Текст книги "Во власти девантара"

Автор книги: Бернхард Хеннен

Соавторы: Джеймс Салливан
сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 53 страниц)

Деревянный вал

Свежий ветер играл тонкими косичками Мандреда. Вместе с Лиондредом и его личной гвардией мандридов он стоял на западном утесе перед входом во фьорд. Оттуда видно было море. Стояло чудесное утро позднего лета. Ветер гнал маленькие белые облачка. Солнце, сверкая, преломлялось в воде, очертания кораблей отчетливо вырисовывались на фоне неба. Их было гораздо больше двух сотен. На парусах у всех был знак сгоревшего дуба.

– Еще полчаса, и первые из них достигнут входа во фьорд, – спокойно произнес Лиондред.

Мандред поглядел на маленький флот, который будет противостоять нападению рыцарей ордена. У них было менее шестидесяти судов. Пятнадцать из них были настолько малы, что вмещали в себя лишь двадцать мужчин. Тридцать сильнейших кораблей связали между собой цепями, протянутыми через люки для весел, чтобы неразрывно соединить их. Таким образом они образовали барьер, блокировавший глубокие воды в центре фьорда. Здесь будет бушевать битва, здесь решится сражение с рыцарями. Более мелкие суда держались немного позади барьера. Они должны были привести подкрепление, когда боевая линия из скрепленных между собой кораблей вот-вот будет прорвана.

Мандред обеспокоенно глядел на широкие проемы справа и слева от стены кораблей.

– Ты действительно уверен, что они не пройдут там, Лиондред?

– Совершенно уверен, предок. Флот наших врагов состоит по большей части из коггов с низкой осадкой. Честно говоря, я хочу спровоцировать их на то, чтобы они попытались атаковать фланги. Там ведь прямо под водой довольно опасные рифы. При самом высоком уровне воды умелый капитан, быть может, сумеет провести когг через рифы, но если вода отступит, то они обречены на провал. Если немного повезет, таким образом они потеряют дюжину, а то и более кораблей. Как только их флот веером рассредоточится по фьорду, мы атакуем их огненными снарядами. – Король указал на несколько маленьких рыбацких лодок, доверху загруженных хворостом. – Если ветер будет дуть в нужную сторону, то мы нанесем им немалый урон. – Лиондред широким жестом обвел отвесные скалы справа и слева от фьорда. – Здесь, наверху, будут стоять старики, которые уже не могут сражаться, и мальчики, которые слишком юны для битв. У нас десять возов стрел, собранных со всего королевства. Они обрушат на корабли врага град огня, если те подойдут слишком близко к берегам. – Лиондред говорил громко, и личные гвардейцы, стоявшие вокруг, хорошо слышали его слова. – В принципе, священнослужители оказали нам услугу, решив атаковать Фирнстайн. Здесь, во фьорде, сражение будет идти по нашим правилам. В узком проливе они не смогут воспользоваться численным преимуществом. Как только они захватят корабельный барьер, начнется настоящее сражение, лицом к лицу.

Король сделал Мандреду знак следовать за ним к лошадям. Садясь в седло, Лиондред тихонько сказал:

– Я надеюсь, что эльфы придут вовремя. Враг превосходит нас по количеству раз в пять, если не больше.

– Если есть сюда путь, то они будут здесь, – решительно ответил Мандред.

Однако он слишком хорошо понимал, сколько неожиданностей может помешать этому. Что, если Эмерелль вообще не приняла его товарищей? Сколько времени потребуется на то, чтобы оснастить флот и привести детей альвов?

Они спустились по тропе с утеса. На полпути им встретились другие воины, которые несли на спинах плетеные корзины со стрелами. Лиондред придержал своего вороного и махнул рукой мужчине с повязкой на глазу.

– Эй, Гомбарт, что заставило тебя покинуть свою красавицу-жену?

– Слыхал, что ты пригласил всех стариков подстрелить сегодня парочку рыцарей. – Он улыбнулся королю беззубой улыбкой, хлопнул себя по черной матерчатой повязке на левом глазу. – Кроме того, говорят, что они так плотно стоят на палубах, что промахнуться просто невозможно. А за каждого убитого в твоих Златых Чертогах наливают полный рог мета.

Лиондред громко расхохотался.

– Вряд ли этот слух пустил мой виночерпий. Но ловлю вас на слове, мужчины. Полный рог мета за каждого рыцаря ордена! – Он широко улыбнулся. – Только не думайте, что я вас не знаю, пройдохи! Я буду стоять внизу, на «Звезде альвов», и считать!

Фирнстайнцы рассмеялись, послышались новые шутки. Король еще раз махнул им рукой, затем пришпорил своего коня и поскакал вниз по утесу.

– Иногда я думаю, что для мужчины лучше умереть молодым, в полном расцвете сил, – крикнул король, как только они удалились на достаточное расстояние, чтобы их не услышали.

– Нет, – возразил ему Мандред. – Самый лучший дар – это увидеть, как растут твои дети. Поверь мне, уж я-то знаю, о чем говорю. – Он с горечью думал о том, как мало видел Альфадаса.

На последнем отрезке дороги к бухте, где их ждала весельная лодка, каждый молча предавался размышлениям. «Где же эльфы, – думал Мандред. – Неужели бросят Фирнстайн на произвол судьбы?»

На берегу стояла Вальгерда, жена Лиондреда. На ней было платье цвета летних цветов, которое удерживали на плечах две золотые пряжки. На руках она держала ребенка, которому не было еще и пяти месяцев. То был Аслак, сын Лиондреда.

Король подошел к ним и нежно поцеловал мальчика в лоб. Затем отстегнул от пояса нож в оббитых золотом ножнах и протянул его Вальгерде. Высокая светловолосая женщина кивнула.

Лиондред нежно провел рукой по ее волосам, а затем пошел к лодке, где его уже ждал Мандред. Ярл чувствовал себя прескверно. Неужели король боится умереть? Может, это прощальный подарок сыну, который, быть может, больше не увидит своего отца? Лиондред так близок всем этим людям. Его любят! «С ним ничего не случится», – поклялся себе Мандред.

Оба сели в лодку. Гребцы приветствовали короля, который взъерошил волосы самому молодому из них. Они оттолкнулись от берега и сильными движениями весел направили лодку к флагманскому кораблю.

– Наследство? – спросил Мандред.

Лиондред отвлекся от своих размышлений.

– Что?

– Нож.

– Да… и наследство тоже.

– А что еще? – не отставал Мандред.

Лиондред понизил голос до шепота.

– Я знаю этих священнослужителей. Это… Если они победят, Вальгерда попытается бежать. Но если…

– Она должна убить твоего мальчика?

– И себя тоже, – подтвердил правитель. – Так будет лучше. – Он поглядел на темные воды фьорда. – Они придут, эльфы-то? – негромко спросил он.

– Конечно, – ответил Мандред, но смотреть в глаза королю при этом не мог.

На борту «Звезды альвов» Лиондреда словно подменили. Он шутил, давал указания, кому идти на передовую. «Звезда альвов» имела мало общего с тем кораблем, который когда-то отвез Мандреда и эльфов к острову Нороэлль. Он был гораздо больше и мог вместить в себя сотню гребцов.

На всех тридцати кораблях заграждения мачты были опущены, чтобы не мешали в предстоящей схватке. Весла тоже были подняты и как следует закреплены. На корме драккара установили шест, на котором развевалось старое знамя «Звезды альвов»: голубая звезда на серебряном фоне.

Два воина помогли Лиондреду облачиться. Чудесно сработанному эльфийскому доспеху Альфадаса не было равных. Остальные воины надели кольчуги и круглые шлемы с длинным наносником.

Мандреду тоже помогли надеть длинную, до колен, кольчугу. Когда он собирался надеть шлем, к нему подошел король.

– Я всегда хотел спросить, правда ли, что каждая твоя косичка означает убитого человека. Так рассказывают наши скальды.

– Правда, – коротко ответил ярл.

– Ты – опасный человек.

– Такие люди тебе сегодня понадобятся.

С утесов раздались звуки рогов. Первый корабль рыцарей ордена взял курс на фьорд. То был стройный трехмачтовик с высокой кормой. Всего несколько мгновений спустя во фьорд вошли еще четыре корабля.

Мандред озадаченно глядел на высокие носовые возвышения. Атакующие будут на много шагов выше их. Мачты кораблей показались ему огромными. В «вороньих гнездах» сидело по пять арбалетчиков. Оттуда они могли отстреливать выбранные мишени.

С западного утеса полетел град стрел. Они не достигли кораблей, державшихся центра фарватера, на добрых пятьдесят шагов.

Лиондред протянул Мандреду большой круглый красный щит.

– Он тебе понадобится, предок!

Ярл просунул левую руку под широкие кожаные ремни и затянул их, чтобы щит крепко сидел на предплечье.

– Давайте поприветствуем белых священнослужителей, – крикнул Лиондред, поднимая щит перед грудью. Затем ударил плоской стороной своей секиры по выпуклому щиту. Жест повторили все воины вдоль боевой линии. Оглушительный шум отразился от стен фьорда.

Стук и крики воинов заставили кровь Мандреда вскипеть в жилах. Пусть эти проклятые священнослужители Тьюреда только придут. Они поймут, что люди Фьордландии сильнее их.

Все больше и больше кораблей входило во фьорд. Они разворачивались, образуя широкую линию. Противники находились на расстоянии около четырех сотен шагов. Мандред видел, как за заградительными линиями сверкают шлемы рыцарей ордена.

– Будь к нам благосклонен, Норгримм! – изо всех сил воскликнул Лиондред. – Пусть наша деревянная стена будет крепкой, пусть мужество наших противников разобьется о нее!

На коггах зазвучали фанфары. На кораблях началось движение.

– Поднять щиты! – крикнул Мандред.

На драккары обрушился град стрел.

Большие круглые щиты быстро образовали крышу. Стрелы застучали по дереву. Некоторые мужчины с криком рухнули, но боевой строй на драккарах не дрогнул.

Теперь залп следовал за залпом. Пригнувшись под щитами, они не могли видеть, как приближаются когги. Мандреду казалось, что прошла целая вечность. Горячий пот струился по спине.

Острие стрелы пробило его щит и едва не задело руку. Песок, которым были покрыты палубы драккаров, кое-где окрасился кровью. Стрелы то и дело находили бреши в стене щитов.

Внезапно барьер из кораблей дрогнул. Некоторые мужчины опрокинулись навзничь. В стене щитов появились пробоины. Когги сократили дистанцию. Теперь корабли северян и рыцарей ордена стояли вплотную друг к другу, словно обезумевшие от ярости олени, сцепившиеся рогами.

– На ноги! – заревел Лиондред. – Лучники, десять шагов назад! Снимите арбалетчиков с «вороньих гнезд»!

Легковооруженные лучники во время обстрела прятались под щитами. Теперь они отбежали, чтобы в свою очередь атаковать противника.

Копье вонзилось в палубу прямо рядом с Мандредом и, дрожа, осталось в залитой кровью доске. Теперь, когда ряд щитов был сломлен, ярл наконец увидел своих врагов. Широкие доски, на концы которых были насажены железные шипы, устремились вперед. Словно клыки вонзились они в палубы.

Повсюду вдоль барьера из кораблей опускались абордажные мостки. Над Мандредом появились воины в белых мундирах, пригнувшиеся и спрятавшиеся за длинные каплевидные щиты. На каждом щите был герб с изображением сгоревшего дуба.

– За Тьюреда! – прозвучало тысячекратное эхо.

И рыцари ордена устремились по абордажным мостикам.

Щит на щит налетели они в слепой ярости на боевой строй обороняющихся. Секира Мандреда описала сверкающую дугу. Она пробила щит и шлем первого нападавшего. Одним рывком ярл выдернул оружие и провел удар слева поверх края щита следующего рыцаря. С треском прошла эльфийская сталь наносник противника.

Рядом с ним, подобно дикому медведю, сражался Лиондред. Вскоре палуба была усеяна мертвыми и умирающими.

Удар меча расколол щит Мандреда. Нападающий рывком вырвал меч, застрявший в щите. Секира устремилась в незащищенный бок рыцаря и вошла ниже ребер.

Одним прыжком Мандред очутился на одном из абордажных мостиков. Разбитый щит он отбросил в сторону. Затем он обеими руками схватил секиру. Словно берсерк, он шаг за шагом пробивался на носовое возвышение корабля противника. Прямо за ним шли трое мандридов, пытаясь прикрывать его щитами от вражеских стрел.

Когда он достиг конца мостика, оказалось, что воины ордена столпились на носовом возвышении настолько плотно, что не могли даже щиты поднять, чтобы обороняться. В слепой ярости обрушился на них Мандред. Мечи и копья ломались под эльфийской сталью. Затем он прыгнул в самую гущу врагов. Высокому воину он вонзил шип, которым был оснащен верхний край секиры, прямо под шлем и через челюсть в мозг. Падая, великан увлек за собой еще двоих воинов. На носовом возвышении поднялась паника. Крича, рыцари пытались убраться подальше. Некоторые даже попрыгали в воду через заграждения, хотя из-за тяжелых кольчуг это означало верную смерть.

Несколько мгновений спустя носовое возвышение оказалось занято северянами. Запыхавшийся Мандред поглядел на главную палубу. Выжившие рыцари отошли. Они смотрели на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Сзади к группе кораблей подходили еще когги. Они везли с собой свежие войска.

– Нужно отходить, – прозвучал рядом с ним грубый голос.

Лиондред тоже пробрался на когг. Король указал на восток.

– Им удалось пройти через рифы. Отлива не будет! До сих пор они потеряли всего один-единственный корабль.

С носового возвышения Мандреду хорошо было видно бой. Боевая линия северян выдержала. Но смерть пожала большой урожай.

С обеих сторон заградительного барьера отдельным коггам удалось пройти через рифы. Один из кораблей священнослужителей был охвачен огнем. Черный столб дыма поднимался к ясному летнему небу. Еще три лодки с огненными снарядами храбро шли в наступление, но рыцари пытались удержать их в отдалении при помощи длинных шестов, а арбалетчики в «вороньих гнездах» отстреливали команду лодок.

Два когга сцепились с драккарами, которые они держали в качестве резерва, и пошли на абордаж. Однако скоро подойдут еще семь кораблей, чтобы атаковать барьер с обратной стороны.

– Назад, на драккары! – во все горло крикнул Лиондред. – Будем образовывать двойную линию!

С тяжелым сердцем спускался Мандред по абордажному мостику. За их спинами звучали насмешливые крики рыцарей ордена. Ярл невольно вспомнил об оббитом золотом кинжале, который отдал Лиондред своей жене.

– Пусть эльфы придут, Лут! – в отчаянии бормотал он. – Пошли нам союзников, и никогда мои губы больше не прикоснутся к рогу с метом!

На корабле королевы

Нурамон стоял у поручней «Эльфийского сияния», флагманского корабля королевы. Отсюда, с правого борта, он видел корабли фирнстайнцев, связанные друг с другом и, словно стена, преграждавшие вход в порт. По другую сторону вздувались крепкие паруса вражеского флота, на каждом из которых был знак Тьюреда, черное дерево. Едва ли половина из них атаковала корабли фирнстайнцев, ввязавшись в бой. В узком проливе фьорда рыцари ордена не могли воспользоваться численным преимуществом. Лиондред и Мандред навязали врагам кровопролитную схватку, где все решали люди, и Нурамон не мог оценить, насколько хорошо держатся фьордландцы. Он видел только, что на кораблях что-то движется и что там, очевидно, воцарилось сильное столпотворение.

Часть вражеских кораблей пыталась объехать устроенное фьордландцами заграждение и найти фарватер между драккарами и утесами. Один когг уже лежал на скалах со вспоротым днищем. Команда, похоже, погибла. Однако судьба когга не испугала врага. Корабли по-прежнему пытались найти дорогу меж рифов, чтобы окружить фьордландцев или же атаковать корабли королевы.

Нурамон надеялся, что с Мандредом и Лиондредом ничего не случилось. В битвах действуют законы иные, чем в поединках. Выбор между жизнью и смертью зависит от случая. Ну почему «Эльфийское сияние» идет так медленно! Нурамон поглядел на корабельные весла, исчезавшие под ним в борту корабля. Их было около сорока. Он видел, как под палубой скрылись около двухсот гребцов. Наверняка там, на скамьях, они делают все возможное, однако огромный корабль королевы продвигался вперед очень медленно. Маленькие галеры из Рейлимее ушли далеко вперед и скоро подойдут на помощь фьордландцам. Нурамон слышал, что оснащала корабли волшебница из моря, имени которой никто не знал. За ними шли триремы из Альвемера. Нурамон был удивлен тем, насколько быстро флот Альвенмарка сумел выйти в море. На то, чтобы оснастить корабли и собрать их вместе, ушло всего двенадцать дней.

Врата, через которые они пришли, закрылись уже давным-давно. Никогда не забыть ему чудесной игры света над морем Альвенмарка, которую создала своим заклинанием Эмерелль. Врата были настолько широки, что на рассвете через них прошел в одну линию весь флот.

По поводу Эмерелль среди воинов ходили различные слухи. Так, некоторые объясняли тот факт, что галера королевы шла без сопровождающих кораблей, тем, что она хотела оттянуть врагов на себя. Оглядываясь вокруг, Нурамон вполне мог себе представить, что этот слух правдив. «Эльфийское сияние» был подобен плавучему полю битвы. Под палубой сидели на веслах гребцы, в то время как на палубе собрались воины. На шестидесяти шагах между носом и кормой ожидали битвы триста эльфов. Королева даже отказалась от моряков, занимающихся парусами, чтобы корабль мог вместить больше воинов. Говорили, что в этой битве паруса не понадобятся, и с галеры убрали даже мачты.

Корабль направлялся к левому флангу фьордландцев, чтобы поддержать их с той стороны. Обилее объяснила Нурамону стратегию: она и воины с других галер перейдут на драккары фьордландцев и разгрузят союзников. А те в свою очередь отойдут на галеры, чтобы отдохнуть и позже снова присоединиться к битве.

Кто-то похлопал Нурамона по плечу. Он обернулся и увидел мастера Альвиаса.

– Королева хочет видеть тебя, – произнес он.

Нурамон поднял лук и последовал сквозь ряды воинов за доверенным лицом Эмерелль. Альвиас выглядел непривычно-воинственно в кожаных доспехах, опоясанный мечом. Говорили, что он сражался рядом с королевой еще во времена первой тролльской войны.

Альвиас привел его на кормовое возвышение, где в окружении стражи находились Эмерелль и Юливее. Королева давала указания командирам. На ней была серая одежда волшебницы, как и в ту ночь, когда она своими советами готовила его к эльфийской охоте.

Нурамон увидел и Обилее, которая, похоже, ждала последних указаний королевы. На ней были те же доспехи, что и тогда, в тронном зале.

Маленькая Юливее приветствовала Нурамона игривым жестом. Она тоже была одета в серую одежду, как и королева. Нурамону по-прежнему не нравилось то, что Эмерелль взяла маленькую волшебницу с собой. Он беспокоился за нее. Это не место для ребенка, сколь могущественной ни была Юливее.

Побеседовав с Обилее, королева подозвала к себе Нурамона. Она милостиво приветствовала его, а затем сказала:

– Я вижу, что ты тревожишься за Юливее. И скажу тебе, что нет места, где она была бы в большей безопасности, чем рядом со мной.

Он коротко кивнул. Королева была права. И тем не менее ему было бы легче, если бы Юливее осталась в замке, в Альвенмарке.

– Нурамон, я хочу, чтобы ты пошел с Обилее, – королева указала на воительницу. – Она будет командовать на носовом возвышении, как только Дийелон и Пельверик прорвутся к фьордландцам.

– Да, королева.

– Тогда иди!

Юливее оторвалась от королевы и подбежала к Нурамону.

– Ты ведь вернешься, правда? – спросила она.

Нурамон опустился на колени.

– Неужели я вижу беспокойство на твоем лице?

Она отвела взгляд и кивнула.

– Не бойся. Оставайся с королевой. Ты ведь слышала, что она сказала. – Он поцеловал ее в лоб. – А теперь иди.

Юливее молча вернулась к Эмерелль. Она подняла колчан со стрелами и улыбнулась. То были стрелы, которые Нурамон нашел вместе с луком у карликов. Сначала он хотел взять их с собой в битву, однако королева посоветовала ему использовать вместо этого обычные, а эти приберечь для особых битв.

– Нам нужно идти, Нурамон! – сказала Обилее, кладя руку ему на плечо.

Нурамон в последний раз поглядел на Юливее, а затем вместе с Обилее отправился на нос. Лицо у воительницы было обеспокоенным.

– Что с тобой, Обилее? – спросил он.

– Просто… – начала она, но не договорила, словно не решаясь произнести какие-то слова. А затем посмотрела прямо на него и сказала:

– Я не должна быть твоим командиром, Нурамон.

– Ты ведь уже не девочка, какой была когда-то, – ответил тот. – Ты – великая воительница, значишь гораздо больше, чем когда-либо буду значить я. Ты доказала свое мужество в стольких битвах. Я восхищаюсь тобой. – Губы Обилее задрожали. – Не грусти из-за меня или из-за Нороэлль. Смерть – это не конец. Ничто не удержит меня от того, чтобы найти Нороэлль, будь то в этой жизни или в следующей. И как ты думаешь, что она скажет, когда увидит тебя? Она будет гордиться тобой так же, как и я.

Обилее улыбнулась, наконец подчиняясь своему веселому характеру.

– Спасибо, Нурамон.

Эльф не испытывал страха смерти. Смерть не будет означать конец его поисков, просто немного задержит их. Прошлой ночью он рассказал своей семье о путешествии и попросил их сохранить эти знания, если он умрет. Таким образом, он начал писать книгу своей души, в духе друзей-карликов. Нужно было сделать это гораздо раньше, однако никогда он еще не был так близок к смерти, как перед этой битвой.

Они подошли к воинам Обилее; на этом корабле они были единственными из Альвемера. Узнать их можно было по гербам на мундирах: серебряная русалка на синем фоне. Их было около пятидесяти – мужчин и женщин, вооруженных полуторными мечами, у некоторых были еще луки. Обилее обратилась к своему отряду с какими-то словами, а Нурамон тем временем смотрел вперед. Но здесь воины стояли настолько плотно друг к другу, что ничего нельзя было увидеть.

Когда же все, наконец, начнется? Где-то там, впереди, борется с трудностями Мандред, а эта галера еле ползет! Он мог только надеяться на то, что корабли из Рейлимее уже добрались до фьордландцев.

Нурамон вспомнил о Фародине. Мысль о том, что он у герцога троллей, тревожила его, хотя Фародин утешал его и говорил, чтобы он не переживал.

Из толпы к нему протолкалась незнакомая воительница.

– Это ты – Нурамон? – спросила она.

Он удивленно поглядел на нее.

– Да.

– Меня зовут Номья.

Это было имя их юной спутницы, с которой они отправились когда-то на поиски Гийома.

– Ты?..

Та кивнула.

– Да, твой товарищ из Анисканса. Я родилась снова.

Она не была похожа на прежнюю воительницу. Невысокого роста, с черными, коротко стриженными волосами, она казалась гораздо более зрелой, чем та молодая девушка, которая сопровождала их на поиски Гийома. Но в ее глазах было то же самое дружелюбие, которое он видел прежде в глазах своей спутницы. Смерть Номьи во время бегства из Анисканса сильно опечалила их, особенно Мандреда.

Нурамон обнял ее, словно подругу, которую давно не видел.

– Рад, что ты здесь.

Когда он отстранился, то заметил, что воительницу сильно удивили его объятия.

Нурамон заметил лук в ее руках.

– Ты лучница?

– Да.

– Это и раньше здорово удавалось тебе.

Она улыбнулась, но ничего не сказала. Наверняка Нурамон внушал ей страх. Наверняка она не помнила свою прежнюю жизнь, а он встретил ее так, как встречают родившегося вновь карлики.

Внезапно Нурамон услышал крики. Они доносились спереди.

– Готовьтесь! – крикнула Обилее.

Нурамон вытянул шею, но по-прежнему ничего не сумел разобрать. Зато услышал шум битвы: звон стали и крики раненых.

С левого борта донеслись возгласы воинов.

– Быстрее! – кричали оттуда.

Нурамон отодвинул двоих эльфов и протолкался к поручням с левого борта. То, что он увидел там, поразило его, словно молния. Прямо на них шел огромный трехмачтовик. Черное дерево Тьюреда красовалось на гроте. Должно быть, враги обошли риф с этой стороны и теперь пытались преградить путь кораблю королевы.

Когда в центре корабля послышались крики и над головами их засвистели арбалетные болты, стало ясно, что битва для них уже началась.

Внезапно корабль дрогнул. Кораблю королевы был нанесен удар, едва не сбивший Нурамона с ног. Вражеское судно протаранило центр их корабля! Воцарился хаос. Слева и справа до ушей Нурамона доносился шум битвы.

Стоявшие вокруг него воины забеспокоились. Номья тоже занервничала. Казалось, не знает страха только Обилее.

– Лучники, вправо! – приказала она, и Нурамон, не колеблясь, подчинился приказу.

Он протолкался на другую сторону носового возвышения, где отряд занял позицию вдоль поручней.

Немного впереди он увидел целый ряд фьордландских драккаров. Несколько вражеских кораблей, а также кораблей из Рейлимее, бросили якорь там и ввязались в бой. Когги из Фаргона образовывали плотное скопление; они были крепко связаны между собой, и рыцари ордена, прибывавшие в качестве подкрепления, вынуждены были проходить через несколько кораблей, чтобы попасть на линию атаки. Битва разрасталась, и «Эльфийское сияние», на котором находился Нурамон, стал ее частью. Он попытался разглядеть среди фьордландцев Мандреда, однако его товарищ был скрыт в гуще сражения.

Обилее повела их к поручням. Там была установлена деревянная лестница, заканчивавшаяся прямо над первым кораблем фирнстайнцев.

– Воины, ко мне, вперед! – крикнула Обилее. – Лучники у поручней. Стрелять только наверняка!

Сзади подошли еще лучники, заполнив просвет до самого конца поручней. Остальные встали во втором ряду, они должны были вступить в бой тогда, когда появится брешь в первом ряду.

Как и стрелки, находившиеся по правую и по левую руку от него, Нурамон извлек стрелу из колчана, наложил ее на тетиву и отыскал себе цель. Вот! Он обнаружил рыцаря, спускавшегося по забортному трапу прямо перед ними. Нурамон как раз собирался спустить тетиву, когда заметил, что стоявшая рядом с ним Номья уже выстрелила и ее стрела нашла цель.

Сражающиеся двигались слишком быстро и непредсказуемо для Нурамона. Наконец он обнаружил группу вражеских воинов, которые собрались на некотором отдалении, очевидно, намереваясь подготовить направленную атаку. Они стояли в доброй сотне шагов от них, но поскольку их было так много и в данный момент их не теснили противники, Нурамон выстрелил. Он не стал дожидаться даже, пока стрела его долетит до цели, как уже вынул из колчана следующую.

Один из воинов рухнул на колени с раной в животе, что заставило его товарищей укрыться за низкими поручнями. Другие стрелы заставили их отступить на расстояние, где их не достанут.

В поисках новой цели Нурамон заметил флаг с синей звездой на серебряном фоне. Это было знамя «Звезды альвов», которую когда-то подарил ему король Нъяульдред! Корабль был не тот, на котором они с Мандредом и Фародином ходили на восток. Новая «Звезда альвов» была гораздо больше, но, очевидно, флаг сохранили, быть может, как воспоминание о былой славе.

И вдруг Нурамон увидел Мандреда. Ярл держался на краю «Звезды альвов», где было достаточно места для того, чтобы размахивать секирой. Ему и его людям приходилось нелегко. Противник сильно превосходил их количеством. Кроме того, один из кораблей ордена прошел меж эльфийских галер и атаковал драккар рядом со «Звездой альвов». Рыцари бросились в гущу сражения, и возникла угроза прорыва линии защиты теснимых со всех сторон фьордландцев. Они вонзали клин между Мандредом и эльфами.

Нурамон нацелился на корабль ордена. Он метил в короткую доску, соединявшую его с соседним кораблем. Воин Тьюреда предпринял попытку попасть на «Звезду альвов». Нурамон выстрелил. Стрела описала дугу и вскоре после этого вонзилась в тело человека.

Эльф был недоволен. Он целил в голову! Просто прошло слишком много времени, прежде чем его стрела достигла цели. Эдак он, в конце концов, еще попадет в друга вместо врага.

Нурамон наложил на тетиву новую стрелу. И тут случилось то, чего втайне опасался Нурамон: воин подобрался к Мандреду сзади, в то время как тот сражался сразу с двумя противниками, находившимися перед ним! Нурамон поспешно натянул тетиву. Он должен был быть уверен в том, что попадет в того человека. Одна ошибка – и Мандреду наступит конец. Когда вражеский воин поднял меч, Нурамон, позабыв о предосторожностях, спустил стрелу с тетивы. Он задержал дыхание, когда стрела по высокой дуге устремилась к цели.

Она угодила человеку прямо в грудь.

Мандред обернулся и нанес воину, и так готовому упасть, удар секирой, отправивший его за борт. Затем удивленно огляделся по сторонам и подозвал к себе нескольких воинов. Среди них Нурамон узнал Лиондреда в доспехах Альфадаса. Мандред указал на Нурамона, однако не похоже было, чтобы он его узнал. Затем указал на рыцарей ордена, отделявших их от эльфов. Фьордландцы на «Звезде альвов» собрались вокруг Мандреда и Лиондреда. Они хотели прорываться, однако это означало, что им придется отражать нападения врага сразу с двух сторон.

– Там Мандред и король Лиондред! – крикнул Нурамон стоявшим рядом лучникам. – Они окружены и хотят прорваться к нам!

Обилее подошла к Нурамону и поглядела на «Звезду альвов». Затем крикнула:

– Все, кто слева от Нурамона, первую стрелу на воинов перед Лиондредом, все, кто справа – в преследователей! Вторая стрела у всех в преследователей. Никто не должен уйти! – и с этими словами она отошла от борта и предоставила лучникам выполнять свою работу.

Они подождали, пока Мандред отдаст приказ прорываться. Вот! Ярл поднял секиру и под боевые кличи воины вокруг него перепрыгнули на четвертый корабль.

Нурамон и его соратники спустили стрелы. Густо, словно град, обрушились они на врагов. Те, кого пощадили стрелы, не поняли, что произошло, только втянули головы в плечи.

Мандред и некоторые фирнстайнцы замерли на миг, затем устремились вперед. Второй залп угодил в преследователей и на миг задержал их. Вот уже вперед устремились щитоносцы. Однако этого драгоценного времени должно было хватить на то, чтобы помочь Мандреду прорваться. Рыцари ордена, атаковавшие фьордландцев в спину, были почти окружены. Когда они заметили, что сражение безнадежно, то отступили на свой двухмачтовый корабль. Мандред и Пельверик встретились. Нурамон увидел, как Пельверик указал на него.

Мандред поднял секиру и крикнул:

– Нурамон! – А затем побежал, а за ним и мандриды, пробираясь через ряды эльфийских воинов, навстречу ему.

Нурамон перевел дух и поглядел сверху вниз на поле битвы. Казалось, что план королевы сработает. Повсюду вдоль корабельного заграждения эльфийские воины сменяли в бою утомленных фьордландцев, и вся защитная линия снова могла стоять перед натиском врага. Хотя численное превосходство было по-прежнему не на их стороне, поскольку у рыцарей ордена было очень много кораблей и воинов, однако все изменится самое позднее тогда, когда подоспеют тролли.