Текст книги "Гонка к Источнику (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Астаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

– Успешное формирование подпространственной дуги. Расчётная субъективная длительность перехода: двести восемьдесят шесть секунд.

По спине каперанга весело заплясали хороводы мурашек – начиналось самое противное. То самое «дуговое» чувство, что можно было испытать только здесь, на изнанке мироздания, было далеко не из приятных. Чувство потусторонности этого места, его чуждости и враждебности всему живому и неживому, созданному на той стороне бытия – точнее словами и не объяснишь… Чувство, несущее в себе одну простую истину: вы, гости дорогие, забрели куда-то не туда. Вам здесь не место. Исчезните!

И в то же время, учёные в один голос заверяли, что дуговые переходы не несут для здоровья бодрствующего человека ни малейшей угрозы, лишь бы этот человек был адекватно защищён от наличествующей за бортом радиации. У новичков, разумеется, на возникали сей счёт вполне обоснованные сомнения, но лично Лийер в правоте официальной науки нисколько не сомневался. Если бы каждый переход стоил ему хотя бы одну тысячную долю здоровья, то он бы сыграл в ящик ещё в академии, а раз этого не произошло…

Обзорный экран, имитируя сверхсветовой полёт, как если бы тот происходил в обычном трёхмерном мире, показывал грозно надвигающиеся на зрителя звёзды, но Шорл на него не смотрел – он устало прикрыл глаза, и ждал, когда это кончится. Любое прикосновение – что к столу, что к своей же одежде, и даже, как будто бы, прикосновения между клеточками его собственного тела – вызывали у него резкое отвращение. Нет, стол не стал теплее или холоднее, а одежда не поменяла ни размеров, ни своей фактуры, просто… Подпространство, вот, господа, вам и всё объяснение. Даже воздух как будто бы превратился в вонючую жижу, хотя ничего подобного, понятное дело, случиться не могло… И никакой дезориентации. Никакой тошноты, головокружения, слабости – ничего даже близко похожего. Все ощущения балансировали на тонкой гране между физической и душевной составляющими человека, однако, легче от этого не становилось.

К счастью, полёты длились очень недолго – не более двух-трёх минут. Во-первых, многим дольше не выдержат никакие двигатели, а во-вторых, за время каждой проведённой в подпространстве минуты, в обыкновенном мире проходило порядка полутора часов. Чтобы избежать всяких несуразностей, обыкновенной практикой было выныривать ежечасно, даже если имелась техническая возможность достичь цели за один прыжок. Но «Оскар», выполняя приказ адмирала Штраца, направлялся к «Зиаре-К4» без остановок.

– Приближаемся к точке выхода. – авторитетно заявил навигатор.

– Прокол границы! Тормозной путь чист, отклонение в пределах заданной нормы! – раздался возглас заминженера. Предвкушая скорое избавление, капитан открыл глаза. – Остановка маршевых двигателей один-четыре, запуск МП-эмуляторов… Стабилизация массы, выравнивание пространственных колебаний… Процесс реинтеграции завершён успешно. – выдохнул офицер.

– Время прибытия: четырнадцать пятьдесят. Мы находимся в центре сектора 31-4-6, в стандартной точке выхода научной станции «Зиара-К4». – громко доложил рулевой офицер – Расстояние до цели – двенадцать тысяч километров.

– «Бодрый» и «Неутомимый» вышли в расчётных координатах и успешно стабилизировались. – добавил Гарс – Сканирую окрестности…

– Со всплытием. – поздравил капитана старпом. Надёжность дуговых двигателей была без двух минут абсолютной, но некоторые суеверия имели слишком глубокие корни.

– Со всплытием. – сказал каперанг хмуро, и отыскал взглядом офицера связи – Связаться со станцией!

Преодолев за три часа две целые и шестьдесят две сотые светового года, Оскар с двумя эсминцами теперь медленно приближались к видневшейся вдалеке станции. Шорл уставился на экран – изображение было увеличено в две тысячи раз, поэтому далёкую ещё «Зиару-4К» можно было рассмотреть во всех деталях уже сейчас. Стандартная, в принципе, компоновка, для космического стационара: массивный корпус, в форме двух приставленных горлышком к горлышку стаканов, который опоясывало кольцо стыковочного блока. К последнему, кстати, были пристыкованы два средних размеров транспортника, судя по опознавательным флажкам – военных: на тёмно-синем фоне, с широкой горизонтальной голубой полоской наверху, располагался красный круг с жёлтой окантовкой, и оранжевым контуром пятиугольной звезды в самом центре. Точно такой же флаг украшал и торцы обзорной рубки находящегося под командованием Лийером авианосца.

В глаза сразу бросались развороченные башни зенитных лазеров и ракетных батарей, а также отсутствие дуговой антенны, обязанной, по идее, располагаться на вершине одного из «стаканов». Однако, с находящимся в двух шагах Оскаром, станция могла бы связаться и без неё – разделявшее их расстояние было смехотворно. Шорл открыл было рот, но «сенсорный бог», как называли порой Гарса, его опередил:

– Зафиксирован неопознанный объект в шестистах тысячах километрах от станции по направлению 80–16. Ответ на запрос «свой-чужой» – отрицательный. Вектор движения 101–214, относительная скорость сто девяносто километров в секунду…

– А дальше?! – потребовал капитан, когда пауза затянулась.

– Контакт потерян – цель ушла на дугу. – разочарованно отозвался заместо сенсорщика офицер вооружений. Их обязанности в чём-то пересекались. – Дуговая конфигурация неопознана.

– И станция не отвечает. – прибавил коммуникационный офицер.

– Так, полный скан прилегающего пространства радиусом десять миллионов километров! Что со станцией? Детальный список повреждений! – взвился капитан. Происходившее нравилось ему всё меньше и меньше. Развернувшись к Лайлу, он сказал, уже тише. – Подготовь взвод пехоты, передай им аварийные коды. Пускай возьмут шаттл, и отправляются на разведку… Выполняйте. – тот кивнул и бросился отдавать приказы.

– На станции разрушены только главная передающая антенна и оборонительные системы. Обшивка почти не пострадала. Спасательные шлюпки на месте все до одной. По характеру повреждений можно сказать, что стреляли крупными твердотельными снарядами с химической боевой частью. Скорее всего – парахиил, или фарзалин…

– Системы жизнеобеспечения функционируют?

– Неизвестно. Броня станции полностью поглощает электромагнитную радиацию и гравитационные микровозмущения. Броня сталепластиковая, комбинированная. Вставки сталекерамики и улазаленовых сплавов. Толщина как минимум сорок сантиметров.

– И это – научная станция? – усмехнулся второй помощник капитана. Лийер ему не ответил.

«Леший вас побери…» – подумал он – «Это научная станция, или орбитальная крепость? Зачем столько оружия? Зачем столько брони?» Ответ, меж тем, напрашивался сам собой – затем столько брони, чтобы не сканировал кто попало…

– Закончен скан окрестностей. – опять заговорил сенсорщик. Показалось каперангу, или в его голосе прорезались человеческие эмоции? – Обнаружены нефункциональный спутник связи, (модель «СДДС-16М»), один уничтоженный эсминец класса «Кальнапир», один класса «Сокол», и два шлейфа мелких обломков, чья масса соответствует аналогичным кораблям… Спасательных шлюпок не регистрирую. Это всё.

– Околесица какая-то… – прошептал Лийер задумчиво, и уже нормальным, решительным голосом обратился к офицеру коммуникаций – Отправьте шифровку в штаб 3-его флота. Начало сообщения: Станция «Зиара-К4» атакована неопознанным противником. Разрушены дуговая антенна и бортовое вооружение. Четыре эсминца Имперского флота вблизи станции полностью уничтожены. Попытаемся выяснить судьбу персонала. Подпись: капитан первого ранга Шорл Лийер. Конец сообщения.

– Отправлено. – ответил радист.

– Кальнапир? – выразительно, по слогам, спросил вторпом, когда Лийер повернулся назад – Последние образцы отправили на переплавку ещё до нашего рождения, откуда им взяться здесь?

– Спроси чего полегче… – кисло ответил каперанг.

– Задачка…

Шорл молча покивал, и хмуро уставился на «Зиару-К4», будто надеясь что та, не выдержав его взгляда, сама всё расскажет. Откуда-то снизу и слева выскочил небольшой пузатый кораблик, и стремительно удаляясь от зрителя, полетел по направлению к станции – это, если присмотреться, был «Пеликан», а точнее последняя модель этой серии, «Пеликан-4МД» – малогабаритный транспортный шаттл, предназначенный для абордажей или спасательных операций, вроде предстоящей в эту минуту. В числе прочего оборудования, на шаттле был установлен мощный лазерный резак, чтобы вскрывать обшивку, когда поблизости нету шлюза, или его намертво заклинило. «Оперативно.» – не без гордости подумалось каперангу – «Двух минут не прошло как приказ отдал… Хотя, в условиях полной боевой готовности, могли бы среагировать и побыстрее.» – напомнил о себе чисто командирский скепсис.

– Борт Т-06-11 покинул корабль и направляется к станции. – прокомментировал происходящее диспетчер.

– А кто-то ещё жаловался на скуку. – сказал Лайл, подойдя к капитану со спины.

– Уже не жалуюсь. – отмахнулся Шорл, не оборачиваясь. На шутки его не тянуло.

Пилот поколдовал над своей консолью, и авианосец, судя по показаниям приборов, начал замедляться. Весьма своевременно, кстати – станция была прямо по курсу, и до неё оставалось всего несколько сот километров. Одновременно с этим, абордажный шаттл, выглядевший на фоне «Зиары» убогой букашкой, достиг стыковочного блока, и присосался к его обшивке. Отсюда не было видно – сработал ли шлюз, или пришлось воспользоваться альтернативными средствами, поэтому капитан недвусмысленно посмотрел на одного из операторов связи. Тот понятливо кивнул, и вызвав шаттл на связь, перекинулся с командиром разведгруппы парочкой фраз.

– Шлюз обесточен, они режут двери. Рассчитывают справиться через пять минут.

– Как думаешь, есть там кто живой? – спросил Шорл у помощника. Сам-то он сильно в этом сомневался.

– Их могли взять на абордаж, так же как и мы… – начал тот, но договорить ему не дали.

– Регистрирую формирование подпространственной дуги. – громко сказал сенсорщик – Четыре… Нет, пять… Восемь волокон. Основные параметры соответствуют виденному нами пять минут назад объекту. Расчётная точка выхода – в пятистах километрах от станции по вектору 11-172.

– Помехи! – веско сказал Шорл.

– Есть. – преданно бросил офицер вооружений.

– Ну вот. – досадливо покривился старпом – Начинается…

– Как началось, так и закончится. – фыркнул Лийер со злостью. Всё это чертовски походило на наглое вторжение. – Двум «сто шестым» с прикрытием – немедленный взлёт! Район патрулирования: двести тысяч километров в направлении противоположном от предполагаемой точки выхода возможного противника.

– ГПП активирован.

Шорл включил «капитанский столик». Дисплей мгновенно ожил, и после ещё нескольких нажатий, превратился в тактическую карту. В центре, почти что сливаясь друг с другом, горели зелёным несколько значков – авианосец, станция, и эсминцы. Значки располагались в центре прозрачной фиолетовой сферы, плавно теряющей интенсивность по мере увеличения диаметра – так обозначалась зона действия генератора подпространственных помех. История этого не очень-то и сложного устройства была смешной и грустной одновременно. Вскоре после открытия подпространства, перед людьми встал интересный вопрос – а что, извините, мешает нашему потенциальному противнику запустить по нам сотню-другую ракет с дуговыми двигателями, которые могут беспрепятственно материализоваться хоть в спальне Императора? Тогда, вместо доработки самого дугового двигателя, Империя начала лихорадочно придумывать от него защиту, собрав для этой цели лучшие умы планеты, и без оглядки спуская неимоверные средства. Это, как ни странно, дало реальные плоды «всего» спустя десять с хвостиком лет неустанной работы. Ещё лет двадцать потребовалось чтобы довести самое дорогое изобретение в истории человечества до ума, и в 6697-ом году, первый в мире ГПП был принят таллским флотом на вооружение…

– Контакт. – торжественно провозгласил Нарлос – Восемь неопознанных объектов сошли с дуги на расстоянии ста семи тысяч километров по вектору 41–16. Спектральный профиль поверхности корпуса соответствует виденному пять минут назад кораблю… Товарищ капитан!

– Один из малых кораблей взорвался! – опередил каплея офицер вооружений – Не смог стабилизироваться после вынужденного выхода из подпространства!

– Отлично. Наверное… – рассудил каперанг – Продолжайте отчёт, товарищ Гарс.

– Предварительный анализ состава покрытия корпуса: феротитан, керамика, карналид, и прочие тяжёлые кремнийорганические полимеры. Размеры:..

– Архаика… – вставил старпом.

– Скажи это тем эсминцам. – цыкнул на него Лийер.

– …в длине, и сто десять в поперечнике. Остальные четыре корабля примерно соответствуют нашим эсминцам: сто восемьдесят метров в длину, и сорок в поперечнике. Объекты излучают сильное торсионное поле. Раса не идентифицирована. Компоновка напоминают Таркау, но это не они…

– Пошлите коммуникационный запрос. – кивнул Лийер оператору, и посмотрел на старпома – Подождём…

– Объекты перестали читаться в электромагнитном спектре. – прозвучал голос оружейного офицера – Фиксирую силовые поля вытянутой эллипсоидной формы. Поля отражающие, ионизирующие, двусторонние. Приблизительная интенсивность – тысяча девятьсот гларат.

Каперанг уменьшил масштаб карты на своём столике. По данным сенсоров, пришельцы двигались плотным строем, ежесекундно приближаясь к авианосцу на шестьдесят пять километров. И двигались, что интересно, со включёнными силовыми полями, прямиком к зелёным отметкам, сгрудившимся у центра. Возможно, кто-то назвал бы такое поведение дружественным, но только не Шорл. А если учесть, что эти «друзья» – а кто же ещё? – уничтожили три имперских эсминца, и полностью обезоружили космическую станцию… Видит бог, не мы начали первыми.

– Сто шестые стартовали! – выкрикнул диспетчер.

И правда: от зелёных значков на капитанском столе отделились несколько точек – это два тяжёлых шаттла дальней связи «ДС-106», с эскортом из шести истребителей, спешили поскорее убраться из зоны действия ГПП. Поскольку использовать дуговую связь со включёнными помехами было нельзя, такая тактика была единственной возможностью поддерживать связь с внешним миром. Шаттлы принимали от авианосца обычный радиосигнал, и ретранслировали его по дуге конечному получателю.

– Объекты игнорируют нашу передачу и продолжают сближение прежним курсом. – подсказал капитан-лейтенант спустя ровно одну минуту.

– Боевая тревога. – сказал Лийер громким, но спокойным голосом, будто только этого и дожидался последние пять минут – Мы примем бой. Поднять силовые поля. Эскадрильи один-два – немедленный взлёт. Остальную авиацию перевооружить по схеме «Б», после этого – взлёт. Установить первый и второй защитные периметры, конфигурация стандартная. Занять позицию между противником и станцией… – он быстро сверился с трёхмерной компьютерной схемой – Вектор 26–60, расстояние три тысячи. Включить системы электронного противодействия. Всем боевым частям приготовиться к ведению огня. Сопровождению следовать за нами. И передать абордажной команде, чтобы поторапливались. – командир тихо вздохнул, и вполголоса добавил – Беда с вами… Никогда по-хорошему не понимаете.

Вокруг засуетились.

– Доклад от командира разведгруппы. Столкнулись с трудностями. Требуются дополнительные пятнадцать минут.

– Н… – Шорл открыл было рот, но заткнулся, не договорив – Ладно, пусть продолжают. Мы здесь по любому задержимся.

А что прикажете делать? Сказать «чтобы через три минуты всё было сделано», грозно сдвинув брови к переносице? Оставим это режиссёрам красочных боевиков. Нет, он бы конечно отдал такой – да хоть десять! – таких приказов, если бы они могли хоть на что-то повлиять, но в этом-то и проблема! Звуковые волны, исходи они хоть из уст самого Императора, просто не способны увеличить производительность людей, и без того работающих на, а то и вовсе – за пределами человеческих возможностей. Такова суровая реальность.

Пространство вокруг крейсера, тем временем, стремительно заполнялось юркими фигурками истребителей, которые быстро выстраивались в группы по четыре. Каперанг рассеянно взглянул на тактическую схему. В левой стороне экрана горел большой условный значок «авианосец» с подписью «ВКА-116 Оскар», вокруг которого роились маленькие значки типа «истребитель» без надписей. Справа и слева также находились значки «эсминец», с соответствующими пояснениями, и к ним, из противоположенного конца «игрового поля», неторопливо приближались три «тяжёлых неопознанных корабля», в сопровождении четырёх «средних».

Каперанг был спокоен, как скала. ТАКры класса «Амстердам», первые образцы которых сошли со стапелей всего год назад, обладали страшнейшей военной мощью, и могли в одиночку опустошать целые планетарные системы… Бояться врага, стоя на мостике такого монстра – нужно было себя заставить. Впрочем, иллюзиями Шорл не тешился – весь его жизненный опыт учил одному и тому же: никогда не считай себя круче всех…

– Передовой корабль противника выпустил серию мелких объектов. Количество объектов: девятнадцать, и увеличивается. – доложил офицер вооружений – Объекты манёвренные, на торсионной тяге. Выстраивают «коробочку» вокруг корабля-носителя.

– Ещё одни плагиаторы… – пошутил второй помощник капитана. Шутка бородатая, но актуальности, похоже, не потеряет никогда. Удивительно, но большая часть развитых рас, повстречавшихся на пути людей, в том или ином виде использовали авианосцы. По видимости, концепция была насколько удачна, и единственно правильна, что ей рано или поздно заражались как технологичные Таркау, так и пошедшие, как модно сейчас говорить, по биологическому пути развития Драары. И эти туда же.

Рой красных отметок неумолимо приближался. Впервые за время похода, в центре управления стало по-настоящему тихо – все напряжённо ждали начала, всё ещё надеясь, что пронесёт…

– Фиксирую синхронный запуск сорока двух скоростных объектов с трёх больших кораблей! Курс 192–220, скорость сближения девятьсот сорок два километра в секунду! Объекты капсулообразные, длина один и два, диаметр ноль четыре, масса четыреста два! – затараторил оружейник – Признаки ядерного деления отсутствуют, торсионное поле тоже. Похоже на неуправляемые болванки с химическим зарядом… Летят прямо на нас. Расчётное время попадания – семьдесят пять секунд.

– Манёвр уклонения. – пожал плечами Шорл – Снаряды, когда войдут в радиус действия ПКО, сбить – знаем мы такие «болванки»… – капитан подумал, и кивнул офицеру коммуникаций – Сообщение в штаб 3-его флота. Начало сообщения: Вошли в огневой контакт с семью кораблями неидентифицированного противника. Принимаем бой с целью сбора тактической информации и прикрытия «Зиары-К4». Силы противника оцениваю как превосходящие, запрашиваю поддержки. Подпись моя, конец сообщения.

– Отправлено.

Плотину неопределённости прорвало, и зал мостика ожил. Люди снова забегали – переговариваясь, дублируя, и исполняя капитанские приказы. Все сомнения и недосказанности остались позади, неуверенность – исчезла. Враг показал своё истинное лицо.

– Ответим? – спросил Сивер, с кровожадной улыбкой склонившись над столиком.

– Шашки наголо, и в рубку? Нет уж… С такого расстояния – пустой перевод амуниции и ресурса стволов. – остудил его пыл Лийер, и дружески подмигнул – Побойся налогоплательщиков.

– Так мы и сами налогоплательщики. – парировал старпом, ухмыляясь – Разве нет?

Находившиеся поблизости офицеры заулыбались. Шорл хмыкнул. Они, возможно, только что начали войну с неизвестной расой, а все вокруг – шутят, да веселятся. Интересный, всё-таки, зверь – человек…

Шорл перевёл взгляд на техническую схему авианосца – прозрачный овал силового поля вокруг корабля мигал почти непрерывно, пропуская наружу взлетающие истребители. Впрочем, схема несколько лукавила – в реальности, поля опускались на считанные наносекунды, но отображай она истинное положение вещей, и человеческий наблюдатель мимолётных колебаний бы просто не заметил. Строго говоря, поля даже не опускались, а всего-то смещались в подпространство, хотя практический результат оставался неизменным – на эти короткие мгновения, в трёхмерном мире их больше не существовало. «Чудеса и кибернетика…» – не к месту подумал Шорл, и снова обратился к своему тактическому столику. Тучка вражеских «скоростных объектов» как раз приближалась к своре зелёных значков, но было видно, что они пройдут мимо – «Оскар» уже сместился на несколько тысяч километров в сторону. Затем, так и не проявив никакого коварства вроде внезапно появившегося умения маневрировать, объекты начали гаснуть – в работу включились зенитные лазеры. Счёт: ноль-ноль.

– Снаряды противника уничтожены. – не преминул пояснить очевидное оружейник – Расстояние до вражеской группы – пятьдесят тысяч километров.

– Товарищ капитан! – нервно окликнул Шорла шагающий к нему на негнущихся ногах офицер коммуникаций – Шифровка из генштаба…

Молодой, только что из академии, офицер протянул ему листок с текстом, будто боясь озвучить написанное там вслух. Шорл, борясь с недобрыми предчувствиями, взял у него кусок бумаги, и оттягивая момент прочтения, некоторое время разглядывал герб военно-космического флота Великой Таллской Империи, в обязательном порядке украшавший каждый клочок бумаги, – за исключением разве что туалетной – имевшейся на борту. Наконец, его взгляд упал ниже, где начинались мелкие чёрные буквы.

Генеральный Штаб Вооружённых Сил Великой Таллской Империи – всем кораблям 3-его и 4-ого флотов, а также 2-ой эскадре 1-ого флота, срочно!

02.09.7211, в 12:42 (СИВ), Империя в секторе 32-4-6, без видимой на то причины, была атакована крупным формированием расы Идгу. Попытки установить контакт успехом не увенчались. Численность противника оценивается в сто-сто двадцать кораблей различного тоннажа. За минувшие сорок минут противник с большими потерями преодолел штатную оборону сектора 32-4-6, и сейчас скапливает силы в смежном секторе 31-4-6. Начиная с текущего момента, в военно-космическом флоте, а также прочих вооружённых силах находящихся в зоне конфликта, вводится чрезвычайное положение. Командующим офицерам с уровнем ответственности 25 (двадцать пять) и выше, разрешается использование ядерного и аннигиляционного оружия любой мощности по собственному усмотрению.

Всем получателям сего немедленно доложить свой статус непосредственному командованию, и дожидаться его приказов.

Председатель Генштаба вооружённых сил Империи, Карсн-Адмирал Сатр Тарр.

02.09.7211, 15:14 (СИВ)

Шорл бережно, как археолог древний манускрипт, сложил листок пополам, и отсутствующим взглядом посмотрел перед собой. «Вот и дошутились.» – пронеслось в голове. Война. Не о ней ли должен мечтать каждый военный? Возможно, что и так… Но каперанг, будучи ветераном двух полновесных войн, и дюжины конфликтов поменьше, придерживался другого мнения.

И опять тишина. Шорлу вдруг показалось, что каждый распоследний лейтенантик, бросив всё на свете, смотрит на него в ожидании новостей. Так это было, или не так, не играло роли. Капитан прочистил горло.

– Это вторжение, и весьма масштабное. – сказал он громко, для всех – Ориентировочно сто-сто двадцать кораблей Идгу – так называются эти господа… – капитан помедлил, и сняв с шеи символическую пластиковую карточку, обернулся к угрюмому человеку в годах, носящему знаки отличия Комитета Имперской Безопасности – Майор Айншвиц! Ваш ключ, пожалуйста!

* * *

– Попадание по правому борту! – воскликнул оружейник. За то время, что длился бой, эта фраза звучала раз сто. – Четыреста два килограмма, поля держат, повреждений нет.

Шорл описывал медленные круги вокруг капитанского столика, сложа руки за спину, и пасмурно глядя на интерактивную карту. Его участия в вялой ракетно-артиллерийской дуэли не требовалось – всё соединение, можно сказать, действовало «на автопилоте». Рулевой исполнял бесконечный зигзаг уклонения, офицер вооружений координировал огонь по наиболее выгодным, на его взгляд, целям, а «микроменеджментом» авиации занимались командиры звеньев и руководитель полётов. Капитану оставалось только картинно хмуриться, что он сейчас и проделывал.

– Есть двойное попадание по цели номер четыре главным калибром! Поле держит.

Полчаса боя не принесли ощутимых сдвигов ни в ту, ни в другую сторону… И дальше обещало быть только хуже – стволы пушек теряли в прочности после каждого выстрела, деформируясь под действием феноменальных магнитных полей, возникающих между рельсами… Ситуация складывалась патовая. «Оскар» выбил один из крупных кораблей, и значительно повредил один из малых, но и «Бодрый» был серьёзно ранен, хотя вопрос об эвакуации ещё не стоял. Обе стороны тянули время, предпочитая обмениваться ударами издалека.

Разведгруппа уже десять минут как пробилась внутрь станции, но живых пока что не обнаружила, что, правда, с лихвой компенсировалось обилием мёртвых – погибших, нельзя не заметить, неизвестно от чего… По причине отсутствия у мертвецов физических повреждений, сама собой напрашивалась версия о какой-нибудь химической дряни, проникшей в систему вентиляции, но в таком случае, непременно сработали бы аварийные датчики, неустанно контролирующие состав атмосферы, а этого явно не произошло: было абсолютно очевидно, что смерть застигла людей врасплох, за их повседневной рутиной. Что бы здесь не случилось несколько часов назад, но на данный момент, окружающий воздух был девственно чист – приборы, при всей их привередливости, не находили в нём ни малейшей опасности для здоровья. Так что, если какие-то токсины здесь и присутствовали, то их, должно быть, давно выветрила система циркуляции воздуха, если те не распались на безобидные составляющие ещё раньше… Вентиляция, кстати, работала постольку-поскольку, то есть хорошо если в половину заявленной мощности, что также относилось и к искусственной гравитации, и вообще ко всем основным системам станции, как будто ту законсервировали до лучших времён. Сейчас группа лейтенанта Веришкова продвигалась к командному центру, рассчитывая сгрузить сенсорные логи, и выяснить наконец, что там произошло. Ну и найти оставшихся в живых, буде такие действительно имели место…

– Попадание по цели номер два! – довольно бесцветно доложил оружейный офицер – Поле держит.

А как всё здорово начиналось! Супостат налетел на авианосец с грацией струганной дубины – тупо, нагло, демонстрируя полную уверенность с своём бессмертии… Конечно же, то было страшное заблуждение. Чтобы поставить зазнавшихся пришельцев на место, «Оскару» понадобилось всего пять неполных минут ближнего боя.

Гениальных новаций в области тактики каперанг решил не выдумывать – в таком деле как война, любые импровизации могли дорого аукнуться. Всё делалось «по учебнику». Если технологически-отсталый противник пытается навязать вам бой типа «стенка на стенку», то грех отказать ему в удовольствии. Первыми схватились самолёты, летящие впереди кораблей-носителей – сто восемьдесят со стороны людей, и двести тринадцать от Идгу. Отстреляв сотни ракет и ложных целей, две армады сблизились на расстояние считанных тысяч километров, и вступили в тесную драку. Сравнительно тесную, разумеется – на воздушные перестрелки индустриальных времён это не походило ничуть. Нынешние лётчики не имели визуального контакта даже со своими ведущими и ведомыми, так чего уж говорить о противнике… А спустя несколько секунд, из под прикрытия авиации заговорила «тяжёлая артиллерия». Несметные количества взрывчатки полетели и в ту и в другую сторону, со скоростями, составляющими до половины процента от световой. Пятисотмиллиметровые чушки, обременённые только минимумом манёвренных дюз, чередовались с тяжёлыми противокорабельными «ракетами», имеющими собственные торсионные двигатели, а рельсовые пулемёты, ежесекундно отправляющие в космос по два кило сантиметровых сталекерамических горошин, поддерживались невидимым огнём лазерных турелей. Плотность огня была такова, что потеряйся на поле боя случайный самолёт, и шансы схлопотать шальную пулю были бы всецело на его стороне…

Минуты две ничего не происходило – количество красных точек по-прежнему впечатляло, а потери противника были неочевидны. Силовое поле на технической схеме мигало на пределе чувствительности человеческого глаза – в то время как компьютер еженаносекундно просчитывал траекторию каждого вражеского выстрела, и между непрерывными попаданиями, силился выбрать «окно» для сотен собственных стволов – начиная от каждого пулемёта и зенитного лазера, и кончая многотонными снарядами и торпедами. Известную головную боль доставляли и истребители. Если время прохождения пушечного снаряда сквозь силовое поле можно посчитать с точностью до миллионного знака после запятой, то с пилотируемыми объектами расклад получался более проблемный, и в зависимости от интенсивности вражеского огня, пилотам приходилось ждать до нескольких минут, чтобы взлететь или сесть на авианосец во время достаточно продолжительного перерыва. Но что делать, что делать… Семьдесят третий век на дворе.

– Попадание по цели номер семь… Фиксирую резкое падение интенсивности силового поля! – отбарабанил тактический офицер, и сменил картинку на обзорном экране – Расстояние до цели четыре тысячи триста километров!

– Перевести огонь батарей ЗТ-один-шестнадцать! Лакиры – на пусковые! – незамедлительно среагировал каперанг, глядя на монитор – Первая эскадрилья – на торпедный заход! Приготовить к стрельбе «Фариэль-400»!

Корабль Идгу – это был один из крупных – выглядел точно так же, как и любой иной предмет, окружённый силовым полем. То есть никак. Абсолютная чернота, выделяющаяся даже на фоне пустого космоса… А на ней – белоснежные всполохи колючего, слепящего света, живущие считанные мгновения, после чего гаснущие без следа. Это превращались в высокотемпературную плазму таллские снаряды, торпеды, и пули, не оказывая, как могло показаться, сколько-нибудь значимого эффекта… Но так, конечно, только казалось.

Поняв, что запахло жареным, противник начал менять курс, но страшная инерция продолжала тащить его к оказавшемуся неожиданно зубастым авианосцу. Через десять секунд, защита Идгу дала трещину. Невидимое доселе защитное поле, на миг окрасившись призрачной голубизной, болезненно исказилось, и беззвучно лопнуло. Раз, и корабль оказался открыт для всех мыслимых опасностей современной войны. Однако, сдаваться он точно не собирался: его пушки не замолкали ни на секунду, и «Оскар» ловил один снаряд за другим.

– Фиксирую коллапс силового поля противника! Лакиры в установки три-тринадцать заряжены! Расстояние до цели – три тысячи четыреста километров!