Текст книги "Жизнь и смерть"

Автор книги: Бхагаван Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 35 страниц)

Запомните, что по-настоящему религиозный человек это и атеист с одной стороны, и верующий в Бога с другой стороны. Его жизнь состоит из двух сторон, но он привносит между двумя противоположностями гармонию. Религия существует в этой самой гармонии. И тот, кто есть только верующий в Бога, испытывает недостаток в религиозной зрелости. Он все еще не достиг уравновешенности в жизни.

Итак, Будда ответил:

– Мне пришлось привнести в его жизнь уравновешенность. Одна его часть стала очень тяжелой, поэтому мне пришлось положить несколько камней на другой его уровень. Кроме того, я также хотел вы вести его из застоя, потому что он уверил себя в том, что Бог не существует. Нужно было потрясти его уверенность, потому что тот, кто становится уверенным, умирает. Странствие должно продолжаться. Поиску нельзя прерываться.

– Тот, кто пришел ко мне в полдень, был теистом. Мне пришлось сказать ему, что я атеист, потому что и он тоже был неуравновешенным, он тоже потерял равновесие. Жизнь – это равновесие. Тот, кто достигает равновесия, достигает истины.

Причина, по которой я говорю вам, что вам следует учиться искусству умирания в том, что ваша жизнь стала неуравновешенной. Вы очень крепко вцепились в лестницу жизни, и поэтому все превратилось в камень. Жизнь стала твердой, и уравновешенность утеряна.

Двигайтесь вперед. Пригласите и смерть. Скажите: «Приходи ко мне в гости. Давай побудем вместе». В тот день, когда жизнь согласится жить со смертью, она преобразится в высшую форму жизни. В тот день, когда человек радушно примет смерть, обнимет ее, заключит ее в объятия, тогда все кончится! В тот день от человека отпадет жало смерти. Жало заключено в нашем бегстве от смерти, в нашем страхе смерти. Когда человек выступает вперед и обнимает смерть, она проигрывает, смерть завоевана, потому что человек, заключающий смерть в объятия, становится бессмертным. Теперь смерть ничего не может сделать с ним. Что же может смерть сделать с человеком, когда он сам готов исчезнуть?

Есть два типа людей. Одних людей ищет смерть, а другие люди сами ищут ее. Смерть ищет тех, кто бежит от нее. И есть те, кто ищут смерть, но она все время ускользает от них. Они ищут бесконечно, но не в силах найти смерть. Каким типом человека вы хотите быть: тем, кто бежит от смерти, или тем, кто обнимает ее? Человек, избегающий смерти, будет все время терпеть поражения. Вся его жизнь будет долгой историей поражений. Тот, кто обнимает смерть, тотчас же одержит над ней победу. И поражения больше не будут существовать в его жизни. И тогда его жизнь станет триумфальным шествием.

Да, я учу искусству умирания. Я учу вас умирать, чтобы вы могли достичь жизни. Вы знаете этот секрет? Для того, кто учится жить во тьме, эта тьма превращается в свет в тот миг, когда он принимает цельность тьмы. Вы знаете о том, что человек, который с любовью, радостно, принимает яд, словно выпивает нектар, превращает для себя яд в нектар? Если вы не знаете об этом, тогда вам нужно это выяснить. Одна из самых глубоких истин жизни в том, что для того, кто принимает яд с любовью, яд перестает быть ядом, и он превращается в нектар. И тот, кто принял саму тьму, всем сердцем, к своему удивлению обнаруживает, что тьма превратилась в свет. А тот, кто приветствует боль, раскрыв руки, обнаруживает, что боли нет вовсе, и тогда для него остается только счастье.

Двери покоя и безмятежности распахиваются для того, кто принимает свое состояние волнения и соглашается жить с ним. Это заявление кажется противоречивым. Однако запомните, что тот, кто говорит, что он хочет достичь покоя, никогда не сможет стать спокойным, потому что сказать: «Я хочу достичь покоя», – значит, по сути, искать беспокойства. Человек беспокоен в своем нынешнем качестве, и все же есть некоторые люди, которые порождают новое беспокойство, заявляя: «Мы хотим быть спокойными».

Однажды ко мне пришел человек. Он сказал:

– Я был в ашраме Раманы в Пондихерри, и в ашраме Рамакришны, и все их обитатели лицемерят. Я не смог отыскать там ничего. Я искал покой, но нигде не нашел его. Я странствовал в поисках покоя последние два года. В Пондихерри кто-то произнес ваше имя. Я сразу же направился прямо сюда. Я хочу покой.

– Встаньте и отправляйтесь в ту дверь прямо сейчас, – ответил я, – иначе я тоже окажусь лицемером.

– Что вы хотите этим сказать? – удивился проситель.

– Просто уходите, – повторил я. – И даже не оборачивайтесь назад в это направление. Лучше я сразу уберегу себя от ярлыка лицемера.

– Но я пришел для того, чтобы обрести покой, – не унимался проситель.

– Просто уходите, – попросил его я. – И позвольте мне спросить вас: к кому вы ходили с расспросами о том, как бояться? Какой гуру дал вам посвящение в тревожность? Какой ашрам вы посетили, чтобы учиться беспокойству?

– Я никуда не ходил, – недоумевал проситель.

– Вы умный человек, – сказал я. – Вы даже сами можете устроить себе умственное расстройство. Чему же тогда мне учить вас? Способ, которым вы создали свою тревожность, повернет вспять, и тогда вы обретете покой. Что вы хотите от меня? Не рассказывайте никому, что вы приходили и ко мне тоже, даже по ошибке. Я не имею никакого отношения к тому, что произошло с вами!

– Прошу вас, покажите мне путь к спокойствию, – взмолился этот человек.

– Вы ищите способы, через которые можно тревожиться, – объяснил я. – Покоя можно достичь только один способом: быть спокойным во время беспокойства.

Тот, кто принимает беспокойство во всей его полноте, кто говорит этому чувству: «Останься со мной. Будь гостем в моем доме», неожиданно понимается, что беспокойство покинуло его. Беспокойство уходит от вас, когда меняется состояние вашего ума. У того, кто принимает даже само беспокойство, ум успокаивается. Как может беспокойство длиться, если ум успокоился?

Даже, несмотря на то, что мы не принимаем беспокойство, само беспокойство – это производное, нашего отношения неприятия. Тот, кто говорит, что он не примет беспокойство, будет беспокоиться и дальше, потому что это самое неприятие и есть корень беспокойства. Человек говорит: «Я не приму беспокойство, я не могу принять страдание, я не могу принять смерть, я не могу принять тьму». Замечательно, не принимайте все это, но вы и в будущем будете окружены тем, что вы не примите. Вместо этого понаблюдайте за тем, что происходит с вами, когда вы что-то принимаете, когда вы соглашаетесь с тем, с чем никто больше согласиться не желает. И к вашему изумлению вы обнаружите, что явление, которое вы считали враждебным себе, стало вашим другом. Если вы приглашаете своего врага стать вашим гостем, что ему остается, как только стать вам другом?

Причина моего обсуждения с вами этих вопросов в течение трех дней была в том, что я видел, что вы приходили ко мне с желанием завоевать смерть. Наверное, вы думали, что я поведаю вам какой-то секрет, через который вы никогда не умрете.

Один человек написал мне письмо, в котором говорит:

Вы покажете нам, как омолаживать тела? Вы покажете нам алхимический метод, который позволяет снова стать молодым? В таком случае нам стоит потратить деньги, чтобы приехать сюда.

Возможно, все вы приехали сюда с какой-то мыслью. Если это так, то вы разочаруетесь, потому что я учу здесь искусству умирания. Я говорю вам: умрите! Научитесь умирать. Зачем вам бежать от смерти? Примите смерть, радуйтесь ей. И помните, что я даю вам сам ключ к победе над смертью. Омоложение – это не ключ к достижению победы над смертью. И не важно, насколько далеко вы зайдете в процессе омоложения, ведь вам все равно придется умереть. Тело непременно умрет. Омоложение может только отодвинуть смерть несколько дальше, и вы сможете чуть дольше избегать смерти. Оно означает только, что ваши трудности продлятся несколько дольше, и вместо того, чтобы умереть в семьдесят лет, вы сможете умереть в семьсот лет. Страдание, от которого вы могли избавиться в семьдесят лет, растянется на семьсот лет – так что же? Тревоги семидесяти лет продлятся семьсот лет, они растянутся на этот период и умножатся. А что же еще произойдет по вашему мнению?

Может быть, с вами такое не случалось, но если вы действительно встретите того, кто даст вам снадобье и скажет: «Выпей это, и ты проживешь семьсот лет», вы ответите ему: «Подожди-ка минуту, я сейчас все обдумаю». Я не верю, что кто-то из вас согласится принять снадобье, которое продлевает жизнь до семисот лет. Что же это означает? Это значит, что вы останетесь такими же, как и сейчас. Именно этому «я» придется жить семьсот лет. А это дорого вам станет, у такой жизни будут роковые последствия.

Когда-нибудь ученые откроют, как можно жить бесконечно, ведь такое открытие возможно. Это не трудно сделать. Запомните, что такие люди начнут искать гуру, который научит их быстро умереть. Так же, как сейчас люди ищут гуру, который сможет омолодить их тела, люди тогда станут искать того, кто раскроет им тайну, технику умирания, чтобы даже ученые не могли спасти их. Они попытаются обмануть правительство, чтобы освободить себя от жизни.

Мы абсолютно не представляем, что у продленной жизни нет смысла. Смысл жизни появляется, когда мы живем. Человек может прожить в полную силу в одно мгновение, даже полнее, чем другой человек проживет в бесчисленное количество жизней. Вопрос в то, как вы живете, и так может жить только тот, у кого нет страха. Кто же сможет иначе? Страх смерти заставляет человека трепетать, и он уже не может оставаться спокойным. Он все время бежит.

Вы замечали, что в мире скорость постоянно возрастает? Вся спешат. В каком-то смысле ракета лучше воловьей телеги, потому что ракета может быстрее доставить нас куда-то, но к чему так настаивать на скорости? Может быть, вы не осознаете это, он все попытки человека ускорить свое движение, – это попытки убежать с того места, в котором он находится. Он так боится того места, в котором находится, так страшится его, что хочет убежать. Он чувствует, что ему лучше убежать куда угодно, только не оставаться на этом месте.

Во всей Европе и США выходные и праздники стали очень неприятными. Люди устают от таких дней сильнее, чем от будней. У человека появляется мысль о том, чтобы прыгнуть в машину и помчаться вдаль на пятьдесят, сто или двести миль, чтобы сбежать к месту пикника, в горы, в бар на холмах, на пляж. Побуждение к быстрому бегству возникает из-за того, что бегут также и другие люди, они тоже спешат, и они могут достичь удовольствий первыми. Если их спросить, куда они хотят попасть, они не смогут ответить, потому что не знают этого. Однако одно ясно: они хотят убежать из того места, в котором находятся, то есть от дома, от жены, от своей работы.

Человеку не удается жить, поэтому он так быстро убегает. Он все время хочет придать своим автомобилям как можно больше мощности, чтобы получить возможность ездить быстрее. Спросите его, куда он направляется, куда он хочет попасть, и он ответит: «Я не могу сказать вам об этом прямо сейчас, потому что у меня нет времени. Мне нужно попасть туда как можно быстрее. Нам нужно приземлиться на луне, нам нужно приземлиться на Марсе». Мы бежим всю жизнь. От чего мы бежим? Чего мы боимся? Мы боимся, что, с одной стороны, мы не сможем жить в полную силу, а с другой стороны мы боимся, что присутствующая подле нас смерть нависает над нами. Но все взаимосвязано. Тот, кто боится смерти, просто не сможет жить, он и дальше будет бояться смерти. Тогда что ответить?

Ты спрашиваешь меня: «Какой же будет ответ? Каким будет решение?» Я отвечаю: прими смерть, пригласи смерть и скажи ей: «Приди, о жизни я буду беспокоиться потом, но сначала приди ты. Сначала я разберусь с тобой, чтобы покончить со своей тревогой раз и навсегда. Потом я буду жить спокойно. Позволь мне сначала позаботиться о тебе, а потом я успокоюсь и стану жить без тревог». Медитация – это способ принятия смерти с таким отношением. Медитация – это способ передачи такого приглашения смерти, медитация и есть ответ. Тот, кто принимает смерть в таком ключе, тотчас же останавливается. Его скорость падает до нуля.

Вы когда-нибудь замечали такое? Когда вы сердитесь за рулем мотоцикла, вы круче заворачиваете ручку газа. Когда вы гневаетесь за рулем машины, вы сильнее давите на педаль акселератора. Психологи утверждают, что дорожные аварии случаются не из-за плохих дорог, а из-за того, что человек вдавливает до отказа педаль акселератора, непорядок как раз в человеке. Его зубы сжаты в гневе, и он сильнее давит на педаль газа, и так или иначе он сам хочет попасть в аварию. Он полон желания разбиться обо что-нибудь. Жизнь кажется ему скучной и бессмысленной настолько, что он хочет привнести в нее возбуждение, какой-то сок, по крайней мере, разбиться обо что-то, если нет ничего другого. Он полагает, что извлечет из аварии жизненный трепет и почувствует себя хорошо благодаря столкновению. Он чувствует, что получит удовлетворение из-за того, что в его жизни произошел какой-то особый случай, что он зря потратил не всю жизнь.

В Европе и США множество преступников признались на суде, что они ничего не имели против убитых ими людей. Они просто хотели увидеть свои фамилии в газетах, а это был для них единственный способ. Фамилия порядочного человека никогда не появляется в газетах, там вы видите только фамилии убийц и насильников. Есть два типа убийц: первые совершают одно единственное убийство по какой-то причине, а вторые совершают массовые убийцы, я имею в виду политиков. Только их имена печатаются в газетах, а остальных людей игнорируют. Пусть вы добропорядочный гражданин, все равно ваше имя не окажется в газетах, но только зарежьте кого-нибудь, и ваша фамилия окажется в заголовках статей.

Преступник на суде признается: «Я не чувствовал вражды к этому человек, я вообще не видел его раньше. Я просто увидел его спину и вонзил в нее нож. Когда из моей жертвы хлынула кровь, я почувствовал удовлетворение, поскольку я, наконец, совершил такой поступок, о каких судачат люди, что моя жизнь прошла не зря. Газеты полны этим происшествием. Суды, важные судьи и адвокаты в черных сутанах очень серьезно обсуждают этот случай. Смотря на все это, я чувствую, что я тоже что-то сделал, что я необыкновенный человек».

Тот, кто избегает смерти, кто боится смерти, разочаровался настолько сильно, он так печален и грустен, что просто готов уйти с головой во что угодно. Однако кое-что он не делает, а именно не приветствует смерть. Как только человек начинает радушно встречать смерть, принимать смерть, как тотчас же в его жизни открывается новая дверь, то есть дверь, которая ведет его к божественному.

Слово «умри» написано на храме Бога, в котором изливается поток жизни. При виде надписи «умри» люди разворачиваются обратно. Никто не входит в этот храм. Это очень умная, тонкая идея, иначе в храме было бы много людей, и стало бы трудно жить. Поэтому на храме жизни висит надпись «умри». Те, кто испугался, увидев ее, убегают прочь. По этой причине я сказал, что вам нужно научиться умирать.

Самый большой секрет жизни в том, чтобы научиться умирать, принимать смерть. Пусть прошлое умирает каждый день. Давайте умирать каждый день. Мы не позволяем умирать прошлому вчерашнего дня. Семидесятилетний человек хранит в памяти счастливые вспоминания своего детства. Его детство все еще не умерло. Он до сих пор носит желание вернуться в свое детство. Этот человек слишком стар, чтобы повернуть назад, он прикован к постели, но его молодость все еще не умерла. Он до сих пор размышляет об одних и тех же вещах. Он до си пор мечтает об известных актрисах своей молодости, хотя теперь ни одна из них не осталась прежней. Перед его глазами все также кружатся картины, и ничто для него не умерло. На самом деле, наш вчерашний день никогда не умирает. Мы никогда не набираемся мужества умереть, мы никогда не позволяем ничему умереть, и, следовательно, в нас все навалено грудой. Мы не позволяем мертвому отправиться к мертвому, вместо этого мы складируем это в тяжелую кучу. И тогда нам уже невозможно жить под таким весом. Поэтому один из ключей к искусству умирания такой: позвольте мертвому отправиться к мертвому.

Когда Иисус проходил вдоль озера, случилось чудо. Было раннее утро, вот-вот взойдет солнце, горизонт покрылся багрянцем. Один рыбак забросил сеть в озеро, чтобы наловить рыбы. Когда рыбак начал вытягивать на сеть берег, Иисус положил руку на его плечо и сказал:

– Друг мой, ты тратишь всю жизнь на ловлю рыбы?

Этот же вопрос часто вспыхивал в уме этого рыбака. Есть ли ум, в котором не появлялись бы подобные вопросы? Разумеется, может быть разной рыба, может быть разной сеть, может быть разным озеро, но в любом случае возникает вопрос: «Неужели я должен всю жизнь ловить рыбу?»

Рыбак обернулся, чтобы увидеть, кто задал ему вопрос, который крутился у него в уме. Он посмотрел на Иисуса. Рыбак увидел его ясный смеющийся взгляд, его внутренний мир. Он сказал:

– Иначе жить нельзя. Где же я еще отыщу озеро? Где еще я найду рыбу и заброшу в воду сеть, чтобы наловить рыбы? Но я тоже задаю себе вопрос о том, буду ли я ловить рыбу всю жизнь.

– Я тоже рыбак, – сказал тогда Иисус. – Но я забрасываю свою сеть в другой океан. Иди за мной, если хочешь, но помни о том, что может забросить новую сеть только тот, у кого есть мужество отказаться от старой сети. Оставь же старую сеть прямо сейчас.

Должно быть, этот рыбак действительно оказался мужественным человеком. Немного на свете мужественных людей вроде него. Он тотчас же отбросил сеть, полную рыбы. Наверное, в нем появилось желание, по крайней мере, вытянуть сеть, которая была уже полна рыбы, но ведь Иисус сказал: «Может забросить новую сеть только тот, у кого есть мужество отказаться от старой сети. Оставь же старую сеть прямо сейчас».

Рыбак освободился от сети и спросил Иисуса:

– Скажи мне, куда мне идти?

– Кажется, ты мужественный человек, – ответил Иисус. – У тебя есть сила отправиться в другое место. Ступай со мной!

Когда они вышли за деревню, их нагнал какой-то человек.

– Безумец, куда ты пошел? – закричал он. – Твой болевший отец умер. Где ты был? Мы искали тебя по всему озеру и нашли брошенную тобой сеть. Куда ты идешь?

И рыбак попросил Иисуса:

– Прошу тебя, дай мне несколько дней, чтобы я мог проводить отца в последний путь. Потом я вернусь к тебе.

Ответ Иисуса этому рыбаку невероятно удивителен. Он сказал:

– Глупец! Пусть мертвые сами хоронят своих мертвецов! Зачем тебе идти туда? Пойдем дальше. Следуй за мной. Тот, кто умер, уже мертв, зачем же беспокоиться о его погребении? Это трюки, призванные сохранить его жизнь. Итак, тот, кто умер, мертв навсегда. В деревне много мертвых людей. Они сами похоронят своего мертвеца. Пойдем же со мной.

Рыбак на минуту замешкался. Смотря на него, Иисус добавил:

– Наверное, я неправильно понял тебя, поверив в то, что ты и вправду мог оставить свою старую сеть позади.

Рыбак несколько секунд постоял, а потом пошел за Иисусом.

– Ты мужественный человек, – заключил Иисус. – Если ты можешь оставить за собой мертвеца, значит ты действительно можешь достичь жизни.

На самом деле, нужно отбрасывать то, что умерло в прошлом. Вы сидите в медитации, но затем вы всякий раз приходите мне сказать, что ничего никогда не происходит, что мысли не выходят у вас из головы. Мысли вовсе не сами приходят вам в голову. Вопрос в том, оставляли вы их когда-нибудь? Вы всегда держитесь за них, как же они могут быть виной вашей неудачной медитации? Если человек держит собаку, кормит ее, привязывает ее в доме, а потом однажды неожиданно отвязывает ее и отгоняет, то неужели бедная собака виновата в том, что она постоянно возвращается к хозяину?

Вы все время кормили собаку, возились с ней, любили ее, играли с ней, надевали на ее шею ошейник, держали ее в доме. А потом вы неожиданно решаете медитировать и велите собаке отойти. Как же это может быть? Бедная собака просто не соображает, что с вами стряслось так неожиданно, поэтому она какое-то время описывает вокруг вас круги, а потом возвращается к вам. Она думает, что вы, может быть, так играете с ней, потому что, чем активнее вы ее отгоняете, тем более игривой она становится, тем настойчивей она возвращается к вам. Она чувствует, что происходит что-то новое, что, возможно, у ее хозяина хорошее настроение, поэтому собака все сильнее интересуется игрой.

Вы приходите ко мне и признаетесь, что мысли не оставляют вас. А как они могут оставить вас? Вы вскормили их своей кровью. Вы привязали их к себе, вы надели на их шеи ошейники со своим именем. Только скажите кому-нибудь, что у него неправильные мысли, и он тотчас же набросится на вас со словами: «Что ты имеешь в виду, говоря, что у меня неправильные мысли? Мои мысли никогда не могут быть неправильными!» Итак, мысль в ошейнике с вашим именем возвращается к вам. С какой стати ваша мысль должна знать о том, что вы медитируете? Вы говорите своей мысли: «Убирайся! Проваливай!» А мысль так просто не уйдет от вас.

Мы вскармливаем свои мысли. Мы питаем мысли прошлого, мы беспрестанно привязываем их к себе. А потом однажды вы хотите, чтобы они разом покинули вас. Они не оставят вас ни с того, ни с сего. Вам нужно будет перестать питать их, вам нужно будет перестать растить их.

Запомните, что, если вы хотите отбросить мысли, тогда вам следует перестать говорить: «Мои мысли». Как вы можете оставить то, что вы называете своим? Если вы хотите избавиться от мыслей, тогда перестаньте интересоваться ими. Как они отделятся от вас, если вы не перестаете интересовать ими? Иначе как они узнают о том, что вы изменились, что вы уже не интересуетесь ими?

Все наши воспоминания прошлого – это мысли. Мы держимся за всю систему своих мыслей. Мы не позволяем им умирать. Пусть ваши мысли умрут. Пусть мертвое останется мертвым, не пытайтесь сохранить мертвому жизнь. Но мы все равно поддерживаем жизнь своих мыслей.

Это тоже часть искусства умирания. Запомните и это ключ: если вы хотите научиться искусству умирания, тогда позвольте мертвому умереть. Пусть прошлое будет прошлым. Если чего-то уже не существует, тогда позвольте этому исчезнуть. Вам не нужно сохранять это событие даже в памяти. Попрощайтесь с ним, позвольте ему отойти от вас. Вчерашний день закончился вчера, и теперь его уже нет, хотя он и держится все время за вас.

Вот еще один короткий вопрос.

Что такое ум, наполненный иллюзиями? Что такое сильно смущенный ум? Что такое чистота ума?

Это нужно понять, потому что понимание этих явлений станет полезным для медитации в той же степени, что и изучение искусства умирания. Он задал очень важный вопрос. Он спрашивает: «Что такое смущенный ум?» Но здесь мы ошибаемся. Мы говорим, что ум смущенный, растерянный. И именно здесь мы делаем ошибку. В чем заключается эта ошибка? Ошибка в том, что мы используем два слова, то есть «смущенный» и «ум». Но истина заключается в том, что не существует такого понятия, как «смущенный ум». Дело в том, что состояние смущения и есть сам ум. И нет никакого смущенного ума.

Ум – это смущение. Ум – это еще одно название смущения. А когда нет смущения, это не значит, что ум стал спокойным, ведь в этом случае ума нет вовсе.

Например, в море разбушевался шторм, и море неспокойно. Вы назовете это явление беспокойным штормом? Кто-нибудь назовет это явление беспокойным штормом? Вы назовете его просто штормом, потому что шторм – это еще одно название беспокойства. А когда шторм стихает, вы говорите, что шторм успокоился? Вы просто говорите, что шторм больше не существует.

Также поймите и запомните, что ум – это еще одно название смущения. Когда на вас нисходит покой, это значит не то, что ум успокоился, а то, что ум теперь вообще не существует. Появляется состояние не-ума. А когда ума уже нет, тогда то, что остается, называется атман. Море существует даже тогда, когда нет шторма. Когда шторм исчезает, море остается. Когда смущенный ум перестает существовать, тогда то, что остается, называется атман, душа.

Ум – это не вещь, а состояние беспорядка, состояние хаоса. Ум – это не способность, не вещество. Тело – это вещество, и атман – это вещество, а то, что существует как состояние смущения, становясь связующим звеном между этими двумя понятиями, и есть ум. В состоянии покоя остается тело, остается атман, но ума уже нет.

Нет такого понятия, как спокойный ум. Это ошибочное выражение существует из-за созданного нами языка. Мы произносим фразы «нездоровое тело» и «здоровое тело», и это нормально. Разумеется, есть нездоровое тело, и есть также здоровое тело. Когда исчезает нездоровье, остается здоровое тело. Но это не верно в отношении ума. Нет таких понятий как здоровый ум и нездоровый ум. Ум нездоров по своей природе. Само его естество – это смущение. Само его существо – это болезнь.

Поэтому не спрашивайте, как вы можете спасти ум от смущения, лучше спросите, как вам избавиться от ума. Спросите, как ум может умереть. Спросите, как вам отделаться от ума. Спросите, как вам освободиться от ума. Спросите, что можно сделать для того, чтобы ум больше не существовал.

Медитация – это способ, которым можно покончить с умом, отделиться от ума. Медитация означает выход из ума. Медитация означает отделение от ума. Медитация означает прекращение деятельности ума. Медитация означает отстраненность от того места, в котором пребывает смущение. Чем дальше вы от смущения, тем меньше в вас смущения, потому что его порождает само наше присутствие. Если мы отойдем от смущения, оно прекратится.

Так, например, два человека дерутся. Вы приходите ко мне подраться, и вот драка началась. Если бы я отступил на шаг, то как бы драка продолжилась? Она прекратилась бы, потому что она может продолжаться, только если я стану в ней участвовать. Мы живем на умственном плане, мы присутствуем прямо там, где царит беспорядок, где творится суматоха. Мы не хотим сойти с этого места, и все же мы хотим привнести туда спокойствие. Но там не может быть спокойствия. Будьте так любезны, отойдите в сторону, вот и все.

Как только вы отступите, суматоха сразу же прекратится. Медитация -это не техника, приносящая спокойствие вашему уму, это скорее техника отделения от ума. Медитация – это способ, которым можно выскользнуть из ума, вынырнуть из волн смущения.

И еще один человек задал вопрос, который связан с предыдущим вопросом. Хорошо бы вам понять и этот вопрос. Он спросил:

Какое различие между пребыванием в медитации и выполнением медитации?

Различие здесь такое же, которое я уже объяснил вам. Если человек выполняет медитацию, то он пытается успокоить смущенный ум. Что же он станет делать? Он попытается успокоить свой ум. А когда человек пребывает в медитации, он не пытается успокаивать свой ум. Вместо этого он просто выскальзывает из него.

На улице светит солнце, но вы видите человека, который пытается открыть зонт. Зонты можно устанавливать на солнце. Человек может стоять в его тени или под другой тенью, но такие зонты, однако, никогда нельзя установить в уме. Единственные зонты, которые могут быть в уме, – это мысли. Но они ничего не меняют. Это как если бы человек стоял под солнцем, закрыв глаза, и думал, что над его головой раскрыт зонт, и что теперь он не чувствует жару. Но он непременно ощутит жару. Этот человек пытается остудить солнце. Он пытается «выполнять» медитацию. Но есть и другой человек. Когда на улице жарит солнце, он просто встает, заходит в дом и расслабляется. Он не делает никаких попыток остудить солнце, он просто уходит от солнца.

Выполнение медитации означает попытку, усилие изменить ум. А пребывание в медитации означает отсутствие попыток изменить ум, вместо этого происходит беззвучное движение внутрь ума.

Вы должны принять во внимание различие между этими двумя понятиями. Если вы будете пытаться медитировать, то медитация никогда не случится. Если вы попытаетесь делать сознательное усилие, если вы сядете, напряжете мускулы, станете насиловать себя, наберетесь решимости успокоить свой ум, тогда ничего не будет работать, поскольку, как бы там ни было, кто будет делать все это? Кто станет демонстрировать решимость? Кто же, как не вы?

В своем нынешнем качестве вы уже смущены, беспокойны. Теперь вы пытаетесь успокоиться, а ведь это означает, что вы лишь усилите свою головную боль. Вы сидите прямо, вы готовы, вы ни на что не обращаете внимания. Чем сильнее вы костенеете, тем в большем затруднении вы оказываетесь, и тем дольше длится ваша возрастающая напряженность. Это не выход. Я прошу вас медитировать потому, что медитация – это расслабление. Вам не нужно ничего делать, а нужно просто расслабиться.

Убедитесь в том, что вы поняли меня. Позвольте мне объяснить вам положение дел с помощью одного маленького принципа. Хорошо уясните его себе. Некий человек плавает в реке. Он говорит, что хочет добраться до другого берега. У реки сильное течение, и человек машет руками и ногами, пытаясь плыть быстро. Он устал, выбился из сил, но все равно продолжает плыть. Этот человек делает усилия для того, чтобы плыть. Плавание для него – это усилие. Выполнение медитации – это тоже усилие. Но есть и другой пловец. Вместо того чтобы плавать, он просто отдался течению. Он отпустил себя на волю реки. Он не работает руками и ногами, а просто живет в реке. Река течет, а вместе с рекой течет и этот пловец. Он вообще не плывет, а просто отдался течению. Для того чтобы передвигаться по поверхности воды, не нужно плавать. Скольжение по воле потока – это только отсутствие усилия.

Медитация, о которой я вам толкую, не похоже на плавание. Понаблюдайте за тем, как плавает в реке человек, и как плавает в реке листок. Радость и веселье дрейфующего листка просто не от мира сего. Для листка нет ни тревоги, ни препятствия, ни ругани, ни волнения. Листок очень умный. В чем же его толковость? А в том, что он сделал реку своей лодкой и теперь ездит по ней. Листок готов, и он хочет плыть как раз туда, куда несет его река. Листок победил всю силу реки. И река не может причинить листку вред, потому что листок не борется с рекой. Листок не хочет создавать никакое сопротивление. Листок просто катается по течению.

Итак, листок пребывает в полном согласии с рекой. Почему так происходит? Потому что теперь он не пытается гармонировать с рекой, а просто носится по ее воле, вот и все. Он принимает любое направление, в которое его поворачивает река. Запомните же плавающий листок. Можете ли вы дрейфовать как листок в реке? У вас не должно возникнуть ни одной мысли о том, чтобы плыть, даже тени мысли, ума вовсе не должно быть.