ты все еще числишься спасителем Мальчика-Который-Выжил.

– Бред какой! – воскликнул Гарри. – Но ведь Фудж под арестом, неужели…

– Гарри, к сожалению, Фудж в Министерстве не единственный… – Дамблдор замолчал, словно подыскивая слово, и Драко подсказал:

– Идиот.

– Примерно так, – согласился директор. – Более того, он не худший представитель общества министерских работников, уверяю тебя, – он вздохнул. – Но не отчаивайтесь. Поиски профессора Снейпа все же будут продолжены, пока мы не найдем его или не убедимся, что искать больше некого.

– Значит, вы не верите, что он с Вольдемортом? – в голосе Драко, как показалось Гарри, прозвучало огромное облегчение.

– Разумеется, – твердо ответил Дамблдор. – Я слишком долго знаю Северуса, – он немного помолчал, а потом заговорил совсем другим тоном: – Однако вас, молодые люди, я позвал вовсе не затем, чтобы обсуждать судьбу профессора Снейпа и политику Министерства. Дело в том, что школа столкнулась с серьезной проблемой – у нас нет преподавателя зелий. Учебный год уже начался, и найти нового преподавателя очень сложно. Я попытался. Кроме того, многие из тех, кому нужна такая работа, не хотят идти преподавать в Хогвартс.

– Почему? – искренне удивился Гарри. Глаза Дамблдора весело замерцали.

– По многим причинам, Гарри. Во-первых, в этой школе преподают оборотень и полувеликан. Во-вторых, в ней нашел приют ужасный преступник, единственный, кто смог сбежать из Азкабана…

– Но ведь Сириуса оправдали! – в два голоса закричали мальчики. Под веселым взглядом Дамблдора – очевидно, его позабавило это неожиданное единодушие, – Гарри залился краской по самые уши, и даже на бледных скулах Малфоя появились розовые пятна.

– Оправдали, – согласился директор. – Но общественное мнение – штука суровая. Ну, а кроме того, в этой школе учится мальчик, про которого до конца не ясно, то ли он всеобщее спасение, то ли Наследник Вольдеморта…

– Ну-ну… – отчетливо произнес Драко.

– А также сын самого известного из Упивающихся Смертью, – восстановил справедливость директор. Драко прикусил губу. – Это не упоминая таких мелочей, как драконы и сумасшедший директор.

Гарри заулыбался.

– Так что, молодые люди, профессор зелий – наша большая проблема, – продолжал Дамблдор. – Я не могу позволить, чтобы материал остался непройденным. Как правило, если кто-то из профессоров вынужден был внезапно отлучится, и мы не могли найти ему замену, его ученик вставал на его место.

– Что-о-о?! – воскликнул Драко. – Вы предлагаете нам преподавать зелья?!

– Именно так, Драко. Вам и Гарри.

– Но, сэр… – Гарри встревожено посмотрел на Дамблдор, пытаясь на глаз определить, как далеко зашло директорское безумие. – У нас ведь есть занятия… мы учимся…

– Мы с профессором МакГонагалл постараемся перекроить расписание так, чтобы вы как можно меньше потеряли из школьного материала, – сказал директор. – Впрочем, вполне реально освободить, например, тебя, Гарри, от Прорицаний. Кроме того, курс Зельеделия – общий для всех, так что мы объединим все факультеты; таким образом, вам надо будет провести семь занятий в неделю на двоих.

– Отлично… – пробурчал Драко.

– Конечно, вы будете очень заняты, – продолжал Дамблдор. – С учетом того, что вы оба – квиддичные капитаны. Так что я пойму, если вы откажетесь. Однако я рассчитываю на вас.

Наступило выжидательное молчание. Гарри опустил голову, размышляя о том, как бы ему половчее отказаться, при этом чтобы никто – особенно Малфой – не понял, что его до тошноты пугает сама мысль о преподавании. «Я на вас рассчитываю…» Черт! Дамблдор слишком хорошо знает, какие слова ему надо говорить…

– Я бы дал вам время на размышление, – мягко нарушил молчание директор, – но уже на следующей неделе нужно начать. А до этого времени необходимо переделать расписание, а вам – приготовиться. Если вы согласны.

– Да, – наконец произнес Драко. – Я согласен.

– Я тоже, – чуть слышно сказал Гарри. Пути назад уже не было.

– Отлично, – Дамблдор улыбнулся. – Я полагаю, что каждый возьмет по курсу…

– Поттер пусть берет нечетные, а я – четные, – перебил Драко. – Наш курс будем вести вместе, по очереди.

– Я предполагал что-то в этом роде, – согласился директор. – Гарри?

– Да, – кивнул тот, поднимаясь на ноги. – Это нормально. Я могу идти?

– Минутку, Гарри, – остановил его директор. – Пароль в лабораторию профессора Снейпа вы знаете, если вам понадобятся какие-нибудь ингредиенты или редкие книги, или просто тихое местечко, я думаю, вы можете воспользоваться его кабинетом. Послезавтра утром профессор МакГонагалл даст вам ваше новое расписание. И еще – если вам понадобится лишнее время – обратитесь опять же к профессору МакГонагалл.

А теперь вы можете идти. И большое вам обоим спасибо.

Что-то пробормотав, Гарри выскочил из кабинета. Он услышал, как Драко ровным и вежливым голосом отвечает: «Не за что, сэр», а потом слизеринец вышел и окинул скептическим взглядом прислонившегося к стене Гарри.

– Ты, никак, струсил, Поттер?

– А ты нет? – огрызнулся Гарри. – Черт побери, придется стоять перед кучей учеников и что-то там им объяснять, да еще чтобы они поняли…

– Отлично, Поттер, – ухмыльнулся Драко. – Такой шанс выработать актерские способности и воспитательные инстинкты. Девочки это любят, – подарив Гарри еще одну уничижительную усмешку, Драко пошел вниз по лестнице. У горгульи Гарри нагнал его.

– Драко, нам нужно поговорить.

– Говори, Поттер, кто тебе мешает.

– Ты так ведешь себя в последнее время…

– О, тебе не нравится мое поведение? Что же ты молчал пять лет?

– Мне казалось, теперь все изменилось…

– С чего бы вдруг, Поттер? – Драко продолжал шагать по коридору, ни на мгновение не замедляя шаг. – С того, что мы пару раз трахнулись?

– И пару раз спасли друг другу жизнь, – возразил Гарри.

– Как-то запамятовал…

– Драко, ну почему ты так ведешь себя? – Гарри обогнал слизеринца и остановился, преградив ему путь и положив ладони Драко на плечи. Тот скрестил руки на груди и попытался заморозить Гарри ледяным взглядом. – Почему мы не можем быть друзьями?

– Интере-е-есно… – протянул Драко. – И что, в Гриффиндоре принято бросать своих друзей, сбегая с первой же симпатичной девицей?

– Я не сбежал! – рассердился Гарри. – Черт, ты сам не захотел возвращаться!.. Ты… ты сказал, что не хочешь… ты… ты сказал, что останешься, ты не хотел объяснить мне, как уехать… а Мина…

– Да, я хотел остаться! – с лица Малфоя внезапно слетела его вечная маска ледяного спокойствие, серые глаза вспыхнули, и Гарри словно ошпарило от этой внезапной, яростной красоты белокурого слизеринца. – Но я хотел остаться с тобой! И я никак не заслужил, чтобы ты сбегал от меня, не сказав – и даже не написав! – ни слова!

– Ты ведешь себя так, будто ревнуешь, – произнес Гарри растеряно. Лицо Драко моментально окаменело.

– О, у меня нет такого права, – холодно произнес он, развернулся и пошел было прочь, но, сделав пару шагов, остановился и ядовито произнес: – Между прочим, если бы ты не сбежал, Поттер, мы бы вместе смогли помочь Снейпу. Подумай об этом на досуге… если он у тебя будет, конечно.

– Драко… – Гарри снова загородил ему дорогу. – Нам же придется работать вместе, ведь лучше будет…

– Черта с два! – перебил Малфой. – У тебя свои ученики, у меня свои. Так что не рассчитывай на мою помощь. Обратись к своей грязнокровке.

– Я просил тебя, Малфой…

– А мне плевать! – отрезал Драко.

– Малфой, – Гарри схватил его за руку и получил еще один убийственный взгляд. – Что это был за мальчик, о котором ты спрашивал?

– Проститутка, – ответил Драко, оскалившись. – Нежная и отзывчивая шлюха. Я провел с ним ночь накануне первого сентября. И он обалденно отдавался. Гораздо лучше, чем ты, Поттер. Я бы, конечно, мог высказать надежду, что ты лучше сверху, но увы, мой опыт показывает, что это совсем не так, – он улыбнулся с издевательским сочувствием. – Переживаю за Мину, все-таки она моя сестра…

И, обогнув опешившего Гарри, он ушел.

– С-с-скотина… – прошипел Гарри почти машинально.

– Кто? – Гермиона, прижимая к груди две книги и небрежную кипу свитков, выходила из класса Трансфигурации.

– То ли Малфой, то ли я… – ответил Гарри, автоматически забирая у нее свитки. Таскать за Гермионой часть ее ноши уже стало для него второй натурой. – Черт… Если он ревнует, мог бы сказать…

– Как бы это прозвучало, интересно? – фыркнула Гермиона, приноравливаясь к его широкому шагу. – «Гарри, не встречайся с Миной, а то я ревную»? Не беги так…

– Глупо, – согласился Гарри, немного замедляя шаг. – Но… он бы мог мне сказать до того, как она… в общем, что все по-старому…

– Это же Малфой…

– Это же Малфой, это же Малфой! – неожиданно вспылил Гарри.

– Тише! – шикнула на него Гермиона – они как раз вошли в холл, эхо усилило голос Гарри, и на них обернулись. Гарри автоматически понизил тон, но ярость никуда не делась.

– Только и слышу. Что, только от того, что он, видите ли, такой весь из себя сложноорганизованный Малфой, я должен все время делать первый шаг? Выпрашивать его внимание? Терпеть его оскорбления?

– А что, ты все время делал первый шаг? – спросила Гермиона.

– Я не помню, – Гарри погас так же неожиданно, как и вспыхнул. – Тогда… в какой-то момент мне показалось, что все по-прежнему, а потом появилась Мина, и… понимаешь, я люблю ее. Ну, что мне делать?

– Ладно, успокойся, – Гермиона остановилась перед доской объявлений и, балансируя книжкой, полезла в сумку за очками. – Может, с Малфоем все в порядке. Нам все равно не понять, что он думает или чувствует. Привет, Деннис.

– Квиддичный чемпионат начнется десятого октября, – сообщил Деннис Криви из-под локтя Гарри. – Помочь тебе, Гермиона?

– Подержи это, – Гермиона сунула ему в руки толстую книгу, которая едва не придавила маленького Денниса к полу.

– Я понял, Дамблдор – это Вольдеморт под Всеэссенцией, – мрачно сказал Гарри. – Поняв, что убить меня не удастся, он решил меня заморить.

– А что такое? – спросила Гермиона, нацепив наконец очки.

– Дамблдор попросил меня и Драко временно заменить Снейпа.

– Вау! – ахнул Деннис. – Гарри, ты будешь вести у нас?

– А ты на каком курсе?

– На четвертом.

– Нет, у вас будет Малфой.

Деннис скривился.

– То-то Бэддок обрадуется…

– Бэддок? – переспросил Гарри. – Это тот шеймусов мальчик? Он еще играет за команду Слизерина…

– Он. Только он уже не шеймусов. И вздыхает по Малфою.

– Я не скажу, что он большой оригинал, – сухо заметила Гермиона. – Могу помочь тебе с проверочными работами, Гарри, или еще с чем-нибудь. Правда, зелья не мой конек…

– Спасибо, – с огромной благодарностью в голосе ответил Гарри. – Не прибедняйся – ты все знаешь.

Дамблдор даже намекнул, что при случае можно обратиться к МакГонагалл за хроноворотом.

– Лучше не надо, – содрогнулась Гермиона. – С ума сойдешь… Гарри, – она коснулась руки юноши, – не хочешь выпить чаю? У меня есть тортик…

– Тортик? – задумчиво повторил Гарри. – Тортик – это…

– Гарри!

В дверях холла, опершись на косяк, в ореоле солнечного света стояла Вельгельмина; на губах ее цвела чуть насмешливая улыбка – «доктор Джекилл» вечной злой малфоевской усмешки.

– Ну, я пойду, пожалуй, – Гарри не глядя сунул свитки в руки Денниса и рванул к девушке.

– Влюбленные слепы и глухи, – заметила Лаванда.

– И страшные эгоисты, – добавила Парвати. – Правда, Гермиона?

– Угу, – Гермиона сгребла рассыпавшиеся свитки и запихала их в сумку, которая и без того напоминала запасливого хомяка и наотрез отказывалась застегиваться. Плюнув, Гермиона протянула руку за книгой.

– А тортик? – спросил Деннис немного обиженно.

– Забудь.

– Зачем тебе «Справочник начинающего анимага»? – сменил тему Деннис.

– Догадайся, – огрызнулась Гермиона и, выхватив у Денниса книгу, стремительно унеслась прочь.

– Еще немного, – произнесла Лаванда, – и я начну думать, что Грейнджер влюбилась в Гарри – Уже хорошо, что ты начнешь думать, Браун, – желчно бросила проходившая мимо Сольвейг.

* * *

Ближе к десяти вечера Гермиона выбралась из гриффиндорской гостиной и пошла искать тихое убежище.

Просто удивительно, насколько она успела за лето отвыкнуть от своих шумных сокурсников. Отвыкнуть от Хогвартса. Отвыкнуть от мысли, что Рона больше нет.

Дома еще можно было представить, что они просто расстались на каникулы. Но в Хогвартсе о нем напоминало все, вплоть до огня, горящего в гостином камине: в последнее время – их последнее время – она полюбила сравнивать огонь с его волосами.

 
Мне кажется, я пальцы обожгу
Едва дотронусь до твоих волос
И больно мне, и страшно мне до слез
И не касаться тоже не могу.
 

Так себе. Несколько слабо срифмованных фраз и назойливый мотивчик, вертящийся в голове. Глупость. Она даже не сможет это выразить…

Она полагала, что ее и Гарри что-то связывает. Но оказалось, что этим чем-то был Рон. Втроем они были друзьями. Вдвоем они были… товарищами. Пожалуй, Гермиона состояла при Гарри чем-то вроде старшей сестры. А сестры не обязательно должны быть друзьями. Как правило, нет. Скорее всего, нет…