Текст книги "Магистр"

Автор книги: Дэвид Коу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 39 страниц)

При этой мысли лицо Орриса предстало перед ее мысленным взором, и старая боль шевельнулась в ее груди.

К счастью, несколькими минутами позже Премель постучал в дверь, пробудив Джибба ото сна и оторвав ее от грустных мыслей.

– Правительница, генерал, время подходит, – сказал охранник, просунув голову в комнату.

Мелиор села и убрала волосы со лба:

– Спасибо, Премель. Я скоро буду готова.

– Да, – сказал он. – Я буду ждать в соседней комнате.

Он убрал голову и закрыл дверь.

– Даю вам минуту или две, – сказал Джибб, потягиваясь и направляясь к двери. – Позовите меня, если я вам понадоблюсь.

Через мгновение он вышел, и Мелиор постаралась подготовиться как можно лучше. Она встала, пристегнула лучемет к бедру, а ее кинжал скользнул в ножны на правом сапоге; немного подумав, она взяла второй лучемет из ящика стола и положила его в один из внутренних карманов пальто.

Удовлетворенная тем, что уже собралась, она направилась к двери. Но, дойдя до нее, она услышала пикающий звук, доносящийся с письменного стола. Поначалу она подумала, что это говорящий экран, и решила не отвечать. Было неизвестно, кто это мог быть. Возможно, это Марар, желающий поговорить с Добом. Но затем она поняла, что звук исходит от ее карманного коммуникатора, код которого был известен немногим.

Вернувшись к письменному столу, она вытащила устройство и включила его.

– Да? – сказала она.

– Я просто хотел дать вам знать, что готов ехать и жду вас, Правительница.

Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что этот голос принадлежит водителю.

– Что-что?

– Мобиль уже готов, – сказал Виан, его голос казался тонким и странным через маленький громкоговоритель.

– Мы идем в туннели, – сказала Мелиор, раздумывая, откуда он вообще мог узнать об этой вылазке. Они с Джиббом и Премелем решили никому об этом не говорить. Даже Добу.

– Генерал Премель дал мне понять, что вы передумали.

– Ну, а я не передумала. Будет безопаснее пройти под землей.

– Вы уверены, Правительница? Я могу доставить вас туда в считаные секунды.

– Совершенно уверена, – ответила она. – Но все равно спасибо тебе. – Она выключила устройство, и сразу же раздался стук в дверь.

– Кто там?

Джибб открыл дверь.

– Нам пора.

Она кивнула и вышла вслед за ним из комнаты. Она скажет Премелю о звонке водителя позже.

Они пробрались на подземный этаж по шахте лифта ивошли в туннели через проход, который существовал, как ей сказали, с самых первых дней Консолидации. Отсюда добраться туннелями до места встречи, находившегося на северной границе Шестнадцатого квартала, было парой пустяков. Туннелями в этой части Наля редко пользовались, и они были плохо освещены. Премелю и Джиббу пришлось включить фонарики, а она, конечно, использовала свет от своего камня, но они шли по коридорам медленнее, чем хотелось бы Мелиор.

Когда они оказались в пределах одного или двух поворотов от места встречи, Премель отправился вперед, чтобы найти курьеров. Джибб и Мелиор должны были ждать сигнала, одиночной вспышки света от фонарика Премеля, прежде чем показаться. Но Премель вернулся уже через несколько минут.

– Их еще здесь нет, – тихо сказал он, и его худое лицо нахмурилось.

– А раньше они опаздывали? – спросила Мелиор.

– Нет. Обычно они меня ждут.

Она на мгновение прикусила губу:

– Ну что ж, дадим им несколько минут. Мне бы не хотелось приходить сюда еще раз.

Оба мужчины кивнули, и они прождали там в тишине некоторое время, прислушиваясь к голосам или звукам шагов.

Через несколько минут Мелиор вспомнила о звонке водителя.

– Зачем ты сказал моему водителю, что он нам понадобится сегодня ночью? – спросила она Премеля. – Мне казалось, что мы решили воспользоваться туннелями еще несколько дней назад.

– Я ничего не говорил водителю об этом, – ответил Премель. – Я с ним даже не разговаривал.

Мелиор посмотрела на Джибба:

– Ты?

– Я ни с кем об этом не говорил, за исключением Доба.

– Доба? Зачем ты ему сказал?

– Потому что я хотел, чтобы кто-то знал, куда мы идем.

– Ты думаешь, он мог сказать об этом водителю? – спросил Премель.

Джибб покачал головой:

– Я дал ему ясно понять, чтобы он ни с кем об этом не говорил.

– Водитель сказал мне, что это был ты, – сказала Мелиор, снова поворачиваясь к Премелю. – Я в этом уверена.

– Значит, водитель лгал.

– Точно? – спросил Джибб, глядя на Премеля с явным недоверием.

– Да.

– Потому что, если бы он не лгал и ты сделал бы что-нибудь, чтобы предупредить этих курьеров…

– Тихо! – прошипела Мелиор. – Вы слышали?

Джибб и Премель сразу же замолчали, и Мелиор напрягла слух, чтобы снова услышать тот звук. Он был похож на звук шагов, тихих и медленных, словно кто-то осторожно приближался. Но было в этом что-то странное. Она точно не знала, что именно.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они снова не услышали этот звук, по-прежнему тихий; ошибиться они не могли. Но он скорее доносился не спереди, оттуда, где должны находиться курьеры, а сзади, как будто их кто-то преследовал.

И неожиданно, хотя и слишком поздно, ей все стало ясно: легкость, с которой им удалось организовать эту встречу, звонок Виана, то, почему не появлялись курьеры, – все стало понятно.

– Засада! – успела она крикнуть, хватаясь за лучемет.

Мгновение спустя туннели ожили от лучеметной стрельбы. Лучи ярко-красного света прорезали тьму, неся ссобой облака дыма, а попадая в каменные стены, высекали снопы искр и шипели, как жир на сковородке. Мелиор, Джибб и Премель бросились на пол и открыли ответный огонь, но они были в середине прямого коридора, где негде было спрятаться, а нападавшие на них заняли места по углам обоих его концов. Единственное, что спасло их от неминуемой смерти, – это маленькая комната в нескольких футах от того места, где они стояли. И если бы не Премель, Мелиор никогда не узнала бы, что она там была.

Крикнув Джиббу и Мелиор, чтобы они следовали за ним, Премель бросился в комнату. Джиббу также удалось вползти туда, а Мелиор перекатилась по полу, выстрелив еще раз в двух убийц перед ней, а затем перекатилась второй раз в комнату как раз в тот момент, когда два красных луча ударили в дверную коробку над ее головой.

Чудесным образом никто из них не был задет, но их положение намного не улучшилось. Комната давала им некоторое прикрытие, но ширина входа в нее едва позволяла двум из них вести огонь одновременно. Они были там как в ловушке. Они могли только держать нападающих на расстоянии. Выбраться оттуда казалось невозможным.

Так как лишь вдвоем можно было вести огонь одновременно, они периодически сменяли друг друга. Из-за своего ранения Джибб мог стрелять только в одном направлении, что делало их стрельбу по очереди несколько сбивчивой. Но им удавалось поддерживать достаточно постоянный заградительный огонь, вынуждая нападающих не высовываться.

В свою очередь у нападающих времени было хоть отбавляй, и они, кажется, это знали. Они вели огонь нерегулярно, не придерживаясь никакого ритма, который бы позволил Мелиор и ее спутникам выбирать наиболее удобные моменты для своих залпов. Мелиор как-то высунула голову и руку, чтобы выстрелить, и увидела, как пучок пламени сразу же вырвался из лучемета одного из нападавших. Она едва успела отклониться, увлекая за собой Премеля, прежде чем огонь прошел сквозь дверной проем.

После этого все трое стали менять положение, из которого вели огонь, иногда садясь на корточки или становясь на колени, иногда вставая и время от времени даже ложась на живот. Но чем дольше продолжалась перестрелка, тем меньше становились их шансы уцелеть. Все чаще жизнь каждого из них висела на волоске, как у Мелиор некоторое время тому назад. Их комната начала наполняться дымом, а их лучеметы становились все горячее и горячее, и Мелиор уже стала думать, не выйдут ли они из строя вообще.

– Нужно что-то предпринять, – сказал, наконец, Джибб хриплым шепотом, ведя огонь по коридору.

Премель, который тоже стрелял, открыл рот, чтобы ответить, но вместо этого начал кашлять. В конце концов, он просто выразил свое согласие кивком.

– Идеи есть? – спросила Мелиор, переводя взгляд с одного на другого.

– Думаю, – ответил Премель после очередного приступа кашля, – что сейчас не самый подходящий момент для того, чтобы спрашивать, принесли ли они мое золото.

Мелиор с Джиббом засмеялись так громко, что убийцы моментально прекратили огонь. Однако через несколько секунд после того, как их смех прекратился, нападавшие возобновили огонь, загнав Джибба и Премеля обратно в комнату.

– Ты заметил, – спросил Джибб, – что огонь справа гораздо слабее, чем огонь слева?

– Конечно, – ответил Премель. – Справа всего лишь один стрелок. Слева – двое.

– Я не об этом. Справа стрелок не только один, он еще и не так хорошо стреляет.

Мелиор кивнула. Она тоже это заметила, хотя и не обратила на то особого внимания.

– Готов поспорить, что это – ваш водитель, – продолжал Джибб. – Это означает, что, хотя он вооружен, он не обучен.

– Так что ты предлагаешь?

– Одному из нас нужно броситься на него.

– Ты, наверное, с ума сошел! – сказал Премель. – Кто бы ни стал это делать, его убьют прежде, чем он сделает хоть два шага!

– Или она, – поправила Мелиор. – И этого не произойдет, если те, кто останется, прикроют ее.

Джибб широко улыбнулся ей:

– Вот именно. Вы оба займете места, и, когда вы начнете стрелять, я его возьму.

– Ты никуда не пойдешь, – сказала ему Мелиор. – Только не с одной здоровой рукой, – Она вытащила второй лучемет из своего пальто и затем, немного подумав, сняла его.

– Я не позволю вам это сделать, – сказал Джибб.

Прежде чем Мелиор успела ответить, они услышали шаги в коридоре. Джибб с Премелем сразу же бросились назад к входу и открыли огонь, вынудив убийц отступить.

– Вам нельзя это делать! – крикнул Джибб через плечо, продолжая стрелять. – Если вы не можете послать меня, пошлите Премеля. Но…

– Это не подлежит обсуждению, Джибб. Никто из вас не умеет стрелять и обращаться с ножом так, как я. И к тому же я – Правительница. И я принимаю решения.

Она заметила, как мышцы на его челюсти напряглись, но спустя несколько секунд он кивнул.

Она подошла к входу и припала к земле у ног Премеля. К тому времени в коридоре скопилось много дыма, но это сейчас было ей на руку.

– Когда я скажу, Премель, – прошептала она, – я хочу чтобы ты вместе с Джиббом сосредоточил огонь на тех двоих. Не давайте им ни малейшей возможности выстрелить в меня. Я не хочу, чтобы мне попали в спину.

– А водитель? – спросил Премель низким голосом.

– Я воспользуюсь двумя своими лучеметами. Это должно удержать его у стены на некоторое время, и я успею добраться до конца коридора.

– Что же дальше? – спросил Джибб.

– В тот момент мы должны быть в одинаковом положении, и, если это действительно мой водитель, у него не будет никаких шансов.

– А если нет? Если окажется, что это еще один идиот?

Она подняла взгляд на Джибба и улыбнулась:

– Я все еще высоко оцениваю свои возможности. А ты разве нет?

Гигант усмехнулся и покачал головой:

– Будьте осторожнее.

Она кивнула:

– Увидимся через несколько минут.

Снова переключив внимание на коридор, Мелиор протиснулась между двумя своими спутниками, оставаясь в низкой стойке. Она взяла поудобнее оба лучемета и, переведя дух, выбралась в коридор.

Она полагала, что Премель стал прикрывать ее, как она ему и велела. В водителя он уж точно не стрелял. А она стреляла из обоих лучеметов, когда быстро продвигалась в серо-голубом дыму все еще в низкой стойке. Она знала, что ее враг, кем бы он ни был, слышит ее шаги, но она ничего не могла с этим поделать.

Она не думала, что до конца коридора очень далеко, но сейчас это расстояние казалось невероятно большим. С каждым шагом она ожидала резкой боли в спине. Но ее не было, и как раз перед тем, как она добралась до конца туннеля, она услышала крики, доносящиеся сзади. Где-то в отдаленном уголке ее сознания у нее возникла мысль, что за крики она слышала и все ли в порядке с Джиббом и Премелем. Но она не замедлила своего передвижения даже на мгновение.

Когда она добралась до угла, не сбиваясь с ритма, она присела, сгруппировавшись, перекатилась через плечо и, встав на одно колено, открыла огонь из обоих лучеметов, целясь из левого понизу, а из правого поверху. Оба залпа попали в цель, отбросив противника назад, хотя перед этим он тоже успел выстрелить.

И когда он упал на пол, крича от боли, Мелиор почувствовала, как жар пронзил ее бедро, подобно ножу. Тяжело дыша, она выронила один из лучеметов и схватилась за рану. Человек перед ней – это действительно был ее водитель – попытался приподняться, собираясь снова открыть огонь, но она выстрелила из лучемета первой, попав ему в запястье, и его оружие вместе с большей частью руки полетели в ближайшую стену.

Мелиор легла на спину, зажмурила глаза и стиснула зубы, сдерживая волну накатившей тошноты. Она чувствовала, что у нее кружится голова, и на мгновение подумала, что может потерять сознание. Но затем она снова открыла глаза и заставила себя поползти к Виану. Он корчился от боли, как раненый зверь. Рука, в которой он раньше держал лучемет, походила на какой-то кровавый обрубок, сам он весь почернел, а на колене и верхней части груди были кровоточащие ожоги.

– Это Марар? – спросила она его хриплым неровным голосом. – Он велел тебе убить нас?

Он взглянул на нее через полузакрытые глаза, но ничего не ответил.

Она ударила кулаком по его раненому колену, и он закричал.

– Отвечай! – потребовала она. – Это Марар?

– Да, – выдавил он.

– И мы все трое нужны были ему мертвыми?

– Да, все вы.

– А где курьеры?

Он покачал головой.

Она снова занесла кулак:

– Ты не знаешь или не хочешь говорить?

– Я не знаю. Клянусь.

– Почему ты сделал это, Виан? – спросила она, все еще держа кулак над его коленом.

– Спросите Джибба.

Она покачала головой:

– Что?

– Я сказал: спросите Джибба. Спросите его о Селиме.

Она не поняла, что он говорит, но у нее не было сил выяснять это.

Она опустила руку и облокотилась спиной о стену. Дрожь пробегала по ее телу. Губы тоже дрожали.

Она услышала, как кто-то бежит к ним, и с усилием подняла руку, в которой держала лучемет. Но затем показался Джибб, и она снова уронила руку на пол.

– О боги, – прошептал он, устремляясь к ней. – Премель! – крикнул он взволнованным голосом.

Она услышала ответный крик, словно с большого расстояния. Она почувствовала слабость.

– Вызови врачей! – прокричал он.

– Со мной все в порядке, – сказала она, снова закрывая глаза и сглатывая.

– Нет, не все. Вам нужен врач.

– А ты как? А Премель?

– Все отлично. Премель сейчас с Добом и остальными.

Она открыла глаза:

– Доб?

– Он пришел с юга и застал врасплох тех двоих. Как я уже говорил, я хотел, чтобы кто-нибудь знал, куда мы идем. – Он улыбнулся, хотя в его темных глазах читалось беспокойство.

– Убийцы мертвы?

– Один – да. А второго мы захватили, чтобы вы смогли допросить его.

Она кивнула, позволяя своим глазам снова закрыться:

– Хорошо. Убедись, что Виан выживет. С ним я тоже хочу поговорить.

Он убрал прядь волос у нее со лба и поцеловал ее в голову.

– Не беспокойтесь об этом, – прошептал он. – Не беспокойтесь ни о чем. Просто отдыхайте.

Она снова кивнула. «Да. Я буду отдыхать. А затем убью Марара».

21

Сейчас меня больше всего беспокоит ожидание. Птицы, появившиеся у Джарида и Кайлин, говорят нам о том, что война неизбежна. По крайней мере, этому учит нас история, и, конечно, многие в этом городе приняли этот урок близко к сердцу. Поэтому мы сидим и ждем, видя во всех окружающих возможных врагов. Будет ли Лига сражаться с Орденом? Объединятся ли маги, чтобы сражаться с Храмами, или же Храмы объединят силы с одной из организаций магов для уничтожения другой? Будет ли Народное Движение и его свободные маги воевать с Детьми Богов, вовлекая хранителей Волшебной Силы в этот конфликт? Или нам предстоит сражаться с чужеземным врагом: Аббориджем или Лон-Сером?

Только на эту тему мы и размышляем, только об этом и говорим. Сегодня Джарид и Элайна сообщили магам Ордена, что у их дочери Мин, которая, так же как и они в свое время, проявила признаки владения Даром прозрения, было видение о Сартоле, Неприкаянном маге, который мертв уже одиннадцать лет. Из-за этого ночного кошмара они боятся, что Сартолу, возможно, удалось найти способ обойти Проклятие Терона и снова стать угрозой для нашей страны. Боюсь, что ожидание войны так поглотило нас, что мы теряем чувство реальности. Интересно, сможем ли мы понять, когда придет время наших настоящих врагов, с кем нам нужно объединиться, чтобы одержать победу.

от мага Орриса Мелиор И Лакин, Правительнице Брагор-Наля, весна, год 4633

Джариду потребовалось много времени, чтобы преодолеть сомнения, чтобы перестать думать о том, почему Ритлар выбрала его среди всех остальных магов Ордена. Несколько недель после прибытия в Амарид ему было нелегко носить титул Орлиного Магистра. Он думал о других Орлиных Магистрах в истории Тобин-Сера – Форделе, Декле, Гленисе – и знал, что не заслуживает упоминания в одном ряду с ними. Они были героями. Они спасли страну. А он – просто маг. Не меньше, но в то же время и не больше.

Не раз, когда они лежали в своей постели в Великом Зале, Элайна уверяла его, что подобные сомнения вполне оправданны.

– И я бы сомневалась, – часто говорила она ему. – И любой из нас. Я бы беспокоилась больше, если бы ты не чувствовал себя таким образом.

Хотя на это потребовалось много времени, он, наконец, признал разумность ее доводов. Он научился, в конце концов, жить со своими сомнениями, смог признать, что боги выбрали его по какой-то причине, благодаря тому, что они увидели в нем что-то, чего он сам, возможно, не видит.

И ему это удалось отчасти из-за того, что остальные маги Ордена дали понять, что считают его своим лидером. Их вера в его способности в свою очередь усиливала его собственную. «Если они думают, что я достоин называться Орлиным Магистром, – сказал он себе, – тогда, возможно, мне тоже следует верить в это».

Поэтому сомнения, которые были сейчас написаны на их лицах, внушали сильное беспокойство.

Они с Элайной только что закончили рассказывать собравшимся магам о сне Мин, дав ясно понять, что считают видение девочки пророческим.

– За последние годы мы с Элайной научились полностью доверять Дару прозрения Мин так же, как своему собственному, – заключил он. – Мы верим ей. Мы не знаем, каким образом Сартол способен идти сюда. Очевидно, это означает, что произошло нечто, позволившее изменить сущность Проклятия Терона или позволившее Сартолу обойти ограничения, которые оно налагает.

Сначала неловкое молчание повисло в Палате Собрания, как густой туман. Маги шумно двигались на своих местах, прочищая горло или незаметно бросая взгляды на сидящих рядом. Единственное, чего они не делали, – это не смотрели Джариду и Элайне в глаза. Как-никак Джарид был их Орлиным Магистром, а Элайна – его Первой Помощницей и к тому же – его женой. Разве остальные маги могли сказать, что не верят тому, что они говорят? Разве они могли утверждать, что там, где Джарид с Элайной видят пророчество, они видят темную сторону детского воображения?

Не было похоже на то, что так считают лишь несколько магов, и это беспокоило больше всего. Так считали все, даже Оррис, Радомил и Сонель. Даже Баден.

Баден первым ответил на то, что сказал Джарид.

– Никто из нас не сомневается в том, что Мин – необыкновенный ребенок, Джарид, – начал он, медленно поднимаясь со своего места. – И все мы ожидаем, что когда-нибудь она станет магом, обладающим сильным Даром прозрения. С такими родителями, как вы с Элайной, иначе и быть не должно. Но сейчас она всего лишь ребенок. Она едва ли достаточно взросла, чтобы понять разницу между реальностью и вымыслом. Ты не можешь ожидать от нас, что мы поверим в ее способность отличить видения будущего от обыкновенных снов.

– Баден прав, – добавил Оррис. – Магам не всегда легко решить, видели они вещий сон или нет. Полагаться на суждение ребенка в подобном вопросе, даже если этот ребенок Мин, слишком рискованно.

Элайна попыталась объяснить им, что они ошибаются, что даже ребенок возраста Мин разбирается в том, где правда, а где вымысел, лучше, чем они думают. Транн, у которого было две дочери возраста Мин, поддержал ее в этом. Но остальных это не убедило.

– Это бессмысленно, – сказал им Радомил с огорченным выражением на круглом лице. – Не кажется ли вам, что, если бы Проклятие было каким-нибудь образом обойдено, кто-нибудь бы это заметил?

– Не обязательно, – ответил Транн. – Мы ведь не проводим много времени с Неприкаянными. Пока они нам не нужны, мы избегаем контакта с ними. А люди в Тобин-Сере все еще боятся их. Я точно не знаю, верю ли я в то, что произошло какое-то событие, изменившее Проклятие, но я уверен, что никто бы этого не заметил, если бы такое произошло.

– И даже если бы кто-нибудь заметил, – сказала Элайна, – как бы они дали нам знать об этом? Если бы мы были там и странствовали по земле, разговаривая с людьми так, как то обычно и происходит, это – одно дело. Но мы здесь, в сотнях миль от места обретения Сартолом уз. Если бы что-то случилось, мы бы об этом узнали последними.

– Ты права, – согласился Оррис. – И возможно, в этом-то и вся проблема. Возможно, мы проводим здесь слишком много времени, говоря о войне, готовясь к войне, выясняя, с кем нам придется столкнуться. Не исключено, что это мешает нам правильно разобраться в собственных суждениях.

– Ты хочешь сказать, в нашемсуждении, не так ли, – поправил Джарид. – Моем и Элайны.

Дородный маг покачал головой:

– Я этого не говорил.

– Но ты так думал, правда?

– Никто из нас не сомневается в твоем суждении, Джарид, – вмешался Баден, – твоем или Элайны. Но вы оба уже немало времени испытываете огромную нагрузку. Будь любой из нас на вашем месте, нас бы иногда, возможно, тоже несколько заносило.

– Заносило? – напустился на него Джарид. – Значит, вот что ты думаешь?

Сонель положила руку Бадену на плечо и встала рядом с ним.

– Мне кажется, Баден хочет сказать, что даже в самые лучшие времена самым опытным лидерам не всегда легко рассмотреть все возможные сложности и опасности, с которыми они сталкиваются, и отделить более серьезные от менее значительных, – сказала она. – Вы оба прекрасно работали в невероятно сложных условиях, и мы все считаем, что вы и дальше будете работать не хуже. Но сейчас вы, возможно, не совсем правильно оцениваете ситуацию из-за того, что Мин – ваша дочь.

Джарид встал и взял в руки посох:

– Если вы хотите в это верить – прекрасно. Вы можете забыть обо всем, что мы вам сказали. Да, мы устали, и мы обеспокоены. Да, Мин наша дочь, и мы любим ее больше всего на свете. Но даже если бы она была мне чужим человеком, я бы хорошенько подумал, прежде чем отмахнуться от ее видения. Мы с Элайной никогда ничего не говорили ей о Сартоле. Я бы удивился, если бы она хотя бы слышала его имя до того, как все началось. Но вчера эта девочка, у которой действительно есть Дар прозрения и которая раньше нас узнала о том, что мы придем в Амарид занять свои места во главе этого стола, описала нам его так, словно она стояла рядом с ним. А теперь, если кто-нибудь из вас может объяснить мне это так, чтобы я мог забыть о своих страхах, Вирсста, не стесняйтесь. Но пока ни один из вас не в состоянии это сделать, я просто обязан полагать, что Сартол сейчас держит путь сюда. – Он замолчал, обводя стол пристальным взглядом. И никто не возразил. – Заседание окончено, – объявил он, поворачиваясь спиной к столу так быстро, что его плащ описал дугу в воздухе. – Встретимся завтра утром.

Джарид не оглянулся, чтобы посмотреть на них, хотя он взглянул в сторону и увидел, как Ритлар прыгает рядом с ним. Когда он дошел до комнаты Премудрого, он просто вошел в нее и закрыл дверь, не громко, но и не тихо. Он оставил Элайну разбираться с магами и чувствовал себя из-за этого виноватым, но он почти не сомневался, что она поймет.

Оррис, как он знал, опасался паники. Он же боялся, что произойдет как раз наоборот: что они снова расслабятся, и чем дольше они будут сидеть здесь в ожидании войны, тем меньше они будут готовы к войне, когда она, наконец, начнется. Он не мог позволить этому произойти, не мог, пока Ритлар с ним.

Он слышал, как они галдят в Палате Собраний. Какая-то часть его хотела вернуться к столу и присоединиться к обсуждению. Но он ушел оттуда не просто так. И сейчас ему ничего другого не оставалось, нежели ждать, пока Элайна не вернется в их спальню и не расскажет ему об всем. А этого не произойдет, пока все не разойдутся.

Ждать пришлось не так долго, как он думал. Примерно через полчаса последние голоса затихли, и он услышал, как шаги Элайны эхом отдаются от куполообразного потолка Великого Зала, когда она шла к их комнате.

Она вошла, посмотрела на него и закатила глаза.

– Ну и утро. Они испугались, что в самом деле обидели нас. Никогда не слышала, чтобы так много людей говорило столько приятных вещей о Мин одновременно. – Она перевела дух. – Устала, просто сил нет.

Он сделал шаг вперед и обнял ее:

– Извини, что оставил тебя там одну. Мне не стоило уходить таким образом.

– Не извиняйся. Я рада, что ты высказал все. Если бы не сказал ты, это бы сделала я. Но мне кажется, что лучше, когда это исходит от Орлиного Магистра.

– Ты хоть кого-нибудь из них убедила?

Она покачала головой:

– Не думаю. Они так долго ожидали, что нашим врагом будет Лига или Храмы, а Оррис – что это свободные маги. А теперь они отказываются признавать, будто это может быть кто-нибудь еще.

– В частности, Сартол.

– Да, – сказала она с тонкой улыбкой. – Тебе не кажется, что мы придали слишком большое значение сну Мин? – спросила она мгновением позже, и ее улыбка исчезла. – Ей всего лишь семь лет. Может, мы ошиблись, настолько доверившись ее Дару прозрения.

Джарид пожал плечами:

– Думаю, это не исключено. Но она описала его так точно. Даже в цвете церилла она не ошиблась. – Он вскинул руки и медленно покачал головой. – Я не знаю, что еще думать.

– Может, нам надо снова с ней поговорить. Попозже, после того как она закончит уроки.

– Хорошо. А я пока надумал, что мне следует рассказать Кайлин об этом сне, просто чтобы она знала, чем сейчас заняты наши мысли.

– А ты не хочешь подождать, пока мы снова не поговорим с Мин?

Прежде чем он успел ответить, кто-то постучал в дверь. Они обменялись взглядами, и затем Элайна крикнула, чтобы входили. Одна из служанок Зала просунула голову в комнату.

– Орлиный Магистр, Первая, извините, что беспокою вас, но какой-то маг хочет с вами встретиться. Его я раньше не видела.

Джарид почувствовал, как у него внутри все начинает сжиматься. Глядя на Элайну, он заметил, что лицо у нее побледнело.

– Как он выглядит? – спросил он. – Какого цвета его плащ?

– Это – женщина, Орлиный Магистр. И на ней нет плаща. Даже птицы у нее нет. Я поняла, что это маг, только благодаря ее посоху и цериллу. Она хочет поговорить с Премудрым. Я точно не знала, что ей сказать.

Джарид почувствовал, что начинает успокаиваться. Женщина и при этом свободный маг. Странно, конечно, но и только.

– Все в порядке, – сказал он, улыбаясь. – Пришлите ее ко мне. Мы поговорим с ней здесь.

Слушальница кивнула:

– Хорошо, Орлиный Магистр.

Элайна подозвала свою сову к себе на плечо, пока служанка ходила за их посетительницей.

– А Ритлар? – спросила она. – Не лучше ли ее спрятать?

Он покачал головой:

– Новость об орлах обошла весь город. Вероятно, сейчас она уже начинает распространяться по всей стране. Нет смысла больше ее прятать.

Она кивнула:

– Пожалуй, ты прав.

В дверь постучали во второй раз, и какая-то женщина вошла в комнату. Она была молодой, возможно, на год или два старше Кайлин, но не больше. У нее были светлые каштановые волосы и бледные глаза, а ее лицо было бы красивым, если бы оно не казалось таким суровым. Как и другие свободные маги, которых Джарид встречал за последние годы, она была одета в коричневые брюки и коричневую рубашку, более светлую, чем брюки. Служанка была права: так как у нее не было птицы, определить, что это маг, можно было лишь по ее цериллу, который был голубым, почти таким же, как у Джарида.

Она, увидев Джарида и Элайну, казалось, моментально замерла, словно была удивлена самим их присутствием. Затем она продолжила осматривать комнату и, заметив Ритлар, вздрогнула, ее глаза расширились и потом устремились на Джарида.

– Ваша? – спросила женщина.

– Да. Меня зовут Джарид. Я – Орлиный Магистр Ордена. А это Элайна. Первый Маг и моя жена.

Женщина улыбнулась и кивнула, хотя и не подошла к ним, чтобы пожать руки.

– Меня зовут Таммен. – Ее взгляд вернулся к орлу, и несколько мгновений она ничего не говорила.

– Не хотите ли присесть? – спросила Элайна, указывая на один из больших стульев у камина.

– Конечно, – ответила Таммен, подходя к стулу, но сначала пристально взглянув на Джарида, и затем – на Элайну.

Джариду казалось, что она узнала их.

– Вас что-то беспокоит, Таммен? – спросил он. – Возможно, вы ожидали увидеть здесь Премудрого Радомила вместо нас.

– Да, Радомила. Он был последним Премудрым, о котором я слышала. – Ее глаза снова устремились на Ритлар. – И я ничего не знала об орле.

– Уверяю вас, – сказал Джарид, стараясь не вспоминать о замечаниях Радомила во время утреннего заседания, – я говорю от имени Ордена так же, как и он раньше, и я почти во всех отношениях продолжаю идти по тому пути, который был проложен им и его предшественниками.

Таммен снова улыбнулась:

– Я в этом не сомневаюсь. – Она взглянула на Элайну и затем быстро отвела взгляд. – Сколько вы уже… в смысле, когда у вас появился орел?

– Приблизительно в конце зимы.

Она кивнула и снова посмотрела на птицу, словно пытаясь угадать смысл ее появления.

– Чем мы можем помочь вам, Таммен?

Она снова повернулась к нему, хотя казалась растерянной:

– Примите мои извинения. – Она слегка покачала головой, как, наверное, человек, пытающийся отогнать посторонние мысли. – Я пришла к вам, – начала она наконец, – чтобы обсудить возможный союз между Орденом и Народным Движением.

– В самом деле? – ответил Джарид с непритворным удивлением. – Мне казалось, что свободные маги не хотят иметь ничего общего ни с Лигой, ни с Орденом.

– Да, но это было до того, как Храмы начали получать оружие от пришельцев. Мы теперь в таком положении, что не можем надеяться на то, чтобы достойно противостоять силе любого из наших потенциальных соперников. И в Ордене, и в Лиге гораздо больше магов, чем у нас, а, получив оружие, жрецы стали слишком грозным врагом.

– Почему вы избрали Орден? – спросила Элайна, – Почему бы вам не пойти в Лигу? У них больше магов, чем у нас, а я всегда слышала, что свободные маги ненавидят Орден больше всего на свете, даже больше, чем Лигу.