Текст книги "Эмбруддок (СИ)"

Автор книги: Брайан Уилсон Олдисс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

   – Это последствия катастрофы, – довольно сказала Шэй Тал. – Я говорила тебе.

   – Возможно, – коротко сказал он и начал говорить о небольшой группе фагоров, на которых наткнулся, возвращаясь. Это были не воины, поэтому они испугались его – впрочем, как и он их.

   – Ты так рискуешь собою, – сказала Шэй Тал.

   Лэйнтал отвернулся, смущенный. Он не мог сказать ей, как его терзает чувство вины даже за невольное соучастие в убийстве дяди Накхри.

   – Мне нужно... мне нужно уходить из города.

   Шэй Тал вздохнула.

   – Я никогда не покидала Олдорандо. И мне тоже нужно путешествовать. Но я живу, как в тюрьме. Мы все здесь узники.

   Лэйнтал покачал головой.

   – Мне так не кажется, Шэй Тал. Здесь мы в безопасности. Ты не знаешь жестокости пустыни.

   Она отвернулась от него.

   – Потом ты поймешь. Сначала наша судьба сформировала наши характеры – а теперь характеры определяют судьбу. Впрочем, ты ещё молод для этого...

   – Но я достаточно взрослый, чтобы помочь тебе! – горячо возразил он. – Ты знаешь, почему боятся академии. Она может нарушить привычное течение жизни. Но объясни им, что знания только послужат благу, увеличат достаток. Разве это не так?

   Шей Тал подняла красивую бровь и не сказала ничего. Он смотрел на неё, наполовину улыбаясь, наполовину издеваясь – и она, посмотрев ему в глаза, подумала: «Да, я теперь понимаю, почему Ойра так тянется к нему. Он очень необычен».

   Она тряхнула головой и улыбнулась в ответ, понимая, что его вопрос не случаен.

   – Тебе нужно доказать свою правоту.

   Он улыбнулся и поднял руку с грязными пальцами к самому её лицу. На ладони лежали колосья двух трав – в одном семена были расположены в виде миниатюрных колокольчиков, а другой напоминал метелку.

   – Что ты скажешь относительно этих трав? Как они называются?

   После минутного замешательства она ответила:

   – Это овес и рожь. Когда-то наши предки выращивали их, но это было очень, очень давно...

   – Я сорвал их там, возле покинутого города. Там раньше были целые поля... до катастрофы. Там есть и другие странные растения. Мастера гильдии землепашцев сказали, что из этих зерен можно делать очень хороший хлеб. Олени больше любят овес и обходят рожь, потому что она колется. Её поля не нужно охранять.

   Он положил колосья ей в ладонь и она ощутила, как жесткие усики ржи щекочут её руку.

   – Так зачем ты принес их мне?

   – Посей их. Сделай из них новый хлеб. Докажи всем, что знание тоже может делать вклад в нашу жизнь. Это сразу поднимет твой авторитет.

   – Ты можешь мыслить, – сказала она.

   Он смутился.

   – О, там растет ещё много такого, что мы могли бы использовать для себя, как Лойл Бри и говорила.

   Он уже пошел прочь, когда она окликнула его:

   – Ойра стала очень мрачной. Что беспокоит её?

   Лэйнтал даже не обернулся.

   – Ты такая мудрая, я думал, что ты должна знать.

   Сжав в руке колосья и завернувшись поплотнее в мех, она ласково сказала:

   – Идем, поговорим немного. Ты же знаешь, что я люблю тебя.

   Он натянуто улыбнулся и повернулся, чтобы уйти. Он не мог сказать ни ей и никому другому о том, как убийство Накхри и Клилса отравило его душу. Пусть они были дураки, но они были его дяди и достойны наслаждаться жизнью, как и остальные люди. Стыд так и не покинул его, хотя прошло уже два года. Он также прекрасно понимал, что испытывает Ойра. Её чувства по отношению к Аозу Руну стали резко отрицательными. Это подлое убийство отвратило от него даже дочь.

   Лэйнтал был вынужден молчать – и теперь ему казалось, что он тоже причастен к двойному убийству. Теперь он стал таким же молчаливым, как и Датка. Если раньше его уводили в путешествия любопытство и страсть к новому, то теперь его гнали из города отвращение к себе и ощущение вины.

   – Лэйнтал! – он неохотно повернулся к Шэй Тал, которая окликнула его. – Пойдем, посидим со мной, пока не вернется Бри.

   Это приглашение смутило его, но он всё же был доволен. На улице уже начало темнеть. Он быстро пошел за ней, надеясь, что никто из охотников не увидит его. Это могло бы вызвать неприятности.

   Мать Шэй Тал сидела дома и чинила свой дырявый сапог. Лэйнтал почтительно поздоровался со старухой и сел на шкуры рядом с Шэй Тал.

   – Ты должен сходить туда снова, собрать побольше семян ржи и овса, – сказала она. По её тону он понял, что она довольна, но не стал отвечать ей. Там, в неизвестной никому долине, среди прочего находились руины древнего храма, жрецы которого давным-давно бежали отсюда. Гордые некогда своды растрескались и обвалились, двери обратились в бреши, открыв свои святыни ворам и непогоде. Но, хотя с тех пор минули многие века, ещё можно было видеть плиты каменных лестниц, ведущих к разрушенному алтарю, где последние обломки зловещих статуй ещё виднелись меж здоровенных блоков рушащихся стен. Среди этих мертвых развалин юношу охватила необъяснимая тоска и даже страх и он больше не хотел ходить туда.

   После уличного холода душное тепло башни сделало его сонным. Мать Шэй Тал сидела в углу и ковырялась с шитьём. Все молчали.

   Раздался рев Свистуна. Немного погодя вернулась Бри с другой женщиной по имени Амин Лим, пухленькой, молодой, которая была второй по верности из последовательниц Шэй Тал. Амин Лим сразу же прошла вглубь комнаты и села возле стены. Она ходила только слушать.

   Бри тоже не была особо разговорчива. Она имела необычно щуплое телосложение. Груди её были только маленькими бугорками под серебристым мехом одежды. Лицо её было узкое, но не лишенное приятности. Его красили глубоко посаженные глаза, горевшие бархатистым блеском. Не в первый раз Лэйнтал подумал, что она похожа на Датку. Может именно поэтому их и тянет друг к другу.

   Самым замечательным у Бри были её волосы. Они были густые и темные – но не иссиня-черные, как у жителей Олдорандо, а темно-коричневые. Мать её была рабыней из Борлиена. Она умерла вскоре после того, как попала в рабство. Бри была тогда слишком маленькой, чтобы почувствовать ненависть к поработителям. Она восхищалась всем, что видела в Олдорандо. Каменные башни, трубы с горячей водой для обогрева – всё вызывало в ней детское восхищение. Она задавала тысячи вопросов и отдала своё сердце Шэй Тал, которая приютила её. Шэй Тал заметила пытливый ум девочки и постоянно заботилась о ней, пока она росла.

   Под руководством Шэй Тал Бри научилась читать и писать. Она была самой ревностной почитательницей Шэй Тал и самых способной из её учениц. В последние годы рождалось много детей – и теперь уже сама Бри учила подросших олонецкому алфавиту.

   Бри и Шэй Тал стали рассказывать Лэйнталу о том, как они разведали систему подземных ходов под городом. Эта сеть подземных ходов тянется во все стороны – на юг, на север, на запад, на восток... Она соединяет все башни – вернее, когда-то соединяла. Сейчас многие ходы засыпаны в результате землетрясений, обвалов. Шэй Тал смогла найти подземный ход, ведущий к пирамиде возле жертвенного камня. Легенды гласили, что там хранятся удивительные сокровища. Сокровища знаний. Но увы, увидеть их ей не удалось. Древний ход был засыпан полностью.

   – Мы не понимаем назначения этой системы ходов, – сказала она. – Мы живем на поверхности земли, – но мы знаем, что в Панновале на севере и в Оттасоле на юге люди живут под землей. Возможно, эти ходы соединяют наш мир с нижним миром, миром призраков. Если мы найдем путь к ним, то сможем общаться не духовно, а чисто физически. И тогда мы можем получить много давно забытых и погребенных под землей знаний. Это должно заинтересовать Аоза Руна.

   Пригревшийся Лэйнтал Эйн только сонно кивал.

   – Знания можно получить не только из-под земли, – вдруг возразила Бри. – Знания можно получить и наблюдением. Я уверена, что подземные пути аналогичны небесным путям. По ночам я часто наблюдаю ход звезд по небу. И некоторые их пути...

   – Они слишком высоко, чтобы как-то влиять на нашу жизнь, – угрюмо сказала Шэй Тал.

   – Нет! – возразила ей Бри. – Это звезды Вутры. А всё, что он делает, влияет на нас.

   – Ты просто боишься подземелий.

   – А я думаю, что ты боишься звезд! – резко отпарировала Бри.

   Лэйнтал был поражен тем, что эта молчаливая девушка – его возраста, а так смело говорит с Шэй Тал. Она изменилась так же радикально, как изменилась погода. Шэй Тал, однако, не обратила внимания на её смелость.

   – А зачем нам нужны были эти подземные ходы? – спросил очнувшийся юноша. – Что они означают?

   – Это просто остатки давно забытого прошлого, – ответила Бри. – Будущее находится в небесах.

   Но Шэй Тал твердо заявила:

   – Они демонстрируют то, что отрицает Аоз Рун, – то, что задний двор, где мы живем, был когда-то столицей большой страны, где процветали искусства и науки, а люди были лучше, чем мы. Сейчас они все стали призраками, но их было много – и одевались они так, как одевалась Лойл Бри. И в их головах было много блестящих мыслей, в то время, как у нас в головах только грязь.

   И в течение всей традиционной уже речи Шэй Тал ещё не раз и не два упоминала имя Аоза Руна, пристально глядя куда-то в грязный угол комнаты, полный паутины и теней, словно и сам лорд Эмбруддока уже стал для неё только призраком...

* * *

   Мороз сменила оттепель. За ней пришел холод. Затем полили дожди, а потом снова пришел холод – как будто погода разозлилась на жителей Эмбруддока и решила обрушить на них весь свой гнев. Женщины делали свою работу и грезили о лучших временах.

* * *

   Вновь пришла несвоевременная оттепель и белая равнина покрылась черными полосами, тянувшимися с востока на запад. Белые полосы – это был оставшийся снег, напоминающий о снежной пустыне, некогда в это время года покрывавшей всю землю. Теперь на обнажившейся земле уже проступала зеленая трава.

   В небольших долинах появились огромные лужи – наиболее примечательная особенность нового ландшафта. Теперь каждая долина была покрыта миниатюрными озерами, имеющими форму рыб. И в каждом озере отражалось хмурое низкое небо.

   Эта долина на юге от Олдорандо некогда была богатыми охотничьими угодьями – но теперь олени перебрались на склоны холмов, а в ней поселились флегматичные черные птицы, часами сидящие неподвижно возле луж.

   Датка и Лэйнтал Эйн распластались на вершине холма, вглядываясь в бредущие внизу фигуры. Оба парня промокли до костей и были в жутком настроении. Датка сморщился так, что на его лице не было видно глаз. Там, где их пальцы вдавливались в грязь, уже образовались лужи. Вся местность вокруг представляла собой насыщенную влагой землю. Немного позади их за холмом укрывались шесть охотников, тоже злых, голодных и промокших. Они ждали сигнала от двух лейтенантов и бездумно провожали взглядами круживших в небе птиц, дуя на свои замерзшие руки.

   Люди, за которыми они наблюдали, брели к востоку вдоль низкого хребта. Позади них блестела широкая дуга реки Ворал – и возле берега виднелись три лодки, на которых приплыли эти люди, чтобы охотиться в традиционных охотничьих местах олдорандцев.

   На пришельцах были тяжелые кожаные плащи и широкополые кожаные шляпы. По ним сразу можно было догадаться, откуда они.

   – Это проклятые борлиенцы, – сказал Датка. – Они прибыли сюда посмотреть, что здесь есть. Мы вышвырнем их отсюда. Это наша земля, а не их.

   – Как? Их слишком много, – мрачно сказал Лэйнтал, не отводя глаз от пришельцев. – Нас восемь, а их больше двадцати!

   – Мы можем сжечь их лодки. Эти идиоты оставили для охраны только двоих. С ними-то мы справимся.

   Раз охотиться не на что, они начнут охоту за борлиенцами. От торговцев-южан они узнали, что в Борлиене дела идут совсем плохо. Люди там жили в мазанках вместе со скотом. Ливневые дожди смыли их дома – и все люди остались без крыши над головой.

   Пока отряд лейтенантов пробирался к реке, дождь усилился, хотя было уже начало зимнего периода. Дождь иногда лил мелкой моросью, а иногда начинал барабанить по спинам людей крупными тяжелыми каплями. С осенними дождями люди познакомились всего несколько лет назад, и сейчас, стряхивая с носа дождевые капли, Лэйнтал с тоской вспоминал времена детства, когда в это время года у них под ногами уже весело похрустывал снег, а на горизонте виднелись олени. А сейчас весь горизонт был затянут серой завесой и под мокрыми ногами хлюпала ледяная вода.

   Земля здесь заросла густой травой, доходившей до колен человека. Она всё ещё была ярко-зеленой, несмотря на недавние морозы. Они ползком пробирались в ней и не видели ничего перед собой, кроме стеблей травы, тяжелых облаков и промокшей земли под ногами. Где-то в реке тяжело плеснула рыба. Видимо ей казалось, что её мир расширяется за счет пропитанного водой воздуха.

   Под прикрытием травы они подобрались к берегу. Два борлиенца, нахохлившихся под плащами в одной из своих лодок, были убиты без борьбы. Вероятно, они решили, что лучше побыстрее умереть, чем без конца мокнуть под дождем. Их тела, брошенные в воду, поплыли по течению, окрашивая воду кровью. Однако здесь, в заводи, течение реки кружило водоворотом и тела не желали отплывать от лодок, пока их сильно не оттолкнули веслами. Один охотник попытался разжечь костер, но всё было пропитано водой и упорно не желало разгораться. Наконец у Датки кончилось терпение и он сказал:

   – Брось это дело. Нужно ломать лодки.

   – Мы можем сами воспользоваться ими, – предложил Лэйнтал. – Уплывем на них в Олдорандо.

   Охотники стояли, с наслаждением глядя, как спорят два выскочки-лейтенанта. Они не уважали их.

   – А что скажет Аоз Рун, когда мы вернемся без добычи? – вяло возразил Датка.

   – Мы сможем показать ему лодки.

   Спорить больше не имело смысла. Они вскочили в лодки и взялись за вёсла. Тела борлиенцев уже пригнало обратно. Охотники неумело налегали на весла, дождь хлестал по их лицам. Лодки плыли в Олдорандо. Трупы остались позади, возле песчаной косы.

* * *

   Аоз Рун холодно принял своих лейтенантов. Он так посмотрел на Лэйнтала и остальных охотников, что это было хуже любой брани. Они даже не посмели оправдываться. Ведь лодки нельзя было есть. Наконец он отвернулся от них и встал у окна, глядя на косые струи дождя.

   – Что ж. Мы можем немного поголодать, – угрюмо сказал он. – Голодали мы и раньше. Но у нас есть и худшие неприятности. Фаралин Ферд со своими людьми вернулся с востока, куда они ходили за добычей. Они заметили отряд фагоров. Их вожди ехали на кайдавах. И ехали именно сюда. Похоже, что это военный отряд. С ними нет ни одного рунта.

   – Сколько их? – нервно спросил Датка.

   – Три или четыре десятка, – неохотно ответил Аоз Рун.

   Охотники переглянулись. Новость точно была не из приятных. Такой большой отряд вполне мог разорить Олдорандо, несмотря на всё их мужество. Старые укрепления, построенные ещё в дни молодости давно умерших лордов-соправителей, уже пришли в упадок, плотина у гейзеров совсем развалилась. А времени, чтобы привести их в порядок, уже не было. Наверняка фагоры как-то пронюхали про это и увидели шанс покончить с ненавистным городом, нагло торчавшим посреди их обширных владений.

   – Они идут от озера Дорзин? – спросил Лэйнтал.

   Аоз Рун даже не ответил, давая понять, что вопрос глупый. В самом деле, какая тут разница?..

   – Времена трудные, – сказал один старый охотник. – Мир затоплен дождем. Когда же пойдет снег?

   Аоз Рун повернулся к своим лейтенантам, глядя на них тяжелым взглядом.

   – Как вы полагаете, какая стратегия наилучшая в подобных обстоятельствах?

   Не дождавшись ответа, он сам ответил на свой вопрос:

   – Фагоры не будут нападать в такую непогоду, – сказал он. – Они терпеть не могут дождь. Только чрезвычайные обстоятельства могут загнать их в воду. Вода разрушает их шкуру. Наверняка они сейчас укрылись где-то и пережидают непогоду. А мы не трусы. Мы выйдем из города и разобъем их прежде, чем они придут сюда, чтобы сжечь Олдорандо.

* * *

   Не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты и пошел по грязи к Шэй Тал. Она сидела вместе с Бри и Амин Лим и обсуждала с ними конструкцию ветряной мельницы. Аоз Рун грубо выгнал девушек и остался с Шэй Тал наедине.

   Они тревожно смотрели друг на друга. Она – на его мокрое лицо, на котором отражалось то, что на душе у него лежит груз, который нельзя выразить словами. Он смотрел на первые морщины под её глазами, на белые нити, появившиеся в темной копне её волос. Впервые к нему пришло понимание, что их время уходит.

   – Когда же прекратится этот дождь? – наконец спросил он, просто чтобы начать разговор.

   Шэй Тал лишь пожала плечами.

   – Погода снова ухудшается. Но Лэйнтал принес нам семена. Мы собираемся сеять овес и рожь.

   Аоз Рун пропустил её слова мимо ушей.

   – Говорят, что ты такая умная – ты и твои женщины. Скажи мне, что будет дальше?

   Она вновь пожала плечами.

   – Наступает зима. Может, станет холоднее.

   Он в отчаянии воздел руки к небу и бессильно опустил их.

   – А снег? Как бы мне хотелось, чтобы кончился этот проклятый дождь и пошел снег!

   – Если станет холоднее, дождь превратится в снег.

   Аоз Рун вспылил.

   – Клянусь Вутрой, это истинно женский ответ! Неужели в этом проклятом мире нет уверенности? Неужели ты не уверена даже во мне?

   Шэй Тал отвернулась от него.

   – Не больше, чем ты не уверен в себе.

   Он резко повернулся, но задержался возле двери.

   – Если твои женщины не будут работать, они не будут есть. Мы больше не можем кормить бездельников!

   Он вышел, яростно хлопнув дверью. Шэй Тал подошла к ней и встала возле косяка, нахмурившись. Он даже не дал ей возможности ответить!..

   Однако она прекрасно понимала, что сейчас дело вовсе не в ней и не в её женщинах. Сейчас мысли Аоза Руна заняты вопросом выживания всего города. И её выживания в том числе.

   Она зябко закуталась в мех и уселась на постель. Когда вернулась Бри, Шэй Тал сидела в той же позе, но всё же слабо улыбнулась, увидев юную подругу.

   – Если бы я была колдунья, – мрачно сказала она, – я бы сделала так, чтобы снова пошел снег, раз Аоз Рун так этого хочет!

   – Ты колдунья, – преданно сказала Бри.

   Шэй Тал молча отвернулась от неё, презирая её глупость.

* * *

   Новости о приближении фагоров распространились быстро. Те, кто ещё помнил последнее нападение, ни о чем другом и не говорили, вспоминая те славные времена, времена правления лорда Дресила...

   – Мы можем сделать больше, чем просто говорить, – сказала Шэй Тал своим женщинам. – У нас отважные сердца, женщины, и крепкие ноги. Мы покажем Аозу Руну, на что мы способны. Послушайте меня...

   Шэй Тал решила, что её академия, чтобы оправдать своё существование в глазах мужчин, должна предложить свой план спасения Олдорандо. План этот заключался в следующем: необходимо выбрать подходящее место, где мужчины-охотники спрячутся, а женщины послужат приманкой для фагоров. Когда чудовища приблизятся, потеряв осторожность, мужчины выскочат из засады и перебьют всех двурогих. Подруги Шэй Тал кричали и прыгали от радости.

   Хорошенько обсудив все подробности плана, они выбрали самую красивую девушку, которая пойдет эмиссаром к Аозу Руну, чтобы изложить этот план. Она была того же возраста, что и Бри. Звали её Дол Сакиль, дочь Рол Сакиль. Ойра должна была сопровождать Дол в башню своего отца, где девушка должна была изложить план и пригласить Аоза Руна в Женскую Башню для его обсуждения.

   – Но он не очень грубо обойдется со мной? – беспокоилась Дол. Ойра загадочно улыбнулась и подтолкнула её к двери башни.

   Женщины остались ждать. Дождь шумел за окном. Наконец Ойра вернулась. Она была одна и в бешенстве. Наконец она смогла говорить.

   Её отец отверг приглашение в Женскую Башню, а Дол Сакиль взял себе. Он решил, что это подарок академии. Дол теперь будет жить у него.

   Нечеловеческая ярость овладела Шэй Тал. Она каталась по полу, она плясала от гнева, она размахивала руками и призывала тысячи проклятий на голову этих животных – мужчин. Она кричала, что весь мир будет заживо съеден фагорами, пока их подонок-лорд будет нежиться в постели с ребенком. Она говорила ещё много ужасных вещей. Её подруги не смогли успокоить её и в страхе покинули её башню. Даже Ойра и Бри. Их терпение наконец иссякло.

   – Конечно жалко, что ваш план не поддержали, – сказала Рол Сакиль, узнав новость. – Но для моей Дол это хорошо. Она станет женой лорда. Мало кто из женщин Эмбруддока добивался такого.

   Шэй Тал в гневе выскочила на улицу и встала перед Большой Башней, где теперь жил Аоз Рун. Дождь немилосердно хлестал её по лицу, но она громко кричала, не стесняясь никого. Она подняла столько шума, что вокруг собрались ремесленники и охотники, чтобы послушать её. Они стояли, скрестив руки на груди и укрывшись от непогоды под стенами башен. Наконец, сам Аоз Рун неохотно подошел к окну.

   – Убирайся прочь, старая ведьма! – крикнул он сверху Шэй Тал. Но та лишь погрозила ему кулаком.

   – Ты чудовище, твоё правление таково, что приведет Эмбруддок к катастрофе! – закричала она.

   Аоз Рун посмотрел на неё – и его лицо почернело от гнева. К счастью, в это время появился Лэйнтал Эйн. Он взял Шэй Тал за руку, ласково заговорил с ней. Она прекратила крик, чтобы выслушать его.

   – Отчаиваться не следует, – твердо сказал он. – Наши охотники знают, как расправиться с фагорами. Они выйдут из города навстречу их войску, когда улучшится погода, и будут драться с ним.

   – Когда! Если! Кто вы такие, чтобы решать судьбу города? Кто вы такие, чтобы ставить условия Вутре, Лэйнтал Эйн? Вы, мужчины, глупцы! – она вскинула руки к небесам. – Вы послушаете моего совета, иначе всех нас ждет смерть! И тебя, Аоз Рун, ты слышишь? Я ясно вижу это своим внутренним взором!

   Это зловещее пророчество Шэй Тал выкрикнула очень уверенно. Она принялась поносить всех мужчин, проявляя при этом большую изобретательность. Все были подавлены её зловещими предсказаниями.

   – Да, да, – Лэйнтал пытался силой увести её, пока взбешенный её речью Аоз Рун не прибег к насилию или ещё к чему похуже.

   – Не прикасайся ко мне, глупый щенок! – яростно закричала она. – Все слушайте мой план! Мой план или смерть! И если этот идиот ещё хочет оставаться лордом, он должен выпустить эту девочку из своей постели. Растлитель малолетних! Позор!.. Позор!..

   Дождь усилился. Башни были почти не видны под его плотной завесой. Охотники мрачно поглядывали друг на друга, не зная, что делать. Подходили ещё люди, узнать, чем всё это кончится.

   – Я убежден в правоте Шэй Тал! – крикнул Лэйнтал в окно башни. – Я тоже советую тебе воспользоваться планом женщин. Он кажется весьма неплохим. Сейчас нам нужно любое преимущество, которое мы сможем использовать.

   Снова в окне появился Аоз Рун. Теперь его лицо было черно, как его мех. Он тоже был в ярости, но всё же пока сдерживал себя.

   – Я согласен принять план женщин – когда улучшится погода, – сказал лорд Эмбруддока. – Но не раньше! И больше я не буду слушать Шэй Тал. Кто она? Всего лишь стареющая истеричка, которую никто не любит! И я решил оставить Дол Сакиль у себя. Девочка любит меня и нуждается в моей защите. А кроме того, не такая уж она теперь и девочка.

   – Варвар! Невежественный варвар! Вы все варвары! – яростно закричала Шэй Тал. – Вам только и жить, что на скотном дворе. Глупость и невежество – вот ваш удел. Вы всегда будете жить в грязи... – Шэй Тал ходила взад и вперед по жидкой грязи и кричала. Имя Аоза Руна она больше не произносила и называла его не иначе как «варвар» и «грязный насильник».

   – Все вы живете на грязном заднем дворе и совсем забыли о том величии, которым когда-то обладал Эмбруддок, – наконец заявила она. – Ведь всё, все развалины, которые сейчас находятся за вашими жалкими стенами, были когда-то прекрасным городом! Его башни были украшены золотом, улицы, покрытые сейчас грязью, были вымощены каменными плитами. Город был в четыре раза больше, чем сейчас. Это был чистый город, чистый и прекрасный. Женщин в этом городе уважали... – Она стиснула руками мокрый мех на груди и вдруг всхлипнула. – Нет, я больше не могу жить в таком мерзостном городе! Я уйду отсюда и буду жить одна, вне стен этого грязного свинарника!

   – А если придут фагоры или коварные борлиенцы и схватят тебя? – удивился Лэйнтал Эйн.

   – Тогда пусть так и будет! Для чего мне теперь жить? Все вы просто идиоты, все!

   – Спокойно, спокойно, женщина, – Лэйнтал мрачно шлепал по лужам возле неё. Его бабка сошла с ума – а теперь, похоже, сходила и Шэй Тал.

   Она презрительно оттолкнула его.

   – Я одна вижу истину. Вы все ещё пожалеете, что я ушла!..

   А затем Шэй Тал, всё ещё рассыпая проклятия, стала перетаскивать свои пожитки в одну из разрушенных башен, стоящих вне города к северо-востоку. Бри и остальные женщины, невзирая на дождь, помогали ей.

   Вечером, когда облака уже слегка порозовели, все увидели фигуру в черных мехах, стоящую на верху Большой Башни. Аоз Рун молча потрясал кулаками, словно проклиная само небо. При себе он держал Дол Сакиль, которая вырывалась и умоляла её отпустить, чтобы уйти от жгучего холода внутрь теплой башни. Чуть сзади стоял Элин Тал. Едва заметная улыбка играла на его полных губах. Он никогда не любил Шэй Тал и был очень рад, что она наконец ушла из города.

* * *

   Дождь прекратился на следующий день. И произошло два необычайных события. Утром стая неизвестных птиц пролетела над Олдорандо. Птицы задержались возле города и стали кружить над башнями. Весь воздух буквально звенел от их голосов. Стая облюбовала себе для жительства заброшенные башни, в одной из которых поселилась Шэй Тал. Эти птицы наделали много шума. Они были очень красивые – с маленькими клювами, красными головками и бело-черными крыльями. Охотники пытались поймать их сетями, но безуспешно. Это событие сочли добрым предзнаменованием.

   Второе событие было куда более зловещим. Разлилась река Ворал.

   Многодневные дожди переполнили реку. Где-то выше по течению из унесенных течением льдин образовался затор. Потом его прорвало. Когда Свистун отметил полдень, река вдруг вышла из берегов.

   Одна старуха, по имени Молас Ферд, мать Фаралина Ферда, как раз была в это время на берегу. Она вдруг увидела, что на неё движется черная стена воды. Гуси и утки, которых она пасла, бросились к стенам города. Но остолбенелая старуха осталась на месте, в изумлении глядя на вспухшую реку. Волна обрушилась на неё, подхватила и швырнула прямо на скалу под Женской Башней, размозжив ей череп и убив в одного мгновение. Так погибла старая Молас Ферд.

   Вода смыла земляные стены и хлынула в город, унося и топя скот и птицу, врываясь в башни, словно армия фагоров. Люди спаслись на верхних этажах, но когда вода всё же схлынула, весь город превратился в хлюпающее болото. Лишь башня на скале, где устроилась жить Шэй Тал, избежала наводнения.

   Эти события послужили причиной того, что все стали считать Шэй Тал колдуньей. Все, кто слышал её угрозы в адрес Аоза Руна и других жителей города, сейчас тряслись от страха. Их положение действительно было ужасным. Поля Олдорандо были опустошены, запасы зерна в подземных ямах тоже смыты или залиты водой. И самое плохое – от древних укреплений Эмбруддока, возведенных ещё Дресилом, почти ничего не осталось. Теперь город был открыт всем врагам.

   В этот вечер сначала Баталикс, а потом и Фреир ушли за западный горизонт, на прощание окрасив воду в зловещий цвет крови. Температура падала катастрофически. Весь город заполнился хрустящим льдом.

* * *

   На следующее утро город был разбужен гневными криками Аоза Руна. Женщины, прислушиваясь к этим крикам, быстро собирались на работу и расталкивали своих мужей. Аоз Рун бродил по улице и кричал:

   – Выходите, будьте вы все прокляты! Сегодня вы все будете драться с фагорами, все до одного! Поднимайтесь, поднимайтесь и выходите все! Я буду драться с ними один, а вы можете навалиться на них всем скопом! Это будет великий день в истории. Вы слышите? Великий день, даже если мы все погибнем! Да, мы нападем на этих проклятых фагоров по плану женщин! Вы слышите, тунеядки из академии? Мы будем драться по вашему плану, не важно, хорош он или нет. Запишите это в свои проклятые Вутрой книги! Сегодня мы посмотрим, что случится, имеют ли смысл слова Шэй Тал, можно ли верить её пророчествам!

   На улицах появились люди. Спотыкаясь, скользя по льду, они шли к Большой Башне, чтобы услышать слова своего лорда. Они ёжились от холода, но старая Рол Сакиль, мать Дол, кашлянула и сказала:

   – Это сильный мужчина, раз он кричит так громко. И Дол говорит то же самое. Голос, как у бешеного быка!

   Аоз Рун поднялся на крышу башни, чтобы посмотреть на своих подданных. Дол молча стояла за ним.

   – Что же, сегодня мы проверим, насколько можно верить Шэй Тал! – вновь закричал он. – Мы проверим её в бою, потому что слишком многие из вас слушают её и думают о ней! Ты слышишь меня, ведьма? Сегодня мы победим или погибнем! И прольется кровь – красная или желтая.

   Он плюнул вниз и скрылся в башне. Всем было слышно, как яростно хлопнула дверь.

* * *

   После скудного завтрака все собрались на улице. Люди были подавлены. Даже сам Аоз Рун. Вспышка необузданной ярости опустошила его.

   Отряд охотников направился на северо-восток – в ту сторону, где видели фагоров. Температура была всё ещё ниже нуля. День был удивительно тихий и солнца прятались в неподвижных серебрящихся облаках. Земля промерзла. Под ногами зловеще хрустел лед.

   Шэй Тал шла среди женщин. Её губы были плотно сжаты. Она зябко кутала свою тонкую фигуру в мех. Она ещё никогда не выходила из города и теперь страх терзал её. Всё здесь было не так, как она ожидала.

   Шли они медленно, так как женщины не привыкли проходить такие расстояния, которые для охотников были ничто. К полудню они дошли до долины, обрамленной невысокими, но крутыми холмами, поросшими наверху могучими райбаралами. Между холмами блестели зеркала небольших замерзших озер. Через эту долину проходила старая торговая тропа в Йистч, столицу Рунсмура, и здесь, в этой похожей на коридор долине, решено было устроить западню. Птицы приведут сюда фагоров, если они есть поблизости.

   Люди спустились в долину. Сначала мужчины, а затем растерянные женщины. Всё здесь выглядело тревожным под нависшим свинцовым небом. Толстые стволы райбаралов угрюмо темнели над ними, словно колоннады громадных разрушенных храмов.

   Возле первого озера женщины остановились, поглядывая на Шэй Тал совсем не дружелюбно. Только сейчас они поняли опасность своего положения. Ведь если фагоры всё же появятся... а если они будут на кайдавах?..