Текст книги "Диктатор. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Борис Шахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 62 (всего у книги 83 страниц)

  К сожалению, время оказалось упущено. Многие маги погибли или бежали, поэтому все усилия редких храбрецов были тщетны. Церковь постепенно одерживала верх. В итоге все французские, испанские, итальянские, английские и германские маги, то есть, все западноевропейские, разделились на четыре неравных по количеству категории: меньшая – спрятавшиеся, чуть большая – убежавшие, и третья, самая крупная – казненные. Причем первая все быстрее и быстрее переходила в две остальные. Их судьба нам абсолютно неинтересна. Интересна история последней, четвертой группы магов – несмирившихся.

  И именно эти, жалкие остатки по количеству, но настоящие титаны по силе и знаниям, маги впервые в Новой Истории объединились, на время отложив свои идущие несмотря ни на что свары. И, внимательно проанализировав ситуацию, нашли возможное решение проблемы. Основным преимуществом Церкви была: численность их войск и возможность в любой момент простым словом поднять местные деревни с дубьем на живущего рядом мага. "Не будет простецов, одних монахов, даже и с их возможностью оперировать силой Веры, не будет и победы" – решили маги того времени, и решили лишить Церковь фундамента ее силы. Маги выпустили на волю то, что простецы называют в своих хрониках "Черной Смертью".

  Конечно, если посмотреть на "исторически достоверные" источники простецов, то эпидемия чумы прошла на пару веков раньше, но мы-то говорим об истинной истории мира, а не о том, как Церковь ухитрилась прикрыть свои мрачноватые делишки. Впрочем, и принятое решение магов тех лет тоже было за гранью добра и зла: в Европе вымерло почти две трети тогдашнего населения. Да – фанатизм простецов, от иерархов церкви до последнего виллана, стал невероятным. Да – лютая ненависть к магам пережила сотни лет, и живет в народной молве до сих пор. Да – если до этого попавшиеся в руки простецов маги могли рассчитывать на различные варианты своего будущего, то при всей своей неприглядности, они все же были лучше, чем оставшийся единственно возможным путь теперь. После Черной Смерти колдунов ждали только долгие и жестокие пытки и медленная смерть на потеху радостно вопящей толпе. Погибшим в бою магам люто завидовали колдуны-неудачники, попавшиеся монахам живьем. Но, при всех этих минусах, своей цели остатки европейских магов все же достигли.

  Если до этого Церковь вела войну на уничтожение, то теперь ей пришлось существенно, как говориться, "урезать осетра". Столкнувшись с вполне вероятным вариантом "победителей в мире мертвецов", клир был вынужден наступить себе на горло и пойти с колдунами на заключение мира. Этот Мирный Договор известен сейчас как Статут Секретности.

  Конечно, его условия очень неприятны для нас. Полный их список вы все выучите наизусть перед сдачей соответствующего экзамена, он у всех факультетов – профильный. Если вкратце, то со дня подписания сами маги должны были ограничивать свои аппетиты перед угрозой полного уничтожения. Неприятно? Да. Но все же это был мирный договор, а не явочным порядком оформившийся факт безоговорочной капитуляции около костра из последнего мага. Маги выиграли самое главное – жизнь и время. С другой стороны и Церковь достигла, пусть и частично, своих целей: убирала самый главный раздражающий фактор, мешавший ей сражаться за власть над миром. Со своей стороны РКЦ и ее "филиалы" прекращала массовое, без разбору, преследование магов; позволяло, в определенных пределах конечно же, заниматься магией; и, даже, сама стала покупать у колдунов определенные товары и услуги.

  А теперь мысленно отведем немного "дальше" взгляд от карты Европы на карту мира. И окажется, что Европа – это, как бы не казалось живущим там церковникам, простецам и их набольшим, отнюдь не весь мир! Причем, очень далеко не весь. И влияние и РКЦ этот самый мир не охватывает целиком. Даже десятой части не охватывает. Так что уже спустя пару-тройку лет на освободившиеся в результате действий инквизиции просторы стали проникать другие, не подписавшие Договор маги. Это были и реэмигранты, и просто чужаки, пришедшие заявить свои права на территорию по самому древнейшему и достойнейшему праву – праву силы.

  В очередной раз клиру пришлось наступить себе на горло. Теперь для того, чтобы помогать... выжить "лояльным" магам! В очередной раз остаткам европейских магов пришлось объединиться и отправиться на войну. Но только одной обороной войну выиграть трудно, поэтому вскоре рейдовые группы магов, усиленных инквизиторами и церковными наемниками стали вычищать слишком агрессивных соседей. Основное условие прекращения преследования – подписание Договора, известного как Статут Секретности.

  А вот дальше произошло то, что простецы сейчас называют процессом с положительной обратной связью. Отодвинув границу Статута чуть дальше, европейские маги получили дополнительные силы. Принявшие статут точно так же, как раньше их противники, были вынуждены защищаться от агрессивных, ничем не ограниченных в применении магии соседей. И точно так же, приняв под клятвы помощь своих прошлых врагов, обрушились на врагов нынешних. Но и сил стало больше, поэтому и принуждение к статуту соседей прошло чуть быстрее. И так далее, до тех самых пор, пока все страны Европы, не были подчинены договору.

  А дальше? А дальше все стало гораздо сложнее. Римская и Византийская ветви христианства в то время были на ножах. Да что там, на ножах, на полноценных таких мечах! Походы крестовые, кто знает, не просто так собирались. Да и отношение православной церкви к колдовству было сильно отличным от христианства римского уклада. У нас, например, Церковь боролось не с колдунами, а со злонамеренным колдовством. То есть, если колдун не творил зла, то претензий к нему особых не было. Это, кстати сказать, было и есть одной из самым важных реальных причин продолжающегося Раскола. Маленький нюанс: осуждение ортодоксальной церкви за слишком толерантное отношения к колдовству не помешало тем же папистам заиметь своих магов. Индульгенция, индульгенция, индульгенция и вечные двойные стандарты, да...

  Возвращаемся к прошлому. Исходя из ситуации, чтобы все труды и жертвы Церкви не пошли через пару десятилетий прахом, нужно было заставить принять статут ВСЕХ магов в мире. Вот только, как сформулировать этот самый статут так, чтобы он удовлетворил всех, и ново принимающих, и старо подписавших, и, самое главное, Церковь? Все Церкви? Да и сами маги ой как отличались друг от друга. К примеру, Китай веками славился своей магической фармацевтикой и гербологией; мы – ведовством и приручением магических животных; Англия – древними знаниями и, хм, победой, если это можно так назвать, над нелюдью; юг, который ближний восток – демонологией; Франция, в противовес Англии – дружбой с нелюдью; североамериканские маги – великолепными традициями шаманизма, а южноамериканские – знаниями в артефакторике и магии крови. Японские же маги-демоноборцы вообще по сути своей гораздо ближе к инквизиторам, чем к классическим европейским колдунам. И как их всех свести под единый для всех Статут? А если вспомнить о том, что и сама Церковь стала далека от единства даже в Европе, не то, что во всем мире...

  В итоге, пока шло Великое Объединение, статут переписывался приблизительно столько же раз, сколько Магических Традиций его принимали. Несколько поколений адвокатских кланов безбедно жили, одеваясь в меха и перебиваясь с красной икры на черную, внося непрерывные дополнения и уточнения в уже принятые решения. Но к 1699 году статут секретности подписали все маги мира. Подписали или... были уничтожены объединенными силами подписавших.

  Ирония истории. Маги всего мира объединились для того, чтобы самим себя загнать в подпол к простецам.

  Еще раз хочу обратить ваше внимание. Сейчас в некоторых странах в моде попытка немного скрасить факт существования Статута Секретности. Представить его как "защиту простецов". Вот только думать так – опасный самообман. Это не так. Этот Договор – ублюдочный плод не подкрепленных силой гордыни, самомнения и пренебрежения простецами наших предков. Статут – это вечная печать позора волшебников, которые своими усобицами, своей слабостью и трусостью сами одели ярмо себе на шею! Запомните это! Хорошо запомните!

  Теперь перейдем непосредственно к нашей с вами истории. История магической ..."

  Воспоминание прерывается. Фрагмент, похоже вырезан.

  "...четное число, а именно шесть. Четное число родов, находящихся в состоянии вечного не мира, было выбрано не случайно. Как известно, любая система, в том числе и политическая, в которой нечетное количество узлов, неустойчива и старается выродиться в систему с четным количеством, в идеале – с двумя. Не верите? Вспомните детство. На каких качелях легче поймать баланс: на перекинутой через бревно доске или на поставленных на камень треугольном куске металла? В частности, именно поэтому все защитные, запирающие, препятствующие ритуалы и чары строятся на графических фигурах, имеющих четное количество углов, а атакующие, взламывающие – нечетное. К сожалению, родов, переживших Первую Смуту, было семь, а, значит, кому-то нужно было уйти. Добровольцев, по понятным причинам, не нашлось, поэтому все решилось Ритуалом Жребия. И окончился он тогда внезапно для всех очень большой кровью.

  Это потом уже совершенно достоверно было выяснено, что в ритуал выбора вмешались чужие, маги. Британские. Им, видите ли, не понравилась праведная месть родного брата Кощея, когда он, принеся себя в жертву, смел в сторону защитный полог Мерлина над британскими островами, благодаря чему корабли норманнов смогли достичь Английских Островов. Английским магам, кстати, потребовалось почти пятьсот лет чтобы восстановить полог. Кощеич ломал на совесть! А вот тогда, Жребий пал на самый сильный род – Олеговичей, которые, к сожалению, не нашли в себе силы смириться с ним. Конечно, бунт был подавлен совместными усилиями остальных шести родов, но еще многие десятилетия пролитая тогда кровь держала нас на задворках магического развития. И только присоединения к русскому государству, строго по Статуту, новых территорий, а, значит и магов..."

  И опять воспоминание прерывается.

  "...Многие, особенно просторожденные, пеняют нам на то, что магический мир застыл в стагнации. Сразу хочу сказать, что это не так. Мы развиваемся, но дело это не быстрое из-за самой сути магии. Приведу наглядный пример. Как простецы сейчас добиваются ошеломительных с точки зрения классической магической традиции результатов в кратчайшие сроки в своих исследованиях или производствах? Очень просто. Берется тысяча простецов, распределяется, по типам распределения коротко обучается "как именно каждому махнуть топором" и ставится к станку. Первая сотня придумывает что делать, вторая – как именно делать, третья – в шахте добывает руду, четвертая сотня ее плавит, пятая на станках ее режет в детали как надо, шестая – собирает в готовую вещь, седьмая всех их кормит, восьмая – развозит сделанное по адресатам, девятая – нахлебники, десятая – надзиратели над всем процессом.

  А в мире магии так сделать нельзя. Во-первых – тысяча магов не сможет работать одновременно в одном месте из-за истощения магии. Во-вторых, некоторые процессы в магии требуют непрерывных усилий. То есть нельзя разделить на простые операции и поставить на конвейер, например, создание палочек. В-третьих, некоторые операции весьма длительны. К примеру, если зельевар может пользоваться покупными реагентами, то есть не тратить свое время на выращивание их самому, то тот же шаман заклинать духов должен каждого и лично. Ну, и самое главное, неоткуда взять эту тысячу магов на каждый производственный процесс! Нас банально всегда мало есть и будет! То же самое и в науке, в культуре.. везде! Вот и расходятся наши миры все дальше и дальше друг от друга. Ну и Статут Секретности взрывному развитию совсем не помогает, да. Поэтому, в основном развитием занимаются те маги и те роды, кому сама магия вручила передаваемые с кровью дары в определенных..."

  И снова воспоминание прерывается. Фрагмент опять вырезан и дальше начинается не пойми с чего.

  "... спросите, кто же ответственен за соблюдение договора? А кто, по-вашему, самый лучший тюремщик для узника? Нет, не дракон. И не хрустальный гроб. И не... кто сказал "могила"? А поднимать потом не замучаешься ли? А если это похищенная тобой принцесса? Так вот, самый лучший тюремщик узнику – он сам! Так и маги вынуждены согласно договору, который принял форму непреложного магического обета, следить сами за собой! Сами себя искать, сами себя учить, сами за собой следить и сами себя наказывать в случае нарушения Статута. Ужас этого обета в том, что он был дан и за последующие поколения тоже, то есть ни дети, ни внуки, ни пра-пра-пра, сто раз "пра" внуки тех магов, что поставили свои подписи кровью под договором не имеют права безнаказанно его нарушать. После заключения договора маги не могли спокойно, одной лишь силой заставить простецов работать на себя, не могли грабить и убивать их, не могли... много чего не могли. То, что раньше было естественным правом сильных, теперь осталось вовек несбыточной мечтой о павшем величии. Если до принятия статута секретности такое словосочетание, как "нищий маг" являлось оксюмороном, абсолютно невозможным в реальности нарушением прав сильного, то после – суровой действительностью для нескольких поколений европейских, и не только, магов... – лектор сделал многозначительную паузу.

  – Однако, сейчас я хочу обратить ваше внимание на самый важный факт Договора. Как я уже говорил, Статут Секретности запрещает магам разглашать тайну своего существования простецам, в том числе и колдовать в присутствии их, а также творить любое зло этим самым простецам. Однако, бывают такие случаи, когда от нарушения Договора удержаться абсолютно невозможно. Что же случается тогда?

  Вот, к примеру, вам требуется срочно спасти своего смертельно раненного ребенка, и вы применяете зелье или магию. И простецы это видят. Нарушаете ли вы этим Договор? Да. Но приводит ли это к кошмарным последствиям, апогеем которых может стать полное избытие магов целой страны? Именно так погибли все итальянские маги в подконтрольном Папе теократическом государстве после того, как один из колдунов отравил конклав. Ответ – нет. Не приводит. А почему? Слышу вот мне тут подсказывают с первого ряда, – дети расцвели улыбками, – что приходят Забвенители и стирают память простецам. Однако при этом не следует забывать, что стирание памяти, пусть и меньшее, но все же тоже причиняемое простецам зло. И тот, кто будет слышать в фразе "меньшее зло" только слово "меньшее", очень скоро познакомится с заплечными мастерами Тайного приказа при Совете Шести Древних Родов. Помните, хоть меньшее, хоть большее, все равно есть зло, а любое зло, согласно Статуту, идет во вред нам, магам. Разными мерами, но меряется всякое. Как же так, спросите вы? А причина лежит в самых корнях истории составления Договора.

  Дело в том, что идеологи Договора были ревностными католиками и неосознанно перенесли догматы своей схизматичной Церкви в Статут Секретности. Сейчас я говорю о Закромах Сверхправедных Дел. Такая лютая ересь нигде, ни в нашем православии, ни в родноверии, ни даже у магометян или буддапоклонников больше не встречается! А вот у этих... Ладно. Так вот. В чем суть вы спросите? А суть в том, что Договор, подписанный магами, волей и поручительством отданных во время его заключения магических сил через специальные артефакты следит за тем, чтобы сотворенное магами зло не перелилось через край. В этом случае, как я уже говорил, все маги погибают. Однако, возможна и прямо противоположная ситуация. Сие сделано для защиты магов от произвола простецов и Церкви. Если простецами магам будет нанесено слишком много зла, то тогда мы получим возможность колдовать все, что пожелаем. Некоторое время, конечно же, но... думайте сами.

  – А как сделать так, чтобы это произошло?

  – Теоретически – очень просто, но достаточно труднореализуемо на практике. И в каждой стране есть свои способы достижения этого идеального состоянии, порой кардинально расходящиеся в подходах и формах. Например мы, чтобы соблюсти уровень грехов в ча..."

  Черт! На самом интересном месте кусок вырезан! Знал этот Поляков, как кроить воспоминания так, чтобы я потом к нему приполз за добавкой!

  "...Дело в том, что писавшие Договор монахи, власть Церкви которых распространялась на весь "цивилизованный мир", то есть, на одну Европу, и думать не могли о том, что человечество вдруг станет расколотым. Опять же, повторяю, это не истина, это их точка зрения. Но маги, живущие в привычном на усобицы магическом мире, который в то время некрепко связывали воедино очень тонкими и несильно натянутыми нитями прообразы нынешних ремесленных магических гильдий, были совсем другого мнения и потребовали включения в Договор понятия границ. На что Церковь вставила от себя понятие государственной принадлежности магов и разделения их грехов и праведных дел по оным..."

  Опять обрезано.

  "...Таким образом из Договора, помимо образовавшихся с его заключением естественных монополий, следует ставшее уже классическим правило "одно государство, одна школа магии". Именно поэтому мы вынуждены всех вас собирать здесь, в Китеже, хотя и за Камнем Уральским тоже есть весьма неплохие места. Так что мы, маги, как я уже говорил, сами ищем молодых, только что проявившихся магов, сами собираем, сами предлагаем выбор – остаться магом или все забыть и стать просто везучим простецом или ведуном, сами учим согласившихся... И сами, в случае чего, казним. Увы. Но этого никак не избыть. Иначе такой вот неученый и опьяненный силой маг может натворить столько всего, что потом и не расхлебаешь. Пойдет например, поколдует в церкви, убьет пару-тройку священников, создаст круг жертвориношения... А нам потом месяцами такое всем миром "замаливать"!

  Однако в этом можно найти и хорошие стороны. Чем больше государство, тем богаче и надежнее школа магии. Тем больше Традиций можно попытаться собрать, не ограничиваясь допустимыми договором "нативными". И закрыть ее можно только в чрезвычайном случае. Что, например, произошло на пятьдесят лет с германской. После той, спровоцированной англичанином Альбусом Дамблдором и германским Геллертом Грин-де-Вальдом, Великой Войны, – тяжело вздохнул лектор и отвел в сторону резко постаревшее лицо. Однако вскоре он совладал с собой, и глубокие, резкие морщины превратились обратно в тоненькие едва заметные ниточки. – Так записано в Договоре, который в качестве очередного унижения магов простецами подписывался тогда набольшими в Школах Магии на глазах у профессоров и учеников. М-да.

  Кстати, далеко не каждое государство в нынешних Европах владеет своей собственной школой магии. Плохим примером может стать польский Колдотворец, который хотя когда-то и был знаменит и блестящ, но сейчас практически полностью зачах, однако все равно поддерживается панскими магами. А хорошим... Например все центральноевропейские маги привыкли пользоваться не отказывающим никому Дурмштрангом, который неофициально когда-то принадлежал к одной из многих школ на территории Священной Римской Империи. Кстати, самое смешное знаете что? Скажу вам по секрету, расположенный на крайнем севере Дурмштранг вот уже почти две сотни лет территориально принадлежит... нашей стране!

  Конечно, природный портал из Европы на далекий северный остров, жуткая погода вокруг, а также мощные магические щиты всегда делали его практически неуязвимым. Правда, начиная с тысяча восемьсот десятого года, к этим оберегам пришлось добавились еще и мощные простецоотвлекающие чары. Так что если вы захотите очень тонко и изящно поддеть какого-нибудь дурмштранговца, то скажите ему, что за аренду территории неплохо бы и заплатить. Или, что они даже простецу глаза отвести не могут. Весело они тогда обделались на весь мир, да. Наши простецы целый век потом неизвестную теплую землю на севере искали, и чуть не нашли. Знатный откуп пришлось заплатить Дурмштрангу, чтобы мы прикрыли эти экспедиции. А что? Они, конечно, простецы, но наши простецы!..." – давно крутившаяся у меня в голове мысль наконец-то смогла выкристаллизоваться, поэтому продолжать слушать исторические анекдоты и меня внезапно совсем не осталось времени. Я резко вынырнул из омута памяти и невидящим взглядом уставился в стену гостиной Хаффлпаффа.

  – Не может быть! – прошептал я себе под нос, пронзенный только что пришедшим мне в голову сомнением. – Так. Это нужно проверить. Срочно! Нет. Не срочно – немедленно!

  Я перекинул нить воспоминаний из омута памяти обратно в фиал, спрятал последний в карман и рванул из общей комнаты факультета на верхние этажи замка с такой скоростью, будто меня совместно преследовали оборотни и дементоры. Вот она, Выручай-комната. Я влетел в детскую библиотеку, подскочил к стойке и громко и четко сказал в пустоту:

  – Статут Секретности! Полный!

  Интерлюдия 13

  – Девочки, никто не видел Винсента? – спросила подошедшая девушка у стайки сидящих на скамейке в парке слизеринок.

  Девушки привычно, и поэтому это получилось совсем уже не зло и не так обидно, зафыркали. "Вот змеиное кубло! Впрочем, я сама оттуда!" – присаживаясь, подумала Трейси Дэвис.

  – Слушай, – обратилась самая недовольная к севшей рядом однокласснице, – если парень – твой, то ты за ним сама и следи! А то, мало ли, найдется какая-нибудь такая, которая последит вместо тебя? Ах, вы видели его татуировку? – поддела более удачливую соперницу Миллисента Булстроуд. К счастью Трейси, прочие девушки не имели Зова Крови и поэтому ограничивались в охоте на Винсента правилами и приличиями. Дэвис же из-за непреодолимой тяги не ограничивалась ничем, готова была даже убить, поэтому, после нескольких не очень красивых случаев, девушки пытаться поймать Винсента прекратили. Однако в последнее время их интерес вспыхнул с новой силой: "как же, уже целый лорд!", поэтому процесс отстаивания своего у Трейси приходил весьма и весьма непросто. И, зачатую, болезненно...

  – Я тебе "послежу"! – сразу же вспыхнула Дэвис.

  – Например, я бы не отказалась. Фигурка у него, да... – Панси Паркинсон показно, и очень невоспитанно в приличном обществе, облизнулась. На Крэбба она не посягала, но поточить клыки о ближнюю свою хотя бы ради любви к искусству была готова всегда.

  – А какая у него татуировка? И фигурка? – спросила прибившаяся к своей старшей сестре Астория Гринграсс.

  – Хорошая фигурка. Я тебе потом в омуте памяти покажу! – ответила сестре Дафна.

  – И мне тоже! – попросила Мартина Скотт, подружка-одноклассница Астории.

  – Интересно, а вы не знаете, кто в итоге ухватил Крама? – спросила Розалин Палмер, вторая подружка младшенькой Гринграсс.

  – Точно никто из наших. Может лягушатница какая-то, или из своих кто... – задумчиво ответила Дэвис.

  – А почему, не из наших? – простодушно спросила Мартина.

  – Пф-ф-ф, – презрительно фыркнула Паркинсон. – Сама подумай, ты бы удержалась и не похвасталась? Вот то-то же, соплячка.

  – Не надо обзываться, – вступилась Розалин за свою подругу. – Просто ее попросила спросить об этом Габи, младшая сестра шармбатонской чемпионки. И аналогичное же просила уже моя знакомая из Дурмштранга. Крам молчит, а им тоже очень любопытно. И завидно. И они хотят знать, кому мст... э-э-э, завидовать.

  – То есть, это все же кто-то из наших? И кто тогда? – задумалась Паркинсон.

  – Кандидаток достаточно легко вычислить, – равнодушно бросила Булстроуд, и, напоровшись на вопросительные взгляды, тяжело вздохнула. – Ну сами подумайте! Просто нужно перечислить всех тех, кто точно не проболтается!

  Девушки задумались, а потом пожали плечами. Пасьянс все равно не сходился.

  – Гриффиндорка?

  – Не. Мы бы знали имя удачливой хм, претендентки уже через десять минут. Вся школа бы знала.

  – Кто-то с Рейвенкло? – высказала предположение Дафна. – Чанг?

  – Вряд ли. Она и так стопроцентно попадет на Святочный Бал! Влюбленный в нее Седрик же... – с грустным вздохом ответила Трейси.

  – Вот стерва, – из губ Панси бранно слово прозвучало как завистливая похвала. – Мало ей Диггори, так еще и Поттеру глазки строит. Мантикора! Не хватало ей еще Крэбба приворожить, – Трейси при этих словах напряглась.

  – Да уж... Это вам не Грейнджер, которая так по-глупому в газете подставилась. И с Поттером этой пацанке ничего не светит, и шишки все на себя приняла. Гриффиндорка, что с нее взять...

  – Дура.

  – Вторая МакГонагалл растет.

  – Синий чулок!

  – Кстати, Трейси, а Винсент тебя уже пригласил на бал? Или он еще свободен? Или он уже пригласил, но... не тебя? – вкрадчиво поинтересовалась Панси.

  – Хватит! Тебе то что, Паркинсон?! Тебя Малфой наверняка поведет!

  – Это да. Куда он от меня денется?! – задрав нос гордо ответила слизеринка. При этих словах обе Гринграсс по лисьему хитренько переглянулись и спрятали непонятные никому улыбки.

  – Значит, еще не пригласил, – вслух догадалась Дафна. – Ты бы, подруга, поспешила, пока не перехватили... – В интриге даже показное участие – вполне действенный и допустимый прием. Ведь мнение соперника (даже если он не знает, что он соперник или, особенно, если не знает) о тебе складывается из вот таких вот мелочей, а вода камень точит.

  – Я вот и спешу, – устало вздохнула Трейси. – А ты-то что заулыбалась, Гринграсс. Тоже прицелилась?

  – Нет, что ты! Успокойся, – на автомате возразила Дафна, потом задумалась и уже с уверенностью ответила. – Нет. Точно никаких вариантов. Нашей семье это незачем.

  – Так вы не видели где он? – пламя ревности в Дэвис слегка поутихло.

  – Я слышала от мелких, – "тоже мне, взрослая нашлась", ухмыльнулись все среднекурсницы, слушая важничающую Асторию, – что они видели Крэбба около Черного Озера.

  – Спасибо! Я пошла тогда!

  – Беги уж.

  – Так все же, кто бы это мог быть, как вы считаете...

  Дослушивать интересный разговор Дэвис, естественно, не могла, хотя поугадывать с товарками личность удачливой охотницы, зацепившей Крама, ей было очень интересно. Но, увы, была забота поважнее. Самая важная...

  Наводка от младшеклассницы оказалась верной. Винсент Логан Крэбб, лорд Крэбб действительно стоял на берегу и как-то потеряно швырял камушки в воду. Причем не пускал блинчики, ни швырял на дальность, а просто размеренно ссыпал, по иному не скажешь, их в воду. Наклонялся, брал с пляжа горсть и, разворачивая руку ладонью вниз, по одному, будто хлебным мякишем кормя голубей, бросал камушки в воду перед собой. Когда ладонь пустела, Винсент наклонялся за очередной порцией, и все повторялось по новой.

  – Винсент! – Трейси окликнула юношу и чуть не упала, отшатнувшись, посмотрев его бездонные глаза. От взгляда на своего любимого у Трейси сжалось сердце. Еще никогда она его в таком состоянии не видела.

  – Винс, что с тобой? Что случилось? Чем я могу тебе помочь?

  – Знаешь, когда тебе говорят, что ты идиот, это очень обидно. Но когда оказывается, что тебя хотели не обидеть или оскорбить, а просто раскрыть глаза на то, что ты действительно идиот, это очень... печалит. Тяжело жить клиническим идиотом!

  – Винс, ты о чем? – ничего не поняла Трейси.

  – Да так... Ах, да. Мисс Дэвис, не позволите ли вы мне скрасить ваше одиночество на Святочном балу?

  И хотя где в глубине разума частичка Трейси возмутилась на "ах, да", как будто о ней вспомнили, как о чем-то второстепенном, но в сердце... В сердце вспыхнул яростный пожар, который алой волной выплеснулся румянцем на лицо и... теплом в низ живота.

  – Да... ДА! Я согласна! – торопливо закивала головой радостная Трейси. Быстро оглянувшись по сторонам, она на мгновение приникла своими губами к краю рта желанного юноши... После чего, дико красная, развернулась и побежала в слизеринские подземелья, молясь про себя Мерлину: "Только бы никто не увидел... Только бы удержать себя и не вернуться обратно прямо сейчас..."

  Глава 30. Кто виноват и что делать?

  Я машинально погладил щеку, к которой еще несколько мгновений назад прижимались девичьи губы. Надо же, мой второй поцелуй в этом мире. Первым со мной честно, пусть и с годичным запозданием, расплатилась моя бывшая первая староста Кристина Эндрюс. Это была удачная и неожиданная встреча посреди Косой Аллеи. Правда, наверное, девушка надеялась на целомудренный поцелуйчик от девственника в щечку, а получали вполне себе взрослого вида зазос, ну да ладно. В обиде не осталась. Еще потом похихикала, с хвастливой гордостью опознав в себе похитительницу моего первого поцелуя. Главное, не встречаться теперь с ее парнем, Габриэлем Труманом, которому это все, по словам Седрика, весьма и весьма пришлось не по нраву. Конечно, долги чести это долги чести, но и любить ему меня после этого совсем не за что. Ревность, как и любое иное истинное чувство, в любом возрасте бьет в голову, а в таком сопливом так и вообще, наотмашь.

  "Эх.. Чувства..." – тяжело вздохнул я.

  Убежавшая в смятении Трейси лишь ненадолго смогла отвлечь меня от тяжелых мыслей. "Я идиот. Нет, не так. Я полный кретин! Как, ну вот как, как так можно без всяких сомнений верить всему, что мне говорят? И ведь не из глухой деревни я, и канон вроде как знаю, так когда же я перестану вестись на такие дешевые разводы? Попал в сказку и что? Это не повод сразу развесить уши под лапшу и высушить себе мозги! Что за гребаная детская наивность? Надо с ней срочно расставаться, иначе будет и дальше продолжаться, что все, абсолютно все не побрезгуют меня наебать! Гильдейцы, гоблины, иудейские маги... даже Основатели! И у них это всегда просто прекрасно получается! Успешно, бля! Даже несмотря на магический контракт! Не хватало еще, чтобы меня начали обманывать дети и домовые эльфы! Сколько, сколько и как судьба меня еще будет лечить от нарциссизма в хронической форме? Тут и до неизлечимой формы солипсизма недалеко!"

  Я наклонился и в очередной раз зачерпнул в горсть гальки. "С иудеями, – первый камушек булькнул в воды Черного Озера, – и с гильдейцами, – вслед полетел второй, – все очевидно. Да и гоблины тоже хороши! Сребросмит увидел и узнал, тварь, что за колечко у меня на пальце. Но не сказал мне ни-че-го! Сука! Откуда дровишки? Оттуда! Письмецо-то я им, на всякий случай, в целях разумной конспирации написал без указания, какой именно артефакт я собираюсь завещать Дамблдору... А на пергаменте уже стояло правильное название! То-то тогда меня цепануло что-то, а я так и не понял... Суки, кругом одни суки! – сразу горсть камней разом полетела глушить рыбу. – Причем, какие, бля, продвинутые! Для обмана вовсю даже маховики времени используют!"