Текст книги "Эмбруддок (СИ)"

Автор книги: Брайан Уилсон Олдисс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

   – Это болезнь, – сказал чужеземец, стоявший рядом с Лэйнталом. – Каждый, кто коснется его, заболеет сам. И, скорее всего, он умрет.

   Вскоре появились два раба и унесли больного.

   Это было первое появление костной лихорадки в Олдорандо. Она всё же смогла опередить мстительную армию кзанна – и это изменит всю историю планеты...

* * *

   Когда Лэйнтал вернулся в комнату Ойры, она уже мылась за занавеской. Дол протянула ребенка своей матери и сказала ему:

   – Послушай. Ты первый лейтенант Аоза Руна. Ты должен действовать. Собери людей и объясни им всё. Поговори с ними. Скажи, что их лорд ещё жив и ты берешь власть до его возвращения. И не слушай Датку. Он дурной человек и сам хочет власти для себя.

   – Да, ты должен сделать это! – крикнула Ойра из-за занавески. – Не делай то, что предлагает Датка. Это ловушка. Он напомнит всем, как Аоз Рун возвеличил Олдорандо и каким верным его лейтенантом он был, казнит нас, как наглых узурпаторов, и сам захватит власть. Он просто хочет использовать тебя. Убеди всех, что Аоз Рун жив и скоро вернется. Это заставит всех, кто рвется к власти, притихнуть хотя бы на время.

   – Правильно, – сказала Дол. – Напомни всем, как они боялись отца и как он построил первый мост. Они будут слушать тебя, пока он не вернется. Это сразу прекратит смуту.

   – Вы все хотите использовать меня и авторитет Аоза Руна! – гневно сказал Лэйнтал. – Но вы все ошибаетесь. Аоза Руна нет уже почти год. Половина людей в городе не знает даже его имени. Они чужеземцы, торговцы. Выйди на улицу и спроси первого встречного, кто такой Аоз Рун. Вряд ли он ответит тебе! Вот почему план Датки глуп. Никто не станет даже слушать нас, – он твердо стоял на своём.

   Дол гневно замахнулась на него.

   – И ты, наследник Великого Юли и Волла Эйна осмеливаешься говорить это! Это ложь. Когда мой муж вернется, он будет править, как прежде. И пинками выгонит и Фаралина Ферда, и Танта Эйна. И эту змею Райнила Лайана тоже не забудет.

   Лэйнтал отвернулся от неё.

   – Может да, а может и нет. Но беда в том, что здесь нет Аоза Руна. Вспомни Шэй Тал. Она ушла – и кто говорит о ней сейчас? Может, ты помнишь её, Бри, но больше никто!

   Бри покачала головой. Она спокойно сказала:

   – Если ты хочешь правду, то люди помнят и Шэй Тал, и Аоза Руна. Они сделали нашу жизнь богаче, светлее. Я сама во многом обязана Шэй Тал. Ведь я была всего лишь дочерью рабыни! А благодаря Шэй Тал я стала ученой, председателем академии города.

   – Если бы ты была на самом деле благодарна Шэй Тал, ты бы последовала за ней, как рабыня, – резко сказал Лэйнтал. – Но ты осталась и присвоила её академию!

   – Это глупость, – проворчала старая Рол Сакиль, укачивая младенца. – Шэй Тал была для тебя плохим примером. Сама она осталась старой девой – и ты идешь по её пути. Тебе уже пятнадцать лет. Средний возраст. И ещё ни один мужчина не познал тебя. Опомнись, пока не стало слишком поздно! Сейчас в Олдорандо очень много привлекательных женщин, не то, что раньше. А что продается на базаре?! Не удивительно, что все женщины хотят денег. Я слышала, что некоторые предлагают мужчинам свою кууни в обмен на...

   – Мать права, – перебила её Дол. – Ты видела, как Датка ушел отсюда. Он очень рассердился на тебя. Он очень любит тебя. Будь покорной ему, как подобает женщине. Обними его, и он даст тебе всё, что ты хочешь. Я думаю, что он жаждет тебя.

   – Обхвати его ногами, а не руками, – засмеялась Рол Сакиль. – Вот мой совет.

   – Ну хватит! – вспыхнула Бри. – Я сама разберусь в своей жизни, без ваших дурацких советов! Да, мне нравится Датка, но не могу сказать, что я без ума от него. Закроем тему.

   Лэйнтал ласково взял Бри за руку, – но тут из-за занавески вышла Ойра. Волосы её были заколоты пучком на голове. Она накинула на себя шкуру хоксни, которая теперь уже была старой и вышедшей из моды. Теперь женщины предпочитали длинные платья из зеленой шерсти, какие когда-то носила Лойл Бри.

   – О чем вы так спорите? – спросила она.

   – Мы советуем Бри поскорее взять себе мужчину, – сказал Лэйнтал.

   – Наконец-то Датка сможет стать настоящим мужчиной, – ядовито ответила Ойра. – Пока что он спал лишь с собственной рукой!

   Лэйнтал поморщился при её грубых словах, но он знал, что это правда. Датка до сих пор был девственником. Повернувшись к Бри, он сказал:

   – Объясни мне подробнее об этих затмениях. Я ничего не понял. Разве действительно Вселенная – машина?

   Бри нахмурилась.

   – Ты всё это слышал не раз, но не слушал. Ты должен понять, что мир гораздо более сложен, чем ты думаешь. Я попытаюсь объяснить. Представь себе, что октавы распространяются как под землю, так и вверх. Представь, что наш мир, который фагоры называют Хрл-Ихор, облетает вокруг Баталикса за год – четыреста восемьдесят дней. Баталикс не движется. Это наш мир движется.

   – Но куда же Баталикс исчезает каждый вечер?

   – Баталикс неподвижен. Двигаемся мы, – повторила Бри. – Наш мир круглый и он вращается, как деревянный шар. Солнца скрываются за его краем, в тени.

   Лэйнтал Эйн задумался.

   – А праздник Двойного Заката? Что же тогда движется?

   – Мы. Баталикс и Фреир неподвижны. Если ты этого не понимаешь, дальше говорить бессмысленно.

   – Мы все видим, как движутся наши светила, Бри, – возразил Лэйнтал. – Каждый день мы это видим. Но ладно, пусть ты права. Что же дальше?

   Бри поколебалась, затем сказала:

   – На самом деле Баталикс и Фреир тоже двигаются...

   Лэйнтал Эйн гневно топнул ногой.

   – Ну вот, сначала ты уверяла, что они неподвижны, теперь говоришь мне обратное. Хватит нести чепуху, Бри! Я поверю в твоё глупое затмение не раньше, чем оно произойдет на самом деле.

   Бри вскинула руки над головой в отчаянии:

   – О, идиот! Пусть падет Эмбруддок! Какая разница?! Ты не можешь понять самых простых вещей.

   И она вышла из комнаты ещё более разъяренная, чем Датка.

   – Она сама не может понять простых вещей, – пробормотала старуха, укачивая внука.

* * *

   В старой комнате Бри ощущались изменения, происшедшие в Олдорандо. Старые вещи лорда Волла Эйна, которые Бри унаследовала от Шэй Тал, а та от Лойланнун, исчезли. Она продала их на базаре. Возле окна висела звездная карта, которую Бри нарисовала сама. На ней были изображены пути двух солнц.

   На другой стене висела огромная карта, подаренная ей новым поклонником. Это была древняя карта, нарисованная цветными красками на холсте. Карта изображала весь мир и Бри не переставала восхищаться ею. На карте были нарисованы материки, омываемые океанами. Они покоились на первородном камне, который когда-то извергнул из себя вселенную. На карте можно было видеть Сиборнал, под ним Кампаннлат и Геспагорат. Кое-где виднелись острова. В центре мира был изображен величайший город древних – Оттасол.

   Бри подумала, с какой высоты нужно смотреть на мир, чтобы увидеть его целиком. Она уже понимала, что и Баталикс и Фреир такие же круглые, как и её мир, – но они не имеют поддержки со стороны первородного камня. Они отделены от него. Почему же её мир нуждается в такой опоре?..

   В стенной нише стояла маленькая статуэтка, которую принес ей Датка. Она не знала, откуда он её взял. Статуэтка была очень древней. Бри рассеянно взяла её в руки и положила на ладонь. Статуэтка была вырезана из гладкого коричневого камня и изображала юношу и девушку в акте соития. Их волосы были одинаково длинными, обнаженные тела – изящными и гибкими. Их поза была довольно необычной – подошвы высоко поднятых ног девушки упирались в подошвы подогнутых ног юноши. Пальцы их рук были сплетены, губы сомкнуты в поцелуе. Статуэтка изображала не просто физический акт, а полное слияние двух людей.

   – Вот это единство, – пробормотала Бри, держа статуэтку перед глазами. Она отчаянно хотела того, что изображала статуэтка. Но она также знала из опыта Шэй Тал, что путь познания – это путь одиночки.

   Интересно, статуэтка изображает реальных людей, которые жили в далеком прошлом? – подумала она. – Или это просто вымысел забытого художника? Сейчас это уже невозможно узнать.

   В прошлом лежали ответы на многие вопросы, встающие перед будущим. Бри безнадежно посмотрела на астрономические часы, которые она пыталась сделать из дерева и детали которых сейчас лежали на её столе. У неё ничего не получается, и не только потому, что дерево – неподходящий материал. Просто она ещё не постигла принцип, царящий в мире, связывающий воедино три небесных тела.

   И вдруг она почувствовала, что ухватила главное. Единство Вселенной обусловлено тем, что все небесные тела созданы из одного материала, как эти любовники из одного камня. И сила их взаимного притяжения, такая же мощная, как сексуальная страсть, связывает их воедино, диктует им движение по небу!

   Она села за стол и начала перемещать по-новому стержни и кольца часов. Она так увлеклась, что не слышала стука в дверь и опомнилась только когда в комнату проскользнул Райнил Лайан. Он бросил внимательный взгляд вокруг, чтобы убедиться, что здесь больше никого нет. Увидев его, Бри не удивилась.

   Он увидел лицо Бри на фоне бледно-голубого прямоугольника окна. В руке она держала деревянный шар. Райнил Лайан прекрасно знал людей и сразу заметил, что она тут же потеряла свою обычную уверенность в себе. Она нервно улыбнулась и натянула шкуру хоксни на жалкие округлости своей груди. Райнил Лайан запер дверь за собой.

   В последние дни он приобрел большой авторитет, даже величие. Его борода была подвязана лентой, как делали богатые борлиенцы, он был одет в узорчатый борлиенский камзол и шелковые брюки. С недавних пор он стал оказывать внимание Бри и даже подарил ей древнюю карту мира. Он внимательно и подолгу выслушивал её теории. Всё это льстило ей. И хотя она не доверяла Райнилу Лайану, ей нравилось, что он проявляет интерес ко всем её делам.

   – Ты слишком много работаешь, Бри, – назидательно сказал он, поднимая ухоженный палец. – Прогулки по воздуху вернут румянец на твоё лицо.

   Бри смущенно отвернулась от него.

   – Ты знаешь, что с тех пор, как Амин Лим ушла с Шэй Тал, у меня много работы в академии. И мне ещё нужно делать свою работу.

   Академия процветала, как никогда раньше. У неё теперь было своё здание и несколько рабов. В академию для проведения занятий приглашались ученые люди из других стран, которые посещали Олдорандо. И многие идеи, родившиеся в академии, уже были претворены в жизнь, включая даже ветряные мельницы. Сам Райнил Лайан, как глава совета мастеров, покровительствовал деятельности академии.

   Его острые глаза не пропускали ничего. И сейчас, заметив каменную скульптуру на столе, он внимательно посмотрел на неё. Бри вспыхнула и отвернулась.

   – Она очень старая, – сказала она.

   – И всё ещё пользуется вниманием.

   Она вдруг хихикнула.

   – Тема популярная.

   Он сел к столу, устроившись так, чтобы ноги их соприкоснулись. Бри прикусила губу и опустила глаза. У неё нередко возникали эротические фантазии относительно этого мужчины, хотя она его не любила, – и сейчас они все нахлынули на неё.

   Она спрятала лицо в ладони, удивляясь тому, что её хрупкое тело, тонкие руки могли привлечь внимание такого знатного мужчины, возбудить в нем желание.

   Но Райнил Лайан, как это было присуще ему, изменил тактику. Он откашлялся после минутного молчания, убрал ногу и заговорил серьёзно.

   – Бри, среди тех пилигримов, которые прибыли из Панновала, есть один не так ослепленный религией, как остальные. Он делает очень точные часы из бронзы. Дерево не подходит для твоей цели. Позволь мне привести этого человека, и ты расскажешь ему, что тебе нужно сделать.

   – Это не просто часы, Райнил Лайан, – сказала она, глядя на него и думая, могли бы они оказаться в такой же позе, как те ловкие любовники из камня. – Это модель всей нашей Вселенной.

   – О, я понимаю. Но ты всё расскажешь этому мастеру. Я щедро заплачу ему за работу. Скоро я займу пост мэра города и буду обладать большой властью.

   Она поднялась. Так внушительнее будет её ответ.

   – Я слышала, что ты собираешься править Олдорандо. И не им одним. Западным Вельдом тоже.

   Его глаза подозрительно сузились. Он смотрел на неё наполовину злясь, наполовину улыбаясь.

   – Кто сказал тебе это?!

   Бри отвернулась.

   – Ты же сам знаешь, как разносятся новости.

   Райнил Лайан гневно топнул ногой.

   – Значит, опять Фаралин Ферд проболтался. Пьяная свинья!

   Бри хмыкнула.

   – Ты невысокого мнения о нем и о Танте Эйне.

   Он пренебрежительно махнул рукой. Затем взял её за руки.

   – Я думаю только о тебе. Да, у меня будет власть, – и я, в отличие от этих идиотов, буду укреплять её с помощью знаний. Стань моей женщиной – и у тебя будет всё, что ты пожелаешь! Ты будешь жить в роскоши. Мы будем вместе развивать науку. Я открою тебе тайны, которые мой предшественник, Датнил Скар, никогда не решился бы открыть. Мы откроем саму пирамиду короля Дэнниса и добудем его древние вещи...

   Вырвавшись от него, Бри отошла в сторону. Её руки, как две легкие птицы, пытались закрыть её лицо, спрятать возбуждение, которое овладело ею.

   – Не искушай меня, не играй со мною!

   – Тебя не нужно искушать, моя любовь. Посмотри-ка на это.

   Он открыл свой кошелек и вынул оттуда несколько только что отчеканенных монет. Он положил их на ладонь и протянул ей – как человек, пытающийся пищей приручить дикое животное. Бри осторожно приблизилась, чтобы рассмотреть монеты.

   – Это мой подарок, Бри, возьми их. Они возродят величие Олдорандо!

   Монеты представляли собой неровные круги трех видов. Печать на них была грубой и нечеткой, но Бри всё же смогла разобрать буквы. На маленькой серебряной монете было написано «Пол-Руна», на большой – «Один Рун» и на маленькой золотой – «Пять Рунов». На другой стороне каждой монеты было выбито по кругу «Олдорандо».

   Бри возбужденно рассмеялась, рассматривая монеты. Они олицетворяли для неё новую власть, – власть знания.

   – Руны! – воскликнула она. – Это богатство!

   – Ключи к богатству. Всего за сотню этих золотых монет можно будет купить целую башню!

   Бри положила монеты на стол. В голову её тут же пришла некая идея.

   – Твой подарок очень кстати. Сейчас я проверю твой ум, Райнил Лайан, – сказала она. Он рассмеялся, но по лицу Бри понял, что она серьёзна. – Пусть Пол-Руна будет наш мир, Хрл-Ихор, большой Один Рун – Баталикс, а маленькая золотая монета – Фреир...

   Двигая монеты по столу, Бри рассказала ему свою теорию движения небесных тел и затмений. Райнил Лайан внимательно слушал её, изредка делая замечания или задавая вопросы, из которых Бри поняла, что он прекрасно во всём разобрался. – «Он умен, – подумала она. – Умнее, чем Датка или даже чем Лэйнтал Эйн. А мне нравятся умные люди... пусть даже они не всегда честны и щепетильны в вопросах совести».

   – Я скоро до конца разработаю свою модель и расскажу тебе всё, – заключила она.

   Он улыбнулся и снова взял её тонкую руку. Бри задрожала, так же, как тогда, внутри брассимпса.

   – Мастер будет у тебя уже завтра, готовый делать из золота всё, что ты скажешь, – если ты согласишься быть моей и позволишь мне всем сообщить это. Я хочу, чтобы ты была в моей постели.

   – О, давай подождем... пожалуйста... пожалуйста... – но она, дрожа, упала в его объятия и Райнил Лайан крепко обнял её. Руки его жадно шарили по её щуплому телу.

   Он хочет меня, подумала она. Голова её кружилась. Он хочет меня так, как никогда бы не осмелился Датка. Он более зрелый, более умный. Он совсем не такой плохой, как говорят о нем. Шэй Тал ошибалась относительно него. Она во многом ошибалась. А кроме того, он имеет власть в Олдорандо, – и я буду иметь её тоже, если сейчас же отдамся ему...

   – Постель, – выдохнула она, срывая с себя одежду. – Быстрее, пока я не передумала. Я в смятении... Быстрее... Я уже готова...

   – О, мои брюки... осторожнее! – однако он был доволен её нетерпеливостью, с которой она сдернула его бесценные шелковые брюки – и, опустившись на кровать, руками ввела его член в себя. Она застонала от боли, а он рассмеялся от радости. Бри видела себя и Райнила Лайана, слившихся воедино и кружащих среди звезд в объятиях могучей силы Вселенной...

* * *

   Больница Олдорандо была новой и ещё не совсем достроенной, но в ней уже работала молодая женщина-аптекарь и пожилая повитуха, известная под именем Ма Скантиом. Больница находилась на окраине города, вблизи башни Праста. Сюда приносили даже чужеземцев, которые больными прибыли в город. Рядом располагалась лечебница для больных животных. И больница, и лечебница уже пользовались дурной репутацией. Обычно больные покидали её ногами вперед.

   Лэйнтал хотел пойти к Ойре – за последнее время между ними возникло много вопросов, которые требовали тщательного обсуждения, – но некстати примчавшийся раб сказал, что его срочно вызывает врач больницы, Ма Скантиом. Лэйнтал был удивлен и раздосадован – но всё же пришел к ней, больше из любопытства, чем по любой другой причине. Это была высокая крупная женщина с большой грудью и ласковым лицом. Одна из её сестер была женой Накхри. Несмотря на это, она и Лэйнтал Эйн всегда были в хороших отношениях.

   – Зачем я тебе нужен? – грубовато спросил он.

   – У меня в изоляторе двое странных больных, – сказала она. – Я хочу, чтобы ты посмотрел на них.

   Она выбрала нужный ключ из связки, накинула на себя длинный белый халат, как делали борлиенские лекари. Они прошли в запертый изолятор, который находился на верхнем этаже башни. Поднимаясь по лестнице, Лэйнтал Эйн хмурился, предчувствуя недоброе.

   Верхний этаж башни был разделен перегородками на маленькие комнаты с зарешеченными окошками в дверях. Ма Скантиом молча сняла заслонку с одной решетки и предложила Лэйнталу заглянуть туда.

   В комнате было две кровати – и на каждой из них лежал мужчина. Оба были совсем голые. Мужчина на кровати, ближней к двери, с густой гривой черных волос, лежал выгнувшись и сцепив руки за головой. Пальцы его были ободраны о каменную стену и покрыты кровью. Голова его была повернута под неестественным углом. Он заметил лицо Лэйнтала в окне и попытался зафиксировать на нем взгляд, – но даже это ему не удалось. Голова его ещё больше вывернулась в сторону. На шее вздулись жилы.

   Второй пациент лежал возле окна. Руки его судорожно прижимались к груди. Он то скручивался в комочек, то выпрямлялся, выгибаясь так, что кости его трещали. Лэйнтал узнал в нем человека, подобранного на улице. Оба больных были смертельно бледны, их голые тела блестели от пота. Они как будто сражались с невидимыми врагами, наседавшими на них. Лэйнтал торопливо опустил заслонку. Вся комната была выкрашена в белый цвет. Цвет смерти.

   – Это называют костной лихорадкой, – сказал он. Он уже слышал от торговцев об этой страшной болезни.

   Ма Скантиом не ответила. Он пытался угадать выражение её лица в полутьме коридора, но она просто кивнула и стала спускаться. Лэйнтал спешно последовал за ней.

   – Давно они здесь? – спросил он.

   – Первый из них прибыл два дня назад, – сказала она через плечо. – Второй сегодня, всего полчаса назад, и тогда я решилась сообщить тебе.

   Лэйнтал Эйн разозлился.

   – Два дня назад?! Ты должна была сообщить мне сразу! Я всё же лорд Западного Вельда!

   Ма Скантиом отвернулась от него.

   – Я была занята с больными. Оба голодают. Их не удается заставить даже выпить воды. Эта болезнь вызывает постоянные мышечные спазмы и ужасную боль. Это повредило их разум.

   – Они умрут?

   Ма Скантиом угрюмо взглянула на него.

   – Если верить торговцам, выздоравливает только половина заболевших. Они теряют до трети своего веса и не восстанавливают его после выздоровления. Другие сходят с ума и умирают. Вероятно, болезнь разъедает их мозги. И она очень заразна.

   У Лэйнтала вдруг пересохло в горле. Он испугался, подумав, что страшная болезнь уже поразила его. Вернувшись в комнату Ма Скантиом, он тщательно прополоскал горло крепким борлиенским вином и высунулся в окно, чтобы прочистить легкие. Эта комната тоже была выкрашена в белый цвет. Это было пугающе и непривычно. Снизу доносился шум реки Ворал, которая непрерывно несла свои воды. Куда?.. Зачем?.. Совсем не ради любви или жизни.

   – Кто они? Торговцы? – спросил он, не оборачиваясь. Его сердце бешено колотилось. Он уже чувствовал, что вся жизнь, которую он знал раньше, скоро рухнет. Неизвестное будущее давило на него, как гора.

   – Они пришли с востока. Путешествовали с различными группами мадис. Один мелкий торговец, другой бард. У обоих были рабы-фагоры, которые сейчас тоже в лечебнице. Прибывшие говорят, что костная лихорадка распространяется быстро и может стать настоящей эпидемией. Я хочу, чтобы этих пациентов убрали из больницы. Несмотря на изоляцию, они могут разносить заразу. Нужно найти для них уединенное место за городом. Ведь это явно не последние такие больные.

   – Но причем тут я? – возмутился Лэйнтал Эйн. – Ты говорила это Фаралину Ферду? – Фаралин Ферд был в большей степени правителем Олдорандо, чем его пьяница-товарищ Тант Эйн. – Больница стоит на его земле. Это он должен заниматься этим.

   Она нахмурилась.

   – Говорила. Он заявил, что всё это – мои личные проблемы. Тант Эйн предложил убить всех больных и бросить их тела в реку, чтобы она унесла заразу в Борлиен.

   Лэйнтал Эйн нахмурился. Он не ожидал, что лейтенанты настолько забудут о своих обязанностях. Но кто-то должен был этим заниматься.

   – Посмотрим, что я смогу сделать, – наконец неохотно сказал он. – В пяти милях отсюда есть старая разрушенная башня. Может, она подойдет.

   – Я знала, что ты поможешь, – она положила ему руку на плечо. – Зараза проникает с востока, с торговыми караванами. При такой теплой погоде она распространится, как пожар. Половина города вымрет, а выжившие станут слабы, словно дети. Мы не умеем лечить эту болезнь. Я уверена, что переносчики – фагоры этих людей.

   Лэйнтал лишь пожал плечами.

   – Ну так сегодня же ночью убей этих фагоров и сожги их тела.

   – Я – только старая женщина, – возразила Ма Скантиом. – Я хочу, чтобы этим занялся кто-нибудь из обладающих властью. Поэтому я вызвала тебя. Я знаю, что ты будешь на моей стороне. Вы должны выставить караулы и не пускать в город никого, кто идет с востока. Если придется, то и убивать их. Убивать всех больных. Я сама знаю, что это ужасно, но у меня нет выбора. Здесь они могут заразить остальных, несмотря на все предосторожности.

   Лэйнтал Эйн нахмурился. Возиться с сожжением тел фагоров ему вовсе не хотелось. Ещё меньше ему хотелось убивать кого-либо.

   – Ты думаешь, что они будут распространять костную лихорадку?

   Ма Скантиом снова отвернулась.

   – Не знаю. Я только не хочу рисковать. Может быть, Вутра шлет нам болезнь.

   – Вутра всегда шлет болезни.

   Она поджала губы. На лице её ясно читалось беспокойство.

   – Так ты поможешь мне или нет?

   Лэйнтал сам отвернулся от неё. Он уже чувствовал, что из-за своего добросердечия к ней влип в очень большие неприятности.

   – Я прикажу отнести этих больных в ту разрушенную башню и оставлю раба присмотреть за ними. Больше я ничего не могу обещать. Ты считаешь, что скоро будут и другие больные?

   Не изменив выражения лица, она ответила:

   – Конечно.

   Когда он уходил, поток всё ещё выводил свою мирную песню, струясь под больничной башней.

* * *

   Несмотря на охватившее его раздражение, Лэйнтал Эйн решил исполнить просьбу Ма Скантиом, – хотя у него были другие планы на эти два часа до захода Фреира и он очень не хотел ввязываться в это опасное дело. Он всё ещё не оставлял надежд переубедить Ойру забыть своё воздержание, и надеялся, что нынешний вечер и кувшин крепкого борлиенского вина помогут ему в этом крайне важном для него деле. Но слова Датки, которые он произнес утром того дня, когда Ойра вернулась из своего путешествия в мир мертвых, очень встревожили его. Он понимал, что он и Ойра были единственными законными кандидатами на правление в Олдорандо. Он понимал, что это его неотъемлемое право, право потомка самого Великого Юли, и что у него на самом деле хватит людей и популярности, чтобы отстоять его. Но хочет ли он править Олдорандо?..

   Лэйнтал Эйн не хотел. Это означало кровавую схватку с лейтенантами и с самим Аозом Руном, если тот всё же вернется. Он не хотел крови. Но слова Датки и Ма Скантиом изменили его мнение. Похоже, что он может завоевать Ойру только взяв власть в свои руки. А если он хочет взять власть, он должен заняться делами города. Похоже, что он сможет спасти город, только захватив власть в нем, нравится ему это или нет.

   Именно так размышлял он, когда шел по делу Ма Скантиом, хотя это дело ему по-прежнему совсем не нравилось. Костная лихорадка из пугающих слухов стала реальностью, – и эта реальность оказалась ещё более страшной, чем даже слухи об этой болезни. Многие люди умирали. Остальных охватывал ужас.

   Поэтому теперь он действовал решительно, вызвав Гойя Хина. Тот привел рабов-фагоров в изолятор. Они завернули своих больных хозяев в циновки и вынесли из больницы. Невинные циновки не могли вызвать любопытство и послужить причиной паники, – так думал Лэйнтал Эйн.

   Он оказался прав. Маленькая группа без помех вышла из города и направилась к разрушенной башне. С ними шел и старый раб – фагор Мик. По мнению Лэйнтала, он должен был подменять фагоров, которые несли больных людей, а потом присматривать за ними в башне, ведь фагоры не страдают от болезни. Мик работал без жалоб, помогая рабам, – однако был уже настолько стар, что процессия пошла ещё медленнее.

   Гойя Хин, тоже уже очень старый, сгорбленный, с седыми волосами, спадающими на плечи, яростно хлестал Мика. Но ни кнут, ни ругань не могли заставить его идти быстрее. Он шел вперед, спотыкаясь, еле волоча ноги, но без стонов и жалоб.

   «Я никогда не хотел ни бить кнутом, ни быть битым», – вдруг подумал Лэйнтал Эйн. Эта мысль повисла в его мозгу, как туман тихим утром. Он понял, что ему недостает жестокости и коварства, чтобы стать лордом Олдорандо. Но он и не хотел обретать эти качества. Он хотел оставаться таким, какой есть. Он уже был лордом Западного Вельда, – богатым и всеми уважаемым человеком. У него были рабы, помощники, даже воины. С большинством проблем их владения отлично разбирался Датка. А Лэйнтал Эйн имел много свободного времени. Он бродил по улицам, наслаждаясь бурлящей на них жизнью, болтал иногда с Ойрой, вкушал редкие деликатесы на ежедневных пирах и просто встречал закаты, глядя на мир с вершины своей башни и размышляя о разном. Он был счастлив, как никогда в жизни. И вполне доволен тем, что у него уже есть.

   Но не слишком ли он всем доволен? – вдруг подумал он. Не слишком ли он стал похож на своего никчемного деда, впустую потратившего жизнь в Большой Башне, в объятиях коварной Лойл Бри? Ему было достаточно знать, что Ойра любит его. Ему было достаточно того, что Аоз Рун когда-то заменил ему погибшего отца и правил городом вместо него. Ему было достаточно, что изменился климат, что Вутра приказал светилам изливать тепло...

   А теперь светила начали скрываться друг за другом, Аоз Рун исчез, а Ойра вдруг сказала, что Датка станет настоящим мужчиной, намекая, что он, Лэйнтал Эйн Ден, им так и не стал, мечтая о многом, но не делая по сути ничего...

   Подумав об этом, Лэйнтал нахмурился. Увы, в нем в самом деле было слишком много от его слабого деда, Маленького Юли. И слишком мало от великого Юли-Жреца.

   Вдруг он вспомнил о том, как его дед был околдован Лойл Бри и как хорошо им было вместе в маленькой комнате на самом верху Большой Башни. Но тогда было другое время. Тогда всё было проще. Тогда их мир был замкнут. Тогда все они довольствовались малым. Тогда мир вокруг был устойчив и тверд. Можно было отвернуться от него, уйти в грезы. Теперь же будущее надвигалось на него, как бездонная разинутая пасть, готовая поглотить всё и вся.

   Вдруг Лэйнтал Эйн понял, что всё его тело бьет дрожь. Ему было очень страшно. Он понял, что мир изменется на глазах – и что ему может не найтись в нем места. Ужасные перемены приближались с невероятной скоростью. Всё, что он знал, могло исчезнуть. Мог исчезнуть и он сам. А он не хотел умирать сейчас. Он не хотел, чтобы его убили лейтенанты, – а так они и поступили бы, если бы только заподозрили его в том, что он вошел в заговор с Даткой. Он не хотел умирать от костной лихорадки, заразившись от этих двоих, которых они сейчас несли из города. А до старой башни оставалось ещё три мили...

   Он остановился. Фагоры и Гойя Хин остановились тоже. Лэйнтал Эйн ощутил, как в нем закипает дикий гнев. Хватит! Хватит делать то, что просят от него другие. Хватит глупой покорности! Он всё же лорд, а не чья-то игрушка!

   Он прикрикнул на фагоров. Те стояли там, где остановились, не двигаясь, не понимая, что он от них хочет. Завернутые в циновки люди ворочались.

   Все они стояли на узкой тропе среди густых кустов. Несколько дней назад здесь на ребенка напал сабр-тонг. Хищники теперь, когда хоксни стало совсем мало, приблизились к поселению людей. Поэтому жители города давно не показывались в этих местах.

   Ещё не зная, что собирается делать, Лэйнтал Эйн приказал фагорам отнести больных в кусты и положить их там. Они сделали это без всякой осторожности, грубо бросив их на землю.

   Циновки развернулись. Лэйнтал Эйн увидел, что губы у больных стали совсем синими. Их скручивала невидимая сила, так, что даже кости у них трещали. Они не могли сопротивляться этой безжалостной силе и только глаза их бешено вращались в глазницах.

   – Ты знаешь, что с ними? – спросил он Гойя Хина.

   Тот кивнул и злорадно ухмыльнулся, демонстрируя своё презрение к этим людям.

   – Они больны, – просто сказал он.

   Лэйнтал вспомнил ту болезнь, которой когда-то заразился от фагоров. Она была похожа на эту – но совсем не так ужасна. Он не хотел, чтобы она поразила весь город. И понял, что пришло время быть жестоким.

   – Убей их. Пусть фагоры побыстрее выкопают могилу. Закопайте их поглубже, чтобы собаки не смогли их вырыть.

   – Давно пора, мой лорд, – надсмотрщик тяжелыми шагами пошел вперед.

   Лэйнтал Эйн прислонился спиной к толстому стволу и молча смотрел, как происходит то, что должно произойти. Он чувствовал, что не может не смотреть, как исполняется его ужасный приказ.

   Гойя Хин вытащил меч и безжалостно вонзил его в сердца двух больных. Фагоры быстро выкопали яму. Мик помогал им, хотя работал очень медленно.