Текст книги "Магистр"

Автор книги: Дэвид Коу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 39 страниц)

27

Будучи кочующим магом, как мы в Ордене называем его члена, бродящего по стране, а не живущего в одном месте, я превратился во что-то вроде реликвии. В то время как Орден и Лига борются друг с другом за верность каждого отдельного города по всей стране, все больше и больше магов предпочитают обосноваться где-нибудь, делая, таким образом, себя друзьями и соседями людей, которым они желают служить. А сейчас, когда Баден решил устроить домашний очаг с Сонель, я остался единственным кочующим в Ордене. Насколько мне известно, в Лиге нет ни одного такого. Свободные маги по-прежнему странствуют, но я слышал, что, так как все больше городов объявляют себя свободными, даже они начинают оседать…

Само собой разумеется, что у тех из нас, кто не привязан к одной местности Тобин-Сера домом или семьей, есть определенные уголки в стране, которые мы любим больше других. Возможно, это деревня, в которой прошло детство, или место встречи с первой птицей. Для меня таким особым местом является равнина Тобина, где я вырос и встретил Пордата, первого своего ястреба. Хоть я и люблю Изумрудные холмы и побережье Южного Шелтера, эта равнина была и навсегда останется моим истинным домом. У всех нас есть подобное место, которое мы любим больше, чем любое другое. И каждый из нас, скитается он или живет дома, маг Лиги, Ордена или свободный маг, отдал бы жизнь, чтобы не позволить причинить этому месту вред.

от мага Орриса Мелиор И Лакин, Правительнице Брагор-Наля, осень, год 4632

Они надеялись вернуться в Амарид так же быстро, как им удалось добраться до места, где Ронуэн встретила первую птицу. Джарид хотел отправиться обратно в ту ночь, когда они встретились с Ронуэн, Тероном и остальными Неприкаянными, но Оррис с Транном убедили подождать до утра. Лошадям нужно отдохнуть, сказали они. Нельзя так изнурять лошадей, если на них придется переходить через горы. В конце концов, Джарид уступил.

На следующее утро они направились на север, тронувшись в путь с первыми серебристо-серыми проблесками утра. Два дня они торопились, пока их лошади не утомились настолько, что Кайлин стала думать, имело ли смысл ночами отдыхать перед скачкой.

Конечно, она понимала, почему так спешит Орлиный Магистр. Очень плохо, что Сартол завладел Созывающим Камнем и обошел Проклятие Терона для некоей цели, которой она даже представить себе не могла. Если бы ее семья была в Амариде, как семья Джарида, она бы точно с таким же упорством подгоняла отряд.

Но единственная семья, которая у нее была, погибла, а услышав то, что Ронуэн и Терон сказали о Сартоле и силе, которой он теперь овладел, Кайлин не могла не думать о том, есть ли вообще какой-нибудь смысл пытаться остановить Сартола. Несомненно, он убьет любого, кто бросит ему вызов. Возможно, магам Тобин-Сера было бы лучше оставить город Первого Мага, как посоветовал Терон, и посвятить себя защите остальной части страны от любых атак, которые предпримет Сартол. Ей было очень грустно думать о чем-то подобном – она полюбила этот великий город. Но лучше потерять Амарид, чем пожертвовать жизнями дюжины магов в тщетной попытке одолеть призрак Сартола.

Она держала эти мысли при себе, разумеется. У нее было такое чувство, что Вавния, возможно, согласилась бы с ней, но она была уверена, что остальные – нет. Ни Эрланд, ни Транн и уж конечно ни Джарид или Оррис, а их мнение значило для нее очень много. Поэтому она просто ехала с мрачным видом и молчала, как и ее спутники. Но ее сомнения росли.

Они продолжали скакать довольно долго после заката, до тех пор пока последний призрачный отблеск дневного света не угас в лесу Бога и Кайлин не начала думать, позволит ли им Орлиный Магистр вообще отдохнуть. И действительно, он бы не позволил, не поравняйся с ним Транн и Оррис и не заговори они резкими настойчивыми голосами. Неохотно кивнув, Джарид поднял руку, подавая остальным знак остановиться.

– Разобьем лагерь здесь, – сказал он, слезая с коня и исчезая среди деревьев.

– Почему мы его вообще слушаемся? – приглушенно спросила Вавния.

– Потому что он – Орлиный Магистр, – ответила Кайлин. – И потому что любой приказ, исходящий от него, также является и моим.

Вавния неодобрительно скривила губы.

– Куда это он пошел? – спросила Кайлин у Орриса после того, как Вавния с Эрландом отошли, чтобы помочь Транну собрать дров для костра.

– Ты о Джариде?

Она кивнула.

– Он отошел, чтобы связаться с Элайной. И ночи не проходит, чтобы они не связывались друг с другом, используя связь через цериллы.

– Ах вот как! – тихо произнесла она, чувствуя щемящую боль в сердце. Она хотела знать, каково это – участвовать в подобной мысленной связи. Она хотела испытать ее с мужчиной, стоящим возле нее.

Казалось, каким-то образом Оррис угадал ее мысли, ибо через мгновение он неловко прочистил горло и направился вслед за Транном и остальными, сказав:

– Нужно помочь им раздобыть дров.

– Конечно, – ответила она, глядя ему вслед. Сама она осталась на месте, проклиная боль в груди и дрожание своих рук.

Она все еще стояла в задумчивости, когда вернулся Джарид.

– Куда все разошлись?

– Собирают дрова для костра. Как Элайна и Мин?

Орлиный Магистр слегка улыбнулся:

– Спасибо, хорошо.

– Произошло еще что-нибудь?

– Насколько им известно, нет, но это – вопрос времени. Она сказала, что из окон Зала исходил странный свет, словно в Палате Собраний было много цериллов.

– Или много призраков, – прошептала Кайлин.

Он угрюмо посмотрел на нее:

– Да.

– Возможно, Ронуэн была права, Джарид, – сказала она. – Возможно, нам придется оставить Амарид.

Она затаила дыхание, ожидая, что он напустится на нее. Но он ее удивил.

– Я знаю, – тихо ответил он, глядя в сторону. – Но я хочу сделать это, только если все наши попытки окончатся ничем. – Он встретил ее пристальный взгляд. – Ты должна поступать так, как считаешь лучшим для Лиги, Кайлин. Я это знаю. Но мне будешь нужна ты и все члены Лиги, если я смогу найти иной способ справиться с ситуацией.

Она пристально посмотрела на него. Она знала, что, если бы на ее месте был Эрланд, он бы потребовал какой-нибудь уступки в обмен на обещание поддержки Лиги. Ведь Сартол захватил Зал Ордена, а не Лиги. Если они будут вынуждены покинуть город Первого Мага, это будет неудачей Ордена. А если с помощью Лиги Ордену удастся победить Сартола, Кайлин и ее собратья маги станут героями. Так или иначе, Лига будет придерживаться своей линии, и как одному из ее лидеров на долю Кайлин выпало извлечь как можно больше пользы из данной ситуации. Но в то время, как цвет ее плаща требует, чтобы она извлекла выгоду из просьбы Джарида, большая птица, стоящая рядом, не позволит ей сделать это. А также и дружба, которая завязалась у нее с Орлиным Магистром за последние несколько недель. Несмотря на ее собственные сомнения, можно ли спасти город, она знала, что обязана предоставить Джариду и всему Тобин-Серу шанс сделать это.

– Мы сделаем все, что тебе от нас потребуется, – сказала она и улыбнулась. – Несмотря ни на что, Лига и Орден являются союзниками в этой войне.

– А Эрланд?

Кайлин неловко усмехнулась. Она все еще слышала, как он называет ее шлюхой; она все еще чувствовала, как ее щеки горят от стыда.

– Предоставь Эрланда мне.

Джарид, казалось, хотел что-то сказать, но только сжал плотнее губы и кивнул. А через мгновение Кайлин услышала звуки приближающихся шагов. Возвращались остальные.

В оставшуюся часть вечера маги мало общались. Вавния продолжала дуться на поучения Кайлин, Джарид казался растерянным и обеспокоенным, Транн и всегда говорил немного, а Кайлин, Оррис и Эрланд отказывались даже смотреть друг на друга. Когда Джарид, наконец, объявил, что он идет спать, остальные охотно последовали его примеру.

Второй день после их встречи с Ронуэн и остальными Неприкаянными прошел в целом так же, как и первый. Они скакали весь день, почти не разговаривая, остановились с наступлением темноты и молча поужинали. Даже если бы они и хотели что-нибудь сказать, у них просто не хватило бы сил поддерживать разговор. За этот день они прошли больше, чем за предыдущий, и под вечер достигли гор Парне. Если им хоть немного повезет, они будут в Амариде не позже, чем через, три дня.

Это Кайлин сказала себе, когда засыпала во вторую ночь, заставляя себя думать об их путешествии, а не об Оррисе, который опять разместился далеко от нее. Но когда она проснулась на следующее утро, она обнаружила, что промокла под проливным дождем и дрожит от свирепого ветра, который дул с гор, сметая все на своем пути, подобно армии Аббориджа. Остальные маги уже проснулись, их плащи потемнели от дождя, а волосы были спутаны и прилипли ко лбу, пока они с трудом пытались найти укрытие для лошадей.

Кайлин поспешила к своему коню и повела его по узкой тропинке к небольшой группе деревьев, где Транн шепотом успокаивал свою лошадь и лошадь Джарида.

Джарид тоже был там и, выглядывая из-под деревьев, смотрел на густые серые тучи, покрывающие горную цепь, подобно туману над побережьем Океана Дуклеи.

– Сейчас уже слишком поздно для подобного ветра, – проговорил он твердым голосом. – У нас никогда не бывало весной северных ураганов.

Кайлин взглянула на другую группу деревьев примерно в ста шагах в стороне, где стояли со своими лошадьми Эрланд, Вавния и Оррис. Она не могла даже вообразить, о чем они разговаривают.

– Это очень необычно, – сказал Транн. – Но раньше такое вроде бы тоже бывало.

– Так ты не думаешь, что это делает Сартол?

Она обернулась к нему.

– Сартол? – выдохнула она. – Ты думаешь, он может устраивать бури?

Джарид посмотрел на нее и пожал плечами:

– Я не знаю, на что он способен. Он изменил Проклятие Терона. Это нам известно. Кто знает, как далеко простирается его сила?

– Не настолько, – сказал Транн с уверенностью, которую Кайлин сочла обнадеживающей, – чтобы управлять природными явлениями. Он, возможно, и сильнее, чем любой маг, который когда-либо жил на свете, но стихиями управляют боги. Даже Созывающий Камень не в состоянии этого изменить.

Орлиный Магистр перевел дух и кивнул:

– Наверное, ты прав.

Однако, вопреки заверениям Транна, буря могла исходить и от Сартола. Она бушевала все утро и продолжалась днем. Стала ослабевать через несколько часов после полудня, и небо ненадолго прояснилось. Но затем показалась новая череда мрачных туч, и дождь с ветром возобновились, сделавшись еще сильнее, чем раньше.

Если бы они скакали через лес Тобина, то смогли бы продвигаться вперед, несмотря на бурю, хотя, вероятно, и ненамного. Но им нужно было пересечь горы, а так как в предгорье дул столь сильный и холодный ветер, никто из них не сомневался, что даже самые нижние перевалы будут непроходимы. Поэтому во время бури им придется оставаться на месте.

Так думала Кайлин. Но ближе к вечеру отряд решил отступить в лес Бога, который защищал лучше, чем небольшие подлески предгорья. Несмотря на то что их плащи промокли, сами они устали, а лошади дрожали от холода, они снялись с места, вернулись и укрылись в самой густой роще, которую им удалось найти. Даже там дождь и ветер не оставляли их в покое, но они, по крайней мере, могли развести костер, вокруг которого и собрались в наступающей темноте.

– Нам нужно повернуть на восток, к океану, – сказал Эрланд, нарушив продолжительное молчание, – и проехать по берегу мимо гор к Ястребиному лесу.

Джарид взглянул на Орриса, и в его светлых глазах читался вопрос.

– Это удлинит наше путешествие на семьдесят или восемьдесят лиг, – произнес желтоволосый маг. – И большую часть пути нам придется идти по песку, что уменьшит и нашу скорость. – Он пожал плечами. – С другой стороны, на перевалах скоро выпадет снег, который замедлит движение еще больше.

– На сколько дней? – спросил Джарид.

– Через горы получится дня на три дольше по сравнению с побережьем.

Орлиный Магистр, казалось, мгновение обдумывал услышанное. Затем покачал головой:

– Нет. Нужно переждать бурю здесь. Будем надеяться, что она в течение завтрашнего дня перестанет и мы сможем тронуться в путь.

– Принятие желаемого за действительное – ненадежная основа для лидерства, – ледяным тоном сказал Эрланд.

– Сарказм – тоже! – не задумываясь, парировала Кайлин.

Несмотря на то что свет от костра и цериллов был слабым, Кайлин увидела, что лицо Первого Магистра сделалось красным.

– Я понимаю твою озабоченность, Эрланд, – спокойно ответил Джарид. – Может быть, я совершаю ошибку. Но подобные бури весьма редки поздней весной, поэтому у меня есть основания полагать, что и эта будет кратковременной.

Эрланд тяжело дышал, его глаза неотрывно глядели на костер, и он не хотел встречаться с пристальным взглядом Джарида. Но через некоторое время кивнул.

«Теперь ты знаешь, каково мне было, ублюдок, – хотела сказать ему Кайлин. – Теперь ты знаешь, что значит быть униженным перед всеми».

– Так мы будем пережидать бурю здесь? – спросила Вавния.

– Я бы предпочел поступить именно так, – ответил Джарид. – Но если у тебя есть еще какое-нибудь предложение, я с радостью его выслушаю.

Та покачала головой:

– Нет. Мне кажется, ваше – наиболее удачно.

Орлиный Магистр слегка улыбнулся и посмотрел на Орриса, а затем на Транна:

– Ну а вы что скажете?

– Я думаю, лучше остаться здесь, – сказал Транн.

Оррис кивнул:

– Я – тоже.

– Кайлин?

– Полностью согласна, – ответила она.

– Тогда, похоже, мы остаемся, – сказал Джарид.

Остальные выразили свое согласие, а Транн встал на колени, чтобы подбросить дров в костер.

– Кайлин, – глухо произнес Эрланд, – можно поговорить с тобой минутку?

Она заставила себя посмотреть на него:

– Конечно. О чем?

Он нахмурился:

– Наедине, Кайлин.

Орлиный Мудрец взглянула на Орриса, но тот поднял бровь и слегка пожал плечами.

– Хорошо, – вздохнула она и последовала за Эрландом, который направился подальше от остальных в соседнюю рощу. Ритель прыгала возле нее, и капли дождя скатывались с золотого оперения на ее шее.

Как только они дошли до центра соседней рощи, Эрланд повернулся к ней, так что свечение его серого камня отражалось у него в глазах и в глазах его круглоголовой совы. Она ожидала, что он будет бранить ее, но, когда он заговорил, его голос был удивительно спокойным.

– Кайлин, нам с тобой нужно поговорить.

– О чем?

Он снова нахмурился:

– Мне кажется, ты сама знаешь.

– Ты имеешь в виду то, что мы друг другу не нравимся? Я думала, что на эту тему мы уже говорили.

– Ерунда, – сказал он с вымученной улыбкой. – Мы никогда…

– Прекрати, Эрланд, – сказала она. – Мы с тобой носим плащи одинакового цвета, и так сложились обстоятельства, что мы оба возглавляем Лигу, но я не собираюсь притворяться, что мы друзья.

– Я и не прошу тебя притворяться. Я просто прошу проявлять ко мне определенное уважение.

Ей следовало попридержать язык. Атака на него неизбежно принесла бы больше вреда, чем пользы. Но он опозорил ее, а она не была готова простить его. Она вообще не была уверена, что когда-нибудь сможет сделать это. Поэтому она сказала то, что первым пришло ей в голову, хоть и знала, что ее опрометчивая реакция спровоцирует Эрланда.

– Ты противоречишь сам себе, Эрланд.

Его лицо ожесточилось.

– Прекрасно, Кайлин. Если ты считаешь, что должна оскорблять меня в качестве возмездия за боль, которую я тебе причинил, пусть будет так. Но нам предстоят еще многие годы совместной работы, и я ожидаю, что ты будешь проявлять ко мне определенное уважение в присутствии остальных, независимо от того, хочешь ты этого или нет.

– А если я откажусь?

– Не стоит. После того как твое пребывание в должности Орлиного Мудреца закончится, я все еще буду возглавлять нашу организацию. А ты ведь не хочешь иметь Первого Магистра своим врагом?

Она иронично кивнула.

– Ах, да. Я как раз собиралась обсудить это с тобой. Я не очень уверена, что ты будешь Первым Магистром. Я решила, что мне и самой нравится возглавлять Лигу.

Эрланд уставился на нее, раскрыв рот.

– Но у нас же был уговор?! Ты дала слово.

– Да, дала, – насмешливо бросила она ему. – А затем ты обозвал меня подстилкой. Или ты об этом забыл?

Он покачал головой:

– Нет, не забыл. И я глубоко об этом сожалею, Кайлин. Ты должна мне верить. Оррис сказал мне, что я ошибался, что между вами ничего нет. И я ему верю.

– А до этого?

– Я вижу, как ты смотришь на него. Я знаю, что у тебя есть чувства к нему.

– И это дает тебе право унижать меня?

– Нет, – ответил он низким голосом. – Не дает. Но и моя недальновидность не может позволить тебе отказаться от нашего соглашения, которое мы заключили по чести и совести.

Она улыбнулась:

– Ты, кажется, напуган, Эрланд. Не думаешь ли ты, что сможешь отобрать у меня власть, если захочешь?

– Надеюсь, до этого не дойдет.

– Конечно, надеешься. Потому что ты понимаешь, что, если мы победим Сартола и при этом возглавлять магов страны будем мы с Джаридом, я смогу руководить Лигой столько, сколько пожелаю.

Первый Магистр сжал губы в тонкую линию.

– Любой конфликт между мной и тобой может послужить лишь ослаблению Лиги, Кайлин. А слабость Лиги облегчит Сартолу победу.

– Но подобный конфликт может возникнуть, только если мы победим Сартола, – напомнила она ему. – Он может ослабить Лигу по отношению к Ордену, но он не подвергнет опасности страну.

– Все, что улучшает положение Ордена, вредит стране, – сказал он жестко. – Год назад ты бы это поняла. Но что-то с тобой случилось. Этот орел изменил тебя в некотором отношении, и я даже не могу понять, в каком именно. Это меня печалит.

– Ты прав: Ритель изменила меня. Она сделала меня мудрее и напомнила, что наша клятва в первую очередь относится к стране, а не к Лиге.

– Я клялся и стране, и Лиге, – ответил он. – И я намерен выполнять эту клятву. А если ты не можешь выполнять свою, то, возможно, ты уже больше не принадлежишь Лиге.

– Может быть, ты и прав, – согласилась она, чувствуя, как у нее в голове начинает зреть идея. – Но пока я собираюсь остаться при своем.

– Я тоже.

– А это означает, что мы снова возвращаемся к тому, с чего начался наш разговор. – Еще не договорив до конца, она знала, что произносит слова, которые не соответствуют действительности. Идея продолжала созревать. Все меняется. И Лига тоже изменится. Но Эрланд не знал этого. Пока.

– Наверное. – Он перевел дух. – Я сожалею о том, что сказал тебе на днях, Кайлин. Искренне сожалею. Ради Лиги и страны я приложу все усилия, чтобы проявлять к тебе уважение, которое ты заслуживаешь. Обещаю тебе это.

Ради Лиги и страны.Кайлин пришло в голову, что он всегда, и на словах, и на деле, сначала думает о Лиге, а потом уже о стране. Она была поражена, что раньше этого не замечала.

– Обещаю тебе то же самое, Эрланд. Ради страны.

Если он и обратил внимание на то, какие она выбрала слова, то никак этого не показал.

– Благодарю тебя, – сказал он, улыбаясь, – Мне кажется, что ради общего дела мы будем вместе, а потому – сильнее.

Мгновение они стояли в неловком молчании, а дождь все продолжал идти.

– Ну, наверное, пора возвращаться, – наконец, сказал он, и на его губах вновь появилась натянутая улыбка.

Она жестом предложила ему идти вперед и затем пошла следом за ним к тому месту, где у костра стоял отряд. Остальные подняли на них взгляд, когда они приблизились, и освободили для них место, но никто ничего не сказал. И через несколько минут Джарид опустился на сырую землю и, собираясь спать, свернулся калачиком возле костра так, чтобы его не доставали языки пламени. Остальные последовали его примеру, а Оррис по какой-то причине позволил Кайлин спать рядом с ним.

Когда они проснулись, буря еще не кончилась. Она, пожалуй, еще усилилась, ветер стал свирепее, а дождь – подобен водопаду.

– Еще не поздно пойти на восток, – сказал Эрланд, пристально глядя на Орлиного Магистра, но тон его был спокоен. – Даже после того, как буря утихнет, перевалы будут завалены снегом.

Джарид перевел дух, словно стараясь не поддаваться раздражению.

– Лошади нам помогут, – ответил он. – Может, мы и потеряем день-другой, но это все равно лучше, чем проделать весь путь по побережью.

– Возможно. Но что, если буря продлится еще один день или два, а может, даже и три? Что тогда?

– Если вам так не терпится идти, – вмешался Оррис, прежде чем Джарид успел ответить, – идите. Но Орлиный Магистр принял решение, а остальные уже согласились ему подчиниться.

– Все в порядке, Оррис, – тихо сказал Джарид. Затем снова повернулся к Эрланду. – Как я уже говорил этой ночью, я знаю, что рискую, решив здесь остаться. Но мне кажется, что это правильное решение. Надеюсь, ты останешься с нами, Первый Магистр, хотя я пойму, если ты сочтешь, что должен уйти.

Кайлин сдержала усмешку. Эрланд не собирался отправляться в одиночку – вне всякого сомнения, Джарид знал об этом, так же как и она. И вынуждая Первого Магистра остаться, Джарид в то же время лишал его права жаловаться. Эрланд, казалось, тоже это почувствовал, потому что его лицо снова покраснело, почти так же, как тогда, когда Кайлин выступила против него минувшей ночью.

– Наверное, нам лучше все-таки остаться здесь, – произнес Эрланд после короткой паузы с видом глубокого сожаления.

Джарид кивнул:

– Я тоже так думаю.

Эрланд величественно зашагал прочь, что-то бурча о ясновидении своему коню, а Джарид, Кайлин и Оррис улыбнулись.

Однако, несмотря на эту маленькую победу, остаток дня прошел из рук вон. Ветер и дождь по-прежнему не ослабевали, пока Кайлин не начала думать, не был ли Эрланд все-таки прав. Продлись так еще день или два, и отряд не только потеряет впустую много времени, но и горные тропы окажутся непроходимыми даже для лошадей.

На протяжении всего дня маги говорили мало. Транн сидел неподалеку и вырезал из кусочков дерева фигурки людей и птиц, которые он, по его собственным словам, собирался подарить дочери Джарида. Вавния большую часть дня провела с закрытыми глазами в молчаливом раздумье. А остальные просто стояли вокруг костра, топая ногами, чтобы не замерзнуть, и время от времени отходя, чтобы собрать еще дров. Они ели мало, хотя Кайлин думала, что все так же голодны, как она. Запасы пищи уменьшались, и, несмотря на то что все послали своих птиц на охоту, почти никакой еды раздобыть не удалось. Почти все лесные обитатели попрятались от разбушевавшейся природы так же, как и маги.

Наступила ночь без всяких изменений в погоде. Кайлин поела немного сыра и сушеных фруктов и легла спать, а Ритель устроилась возле нее. Она проснулась на рассвете. И услышав, как дождь стучит по листьям над ее головой, почувствовала, что сердце ее упало.

– Ветер немного стих, – прошептал Оррис, лежащий рядом; он каким-то образом почувствовал, что она открыла глаза.

– Это уже что-то, – сказала она, садясь, чтобы посмотреть на него.

– Возможно. Кто знает, что там в горах творится.

Она сделала кислое лицо и кивнула.

Остальные проснулись чуть позже. Джарид выглядел бледным и обеспокоенным. Кайлин могла только догадываться, что он чувствовал. Эрланд, напротив, казался весьма довольным, но у него хватало ума помалкивать.

Утро прошло в замедленном темпе, и, хотя ветер утих, дождь не ослабевал. Однако около полудня небо, наконец, начало проясняться, а дождь, барабанивший по деревьям, стал ослабевать.

Настроение сразу же начало повышаться. Даже Эрланд казался довольным. Однако же путники были настороже. Как напомнил им Джарид, буря уже один раз ввела их в заблуждение. Но к началу второй половины дня сомнений уже не оставалось: тучи рассеивались; даже солнце пару раз проглянуло сквозь них, осветив лес и развесив в воздухе пар, исходящий от земли.

– Я не знаю точно, когда снова наступит полнолуние, – сказал Джарид после того, как все оседлали коней и приготовились тронуться в путь. – Но, несмотря на это, я бы хотел, чтобы мы ехали и ночью как можно больше. А дорогу, если понадобится, мы будем освещать нашими цериллами.

Оррис широко улыбнулся:

– За последние два дня я так хорошо отдохнул, что смогу ехать без сна, если нужно, неделю.

Они начали выезжать из рощи, но не успели сделать и ста шагов, как Транн окликнул Джарида. Все остановились и оглянулись на смуглого мага, который застыл на своей лошади как каменный. Пространство позади него было частично скрыто лесом, но, подъехав поближе, Кайлин увидела то, от чего кровь застыла у нее в жилах, а по телу пробежала дрожь.

Люди. Их были десятки. А может, и сотни. Они очень медленно шли одной бесконечной колонной. Их одежда и волосы были мокры от дождя. Многие несли маленьких детей, которые плакали, спали или скулили, как зверьки. Другие сидели на телегах, запряженных лошадьми или быками, и на этих телегах лежали свернутые постельные принадлежности, кухонная утварь, сельскохозяйственные орудия и прочие домашние принадлежности, уложенные в спешке и не защищенные от непогоды.

– Что, во имя Арика?.. – выдохнул Джарид, разворачивая своего коня и направляя его к Транну.

Кайлин и остальные последовали за ним.

В то же самое время люди во главе колонны заметили отряд и устремились вперед.

– Маги! – воскликнули они. И закричали: – Хвала Арику!

Они обступили магов и все разом принялись кричать. Кайлин сумела разобрать слова «призрак», «огонь» и сделала вывод, что они бежали из своих домов, но помимо этого она почти ничего не поняла из того, что они говорили.

– Прошу вас! – наконец воскликнул Джарид, поднимая посох над головой, и его сапфировый церилл замерцал подобно сигнальному огню.

Толпа притихла, хотя шум голосов продолжал непрерывно доноситься с противоположного края колонны, которая растянулась настолько, насколько хватало взгляда.

Орел Джарида кружил в воздухе вместе с Ритель, и сейчас Орлиный Магистр позвал его к себе на плечо и сморщился от боли, когда когти вонзились в его тело.

– Я – Джарид, Орлиный Магистр Ордена, – сказал он, повышая голос, чтобы перекрыть шум толпы. – Со мной находится Орлиный Мудрец Кайлин и Первый Магистр Эрланд из Лиги. Может ли кто-нибудь из вас сказать нам, что случилось?

Волна разговоров прокатилась по толпе при появлении его птицы, но они быстро смолкли, и несколько секунд ему никто не отвечал. Затем какой-то пожилой мужчина выступил вперед. У него были седые волосы стального цвета, темные глаза, а на лбу и руках – страшные свежие ожоги.

– Если вы Орлиный Магистр, то вы должны знать, что идет война.

– Да, – нерешительно ответил Джарид, – Но наш враг – в Амариде.

– Ваш враг – на Отроге Фелана, – возразил тот. – И это не кто иной, как сам Волчий Магистр.

–  Что? – Джарид, казалось, от удивления отшатнулся при одной мысли об этом. – Фелан сотворил это с вами?

– Да. Он уничтожил наши деревни, сжег наши дома, убил наших родственников и друзей.

– Это невозможно!

– Я бы тоже так подумала, – согласилась какая-то женщина, которая вышла вперед и стала рядом с мужчиной. Кайлин показалось, что они муж и жена. – Мы прожили на Отроге всю нашу жизнь. Мы часто встречали Волчьего Магистра, и он никогда раньше не творил ничего подобного. Но две ночи назад он пришел в нашу деревню и пустил струю белого огня в наш дом и в дома наших соседей. Я видела, как он убил целую семью.

В глазах Джарида стояли слезы.

– Он сказал что-нибудь? Он объяснил, почему он так делает?

– Что бы он вообще мог сказать, чтобы оправдать подобное? – спросил мужчина.

Но женщина положила руку на плечо мужа и прошептала ему что-то.

Мгновение спустя тот кивнул и поднял взгляд на Джарида:

– Примите мои извинения, Орлиный Магистр.

Джарид покачал головой:

– Да ничего, все в порядке.

– Он велел нам уходить, – произнесла женщина. – Он сказал, что Отрог теперь принадлежит ему и что, если мы когда-нибудь вернемся, он нас убьет.

Орлиный Магистр посмотрел поверх толпы, стоящей перед ним, и Кайлин с остальными сделала то же самое. Он по-прежнему плакал, так же, как и Транн, Оррис, Вавния и даже Эрланд. Кайлин задумалась о том, почему она сама проявляет такую стойкость перед лицом трагедии. И, словно в ответ на вопрос, она услышала, как у нее в сознании раздался голос. Голос ее матери. «Ты это уже видела, – напомнил он ей. – Ты это пережила».

– С остальными из вас произошло то же самое? – крикнул Джарид. – Фелан сделал это со всеми вами?

Его вопрос был встречен кивками и криками.

– Так вот что у него было на уме, – услышала Кайлин свой собственный голос.

Джарид посмотрел на нее, и она почувствовала на себе взгляды других магов тоже.

– Он заставляет их вести его войну, – продолжила она, не сводя пристального взгляда с Орлиного Магистра. – Он использует Неприкаянных в качестве своей армии.

– Ничто подобное не возможно, – сказал Премудрый. В его серых глазах стоял страх.

– Терон сказал, что Сартол изменил Проклятие, – напомнил ему Оррис.

Джарид повернулся в седле и взглянул на мага:

– Если то, что они говорят, правда, то он не просто изменил Проклятие. Он изменил саму природу Неприкаянных. Позволить им появляться где угодно, помимо места, где они встретили своих первых птиц, – это одно дело. Но Фелан как-то сказал мне, что Неприкаянные не могут воздействовать на наш мир, по крайней мере, сами по себе. Все они должны действовать как один. Очевидно, Сартол изменил и это их качество тоже.

– Может быть, и нет, – сказал Транн. – Не исключено, что он этого не менял; возможно, он стал настолько сильным, что смог навязать им свою волю и ему удалось заставить их действовать как одно целое.

Джарид вздохнул:

– Даже не знаю, что пугает меня больше.

– Нам нужно вернуться в Амарид, – сказала Кайлин. – Неизвестно, сколько еще деревень пострадало так же, как эта. – Она встретилась взглядом с Джаридом, и ей показалось, что они вновь повторяют разговор, который у них состоялся несколькими днями ранее. – Теперь уже речь не идет о том, чтобы оставить Амарид, – сказала она ему, словно реагируя на то, что он сказал. – Сартол может добраться до нас где угодно, поэтому мы должны уничтожить его.

Орлиный Магистр кивнул:

– Если нам удастся.

– А мы, Орлиный Магистр? – спросил мужчина, стоящий перед ними. – Что нам делать?

Джарид с грустью поглядел на него, а затем посмотрел на остальных, стоящих неровной колонной.

– Мы можем заняться вашими ранами, – наконец, ответил он. – Ну, а потом… даже не знаю, что вам сказать. Мы сделаем все, чтобы отвоевать для вас ваш Отрог. Но пока мы этого не сделаем, вам придется самим заботиться о себе или найти где-нибудь поблизости деревню, которая предоставит вам кров и еду.

Орлиный Магистр начал было слезать с коня, за ним – Кайлин и все остальные, но женщина остановила их.

– Поберегите свою силу, Сыны Амарида, – сказала она, повышая голос так, чтобы ее спутники тоже слышали, – и направляйтесь как можно скорее в город Первого Мага. Среди нас есть целители, которые смогут заняться нашими ранами. Я и сама – целительница. Вы нужны стране гораздо больше, чем нам.