Текст книги "Драко Малфой и Солнечный путь (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Красота

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

Хогвартс, 25 декабря 1997 года, вечер

– Видел бы ты эти рожи, Рем! – Сириус взмахнул рукой, бутылка с виски слетела со стола, но у самого пола была подхвачена ловкой рукой анимага. – А? Видал? – Сириус пьяно прищурился, помахивая бутылкой.

Оборотень устало закатил глаза и положил голову на согнутую в локте руку. – Они прямо сказали нам, что Снейп сбежал, чтобы присоединиться к Вольдеморту! Старые засранцы ни в чем не знают удержу! Сначала они упорно не верили, что он вернулся, теперь готовы записать в его сторонники всех, кто слишком громко чихает в их сторону.

– Весь мир дерьмо, все бабы суки, и солнце – долбанный фонарь… – пробурчал Рем. – Я это уже слышал, Сири, причем несколько раз, и все от тебя…

Сириус, усмехнувшись, протянул руку и почесал Рема за ухом. Тот мурлыкнул.

– Волк, он и есть волк, – хмыкнул анимаг. – Кстати, кто варит тебе снейпову отраву?

– Драко Малфой, – ответил Рем.

– А почему не Гарри? – удивился Сириус.

– У него не получается так же хорошо.

– Да? А я уж испугался, что он и на тебя за компанию обиделся.

– Сириус, – Рем вздохнул, – Гарри не обиделся. Просто он неверно понимает ситуацию, и поэтому расстроен. Я пытался ему объяснить, но, понимаешь ли, он не дает мне и рта раскрыть.

– Рем, я не думаю, что Гарри будет прыгать от радости, если узнает, как все было на самом деле. Обман и есть обман…

– Это верно, – снова вздохнул оборотень. – Но ведь он прислал тебе приглашение на Рождество…

– Я бы не удивился, если б узнал, что он сделал это только из-за тебя…

Сириус устало потянулся и лег на стол, головой на вытянутую руку. Черные, неровно отросшие волосы разметались по столу и по смуглой, в старых шрамах, коже. Рем несколько минут просто смотрел на дремлющего друга, а потом тихонько прикоснулся пальцем к его раскрытой ладони. Сириус вскинул голову.

– Что?

– Ничего, – слегка смущенно улыбнулся Рем.

– А… Я думал, ты что-то хочешь сказать, – Сириус снова опустил голову. Рем ласково потрепал его по плечу.

– Может, тебе лучше отправиться в кровать? Не думаю, что спать на столе удобно.

– Если только в твою кровать, – пробормотал Сириус. – До своей я не дойду. Господи, еще эта вечеринка…

– Интересно, а где же буду спать я? – улыбнулся Рем. Сириус негромко рассмеялся. – Ты чего?

– Помнишь, как мы спали в одной кровати, Рем? Когда тебе перед полнолунием начинали сниться кошмары?

Что-то дрогнуло в лице Люпина, но Сириус, все так же уткнувшийся лицом в свою руку, естественно, не мог этого видеть.

– Помню, конечно.

– Да, это приятно – спать с кем-то в одной кровати, – протянул Сириус. – По-моему, кровать для того и придумана, чтобы спать в ней вдвоем. Или втроем. Иначе зачем она вообще?

Рем рассмеялся. Все-таки Сириус не зря стал именно собакой – он во многих своих привычках походил на пса. И, в частности, в своем презрении к кроватям и желании, а также способности спать где угодно – на диванах, на столах, на каминных ковриках…

– Не смейся, – буркнул Сириус. В дверь постучали, и анимаг приподнял голову. Рем открыл дверь.

– Добрый вечер, профессор Люпин.

– Добрый вечер, Драко.

Белокурый слизеринец прошел мимо Люпина и поставил на стол дымящийся бокал.

– Ваше зелье, профессор.

– Спасибо, Драко, – Люпин поморщился, но бокал взял и сделал глоток. Драко перевел на Сириуса слегка смущенный взгляд.

– Сириус…

– Привет, Драко, – ухмыльнулся Сириус. – Хочешь выпить?

Драко коротко глянул на Люпина, но оборотень был слишком занят борьбой с зельем, которое неудержимо пыталось вернуться обратно, и потому не обратил внимания на попытку Блэка споить ученика. Драко кивнул, и Сириус, жестом предложив ему сесть, левитировал к себе из буфета чистый стакан и плеснул в него виски. Драко выпил залпом, вытащил сигарету, прикурил от свечи и затянулся со зверской жадностью.

Сириус смотрел на него с сочувствием.

– Хреновый день?

– Все такие, – негромко сказал Драко. Сзади подошел Люпин.

– Сириус, ты спаиваешь ученика?

– Я же не профессор, – охотно отозвался Блэк. Драко поспешно сказал:

– Извините, профессор Люпин, я…

– Ладно, – отмахнулся Люпин. – Это, конечно, противоречит всем правилам Хогвартса, ну да и черт бы с ними…

Он плеснул на донышко бокала виски и уселся в кресло у камина. После недолгого молчания Сириус произнес, обращаясь к Драко:

– Мне показалось, или ты меня избегаешь?

– Я… – Драко загасил сигарету и стиснул руки. – Я потерял ваш мотоцикл…

– Н-да… – Сириус разлил остатки виски себе и Драко и, подняв стакан, провозгласил: – Выпьем за моего верного железного друга, погибшего вдали от родины, в неравной схватке с Упивающимися Смертью! Покойся в мире! – и выпил залпом. Драко пригубил свою порцию.

– Прости…

– Да ладно, – отмахнулся Сириус. – Что, последний байк на земле? – он подпер подбородок рукой и ласково посмотрел на Драко. – Заходи как-нибудь ко мне в гости. Я сейчас живу в Хогсмиде, в номерах «Кабаньей головы».

– И как на тебя реагируют жители Хогсмида? – улыбнулся Драко.

– Почти так же, как если бы я был в облике пса, – Сириус скривился. – Как на вестника смерти. Прячут от меня детей, представляешь?

– Меня бы это забавляло, – заметил Драко.

– А я забавляюсь, – Сириус наклонил голову и неожиданно шумно втянул носом воздух. – Рем, ты завел себе фамилиара?

– Что? – вздрогнул Люпин, который уже начал задремывать.

– Посторонний запах, – пояснил Сириус. – Я его уже давно чувствую. А теперь еще и кто-то тихонько скулит.

Драко прислушался, но ничего похожего не услышал. Зато Люпин услышал – он вскочил и нервно одернул мантию.

– Да, зверек, – пробормотал он. – Его нужно покормить… так что увидимся на вечеринке.

– Это вроде намека на «валите вон отсюда»? – усмехнулся Сириус, поднимаясь. – Что ты там прячешь, Луни? – он двинулся на Люпина. – Сумасшедшую жену? Нового любовника в Хогвартс приволок? Ах, как безнравственно, что скажет профессор МакГонагалл! А-а-а!.. – Сириус практически прижал Рема к двери, ведущей в спальню. – Я понял! Соблазняешь студентов, бессовестный ты волчара?!

– Сириус! – практически зарычал Люпин. – Как ты себя ведешь?! – он указал глазами на Драко, который, созерцая эту сцену, явно получал огромное удовольствие.

– Я не профессор, мне можно! – Сириус неожиданно показал Рему язык. – А ты – старая зануда! – неожиданно наклонившись вперед, он чмокнул Рема в нос. – Пойдем, Драко, нас ждет попойка в лучших традициях Годрика Гриффиндора, – он подхватил слизеринца под руку, и они покинули апартаменты Люпина.

– Не надо меня хватать, и я сам дойду, – запротестовал было Драко, едва они оказались в коридоре, но тут же пошатнулся и вынужден был опереться на анимага, чтобы не упасть.

– Эк тебя развезло, – проворчал Сириус, обняв Драко за талию.

– Я просто устал, – пробормотал Драко. – Очень устал…

– Много навалилось? – спросил Сириус участливо.

– Очень, – признался Драко. – И я не могу отдохнуть…

– Почему?

– Я не могу спать. Мне снятся кошмары – крысы, дементоры, Вольдеморт, – он содрогнулся, как будто имя бывшего Господина причинило ему боль. – Он умел прогонять их, но сейчас он…

Драко осекся и посмотрел на Сириуса почти трезвым взглядом.

– Прости, я вовсе не хотел плакаться тебе.

– Драко, тебе ведь надо кому-то выплакаться, – мягко заметил Сириус.

– Нет, – твердо ответил Драко. – Я не хочу об этом говорить.

У лестницы, которая вела в гриффиндорскую башню, Драко неожиданно остановился.

– Подожди… Мне, кажется, надо собраться с силами.

Сириус, скрестив руки на груди, оперся о стену и с сочувствием посмотрел на Драко.

– Зашел бы ко мне как-нибудь, – сказал он. – Поболтали б, выпили, покурили…

– Трахнулись… – буркнул Драко. В льдисто-синих глазах Сириуса заблестели искры веселья.

– Я солгал бы, если бы сказал, что мне этого совершенно не хочется…

– А!.. – Драко толкнул Сириуса в грудь, лицо его стало почти веселым. – Совратитель! Я знал, что ты меня не просто так зовешь к себе, противный!

Он так выговорил последнее слово, что Сириус покатился со смеху.

– А, я до тебя с весны добираюсь, мой сладенький блондинчик, ты еще не понял! – и он сделал попытку обхватить Драко за талию. Тот, хохоча, принялся в шутку отбиваться. В конце концов, Сириус сгреб юношу в охапку и прижал к себе; неожиданно Драко уткнулся лицом ему в шею и всхлипнул. С внезапной злостью на крестника Сириус произнес:

– Гарри идиот! – одновременно с тем, как Драко пробормотал:

– Поттер кретин…

– Что? – спросили они одновременно, глянув друг на друга. Сириус помотал головой.

– Ты первый.

– Он злится на тебя, – Драко скривил губы. – Не понимаю, как это можно…

– Спросишь у Снейпа, если будет такая возможность, он тебе скажет, – фыркнул Сириус.

– Теперь ты, – вздохнул Драко. Сириус обхватил его лицо ладонями.

– Ты такое сокровище, – серьезно сказал он. Драко горько усмехнулся.

– Ты меня не знаешь…

– Достаточно хорошо знаю, чтобы это понять, – твердо сказал Сириус.

– Вот и влюбился бы в меня, – буркнул Драко. – А я – в тебя… Я так устал, Сириус, – он снова обнял анимага за шею, и они вместе опустились на каменный пол и сели: Сириус – привалившись спиной к стене, Драко – в кольце его рук.

– Я бы и сам рад, но я не могу… – прошептал Сириус в ухо Драко. – Я, увы, давно и безнадежно влюблен…

– Почему безнадежно? – тоже шепотом спросил Драко.

– Потому что мой возлюбленный умер, – ответил Сириус.

Драко повернул голову, чтобы посмотреть Сириусу в лицо, но тот был слишком занят, изучая потолок, и на взгляд не ответил.

– Умер? – переспросил Драко. – Подожди, но это же не…

Сириус наклонил голову и посмотрел на Драко.

– Да, это именно он.

– Но… – Драко на мгновение потерял дар речи. – Я думал, ты с профессором Люпином… Почему он?!

– Ты же знаешь, почему, – слегка улыбаясь, ответил Сириус. – Достаточно посмотреть на Гарри, чтобы понять. У нашей с тобой болезни одно имя, Драко. Точнее, фамилия…

Драко откинул голову на плечо Сириуса.

– Так вот что имел в виду Вольдеморт, – произнес он наконец. – Не она, а он… И ведь ни сказал ни слова неправды. Значит, миссис Поттер была твоим другом?

– Да, Лили Эванс была моим другом, – ответил Сириус. – Моим, Рема, Питера… и моего брата, как ни странно.

– Брата?

– Если позволишь, Драко, я бы хотел рассказать всю историю с самого начала. Ты ведь не против? – спросил он на ухо Драко.

– Нет, – Драко завозился, устраиваясь поудобнее. – Я слушаю.

История Сириуса Блэка

Мне было двенадцать, когда меня зачислили в Хогвартс. Так захотели родители – они решили, что мой брат, который был младше на два года, должен учиться вместе со мной. Мы всегда были очень близки, и он даже заболел, когда узнал, что нам придется расстаться… В результате, мы поступили в школу одновременно – я на год позже, он на год раньше…

Мы ехали в поезде, разговаривали, волновались… Он был угрюм, я, напротив, взбудоражен и весел. Поезд проехал почти половину пути до Хогвартса, когда дверь нашего купе открылась, и я увидел Джеймса.

На самом деле, он был не один, с ним была целая толпа – друзья, с которыми он вместе поступил в школу, в том числе и Питер Петтигрю, но я увидел только его. Мне ни до, ни после не доводилось встречать человека, который обладал бы такой притягательностью, как Джеймс. Спустя несколько лет, в одной маггловской книжке я встретил фразу «Он умел смеяться на бегу». В ней, как мне кажется, выражено все, что можно сказать о мальчишке-лидере, о мальчишке, в которого влюбляются все без исключения. И это – как раз про Джеймса…

Мы очень долго болтали, всю дорогу до Хогватса. Моему брату не понравился Джеймс, но мне не было до этого дела. С этого дня моя дружба, верность, любовь принадлежали только одному человеку – Джеймсу Поттеру.

Поэтому, когда Шляпа распределила Джеймса в Гриффиндор, мне не оставалось ничего другого, как только пойти за ним следом…

* * *

– Подожди-ка, – перебил Драко. – Но ведь ты должен был распределяться раньше Поттера. Я имею в виду, твоя же фамилия на «Б»…

– Тогда она была на «С», – после небольшой паузы ответил Сириус.

* * *

Мой брат стоял в списке раньше меня, и был распределен в Слизерин. Когда, распределяя меня, Шляпа крикнула «Гриффиндор», он был в ужасе. Сколько я потом выслушал рыданий и упреков! Я утешал его, как мог, говорил, что такое случается, что это еще не трагедия, и ему не повредит обойтись немного без меня. Потом мы общались все реже и реже, а позже и вовсе почти перестали…

С Ремом я познакомился уже в Хогвартсе. Он приехал в школу чуть позже остальных и распределялся отдельно. Жили мы, естественно, все вместе, и в первое время я и Рем сторонились друг друга – слишком уж мы были разные. От меня всегда было много шума, Рема же редко кто слышал… Джеймс подружился с ним сразу же, как и со всеми, кто ему нравился. Джеймс вообще заводил очень много друзей… А Рем, пожалуй, оказался единственным, кто не попал под обаяние Джеймса и относился к нему критически… что, впрочем, не мешало им дружить. Потом, постепенно, мы – я, Джеймс, Рем и Питер – стали четверкой Мародеров; лидер Джеймс, уравновешенный Рем и сумасшедший я. Питер, подозреваю, попал в нашу команду только потому, что у него не было других друзей, кроме Джеймса.

Чем старше мы становились, тем крепче я привязывался к нашему командиру. Постепенно мои друзья начали замечать, что я, в отличие от них и от прочих наших сверстников, совершенно не интересуюсь девушками.

Рем был первым, кто понял, в чем дело, и только ему я смог рассказать о том, что влюблен в Джеймса…

Я ни одной минуты своей жизни не надеялся на взаимность. Во-первых, рядом всегда была Лили – надо сказать, именно я познакомил ее с Джеймсом. Лили училась в Рейвенкло; на уроках Арифмантики она занималась вместе с моим братом, а я тогда еще поддерживал с ним отношения и через него познакомился с Лили. Мы как-то сразу почувствовали обоюдную симпатию, и я оставался ее лучшим другом до конца ее жизни… Я никогда не винил ее в своей беде – виноват был я сам, моя природа; а еще было во-вторых, которое называлось «законченный натурал Джеймс Поттер». Не то чтобы мы разговаривали на эту тему… я просто не мог рассказать ему о своей природе и о своих чувствах. Я боялся потерять его дружбу. Позже я часто спрашивал себя, могло ли быть иначе, сложилась бы по-другому моя жизнь и его, если бы я все-таки набрался смелости и сказал Джеймсу, что на самом деле я не друг ему и не хочу им быть, что я люблю его, хочу его, мечтаю о том, чтоб он обнял меня не по-дружески, мечтаю узнать вкус его губ… Но я не подал ему ни малейшего знака.

Мы закончили школу. Я и Джеймс поступили в Школу авроров, Лили и Рем – в Британский Университет Магии, Питер нашел бумажную работу в Министерстве Магии. Наверное, ты думаешь, что раз я остался с Джеймсом, я мог повернуть ситуацию в свою пользу… Не знаю, наверное, но я этого не сделал. Может, меня остановил все тот же страх, может, я не хотел предавать Лили, но я так и остался верным другом Мягколапом.

* * *

– А твой брат? – спросил Драко.

– К тому времени мы совсем перестали общаться, – ответил Сириус. – Я уже был Блэк… меня изгнали из рода, и он этому способствовал. Это не укрепило наши отношения, должен тебе сказать… Он учился в том же университете, что и Рем с Лили, поддерживал с ней отношения… Он был немного влюблен в нее, вроде бы, но, так же, как и я, ровным счетом ничего не сделал, чтобы завоевать, а мог… Единственный благородный поступок в его жизни! – с неожиданной злостью добавил Сириус.

– Не единственный, – тихо возразил Драко. Сириус опустил голову – Драко смотрел прямо ему в глаза. – Я понял, о ком ты говоришь. Но продолжай…

* * *

На свадьбе Лили и Джеймса я был шафером. Я так напился под конец, что малыш Питер сказал мне, будто я похож на человека, чья возлюбленная выходит замуж за другого. Наверное, именно он пустил слух, что я влюблен в Лили… подозреваю, что этот слух докатился до Джеймса, и когда он узнал, что среди Мародеров есть предатель, он в первую очередь заподозрил меня.

Ты, наверное, не знаешь всей истории; суть ее вкратце такова: после рождения Гарри Вольдеморт начал охоту за Поттерами, и тогда Лили и Джеймс решили воспользоваться Хранителем Тайны. Дамблдор предлагал себя – он знал, что среди Мародеров есть шпион. Лили хотела, чтобы это был я… Я согласился, но в последний момент предложил Питера. Это должно было сработать как блеф – надежнее всего, думал я, спрятать вещь не там, где ее не найдут, а там, где не станут искать. Джеймс с легкостью согласился.

Лили была против, но он ее убедил… Подозреваю, он просто закатил сцену ревности – Джеймс был страшно ревнив. Самое смешное, что у него не было ни единого повода, в то время, как у Лили – был. Это и есть суть моей истории. Одной прекрасной – действительно прекрасной – ночью Джеймс изменил своей жене со мной.

Как-то раз, незадолго до тех жутких событий октября, Лили, которая к тому времени уже работала в Департаменте Магического Сотрудничества, отправили в командировку как переводчика – она блестяще знала с десяток языков, в том числе и славянские. Джеймс впервые остался дома без жены, с Гарри и нянькой.

Лили уезжала вечером; днем я пришел к своему брату, с которым не разговаривал уже несколько лет, и попросил у него Всеэссенции.

До сих пор не знаю, почему он пустил меня на порог – за одно слово, сказанное мне, его полагалось тоже изгнать из рода. Он вдоволь поиздевался надо мной, но дал мне зелья и даже волосы Лили – она как-то подарила ему прядь на память… Может, мой вид вызвал у него жалость, может, он рассчитывал, что Джеймс что-то поймет и войдет во вкус, и это даст ему шанс с Лили, может, ему просто нравилась вся ситуация…

Я бы не удивился…

Ночью, в полночь, я пришел в дом Поттеров. Я уже принял Всеэссенцию, и у меня был с собой запас во фляжке. Я сам открыл дверь – у меня были замечательные отмычки. Все уже спали… Я вошел в спальню и разбудил Джеймса.

Не могу вспомнить, что я ему наплел. Что-то про встречу, которую отменили и про нерадивых работников, которые не сумели подготовить портключ… Мы не очень-то много разговаривали. Черт знает, как я ухитрялся не забывать той ночью про Всеэссенцию. Я был с Джеймсом. Пусть я не был собой, пусть я даже не был мужчиной – все это не имело значения, потому что я был с Джеймсом. С Джеми… Я никогда не называл его так – для друзей он был Джеймс, Джим, Рогалис… А я всегда мечтал называть его Джеми…

Под утро я наложил на него Обливиате, а потом – Усыпляющее заклятие. Что бы там ни было, я ушел от него действительно счастливым. Мне до сих пор не жаль, что я так поступил.

Но это был последний раз, когда я видел Джеймса живым. Вполне возможно, что именно в эту ночь Питер давал своему Господину свой главный отчет.

* * *

Сириус замолчал, и Драко был этому рад – ему бы не хотелось, чтобы анимаг рассказывал, как он нашел своего возлюбленного мертвым. Он слишком хорошо знал, что значить терять любимого, и ему вовсе не хотелось знать, что значит – терять навсегда…

– Лучше б он был жив, – после короткой паузы произнес Сириус, не оправдав надежд Драко. – Лучше б он был жив, пусть бы даже я мучился, глядя на его счастье, всю жизнь. Но мне бы не было так пусто…

– Гарри несчастлив, – произнес Драко так, словно возражал, хотя никто не утверждал обратного.

– А ты хочешь, чтобы он был счастлив? – спросил Сириус и нежно поцеловал Драко в висок. – Или хочешь, чтобы он был с тобой?

– Я хочу, чтобы он перестал меня мучить, – сквозь зубы ответил Драко. Сириус вздохнул.

– Вряд ли он знает, что мучает тебя. Ты же не говорил ему об этом, верно?

– Но он же не совсем дурак! – воскликнул Драко. – Он же знает, как я к нему отношусь!

– Он знает, как ты к нему относился, – возразил Сириус. – Драко, милый, нам кажется, что все должны понимать, что мы чувствуем, без слов, но на самом деле это вовсе не так…

Ответом ему было сердитое молчание. Сириус не имел понятия, какими словами можно облегчить боль Драко, поэтому он просто обнял слизеринца крепче и в очередной раз удивился, почему этот красивый и невероятно сексапильный юноша не вызывает у него никакого желания, кроме как прижать его к себе и защитить от всех бед и страданий мира. Словно держишь в руках птенца…

– А почему ты решил, что я с Ремом? – спросил он наконец, просто желая сменить явно неприятную для Драко тему разговора.

– А-а-а… – Драко на мгновение задумался. – Просто вы так хорошо смотритесь… Один – высокий и сильный, другой – тонкий и хрупкий… И оба красивые. Только бы вот приодеть Люпина немного…

– Ну, я вообще хорошо смотрюсь… – заметил Сириус.

– И еще он на тебя так смотрит, – продолжал Драко. – По-моему, он в тебя влюблен.

– Да ты что, это же Луни, – рассмеялся Сириус. – Мой старый товарищ Луни…

– Ну да, а ты был старым товарищем Мягколапом, – резко ответил Драко. – Тебе не кажется, что ты так же слеп, как и твой Джеймс? Наверное, слепота, глухота и душевная черствость Поттеров заразна, – он вырвался из рук Сириуса и поднялся на ноги. – А Четырехглазый еще удивляется, почему Снейп тебя терпеть не может…

– Подожди, ты серьезно? – Сириус тоже встал.

– Да, если ты про слепоту…

– Да нет же, я про Рема! Ты думаешь, он влюблен в меня?

– Ну да! Эээ… Сириус?!

Но Сириус не услышал, и Драко только и оставалось, что с изумлением наблюдать, как анимаг бьется головой об стену в прямом смысле этого слова.

– Я понимаю твое отчаяние, – сказал Драко, едва сдерживая смех, когда Сириус прекратил экзекуцию. – Я бы тоже пришел в ужас, если б узнал, что проглядел такого секси оборотня…

– Драко! – воскликнул Сириус. – Да причем тут?.. Просто это… это так неправильно, когда люди любят впустую!

– Ты так думаешь? – негромко спросил Драко.

– Я ведь знаю, что это такое, – ответил Сириус. – И я… я не могу заставлять людей страдать так же, как и я сам…

– Вот как? – переспросил Драко, пристально изучая свои ногти.

– Я поговорю с ним, – решительно сказал Сириус. Драко вскинул голову.

– Только не вздумай сообщать ему, что это я тебе сказал. Я вообще предположил!

– Да уж конечно! – фыркнул Сириус. – Боже, я чувствую себя семнадцатилетним идиотом!

– Наверное, поэтому мне так легко с тобой общаться, – заметил Драко.

– Потому что ты сам – семнадцатилетний идиот?

– Конечно, нет! Потому что, в таком случае, я превосхожу тебя в умственном развитии.

– Ты знаешь, что ты маленькая блондинистая зазнайка?

– Конечно, – ухмыльнулся Драко.

– Тогда пошли. Рождественская вечеринка в башне Гриффиндора нас ждет.

– Вот напьешься, и я все-таки соблазню тебя, Блэк!

– Смотри, как бы я не соблазнил тебя, Малфой!

– Меня устроит и этот вариант.