Текст книги "Магистр"

Автор книги: Дэвид Коу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 39 страниц)

– Не знаю. А вы изменились?

– Нет, Мышь. Во всяком случае эта ситуация сделала меня еще большим гилдрином, потому что, став Правительницей, я могла перестать скрывать свою принадлежность к ним. Нас так долго притесняли, что мы стали считать страх неотъемлемым спутником жизни гилдрина. Но это не так. Мне понадобилось много времени, чтобы понять это. И смерть человека, который одарил меня этим камнем. Но теперь я это знаю и полна решимости сделать так, чтобы каждый гилдрин в Брагор-Нале думал так же, как я.

– Но сначала вы хотите убить Марара.

– Он не друг гилдринам, Мышь.

– Может быть, и так, но ведь вы не поэтому жаждете его смерти, верно?

Мелиор хотела возразить, но затем поняла, что не может. Мышь была права.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что, возможно, вы не так уж сильно и отличаетесь от других. Все это очень напоминает мне старый образ действий. Тот самый круг насилия и возмездия, который отравляет нашу страну веками. Это как раз то, чего такие, как мы, пытаются избежать со времен Консолидации.

– Такие, как мы, Мышь?

Та покраснела до кончиков ушей и посмотрела на свои руки.

– Ты права, – сказала Мелиор после продолжительного молчания. – Возможно, убить его – это не выход.

– Мышь подняла взгляд:

– Так я могу идти?

Мелиор покачала головой.

– Нет. Мне все-таки нужно остановить его. Он виновен в смерти Правительницы Уэрелла-Наля, он чуть не убил меня, и он участвует в какой-то кампании против Тобин-Сера.

Последнее больше всего привлекло внимание женщины.

– Чем он вредит Тобин-Серу?

– Еще не знаю. Но собираюсь это выяснить. Это – одна из причин, по которой я хочу попасть в Стиб-Наль. – Мелиор перевела дух. – Пожалуйста, Мышь. Мне нужна помощь Сети.

Мышь долго смотрела на нее с ничего не выражающим выражением лица. Она, безусловно, умела скрывать свои чувства, как и все члены Сети. Это было мастерством, выработанным за годы, проведенные в страхе и строгой секретности.

– Я не буду помогать, если вы собираетесь убить его, – наконец, сказала она. – Если вы собираетесь сделать это, то никто в Сети не станет помогать вам.

– Я не буду убивать его, – сказала Мелиор. – Я поступлю как-нибудь иначе. – Видя сомнение в темных глазах молодой женщины, она добавила: – Клянусь памятью Гвилима, Хранителя Камня, чей посох теперь принадлежит мне.

Мышь сглотнула, затем кивнула:

– Хорошо. – Потом она встала. – Теперь я могу идти?

Мелиор бросила женщине ее лучемет:

– Конечно.

Та засунула лучемет в кобуру, которая висела у нее на бедре, и направилась к двери.

– С вами свяжутся в течение двух дней. Мы надеемся, что вы будете готовы отправиться в путь тотчас же.

– Я буду готова.

Мышь дошла до двери и взялась за ручку. Но затем она остановилась и направилась к своему кинжалу, торчащему из стены. Вытащив его из стены, она плавным движением вернула его в ножны в правом сапоге. Мелиор усмехнулась. Она по-прежнему носила свой кинжал там же.

Женщина повернулась и посмотрела на Правительницу:

– А что, если бы вы ошиблись? Что, если бы я оказалась не так ловка и ваш бросок убил бы меня? Подумали бы вы: «Что ж, ерунда, велю своему головорезу найти другого гилдрина».

– Но ведь я не ошиблась. Не так ли, Мышь?

– Ну а если бы все-таки ошиблись?

Мелиор улыбнулась во весь рот:

– Если бы ты не была так ловка, я бы никогда не стала тебя проверять. Нельзя стать Правительницей, если неправильно оцениваешь людей.

– Тогда как же убийце удалось подобраться так близко, что он смог усадить вас в кресло калеки?

У нее был просто потрясающий талант задавать сложные вопросы.

– Я уже сказала тебе, как я узнала, что не убью тебя, Мышь, – наконец, ответила Мелиор, встречаясь с пристальным взглядом изгоя. – Мы с тобой очень похожи.

Мышь, казалось, на мгновение задумалась, прежде чем подойти к двери и открыть ее.

– Мышь! – окликнула ее Мелиор, когда та уже выходила.

Она остановилась на пороге.

– Во дворце могут быть предатели. Будь осторожна, когда станешь возвращаться в квады.

– Я всегда осторожна, – ответила Мышь, закрывая за собой дверь. – Я – гилдрин.

Он видел ее перепачканной в собственной крови.

Даже когда он думал, что убьет ее, он никогда по-настоящему не представлял, что увидит это. Ее убийство представлялось ему простой гигиенической процедурой. «Сейчас она здесь, живая, – думал он, – а через минуту она отойдет в мир иной». Но он никогда не думал, что увидит, как она истекает кровью. Ведь это – Мелиор И Лакин. Она не просто Правительница, она практически стала легендой.

Но тем не менее он это увидел: ее кровь на брюках и блузке цвета слоновой кости. Ее кровь, капающую на каменный пол туннеля. И тогда, поскольку рана Джибба еще не зажила, а больше помочь никто не мог, он взял ее на руки – она была невероятно легкой, почти как ребенок, – и отнес ее к мобилю скорой помощи, ожидавшему их перед ближайшим выходом на улицу. И после того как мобиль умчался по направлению к Золотому Дворцу, он снова увидел это. Ее кровь. На своей форме.

Позднее, после того как врачи обработали рану и перевезли Мелиор во дворец, Премель отправился проведать ее. Джибб, конечно, уже был там, сидя рядом с ней, как обеспокоенный отец, а она спала. И хотя генерал сердито посмотрел на Премеля, когда тот вошел, а затем не обращал на него внимания все время, пока Премель был там, он не настаивал на том, чтобы тот ушел. Возможно, он знал, что Премель пришел, поскольку беспокоился о Мелиор и хотел выразить свое уважение к ней. Какова бы ни была причина, Джибб не стал прогонять его, и Премель остался и мог наблюдать, как Правительница, бледная и неподвижная, лежит на кровати и выглядит такой беззащитной, какой он никогда ее не видел.

Премель всегда считал, что превосходит ее, и, хотя он давно знал, что она обращается с лучеметом и кинжалом лучше, чем любой мужчина в Брагор-Нале, он никогда не сомневался, что сильнее ее. И только тогда, когда он увидел ее на этой большой кровати, он понял, насколько она уязвима.

Позднее, в это же утро, он впервые увидел ее на костылях, и это завершило процесс, который начался у него в душе несколькими днями ранее. Он никогда не посмотрит на нее посторонним взглядом. Она вовсе не легенда, ее силы гилдрина не сделали ее неуязвимой. Она такой же человек, как и он. И она может истекать кровью, как он.

Но это ничуть не принизило ее в его глазах, а, напротив, заставило казаться человеком более храбрым, искусным в бою, еще более выдающимся. Спустя почти десять лет он, наконец, понял, почему Джибб любит ее. А сейчас он полностью осознал, каким идиотом был, вступив в сговор с Мараром.

Вот почему ему было так приятно, когда Мелиор попросила его сопровождать ее, Джибба и маленькую группу хорошо подготовленных охранников в Стиб-Наль. Какое бы мщение она ни готовила для этого Правителя – со слов Джибба Премель понял, что она больше не собирается убивать Марара, – он хотел принять участие в операции.

Они провели большую часть дня в мобилях, продвигаясь по Верхней дороге от Золотого Дворца к южной границе Девятнадцатого квартала Брагор-Наля. Там они встретили худощавую темноволосую женщину, которая была, по-видимому, членом Сети гилдринов.

– Послали тебя, Мышь? – спросила Мелиор, выбираясь из мобиля в узкий переулок, в котором они остановились. – Я и не думала, что ты желаешь принять в этом участие.

– Я и не желаю, – безжизненным голосом ответила Мышь. – Но мы сошлись на том, что будет лучше всего, если вы и ваши головорезы будете знать о нас как можно меньше. – Она тонко улыбнулась и развела руками. – Поэтому я здесь.

Джибб подал Мелиор костыли, лежащие на заднем сиденье. Она ловко оперлась на них и направилась к женщине-гилдрину. Она замечательно передвигалась с их помощью, особенно если учесть, что в первый раз она их опробовала за ночь до того. И все-таки Мышь была недовольна.

– Вы пойдете на них? – спросила она.

– Конечно. Иначе мне бы пришлось ползти, а это, возможно, заставило бы нас двигаться еще медленнее.

Джибб хохотнул, и Мышь пристально посмотрела на него.

– Это безрассудно, – сказала она, снова поворачиваясь к Мелиор. – Нам нужно пересечь болото и пройти через рощу Стиб. Вы не сможете все это проделать на костылях.

– Ты же сама сказала, что это – менее чем в пятидесяти квадах отсюда. А если мы пойдем вдоль предгорья, – добавила Мелиор, показывая в направлении Горы Зеленой реки, – нам вообще не придется сталкиваться с болотом.

– ПСБ патрулирует предгорье. Это не тот маршрут, которым мы пользуемся.

Правительница широко улыбнулась и кивком указала на Джибба.

– ПСБ сегодня с нами, Мышь. Единственный раз тебе не приходится прятаться от нее. А также тебе не придется показывать нам, по какому маршруту ты пробираешься в Брагор-Наль и выбираешься из него. Я думала, тебе это будет приятно.

Мышь заморгала, словно такое не приходило ей в голову. Но через мгновение она снова с сомнением смотрела на Правительницу и качала головой:

– А у вас разве нет воздухолета, которым мы бы могли воспользоваться?

– Воздухолет не сможет приземлиться в предгорье. А даже если бы и смог, люди Марара увидели бы его. Нам придется идти пешком.

– Вы ненормальная, – сказала Мышь. – Эти костыли удлинят наш поход на день. А может, и на два. Это при условии, что вы сможете ковылять с приемлемой скоростью, в чем я сомневаюсь.

– Выбирай выражения, – рявкнул Джибб. – Ты разговариваешь с Мелиор И Лакин.

– Все в порядке, Джибб, – тихо сказала Мелиор. – То, что она говорит – правда, и мы знаем это.

Джибб замолчал, но взгляд, который он бросил на темноволосую женщину, мог бы расплавить сталь.

– Не беспокойся обо мне, Мышь, – сказала Правительница. – Ты обещала помочь мне, и я собираюсь заставить тебя сдержать слово, даже если мне придется сделать это, приставив лучемет к твоей спине.

Мышь засмеялась:

– Хорошо. Словно вы…

Прежде чем она успела закончить, Мелиор подняла костыли и ударила Мышь ими одновременно, так что один удар пришелся ей в правый висок, а другой – по боковой стороне левого колена. Эта молниеносная комбинация ударов сбила Мышь с ног. Она тяжело упала на бок и мгновение лежала неподвижно, поскольку была совершенно ошеломлена. А к тому моменту, когда ей удалось перекатиться на спину и посмотреть на Правительницу снизу вверх, Мелиор уже стояла над ней, приставив толстый конец одного из костылей к ее горлу. И она даже не запыхалась. Джибб и остальные улыбались во весь рот, но лицо Мелиор было в высшей степени серьезным.

– Хоть я и ранена, – сказала она, – я все равно быстрее тебя, сильнее и в любой момент могу тебя убить. Никогда не забывай об этом. И никогда даже не думай смеяться надо мной. Понятно?

Мышь несколько секунд пристально смотрела на нее, ничего не отвечая. Наконец, она кивнула, не сводя ни на мгновение взгляда с лица Мелиор.

– Хорошо, – сказала Правительница. Она убрала костыль с горла Мыши, но не отводила его далеко, словно предлагая ухватиться за него.

Спустя еще мгновение Мышь взялась за него и, пользуясь им как точкой опоры, встала на ноги. У нее на виске уже начинал темнеть след от удара.

Мелиор повернулась к Джиббу:

– Не дадите ли вы мне мой посох, генерал?

– Конечно, – ответил он, вытаскивая его из мобиля. Он было протянул посох ей, но, видя, что в обеих руках у нее костыли, заколебался. – Вы хотите, чтобы я его нес? – спросил он наконец.

– Нет. Почему ты не отдаешь его Мыши? Вполне уместно, что камень должен нести гилдрин.

Он с сомнением посмотрел на нее, но она кивнула.

– Ты ведь не против, не так ли, Мышь? – спросила она, взглянув на женщину.

Мышь перевела взгляд с Мелиор на Джибба.

– Нет. – Она запнулась, затем посмотрела в сторону. – Вообще-то, – сказала она, выглядя смущенной, – я была бы… польщена.

Мелиор снова посмотрела на Джибба и кивнула вторично. Генерал покачал головой, нахмурился еще больше, но сделал, как ему было велено, вручив посох со сверкающим алым камнем Мыши.

– Будь с ним поосторожнее, – веселым тоном сказала Правительница. – Он у меня единственный.

Мышь улыбнулась.

– Непременно, Правительница, – ответила она, вызвав улыбку у Мелиор. – Благодарю вас.

– Пора в дорогу, – сказала Мелиор, поворачиваясь к Джиббу. – Мне бы хотелось пройти несколько квадов, прежде чем стемнеет.

– Готовьтесь, – сказал Джибб своим людям. – Берите вещевые мешки. Мы отправляемся.

Генерал ничего не сказал Премелю. Он редко обращался к нему в последние дни. Но Премель знал, что от него ожидают того же, чего от шести других охранников, поэтому он подошел к автомобилю и взвалил себе на плечи один из мешков. Было только восемь мешков – никто, как нетрудно догадаться, не ожидал, что Мелиор что-нибудь понесет, и она ясно дала понять, что и Мыши не нужно нести ничего.

– Она наш проводник, – объяснила Мелиор. – Она оказывает нам услугу. А еды хватит на всех, даже если мы и задержимся на день.

Джибб снова выглядел не очень счастливым. Конечно, он не доверял этой женщине, что заставило и Премеля относиться к ней с подозрением. Но у Мелиор, казалось, не было никаких сомнений на ее счет. Кроме того, несмотря на их недавнее столкновение и весьма жесткое предупреждение, которое Мелиор сделала Мыши, ей, казалось, была приятна ее компания. Первый час или два они шли вместе позади мужчин и немного отставая от них, хотя Джибб держался рядом с ними, и разговаривали. Судя по тому, что удавалось услышать Премелю, Мелиор, очевидно, задавала женщине вопрос за вопросом, а Мышь, которая вначале отвечала неохотно, становилась все более разговорчивой.

Однако через некоторое время напряжение от ходьбы по мягкой неровной поверхности начало дурно сказываться на Мелиор. Она сделалась молчаливой, и, хотя не отставала от остальных, щеки ее покрыл неестественный румянец. Ее лицо, как и одежда, стало мокрым от пота.

Джибб забеспокоился; он все чаще оглядывался на нее после того, как утро сменилось медленно тянущимся днем. Они по-прежнему были недалеко от болота, и им приходилось вдыхать его зловонный запах. Вокруг них постоянно жужжали насекомые, и Премель уже собирался вытащить лучемет и начать стрелять по ним. Но затем подул легкий ветерок, и погода сделалась более приятной.

– Правительница, – наконец сказал Джибб. – Наверное, нам уже пора остановиться. Скоро стемнеет, и нам следует разбить на ночь лагерь.

Премель посмотрел на солнце, которое едва виднелось сквозь бурую мглу, висевшую над Налем и горами. Возможно, после полудня прошел час. Но не больше. Еще как минимум часа два будет светло. Но Мелиор выглядела плохо.

– Нет, – ответила она. Несмотря на ее вид, голос у нее был уверенный. – Ценю твою заботу, Джибб, но я чувствую себя хорошо.

Генерал кивнул, сжал губы, и они продолжили пробираться к подножию холмов. По мере их продвижения обстановка заметно улучшалась. Зловоние пропадало, и насекомых становилось все меньше.

И все-таки, когда они, наконец, остановились, Мелиор просто рухнула на спину, закрыв глаза, а ее грудь опускалась и поднималась в учащенном ритме. Джибб поспешил к ней, но она слабо улыбнулась и подала ему знак отойти.

– Со мной все в порядке, – тяжело дыша, сказала она. – Мне нужно немного полежать.

Генерал покачал головой, но встал и собрался отойти.

– Почему же со мною нет Орриса, когда он мне так нужен? – чуть слышно пробормотала она. – По крайней мере, он бы смог меня вылечить.

– Присматривай за ней непрерывно, – сказал Джибб, проходя мимо Премеля. – Если ей что-нибудь понадобится, позови меня. А мы с остальными пока разобьем лагерь.

– Я могу заняться лагерем, генерал, – сказал Премель.

Джибб даже не замедлил шага.

– Знаю, – ответил. – Но в данный момент я не хочу быть рядом с ней.

Генерал и остальные охранники установили шесть палаток, прежде чем угасли последние лучи дневного света. Достав еду в таком количестве, чтобы на всех хватило, они стали устраиваться на ночь. Джибб вернулся к Мелиор, которая теперь уже сидела, чтобы предложить ей еды и перевязать рану, но они почти не разговаривали друг с другом. Генерал большую часть времени выкрикивал приказы Премелю и остальным охранникам, а Мелиор смотрела в ночь и была задумчивой и усталой. Мышь держалась сама по себе, хотя она, казалось, не хотела отходить далеко от Правительницы, раз ей был вверен камень Мелиор.

Когда Мелиор, наконец, встала и захромала к своему месту отдыха, Мышь последовала за ней и расположилась в палатке, стоящей рядом с палаткой Правительницы, оставив Джиббу и Премелю ту, что находилась чуть в стороне.

На следующий день они значительно продвинулись вперед, несмотря на то что Мелиор было очень тяжело. Они снялись с места с первыми лучами солнца, позже немного отдохнули и снова остановились в самый разгар дня. И хотя Правительница снова казалась неестественно раскрасневшейся и изнуренной, она не жаловалась. Им даже не пришлось замедлять шага из-за нее.

– Как ей это удается? – услышал под вечер Премель вопрос Мыши.

Он мельком взглянул на нее и понял, что она обращается к нему. До этого он даже не осознавал, что она шла рядом с ним.

Премель почувствовал, что краснеет, и, повернув голову, снова стал смотреть прямо перед собой.

– Я, наверное, не тот человек, у которого стоит спрашивать об этом. Я – предатель.Я просто не так хорошо ее знаю.

– Ты должен знать ее лучше, чем я. Сколько лет ты уже на нее работаешь?

Он пожал плечами, чувствуя себя довольно неловко:

– Лет десять.

– И ты все еще ее не знаешь?

Премель снова посмотрел на Мышь. Она разглядывала его со слегка изумленным выражением лица и насмешливой улыбкой на губах. Он видел этот взгляд очень часто за последние полтора дня и решил, что это – его постоянное выражение. Она, вообще-то, была весьма привлекательной, несмотря на трудные обстоятельства их похода.

– Ты надо мной насмехаешься? – спросил он.

– Вовсе нет.

Он поднял бровь, и она засмеялась.

– Я не говорю, что вообще неспособна смеяться над тобой, – уступила она. – Или что не буду потом делать этого впредь. Но сейчас я не насмехаюсь.

Премель осклабился:

– Ну что ж, это обнадеживает. – Он снова посмотрел в сторону. – По правде говоря, я не думаю, чтобы кто-нибудь знал ее очень уж хорошо, за исключением Джибба и, может быть, колдуна, который был здесь несколько лет назад.

– Я слышала о том чудотворце, – сказала Мышь. – Это правда, что они с Правительницей полюбили друг друга?

Премель знал об этом немало. Он достаточно долго дружил с Джиббом и был осведомлен о том, какие страдания чувства Мелиор к колдуну причинили ему. Но это, решил он, не дело Мыши.

– Как я уже говорил, я не слишком хорошо ее знаю.

– А сейчас ты лжешь, – сказала Мышь. – Но ничего. Мне, наверное, не следовало спрашивать.

Некоторое время они шли молча, а солнце медленно опускалось все ниже. Премелю хотелось бы поговорить с ней еще. Джибб с ним теперь почти не разговаривал, и хотя остальные охранники по-прежнему ничего не знали о его вероломстве, они смотрели на него как на старшего офицера, а не как на друга. Однако он никогда не пользовался особым успехом у женщин, и Мышь заставила его почувствовать смущение и неуверенность в себе. И тем не менее общение с ней бодрило его, а она, казалось, была рада идти рядом с ним.

– Как ты узнала, что я лгал? – наконец спросил Премель, глядя себе под ноги. Немногие бы смогли это понять. Джибб и Мелиор – не могли.

– Я лгу каждый день, – ответила она. – Таков мой образ жизни. Через некоторое время научаешься определять, когда и другие лгут. – Она посмотрела на него. – Так почему ты мне солгал?

– Я думал, что тебе не следует знать что-то столь личное о Правительнице.

– Может быть, и не следует. Но ты знаешь ее лучше, чем хотел показать, не так ли?

– Наверное, – ответил он. – Что же касается того, что по-настоящему ее никто не знает, так это правда. Возвращаясь к твоему первому вопросу, могу сказать, что, по-моему, причина всего, что она делает и при этом делает хорошо, заключается в том, что она – гилдрин.

Мышь застыла, делая шаг, но лишь на мгновение.

– Какое это имеет отношение ко всему происходящему? – спросила она, и ее голос прозвучал довольно резко.

– Благодаря этому она почувствовала, что должна преуспеть. До того как она стала Правительницей, с гилдринами в Нале обходились грубо и жестоко. Их преследовала ПСБ точно так же, как и изгои.

Мышь покачала головой и горько рассмеялась:

– Вы все думаете, что многое изменилось.

– Ты ведь жива, не так ли? – спросил Премель, глядя на нее. – Ты путешествуешь с Правительницей и восемью людьми из Службы Безопасности. Ты в самом деле думаешь, что любому гилдрину было бы позволено такое при правлении Дарелла?

Она начала отвечать, но затем замолчала.

– Может, ты и прав, – сказала она, наконец, – хотя немало еще времени пройдет, прежде чем гилдрины начнут чувствовать себя в безопасности на местах. Но я все-таки не понимаю, какое отношение это имеет к Мелиор и к тому, кем она стала.

– А следовало бы, – раздался голос позади них.

Они оба повернулись и увидели, как Правительница приближается к ним, хромая. Ее лицо было красно как огонь, вылетающий из дула лучемета, а мокрые от пота волосы липли к лицу и шее. Но она улыбалась.

– Извините, Правительница, – сказал Премель. – Я не знал, что вы слушаете нас.

– Все в порядке, Премель, – ответила она, когда подошла к ним. – Может, мне и не стоило подслушивать.

Она не остановилась, поэтому Премель и Мышь снова двинулись вперед рядом с ней, он – с одной стороны, а она – с другой.

– Но раз уж я слышала, – продолжила Мелиор мгновение спустя, – я подумала, что мне стоит высказать свое мнение.

– Какое? – спросила Мышь.

– Оно заключается в том, что Премель прав: я такая, какая есть, потому что я – гилдрин. И ты лучше всех остальных должна понимать это.

– Ах да, – сказала она, иронично кивнув головой. Затем посмотрела мимо Мелиор на Премеля. – Правительница намекает, что мы с ней очень похожи.

– Вообще-то я говорила, – поправила Мелиор, – что она в точности такая же, какой была я десять лет назад.

Премель на мгновение задумался, а потом улыбнулся. Отличия, конечно, имелись, если быть абсолютно точным. В драке между ними он бы поставил на Мелиор, и в то время, когда она была в возрасте Мыши, она уже возглавляла банду и успешно продвигалась на пути к лордству. Но в целом Правительница была права: они действительно были похожи.

– Чему ты улыбаешься? – спросила Мышь.

– Она права, – ответил он. – Ты – как она.

Мышь остановилась и покачала головой.

– Нет, я не такая, – возразила она.

Мелиор с Премелем тоже остановились.

– Я многое о вас знаю, – сказала Мышь Правительнице. – Я знаю, что вы убивали из-за честолюбия и по злобе, знаю, что вы никогда не присоединялись к Сети, что вместо этого вы предпочли повернуться к нам спиной до тех пор, пока вам не понадобилась наша помощь. И я знаю, что одно время вы собирались возглавить вторжение в Тобин-Сер.

– Кто тебе это сказал? – выдохнула Мелиор с расширившимися глазами.

Мышь обнажила зубы в жесткой усмешке:

– Не важно. Просто я это знаю. Так же, как и то, что мы с вами совсем непохожи.

– Тогда почему ты мне помогаешь?

– Я вам помогаю потому, что об этом меня попросила Сеть. Ее члены подумали, что, может быть, если я это сделаю, вы измените ситуацию в квадах в лучшую для нас сторону. Я сказала, что вы этого не сделаете, потому что считаете, что все и так прекрасно, но они настояли, и поэтому я здесь. Но я делаю это ради своих, а не ради вас.

Она резко повернулась и гордо зашагала прочь, а Премель и Правительница молча смотрели ей вслед. Через минуту охранник взглянул на Мелиор:

– Правительница, я…

– Все в порядке, Премель, – сказала она низким голосом. Она снова двинулась вперед, с такой силой взявшись за костыли, что у нее побелели костяшки пальцев.