Текст книги "Комендантская дочка. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Дина Елизарьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)
Глава 17
Хельриг
Маленький домишко угнездился у предгорьев Алатинского хребта. Здесь было даже зелено в отличие от пожелтевшей к осени степи. С отрогов, размывая землю, бежала узкая речонка, вдали ныряя в глубокий овраг, поросший кустарником.
Мастер Зёруу слез с ослика и приветственно сказал:
– Вот и прибыли. Не обессудь, Вольди, но твоей спальней будет чердак. Сегодня тебе надо там прибраться. Договоримся так: если ты с утра не появляешься, то я считаю, что ты беседуешь с богами. Не беспокойся, никто не помешает. Сколько надо, столько и лежи себе, общайся.
– Спасибо, мастер.
В то, что его настигнет проклятие Дэйров, Ри не верилось. Не настолько уж он великий маг, скорее, наоборот, очень слабый, подружившийся с магией лишь благодаря собственному упорству. С другой стороны, у него теперь не получалось даже самое простое магическое действие, хотя пламя по-прежнему жило в нём.
– Бери припасы, идём, дом покажу.
Ри стащил со второго осла покупки и последовал за мастером. Домик был совершенно обычным. Если бы он находился в империи, то не задержал бы взгляда прохожего. Но здесь, в стране кочевых племён и юрт, каменные стены были удивительны.
В домике было прохладно, большое помещение было условно поделено на три комнаты: кухню, спальню и мастерскую, где были начаты корзинки, короба, ящички. Перегородки между ними, как и вся мебель, были сплетены из тонких прутьев.
– Вот, так и живу потихоньку, – развёл руками аварх. – Кустарник снабжает меня материалом, ослы служат грузовым транспортом. Раз в неделю езжу в поселение, закупаюсь продуктами и продаю свои поделки. Иногда навещаю столицу Улаан-мака, ты ведь знаешь, что находишься в Красной провинции?
Ри кивнул:
– Это логично, она как раз граничит с Империей. Не думал, что в Орайвал-Айаре есть дома, подобные этому.
– Ну почему же. Городские дома тоже основательные, хотя, конечно, куда красивее моего. Умники утверждают, что именно сейчас в стране достигнут идеальный баланс между кочевым началом и стремлением к оседлости.
Между разговором аварх достал из большого короба подушку и чистое бельё, вручил невольному гостю.
– Не скучаете тут в одиночестве, мастер? – полюбопытствовал Ри.
– Нет, по людям редко скучаю. Но жить на одном месте действительно сложно тому, кто привык кочевать. Раз в два – три месяца я собираю свою юрту и еду в ту сторону, куда осёл морду повернёт. Вот как раз на обратном пути меня и попросили избавить от тебя, а правильнее сказать, умоляли, – мастер Зёруу хмыкнул. – Вон тот свёрток твой, забирайся на чердак, приводи всё в порядок, а потом и поужинаем.
– Но у меня нет никаких вещей, – удивился Ри.
– Может, и есть, а может, люди от своей совести откупаются. Бери что дают, да не забудь поблагодарить Великую Степь.
Ри взял свёрток и вышел из дома. Во всю даль, что охватывал глаз, тянулась равнина. Стояло жуткое безветрие, ни одна травинка не шевелилась в знойном мареве.
Чувствуя себя невероятно глупо, он всё же сделал несколько шагов в степь и поклонился, коснувшись пальцами земли:
– Благодарю тебя, Великая. За все твои дары очень признателен!
Мятной прохладой дохнуло ему в лицо, хотя травы по-прежнему не шевелились.
Вот, значит, как.
Кажется, он начинает верить, что разговор с богами всё же состоится. Пора обустраивать место собеседования.
Глава 18
Варьяна
Кабинет был под стать командору. Такой же большой, приветливый, в целом светлый, но так хитро обставленный мебелью, что, проникни сюда вор, он бы и не знал, с чего взяться за поиски. Однако в кабинете было уютно, легко можно было представить, как приятно здесь говорить откровенно.
Едва за отцом закрылась дверь, Трай д’Илмас указал мне на кресло:
– Присаживайтесь, лери Вольди, разговор предстоит обстоятельный.
Я устроилась поудобнее и вопросительно кивнула.
– А начнём с исторического факта. Вчера вы должны были узнать, что родились и выросли в Рамезии, а в Полии оказались вследствие военных действий. Я предполагаю, что вы и узнали, возможно, даже вспомнили?
– Кое-что я вспомнила, но, к сожалению, мама не успела рассказать мне о детстве. Вы имеете в виду, что я буду мстить и вредить, пользуясь своим положением? – поразилась я. До этого мне и в голову не приходило, что я вот так резко могу войти в список неблагонадёжных.
– А вы будете?
Я помолчала, вслушиваясь в себя и вороша послушную память, и уверенно произнесла:
– Нет. Я люблю эту страну и дорожу тем, что меня с ней связывает. Если, кроме слов, нужны обоснования, то... например... При мне ни один полиец не убил рамезийца. Это точно. И война началась, потому что Рамезии захотелось иметь более плодородные территории. Это я помню, даже наш деревенский староста прилюдно ругался матом, когда мы только услышали о войне. Очень сильное детское впечатление. С Полией мои связи куда крепче, здесь много дорогих мне людей, прекрасных воспоминаний и даже перспектив. Мой муж погиб, защищая Империю. Родные живут здесь и служат императору.
Командор внимательно выслушал мои нехитрые рассуждения.
– Другими словами, именно Полию вы считаете своей страной?
– Да, конечно. Я просто не знаю, какие ещё доводы могу привести, чтобы убедить вас не отстранять меня от службы, – я старалась выглядеть настолько искренней, чтобы мне поверили.
– Забавно, а ведь многие, наоборот, ухватились бы за этот шанс, чтобы освободиться от обязательств, – хмыкнул д’Илмас.
– Я этого не хочу, – тихо и твёрдо ответила я, и вдруг ещё одно соображение мне пришло в голову, – да и если я родилась в той деревушке, где мы жили, то формально Полия остаётся моей родиной, ведь граница теперь пролегла куда севернее, по перешейку! При желании я могу навестить те места, не выезжая из страны!
– Ишь, даже просияла, – проворчало начальство. – Хорошо, лери Вольди, считайте, что вы прошли в следующий тур собеседования. Послушайте теперь такое соображение. Ещё вчера служба, возможно, представлялась вам достойным заработком или перспективной карьерой, однако на сегодня вы родная внучка графа... что? Вы и это не успели обсудить?
Как он ловко ухватил моё недоумение, когда – я уверена! – оно почти и не успело промелькнуть на лице. Внучка графа? Серьёзно?
– Это что-то меняет? – осторожно спросила я.
– Возможно, – командор побарабанил пальцами по столу и заговорил о другом. – Знаете, Варьяна, это очень известный и один из надёжнейших способов манипуляции – говорить человеку правду первым.
– А как же пословица, мол, не спеши с плохой новостью, торопись с доброй вестью? – мне стало интересно.
Никогда раньше не задумывалась, а работают ли советы, вплетённые в пословицы и сказки наших предков. В самом деле – всегда ли они верны? А что если часть из них уже изжила себя вследствие изменившихся обстоятельств?
– Без разницы на самом деле. Человек даже сильнее начинает доверять тому, кто первым не побоялся ему сказать неприятную правду в лицо. А за доверием и дружба, и взаимопомощь, и всякие другие приятности. Конечно, форма подачи тоже имеет значение. Так зачем я вам это говорю?
– Чтобы указать, что вы мне и эту правду сказали первым, – вздохнула я.
– Более того, я бы соврал, если бы стал утверждать, будто мне жаль, что ваши родители не подсуетились раньше. Понимаете? – командор выразительно глянул на меня.
– Да, – кивнула я, – это тоже не очень приятная правда как о вас, так и о службе в целом. И обо мне в частности, раз я так туда рвусь. Весь этот разговор такой.
– Приятно иметь дело с умными людьми, – похвалил д’Илмас.
– Мне тоже, – с улыбкой вернула я комплимент.
– Так, возвращаясь к начатой теме. Вы приходитесь родной внучкой графу д‘Эйри, племянницей герцогине д‘Орн, соответственно, ваше будущее практически обеспечено. Нежный цветочек на рынке невест. А как дочь генерала – ещё и предмет желаний любого амбициозного офицера. Вас ждут балы и светские приёмы, платья и бриллианты. Лери Вольди, подумайте, зачем вам это нужно – вновь за школьную скамью, на службу, зачем та же магия, если жизнь-то уже устроена? Больше не нужно совершать никаких усилий! Все блага сами катятся к вашим ногам – только выбирайте!
Прочувственная речь. Командор аж руками под конец стал размахивать, видимо, обозначая просторы моего выбора. Но это было ещё не всё:
– Так что благодарю вас за сотрудничество, лери Вольди. Очень удачно, что вы написали отчёты заранее. Больше вас не потревожим, трибунал вполне обойдётся без вашего личного присутствия. Всего доб-ро-го! – подчеркнул он.
Я осталась сидеть. А ничего, что я не просила всех перечисленных благ? И дело ведь не только в этом! Мне предлагалось просто обесценить все свои планы и надежды, закинуть в топку, если они не вписываются в чужие шаблоны. Кажется, командор прочёл это в моём взгляде:
– Варьяна, послушайте, если вам так уж хочется приносить пользу обществу и претит образ жизни типичной аристократки, то идите учиться в академию, где преподаёт ваша мама. Ваюта будет счастлива, вы обретёте какую-нибудь прекрасную специализацию, защитите важный для империи проект. Император, кстати, лично награждает за открытия. Что вы качаете головой?
Ой! Я спохватилась, что и впрямь так делаю, не решаясь прервать д’Илмаса.
– Не желаете? Лери Вольди, давайте начистоту. Возможно, вам вскружила голову обретённая магия жизни и вы считаете, что государство без вас никак не обойдётся. Я вам могу рассказать занимательную информацию, которую не сообщают в академиях и школах. Эти сведения несекретные, просто не нужны большинству людей, а вам помогут принять верное решение. Интересно?
– Интересно, – признала я. – Тайны, которые не секреты, как правило, спрятаны куда надёжнее. Они всегда меня занимали.
– И поэтому вы решили, что вам место в Тайной службе? – усмехнулся командор. – Итак, вам наверняка известно, что маги владеют стихиями. Стихия, проявившаяся первой, считается основной, она и развивается в наиболее полном объёме, остальные проявляются позже, позволяют себя использовать с неохотой, для их развития требуется приложить дополнительные усилия.
Я кивнула. Это основы, но действительно нам мало говорили на занятиях, а в пансионской библиотеке книги о магах попадались редко и очень старые. Когда меня сильно тревожила моя беспамятность, я перебрала все сведения о тех, кто мог бы мне помочь. Подозреваю, что в основном люди знали о магии ещё меньше.
– Существует мизерный процент людей, у которых проявляется нестихийная магия. Например, маги жизни. Редкий дар. Вас в поколении не больше пяти – десяти человек находится, наравне с эмпатами. Прорицатели. Эти вообще встречаются два – три на поколение, как и менталисты. Ещё реже заявляют о себе маги, которые могут работать со временем или перемещениями в пространстве.
Я слушала внимательно и не спешила радоваться. Вряд ли командор рассчитывал, что я вдруг загоржусь своей уникальностью. Оказывается, он вёл совсем к другому:
– Всё это очень полезные и нужные дары, но!.. Государство не может рассчитывать на непременное выявление нестихийников и привыкает обходиться без них. Поди-ка найди этого прорицателя, который не развивает свой дар и пользуется им лишь для того, чтобы предвидеть завтрашнюю погоду. Так и про магов жизни. Вы знаете, кого в народе считают лучшими целителями?
– Магов воды, – сказала я.
Д’Илмас согласился:
– Ну вот, знаете, оказывается. Кстати, лет пять назад в Бартонской академии под руководством Ваюты д’Эйри были проведены исследования, доказавшие, что человек не меньше чем наполовину состоит из жидкости. Представьте себе! Поэтому неудивительно, что водникам прекрасно удаётся исцеление. Ещё, как ни странно, огневики хороши в излечении от всякой заразы, они способны выжигать хворь в крови. Понимаете? Маги воды и огня, – подчеркнул он.
Вот мамой я ужасно загордилась! И промелькнула мысль, что Хель мог бы стать целителем, если бы обстоятельства сложились по-другому.
– Но зачем тогда нужны маги жизни? – спросила я.
– Можно обойтись и без них, – безжалостно постановил командор. – Вас настолько мало, что обучать вас некому, инструкции для развития именно вашего дара не создали. В истории не оставили следа маги жизни мужского пола, может быть, мужчинам и не поддаётся этот тип влияния. А наиболее известные магини чаще всего удачно выходили замуж и забрасывали все занятия, посвящая жизнь благополучию семьи. Поймите правильно, лери Вольди, я просто стараюсь сэкономить время вам, себе, ещё многим людям и избавить вас от угрызений совести, когда – а это практически неизбежно – вы придёте проситься в отставку в связи с новым замужеством. Простите меня за эти слова, срок вашего траура ещё не истёк, однако я вынужден быть рационалистом.
Он вытащил из ящика бланк и подвинул ко мне.
– Это заявление. Вы подписываете и с завтрашнего дня считаетесь совершенно свободным человеком. Новая увлекательная жизнь ждёт вас, Варьяна.
Я взглянула на бланк. Обтекаемые юридические формулы, места для вписания данных. Подняла взгляд и упрямо посмотрела на безопасника:
– Вы усомнились в моей лояльности и преданности Империи. Предположили, что с пути меня могут сбить тщеславие или амбициозность, лесть или внимание мужчин. Ясно намекнули, что я бесполезна, более того, представляю собой лишь неоправданные убытки и трудности. Кажется, я всё упомянула?
– Да, вы удивительно точно подытожили, – неохотно согласился д’Илмас.
– Я могла бы начать отрицать, и вы бы уверились, что во мне говорит упрямство. Но у меня есть для вас весомые доводы.
Снисходительное выражение на его лице, видимо, приберегалось специально для таких же восторженных не по делу аристократок. Но я не сдавалась:
– Понимаете, командор, возможно, именно маг жизни поможет воссоздать лекарство от последствий употребления лярчи. Мне довелось увидеть, как исцеляет маг жизни.
Предполагаю, что воздействие магов воды и огня можно заметить быстрее, наверняка оно происходит эффектнее, но маг жизни восстанавливает сами ткани, помогает излечиваться организму в том темпе и такими способами, которые будут наиболее эффективными и щадящими. Да, конечно, мне нужны знания, преподаватели, я это признаю. Только... простите меня за дерзость, но вы наверняка не стали бы тратить на этот разговор столько времени, если бы на самом деле считали меня случайным и ненужным человеком.
Командор смотрел скептически, тяжело вздохнул, перевёл взгляд на бланк, и я испугалась, что сейчас он откажет окончательно и выставит меня отсюда навсегда. И выпалила с отчаяния:
– А знаете, насчёт нового замужества вы можете не волноваться. Маги жизни однолюбы, а я очень любила своего мужа!
Д’Илмас, уже начавший что-то говорить, внезапно поперхнулся и закашлялся. Я вскочила, чтобы помочь, но он жестом остановил меня, продышался:
– Кхм... Ясно с вами. Идите, лери Вольди. Занятия проходят в учебном корпусе. Позже внесём изменения в индивидуальный план учёбы. Свободны, курсант.
– Да, командор, – я встала и направилась на выход, только на пороге остановилась и оглянулась. – Спасибо за доверие! – и юркнула за дверь.
Трай Д’Илмас
Один из самых сильных эмпатов Империи встал и подошёл к окну. На крыльцо выскочила девчонка в форме и деловито зашагала в сторону учебного корпуса. Надо думать, ещё с утра успела отца расспросить, где тут что находится.
Упорная девочка, мда.
Весь разговор держалась стойко. Говорила честно и прямо, как думала. От души и сердца. Вот только в конце сорвалась. Солгала.
Вот так с ходу придумала, что маги жизни однолюбы. Где это слово-то выискала? Не иначе как в библиотеке своего пансиона.
Командор предпочитал знать слабости подчинённых. Особенно таких необычных и перспективных. Стоит ли считать слабостью сильное желание попасть на службу? Ведь он действительно готов был её отпустить, предвидя большие осложнения с другом и его женой, а пуще того – со старым графом и герцогиней. Д’Эйри всегда держались друг друга, в обычном случае и мечтать было бы нечего, чтобы девочке из такой семьи разрешили служить.
Да и сами по себе «жизневики» всегда были яркими индивидуалистами и не шли на контакт со госслужбами. Разве что Сальяра с её трагической историей выбивалась из общего ряда, и та усвистала от всех командиров подальше – аж в Южную Крепость! Ваюта д’Эйри по дружбе иногда находила время для сотрудничества, но это происходило редко, слишком она занята своими исследованиями. А тут такой удачный случай и как вовремя! Не иначе рука Ярта-Проказника!
Неясная мысль промелькнула у безопасника. Он резко отвернулся от окна и прошёл в глубину кабинета, куда никогда не попадали гости. Картотека, начатая им ещё в кадетском училище, в последние годы пополнялась очень редко. Порой не хватало времени на сон и еду, что уж говорить о записях. Однако о магах жизни им записано было довольно много.
Да. Было. Не солгала Варьяна. Действительно, однолюбы, а вернее – однолюбки.
Вот только откуда бы этой девочке знать об этом? Вряд ли Сальяра стала беседовать по душам или Ваюта с разбега поделилась с дочерью, зная, что у той недавно погиб муж. Кстати, и про мужа-то Варьяна правду сказала. Любит. Вот только сама себе не признаётся. Уж ему, как эмпату, это было отлично заметно. Но подобные заблуждения для службы даже лучше, не так ли? Особенно с учётом надвигающихся событий в императорской семье, м-да.
Трай д’Илмас задумчиво побарабанил пальцами по столешнице, формулируя мелькнувшую идею, взялся за карандаш. Он был готов поклясться, что ничего-то эта девочка не знала про свою любовь. И командор отчётливо принял, что, говоря про однолюбов, она дерзко лгала, такое он легко определял с детства. Умница! Значит, умеет, если очень надо. И в то же время оставалась правдивой.
Парадокс.
Остаётся вариант, что Варьяна просто считала мысль у другого человека. Скорее всего, у матери, Ваюта вчера как раскрытая книга была. Да и фокусы с памятью отнюдь не маги жизни вытворяют. Следовательно, можно предположить...
В новой карточке появилась запись скупым командорским почерком:
«Узнать:
1_Могут ли маги жизни и прочие нестихийники проявлять другие дары?
2_Один дополнительный дар? Два? Все?
3_Нестихийные или стихийные дары?
Предположительно:
Варьяна Вольди: магия жизни + менталистика.
Ваюта д’Эйри: магия жизни + ясновидение.
Сальяра Ирден: магия жизни + эмпатия? (Почему-то же она доверилась этим юнцам! Хотя кандидатура адъютанта обоснована ещё и близостью к источнику информации)»
Если Сальяра по второму дару была эмпатом, то понятно, почему бывший командор Тайной службы не смог её переубедить и отпустил тогда ещё молодую женщину в Южную Крепость.
Муж Сальяры, а его близкий друг и соратник, в порядке шантажа был похищен и подсажен на наркотик. Лярчу, конечно. Более слабые наркотики магами жизни побеждались за один сеанс лечения. Преступников Тайная служба нашла. К сожалению, слишком поздно, чтобы помочь другу справиться с зависимостью.
Всю жизнь вдова пыталась найти средство для противодействия наркотику. Кажется, что-то у неё получилось, по крайней мере, адъютанту из Южной удалось выкарабкаться из той истории живым, и дело не только в маге жизни рядом. Ведь, к сожалению, самой лери Сальяре не удалось спасти любимого человека, а она на тот момент умела и знала куда больше, чем вчерашняя выпускница пансиона.
Карточка легла на место. Командор был доволен началом дня. Правильно заданный вопрос содержит в себе большую часть ответа, не так ли?
Глава 19
Элия
Молчать до самого вечера оказалось неимоверно тяжело. Мудрейший Суан почти всё это время провёл с закрытыми глазами, и Элия, периодически подглядывая за шаманом, всё же не решалась его тревожить. В конце концов, это был её счастливый билетик на возвращение в Империю.
За целый день им встретилось одно поселение. Элия увидела его издалека и постаралась объехать как можно дальше. Конечно, вряд ли за ними вышлют погоню, все видели, что шаман ушёл с ней добровольно, но рисковать понапрасну не хотелось.
Темнело в степи очень быстро, к этому пленницы привыкли ещё в пути к столице Улаан-мака. Поэтому сейчас, когда Элии не на что было ориентироваться и никто не подсказывал, она решила остановиться на ночь пораньше. Тем более что лошадь, размеренно и неторопливо тянущая повозку, сильно замедлилась.
– Если взять немного влево, то через полчаса будет колодец, – неожиданно сказал шаман.
Элия послушно потянула поводья, задавая направление и радуясь, что затяжное молчание наконец-то нарушено. Даже осмелилась спросить:
– Почтенный Суан, а вы умеете распрягать лошадь?
– Только верховую.
Элия могла поклясться, что в голосе шамана прозвучала насмешка. Ну и ладно, она хоть видела, как это делается.
Колодец действительно был. Стенки высотой по колено, сверху закрывает плетёная крышка из тростника. К высоко поднятому журавлю подвешена конструкция из прутьев, обмазанных изнутри глиной. Похоже, это и есть ведро.
Элия только сейчас сообразила, что ни разу не поинтересовалась, как обихаживают лошадей авархи. А ведь их поить-кормить надо! Допустим, травы пока полно, так что за лошадь можно не волноваться.
А из чего они костры делали? Ведь вокруг ни одного деревца на долгие часы пути!
Ладно, придётся решать проблемы по очереди, главное сделано – она сбежала из дворца и города. Осталось как-нибудь исчезнуть из этой страны.
* * *
Следующий день принёс неприятности.
Неблагодарная лошадь, которую Элия еле-еле напоила добытой водой, ночью отвязалась и удрала. Обидно было до слёз и жалко себя.
– Безмозглая скотина. Вот что за дура мне попалась? Чтоб тебя дикие ульсы сожрали! Нам продали глупую лошадь, вы слышите, мудрейший?
Шаман размеренно и монотонно делал странные упражнения, игнорируя возмущение Элии. Аккуратно сложенный балахон лежал на облучке, а у колодца стояло подготовленное ведро с водой.
Девушка скоро выдохлась, перестала проклинать убежавшую лошадку, уселась в тень повозки и оттуда наблюдала за шаманской гимнастикой. Но сидеть просто так было скучно и жарко. А ещё это сильно напоминало поражение.
Завянувшая, было, надежда оживилась, когда Эли подумала, что мимо колодца непременно кто-то должен проехать. Конечно, можно и самой попробовать добраться до ближайшего поселения, только бы ещё знать, в какой оно стороне. Вряд ли этот шаман подскажет. Похоже, он вообще никогда не выезжал из дворца, раз так беспечно себя ведёт!
Она уже и забыла, что именно благодаря мудрейшему они ночевали у колодца. Ей было душно и тягостно, обида и отчаяние крутились в голове и искали виноватых. Их было так много, но каждому нашлось недоброе слово.
Несомненно, все проблемы начались с приезда Хельриговой жёнушки. Кстати, эта пансионерка могла и ворота авархам открыть. Точно! Она же видела, как Варьяна с утра шла с ульсом к западному выходу! А та сцена перед комендатурой явно была подстроена, не зря же предательница хотела у неё выпытать, успели ли передать сигнал, а потом тихонько скрылась с помощью авархов.
Вот оно что!
Поэтому отец и не смог выкупить Элию! Эта мерзавка просто приревновала и отомстила. Они были заодно с авархским военачальником, и тот не зря шептал хану в ухо после её выступления! Наверняка сказал какую-то гадость, вот и отдали её шаману, даже в наложницы хан не взял. А ведь Эли могла поклясться, что этот мужчина уже присвоил её в мыслях, она никогда не ошибалась в таком. «Хочу! Моя!» – горело в его глазах. А в итоге... Даже третьей женой любому нукеру из сотни не отдал!
Элия полюбовалась мысленной картинкой о предательнице. И с неохотой повернулась лицом к правде.
Вот честно. Вряд ли вчерашняя школьница с её-то наивной восторженностью успела сговориться с авархами за три дня. Как бы Элии ни хотелось повесить все грехи на Варьяну, но открыл ворота кто-то из своих, старых военных. Ей вспомнилось, как повариха обвиняла коменданта. До сих пор было ужасно неприятно, но теперь Элия готова была признать, что со стороны несведущих людей нападение так и может выглядеть.
Если бы это было в какой-то другой крепости, она бы тоже в первую очередь попрекнула начальника. Пусть даже не лично открыл, но проворонил врага под носом! Значит, виноват!
Какой удар будет для мамы, если папу из-за этого снимут с поста! Да и то, что дочь угнали в жёны авархам – разве для этого мама старалась? Хотя быть законной женой со всеми правами – значит, по меньшей мере жить сытно и в тепле, а не в этом пустынном просторе. Якобы ученицей.
С одной стороны, и неплохо, что шаман разглядел в её выступлении что-то эдакое, но если бы этот балахонистый не подыграл ей вчера с поспешным отъездом, то сегодня она могла бы проснуться в домике, гулять в дворцовом парке, девчонок встретить своих. Досада, сжигавшая Элию с момента, как она обнаружила исчезновение лошади, нашла конкретного виновника.
Шаман закончил зарядку, аккуратно облился водой так, что ни одной капли не пропало бездельно, и подошёл за одеждой.
– Предлагаю сначала провести первое занятие, пока солнце не так высоко, а потом уже готовить завтрак.
Элия гневно взглянула на него:
– Разве вы не понимаете, мудрейший? Нам немедленно надо что-то придумать, иначе мы просто погибнем здесь! Вы знаете, в какой стороне можно найти людей?
Она старалась сдерживаться, но негодование на него клокотало в голосе и грозило вот-вот выплеснуться. В конце концов, он мог её вчера остановить! Или перепроверить, как привязана лошадь! Или дежурить ночью, раз всё равно весь день дрых в повозке, не сменяя Элию!
– Ты и сама можешь спросить у Великой Матери, – спокойно сказал шаман.
– И спрошу! Покажите, как! – терпение Эли лопнуло.
– Каждый общается по-своему. У меня разговор происходит так: я сажусь и слушаю. Можешь тоже так попробовать. Для первого раза можно и руки к земле приложить, мне это помогало. Услышишь – задавай свой вопрос.
Эли и так сидела на земле, но теперь ещё и руки к ней прижала, колючие травинки тут же защекотали ладони. Она закрыла глаза и честно постаралась что-то услышать. Время шло, но ничего не происходило.
И надо было ждать от Суана помощи? Да он способен только наблюдать и ехать, куда везут! Если все шаманы такие бесполезные, то зачем их держат? Это же просто лентяи, которые сочиняют, что им поведала Великая Степь, как будто она может говорить! Но, видимо, авархи ценят, когда их дурят, раз даже во дворце трётся такой приживала. Элия была более высокого мнения о хане!
Она вспомнила, как вчера под его властным взглядом сгибались нукеры и слуги. Однако же и хана обманывают! Хотя бы эти же шаманы. И старый военачальник совсем не тот человек, к которому стоило бы прислушиваться. Впрочем, зачем ей думать о хане? Он глупец, поверил наветам и сам отказался от неё.
«Самонадеянная», – словно вновь услышала она и увидела близко-близко лицо хана. Ладонь сжалась и с силой выдрала несколько травинок, чтобы кулаком обрушиться на оголившуюся землю. Всё! Ни о чём таком она не вспоминает, а слушает Великую Степь, что бы это ни значило. Вдруг этот шаман и вправду знает, о чём говорит.