Текст книги "Гонка к Источнику (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Астаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

Однако, адмирала не проняло. Очевидно, иллюзия личной неприкосновенности закрепилась в нём так глубоко, что вытесняла из подсознания даже инстинкт самосохранения. Поэтому, представитель высшего офицерства гордо выпятил подбородок, и тявкнул со слепой, безрассудной ненавистью:

– Тебе это с рук не сойдет! Запомни мои слова, таллец! Я лично позабочусь, чтобы твоя казнь…

Увы, возможности договорить ему так и не выпало. Сцапав адмирала за волосы, Лийер от души приложил его затылком о камень. Потом ещё раз. И ещё. А после пятого удара, когда на стене стали появляться багровые разводы, Арках внезапно сломался. Спесь слетела с него вся разом, как слетают семена со зрелого одуванчика. Подняв ладони, Вартар несчастно всхлипнул.

– Ладно. Давай… – он сглотнул – Давай договоримся…

– Давай. – вошедший в раж капитан с трудом воздержался от очередного удара – У тебя двадцать две секунды. Говори мне код, и можешь считать, что мы договорились.

– Постой… Постой! – заспешил допрашиваемый, хлюпая носом – Я хочу обсудить…

– Теперь у тебя шестнадцать секунд.

Но адмиралу не понадобилась и половины этого времени. Он был достаточно умён, чтобы понять, что Шорл не шутит, и выполнит всё, что пообещал. Он также понимал, что до смены караула ещё оставался вагон времени, а до тех пор, помощи ждать было неоткуда – проверка из Иристы, скорее всего, заявиться теперь только утром. Бессильно махнув рукой, Арках выложил комбинацию. И Шорл мог ручаться, она была настоящей. Неизвестно, чем была вызвана такая уверенность, но внутренний голос настойчиво нашёптывал: ты получил что хотел, комбинация подлинная! И Шорл рубанул его по сонной артерии. На этот раз, даже не смотря на растворённую в крови химию, он испытал укол совести. «Ты обещал ему жизнь!» – вопила она – «Врун! Неблагородный!»

– Зачем тебе его сейф? – спросил за спиной полковник. Смерть адмирала он перенёс абсолютно спокойно.

– Всему своё время… Кстати! – осенило капитана. Он полез в карман, и достав вторую порцию допинга-XX, протянул её Антону. Её он брал для себя, чтобы задействовать в самом крайнем случае, когда уже наплевать на то, что отката от двойной дозы может не выдержать нервная система. Потому что не будет никакого отката… – Для себя брал, но авось не понадобится.

– На наркоту подсел? – попытался усмехнуться Черников, но вместо этого, болезненно раскашлялся. Но «лекарство» вколол, не побрезговал.

Лийер нагнулся к мёртвому Вартару, и варварски отрезал ему правую кисть. Вартар не возражал. Обернув её в ткань, капитан убрал доказательство в карман, и кивнув полковнику, направился прочь из комнаты. Потом они вместе бежали по тёмным подвалам, по лестнице, по широкому представительному коридору на третьем этаже. Черников расцветал на глазах: в движениях появилась сила и уверенность, во взгляде – расчёт и целеустремлённость. Это начинал действовать препарат. Добежав до триста третьей комнаты, каперанг перешагнул через лейтенанта, – к слову, тот ещё дышал – и прошёл в кабинет адмирала. Полковник же присел рядом с оглушённым секретарём, и ничего не говоря, стал стаскивать с него одежду.

Подойдя к неподъёмной железной тумбе, Шорл быстро набрал комбинацию, и открыв высокую дверцу, начал чертыхаясь рыться в нескончаемых папках и тетрадках, пока не наткнулся на ту, что была помечена «Алуш Тоссо и сопутств.» Что бы он делал, если бы папка оказалась без имени, капитан не представлял… Он не стал заглядывать в её содержимое – некогда было, да и незачем. Хотя, что ещё там могло быть, как не убийственный компромат на главу организации, чью службу безопасности возглавляет Ларош? Или не на главу, а, скажем, на заместителя? «Отставить!» – каперанг панически отогнал неуместные рассуждения, и обернул папку в тончайшую водонепроницаемую плёнку. Заприметив на адмиральском столе добротный кожаный портфель, он вытряхнул из него всё содержимое, и запихнув туда свёрток, вышел назад в приёмную. Не удержавшись, шутливо отдал полковнику честь:

– Лейтенант.

– Здравия желаю. – проворчал Черников, как раз застёгивающий последние пуговицы на чёрном кителе, снятом с дрыхнущего офицера.

– А я было списал тебя со счетов… – сознался каперанг.

– И ты бы был недалёк от истины… – горько улыбнулся Антон – Но давай это потом обсудим.

– Давай.

Они бегом бросились к лестнице. Пересекая круглый зал на первом этаже, капитан сверился с часами, и в полном недоумении, моргнул: он пробыл в штабе всего пять минут, хотя мог поклясться, что прошло не менее вечности… Офицеры вышли наружу, и спустившись с крыльца, начали пересекать обширное пространство площади. Трое часовых, как и прежде, прогуливались вдоль её периметра, но таллцы держались центра. Света чанов с горючей водицей хватало на то, чтобы распознать в них тарланских офицеров, но разглядеть в потёмках разбитое лицо полковника часовые уже не могли. Капитан шёл чуть ли не парадным шагом, надменно подняв подбородок, хотя его так и подмывало дать стрекоча. По спине, не взирая на ночную прохладу, стекали крупные холодные капли, а в голове крутилась единственная мысль: только бы успеть! Только бы никто не забрёл сейчас в штаб, только бы их не остановил чрезмерно бдительный часовой… Но судьба распорядилась иначе. В сотне метрах позади громко хлопнула дверь, и тишину пронизал надрывный вопль:

– Тревога! Нападение!!!

– Сука… – шепнул капитан, и прибавил шагу.

А потом началась неописуемая свалка – рьяно кричали командиры, топали их подчинённые, зазвенели колокола… Пространство вокруг штаба быстро заполнялось людьми, но до двух лейтенантов никому не было дела – только когда они достигли зутовой оконечности площади, за их спинами раздался громовой бас:

– Эй, господа младшие офицеры, а ну стоять!

Младшие офицеры повернулись на голос, но останавливаться и не подумали. К ним обращался какой-то капитан, окружённый тремя стрелками с мушкетами. «От этого не отбрешемся…» – с сожалением подумал капитан – «А значит?» Не сговариваясь, оба таллца бросились наутёк. Тут же раздались выстрелы, и две пули звонко выбили по фонтанчику каменного крошева из кирпичной стены одноэтажного склада. А третья, будь она неладна, ударила Шорла в плечо, чуть не сбив с ног, но допинг ещё действовал, и на боль капитану было плевать.

– За ними! – взревел давешний капитан, тыча им в спины.

Снова выстрелы. Теперь по ним стреляли человек двадцать, успевшие скопиться близ места происшествия, но таллцы уже не оборачивались. Завернув за угол склада, – того самого – они бросились к обрыву.

– Обрыв над самой водой… Нависает… – отрывисто сказал Лийер, доставая из портфеля папку, и отбрасывая ненужный теперь кейс – Но всё равно… Подальше отпрыгивай…

Капитан бы не побоялся признаться, что в тот момент ему было страшно. Впереди – последние метры каменной тверди, а сзади – многочисленная погоня. И вот – прыжок. Зажав компромат в зубах, капитан что было силы оттолкнулся от края пропасти, и выставив руки вперёд, полетел вниз по крутой параболе. Это тоже было страшно – наблюдать, как с неумолимо возрастающей скоростью, приближается к тебе чёрная непрозрачная вода. Вполне вероятно, скрывающая под своей безмятежной гладью предательские рифы…

«Ну, белокрылый… Выручай!» – успел подумать каперанг, перед тем как над ним сомкнулись объятия солёной стихии. Он ушёл метров на пять вглубь, но близости дна так и не почувствовал. Здесь было темно и неуютно, и капитан, горячо поблагодарив своего ангела-хранителя, резво погрёб к поверхности. Вынырнув, Шорл поискал глазами полковника, и когда тот всплыл полсекундой позже, тоже живой и здоровый, указал ему направление движения:

– Ныряем! Вперёд сто!

Вдохнув побольше воздуха, капитан вернул папку в зубы, и скрылся под водой, спасаясь от вновь засвистевших пуль – преследователи столпились на берегу, и теперь с расстановочкой стреляли по пловцам. Черников последовал за капитаном – сейчас он слушался беспрекословно, и не лез ни с какими советами… Посчитав, что проплыл сто метров, каперанг нехотя вернулся на поверхность, и тут же увидел Антона в нескольких метрах от себя.

– Теперь – за мной! – крикнул Шорл, высмотрев на берегу спасительный карниз.

По ним продолжали постреливать, но с такого расстояния, это было бессмысленной тратой амуниции – точностью стрельбы древние мушкеты не отличались, а арбалетов у них почти не было. Проплыв ещё метров двести, таллцы успешно достигли суши, и взобравшись на камни, остановились у входа в пещеру – капитан его специально не закрывал, так как боялся не найти в темноте потайной рычажок. Берег полуострова скрыли из виду высокие валуны, и диверсант не таясь зажёг факел.

– Ну, как тебе? – спросил Лийер с такой гордостью, будто прорыл этот ход собственными руками.

– Он выводит в Яваль? – спросил Черников, глядя в проём.

– Да.

– А знаешь, это даже хорошо… Нас, скорее всего, будут искать за городом. Если пещеру не обнаружат, то бишь. – кивнул полковник – Пошли?

– Пошли. – кивнул каперанг, и шагнул к пещере.

– Шорл.

– А? – обернулся капитан. Черников помолчал, подбирая подобающую формулировку, и в конце концов, невозмутимо сказал:

– Рад встрече.

Полковник был в своём репертуаре.

* * *

…То был сон, и Шорл это прекрасно сознавал. Но вот проснуться – не мог. Не получалось у него проснуться, хотя хотелось – страстно. Он стоял в большой деревянной комнате, похожей на ту, в которой его впервые встретил директор Длеш. Шорл стоял у входа, а они – у окна. Они – это перепуганная Аяни, и уродливый старикашка, держащий у её горла громадный нож. За окном, на фоне которого стояли двое, не было ничего, даже абсолютного вакуума. Это Шорл тоже знал. Знал он и то, что стоит ему пошевелить пальцем, и…

– А вы небось думали, что я не приду? – послышался потусторонний, смутно знакомый голос, и шум отодвигаемого стула.

Капитан вздрогнул, и открыл глаза. Первым что он увидел, были полная кружка вина, и полная же бутылка. И то и другое стояло на маленьком столике, за которым сидели, с одной стороны – сам каперанг, а напротив него… ухмыляющийся Ларош Саланэ! И память мгновенно вернулась.

Шорл вспомнил узкую пещеру, по которой они брели с полковником в кромешной темноте, потому что факел потух на половине пути… Вспомнил, как доковыляв до Весёлого Осьминога, они обессиленно попадали на пол, опустошённые убойной химией… Как превознемогая адскую усталость, они умудрились дойти этим утром сюда, в третьесортный трактир на окраине города, в котором была назначена встреча с Ларошем… Не помнил он только того, как снова провалился в сон, но это уже и не важно.

– Мало ли что я думал… – промямлил капитан, часто моргая.

– Плохо спали?

– Можно и так сказать… – мотнул головой Лийер, отгоняя сонливость – Да и вечерок напряжённый вышел… Кое чье порученьеце выполнял, знаешь ли…

– И выполнили? – спросил Ларош с наигранной беспечностью.

– Да вот, представь себе…

– Я бы хотел увидеть вещественные доказательства…

– Подавись… – Шорл достал из под стола небольшой мешок, и положил его перед Ларошем.

В мешке находились пухлая папка с компроматом, и оторванная от тела адмиральская длань. Папку Ларош выложил, а вот кисть, изучив её не вынимая из мешка, оставил внутри. Неизвестно, какие признаки он искал, но глядя на его довольную рожу, она пришлась Ларошу по вкусу. Потом он долго листал тетрадь, внимательно вчитываясь, возвращаясь назад, забегая вперёд, усмехаясь и хмурясь. Шорл опять начал клевать носом, но тут блондин закрыл папку, и с искренней радостью хлопнул капитана по плечу, возвращая к реальности.

– Поздравляю, Плаш. Девочка будет жить. – ликующе заявил Ларош.

– Где она? – упоминание об Ай подействовало на Шорла как ведро холодной воды.

– Весёлый Осьминог. – Саланэ обольстительно улыбнулся, и протянул ему ключ – Комната девятнадцать.

– И давно? – отрешённо спросил капитан. Мысль, что Аяни находилась всё это время в соседнем номере, вогнала его в прострацию.

– Да нет, зачем же… – усмехнулся собеседник – Полчасика, не больше… Её привели уже после того, как ты ушёл.

– А без выкрутасов – никак? – спросил капитан, пряча ключ.

– Можно и без. – резонно заметил Ларош – Но с – интереснее… Кстати, а ты не хочешь на меня поработать? На постоянной основе? За деньги, естественно?

– Я надеюсь, ты это в шутку спрашиваешь…

– Так и знал. – грустно ответил бандит – Жаль. Таких как ты всегда недобор… А вообще…

– Даже если опустить… моральные, скажем так, аспекты, то ты просто плохо себе представляешь, что такое Таллская Империя, и кто такие, как вы здесь любите выражаться, таллцы. – холодно заметил Лийер – Иначе бы не спрашивал глупостей.

– Ну, не такая уж она и идеальная, эта ваша империя, раз вы летаете к нам на Сиару за невестами! – рассмеялся Ларош. Последние слова он выкрикнул громче чем следовало, и немногочисленные посетители посмотрели на него как на психбольного, но ничего не сказали, конечно… Да и сам блондин ничуть не смутился. Шорл неопределённо пожал плечами – не говорить же ему, что он здесь случайно? – Знаешь, Плаш…

– Помнишь, что я тебе говорил перед отъездом из Улс-Арталя? – оборвал его Лийер, поднимаясь со стула – Если что, я тебя из под земли достану.

– Всё не доверяешь? Подставы ждёшь? – досадливо покривился блондин – А зря, зря… Я ведь не отморозок какой. Что обещал – выполняю.

– Твоё счастье, если так.

С этими словами Шорл покинул притон, оставив Лароша наедине с полной кружкой вина, полной папкой компромата, и отрубленной кистью убитого этой ночью адмирала. Дойдя до оговоренного перекрёстка, капитан стал дожидаться полковника – тот страховал его во время разговора, сидя за другим столиком. И не имея ни малейшего представления, что происходит – у них так и не нашлось свободной минутки, чтобы поделиться новостями. Поглядывая на часы с периодичностью в десять секунд, Шорл нервно притопывал ногой. Каждый удар сердца казался часом, каждый вдох – геологической эпохой. Черников появился спустя три минуты – в целях конспирации, он покинул трактир через некоторое время после капитана. Выглядел он неважно: синяки на лице рассосались, но правая кисть была плотно забинтована, и по всему было видно, что человек себя чувствует хреново. Хотя, тоже самое можно было сказать и про капитана – это вчера и разодранные ладони, и простреленное плечо, были ему нипочём, а сегодня под утро, всё это начало зверски болеть, даже после вколотой накануне противовоспалительной дряни и регенерационных стимуляторов…

– Эка ты его обрадовал. – издали бросил полковник – Только ты ушёл, он сразу за вино, и давай песни петь… Может объяснишь, наконец…

– Ты бы ещё подпевать остался. – нетерпеливо сказал Лийер, и не дожидаясь полковника, развернулся на нун, к морю – Ну сколько можно?

Если туда он тащился как дохлая мумия, то обратный путь до гостиницы Шорл проделал почти вскачь, неизвестно откуда черпая на это силы. Черников молча шёл следом. Чтобы не спускаться потом лишний раз вниз, Шорл, собрав свою волю в кулак, потратил целую минуту на то, чтобы разыскать хозяина гостиницы, и задать ему длинный вопрос. Получив утвердительный ответ и краткое пояснение, он развернулся на сто восемьдесят градусов, и пошёл к лестнице. Взбежав на второй этаж, и открыв дрожащей рукой замок девятнадцатого номера, каперанг подскочил к кровати, на которой мирно посапывала Аяни, и потряс её за плечо. Никакого эффекта – девушку, похоже, накачали наркотой… И как только умудрились провезти её в город в таком состоянии? Или усыпили уже здесь? Шорл присел на кровать, и ощупал Аяни с ног до головы, ища переломы, вывихи. Заглянул под веко, и убедившись, что она просто в отключке, облегчённо вздохнул, покрепче сжав её ладонь.

– Жива? – спросил полковник, остановившись в дверях.

– Да. – блаженно протянул капитан.

– Значит всё, как всегда, из-за бабы? – усмехнулся приятель, и войдя в комнату, внимательно к ней пригляделся – Слушай, а это не та, что…

– Она, она самая. – капитан расплылся в идиотской улыбке-до-ушей, и погладил Аяни по густым шелковистым волосам.

Девушка неуверенно пошевелилась. Не открывая глаз, она, как слепой котёнок, нежно обхватила его руку, пытаясь что-то сказать. «Ай, ты меня слышишь?» – нагнулся к ней капитан, и Аяни, словно подзарядившись от его слов жизненной энергией, яро встрепенулась, и в следующее мгновение уже со слезами висела у капитана не шее, удушая его в горячих объятиях. Шорл целовал её в губы, в нос, в щёки, и приговаривал на ушко всякие бессвязные нежные глупости. Всё закончилось… Любимая… Тебя не обижали? Нет? А я так переживал…

По правде сказать, он бы и сам был не прочь поплакать, но при полковнике, постеснялся – это было бы слишком… Полковник и так был вынужден деликатно отвернуться к окну, пялясь в него с таким неподдельным интересом, что Шорл волей-неволей посмотрел в том же направлении, но не узрел ничего, кроме заблёванного внутреннего дворика, нисколько не изменившегося со вчерашнего дня. Дальше они на скорую руку позавтракали, обменявшись лишь парочкой простеньких фраз. Аяни представилась полковнику, а он – ей. Покончив с принятием пищи, Антон по-простецки вытер рот рукавом, и воззрился на сидящую в обнимку пару:

– И у вас, дайте угадаю, нет друг от друга секретов.

– Никаких. – подтвердил капитан – Аяни… По роду своей деятельности, была о многом осведомлена ещё до нашей встречи…

– Ладно. – знаком остановил его полковник – К чёрту секретность… Готов говорить?

– Почти. – загадочно улыбнулся каперанг, вставая – У нас осталось только одно незаконченное дело. Идём.

– Раскомандовался… – почти неразличимо шепнул полковник, но с расспросами не полез, и податливо подчинился.

Заскочив в соседний номер и забрав свои вещи, Лийер, не тратя времени на объяснения, возглавил небольшую процессию, и поднявшись этажом выше, постучал в дверь тридцать первого номера. На его лице неподвижной маской застыла глупая предвкушающая улыбка.

– Это я. – громко сказал он. По ту сторону преграды послышались тихие шаги, и дверь резко открылась.

– Ну наконец-то! – воскликнул появившийся на пороге Глор, и осёкся, переведя взгляд на Черникова – А кто ваш знакомый?

– Свои, здесь все свои. – успокоил его капитан – Своее просто не бывает.

– Привет, Шорл. – улыбнулась выглянувшая из-за плеча кавторанга Рэшь, и приветственно пошевелила пальчиками. Шорл кивнул ей в ответ.

– Далранс. – Глор протянул руку полковнику.

– Антон… – озадаченно сказал тот, отвечая на дружеский жест. Капитан усмехнулся. «Бедный полкаш… Привык знать всё на свете, а тут столько непонятного…»

– А вот теперь … – капитан обвёл всех четверых торжествующим взглядом, подняв указательный палец кверху – Теперь мы можем и поговорить. Но лучше всего это делать не здесь…

Под напором положительных эмоций, временно отступила даже убийственная усталость, и капитан, кроме шуток, был недалёк от того, чтобы пуститься в пляс. Они были вместе, все пятеро, включая и Антона Черникова, которого капитан успел похоронить! И даже тот факт, что таллская явка была разгромлена, нисколько не омрачал его торжества. «Полковник что-нибудь придумает!» – твердил себе каперанг, подгоняя выразительным взглядом засобиравшегося Глора и Рэшь – «Он в таких вопросах замечательно подкован…»

* * *

…Искушение утопить друг друга в разнобойных вопросах было велико, но они решили быть последовательными, и говорить по очереди. Первым, на правах героя дня, заливался соловьём капитан. Он снова рассказывал об их с Аяни странствиях, обстоятельно, и не торопясь смакуя каждое слово. Глор, Рэшь, и Аяни это уже слышали, и сейчас с трудом сдерживали зевоту, зато полковник внимал с таким алчным интересом, что Шорлу делалось неудобно. Тем более что слушатель сопровождал каждое второе предложение укоризненным комментарием. «Как? Ты не догадался сменить одежду после боя с полицией?» – упрекнул его полковник, снисходительно цокая языком – «Что-о? Взял и заплатил? Неужели не знаешь, что здесь принято торговаться за каждый ломаный грош?» Ну и так далее… «Издевается.» – подумал Лийер. Когда он дошёл в своём повествовании до эпизода с почтальоном, Черников снова перебил:

– Где письмо?

– А кто такой Сабирь? – задал встречный вопрос капитан, глядя на него ясными, наивными глазами младенца.

– Сабирь… – Черников ломался недолго, всего с полсекунды. Поняв, что от ответа не уйти, он понуро дёрнул плечми – Это позывной начальника нашей резидентуры.

– Что-то такое я и предвидел…

– Умница. – деловито сказал Черников, и требовательно выставил ладонь – Письмо.

– Ой-ой… Кажется, я…. – Шорл округлил глаза, и растерянно похлопал себя по карманам, но заметив, как поменялся в лице комитетчик, буквально позеленев, быстренько вынул листок, и протянул ему в руки – Да шучу я!

Девушки звонко расхохотались, Глор сдержанно хрюкнул, и даже сам полковник не удержался от улыбки. Сейчас, по этой части, все они были легки на подъём – за время разговора компания успела опустошить уже две бутылки вина, и как раз доканчивала третью. Таллцам, естественно, и море спирта было бы по колено – алкоголь вызывал у них только кратковременную расслабленность, а вот прекрасную половину отряда везло не по-детски. Лийер наблюдал за Аяни с отеческой улыбкой, и даже засёк время – на сколько её хватит? «Я, очевидно, и сам не совсем трезв, раз такими глупостями занимаюсь…» – прорезалась в глубине головы робкая догадка, но Шорл отогнал её как настырную муху.

– Сколько, говоришь, золотых? – спросил полковник, положив перед собой шифровку, чистый лист бумаги, и чернильницу.

– Золотых? А-а… – вспомнил капитан слова почтальона – Тридцать… Э-э… Тридцать семь.

– Доход или убыток?

– Доход.

И Черников с головой окунулся в дешифровку. Он производил в уме какие-то вычисления, беззвучно шевеля губами, и букву за буквой, восстанавливал первоначальный текст. Далранс сидел по правую руку от Антона, и со жгучим интересом заглядывал в его письмена. Над столом зависло неловкое затишье. Воспользовавшись передышкой, капитан потянулся к бутылке, и наплескав себе полкружки, подошёл к окну, потягивая кровавую жидкость, и поглядывая на идущий со стороны моря грозовой фронт.

Непритязательная постройка, куда их привёл полковник, помещалась на склоне центрального холма, с которого открывался поистине шикарный вид на лазурный залив, заполненный кораблями, корабликами, и лодками. Заброшенная халупа, а таких в этом районе водилось немало, была заготовлена комитетом ещё в те времена, когда он хозяйничал в Тарлании вольготно и без ограничений. Не считая некоего подобия кухни, и зловонного сортира, домик был двухкомнатный, и окружался такими же кособокими страшилищами, в которых проживала низшая городская чернь. Силы правопорядка захаживали в эти края нечасто, а пятерым скитальцам большего и не требовалось. Они не гнались за комфортом, а всего лишь хотели перевести дух, и в спокойной обстановке определиться с дальнейшими действиями.

Далеко над морем блеснула молния, а за ней – другая. Гроза, молчаливо надвигающаяся на берег чёрной зловещей стеной, набирала силу. Слева от капитана неслышно появился Глор, и тоже уставился на наступающий шторм. По его губам блуждала лёгкая алкогольная улыбка – погода определённо пришлась ему по душе.

– Эт-то ещё что-о. – растянул он слова – Вот через недельку-дурую начнётся такое …

– Да уж… Кошмарики. – мотнул головой капитан, и обернулся к столу, за которым тихо перешёптывались раскрасневшиеся Рэшь и Аяни, и хлопотал над документом Антон. Вполголоса спросил у Глора – Как там расшифровка движется?

– Суперкомпьютер «Антон» работает на износ, но… – Далранс улыбнулся ещё шире – Пока что готово первое предложение: «Сабирь – всем, кого это касается.»

– Сам бы попробовал… – между делом проворчал Черников, не отрывая глаз от бумаги.

– Намёк на тех, кто спасся со станции? – спросил каперанг уже у полковника, в полный голос.

– Видимо… – механически произнёс тот – Не мешай.

Шорл и не собирался. Он опять вперил свой взор в пустеющий залив – гражданские корабли спешили укрыться в порту, а два тарланских эсминца медленно плыли на зут, к невидимому отсюда мысу Шатиль. Передовые тучи уже нависали над городом, заслоняя солнце, и превращая разгар дня в предзакатные сумерки. Начинало накрапывать, а порывистый ветерок гнал над землёй не успевшую прибиться пыль, закручивая её в небольшие вихри… Шорл так залюбовался, что не сразу расслышал полковника, покончившего с головоломным шифром, и во всеуслышанье декламирующего его содержание.

– …кого это касается. Осложнение обстановки. Вынужден задействовать курьерскую связь. Извещаю, что маршруты ПТ-12 и ПТ-17 с этого момента аннулируются в виду повышенного внимания со стороны ОТК. Активирую ПТ-44 по адресу Яваль, улица Редких Туч двадцать. По ряду объективных причин дальнейшая связь с территорией Тарлании невозможна. Ждём и верим. Сабирь. 03.09.7211, 01:49 СИВ.

– За это стоит выпить! – хмыкнул Глор.

– Не против! – воодушевился капитан, и в один присест опорожнил свою кружку – Только почему Сабирь так уверен, что мы направляемся в Амнею, и именно через Яваль? – полюбопытствовал он, полуобернувшись к Черникову, но не отрывая глаз от окна. Над морем возникла и исчезла красивая ветвистая молния.

– А потому, что перпендикуляр… – полковник кинул оба листа в медную миску, и поджёг – Именно в Амнее у нас штаб и всё остальное, а Яваль – это кратчайший путь… В принципе, могли бы попробовать проскочить через Торуанское или Лурское королевство, но у Тарлании с ними сейчас активная война, и так просто сквозь границу не просочишься. Да и крюк большой…

– А что такое ПТ-17 и 12? Ваши агенты?

– Семнадцатый пункт это на улице Первого Снега, ты там был. На двенадцатом я тоже вчера побывал, где и напоролся на засаду… – полковник умолк, пережидая раскат грома – Остаётся надеяться, что сорок четыре не подкачает… Пошли, что ль?

– Подожди, я одного не пойму… – удивился Лийер – Как это письмо попало ко мне?

– Ну откуда же я знаю? Могу только предположить следующее… Меня упустили из виду, остался ты. Идентифицировать тебя не идентифицировали, но раз ты был со мной, значит человек не случайный… – Антон встал с сиденья, и подошёл к окну – Одним словом, обознались… Эх ты, ну и погодка!

Таллцев ослепила очередная молния, и небеса взорвались. От грохочущего треска заложило уши, и на Яваль обрушился бушующий водопад. Видимость упала до трёх шагов, а ураганный ветер стегал по окнам с таким упорством, что Шорл засомневался, выдержит ли стекло… О том, чтобы сейчас же отправиться на улицу Редких Туч, не могло быть и речи, так что трое вернулись за стол, и Шорл продолжил рассказ с того места, где его остановил полковник. А когда пришло время поведать об их с Аяни первой ночёвке на сульском перевале, каперанг как можно более невзначай свернул с темы, и стал размышлять о высоких материях, предлагая нескончаемые тосты, и исправно подливая девушкам вина. Только через некоторое время он сообразил, что неосознанно их спаивает, потому что не может рассказать им правду… И тут же подметил, что Глор и Черников ему во всю подыгрывают – с энтузиазмом толкают напыщенные речи, и приветствуют каждый бессмысленный тост радостными криками. Долго это не заняло…

– Оп-пля! – Лийер подхватил сползающую со стула Ай, отнёс её на кровать, и сверился с часами. Вино одолело её на тридцать девятой минуте неравного поединка. Много ли это, или мало? Капитан не знал – ему не с чем было сравнивать.

А двумя минутами позже задремала и зеленоглазая подружка Глора. Когда последний, уложив её рядом с Аяни, возвратился на место, полковник обернулся к Шорлу, посмотрев на него светлыми незатуманенными глазами. Насколько каперанг знал повадки приятеля, такой взгляд означал высшую степень внимания.

– А говоришь, не держите друг от друга секретов. – не удержался Антон от подначки.

– Да это не столько секрет… – Шорл покрутил рукой глиняную кружку – В общем, тут такое дело… – он порылся в своих вещах, и со стуком поставил на стол полированный цилиндр, и высыпал пригоршню полупрозрачных шариков. И пересказал свой разговор с одним из заявившихся в ту ночь наёмников.

Наёмники вот уже почти год занимались тем, что они сами дипломатично называли охотой. Охотой на людей… Завербовал их неприметный молодой человек, и он же раз в два месяца производил щедрую оплату – по сто золотых корон за душу. Диковинное оборудование предоставлял тоже он. Два подельника похищали людей исключительно в безлюдных и отдалённых местах, вроде сульского перевала – это было обязательным условием контракта. И в самом деле: кто хватится потерявшегося среди гор путника, или даже двоих? Ну, завалило их камнями, ограбили разбойники, свалились бедолаги в обрыв… Мало ли что могло стрястись в богом забытой глуши? Именно таких жертв выбирали себе двое подлецов. Подбирались к ним поближе, усыпляли, и давали проглотить один сантиметровый шарик, после чего тела сами по себе растворялись в воздухе… А их связной потом честно выплачивал причитающееся вознагражденье. Уголовников такое положение дел полностью устраивало – они нисколечко не терзались душевными муками, хотя о том, что дело нечисто, несомненно догадывались. «Пока платят, на некоторые вещи можно закрыть глаза…» – изрёк допрашиваемый разбойник. Что ж, во всяком случае он был честен…

После того как Лийер замолчал, тишину ещё долго нарушали только гром и завывания взбесившегося ветра. Полковник и бывший кавторанг, оба сидели с задумчивыми лицами, разглядывая россыпь мутных телепортационных шариков. Каждая бусинка имела крохотное металлическое ядрышко, и покрывалась тонкой прозрачной плёнкой. Остальной объём занимала некая упругая субстанция, напоминающая силикон. Черников взял одну штучку большим и указательным пальцами здоровой руки, и поднёс к глазам.

– Я опасаюсь самого худшего… – добавил каперанг после паузы, и кивнул на разложенные на столе предметы – На магию это не похоже абсолютно, а мы, если ничего не путаю, телепортацию ещё не изобрели. Местные – и подавно.

– Да-а… – Черников пригладил волосы пятернёй – Если ты прав…

– То дела наши хреновы. – подсказал каперанг с панихидной ухмылкой – Этого я и не отрицал…

– То дела наши архи – хреновы… – поправил его комитетчик – Если какие-то зелёные смогли обойти все наши станции слежения, и без малого год воровали людей у нас из под носа… Это же… А что, если не только на Сиаре?

– Да ну… – вырвалось у капитана. Такую страшненькую возможность он до сих пор не рассматривал…

– Желудочный сок разъедает защитную плёнку… – Далранс пытливо всмотрелся в шарик – Потом это желе постепенно растворяется, впитывается в кровь, и растекается по телу… Наверняка какая-то радиоактивная дрянь. Когда оголяется ядро, маячок посылает сигнал… Куда-то…