Текст книги "Гонка к Источнику (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Астаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

Если не считать его лошади, то Лийер был совсем один. На тыльной стороне ладони розовел свежий шрам, а на лице воцарилось самое пасмурное выражение, которое только позволяли принять человеческие лицевые мускулы. Сейчас он скакал вдоль людной городской набережной, в промежутке между гражданским портом и военной базой. В виду близости базы, моряков здесь было видимо-невидимо – они бродили по улицам, торчали в забегаловках, рыскали по лавкам, и нужно ли говорить – систематически обогащали бесчисленные городские бордели, заботливо понатыканные на каждом перекрёстке. «Спрос рождает предложение.» – попытался развеселить себя Шорл – «Рыночная экономика в действии…» Не помогало ничуть.

Следующей по численности категорией были купцы – эти господа сходу распознавались по надменному виду и показушно-богатой одежде, изукрашенной золотом и самоцветами сверх всякой меры. А вот обычных солдат в прибрежных районах почти не водилось – сказывалась извечная нелюбовь между моряками, и «сухопутными крысами.» Пехота обитала дальше к ситу, где базировался крупный городской гарнизон, насчитывающий четыреста штыков. Во всём остальном, город показался Лийеру вполне рядовым – архитектура, за исключением роскошного адмиралтейства и внушительных городских стен, ничем не выделялась из виденного ранее, а рядовые жители были такими же, как и везде – небогато одетыми, вечно куда-то спешащими, и редко улыбающимися… Ну прямо как сам каперанг, хотя и по другим причинам – несравнимо более мелким, рутинным, не идущим с капитанскими ни в какое сравнение…

Как Лийер не крепился, но доехав до заветного перекрёстка, он всё равно нервно вздрогнул – на большой деревянной вывеске, ровными трафаретными буквами было написано: «Улица Первого Снега.» Та самая… Сердце забилось чаще, а в душу хлынул бурлящий поток противоречивых эмоций – радости, надежды, тревоги… Шорл даже моргнул, проверяя – не мираж ли перед ним? Да нет, не похоже. Щит-указатель остался на месте, а содержание красочной надписи не изменилось ни на йоту… Капитан повернул.

Нумерация домов начиналась от моря, так что двенадцатый должен был находиться… О нет! Едва завидев свежее пожарище, Шорл сразу занервничал, а спустя короткую секунду, он уже нёсся в ту сторону на полном галопе, обливаясь холодным потом, и мечтая скорее проснуться… Потому что сгоревший дом был шестым. На чётной стороне.

Встав напротив покосившегося скелета двухэтажного особняка, каперанг ненадолго замер, водя неосмысленным взглядом по мёртвым руинам. Чёрные потрескавшиеся брёвна, обугленные кирпичи, битые глиняные черепицы – всё смешалось в одну большую кучу, излучавшую только смерть и бесконечное, непередаваемое уныние. Вырвавшись из болезненного оцепенения, Шорл с отчаянной надеждой подскочил к соседним домам, но те, как и полагается, имели номера десять и четырнадцать… Десять. Четырнадцать. Эти цифры прогромыхали как длинные гвозди, звонко забиваемые чьей-то уверенной рукой в крышку капитанского гроба.

– Вот и всё, товарищ капитан. Приехали. – прошептал Лийер, еле ворочая непослушным языком. Если пять минут назад, его настроение было ниже плинтуса, то теперь оно с треском пробило пол, неудержимо падая в водоворот безысходности и отчаяния…

Итак, что мы имеем? Единственная надежда вернуться на родину превратилась в пепел, на хвосте по-прежнему висит Охрана Тарланской Короны, а мадемуазель Сатто находится в заложниках у подонка Лароша… Хм-м… Самое время стреляться, чего уж там…

– Тоже Самбраса ищешь? – раздался за спиной сочувственный голос.

– Вообще-то… – протянул капитан, разворачивая лошадь. Перед ним стоял невысокий человек лет шестидесяти, держащий в зубах раскуренную трубку. – А что значит «тоже»?

– Это значит… – улыбнулся в усы пожилой человек, и неторопливо затянулся – Что не далее чем стражу назад, его же искал и другой господин…

– Кто?

– Интересный вопрос… – медленно протянул старик – Он, надобно тебе знать, не представился.

– Как выглядел? – быстро переспросил Шорл.

– Чёрные волосы, усы… Губы ещё тонкие такие, и прямые как стрела… Ах да, и глубокие складки на лбу. А в остальном, ничего особенного. Таких тысячи…

– Он ничего не сказал?.. – затаил дыхание капитан. Описанный человек был ему прекрасно знаком. «А вообще-то, не стоит выдавать желаемое за действительное.» – рассудил Лийер – «Старик прав – таких тысячи…»

– Не-а. Ничегошеньки он не сказал… Спросил что случилось, выслушал ответ, и ускакал, не попрощавшись…

– И что же здесь случилось? – въедливо осведомился Лийер, радуясь такому бесхитростному собеседнику.

– Известно, что… – вздохнул незнакомец, и махнул рукой на противоположенную сторону улицы – Погорел Самбрас. Я-то напротив живу… Всё видел…

– Что именно?

– Пожар, вестимо… Я бы даже сказал, поджёг. – интригующе понизил голос человек. Старому сплетнику, кажется, было абсолютно всё равно, с кем чесать языком.

– Так. – требовательно навис над ним капитан – Рассказывай.

– Да что там рассказывать… Отмечал позавчера день рождения, гостей привёл… Семьдесят лет всё-таки, юбилей… Ну, засиделись немножко. Люди все спят давно, а мы ещё празднуем… – старик задумчиво смотрел на завихрения табачного дыма – Тут-то оно и полыхнуло. Мы внутри были, при свечах, но в окно всё прекрасно видно…

– Короче! – строго сказал Лийер.

– Ну так я короче и говорю… – человек опять непринуждённо затянулся – Знаешь как? Стоит себе дом – ничего особенного, да? А в следующую секунду – пылает снизу доверху, что твой факел… Вот не вру, всё так и было.

– Да? – прищурился капитан – А ты, старче… Как бы поделикатнее выразиться… Ужин, небось, не томатным соком запивал?

– Эх-хе… – улыбнулся мужчина, и потряс трубкой – Да нет, нет. Алкоголем не увлекаюсь, и видениями никогда не страдал, у кого угодно спроси… Говорю, что видел, а…

– Да верю я, верю… – перебил его Шорл, и задумчиво посмотрел на обугленные останки двенадцатого дома – Снизу доверху, стало быть? Весь, и сразу?

– Точно! Как солома… Хорошо хоть, что улица широкая, и между домами расстояние… А то как бывает? Свечку потушить забыл, и целого квартала как не бывало! Вот мне знакомый рассказывал…

– Это очень интересно. – торопливо вставил Лийер, поворачивая назад к морю – Но я спешу. Спасибо за информацию… И прощай!

И капитан пришпорил коня. Вернувшись на набережную, он отправился дальше на зут, ненавидяще глядя перед собой. Провал. Крах. Конец. Вот как называлось то аховое положение, в которое загнала Лийера злодейка-судьба. Многие бы тихо удавились, но Шорл скакал всё дальше, с силой сжимая челюсти, дабы не взреветь от бьющих через край эмоций. Он должен был скакать дальше – хотя бы ради Аяни… Хотя бы назло судьбе!

Гигантскую вывеску «Весёлого Осьминога» он увидел за километр – на пёстрых синих буквах, обхватив их длинными щупальцами, восседал улыбающийся трёхметровый моллюск. Доехав до гостиницы, Шорл привычно отдал свою лошадь возникшему из воздуха холую, и заказав самый дешёвый номер, проследовал прямиком на второй этаж. В полном соответствии с заплаченными деньгами, комната являла собой последнюю стадию аскетизма – вдобавок к голым стенам, здесь сиротливо ютились лишь жёсткая обшарканная кровать, и дешёвый деревянный столик с подсвечником. Не снимая пыльных сапог, Шорл изнеможённо завалился на жалобно скрипнувшее ложе, и подложив под затылок ладони, зажмурил глаза. Память же, вдохновлённая установившейся тишиной и покоем, радостно приступила к повторному показу самых паскудных эпизодов последних страж…

* * *

…Солнце спряталось за верхушками домов, и улица окончательно опустела – веселиться по ночам здесь было просто некому. Богатой элиты в Улс-Артале не обреталось, а крестьяне и ремесленники слишком уматывались за день, чтобы бодрствовать ещё и ночью. Аяни и Шорл почти дошли до гостиницы, – оставалось шагов двести – когда пресловутое чувство опасности забило тревогу, заставляя капитана беспокойно завертеть головой в поисках затаившейся угрозы. Угрозу он обнаружил, а вот уйти от неё – не успел.

Большая рыболовная сеть, кинутая кем-то с крыши ближайшего дома, зацепила его лишь краем, но и этого оказалось достаточно – Лийер пошатнулся, и неуклюже завалился на землю, путаясь в крупных верёвочных ячейках. Одновременно, из-за ближнего угла выскочили несколько фигур, и целенаправленно двинулись к нему, размахивая толстыми металлическими прутьями. Всё что он успел сделать, это лягнуть ближайшего нападающего в колено, с хрустом раздробив сустав, и вызвав тягучий душераздирающий вопль. А затем, на его затылок с приличной скоростью опустилось нечто тяжёлое, и капитан погрузился в чёрный омут беспамятства…

* * *

…Пробуждение было не из приятных – голова болела так, будто её долго и усердно колошматили чем-то вроде бейсбольной биты… Кем бы не были налётчики, но они явно перестарались – ещё чуть-чуть, и Шорл бы не проснулся вовсе. А может… Можёт быть знали, сволочи, что его надо бить посильнее? Вот этого бы не хотелось!..

Следующим, что он ощутил, был холодный металл, накрепко сковывающий запястья за спиной. Шорл незаметно напрягся, пробуя кандалы на прочность, но те, понятное дело, отнеслись к его потугам с пренебрежительным безразличием…

Пахло сыростью, плесенью, и землёй. Подвал? Очень может быть… Лийер осторожно приоткрыл глаза, и морщась от сопровождающей каждое движение боли, медленно покрутил головой. Крохотная комнатушка имела низкий деревянный потолок, белые кирпичные стены, и влажный земляной пол, на котором и валялся доблестный капитан первого ранга. Окон здесь не было – помещение освещалось одинокой свечкой, стоявшей на грубо сколоченном столике. А ещё, за тем же столиком, непринуждённо сидел немолодой коренастый блондин… Под нижней губой у него росла аккуратная треугольная бородка, а на щёках – тонкие, геометрически правильные бакенбарды. Человек сидел, подперев подбородок массивным кулаком, и беззастенчиво разглядывал Лийера, задумчиво при этом сощурившись.

– Проснулся, таллец? – участливо спросил он.

– Кажется, да… – прокряхтел Шорл, провожая тоскливым взглядом внушительную цепь, соединявшую его наручники, и толстое железное кольцо, намертво вмонтированное в стену – А что значит таллец?

– Это те, кто из Таллской Империи, насколько я понимаю… – улыбнулся тюремщик – То есть, в том числе и вы. Готовы говорить?

– А что, есть о чём? – встал на ноги капитан, и пожал плечами, принимая его осведомлённость с философским спокойствием.

– У меня для вас задание. – объявил похититель, не меняя позы – Выполните, и деваха остаётся жива. Не выполните, и она умирает… Всё достаточно просто.

– Ой-ли? – внутри у капитана похолодело, но проявляя чудеса самообладания, он заставил себя иронично усмехнуться – А с чего вы взяли…

– А хотите, мы проведём небольшой эксперимент? – оживился шантажист, очаровательно улыбнувшись – Это совсем недолго!

Не давая капитану ответить, он с готовностью – как будто следуя заранее написанному сценарию – вышел из комнаты, и вернулся спустя считанные секунды, волоча за собой надёжно связанную Ай. Кто бы не занимался вязанием узлов, толк он в своём деле знал – в таком виде, Аяни не могла шевельнуть и пальцем. Шорл инстинктивно напрягся, готовясь к прыжку, но вовремя вспомнил про цепь, и остался на прежнем месте, сверля блондина уничтожающим взглядом.

– Итак? – снова спросил тот – Будете сотрудничать?

– Я вас выслушаю. – нехотя кивнул капитан, быстро догадавшись о цене отказа.

– И правильно сделаете. – бандит передал Аяни на попечительство возникшему из дверного проёма помощнику, и уселся на прежнее место – Сначала, разрешите представиться: меня зовут Ларош Саланэ, и я управляю службой безопасности некой чрезвычайно прибыльной коммерческой организации. Её название вам ничего не скажет, так что и упоминать его не будем, хотя большого секрета оно не представляет… – Ларош замолчал, задумчиво глядя на колыхающееся пламя свечи – Так вот. У организаций, подобных нашей, имеются две основные проблемы: бандиты, и чиновники. Хотя, заметим в скобочках, что отличить одних от других, бывает подчас затруднительно, но да ладно… А моя служба призвана с этими напастями бороться. Понимаете?

– Ага… – рассеянно кивнул Лийер – Только никак не возьму в толк, какое это имеет отношение ко мне?

– Скоро возьмёте… Всё дело в том, что не так давно, на нас разинул свою прожорливую пасть некий адмирал из штаба королевского флота, благо возможности для шантажа у него широченные… Сначала он брал взятки, хапая каждый раз всё больше и большё, но неделю тому назад, его жадность перешла всякие границы, и он потребовал долю. – с искренним возмущением выпалил Ларош – Надо ли говорить, что с безобразием пора заканчивать? Я тоже так считаю… В этом-то и заключается ваша миссия… Кхм, а как вас зовут?

– Плаш. – привычно соврал Шорл.

– Так вот, Плаш. – победно взглянул на него Саланэ – Вам предстоит убить флаг-адмирала Вартара Аркаха. В ряду прочего…

– Что-то вы мало просите… – оторопело усмехнулся Лийер.

– Думаю, в самый раз. – серьёзно пожал плечами блондин.

– У вас что, своих головорезов мало?! – удивился капитан, поняв, что Ларош не шутит.

– Тут видите какая петрушка… – начальник службы безопасности безымянной организации удовлетворённо откинулся на спинку стула – Мои не справятся. А вы – можете…

– А чем я…

– А всем! – прикрикнул Ларош – Честно признаться, я не много о вас знаю, но кое-что мне известно наверняка… Вы вот, например, даже не заметили, что у вас свежий шрам на руке, а нормальный человек бы уже давно истёк кровью. Надрез был в полсантиметра глубиной!

– И что?.. – кашлянул капитан, разглядывая длинную розовую полоску, возникшую на тыльной стороне правой ладони – Не понимаю, как это поможет мне…

– Что-нибудь придумаете. – бестактно перебил его Саланэ – Итак, слушайте дальше…

* * *

…Выслушав его план, капитан лишь отрицательно покачал головой – это было безумие с большой буквы… «Я не диверсант.» – пытался оправдываться Лийер – «Уверен, в вашей службе найдутся исполнители и получше…» Но его не слушали. Ларош свято верил, что если кто-то и справится с поручением, то этот кто-то – Шорл… Каперанг посмотрел на связанную Аяни, и конвульсивно сглотнул. Потом перевёл взгляд на улыбающегося Лароша, и снова на Ай… И трусливо осознал, что сопротивление бесполезно. Если он попробует отказаться, то Аяни начнут медленно убивать – прямо здесь, у него перед носом, пока капитан не сломается. А то что он сломается, сомнений не вызывало ни малейших…

Как же легко было смеяться над бесхребетными героями боевиков, сидя на мягком диване, и поедая попкорн! Брезгливо ухмыляться, глядя как непобедимые суперагенты сдаются врагам из-за какой-то женщины, и думать про себя – «А вот я бы…» До недавнего момента, так думал и Шорл. Ведь он был лучшим! Он был сильным, бесстрастным, и хладнокровным офицером; он мог не колеблясь послать на смерть сотни людей, и себя в том числе, буде это в высших интересах Империи, и он делал это!.. Но кто же знал? Кто же, мать вашу, знал, что представ перед аналогичным выбором, вся его сила воли бесследно испарится?! Но капитан ещё медлил… Вплоть до тех пор, пока не повстречался с беспомощным, полным мучительного бессилия взглядом Аяни. И тогда Шорл понял: ради неё он готов на всё. Потому что любит … Любит! Судя по усмешке, выросшей на губах блондина, сохранить лицо Лийеру не удалось:

– Расценивать это как согласие?

– Скажите, Ларош… – проигнорировал его Лийер. Теперь, принявши решение, говорить стало намного легче. – А откуда вы узнали, что я – это я? И что бы вы делали, если бы я вам не повстречался?

– Что касается второго вопроса, то я верю в судьбу… И считаю, что вы – её подарок. Я серьёзно! – эмоционально взмахнул он руками – Когда услышал о вас от своих людей, то не поверил даже! А как мы вас вычислили… Да вы хоть представляете, какая награда назначена за ваши с подружкой головы? – ухмыльнулся Ларош – Гонцы по всей стране скачут, описание ваше распространяют! Ездят тут, мол, высокий такой мужчина, и смазливенькая девка, и выглядят они так-то и так-то. Поймаете – озолотим… Как вас раньше-то не взяли?

– Повезло, наверное. – капитан пожал плечами, и мельком подумал, что о Глоре и Рэшь его тюремщик явно не подозревает – А что, гонцы так в открытую и заявляют, что я… Не простой человек?

– Нет, конечно. – улыбнулся Саланэ – Но есть такая штука – связи … Их у меня есть… А на счёт везения, вы тысячу раз правы! Вы даже не представляете, как вам повезло, что вы попали именно ко мне. Потому что награда, как бы велика не была, всё равно не идёт ни в какое сравнение с теми убытками, что наносит нам деятельность адмирала Аркаха. Поэтому я и предложил вам маленькую сделочку, а не сдал в ОТК, как поступили бы другие… Оцените мою доброту!

– Оценил… Сколько я проспал? – Шорл спрашивал всё что угодно, лишь бы оттянуть тот момент, когда придётся неминуемо сказать «да».

– Всего полторы стражи. Сейчас ночь… – Саланэ посмотрел на него с сочувствием – Кстати, вынужден извиниться – это я приказал вас посильнее оглушить. А то мало ли…

– Да что вы, ерунда. – зло фыркнул капитан, и язвительно спросил – А как там нога у товарища? Не болит?

– Гм… – протянул Ларош, и его хорошее настроение мигом улетучилось – Хромать теперь будет. Ну ладно. Что вы решили?

– Я согласен. – процедил каперанг, плотно сжав зубы.

– Вот и славненько. – хлопнул в ладоши белобрысый гангстер – Отправляетесь вы прямо сейчас – тогда у вас будет весь завтрашний день, чтобы на месте ознакомиться с обстановкой… И ещё. Вы, надеюсь, понимаете, что со мной лучше не фокусничать? Например, если у вас завалялось какое-нибудь хитрое устройство связи, то не пытайтесь им воспользоваться. Ваши вам ничем не помогут, а вот с ней в таком случае, – он показал глазами на Ай – может случиться маленькая неприятность…

«Умник.» – подумал капитан с тихой яростью – «Будь у меня устройство связи, я бы не торчал на этой сраной планете! И уж точно не прогибался бы под такой падалью как ты!» Повинуясь распоряжениям Лароша, один из его подчинённых увёл куда-то Аяни, а второй – освободил капитана от железных пут. Капитан потёр запястья, и упёр свой тяжёлый взор в блондина, безучастно стоявшего у лестницы.

– А теперь, что мне мешает вас скрутить, и выпытать, куда увели девушку? – недобро сощурился Шорл.

– Вот видите, вы благоразумный человек… Другой бы сразу бросился в драку. – Ларош показал ему правую ладонь – Видите кольцо? Это защитный артефакт. Вы не сможете мне ничего сделать, хотя попробуйте, если хотите. Это не смертельно.

И каперанг, на свою голову, попробовал. Шагнул к беловолосому бандиту, и без размаха ткнул его в ключицу. Попытался ткнуть. Руку – до самого предплечья – пронзила острая боль, не похожая ни на укол, ни на электрический ток, ни на тепловое воздействие. Просто боль, берущая начало где-то в костях, и рвущаяся наружу с неистовством дикого зверя – сквозь мышцы и сухожилия, сквозь сосуды и кожу. Но и только. Едва капитан отдёрнул руку, боль тут же ушла, не оставив никакого намёка на рану или ожог. Ларош остался неподвижен – на него действие колечка определённо не распространялось. Глумливо улыбнувшись, он сделал шажок к капитану.

– Попробуете ещё?

– Нет нужды. – проворчал Шорл, и показательно опустил руки – Верю на слово.

– Тогда держите. – Саланэ поднял с пола небольшой свёрток, и протянул капитану – Здесь форма и ключ… А теперь на выход.

Все трое поднялись из затхлого подвала на свежий воздух, и через десять минут, уже стояли напротив знакомого постоялого двора. Когда Лийер направился к главному входу, Ларош его удивлённо остановил:

– А куда это вы? Конюшня эвон где находится, если забыли…

– А вещи забрать? – снисходительно, как на дауна, посмотрел на него капитан – Нельзя?

– Вещи… – протянул тот, будто пробуя незнакомое слово на вкус – Заберите, конечно, какие вопросы? Но этот человек сходит с вами. – он подтолкнул своего подчинённого в спину, и подмигнул – Не подумайте, что я вам не доверяю, просто… Даже не знаю как подоходчивее объяснить…

Чем-чем, а интуицией Лароша не обделили. Капитан, мысленно его обматерив, безразлично пожал плечами, всем видом показывая, что скрывать ему нечего. Пропустив Шорла и конвоира вперёд, Ларош остался покурить на крыльце, тихо напевая что-то весёленькое. Ур-род…

Поднявшись на второй этаж, Шорл и сопровождавший его бугай оказались в начале длинного коридора со множеством пронумерованных дверей. Было достаточно светло – в настенных подсвечниках горели десятка два толстых свечей. И тут… Это было невероятно! Одна из дверей со скрипом отворилась, и из неё вышла Рэшь. Вид она имела растрёпанный, но её это только красило, придавая… Загадочности, что ли? Вернув дверь в прежнее положение, девушка шагнула навстречу лестнице, направляясь, по всей видимости, в уборную. Шорл подчёркнуто посмотрел мимо неё, надеясь что Рэшь поймёт правильно, и не заговорит… И экс-инструктор не подвела! Смерив двух мужчин настороженным взглядом, она робко отвела глаза, и продолжила свой поход, держась самой стены. Реакция была такой натуральной, что Шорл даже усомнился – была ли это игра, или Рэшь его действительно не узнала? И не спросишь ведь… Каперанг остановился у своего номера, и принялся сосредоточенно «искать» лежавший в правом кармане ключ. И радоваться маленькому везению… Ибо кроме него, радоваться было нечему.

– Сам-то в Явале бывал? – как ни в чём не бывало спросил он своего надсмотрщика, не переставая шастать по карманам.

– Бывал. – буркнул тот, оценивающе посмотрев на поравнявшуюся с ними Рэшь.

– А в этом вашем… «Весёлом Осьминоге»? – снова поинтересовался Лийер. Ключ он уже нашёл, и теперь неумело ворочал им в замочной скважине. – Приличное хоть заведение?

– Лучше помолчи. – угрюмо посоветовал костолом.

– Как скажешь… – вздохнул Шорл, и открыв наконец замок, толкнул хлипкую дверцу от себя, шагая внутрь комнаты.

Подойдя к кровати, он поднял с пола завязанный вещмешок, и закинув на плечо, вернулся к выходу, думая про себя, как мало знает Ларош о таллцах и Таллской Империи вообще, если разрешил ему забрать свои вещи… Если вообще посмел связаться с ним, с капитаном первого ранга военно-космического флота! «Посмотрел бы я, как твоё колечко показало себя против гиперзвуковой пули П-35.» – мечтательно закатил глаза каперанг, шагая по скрипучему дощатому полу. Проделав обратный путь по коридору, они спустились вниз, и снова повстречали Рэшь, идущую назад в номер. Девушка, разумеется, опять капитана не признала, и спокойно прошла мимо, изящно покачивая бёдрами. Выйдя на крыльцо, капитан подошёл к Ларошу.

– Ну? Готовы к трудовым подвигам? – весело спросил блондин.

– Если подразумевать под трудовыми подвигами ваше задание, то да… – Шорл качнул головой, сверля его недобрыми глазами.

– Какие-нибудь вопросы напоследок? Пожелания?

– Пожеланий завались… – зевнул капитан – Но разве вы их выполните?..

– В таком случае…

– Но одну вещь запомни, Ларош: если с девушкой что-то случится, то я тебя изничтожу, и никакие колечки не спасут. – резко перебил его Шорл – Не важно, каким образом. Если надо, я целиком сожгу эту планету, на тебя – убью…

* * *

…Скакал он быстро и долго, не останавливаясь ни на секунду. Лошадь шумно вздыхала, сам он то и дело зевал, а вокруг проносились километры и километры бескрайней степи. Степь была везде – сзади, спереди, и по бокам. Она уходила за горизонт с одной стороны, и из-за него же возвращалась с другой. Создавалось впечатление, что это и есть весь мир – плоская, поросшая колючей травой равнина, и облачное, беззвёздное небо над ней. И единственный во вселенной всадник, скачущий из незримого ниоткуда в несуществующее никуда… Наваждение развеялось, когда горизонт по правую руку стал набухать красным, намекая на скорый восход солнца. А вместе с зарёй, впереди показались и первые холмы, что было хорошим признаком – до Яваля, значит, осталось километров сорок.

Через час, капитан уже стоял на вершине одной из возвышенностей, и глядел на кусочек далёкого моря, глупо улыбаясь. Но вспомнив про то, в какой ситуации находится, он решительно сорвался с места – полюбоваться природой можно будет и потом… А ещё через час, из-за складок ландшафта показался долгожданный град Яваль.

Издалека он несказанно походил на Кайтару – те же каменные стены, тот же замок на холме, и те же требучеты на замке… Но приблизившись к воротам, Лийер отметил существенное отличие: въезд в приграничный город охранялся, и даже очень. У проёма в стене, за широким столом, сидели аж шестеро пехотинцев, и ещё человек пятьдесят должны были отираться поблизости, в казармах. Солдаты коротали время за игрой в кости, и распитием какой-то непрозрачной гадости – наверняка небезалкогольной. Там же, прислонённые к грубым доскам, лежали их длинные алебарды, способные доставить хлопот как пешему, так и конному противнику. А ещё… На столе лежали три натуральных мушкета! Громоздкое деревянное ложе, длинный, расширяющийся к концу металлический ствол, и сложное спусковое устройство – точно такие же Шорл видел в Истэлийском Оружейном Музее. Ну прям копия!

– Сто-о-ой! – властно прикрикнул грузный усач, когда Шорл подъехал к ним метров на пятьдесят. Он, и ещё один солдат, встали с длинной скамейки, и захватив с собой алебарды, преградили капитану дорогу. – Документики.

Документики у Шорла были. Их ему «выписал» ещё Глор – в его кайтарском убежище оказался целый склад цветастых бланков, и полный набор соответствующих печатей и штампов. Каллиграфическим подчерком вписав в одну из бумажек необходимые данные, он с кривой улыбкой протянул документ Лийеру: «Поздравляю вас, Плаш Тартрэ, вы теперь полноправный гражданин Тарлании!» В чём заключались права гражданина, капитан допытываться не стал, дабы лишний раз не разочаровываться. Насколько он понял из объяснений того же Далранса, вся эта бумажная хренотень была не более чем красивой пустышкой – учётность была никакая, и толку он неё не было никакого… Зато могущественный бюрократический аппарат, заполучив себе новую игрушку, пребывал в невыразимом восторге.

Послушно остановившись перед вояками, капитан безбоязненно протянул им свой липовый «паспорт» – сложенный пополам клочок бумаги, вставленный в предохранительный чехол из мягкой коричневой кожи. Проверить его подлинность на месте было невозможно, а посылать запрос в столичный архив, и две недели дожидаться ответа, было, мягко говоря, непрактично… В документ проверяющий заглянул с полнейшим равнодушием, словно будучи загодя уверен, что перед ним фальшивка, зато на Лийера он глянул внимательно, пронзительно. «Если начнут обыскивать…» – отрешённо подумал Лийер – «Живым не уйду.» Хотя… из всего набора НЗ у него остались только медикаменты, и армейский нож. Крошечные тюбики капитан умело рассовал по складкам одежды, а нож, ежели чего, собирался выдать за декоративную поделку – отсюда и такой «необыкновенный» вид… С вещичками бандитов было труднее – выдать их за безобидные безделушки не получится, а рассказать об истинном предназначении – равносильно самоубийству… Всё остальное – еда, одежда, и меч, были заурядными до неприличия, и подозрений бы вызвали не больше, чем облака на небе… Но риск безусловно был.

– А что в такую рань заявился? – недоверчиво спросил страж – Из Улс-Арталя, надо полагать? Всю ночь, получается, скакал…

– Силы есть… И у меня, и у скакуна. – Шорл погладил конскую шею – Так почему бы и ночью не поскакать? Спешу, понимаешь…

– Спешишь… Куда же?

– Поднимать родную экономику. – усмехнулся капитан – Новые торговые связи прокладывать… Больше сказать не могу, извиняй.

– Экономика, это хорошо… – протянул проверяющий, и опять всмотрелся в шорловский паспорт – Послушай-ка, а что это у тебя документики такие чистенькие, как будто вчера выписаны? Начинаю невольно задумываться, почему ты «больше сказать не можешь»… Коммерческую тайну тут принято уважать, но… что если дело не только в ней? – начальник смены подошёл вплотную ко всаднику, и рассеянно глянул на небо.

Каперанг шумно вздохнул. Для зрителей – с грустью, но на самом деле – с огромным облегчением. Если с него требуют взятку, значит задерживать не намерены…

– Ах, совсем забыл! – Шорл хлопнул себя ладонью по лбу. Затем расстегнул кошелёк, и вытащив три золотые «короны», – так назывались тарланские монеты – протянул их стражу. – Здесь недалеко валялись… Прямо посреди дороги, представляешь? Хотелось бы хозяину вернуть, но разве ж его теперь сыщешь? Вы тут у ворот стоите, порасспрашивайте людей… Глядишь и найдётся законный владелец…

– Приятно иметь дело с таким честным человеком… – восхищённо улыбнулся усач, и забрав у капитана деньги, вернул ему удостоверение личности – Другой бы себе присвоил, а ты… Сразу видно порядочного господина. Проезжай!

Проехав сквозь ворота, каперанг углубился в город. Времени было завались, и ничто не мешало заскочить на улицу Первого Снега – Ларош ведь не запрещал… Шорл был полон надежд.

* * *

…Архитектурный ансамбль, представший пред взором Лийера, поражал воображение. Площадь имела форму порохового пистолетного патрона – прямоугольник, заканчивающийся с одной из сторон полукругом. Диаметр последнего был три километра, а длина всей площади – восемь. Она была выложена миллионами разноцветных кирпичиков, образовывающих витиеватые узоры. С трёх сторон к закруглённой части выходили широкие пешеходные проспекты, а оставшийся периметр занимали длинные корпуса правительственных зданий. Архитектура последних тоже приятно ласкала глаз – длинные, как китайская стена, закругляющиеся, вторя периметру площади, здания высились на сотни метров вверх, сверкая гладкими зеркальными стенами. Зеркала, впрочем, были затемнённые, и почти не слепили. Кое где виднелись вкрапления затейливых золотых узоров, тянувшихся от фундамента до самой крыши вертикальными полосками. В большинстве случаев, золотые узоры соседствовали с полосками зарослей какого-то ползучего растения, тянувшимися также во всю высоту зданий. И всё это, как ни странно, не резало глаз, а напротив – очень удачно гармонировало, так что оставалось лишь отвесить земной поклон безусловно гениальному дизайнеру, так удачно скомпоновавшему несовместимое.

Прямоугольная же часть площади была обставлена традиционными каменными дворцами, самый большой и нарядный из которых, – Большой Императорский – размещался в противоположенном от полукруга конце. Ну а в центре закруглённой части, высилась к небесам километровая стела из бардового камня с белыми прожилками, на вершине которой, уже расправив крылья, и готовый сорваться в любую секунду, пританцовывал золотистый сорокаметровый феникс, охваченный яростным жёлто-красным пламенем, чьи длинные языки ласкали бессмертную скульптуру уже пятьсот восемьдесят лет подряд, не прекращая своего занятия ни на секунду. Загнутый клюв был хищно раскрыт, а пустые, лишённые зрачков глаза, зорко следили за копошащимися внизу людьми, словно птица высматривала среди них свою будущую жертву. Суровый взгляд застывшего пернатого исполина норовил поймать на себе каждый без исключения прохожий – такова была жутковатая магия этого величественного монумента… Монумента той самой Победе, и именно с большой буквы, в честь которой была названа сея площадь – площадь Победы. А у подножия памятника, в специальной застеклённой нише, лежал для обозрения всех желающих подлинник эпохального, вселяющего трепет даже шесть веков после подписания, документа – «Пакта о капитуляции Большого Найталлского Союза и образования Великой Таллской Империи», вместе с двадцати тремя подписями самых могущественных людей того грозного времени. Той эпохи, когда вчерашние супердержавы сыпались как карточные домики, когда великие лидеры сменяли друг дружку как картинки калейдоскопа, когда на месте тотальной разрухи и уничтожения взлетали и падали могучие империи…