Текст книги "Пылающая Башня (СИ)"

Автор книги: Ден Вайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Наша цель – берег реки приближался с каждым мигом. Но атака сразу двух тварей развеяла наши надежды на то, что мы успеем перебраться на другой берег, не ввязываясь в схватку со всеми чудовищами.

Первая гончая получила сокрушительный удар хвостом, что Буба нанес с разворота, одновременно уходя от атаки второй твари. Длинный шип на хвосте моего демона рассек чудовище практически пополам и если не убил тварь окончательно, то надолго выводя ее из схватки.

Но ускользая от клыков и когтей, демон сильно потерял в скорости, и мы оказались в гуще свалки. Мне повезло, я успел соскочить со спины волка, за мгновение до того, как еще два чудовища со всей скорости врезались в него, цепляясь своими пастями в хребет и горло Буды. Они покатились кубарем, вырывая ударами лап ошметки земли.

Выхватив коготь и запалив стигмы хаоса, я приготовился встретить атаку оставшейся пары тварей лицом к лицу. Но они не спешили нападать. Приблизившись на расстояние рывка, гончие закружили вокруг меня, отрезая путь к спасительной глади реки.

– Ну… Быть по-вашему! Первый удар за мной! – я сотворил копье пламени, наделяя его искрой стихии перемен, как раз в тот момент, когда гончие сорвались с места, бросившись ко мне с разных сторон. Оскалившись, словно дикий зверь, я доверился инстинкту хищника, что просыпался во мне каждый раз, когда в моей руке оказывался костяной клинок. И в последний момент кувырком ушел в сторону, с того места куда кинулись твари.

Гончие скверны столкнулись в прыжке, налетев друг на друга словно тупые шавки, что не смогли поделить обглоданную кость. Я ударил копьем хаоса в пасть первой из них, что повернула ко мне морду. Копье, свитое из магического пламени, переливающееся всеми оттенками стихии перемен попало точно в пасть твари. Ее отшвырнуло назад словно ударом огромного молота. Гончая покатилась по земле, кувыркаясь и словно пытаясь выплюнуть мой столь невкусный гостинец.

Мы остались один на один с последним чудовищем, что жребий судьбы определил мне в противники на эту схватку. Тварь рывком бросилась ко мне. Несмотря на огромные размеры, силу и свирепость, их создатель, Хромец, не удосужился наделить своих чудовищ более совершенным разумом. Атака оказалась простой, а потому предсказуемой.

За один удар сердца до того, как челюсти твари сомкнулись на моей голове, я ударил гончую телекинезом и бросился вперед, стараясь оказаться под брюхом, вытянувшейся в прыжке твари. Удар заклятья подарил столь нужное мне мгновение и коготь, охваченный всполохами пламени хаоса, вошел в то место на теле чудовища, где заканчивались ребра и с хрустом рассекая кожу и плоть, скользнул дальше, к задним лапам. Вспоров брюхо, я бросил свое тело рывком вперед и влево, проскальзывая между передних и задних лап гончей.

Через мгновение, там, за моей спиной послышался шум рухнувшего на землю тела, и жалобный, но все равно отвратительный скулеж. Зная, что с выпущенными потрохами долго не живут, я нашел взглядом тварь, что поразило копье хаоса. Гончая стояла шагах в двадцати от меня вся сгорбленная и сутулая. Ее трясло, словно от сильной лихорадки. Вот из пасти твари вырвался первый язычок пламени, затем еще и еще… и через мгновение, из пасти, носа, глаз и ушей чудовища повалил густой смрадный дым. Вскоре, тварь, охваченная пламенем с ног до головы, каталась по земле, пытаясь хоть немного сбить пламя, облегчив свои страдания.

Буба расправился с одним из чудовищ, и сейчас с переменным успехом боролся с оставшейся парой. Огненный шар сорвался с моих рук, поставив финальную точку в этой потасовке. Взрыв разметал куски тварей по округе, не причинив моему демону никакого вреда.

– "Он рядом, Хозяин… я чую его ярость… и страх… Хозяин" – Буба подбежал ко мне, занимая место чуть позади. Мы оба отчетливо видели угольно черный силуэт ящера, приближавшийся к нам с неотвратимостью самой смерти во плоти.

– Он боится нас, Буба? Так давай укрепим его страх… – прикинув запас времени, до схватки с кадавром, мы развернулись и что было сил побежали к реке, на ходу обмениваясь идеями и деталями нашего плана.

* * *

Земля вздрагивала с каждым мгновением, что приближало нас к реке. Выбрав подходящее место, мы остановились, обернувшись лицом, к порождению скверны. Монстр, почуяв близость добычи перешел с бега на прыжки, набирая скорость да сокрушительного удара.

Буба вышел вперед, принимая свою боевую форму. Они были чем-то походи. Оба огромные, с массивными хвостами и покрыты чешуей и шипами. Только демон пылал внутренним пламенем, озаряя огненным ореолом и поджигая все вокруг, а кадавр оставлял за собой след, дурно пахнущей жижи. Увидев это, я понял, почему нам так и не удалось оторваться от этого порождения скверны. Хромец накачал свое творение таким колоссальным количеством силы, что неспособная удержаться в теле чудовища, скверна в буквальном смысле выплескивалась наружу, оскверняя и обрекая на смерть и разложение все живое.

И вновь мы стоим лицом к лицу с несущимся на нас чудовищем, вновь ждем последнего момента, для одного удара, что решит судьбу всей схватки. Буба широко расставив ноги, выпускает когти и издает гортанный рев, вызывая чудовище на честную схватку. Кадавр низко наклоняет бронированную морду, отрывая от земли передние лапы и расставляя их в стороны. Я ломаю печать на свитке, что так и не выпустил из левой руки…

За мгновение до столкновения двух чудовищ, порождения пламени хаоса и творения скверны, Буба с хлопком исчезает, возвращаясь в печать, и в том месте, где мгновение назад стоял демон, вскипает земля. Навстречу чудовищу вырываются каменные пики, создавая непроходимый и несокрушимый частокол из гранита. Масса и скорость кадавра в этот раз играли на нашей стороне. Тварь со всего разгона напоролась грудью и брюхом на полдюжины гранитных зубцов и остановилась, задрав башку к небу и заревев от боли. Даже шкура саламандры, не смогла выдержать столь сокрушительного столкновения.

Закончив реветь, чудовище повернуло пасть в мою сторону и извергло из себя поток смрадной кислоты. Я попытался увернуться от буро-желтого потока, но все равно попал под кислотный удар. Защитная пелена Морейна затрещала, поглощая вредоносное действие заклятья и мелодичным звоном оповестила об окончании своего действия, даруя еще несколько мгновений безопасности.

Выхватив из кармана одно из подаренных Луэллой зелий холода, я подкинул его в воздух и усилием воли швырнул телекинезом прямо в тварь, что окончательно завязла на остриях каменных пик. Не дожидаясь развязки, я побежал к спасительным водам реки, течение которой уносило бурые, кислотные пятна. Уже оторвавшись от земли, стараясь войти в воду так, как учил меня Следопыт, руками вперед, чтобы как можно быстрее уйти на глубину, меня ударил в спину поток морозного ветра, впрочем лишь придав мне так нужное сейчас ускорение…

* * *

Вынырнув на поверхность и немного отдышавшись, я обернулся назад и с удовольствием увидел массивный кусок льда, в глубине которого просматривался силуэт чудовища. Вряд ли даже такое мощное зелье способно надолго задержать этого монстра…

Воды реки, совсем недавно освободившиеся ото льда, вытягивали живительное тепло моего тела, сковывая движения и лишая сил. "Движение – жизнь" – говорил нам с братом Охотник, выводя нас на зимние охоты в особо лютые морозы. Превозмогая холод и накатывающую сонливость, я погреб к противоположному берегу, позволяя течению сносить меня ниже, все сильнее увеличивая расстояние между мною и монстром.

С противоположного берега послышались голоса людей и топот конских копыт. Рядом с моей головой, в воду плюхнулся первый арбалетный болт, затем еще и еще… Меня ждали… Полдюжины всадников, одетых в цвета барона Фарли, видимо часть засады, что поджидала нас за мостом. Набрав побольше воздуха в легкие, я нырнул, скрываясь от людских глаз.

Отдавшись на волю течения и экономя силы и дыхание, я поплыл вниз, думая лишь о том, как выбравшись на берег разведу самый большой и жаркий костер в своей жизни, даже если для этого придется сжечь вообще все вокруг.

Легкие горели словно набитые раскаленными углями, когда моя рука наконец нащупала дно реки, уходившее кверху. Оттолкнувшись ногами, я устремился к поверхности, к свету, что обещал тепло и глоток свежего воздуха. Тот вздох я не забуду никогда. Не помня свой первый вздох в этой жизни, я точно знал в тот момент, что не было мига слаще и долгожданнее.

Выбравшись из воды на пологий берег и стараясь слишком громко не стучать зубами от холода и унять дрожь во всем теле, я пополз к ближайшему кустарнику, что мог хоть как-то укрыть меня от чужих взглядов. Затаившись в своем, ненадежном укрытии, я посмотрел на противоположный берег реки. Там, где произошла схватка с чудовищами, разгорался вялый пожар, из центра которого в небеса уходил столб буро-желтого дыма.

– "Чудище пытается растопить лед, своей кислотой, Хозяин… И к нам приближаются смертные, что стреляли в нас с берега, Хозяин…" – мысли Бубы заставили меня оторвать взгляд от противоположного берега. По дороге, тянувшейся вдоль реки, отделяя обжитые земли свободных баронств от границы Темнолесья, в нашу сторону двигался смешанный отряд.

Полдюжины всадников, с головы до ног закованные в броню из металла, возглавляли уже знакомый нам пестрый сброд. Среди сектантов то и дело мелькали красные колпаки. Слышались повелительные окрики и щелканье ударов кнута. Завершала процессию массивная повозка, что тянули за собой худые изможденные люди, одетые в жалкие обноски. На повозке возвышался тучный человек, облаченный в алый плащ.

Именно в его руках я рассмотрел плеть семь хвостов которой заканчивались острыми крючьями. Колдун нещадно хлестал рабов, с каждым ударом вырывая куски плоти из спин людей, низведённых сектантами до состояния тяглового скота. По обеим бортам повозки двумя ровными рядами шло два десятка воинов – личной охраны колдуна, как и на площади Прилесья, вооруженных пиками.

В моей голове, тут же созрел замысел как еще немного сократить сектантское поголовье и заодно согреться. Ответом на мои мысли, стало довольное урчание демона, что не мог усидеть в печати.

Дождавшись пока всадники проедут мимо меня, я сломал печати на двух свитках, доставшихся мне от деда. Огненная стена надежно отрезала всадников от основной толпы сектантов и передвижного алтаря. Вторая огненная стена отрезала путь отступления, запирая этот сброд с обеих сторон непроходимыми огненными валами.

Я встал в полный рост, пробуждая стигмы хаоса и разжигая внутреннее пламя в печати. Бандиты в панике бросились в разные стороны, роняя и топча друг друга. С повозки послышался властный окрик и воины охраны, стараясь навести хотя бы иллюзию порядка, пустили в дело свои пики.

Второй и последний в моем арсенале огненный шар вспыхнул передо мной. Переместив в заклятье демона, я поймал на себе взгляд колдуна. Плеть в его руке на мгновение замерла, так и не закончив своего последнего удара. На той стороне пылающей сферы, что была обращена к колдуну, появились два глаза и пасть, ощеренная в хищном оскале.

– Посто… – Колдун так и не успел закончить, последнюю в своей жизни, фразу. Огненный шар с ревом сорвался с места и через долю мгновения взорвался, разнося в мелкие клочья и самого колдуна и его отвратительное средство передвижения. На месте взрыва материализовался Буба, сжимая в поднятой к небу руке, голову колдуна. Охрана колдуна – гвардия, что в прошлую нашу встречу доставила мне столько хлопот, в этот раз отправилась в мир иной вслед за своим господином.

Буба ревел, потрясая своим кровавым трофеем, наслаждаясь паникой и хаосом, порожденным его появлением. Швырнув голову в особенно крупную кучу бандитов, демон сорвался с места. Тут же в разные стороны полетели кровавые ошметки человеческих тел, послышались стоны боли и крики ужаса.

Я потерял интерес к происходящей схватке, полностью уверенный в победе моего фамилиара, над теми, кто еще полчаса назад, поджидали нас в засаде за мостом. Выхватив коготь, я неторопливым шагом направился к тому месту, где сгрудились пристегнутые к повозке рабы. Часть из них, те, что были запряжены последними, погибли мгновенно, попав под ударную волну от моего заклятья, но я надеялся, что хоть кому-то из них в этот день улыбнулась удача.

По пути перехватив когтем, горло обезумевшего сектанта, что пытался кинуться на меня с корявой дубиной в руках, я подошел к измученным и напуганным людям. Они были скованны толстой цепью, пропущенной через специальные кольца на персональных кандалах. Заметив выживших, я выбрал пару критических мест и рассек звенья цепи двумя стрелами хаоса. Люди смотрели на меня с благоговейным ужасом в глазах, так и не рискнув подняться с земли.

– Там, – указал я рукой, на виднеющуюся невдалеке стену деревьев Темнолесья, – вы обретете спасение. Этим, сейчас будет не до ловли беглых рабов. Укройтесь в лесу до поры, потом отправляйтесь вниз по дороге. Она выведет вас к Прилесью. Там… есть убежище… Там безопасно.

Я отвернулся от них, собираясь продолжить свой путь, когда меня коснулась чья-то рука, робко пытаясь привлечь мое внимание.

– Кто ты? Демон?

– Меня зовут Всполох из Вечного Леса, смертная. Скажите в обители, что я направил вас туда. Там вам помогут. – Более не задерживаясь я продолжил свой путь и через пятнадцать минут, пересек границу Темнолесья.

Глава восемнадцатая. Длинная дорога к родному очагу.

Скривившись от боли, Хромец стянул с головы обруч управления и поморщился. Все его тело покрывали мурашки от недавно пережитого ледяного удара. В технике перенесения разума в тело монстра, что имела ряд неоспоримых преимуществ, первым из которых была личная безопасность колдуна, крылся один серьезный изъян. Для достижения полной эффективности в бою, колдун был вынужден воспринимать, все ощущения управляемого как свои собственные. Сейчас Хромца била крупная дрожь, а то место на груди, которым кадавр напоролся на самую массивную пику, нестерпимо ломило. Колдун знал, что это всего лишь плод разыгравшейся фантазии, но от этого прямо сейчас не становилось легче.

Отдав последние повеления кадавру извлекать себя из ледяного плена с помощью кислотного дыхания, колдун поднялся из своего кресла и направился к небольшому, алхимическому столику. Он знал верное средство от любых недугов – глоток крепкого самогона, сдобренного капелькой чистейшей скверны. Эта субстанция – материальное проявление мощи их господина даровала его верным служителям не только силы, но и чудесным образом могла исцелять любые, как телесные, так и ментальные раны.

Сделав глоток из граненого стакана, Хромец вновь вернулся мыслями к только что произошедшей схватке. Мальчишка и его демон вновь сумели удивить старого колдуна. Ни одного огненного закляться так и не прилетело в самого осквернителя. Наоборот, Крюгер использовал землю и лед. И скорее всего именно сваренное его руками зелье холода, сковало его лучшее творение. Но откуда…? Измена Раздора? Он со вчерашнего вечера не выходит на связь. Раз мальчишка жив, значит наемники не смогли с ним справиться. И зелья холода были только у них…

Стараясь не концентрироваться исключительно на этом предположении, колдун продолжил шагать из угла в угол своего кабинета, раз за разом прикладываясь к стакану с напитком. Спиртное, сдобренное скверной успокаивало разум и с каждым мгновением согревало тело.

Возможно Раздор мертв. Возможно охотники на монстров тоже погибли… Возможно, зелья попали к Крюгеру в качестве трофеев. Скорее всего закляться не огненных стихий – это свитки… Но где в этой глухомани мальчишка смог достать столь дорогостоящие и редкие магические вещи? Слишком много вопросов… Слишком много "Возможно"…

Но кое-что Хромец мог проверить прямо сейчас. Вернувшись за стол, колдун достал из ящика небольшой мешочек и стеклянный флакон. На стол перед ним легли локоны волос его ученика, предусмотрительно срезанные колдуном еще в начале его обучения. Отвинтив крышечку, Хромец набрал несколько капель вещества из склянки и читая нараспев простенький обрядовый стих, вылил содержимое пипетки на волосы своего ученика. Простой обряд был способен дать четкий ответ – жив или мертв тот, с кого был взят этот образец плоти. Через мгновение лицо колдуна потемнело от гнева и плохих предчувствий. Раздор был однозначно жив и можно сказать здоров. К тому же ученик стремительно удалялся от места проведения ритуала… Значит измена… решил для себя Хромец, лихорадочно корректируя свои планы…

* * *

Прозвучал мелодичный звон серебряного колокольчика и дверь личного кабинета колдуна открылась. На пороге стоял самый надежный и доверенный человек из всей секты красных колпаков. Хромец смерил вошедшего хмурым взглядом и видимо что-то для себя решив, начал отдавать распоряжения.

– Свежеватель. Пришло время покинуть это место. Ты помнишь, что надо делать? – вошедший сектант, единственный из уроженцев этих земель сумевший подняться до чести носить алый плащ с золотой оторочкой, молча кивнул.

– Хорошо… Готовьте мой паланкин, через час мы должны покинуть это место. Прикажи нашим людям разложить по всей лаборатории зелья из запечатанного хранилища. Я сейчас соберу вещи и через десять минут спущусь на нижний уровень к дверям тайного хода. Паланкин должен быть готов к этому моменту. Я продолжу свой ритуал, в остальном полагаюсь на тебя.

– Куда мы направляемся, повелитель. – На лице колпака не дрогнул ни один мускул, словно он только и ждал, когда поступит этот приказ.

– В гиблые топи… Пора перебираться в крепость Трога. Там мы будем в безопасности. И да… вот еще… Принеси-ка мне свежую голову. – Колпак низко поклонился, как всегда приняв приказы господина к исполнению и вышел из кабинета.

Хромец усилием воли заставляя себя не поддаваться спешке начал собирать все, что имело хоть какую-то ценность. Бумаги и лабораторные журналы с описаниями проведенных экспериментов, странная конструкция, чем-то похожая на бубен, с растянутым на раме, клочком человеческой кожи, Большая бутыль, наполненная неразведенной скверной, саквояж с плодами работы алхимической лаборатории и бутыль любимого самогона.

Окидывая взглядом кабинет, прослуживший верой и правдой почти два десятка лет, и последний раз проверяя, ничего ли не забыл, Хромец услышал тихий, но настойчивый стук в дверь. Щелкнув пальцами, что служило разрешением визитеру войти, колдун направился к железной конструкции, на первый взгляд напоминавшей вешалку. Обернувшись и приняв из рук своего слуги, еще теплую голову мужчины, колдун насадил ее на острый железный штырь. Голова с хрустом приняла в себя железный наконечник опускаясь до специальной перекладины. Колдун еще раз поправил биологический ингредиент для дальней связи и по памяти забормотал слова заговора.

Веки на мертвом лице дрогнули, и с последним словом заговора раскрылись. Теперь каждый красный колпак, что в этот момент находится в непосредственной близости от любого из алтарей, услышит повеление своего господина. Колдун предполагал провал засады на мальчишку, впрочем, надеясь, что наемники если не убьют, то хотя бы серьезно ослабят или ранят его. И тогда Крюгер побежит словно пугливый олень в сторону единственного безопасного места, что было ему известно… Хромец за несколько дней расставил всех подчиненных ему сектантов и ту часть дружинников барона, с которыми получилось договориться за золото, в цепь засад вдоль границы Темнолесья. Мальчишка проскочил этот кордон, а значит пора собирать все силы в один кулак…

– Слушайте меня, верные дети нашего господина, Великого Нечистого! – Начал Хромец, с давно отрепетированной ритуальной фразы. Чернь всегда велась на громкие титулы и ритуальную мистичность.

– Враг, что повинен в гибели благородного Трога, на чьей совести сотни жизней наших братьев, сейчас словно зверь, стремится найти укрытие в Темнолесье… – Колдун прокашлялся и вновь, придав своему голосу величественный пафос, продолжил.

– Настало время поставить точку в жизни этого отродья хаоса и покарать его за все, что он совершил! Всем повелеваю именем хозяина нашего, Нечистого, в течении часа собраться у каменного моста!

Закончив свой ритуал, колдун движением руки развеял чары. Голова, чьи глаза и уши, отслужили свою службу, зашипела и в мгновение превратившись в комок зловонной слизи, стекла по основному столбу устройства в специально предусмотренный поддон. Но колдун уже не видел всего этого. Хромец стремительно спускался по винтовой лестнице на самый нижний этаж своей лаборатории.

Лицо колдуна расплылось в довольной улыбке при виде готового к дороге паланкина. Забравшись на свое место, Хромец вновь натянул на голову венец контроля, зажав в руке бубен из человеческой кожи. Он знал, что Свежеватель позаботиться обо всем остальном. Сознание колдуна покинуло тело, вновь осознав себя в теле древнего ящера, готового продолжить охоту.

* * *

Войдя под сень Темнолесья, я с удивлением понял, насколько соскучился по деревьям над головой, по запахам и звукам леса… Прогнав из головы эти мысли, что несли вслед за собой расслабление, а значит потерю контроля, я достал книгу с заклятьями и на мгновение задумавшись, начал восстанавливать свой магический арсенал. Схватка, результатом которой стала лишь гибель полудюжины гончих, практически исчерпала мои запасы. В моем сознании сохранились лишь одно сотворение пламени, и один огненный шар. Выбрав место поудобнее, я присел на землю, привалившись спиной к стволу дерева и на мгновение взглянув глазами Бубы на то, что творилось вокруг него, открыл книгу.

Демон продолжал сеять смерть и хаос, не забывая поджигать вокруг себя все, что могло гореть. Буба искренне радовался каждому убитому, растерзанному и испепеленному сектанту. На месте алтаря, куда угодил огненный шар с запечатанным внутри демоном, виднелась неглубокая, почерневшая от гари воронка. Вокруг нее лежали тела, тех сектантов, что я определил для себя как "гвардейцев". Все они полегли одновременно со своим господином, накрытые одним моим ударом.

Раскрыв книгу, на закладке с пометкой телекинез, я приступил к чтению. Запоминать это заклятье, откладывая его сотворение на потом, не имело никакого смысла. Этот резидент словно добавлял мне пару рук, способных поистине творить чудеса. На прочтение заклятья в этот раз потребовалось заметно больше времени, чем обычно. Сказывались вторые сутки на ногах и две схватки: на кладбище и та, из которой я выбрался только что.

– "Он выбрался из ледяной ловушки, Хозяин… Но пока не спешит следовать за нами… Переходит мост… Хозяин! Вокруг него со всех сторон собираются культисты… Много, очень много… несколько алтарей, колдуны в красных капюшонах, Хозяин… Они гонят рабов…"

– "Догоняй меня, Буба, пора продолжить нашу маленькую игру в прятки, а я почти пуст. Я пока не могу восстанавливать магию на ходу." – Ощутив одобрительное воодушевление, своего фамилиара, я быстро прикинул, список тех заклятий что могут мне пригодиться и потратил те несколько минут, на самые простые из них, дожидаясь Бубу.

Забравшись на спину демонического волка, я мысленно ответил на логичный вопрос: "Куда, Хозяин?" – посылом масле-образа того места, что вот уже несколько месяцев манило меня к себе. И, повинуясь моей воле, Буба сорвался с места, унося меня в дебри Темнолесья.

* * *

Еще примерно пару часов, мы не замечали никаких признаков погони. Но что-то внутри меня, возможно голос разума или инстинкты хищника, привитые мне тренировками с Охотником и братом, не позволяли расслабиться. Творить заклятья, сохраняя их в памяти, сидя верхом на волке, что словно одержимый нес меня вперед, осознав, что я задумал, было совсем неудобно. Но к тому моменту, как солнце начало касаться своим краем верхушек деревьев, я с выдохом облегчения закрыл изрядно потрепанную книгу, закончив свои приготовления.

Тем временем Буба вынес нас на заросшую, но все равно хорошо заметную дорогу. Когда-то она служила обитателям Прилесья, но с пришествием в эти края секты красных колпаков, чудовищ и скверны, что всегда следовали за рабами Нечистого, пришла в запустение.

– "Я чую опасность, Хозяин… Там впереди… Нас что-то поджидает… Что-то очень… неприятное… Хозяин."

– Засада? – я насторожился, стараясь уловить малейшие признаки присутствия смертных или чудовищ, но ничего не смог заметить.

– "И, да и нет, Хозяин… не могу объяснить…" – остановившись, я слез со спины демона, и накинув капюшон на голову, сошел с дороги. Буба, почуяв, что сейчас не стоит привлекать к нам внимание, резко притушил свое внутреннее пламя и уменьшился в размерах, сравнявшись с обычным серым обитателем Темнолесья. Мы скрыто двинулись вперед, пробираясь сквозь дремучие заросли и буреломы.

Забравшись на дерево, что росло на краю довольно большой поляны, я внимательно вглядывался, ища источник нашего с Бубой беспокойства. В центре свободного от деревьев места, виднелся массивный пень от дерева. Вдоль пня из земли торчали высохшие колья, с развешанными на них черепами людей. Чуть в стороне виднелось опаленное пламенем место. В центе выжженное пятна виднелись металлические остатки какай то конструкции и еще что-то…

Так и не заметив ничего опасного, я осторожно спрыгнул на землю и вышел вперед. Дерево, от которого нынче остался только трухлявый пень, было явно погублено одним из заклятий сектантов. Несмотря на прошедшие годы, от него до сих пор исходило стойкое зловоние скверны. Черепа на пиках, за прошедшие годы, лишенные остатков плоти, скалились полусгнившими зубами…

– "Хозяин… я не нахожу следов животных… Как будто на эту поляну не заходит вообще ничто живое… По своей воле… Хозяин." – Осмотревшись по пути к пепелищу, я тоже не смог обнаружить ничего, что могли бы оставить после себя дикие обитатели Темнолесья. Было что-то в этом месте такое… что отпугивало от него любую живность, чьего разума или инстинктов хватало, чтобы держаться от этого места подальше.

В выжженном пятне, я с удивлением обнаружил ржавые остатки деталей, видимо когда-то были частью экипажа и еще оружие, ни разу не встречавшееся мне ранее. Длинные прямые клинки, с рукоятками словно обернутыми стальной проволокой, что формировала нечто, похожее на корзинки и еще несколько частей доспехов.

– Тут явно кого-то предали огненному погребению, Буба. И вряд ли это были те, чьи головы развешаны на кольях…

– "Да, Хозяин. Это головы сектантов, от них до сих пор едва тянет мерзким зловонием… а вот и их тела, Хозяин." – Демон движением когтистой лапы сорвал с земли пласт дерна в стороне от погребального костра, открывая дневному свету полуистлевший скелет.

– Тут была схватка, Буба. Кто-то бился с рабами Нечистого и видимо победил. Они сожгли своих погибших, развесив головы врагов… – Не успев закончить свою мысль, я схватился за голову, со стоном оседая на колени…

* * *

В глазах потемнело, словно я получил сокрушительный удар по голове. Через мгновение мир вокруг меня поплыл, меняя свои очертания, на длинный каменный коридор, погруженный во мрак. До моего слуха, донеслись первые, еще плохо понятные, но от того не менее кошмарные звуки… Скрежет металла о металл, шипение плоти, стоны боли и полные обреченности вопли отчаяния.

С той стороны, по коридору в мою сторону приближался странный, сутулый силуэт, с каждым шагом припадавший на одну ногу. Уродливый и сгорбленный старец держал перед собой бубен, ритмично ударяя в него костяшками пальцев, и распевая на ходу, слова омерзительного заговора. Поток проклятий, обращенных ко мне, и раболепных обещаний кровавых жертвоприношений для своего хозяина и повелителя, сменялся просьбами найти и покарать мерзкого мальчишку, что дерзнул встать на пути великих замыслов Нечистого.

С каждым шагом Хромца кошмарная какофония звуков, что были уместны лишь для самой темной камеры пыток, становилась все громче, заполняя окружающий меня мир, сузившийся до этого темного коридора. Вопли и стоны, хруст ломающихся костей, и мерзкий смех истязателей, глумившихся над своими беззащитными жертвами, пытались полностью поглотить мое сознание, лишить способности здраво мыслить, подавить волю к сопротивлению. Из последних сил, я поднял голову, взглянув в лицо своего врага и понял. Как только Хромец дойдет до того места, где я корчусь от боли и ужаса, моя жизнь прервется…

– Ты все-таки попался… мерзкий мальчишка… Как долго я ждал нашей встречи… – голос колдуна низкий и хрипящий словно сочился злорадством и ликованием.

– Ты не смог пройти мимо того места, где я лично пытал и убил твоего отца! Он оказался никчемным и бесполезным куском мяса…, впрочем, как и ты сам. Мой господин, Великий Нечистый, одарит меня своей силой и возвысит… Когда я преподнесу ему ваши с демоном души и твою голову на медном блюде…

Речь колдуна прервалась яркой вспышкой, что окутала меня ореолом пламени. Какофония кошмаров, наведенная колдуном, начала стремительно стихать, стены тоннеля меркли, с каждым мигом становясь прозрачнее и иллюзорнее…

Я открыл глаза, очнувшись на том месте, где меня застиг морок, сотворенный моим врагом. Бубы не было в материальном мире. Демон вернулся в печать, принимая на себя ментальный удар, защищая мой разум от действия морока. Но…

Со всех сторон на поляну выходили сектанты. Отвратительные рожи, несшие на себе следы болезней и порчи, оскаленные в хищных гримасах. Сжимая в руках корявое оружие, копья, топоры, дубины, а порою и просто кухонные ножи они окружали меня. Тишину Темнолесья разрывали гортанные выкрики вожаков, гнавших своих прихвостней на праведное дело, суливших большие награды тем, кто сумеет принести их господину мою голову. Я слышал звонкие щелчки кнутов и протяжное завывание оскверненных гончих.

Над моей головой просвистели несколько арбалетных болтов. Ощущение пролетевшей надо мной смерти, быстро привело меня в чувства, пробуждая во мне жажду битвы и праведного отмщения, тем… кто погубил мою семью.

– Место, где погиб мой отец, говоришь… – поднимаясь с земли, прорычал сквозь сжатые зубы я, поворачиваясь лицом к своим врагам. Их были сотни. Хромец собрал всех, кого смог, видимо решив поставить окончательную точку в нашей истории.

Настал момент истины, тот самый миг, когда в ход идет все, без остатка. Мое тело окружил ореол пламени хаоса, Буба отдавал мне все, что хранил в себе. Я слышал мысли демона, что жаждал крови и пламени, кровавой расправы над теми, кто посмел покуситься на жизнь и свободу хозяина.

* * *

Первую волна нападавших погибла почти мгновенно, испепеленная на месте потоком огненного дыхания. Поочередно ломая печати на свитках, я окружил себя кольцом пламени и отрезал сектантам пути к бегству оставшимися у меня огненными стенами.