Текст книги "Диктатор. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Борис Шахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 83 страниц)

  "Евреи в своем репертуаре. "А кепочка где?" хорошо еще не спрашивают! Но и без подарка – все достаточно неплохо. Даже более того – просто отлично! К сожалению других реалистичных вариантов выполнения задания Слизерина, кроме как поднять Дамблдора, ну или на худой конец Риддла, я не вижу. Остальные прикидки даже для мэрисьюшных вариантов выглядит ненаучной фантастикой."

  – У меня все. Дальше, это уже к Азраилу.

  Азраил кивнул и продолжил играть в Санта-Клауса. Из волшебного "мешка с подарками" он вытащил и положил на стол пять продолговатых тонких коробочек.

  – Так. Все как заказывалось. Очень сильные волшебные палочки. Палочка некроманта, палочка мага крови, палочка боевика с уклоном в темную магию. Выберите себе одну. И деньги, – поверх коробочек с приятным металлическим звоном упал кожаный безразмерный кошелек.

  – Насколько я помню, разговор шел о двух палочках.

  – Согласен. Вы можете выбрать две.

  Честно скажу, палочки, которые предстали моему взору после того, как я открыл все коробочки, даже на первый взгляд нельзя было спутать с ширпотребом от Джимми Кидделла. Благородные мягкие цвета полированных дерева и кости, блестящий лак, отлично выделанная кожа ремешков крепления... Ко всему прочему, каждая хорошо подходила мне, правда ни одна из них не будила тех бурных эмоций, которые я получал, касаясь купленной в гильдейском магазине полтора года назад. Чертов Крэбб, ну что ему стоило сначала посмотреть, а потом уже ломать?

  – Какая из них некромантская? И боевика?

  – Эта, – профессор указал на кажущуюся мне слегка коротковатой волшебную палочку из какого-то красного дерева, украшенную по поверхности прихотливой резьбой. – Магия крови боевого направления. Таких уже давно не делают. Эта, например, выпущена нашим мастером почти пять веков назад и до сих пори никому не пригодилась. Некромантия, – следующим жестом Михаэль указал на матово-черную, без всяких изысков, волшебную палочку. В отличие от предыдущей, эта была очень длинная, приближаясь по длине к классу жезлов. – Хотя, честно скажу, для занятия некромантией мой учитель предпочитает посох, и я с ним полностью согласен.

  – Я возьму эти.

  – Принято, – согласился Азраил. – Деньги. Три тысячи галеонов.

  – Хорошо. Все тогда? – спросил я.

  – Да. Вы готовы сейчас совершить ритуала передачи?

  – Да, готов.

  – Мистер Сребросмит. Мы хотим начать подготовку. Где ваш ритуальный зал?

  – Сначала деньги.

  – Снимите их с нашего счета.

  – Тогда пойдемте со мной.

  Сребросмит и двое арамейских магов вышли, оставив меня и Михаэля в комнате наедине. Пока шло оформление бумаг и на полу ритуального зала готовился рисунок для процедуры добровольной перепривязки артефакта, я все же решился задать оставшемуся в комнате "профессору" весьма запавший мне в память вопрос.

  – Скажите. Вот в том мешке, откуда вы доставали мне свитки, деньги и артефакты... Если не секрет, это что такое? Сквозной артефакт? Аппарация? Разве Гринготтс не защищен от всего этого?

  – Нет. Все гораздо проще. Маховик времени.

  – Это как?

  – А очень просто. Когда мы договорились, Азраил написал записку казначею рода, и она отправляется с поверенным в прошлое. Казначей-хранитель, зная, что будет выбрано, сложил в безразмерную сумку те предметы, что ты только что увидел перед собой. Мы же специально, чтобы не получилось парадокса, не открывали и не смотрели что там до тех пор, пока ты не выскажешь свои пожелания. Иначе, кто-нибудь из нас, мог, хоть чем-то, хоть как-то, даже неосознанно, повлиять на твое решение, что в свою очередь привело бы к серьезным проблемам. А так... Логика событий не нарушается и "временной петли", из-за "двойного существования предмета" даже потенциально не создастся. В итоге – все стороны довольны. Ваша – тем, что получила добрую цену за свой товар. Наша – получив покупку безопасно и в кратчайшие сроки.

  – А если бы я запросил совсем иного, или не согласился бы? – задал я вопрос, и сам осознал, насколько глупым он оказался. Прочитав понимание в моих глазах, поверенный арамейского рода утвердительно кивнул головой.

  – Правильно. Если бы вы попросили что-то другое, то и получили бы что-то другое.

  – Но тогда получается, что всегда можно узнать будущее и исправить прошлое так, как этого хочется?

  – Не все так просто, к сожалению, – тяжело вздохнул мой собеседник и на этот раз отрицательно покачал головой. – Ежегодно в мире создается около двадцати маховиков. Легко подсчитать, что за сто лет их будет сотворено приблизительно две тысячи. Вот только единовременно в мире, по оценкам и исследованиям моего учителя, их существует меньше сотни. Всего лишь сто! Где же остальные? А остальные больше не в нашем мире!

  – Уничтожены вместе с владельцами?

  – Нет же, – поморщился маг. – Маг, который хочет изменить прошлое, используя для этого Маховик времени, просто исчезает!

  – Совсем?

  – Невозможно изменить прошлое! Учитель обоснованно считает, что такие попытки обречены на попадание проводящего опыт в один из параллельных миров. А так как параллельных миров – бесконечное множество, то там обязательно существует такой мир, который хочет увидеть изменяющий. Прошлое ли, настоящее ли – без разницы.

  – То есть, по вашим словам среди нас должны быть те, кто попал из других миров?

  – У вас острый ум, лорд Крэбб. Да это так. Такие люди среди нас обязательно есть. Вот только как определить такого человека, если он абсолютно ничем от других не отличается? И зачем?

  – Ну, я думаю, они, если пришли из нашего будущего, пусть и возможного будущего, должны его знать. Это зачем. А как... Потенциально, можно опрашивать владельцев маховиков, не произошло ли с ними что-то такого, не видят ли они разницы... Ну... Это что я могу придумать сходу.

  – В принципе, идея неплохая... А как технически ее исполнить? Опрашивать владельцев ежедневно? Но как определить тех владельцев маховиков, что станут ими в будущем? И в случае нарочного перемещения, кто сознается? Вот вы бы сознались, если бы попали в наш мир из другого?

  Я напрягся. Разговор зашел совсем не туда. Беседовать на эту тему, тем более, прикрываясь от легилименции фиговым листиком гарантий посредничества гоблинов, мне совсем не хочется. Поэтому, следовало отвести нить беседы от опасной темы обратно в степь академического спора. Я сделал вид, что глубоко задумался, и ответил:

  – Не знаю. Чтобы ответить на этот вопрос с высокой степенью достоверности, нужно самому переместиться в другой мир,. Меня другое интересует. Если принять на веру теорию вашего учителя, то тогда любое перемещение с помощью маховика отправляет в параллельный мир? То есть, использование маховиков совершенно безвредно?

  – Для мира, да. А вот для мага...

  – Что "для мага"?

  – Для слишком неаккуратного мага это может стать серьезной, несовместимой с жизнью, проблемой, – уклончиво ответил Михаэль.

  – Но тогда получается, что все в мире предопределено?

  – Да. В мире все предопределено! Но этого предопределенного бесконечное множество вариантов.

  – М-да... Я совсем запутался. Чем принципиально бесконечность вариантов предопределенного отличается от неопределенности? Кстати. Вот еще вопрос. Про мои возможные преференции в обучении. Вы, простите меня, сами весьма немолодой уже, а учитель поди совсем стар... тоже немолодой. Успею ли я попасть к нему до того, как он... закончит свой путь?

  – Эх, молодость, молодость. Нет у вас совсем никакого уважения к возрасту! А что касается учителя... Да что ему сделается-то, пятисотлетнему личу? Как сидел последние столетия в катакомбах под Иерусалимом, куда его загнали Владыки Мира, так и сидит и будет сидеть! И нас еще всех пере... хм, перенеживет!

  На этом, на самом интересном, месте наш разговор прервал вернувшийся Азраил, и мы все вместе отправились в ритуальный зал. Однако перед началом ритуала следовало проверить еще один момент.

  В качестве доказательства, что все произошедшее не было заранее подстроено, я потребовал еще, прямо здесь и сейчас, дополнительно сто галеонов сверх уже заплаченной цены. Судя по всему Осколок им нужен был просто позарез, поэтому со мной даже не торговались. Бурча, что так вообще-то культурные и взрослые люди, не поступают, Азраил полез в карман. Оттуда появился кожаный кошелек, из которого медленно и с ясно видимой жадностью маг отсчитал двадцать золотых монет, а остаток вместе с кошельком протянул мне.

  Несмотря на то, что сотня галеонов мне была бы совсем не лишняя, я взял, повертел кошелек в руках, проверил наличие монет и... вернул его обратно.

  – Чтобы верить в то, что в мире есть выбор, – пояснил я удивленному иудею. – Не хочу жить в предопределенном мире, где от моих действий ничего не зависит.

  – Опять ты за свои мозголомные теории! – Азраил неодобрительно посмотрел на Михаэля. Тот отвернулся, делая вид, что полностью увлечен проверкой нанесенных на полу магических рисунков.

  Сам ритуал не отнял много времени. Гораздо дольше мне пришлось раскидывать полученные средства мелкими суммами по анонимным счетам и, наличкой, по безразмерным кошелькам. Не отдавать же их Малфоям? Оставив в банке палочку некроманта, я взял с собой вторую новую (удобно будет тренироваться в Хогвартсе по заданиям чертова маньяка-Крауча), пятьсот галеонов для передачи Лотте на содержание мэнора, и еще пятьсот себе, на всякие будущие предновогодние расходы, и покинул Гринготтс, попутно размышляя о теории древнего лича.

  "Предположение, конечно, любопытное. Вот только есть в нем один такой маленький изъян. Если при использовании Маховика времени происходит перемещение не во времени, а в соседний мир, то куда тогда девается в новом мире аналог перемещающегося мага?..."

  Интерлюдия 11

  – И что с ним будет дальше? – спросил «правый» переговорщик у главы делегации.

  – Не знаю. Он нам больше неинтересен. Но вряд ли что-то хорошее, если судить по второй полученной записке. "Взять с собой кошелек со ста двадцатью галеонами и не выходить из банка в течение тридцати минут после ухода продавца".

  – Но она ведь пришла вовремя?

  – Угу. Вовремя... Я уже и забыл, когда монеты последний раз с собой носил! Для этого у меня, как и у вас, давным-давно есть охрана и секретари. Чуть не опозорился! Хорошо еще, что пацан так и не понял, из-за чего я развязывал узел так долго!

  – А сколько ты смог содрать с наших конкурентов? – спросил оставшийся в процессе переговоров так и не представленным "силовик". – Канал слива-то проверенный?

  – Канал слива – проверенный, потому, что не официальный, а самый настоящий. Помнишь молодого Шепса?

  – Которого? Сына того самого, Невезучего?

  – Угу, – кивнул головой и присоединился к разговору "профессор".

  – Это когда твой учитель опять подождать пару дней не мог, пока нормальную жертву не приведут, и уложил в качестве жертвы на алтарь, в научных целях, конечно же, своего первого попавшегося помощника?

  – Увы, но да. Издержки. Он и при жизни-то, судя по летописям, не особо человеколюбив был, а уж после создания своей филактерии и перерождения... Сами понимаете...

  – Так значит, Шепс – предатель? Странно. А я слышал, он на хорошем счету.

  – Именно поэтому и на хорошем, что искренне служит. Жаль, не нам... Правда, по этой же причине, ни к чему серьезному его не допускают. Берегут, хе-хе. А то еще два-три важных слива, и его нужно будет, для подчеркивания важности и достоверности переданной дезы, казнить. Отослать голову хозяевам... А там, глядишь, и сынок его подрастет, которому-то тоже "добрые люди" на ушко шепнут...

  – Ага, и выхода у него не будет кроме как отомстить... Изящно! Целая династия шпионов образуется, но как все честно и пристойно выглядит! "Клан наказал предателя, но не отказал его сыну, а он отплатил черной неблагодарностью..."

  – Ты не уходи от вопроса. Сколько?

  – Чего сколько?

  – Сколько выжал ты из них? И как ты докажешь, что они повелись на слив?

  – Тем и докажу, что они уже заплатили. Часть пока, правда, но уже заплатили. Договор был половину до, половину после. Приблизительно, в итоге это выйдет на треть больше, чем по сумме затрат обошелся нам Осколок от Крэбба.

  – Удачно! В двойной прибыли.

  – Ага. А ты чего куксишься, Мордехай?

  – Парнишка любознательный...

  – Тебе его что, жалко что ли? У нас у самих таких, дюжина на десяток!

  – И это еще одна причина, чтобы от него избавится. Сам ведь понимаешь...

  – Эх, – вздохнул профессор. – Но все равно, жаль. Я бы не отказался посмотреть на ритуал своего учителя, на который пошли бы жизни учеников здешнего магического шула. Такой парень смог бы его провести!

  – Мало кто отказался бы. Но, увы. У нас есть более важные задачи. Тем более, например мне он не понравился ну просто совсем. Подозрительный он какой-то! Ну никогда не скажет истинный англичанин "стоя нет истины". Зато это так похоже на близкое по смыслу в переводе со славянского "v nogah pravdi net". Но откуда английский лорд знает чисто славянскую идиому? А ведь мы уверены, что у него никогда не было наставника с азиатским образованием...

  – Не знаю... – задумался о чем-то "профессор". – Хм. Любопытно. Ладно. Это потом...

  – Вот-вот. Давайте вернемся к нашим проблемам. Сейчас самая важная, как нам убить ближайшие полчаса?

  – Я думаю, следует немного зеленокожим потрепать нервы и вспомнить о залоге от тысяча пятьсот второго года.

  – Так они же его не признали!

  – Ага. Но и мы не признали, что они не признали этот долг!

  – Хорошая идея! Тем более, что сам он мизерный, пара тысяч галеонов что ли, но сколько на них набежало за полтысячи лет процентов! Вызываем?...

  – Угу.

  – Кстати. Пока никто не пришел, а защита от прослушивания все еще действует. Мне тут мысль пришла одна. А не... перепродать ли нам осколок?

  – Обоснуй? – скрипучим голосом попросил глава делегации своего давнего приятеля. Идея предать Род не пришлась Азраилу по вкусу.

  – Да ты не так меня понял! Смотри! Тут пара родов поднялась, ошибочно считающих себя достаточно сильными, чтобы посостязаться за Кольцо. Что с ними будет, если они получат хотя бы один осколок, а? Ведь не удержатся...

  – "Данайский Дар"?

  – Скорее, "Белый слон".

  – Хм... Любопытно. Хорошо. Я доложу Главе. Это может послужить упрочнению позиций нашего рода. Кстати, на счет позиций, – глава делегации ткнул пальцем в "силовика". – Не забудь распорядиться, чтобы все перечисленные в приложении к описанию ритуала ингредиенты были доставлены в Британию и переданы согласно заключенным договоренностям поверенному Крэбба. А то знаю я тебя, экономного!

  – Даже если ими воспользоваться будет некому?

  – И что из этого? Пятнадцативековая слава нашего рода как честных посредников и всегда выполняющих букву договора компаньонов стоит куда больше каких-то там пяти-шести тысяч галеонов в форме не очень редких реагентов! Тем более, кому как не тебе знать, что обман вылезает всегда? Да и вообще, на нашем с вами уровне так мелко обманывать слишком... хм, мелко!

  – Знаешь, и все равно вы меня не переубедили, и я останусь при своем мнении. Нам нужно было этого мелкого поца из Англии исчезнуть и похоронить, ну или, хотя бы, отдать, например, вон учителю Мордехая, на опыты, раз уж парень так ему понравился!

  – И опять, зачем? Еще раз повторяю: он нам неинтересен и неопасен. Тем более, ты же знаешь нашу стратегию: чем больше игроков, тем больше возможностей. Иначе в итоге все сведется к непримиримому и беспощадному конфликту двух сторон, где победы может не оказаться ни у одной из них. Раз уж тебе так хочется с ним расправиться, то проще и выгоднее сделать это чужими руками, как, впрочем, мы и сделали. Я уж не говорю о том, в каком громадном выигрыше мы окажемся, если ингредиенты все же будут применены по назначению! Да и напомнить ставшим не по рангу заносчивыми британским магам, у кого они учились сеять ветер, никогда не лишне...

  Глава 28. Долг Жизни

  «...Или таким вот образом, забив голову всякой псевдонаучной чушью, Михаэль отвлекал меня от чего-то важного? Но от чего именно? Случайно он проболтался и пытался сбить меня с мысли? Но чего такого он сказал, когда мы были наедине что...»

   Развлекать разум размышлениями на отстраненные академические темы хорошо дома перед камином или в хорошо защищенной лаборатории. На худой конец, на уроке в Хогвартсе, находясь под защитой Печати, столетиями накладываемых защитных чар и весьма боеспособного профессорского состава. Но уж точно никак не в темной подворотне, через которую я на автомате решил срезать дорогу до "Дырявого Котла".

   – Империо! – услышал я за спиной тихое слово, и все в мире стало внезапно абсолютно простым и понятным. Есть только Голос, выполнять приказы которого есть мое высшее предназначение и величайшее на свете счастье, а все остальное совершенно незначительно и неинтересно.

  – Иди вперед. Не оборачивайся, – приказал Голос, и я с радостью пошел, с каждым шагом заходя все дальше и дальше в такие дерби магического Лондона, в какие без Голоса никогда бы не решился даже краем глаза заглянуть. Несмотря на то, что по дороге никто нам не встретился, шестым или седьмым чувством я ощущал, что все более сгущающаяся вокруг нас темнота трущоб отнюдь не необитаема. И взгляды, которыми стегали нас с великим Голосом из окружающей тьмы были отнюдь не добрыми и всепрощающими.

  Наконец, через узкую, покосившуюся, однако открывшуюся без всякого скрипа дверь, мы зашли в какую-то халупу, и восхитительный Голос приказал:

  – Не смотри на нас. Сядь.

  Я повернулся к Голосу, все еще скрытому от невооруженного взгляда какими-то отводящими глаза чарами, спиной и сел в углу комнаты на старый покосившийся стул. Следующий приказ был:

  – Отвечать правдиво. Ясно?

  – Да, – кивнул я головой. "Прекрасный глупый приказ. Как я могу соврать Голосу?"

  – Ты. Отвечай. Где Осколок? Он мне нужен!

  – Я продал его, – с величайшим разочарованием ответил я. "Подвести Голос... Я так виноват! Нет мне прощения!"

  – Когда?

  – Минут десять назад.

  – Где сейчас артефакт?

  – У покупателей.

  – Кто они?

  – Иудейские маги.

  – Где они сейчас.

  – Я не знаю, где они сейчас, – с болью в сердце сознался я.

  – Где они были десять минут назад?

  – Остались в Гринготтсе.

  – Когда они собираются выйти наружу?

  – Я не знаю, – в очередной раз сознаться Голосу в незнании было невероятно постыдно.

  – Выложи все ценное на стол.

  "Нет! Настолько добрый и ласковый Голос не может приказать такого! – медленно ворочались в голове мысли, пока я с радостной покорностью выкладывал из карманов все, что могло представлять для меня хоть какую-то ценность. Когда-то Чистый, а теперь Темный Клинок, совсем новую, дорогую, и старую дешевую волшебные палочки, кошелек, артефакты, в том числе и ментальной защиты... Все, все что у меня было с собой теперь лежало на столе. – Голос не может отбирать у меня мое с таким трудом добытое золото! Голос, что приказывает такое, плохой! Я не должен повиноваться такому Голосу!" – моя жадность пробовала бороться, но потерпела поражение.

  Тем временем Голос, которому я вынужден был повиноваться, и который, как я только что себе доказал, совсем мне не друг, с кем-то ожесточенно спорил.

  – Verdammt! Scheisse! Scheisse! – на непонятном языке произносил Собеседник Голоса. Судя по звуку, он был достаточно молодым мужчиной. Чем-то очень-очень сильно недовольным молодым мужчиной.

  – Wir sind zu spaet! – Другой Собеседник голоса, в отличие от первого, был скорее в отчаянии, чем в ярости.

  – Vollscheisse! Es ist noch nichts verloren! Aramaeer mit dem zweck der mission sind immer noch da! Wir koennen durchbrechen und... – яросно прокричал Первый Собеседник.

  – ...Und sterben! Diese gruene bieste haben jahrhunderte lang die festungen ausgebaut. Und wir haben weder zeit noch ausruestung, um einzubrechen it, – в отличие от своих друзей Голос был абсолютно спокоен.

  – Dann... Dann toeten wir ihn! Wegen dieser arschgeficktes hurensohn ist unsehre aufgabe fehlgeschlagen! – Первый продолжал настаивать на чем-то своем.

  – Wofuer? Sein tod wurde uns nicht verguetet, es lohnt sich nicht ihn einfach so zu toeten – vielleicht bekommen wir spaeter ein auftrag? Nimm sein geldbeutel als trostpreis und lass gehen, – спокойно отвеал Голос.

  – Aber es ist ein englaender! Lehrling Dumbledore!

  – Aber tatowierung zeigt dass er auch mit der gilde verbunden ist!

  – Ich will ihn trotzdem toeten, hast du was dagegen? – продолжался спор у меня за спиной.

  – Es ist dumm von dir! Unprofessionell. Aber ist es mir egal. Es ist zeit, von hier zu verschwinden, bis die auroren st?rzten hier. Erledige ihn dann und lass uns schnell weg, bevor die auroren da sind, fuer ueblich kommen die immer mit verspaetung, um probleme zu vermeiden, aber wer weiss, was passieren kann aber nur f?r den Fall...

  – Na gut! Фините! – послышалось у меня за спиной, и Голос моментально из ангельского пения трансформировался в мерзкий хрип немолодого мага. Я тут же рефлекторно потянулся за лежащим на столе оружием: волшебной палочкой и клинком, но не успел. Сильный пинок в спину сбил меня со стула и бросил на стену. За первым последовал второй, который развернул меня лицом к моим похитителям. Их было пятеро. Двое караулили у дверей комнаты, а трое стояли передо мной. Но не мельком рассмотреть я смог только того, который стоял ближе всех. Именно он был Первым Собеседником, именно он пинал меня и именно этот молодой маг сейчас упер мне палочку в горло.

  – Bete, du Bastard! Сдохнуть! Английская свинья! Ава...

  Но договорить смертельно проклятье он не успел.

   – Auror-а-а-а! – успел прокричать один из охранников, прежде чем дверной проем внезапно вспух беззвучным взрывом и разлетелся по комнате ударной волной и веером осколков. По счастью, я полулежал на полу, прикрытый телами стоявших надо мной магов, поэтому отделался довольно легко. Пара десятков синяков и шишек, и глубокая царапина на лбу тут – сущие мелочи.

  А вот немецким магам так не повезло. Один маг-часовой валялся около противоположной стены с размозженным лицом и сломанной шеей, другой, чье падение смягчил один из магов, стоявших позади моего несостоявшегося убийцы, сейчас ворочались с ним на полу единой кучей рук и ног, пытаясь разобраться кому какие конечности принадлежат. Ратовавший за мою смерть колдун получил куском камня в голову и сейчас лежал в постепенно увеличивающейся луже крови. Единственный, кто остался на ногах, и с кем сейчас связывались все надежды "гостей" на относительно благополучный исход, оказался командир пятерки.

  И он не подвел. Проем, в котором уже замелькали тени, моментально оказался перекрыт выросшей из пола каменной стеной, поверх которой тонкой пленкой расплылся неизвестный мне магический щит. Судя по двум ярким всполохам снаружи, чары оказались для нападавших неожиданно прочными, так как и трансфигурированная стена, и магический щит устояли.

  Пользуясь выигранной паузой, командир занялся своими камрадами. Запорхал в прихотливых фигурах кончик волшебной палочки. Быстро втянулась обратно в рану кровь Первого Собеседника, вскочили на ноги двое других магов.

  – Schnellen! Von hier schnellen raus! – приказал колдун.

  В качестве недвусмысленного намека поспешать, уж что-что, а слово "шнеллен" я по старым советским военным фильмам на слух узнаю легко, стала разлетевшаяся очередной волной каменных осколков стена рядом с дверной "заплаткой". Видимо, штурмующие убедились в мастерстве своих противников, и перешли к более радикальным способам проникновения. "Меня бы тут вместе со всеми не похоронили!" – подумал я, и потянулся к свалившейся со стола волшебной палочке.

  Командир бошей это заметил, небрежно кинул в меня какое-то неизвестное мне заклинание, быстро призвал невербальными манящими чарами весь взятый с меня хабар и, схватив раненного мага, исчез. Вслед за ним тут же исчезла и последняя двойка магов, сумев между делом прихватить за собой тело пятого.

  Не успел я обрадоваться спасению, как активировалось только что полученное проклятье. Визуально приняв вид сети с крупными ячейками из черных нитей, оно полностью оплело мое тело и... начало медленно, но неотвратимо стягиваться. Чем это может мне грозить, я сообразил только тогда, когда нить проклятья стала медленно прорезать мою кожу. Осознав, что если я прямо сейчас же не возьму в руки палочку, и не попробую наколдовать хотя бы простейшую финиту, вдруг сработает, то это проклятье, как луч лазера в крупнобюджетных фантастических фильмах, разрежет меня на несколько крупных кусков. Извернувшись, я попробовал подхватить волшебную палочку производства Киддела с пола, куда, как мне показалось, она успела закатиться (видимо ее похитители не заметили или такими дровами просто побрезговали), но не успел. Нити успели перерубить сухожилия на ногах, и я, корчась от дикой боли, упал на землю и громко заорал.

  Хлоп-Цок... Хлоп-Цок... Кто-то с таким странным звуком подходил ко мне. Сквозь рвущийся изо рта крик я хотел протолкнуть хоть какие-то слова, чтобы скорее позвать этих неизвестных мне магов. Если это идет враг, лучше уж пусть меня добьют, чем терпеть такую дикую боль, но ничего у меня не вышло. Впрочем, пропустить воющую на полу "колбасу" было невозможно, так что неизвестный ожидаемо остановился около меня. И очень знакомым голосом произнес:

  – Вот что случается, если нет постоянной бдительности. Знаешь, а мне начинает нравиться быть аврором! Попросить что ли у Господина должность главы Аврората? Развлечения аналогичные тем, какие были у нас в молодости, но официально одобряемые Министерством и, даже, оплачиваемые!

   – Ы-а-а-а! – только и успел я ответить ему, прежде чем боль поглотила меня окончательно.

   В себя я пришел в больничной палате. У своей койки я увидел незнакомого мужчину, который своей внешностью мне смутно кого-то напоминал. Впрочем, хранить инкогнито врач не собирался и представился моим блудным дядей Гиппократом Сметвиком. Точнее, конечно же, не блудным, но человека, который за десять прошлых лет своего племянника проведал считанные разы, живя, в буквальном смысле, в двух шагах (это через камин если считать), никак иначе и не назовешь. Не считать же за родственное участие присланную чисто официальную отписку после моего вступления в должность главы рода? Короче говоря, до этого момента я был для него "отрезанным ломтем" и никакого интереса он ко мне не проявлял. А сейчас вот, вдруг проявил.

  В чем его причина, я понял достаточно быстро. Ведь когда прямо к твоим ладоням подпихивают толстую такую пачку бумаги на подпись, чтобы догадаться, что все "это жу-жу неспроста" нужно быть деревяннее Буратино. Прочитав пару адресов и несколько абзацев, я понял, что меня опять хотят втравить в неприятности. Но если мной хотят воспользоваться как... ну, скажем, топором, которым рубят монолитную броневую плиту линкора, я не собираюсь сидеть, лежать в данном случае, сложа руки. Что честно и сказал в лицо своему дяде.

  Но ему было абсолютно пофиг. Он, похоже, меня даже не услышал. Предчувствуя скорое исполнение своей мести Сметвик разливался соловьем, и, как глухарь на току, ничего не замечал вокруг себя. Видимо, мечтая о том, как Дамблдора прогонят со всех постов, обольют дегтем, вываляют в перьях, а потом пустят аваду в лоб, Гиппократ смог надавить на своих должников и обеспечить к моему пробуждению появление всех требуемых официальных лиц. Таким образом, вернувшись после похода в туалет в свою палату, я обнаружил там весьма представительный состав взрослых, облеченных силой и властью магов: Моуди, Дамблдора и главу Департамента Магического Правопорядка Амелию Боунс и, конечно же, Сметвика, с улыбкой кота дорвавшегося до бидона сметаны, опять протягивающего мне на подпись пачку пергаментов.

  Печальный пример того, как не следует себя отпускать в преддверии исполнения мечты и отчего максима "месть – это блюдо, которое подают холодным" весьма разумна. Понятно, что ты, дядя, ждал этого удачного, как тебе кажется, момента больше пятнадцати лет, но и мозги должно вовремя подключать! А уж предаваться восторгу нужно после, а не до или в процессе отмщения. Чтобы внезапно не случилось чего-нибудь нехорошего.

  Речь Сметвика я не запомнил. Зачем, если он ее за это время, наверняка, сотни раз переписал и выучил наизусть? Честно говоря, если бы не такая вот бесцеремонная наглость, то, приняв во внимание читаную в записках Крэбба историю весьма непростых взаимоотношений с Дамблдором, и то, что за два дня дядя сумел полностью вылечить все мои ранения, я бы даже подумал, как ему помочь. В конце концов, трудно мне что ли, учась в Хогвартсе, подстроить без следов какому-нибудь заслуживающему свое ученику серьезную неприятность с госпитализаций? Не так уж и легко, но и особых трудностей это вызвать не должно, благо наметки против тех же Уизли и Малфоя я на всякий случай делал. Но вот так вот нагло! Сходу. Не спросив моего мнения. Не просьбой, а безусловным приказом. Давя на родство и на как бы долг... Нет уж! Если кому у меня и есть долг жизни, так это Краучу. А у тебя, Гиппократ, это работа. И неудачный день.

  – ... Таким образом, после того, как Винсент Сметвик подпишет все эти документы, вы, ди-ре-ктор Да-мбл-дор, станете законным трофеем мадам Боунс. А там, глядишь, и дементоры слегка покушают, если, конечно же, не побрезгуют вашей грязной душонкой!!! Подписывай! – это уже мне.

  Я взял сунутую мне в очередной раз пачку пергамента и задумался.

  Что выбрать? Дядю Сметвика, которому я нахрен не сдался, однако который очень хороший врач и большая шишка в единственном магическом госпитале Британии. Или директора Дамблдора, верховного судью и прочая, прочая, прочая? В обычной ситуации и речи о каком-то выборе не шло бы. Только... Сметвик, потому что родственные и клановые отношения в средневековом обществе куда сильнее и важнее гражданских, назовем их так. Однако сейчас позиции для наезда на директора Хогвартса слишком слабые. Дамблдор отопрется от всего, а потом, кто окажется за все в ответе? Знаменитый целитель, которого, если что, прикроет международная гильдия целителей и Госпиталь Мунго, или же одинокий, молодой, бедный лорд? Вопрос звучит как ответ. Да еще дядюшка сюда и Боунс с ее ДМП примазать умудрился, только этого мне не хватало для полной палитры ощущений. Вон и непривычно молчаливый Моуди-Крауч предостерегающе незаметно покачивает головой. А раз так, то почему бы не извлечь из ситуации хоть какую-то пользу и воспользоваться против Дамблдора его же собственным любимым приемом? Великодушно простим им всем не сделанные ими грехи.