Текст книги "Во власти девантара"

Автор книги: Бернхард Хеннен

Соавторы: Джеймс Салливан
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 53 страниц)

– Он что-нибудь говорил? – Сын человеческий выжидающе смотрел на Нурамона.

– Он пожелал мне счастья.

– Ты сделал все, что мог. Я знаю. – Слова Мандреда не могли утешить Нурамона.

Он поднял меч, посмотрел на холодный металл, вспомнил о просьбе Айгилаоса. О ней он рассказать Мандреду не мог.

– Что произошло? И где Брандан? – спросил Фародин.

– Понятия не имею, – медленно произнес Нурамон.

Мандред покачал головой.

– Можно считать, что нам повезло, если он еще жив. – Фьордландец посмотрел на Айгилаоса и шумно вздохнул. – Клянусь всеми богами! Никто не должен так умирать. – Он огляделся. – Проклятье! Уже слишком темно!

– В таком случае давайте скорее искать Брандана, – воскликнул Фародин.

Они бросили последний взгляд на тело Айгилаоса, решили забрать его позже, ночью, если вообще это будет возможно.

Нурамон отвел Фародина и Мандреда обратно к следу Брандана.

Наступила ночь.

– И почему только я не взял янтарины из лагеря! – сокрушался Фародин.

Идти по такому следу было само по себе тяжело, а в темноте так вообще бессмысленно. Они не были особенно искусными следопытами.

Внезапно за спиной у них раздался ужасающий рев. Трое мужчин обернулись. Мандред крикнул:

– Лагерь! Бежим!

И они помчались обратно. Нурамону показалось, что Мандреду трудно двигаться в темноте. Он то и дело натыкался на нижние ветки, пока наконец не догадался держаться следом за Фародином. Сын человеческий ругался из-за того, что проваливается в снег по самые лодыжки, в то время как эльфы легко неслись по поверхности.

Наконец они добрались до лагеря. Он был пуст.

Горел костер. Лошади стояли спокойно. Но Ванны, Лийены и волков нигде не было. Фародин опустился на колени возле своих сумок, Нурамон обходил лагерь в поисках следов. Мандред застыл, словно громом пораженный. Похоже, ярл думал, что все потеряно.

В лесу было тихо.

Нурамон нашел следы волков и эльфов, они вели вдоль опушки. Никаких намеков на битву или что-то подобное не было. Эльф сообщил товарищам об этом открытии. Фародин бросил ему и Мандреду по янтарину. Они были прозрачными и источали белый свет.

Когда откуда-то из глубины леса донесся громкий вой, они отправились в путь. Эльфы то и дело звали Ванну и Лийему, но безответно.

Затем они обнаружили кровавый след и пошли по нему. Волки, а также, очевидно, Ванна и Лийема тоже шли по этому следу. Вскоре они наткнулись на мертвого волка; у него было разорвано горло. Эльфы двинулись дальше и через несколько шагов обнаружили еще пятна крови.

Вой не умолкал. Внезапно среди деревьев они увидели белых волков. Звери прыгали и наседали на нечто в центре. Огромная фигура! Существо отчаянно отбивалось. Вой одного из волков перешел в сдавленный визг. Потом раздался крик женщины.

Нурамон, Фародин и Мандред достигли поляны. Свет от янтаринов прогнал тьму. Нурамон увидел, как волки погнались за кем-то огромный и сгорбленным и исчезли в лесу.

Свет от янтарина высветил в центре поляны волшебницу Ванну.

– Возвращайтесь! Не время для мести! – кричала она вслед волкам. – Возвращайтесь! – Но те ее не слушали.

Волшебница опустилась на колени и склонилась над чем-то.

Мандред и Фародин мгновенно оказались рядом с ней. Нурамон медленно приблизился и огляделся. На поляне лежали три мертвых волка, среди них был и вожак с раной на спине. В воздухе витал едкий запах. Это была та же вонь, которую Нурамон ощутил рядом с телом Айгилаоса. Должно быть, она исходила от бестии.

Когда эльф подошел к своим товарищам, то в свете янтаринов он увидел, что Ванна склонилась над Лийемой. Волшебница поднялась, и Нурамон увидел, что у матери волков разорвана грудь. Что-то пронзило ее тело, круша легкие и сердце. Ее глаза еще блестели, однако лицо ее уже превратилось в удивленную маску.

Ванна с любовью прижималась лицом к умершей.

– Что произошло? – спросил Фародин.

Ванна молчала.

Фародин схватил волшебницу за плечи и мягко встряхнул.

– Ванна!

Казалось, большие глаза эльфийки глядят сквозь Фародина. Она указала в сторону.

– Там, под деревом, лежит Брандан. Кабан… – она не договорила.

Нурамон побежал. Он хотел как можно скорее оказаться рядом с Бранданом. Ему было страшно, перед его мысленным взором еще стоял Айгилаос.

Тем временем между Фародином и Мандредом разгорелся спор. Сын человеческий хотел преследовать чудовище, Фародин не желал допускать этого. Как можно сейчас спорить об этом? Быть может, Брандан еще жив.

Нурамон достиг опушки и обнаружил Брандана. Следопыт лежал на спине, у него была легкая рана на виске и еще одна на ноге. Он был без сознания, но сердце его еще билось, дыхание было ровным. Нурамон положил свои обладающие целебной силой руки на раны на ноге и голове. Он почувствовал, как пришло покалывание, за ним последовала боль. Наконец раны закрылись под его руками. На данный момент этого достаточно. Позже он исцелит его полностью.

Нурамон с трудом поднял Брандана на руки и нетвердыми шагами побрел к остальным. Под весом товарища его ноги утопали в снегу.

Он услышал, как Фародин терпеливо что-то втолковывает Мандреду.

– Чудовище играет с нами. Сейчас нельзя поступать необдуманно. Давай продолжим охоту завтра!

– Как скажешь, – с неохотой ответил Мандред.

Когда они заметили Нурамона, на лицах их отразился страх. Они бросились ему навстречу.

– Он?.. – начал Мандред.

– Нет, он жив. Но мы должны отнести его в лагерь.

Фародин, Ванна и Мандред в молчании покинули поляну.

Дорога к месту стоянки была трудной. Мандред тащил Брандана, в то время как Фародин и Нурамон несли тело Лийемы. Мертвых волков они оставили там, где те и погибли. По пути Мандред пытался разбудить Брандана. Но следопыт был без сознания.

Добравшись до лагеря, Фародин занялся Лийемой: завернул ее тело в плащ. Мандред и Ванна сидели у костра и смотрели в лес. Нурамон наблюдал за ними, а голова Брандана покоилась на его ладонях, эльф лечил товарища. Позы сына человеческого и волшебницы говорили больше всяких слов. Двое членов отряда эльфийской охоты погибли, волки либо исчезли без следа, либо тоже погибли.

Нурамон смотрел на луну. Его бабушка говорила правду. Луна была видна только наполовину и вообще была гораздо меньше луны Альвенмарка. Ему вспомнился разговор с Нороэлль. Что происходит, когда умираешь в человеческих землях? Можно только надеяться, что Лийема родится вновь. Он не знал, как обстоит дело у кентавров. О некоторых детях альвов говорили, что после смерти они уходят прямо в лунный свет. И он надеялся, что души их мертвых товарищей не пропадут.

Когда боль из тела Брандана перебралась в его руки, Нурамон закрыл глаза и подумал об Айгилаосе. Фародин был прав: кентавра нельзя было спасти. И тем не менее Нурамон задавался вопросом, не повинны ли в смерти человекоконя мысли эльфа о Нороэлль и данное ей обещание? Быть может, если бы он приложил немного больше усилий, то сумел бы спасти Айгилаоса.

Внезапно боль схлынула, и Нурамон открыл глаза. Рядом с ним стояли Фародин, Мандред и Ванна, лица у них были обеспокоенные. Он отодвинулся от Брандана.

– Не беспокойтесь. Все в порядке.

Когда вскоре следопыт проснулся, все вздохнули с облегчением. Он чувствовал сильную усталость, но мог рассказать, что произошло.

– Кабан появился внезапно. Эта вонь меня словно парализовала. Я не мог ничего сделать. Ничего! – Человек-кабан ударил, лишив сознания, чтобы он служил приманкой. Последнее, что помнил следопыт – страшный хрип.

Нурамон рассказал Брандану и Ванне, что произошло с Айгилаосом. Описал судьбу кентавра вплоть до мельчайших подробностей, умолчав только о том, что Айгилаос просил убить его. На лицах остальных отразился неприкрытый ужас.

Фародин покачал головой.

– Что-то не так с этим человеком-кабаном. Это не просто грубая бестия.

Мандред ответил:

– Кем бы он ни был, мы сможем расправиться с ним, только если больше не будем разделяться. Установим дежурство, чтобы эта тварь не застала нас врасплох.

Прежде чем первый из них заступил на вахту, в лагерь тихо, с поджатыми хвостами, вернулись два волка. Они не были ранены. Мандред рад был видеть зверей, погладил одного из них по голове. Ванна занялась вторым. Волки были измотаны, от них пахло человеком-кабаном.

– Что это такое? – спросил Фародин и указал на морду волка, стоявшего рядом с Мандредом.

Нурамону показалось, что это кровь.

Сын человеческий присмотрелся.

– Замерзшая кровь. Смотрите, какая она яркая!

Нурамон заметил в ней серебристое сверкание, но не был уверен, что блестит кровь из-за того, что замерзла.

Все внимательно смотрели на застывшую алую жидкость. Мандред сказал:

– Человека-кабана можно ранить. Завтра мы выследим его и отплатим за все!

Фародин решительно кивнул. Нурамон и Брандан поддержали фьордландца.

И только Ванна промолчала. Она смотрела на морду своего волка, которая тоже казалась окровавленной.

– Что с тобой? – спросил Фародин.

Волшебница поднялась, отпустила волка и села между Фародином и Нурамоном. Лицо ее было обеспокоенным, она глубоко вздохнула.

– Послушайте меня внимательно! Это не обычная эльфийская охота. И я говорю это не только потому, что мы оказались жалкими неудачниками и двое наших товарищей уже мертвы.

– Что это значит? – спросил Мандред. – Ты знаешь что-то такое, чего не знаем мы?

– Сначала это было только подозрение. Оно казалось мне настолько нереальным, что я промолчала, быстро отогнав его. Я чувствовала присутствие чего-то, совершенно отличного от всего, к чему привыкла. Когда мы шли по следу человека-кабана, я ощутила его запах. И подозрение вернулось, однако запах – доказательство недостаточное. Когда я наконец оказалась лицом к лицу с человеком-кабаном и увидела, как сражаются с ним волки, когда я посмотрела в его голубые глаза, когда увидела, что он воспользовался своей магией, чтобы нанести Лийеме эту рану, я поняла, с чем мы имеем дело. Но по-прежнему не хотела признавать это. Однако теперь, когда я увидела кровь, сомнений быть больше не может… – она умолкла.

– Сомнений в чем? – Мандред проявлял нетерпение.

– Тебе, Мандред, это почти ничего не скажет, однако существо, которое ты называешь человеком-кабаном, есть не кто иной, как девантар, древний демон.

Нурамон потерял дар речи. Этого не может быть! На лицах Фародина и Брандана он увидел тот же ужас, который испытывал сам. Нурамон знал мало о девантарах, они считались теневыми существами, предавшимися хаосу и разрушениям. Когда-то альвы победили девантаров и уничтожили их всех. Так повествуют предания, но посвящено в них демонам очень мало. Говорят, они могут менять облик и являются могущественными волшебниками. Быть может, одна только королева знает наверняка, как на самом деле обстоят дела с девантарами. Нурамон не мог даже представить, что Эмерелль сознательно послала их против такого демонического существа. То, что говорила Ванна, не могло быть правдой!

Фародин не отрываясь смотрел на волшебницу. Он произнес то, о чем думал Нурамон:

– Это невозможно! И ты это знаешь.

– Да, именно так я и подумала. Даже увидев это существо прямо перед собой, я не хотела верить, уговаривала себя, что ошибаюсь. Однако эта кровь, отблескивающая серебром, открыла мне глаза. Это существо – навернякадевантар.

– Что ж, ты волшебница, тебе ведомо знание альвов, – сказал Фародин, однако ничего похожего на уверенность в его голосе не прозвучало.

– И что теперь делать? – спросил Брандан.

Ванна отвела взгляд.

– Мы – отряд эльфийской охоты, и мы должны завершить начатое. Поэтому мы будем сражаться с существом, которое было достойным противником даже для альвов.

На лице Мандреда отразился ужас. Похоже, до него только теперь дошло, о чем говорила Ванна. Очевидно, об альвах и их силе знали даже в мире людей. Вполне вероятно, что они были для Мандреда чем-то вроде богов.

– Еще никогда эльф не убивал девантара, – напомнил Фародин.

Нурамон переглянулся с Фародином и снова вспомнил о своем обещании Нороэлль.

– Что ж, значит, мы будем первыми! – решительно произнес он.

Шепчущий в тени

Фародин отошел в тень леса. Еще чуть-чуть, и последняя вахта закончится. Они приняли решение свернуть лагерь еще до рассвета и поискать след девантара. Они будут держаться вместе. Нельзя еще раз позволить этому существу играть с ними, использовать их в качестве приманки.

Костер догорел, оставив груду темных углей. Эльф старался не смотреть прямо на свет, чтобы не испортить ночное зрение. Послышался тихий храп. Мандред действительно уснул. С тех пор, как вчера с вершины утеса сын человеческий увидел, что его деревня не разорена, он переменился. Несмотря на все ужасы, он оставался спокойным. Очевидно, он все еще был уверен в том, что отряд эльфийской охоты уничтожит чудовище. Даже после того, как Ванна открыла всем, против кого они собрались сражаться. В наивной вере человека в силу отряда эльфийской охоты было что-то трогательное.

Краем глаза Фародин заметил движение. Не далее чем в двадцати шагах от него под деревьями стоял кто-то… Фародин схватил лук, но тут же опустил оружие. Стволы и густой подлесок… Точный выстрел невозможен. Существо хотело подразнить его, но он не попадется на эту удочку.

Эльф вынул пару стрел из колчана и воткнул их в снег перед собой. Так в случае необходимости он сможет выстрелить быстро. Если девантар попытается атаковать лагерь с опушки, он успеет сделать по меньшей мере три выстрела. Нет, неуязвимостью этот демон точно не обладает! Настало время расплаты за то, что натворил монстр.

Фародин заморгал. Действительно ли это существо там? Или темнота сыграла с ним шутку? Когда долгое время смотришь на темный лес, можно увидеть все что угодно.

«Соберись», – молча приказал себе эльфийский воин. Легкий ветер пронесся над заснеженной страной. Далеко в лесу под грузом снега сломалась ветка. Один из двух волков поднял голову и посмотрел на опушку леса, туда, где Фародин видел тень. Взвизгнул и прижал голову к земле.

На миг в воздухе повисла едкая вонь. А потом остался лишь запах мороза.

Я буду ждать вас в горах, Фародин с окровавленными руками.

Эльф вздрогнул. Слова… Они раздавались у него в голове.

– Покажись! – его голос снизился до шепота. Пока что он не хотел будить остальных.

И я снова выйду один против одного, – насмехался голос в его голове. – Ты очень самоуверен, Фародин. Разве не разумнее было бы разбудить остальных?

– Почему я должен делать то, чего ты ждешь? Предсказуемость – верный спутник поражения. Почему я должен приходить в то место, которое выберешь ты?

Очень важно совершать поступки в правильном месте и в правильное время. Ты ведь тоже очень тщательно выбираешь время и место, когда отправляешься в путь по делам королевы.

– Поэтому я знаю, что не стану слушать тебя, – ответил эльф.

Я могу убить каждого из вас одной только силой мысли. Вы – более чем жалкое подобие альвов. Я надеялся на большее, когда посылал сына человеческого в Альвенмарк.

Фародин посмотрел на лагерь. По-прежнему слышался храп Мандреда. Можно ли верить словам девантара? Неужели королева была права в своих подозрениях?

Думаешь, сын человеческий смог бы пройти ворота своими силами?

– Твой посланник едва не умер. Почему нужно было так поступать?

Чтобы все выглядело убедительнее. Он не знал, кому служит. И ваша королева не разглядела лжи в его словах.

– Если ты желаешь нашей смерти, то давай покончим с этим сразу, здесь, в лагере. Я разбужу остальных!

Нет! Спроси Мандреда о пещере Лута. Там я буду ждать вас в полдень, через три дня.

Фародин раздумывал над тем, сможет ли он задержать чудовище еще немного и разбудить остальных. Быть может, волки ранили девантара. Почему он не показывается, хотя говорит, что непобедим? Они должны уничтожить его здесь и сейчас! Он не пойдет ни на какие сделки!

Одна только сила моей мысли способна убить, Фародин. Не вынуждай меня!

– Так почему же мы еще живы? – самоуверенно спросил эльф.

В данный момент сердце Брандана перестало биться, Фародин с окровавленными руками. Твое сомнение убило его. Если через три дня вас не будет в горах, вы все умрете такой же смертью. Я считал тебя воином. Подумай хорошенько, хочешь ли ты умереть с мечом в руках, глядя в глаза врагу, или так, как Брандан, во сне? Ты думаешь, что особенный. Быть может, ты и убьешь меня… Я буду ждать.

Всего в трех шагах меж деревьев показалась массивная фигура. Рука Фародина метнулась к мечу. Как девантар смог подобраться так близко, что он не заметил? Не было ни шороха, ни тени. Даже гнилостный запах, исходивший от демона, не стал сильнее.

Человек-кабан кивнул головой, словно насмешливо приветствуя его. И потом исчез.

Фародин метнулся вперед. Громко скрипнул покрытый коркой снег под его сапогами. Два удара сердца – и он оказался там, где только что стоял демон. Однако девантара давно и след простыл. Не было отпечатков в снегу. Ничто не указывало на то, что чудовище совсем недавно стояло здесь. Может быть, эта тень была всего лишь видением? Может быть, демон хотел выманить его? Фародин взглянул на лагерь. Его товарищи по-прежнему лежали у костра, плотно завернувшись в одеяла. Все было спокойно.

В старых историях говорилось, что девантар способен дважды солгать в одном слове. Фародин пожалел, что не может понять, что стоит за приглашением в пещеру.

Похолодало. Он похлопал себя руками по бедрам, чтобы прогнать холод из пальцев. Вернулся к дереву, к которому прислонил лук.

Вынул из снега стрелы и тщательно проверил их. Для человека-кабана он выбрал боевые стрелы. У них был плоский наконечник с загнутыми крючками. Наконечники были неплотно насажены на древко. Если кто-то пытался вынуть стрелу из раны, то черенок ломался и наконечник вместе с крючками оставался глубоко в теле. Фародин пожалел, что так и не смог сделать по демону хотя бы одну из стрел.

Он снова посмотрел на лагерь. Нужна уверенность!

– Они могут солгать дважды в одном слове, – тихо прошептал он. Если сейчас эльф пойдет к стоянке, то сделает именно то, чего ждет девантар. Так было с тех пор, как они вышли из ворот Атты Айкъярто.

Фародин подхватил лук и колчан со стрелами. В воздухе плясали мелкие льдинки. Как людям удается жить в такой негостеприимной стране? Он положил оружие на свое одеяло. Затем опустился на колени рядом с Бранданом. Следопыт повернулся на бок. На губах его играла улыбка. Интересно, что ему снится?

Нет, не стоит будить Брандана! Он хотел было уже отвернуться, когда заметил в уголке губ Брандана крохотный блестящий кристаллик. Фародин испуганно наклонился и потряс охотника за плечо.

Брандан не шевелился. Его улыбка превратилась в посмертную маску.

Старые раны

– Пусть огонь сопровождает вас в темноте. – Фародин поднес факел к костру, который они сложили.

Языки пламени медленно карабкались по еловым ветвям. К небу поднимался густой белый дым. Он еще нес запах леса, аромат хвойных иголок и смолы.

Фародин отвернулся. Они работали много часов, чтобы сложить костер. Поскольку сдвинуть с места мертвого кентавра оказалось невозможно, они в конце концов перенесли на поляну Брандана и Лийему.

Мандред стоял на коленях у костра. Его губы безмолвно шевелились. Человек удивлял Фародина. Казалось, он полюбил Айгилаоса, словно брата. И за такое короткое время!

Ветер переменился. Дым двинулся в их сторону, накрывая плотной завесой. В воздухе появился запах горелой плоти.

Фародин с трудом сдержал приступ тошноты.

– Нам нужно спешить. Время уходит.

Нурамон с упреком поглядел на него, словно обвиняя в бездушии. Или он догадывается о чем-то? Ванна не смогла понять, от чего умер Брандан. Фародин не рассказал другим об этой части разговора с девантаром. «Не хочу лишать их мужества», – говорил он себе. Они не должны знать, что девантар может убить силой мысли! Быть может, это всего лишь обман. Быть может, и Брандан умер от чего-то другого. Довольно и того, что этот вопрос мучит его.

– Выступаем! – Мандред поднялся и стряхнул снег со штанов. – Догоним этого выродка и прикончим его!

Язык Фьордландии звучал для ушей Фародина словно угрожающее шипение. Должно быть, королева ошиблась. Этот человек не предаст их. Он всего лишь жертва девантара, как и все они!

Эльф взлетел в седло. Он чувствовал себя абсолютно разбитым. Вместе с уверенностью его оставила добрая часть его сил. Или это чувство вины? Был бы жив Брандан, если бы он, Фародин, не колебался? Он бросил взгляд на волков. Только двое диких охотников остались с ними. Спрятав хвосты между задних лап, они старались держаться поближе к всадникам, когда уходили с поляны.

Фародин подвел каурого жеребца поближе к сыну человеческому.

– Что это за место – пещера Лута?

Мандред пальцем начертил в воздухе какой-то знак.

– Место силы, – прошептал он. – Говорят, что Лут, Ткач Судеб, провел там долгую зиму. Было настолько холодно, что стены пещеры побелели от его дыхания. – Воин выпятил бородатый подбородок. – Это священное место. Мы покончим там с человеком-кабаном, потому что боги будут на нашей стороне, если… – Взгляд человека задержался на гладком древке кабаньего копья, лежавшем прямо перед ним поперек седла.

– Если что? – переспросил Фародин.

– Если они позволят нам дойти туда. – Мандред указал на север. – Пещера находится высоко в горах. Перевалы заметены. Никто не ходит туда среди зимы.

– Но ты там уже был? – недоверчиво спросил эльф.

Мандред покачал головой.

– Нет, но Железнобородые укажут нам путь.

– Железнобородые? Это кто такие?

Мандред слегка улыбнулся.

– Не враги. Их бояться не нужно. По крайней мере, мы не боимся. Тролли стараются избегать их. Их принесли священнослужители. Они вырезаны из стволов священных дубов. Изображения богов. Кто бы ни отправлялся в пещеру Лута, должен принести им жертву. Так можно завоевать их благосклонность… по крайней мере, в большинстве случаев. У деревянных статуй длинные бороды. Туда вонзают железные предметы. Гвозди, старые ножи, сломанные лезвия секир. Так из деревянных бород со временем получились железные.

– Ты даришь своим богам гвозди? – недоверчиво переспросил Фародин.

Мандред неодобрительно зыркнул на него.

– Здесь, во Фьордландии, мы живем небогато. Железо дорого. Кольчуги, которые в замке вашей королевы носит каждый стражник, в нашей стране есть только у князей и королей. Нашим богам это известно!

«А тролли боятся железа», – подумал Фародин, однако поостерегся говорить об этом. Их оружие всегда из дерева или камня. Эльф вспомнил битву при Вельрууне, когда тролли разрушили круг камней, который вел в долину их королевских пещер. Им не нужны железо и сталь. Их силы достаточно, чтобы пробить шлем голыми руками, но прикосновение железа было им неприятно. Поэтому доспехи являются некоторой защитой от этих чудовищ. Фародин с отвращением вспомнил бои с этими гигантскими созданиями. Каждый раз от одной лишь мысли в носу появлялся прогорклый запах тролля.

– Вы должны принести жертвы Железнобородым, – голос человека оторвал эльфа от размышлений. – Даже если не верите в них.

– Конечно.

Фародин мимоходом кивнул. Не стоило бередить старые раны. Айлеен! Тролли убили ее, на расстоянии всего пяти шагов от него. Он помнил ее взгляд, когда массивная каменная секира разрезала ее кольчугу, словно то был тонкий шелк. Семь сотен лет прошло, прежде чем он снова смог полюбить. Все эти столетия он не переставал надеяться. В тролльских войнах погибла вся семья Айлеен, поэтому прошло много лет, прежде чем она родилась вновь. И никто не мог знать, в какой семье она родится. Фародину потребовались столетия для того, чтобы изучить заклинание поиска и наконец найти ее в Альвемере. Она возродилась в Нороэлль, однако он ничего не сказал эльфийке о прошлом. Он хотел, чтобы она еще раз полюбила его, чтобы это была чистая любовь, а не просто склонность, рожденная чувством старых обязательств. Семь сотен лет…

– Ты боишься троллей, не так ли? – Мандред выпрямился в седле. Его рука коснулась древка кабаньего копья. – Не беспокойся! Это научит их уважению. Они боятся сынов моего рода. Они не сумели убить никого из моих предков.

– Значит, у меня есть кое-что общее с твоими предками, – мрачно ответил Фародин.

– Что ты имеешь в виду? Ты что, уже встречался с троллем? – в голосе человека звучало уважение.

– Семеро из них не пережили встречу со мной.

Фародин любил хвастать своими деяниями. Вся кровь троллей не могла погасить бушующую в нем ненависть.

Мандред рассмеялся.

– Семь троллей! Никто не в силах убить семерых троллей!

– Хочешь верь, хочешь не верь, – отрезал Фародин.

Он придержал своего коня и отстал, позволив Нурамону и Ванне обогнать его. Эльф хотел побыть один, наедине со своими мыслями.