Текст книги "Пылающая Башня (СИ)"

Автор книги: Ден Вайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

Когда я уже спускался в колодец, до меня донеслись последние слова Эзры, верного друга моего деда Вильгельма Карталы: – Когда придёт время… Я найду тебя, Бальтазар Крюгер… и помогу отомстить… Клянусь Вечным Пламенем!!!

Ведро, хлюпнув, коснулось воды. В тусклом свете пламени светильника, я рассмотрел парапет. Выбравшись на него и покрепче обняв Бубу, нажал на серый камень. С еле слышным шумом в стене отрылся тайный проход, уводящий меня в темноту. Вытирая рукавом рубахи слезы, я и скуливший на моих руках Буба шагнули во мглу неизвестности.

Глава вторая. Длинная дорога в темноте.

Мгла тоннеля, разгоняемая тусклым огоньком пламени светильника, пугала… Даже через толщу свода доносились звуки кошмарного действа, что сейчас происходило на поверхности. Пройдя немного вперёд, Буба спрыгнул на пол и все ещё поскуливая повёл меня в неизвестность. Ему не мешал мрак, царивший под сводами каменного чрева тайного прохода. Слева от моих ног, по замшелому жёлобу тёк ручей, видимо питавший колодец башни. Шаг за шагом, с каждым ударом сердца, мы продвигались вперед в неизвестность. Меня не покидали тяжёлые мысли: гибель родителей, бегство из самого надёжного в мире места – башни дедушки Вилли. Как же нам выжить, если даже старый Вильгельм Картала не смог остановить тех, кто пришёл за нами?

– Прятаться хозяин… Прятаться и скрываться… До поры… Пока не придёт время огня и крови… Хозяин. – Манера речи Бубы изменилась. В ней появились паузы, как будто Буба прилагал усилия, чтобы не сорваться на… что? Ругань? Проклятья? или просто не сорваться…

С поверхности донёсся нарастающий гул, по тоннелю прокатилась волна жаркого воздуха и ещё чего-то. Преодолев мгновение паники, я заметил, что из воздуха пропало то, что мешало вздохнуть полной грудью. Потом пришёл удар. Пол и своды содрогнулись, сверху посыпалась пыль и мелкие камешки. Не удержавшись на ногах, я упал в ручей. Вокруг все рушилось. Загребая руками, я отдал мысленный приказ Бубе срочно бежать вперёд к спасению. Течение потока подхватило меня и потянуло в неизвестность. Светильник погас, погружая все, до чего мог дотянуться мой взгляд, в темноту. И лишь нырнув с головой в чистый и холодный поток я увидел впереди мерцающий свет.

В груди горело, инстинктивно попытавшись вздохнуть и нахлебавшись воды, я попробовал выбраться на поверхность и не смог. В глазах темнело, но свет, суливший глоток свежего воздуха, приближался все быстрее. Несколько движений руками, отнявшие остаток сил, последнее усилие и наконец долгожданный глоток чистого воздуха.

Отфыркиваясь и отплёвываясь, я побрёл к противоположному берегу. Только вперёд, сейчас не время для скорбных мыслей и тоске по ушедшему прошлому. Сначала надо выжить, потом… Что делать потом, я додумать не успел.

– Хозяин… – голос Бубы прервал мои мысли, обернувшись в ту сторону, куда указывал мой фамильяр, я ужаснулся. На месте холма где ещё полчаса назад стояла башня, не было ничего виденного мною раньше. Невысокий холм, густо заросший лесом, в центре которого, построил свою резиденцию дедушка, просто перестал существовать. Насколько хватало взгляда вокруг меня были лишь поваленные деревья. На противоположном берегу ручья, деревья валялись в хаотичном беспорядке, изломанные и перекрученные, как только что отжатое после стирки белье. Чадящие очаги догорающей древесины, струйки дыма, прорывавшиеся наверх из-под завалов земли и камня, как будто рухнувших на останки леса. Апокалиптичный пейзаж дополняло отсутствие вершины холма, где раньше стояла башня.

– У нас совсем нет времени, Хозяин… С воды… Доносятся голоса смертных… – Буба указал когтистой лапой вдоль ручья. – Надо скорее уходить, Хозяин… Я чую смертных и скверну… Они рядом…

Оглянувшись по сторонам и проверив на месте ли рюкзак, собранный Эзрой я увидел в буреломе небольшой просвет, по которому можно было пройти, не перелезая каждый шаг через стволы вековых деревьев, ставших жертвой гнева дедушки Вилли.

– Веди нас, Буба. – демон молча повернулся и побежал вперёд, используя все четыре лапы и хвост. Он стал другим, что-то неуловимо изменилось в моем друге за последние полчаса безумия, в которое окунула нас судьба. Подняв голову к небу, я попытался определить направление по восходящему светилу…

– Не теряй времени, Хозяин… Я знаю куда нам надо… Я чувствую, Хозяин… – Буба стремительно прыгая по поваленным стволам, замер лишь на мгновение и продолжил свой путь.

* * *

Спустя полтора часа, мы наконец выбрались из бурелома. Махнув рукой Бубе, я остановился, пришло время перевести дух и заглянуть в мешок, который мне вручил Эзра. Буба не смог долго усидеть на месте и покрутив головой, метнулся в ближайшие кусты.

Стряхнув с себя мокрую рубашку, я расстелил её на земле и вывалил на неё все, что оказалось в чреве моей дорожной сумки. Встряхнув рюкзак и убедившись, что в нем ничего не осталось, приступил к осмотру остатков прошлого. Первым делом выудив из кучи вещей чистую и сухую смену белья, рубашку и штаны, быстро переоделся. Натянул на ноги мокасины, в которых не раз бегал по окрестностям башни.

Меня не покидало неприятное предчувствие приближающейся опасности. Оглянувшись по сторонам, быстро застегнул на себе кожаный пояс, на котором сбоку обнаружились небольшие ножны с охотничьим ножом. Фляга с водой, две пары сменного белья. Тёплый, шерстяной плащ, кружка, ложка, небольшой железный котелок. И самое главное – пакет с бумагами толщиной примерно в два пальца, завёрнутый в грубую, промасленную бумагу. Повертев его в руках и уже собравшись открыть, увидел послание, написанное красными чернилами на внешней стороне пакета: – "Откроешь только в безопасном месте." Послание заканчивалось витиеватым вензелем "В". Дедушка всегда подписывал свои сообщения и письма именно так.

Порывшись в вещах ещё немного, я обнаружил, небольшой кожаный планшет, украшенный тем же вензелем. В нем лежала стопка магических свитков, в нескольких местах, переложенных закладками: "Еда, питье, сигнальный круг, светлячок."

Я провёл по коже планшета ладонью и вспомнил улыбку деда, сидевшего вечерами у камина и рассказывавшего мне сказки. Грозное, но спокойное рокотание Эзры себе под нос, когда тот готовил ужин… В воспоминаниях ко мне пришли лица отца и матери, там, в нашем доме, где я родился и рос… На меня накатили тоска и отчаяние. "Мертвы, они все мертвы… и это навсегда… Как же так?"

– Хозяин, опасность… За нами что-то идёт… Они скоро будут здесь… Надо бежать… От них воняет скверной, Хозяин! – Быстро запихивая все вещи в рюкзак, я лихорадочно закрутил головой в поисках пути к бегству. Из зарослей, через которые мы вышли, донёсся треск ломающихся веток и омерзительный, протяжный вой твари, вставшей на след своей жертвы. К нему в тот же миг присоединились ещё несколько голосов, порождённых самыми отвратительными кошмарами, которые мог представить себе разум семилетнего ребёнка.

В панике, я сорвался с места и побежал вперёд, не разбирая пути. В голове осталась только одна мысль: – "Бежать, быстрее бежать и не огладываться. Куда угодно, лишь бы подальше от этого кошмара". Время замерло, лишь удары сердца в ушах и завывание тварей, гнавших свою жертву и упивающихся предстоящей расправой. Впереди забрезжил просвет в деревьях и мои ноги вынесли меня на небольшую полянку.

– Стой, сын. Остановись, это я – твой отец… – На другом краю поляны, в тени раскидистой ели сидел израненный человек. От его одежды остались лишь лохмотья, испачканные грязью и кровью. Я замер, не в силах сделать и шагу дальше. Мужчина из последних сил протянул ко мне руку.

– Сын, подойди ко мне. Помоги мне… Пить… – Рука мужчины затряслась, хриплый стон вырвался из груди. – Пить… Сынок…

– Отец! ты жив? Но как же так…? Они убили маму, отец. Дедушка погиб… – Я как заворожённый сделан несколько шагов к отцу, машинально доставая из кармана рюкзака фляжку с водой. Ещё несколько шагов и я помогу, напою раненного папу и дальше все будет хорошо. Отец жив и значит ещё осталась надежда…

– Нет! – Вопль Бубы развеял наваждение как дуновение свежего ветра разгоняет предрассветный туман. Передо мной сидела отвратительная тварь. Вся в струпьях и гнойниках. Из раны в плече на рубище, прикрывавшее тело твари стекала грязно-жёлтая слизь. Волна вони и отвращения чуть не сбила меня с ног. Мир вновь наполнился звуками, твари выходили из зарослей одна за другой, отрезая все пути к бегству.

– Мерзкий мальчика. Я хотел сделать все по-быстрому, но если мне придётся оторвать тебе руки и ноги, чтобы забрать тебя с собой – быть посему!

Тварь, претворявшаяся моим отцом, рывком поднялась с земли и заковыляла ко мне, бормоча себе под нос нечто нечленораздельное. Поляну заволакивал сумрак, очертания деревьев поплыли и лишь фигуры хищников, пришедшие за мной, неотвратимо приближались ко мне со всех сторон. В ушах раздались стоны отца, видение пытки, грязный окровавленный нож режет плоть на груди папы. У него нет глаз. Вокруг какие-то тени. Боль…

Обжигающее прикосновение вырвало моё сознание из наведённого тварью морока. Гнев и жажда мести, справедливой расплаты и кары убийцам родителей в мгновение вытеснили из меня страх и панику. Вспыхнувшая в моих руках, сфера пламени озарило округу, разгоняя щупальца гнилостного тумана. Первая огненная стрела устремилась в грудь мерзкой твари, ковылявшей ко мне. На её пути выросла полупрозрачная плёнка буро жёлтой жижи и с чавканьем поглотила моё заклятье.

– Живым брать! – прохрипела тварь, все ближе подходя ко мне. Мгновение и мою ногу пронзила острая боль, челюсти гончей сомкнулись на моей лодыжке. Монстр крутанул башкой, пытаясь повалить меня на землю. Вспышка и стрела огня прожигает тело гончей на сквозь. Завыв от боли гончая разжала челюсти и в агонии покатилась по траве пытаясь сбить охватившее её пламя. Развернувшись на месте, встретил следующее порождение скверны огненным ударом. Стрела пламени попав гончей прямо в пасть не оставила той никаких шансов на спасение. Взвизгнул, монстр отлетел в заросли сухого кустарника и замер, окутываясь языками пламени.

За моей спиной раздалось рычание Бубы, треск ломаемых сучьев и звуки борьбы.

На поляне оставались ещё две гончие, они кружили вокруг меня, выбирая момент для последнего броска. Я замер на месте, усилием воли сохраняя сферу пламени. "Главное не упустить момент броска и не промазать" – движение за спиной и последние остатки пламени устремляются к гончей, что атаковала меня с спереди. Удар в спину сбивает с ног, острая боль в плече, шипение, визг полный боли, смрад тухлого мяса и обгорающей плоти.

Когти твари прошлись по моей спине, разрывая рубаху и плоть. Я попытался дотянуться рукой до ножа, висевшего на поясе и не смог. Тварь мотнула башкой, отбрасывая моё тело в сторону, как тряпичную куклу. Ударившись головой о ствол дерева, я замер, краем глаза увидев Бубу, яростно терзающего останки колдуна, напавшего на меня. Мой фамилиар был с головы до ног покрыт черно-бурой слизью, его хвост обвил ноги малефика не давая тому возможности подняться. Вцепившись зубами в шею, Буба как дикий зверь наносил удар за ударом когтистыми лапами по спине и животу колдуна. Вокруг нас, на лесной полянке ставшей ареной моего первого в жизни сражения, разгоралось пламя лесного пожара…

Гончая одним прыжком оказалась сверху, прижав меня лапами к земле. Лицо рванула обжигающая боль, нависнув надо мной, тварь разинула пасть, и я услышал отвратительные слова, исходящие из чрева монстра.

– Отзови демона. Прикажи ему остановиться. Или смерть…

Буба задрал голову, оторвавшись от горла колдуна и надув щеки, одним глубоким вздохом поглотил все пламя, что занималось вокруг…

– Нееет!!! – Прохрипел монстр, пытаясь перегрызть мне горло. Мгновение жизни ценой жертвы левой руки. В лицо ударила когтистая лапа… боль и мир сузился ровно наполовину…

Буба засиял изнутри, оранжевое зарево осветило поляну, разгоняя остатки колдовского сумрака. Вцепившись в истерзанное тело колдуна всеми конечностями, мой демон сделал последнее, что было в его силах – ослепительно вспыхнув взорвался потоком пламени, забирая с собой все то, что осталось от тела нашего врага.

* * *

Не знаю, сколько я провалялся без сознания. Открыв единственный уцелевший глаз, я попытался пошевелиться. Левая рука и правая нога почти не слушались. Боль во всем теле, слабость от потери крови и кошмарное зрелище почти разложившихся трупов гончих, привели меня в чувства.

– Буба? – вспомнив последний момент, гончая нависшая надо мной и в отчаянной злобе, терзающая мою плоть и взрыв. Мой друг пожертвовал собой, чтобы спасти мою жизнь… Я остался один, совсем один.

– "Я жив хозяин… я внутри печати… Хозяин… Ещё не все, нам надо идти на… свет костра… там впереди хозяин… Они близко…"

Со стоном поднявшись с земли, огляделся. Мир вокруг был другим. Моё зрение изменилось, появились новые цвета. Быстро отыскав свой рюкзак, со стоном боли, закинул его на израненную спину. Там, впереди горело, нет, ярко пылало огромное пламя. Его свет сейчас не могли скрыть от меня ни лесные заросли, ни подступавшая тьма. Из леса за спиной послышались картавые восклицания людей и лай собак.

Первый шаг оказался самым трудным. Повреждённая укусом гончей нога почти не гнулась, ссадины и порезы одолевал нестерпимый зуд. Шаг за шагом, с каждым разом все легче и уверенней я двигался к свету. Лесные заросли сменялись полянками, лишь усилием воли заставляя себя переставлять ноги, я брёл и брёл вперёд, с каждым шагом приближаясь к своей цели. Пламя костра озарившее темноту сумерек казалось совсем близким, протяни руку и согрей онемевшие пальцы. Над ухом что-то свистнуло, до слуха донёсся шум падающего тела… Непонятная ругань, где-то там, сзади… Ещё шаг и ещё…

* * *

Пламя маяка, зажжённое утром, пылало все ярче. Звезды сошлись, и согласно воле Девы, Охотник пришёл сюда, на опушку Вечного Леса, зажёг маяк и принялся ждать. На рассвете, в той стороне откуда приходят смертные, охотник увидел яркую вспышку и почувствовал прорыв силы чистого хаоса всем своим естеством. «Видимо и правда пришло время…» решил Охотник. В пророчестве Девы говорилось о смертном, несущем в себе частицу чистого хаоса. Это не могло быть совпадением. Ближе к вечеру, ветер принёс запахи крови и скверны. Охотник знал, что за границу владений Девы Озера, порождениям Нечистого хода нет. Но все же, он уже много зим не чуял столь мерзкого запаха.

Чуткий слух Охотника уловил звук хрустнувшего сучка под ногой, шелест раздвигаемой листвы, тяжёлое дыхание загнанного до изнеможения зверя… Пламя маяка замерцало и успокоилось, Охотник чувствовал, как камни, установленные кругом в незапамятные времена, наполняются силой первоосновы – покровительницы Великого леса. Тот, кого Охотник ждал с самого утра приближался…

Резкий запах скверны и приглушённые голоса смертных, заставили Охотника насторожиться. Проверив, лежащий на коленях лук, Охотник спокойно поднялся и вышел за пределы круга камней. Несколько шагов в глубину зарослей и силуэт следопыта поплыл, сливаясь с окружавшей его зеленью. Навстречу ему вышел мальчик, с головы до ног залитый кровью. Половину лица ребёнка закрывала грязная, кровяная корка, из раны на плече сочилась кровь вперемешку с гноем, левая рука мальчика ниже локтя превратилась в сплошную мешанину из лоскутов кожи, обрывков рукава нательной рубахи.

Прямо за спиной "идущего на свет" возникла фигура смертного в красном капюшоне. Занесённая над головой дубина не оставляла сомнений в намерениях оборванца. Выверенное веками практики движение, еле слышный свист и бандит с хрипом падает навзничь пронзённый стрелой. Охотник не медлил ни одного удара сердца. От бандитов несло нестерпимым смрадом скверны. Стрела за стрелой находили свои цели в сумраке леса. Не было ни стонов, ни предсмертных проклятий. Только звуки падавших тел. Любой носитель скверны, порождение Нечистого, пересёкший границу детей леса, обречён. Такова была воля Девы Озера и дети леса веками исполняли её ни делая исключений ни для кого в этом мире.

Мальчик застонал и начал заваливаться прямо как шёл. Последние силы покидали ребёнка, на его долю сегодня выпали тяжкие испытания. Закончив стрельбу, Охотник словно лесная тень возник перед смертным, принимая почти бесчувственное тело на руки. В голове зазвучали слова Девы, сказанные ему как напутствие: " Помни Охотник, идущий к свету должен сам войти в круг камней. Только так мы сможем понять волю первозданного хаоса…"

– Эй, парень, осталось пройти совсем немного. Ты почти справился. Соберись, спасение совсем близко. – Мальчик услышал слова хранителя леса, усилием воли поднялся на истерзанные ноги и побрёл прямо к маяку не разбирая пути.

* * *

Мальчишка пересёк границу круга даже не заметив этого. В ответ на приближение ребёнка пламя маяка вспыхнуло и взвилось в полуночные небеса, ослепительным оранжевым столбом. Жар исходящий из центра круга не позволил Охотнику последовать за мальчиком и наблюдать в близи за тем, что будет дальше. Оставшись у внешнего круга камней. Рейнджер заворожённо смотрел за маленькой фигуркой смертного, с каждым шагом приближавшейся к нестерпимо пылавшему костру. Вот она вошла в самый центр алтаря. Пламя радостно заревело, превращаясь в огненный смерч. Заключило мальчишку в объятья и начало постепенно угасать. Окровавленная одежда вспыхнула и в меньше чем за удар сердца истлела. Рваные раны, поражённые гнойной заразой скверны, очищались. Ребенок замер в центре алтаря, поднял исполосованное когтями лицо к небу и осел ниц, так и не проронив ни звука.

Охотник молча смотрел на давно забытое своими сородичами таинство. В голове хранителя леса зазвучал приятный женский голос: "Я все видела, старый друг и довольна тобой. Первооснова очистила и приняла мальчика. Он – идущий на свет, скверна Нечистого не успела коснуться пламени его души. Доставь этого смертного ко мне. Его раны тяжелы – перевяжи его тело и успокой душу водой забвения." В руках охотника из воздуха соткался небольшой фиал, с едва светящейся голубоватым сиянием, жидкостью.

В ладонь следопыта ткнулся холодный нос и требовательно затормошил задумавшегося рейнджера. Спрятав фиал за пазуху, Охотник улыбнулся, потрепав старого друга за ухо. Огромный волк, чья шкура с годами приобрела серебристо белый оттенок, довольно зарычал и выпустил из пасти ободранный и обгорелый свёрток материи. От рюкзака пахло чадом лесного пожара и мальчиком. Наверное, что-то ценное для ребёнка решил Охотник, закидывая рюкзак к себе на плечо.

– "Мы уходим отсюда с рассветом, старый друг" – мысленно обратился рейнджер к своему спутнику. – "Нас ждёт Дева, мы поведём туда смертное дитя". – В ответ волк лишь мотнул огромной головой, развернулся и стремительно скрылся в ближайших зарослях кустарника.

– "Пора позаботиться о ранах мальчишки" – рейнджер вошёл в круг камней и подняв на руки нагое тело ребёнка с удивлением заметил на груди странный колдовской знак. – "Если он смог пересечь границу круга и остался жив в первозданном пламени – значит и эта печать не несёт в себе угрозы. Со всем остальным пусть разбирается Дева Озера…" приняв решение хранитель леса исчез во мраке ночи.

* * *

Обработав раны мальчика мазью из целебных трав и перевязав их, Охотник быстро собрал немудрёный скарб лесного скитальца. Жизнь странника и война приучили хранителя леса обходиться в быту лишь самым необходимым, что можно было нести на себе не обременяясь в вечном странствии. В рюкзачке мальчишки нашлось сменное белье, в него же Охотник положил небольшой ножик, найденный им на алтаре. Все, солнце встаёт над великим лесом, а значит пора трогаться в путь. Им предстоял суточный переход до берега реки, там, в зарослях камыша, хранитель спрятал небольшое каноэ. Несколько дней сплава вниз по течению приведут путников к водам «Ока Вечности,» самого большего и древнего озера Вечного леса.

Прищурившись, рейнджер посмотрел на восходящее светило, погода обещала быть хорошей для путешествия. Лес полнился утренним щебетом птиц, запахами недавно выпавшей росы и вечно молодого разнотравья. Охотник улыбнулся, наверное, все идёт своим чередом… Мысленно потянувшись к сознанию волка, хранитель ещё раз осмотрелся, на месте его стоянки ни осталось ни единого следа его пребывания, впрочем, как обычно.

Потрепав подошедшего друга по холке, ловким движением запрыгнув на спину волка, Охотник заботливо запахнул полу плаща, прикрыв тело ребёнка от лучей восходящего солнца и лёгкого утреннего ветерка. "Спи спокойно, парень. Теперь ты у друзей, в безопасности". Мысленный посыл сына леса достиг сознания мальчика, погруженного в глубокое забытье зельем забвения. Ощущения, пришедшие в ответ размытыми образами открыли для хранителя леса, панораму кошмара последних суток жизни ребёнка… С этим придётся что-то делать, иначе я не смогу довести его до Девы в здравом уме.

Тем временем верный спутник, нёс странников лесными тропами. Присутствие грозного хищника, вожака стаи, отпугивало прочих лесных обитателей с тропы. Волк инстинктивно находил и выбирал самую которую и удобную тропу. Взгляд рейнджера то и дело выхватывал, едва заметные следы лесных обитателей. Ближе к закату, пересекая один из бесчисленных лесных ручейков, волк и его всадники спугнули семейство оленей. Почуяв приближение хищника, они быстро скрылись в глухом подлеске. Охотник улыбнулся, чем дальше они отдалялись от границы Темнолесья, куда, как вредоносные насекомые проникали смертные, тем чище и спокойнее становился родной край.

Давно пропал запах гари от пожарищ и вонь трупного разложения. Следы зверей, пересекавшие тропу и щебет птиц, каждый раз напоминали хранителю леса, для чего они избрали тропу рейнджеров. Жизнь на границе Темнолесья, смрад и суета смертных и кровь, что порою лилась рекой в тех краях – такова была цена за покой края мирного неба и доброй охоты, жизнь вечного странника и воина.

Ближе к рассвету мальчик вновь заворочался, в его бормотании слышался страх, желание скрыться от чего-то ужасного. – "Потерпи ещё немного, малец, скоро все кончится" – мысленный посыл Охотника, на этот раз наткнулся на внимательный взгляд исходящий из сознания ребёнка. Два огромных, чёрных глаза с вертикальными зрачками из ярко алого пламени смотрели прямо на него. Во взгляде было что-то знакомое, так сам хранитель леса и его товарищи смотрели на смертных, пересёкших невидимую границу леса.

– "Я пришёл с миром. Хочу помочь ему… Вам." – ответом Охотнику послужила пасть стража, полная острых зубов, освещаемых из нутра отблесками первозданного пламени. – "Прочь!!!" – Прорычал хранитель мальчика. Рейнджер внял требованию стража и до конца пути больше не пытался проникнуть в разум ребёнка.

* * *

Сквозь предрассветную мглу проник свет небольшого костерка, оповещая Охотника, он почти на месте и его ждут. Волк немного ускорился и раздвигая мощной грудью кустарник вышел на уютную полянку на берегу лесной речки. В центре поляны горел огонь, рядом с ним, укрывшись одним пончо, сидели двое обнявшись и молча глядели на ночную реку. В ночной тишине, вдоль отмели уходящей к центру реки, плескалась рыба. Лёгкое волнение речной воды, поднятое ночным ветерком, покачивало у берега два каноэ, привязанных к корню старой плакучей ивы.

От костра, неохотно, но ловко выскользнув из-под накидки, поднялся мужчина, в молчаливом жесте приветствия подняв правую руку вверх. – "Лёгкой тропы и доброй охоты тебе, хранитель леса" – мыслеречь Кречета, спокойным прикосновением летнего ветерка, коснулась сознания Охотника.

– " И тебе мирного неба и доброй охоты, Кречет, спутник моей сестры. Что привело вас сюда, почти к границе Темнолесья?" – Встретить тут родственников было и правда неожиданностью. Сестра никогда не любила покидать окрестности Ока Вечности, особенно после рождения их первенца.

В ветвях плакучей ивы послышался еле различимый звук спускаемой тетивы, всплеск воды, ликующее – "Попал!" Мгновением позже, маленькая, еле различимая фигурка отделилась от кроны старого дерева и одним движением вошла в воды реки.

– "Нас послала Дева, встретить тебя и помочь на твоей тропе, брат" – от костра поднялась молодая женщина и улыбнулась. – "Клади смертного к огню и дай мне осмотреть его раны."

Волк подошёл и присел на все четыре лапы. Авари, стоявшие у костра, погладили животное как старого знакомого. Волк лишь довольно фыркнул, дождался, когда его спину покинет наездник со своей ношей и потянувшись, скрылся в темноте леса.

– "Я рад вам, мальчик серьёзно ранен. Моих познаний в знахарстве не хватило, чтобы помочь ему." – повинуясь строгому жесту сестры, Охотник аккуратно положил сметного поближе к огню и отступил в сторону. Лунный Свет не мешкая, уверенными движениями освободила тело мальчика от одежды и повязок. Ребёнок вновь застонал, по его лицу пробежало выражение горя и страдания, но опытная целительница увидела все, что ей было нужно.

От заводи донёсся плеск воды и на фоне ночной реки появился улыбающийся Авари, победно сжимая над головой ещё живую рыбину. – А вот и наш завтрак! – воскликнул Ручеёк входя в свет костра. Целительница строго глянула на сына и тот умолк, забыв о своей добыче и с любопытством рассматривая молодого смертного. Охотник подошёл к подростку, положил ему руку на плечо, так было принято приветствовать младшего в племени и улыбнулся, приложив палец к губам. – "Рад тебя видеть племянник, все расспросы потом, когда двинемся вниз по реке, а пока не мешай матери…". Юный авари лишь хмыкнул, подобрал с земли рыбину и пошёл к берегу реки, снимая с шеи длинный костяной нож.

– "Телесные раны мальчика тяжелы, но не смертельны. Воды Ока Вечности быстро исцелят его. Меня беспокоят раны, что коснулись его души. Страх, горе от потери близких и влияние скверны… Кто он, брат? Почему ты ведёшь сметного по нашим лесам?"

– "Такова воля Девы. Смертный прошёл границу леса сам, его приняло вечное пламя жизни и даровало ему право быть здесь, среди нас." Тем временем целительница, достав из кожаной сумки небольшой рог, вытащила пробку, принюхалась к содержимому и начала осторожно смазывать раны ребёнка. Сначала глаз и порезы на лица, потом руки и ногу. Мальчик не приходил в сознание и лишь иногда постанывал, прибывая в забытьи. Кречет, подойдя неслышной тенью к целительнице опустил к её ногам ещё одну сумку, полную чистыми льняными полосами.

– "Кто мог такое сделать с ребёнком?" – мрачное настроение, переданное вещанием сестры, вывело Охотника из задумчивости. – "Смертные сестра, носители скверны. Ожидая его, я слышал лай гончих Нечистого и их смрад. Мальчик сам пересёк границу леса и вышел к маяку. Пламя очистило раны от скверны. Я тому свидетель. В смертном что-то есть… Или кто-то… Хранитель."

Лунный Свет удивлённо посмотрела на брата. В этих краях духи хранители не были редкостью, но заслужить уважение и опеку в столь юном, даже по меркам смертных возрасте…

Закончив перевязку и махнув рукой своим мужчинам, потрошившим рыбу у воды, целительница омыла лицо ребёнка водой из фляги, и наполнив небольшой котелок обратилась к брату. – "Ты, когда его последний раз кормил?" – с укоризной в мыслях спросила она. – "Я его вообще не кормил, мы сутки добирались верхом на Клыке до реки…" – растерянно ответил ей брат. Получив от младшей сестрёнки кулачком по лбу, хранитель решил за лучшее отступить и нарезать ивовых прутиков, чтобы приготовить завтрак. От реки раздались еле слышные смешки…

Над огнём скворчали куски свежей рыбы, насаженные на ивовые прутки, рядом на углях спокойно кипел котелок, в который целительница авари, длинным костяным ножом отрезала и крошила ломтики пеммикана, особо питательной смеси вяленного мяса, мёда и лесных ягод. От рыбы и густой, мясной похлёбки готовившейся в котелке, утренний воздух наполнялся сногсшибательными арматами. Мужчины молча принялись за рыбу, впрочем, оставив пару прутков для целительницы, ибо каждый охотник знает, сытая женщина – добрая женщина. Тем временем целительница, вооружившись небольшой костяной ложечкой, аккуратно черпала похлёбку из котелка и понемногу заливала мальчику в рот. – "Кушай, кушай мой маленький. Твои беды закончились, теперь ты у друзей…" Мальчик медленно ел, откликаясь на мысленный призыв целительницы. Лунный Свет чувствовала в разуме ребёнка присутствие ещё чей-то воли, но дух-хранитель смертного никак не проявлял себя. Просто молча наблюдал.

* * *

Пара каноэ резво скользили по речной глади, приближая путников к сердцу Великого леса. Мужчины умело правили вёслами избегая слишком бурных участков реки. Лунный Свет уже третьи сутки не отходила от мальчика. Уход и забота целительницы приносили свои результаты. Мальчик перестал стонать и ворочаться, повязки на ранах больше не кровоточили. Целительница всю дорогу пела мальчику на ухо, что-то очень тихое и спокойное. От женщины потоками расходилось аура спокойствия и умиротворения. Ручеёк узнал колыбельную, которую пела ему мать в детстве перед сном.

Путешествие близилось к завершению. Вдоль берегов все чаще и чаще путникам встречались дети леса, лагеря охотников и полноценные стойбища из нескольких типпи. Обитатели вывешивали на ночь небольшой, но хорошо заметный в темноте фонарики, что бы каждый путник идущий речной тропой к Оку Вечности знал, пристав к берегу, он обретёт место у костра и ночлег.

С наступлением темноты путники встретили несколько рыбацких лодок, на носу ближе к воде висели небольшие фонарики, привлекавшие речную рыбу своим светом. За фонарём скрывался рыбак с длинной острогой в руках. Молниеносное движение руки и вот уже над водой трепещет рыба насаженная на зазубренное острие.

К рассвету четвёртого дня впереди показался западный мост – удивительная живая переправа, перекинутая стараниями древотворцев с одного берега реки на другой. Каноэ без труда прошли под живым мостом и наконец вошли в воды великого озера.

На востоке всходило солнце, освещая своими лучами силуэт огромного древа. В рассветные часы возникало ощущение, что древо светиться изнутри золотисто-алым светом. Тепло и покой проникали в души странников с каждым мгновением и каждым лучом, озаряющим воды Ока Вечности. Почувствовав прилив сил, мужчины налегли на весла. Ручеёк склонившись к самой воде пошептал что-то очень тихое и улыбнулся. Лёгкое течение, как ладони заботливой матери подхватило каноэ и увлекло в направлении острова.

– Сердце леса… – заворожённо произнёс Кречет: – Как же давно мы здесь не были. – Глава семейства улыбался, они со спутницей приводили сюда своего сына на обряд наречения детским именем, но тогда об был совсем ещё мал… – Любимая, сколько сезонов прошло с тех пор?