Текст книги "Во власти девантара"

Автор книги: Бернхард Хеннен

Соавторы: Джеймс Салливан
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 53 страниц)

Судовой журнал галеры «Пурпурный ветер»

34-й день пути:Под сенью островов Искендрии мы ждали баржу Сем-ла. У гребцов было время отдохнуть. Как и было условлено, мы взяли на борт ящик пустынного стекла, мраморную статую и десять тюков тонкого полотна. Но никто не говорил нам, что мы должны взять еще и пассажиров: эльфа из Альвенмарка по имени Фародин и человека, очевидно, северянина, по имени Мандред. Сем-ла оплатила проезд пассажиров. Очевидно, у них обоих нет золота, хотя одеты и вооружены они хорошо. Одни только кони из Альвенмарка стоят целое состояние.

35-й день пути:Медленное путешествие курсом норд-норд-вест. Штиль и палящее солнце. Гребцы быстро устают. Человек, которого мы взяли на борт, удивительно образован. Он знает много о море и гребет за троих, поскольку силы в руках у него много. Для «Пурпурного ветра» он был бы очень полезен, поскольку говорит по-дайлосски и мог бы помочь в торговле с кентаврами Гигнокса. Сын человеческий все время говорит о старых сагах, которые он слышал в Искендрии, и о Фьордландии, что далеко на севере. Если бы он только знал, сколько морей мы уже обошли!

36–38 дни пути:Море спокойно. Команда довольна. Любопытство по отношению к сыну человеческому.

39-й день пути:Команда в хорошем настроении. Южный ветер, мягкая погода. Идем хорошо. Гребцы могут немного передохнуть, после того как мы пошли вперед быстрее, чем ожидалось. После полудня: представление на море. Мы пересекли курс человеческого корабля, эгильскую галеру. И тут показалась огромная морская змея. Люди сделали то, что делают все желторотики: они пустились наутек! Как и ожидалось, морская змея последовала за ними и разбила их корабль, словно это была всего лишь рыбацкая лодка. Немногих выживших мы взяли на борт.

Час спустя морская змея появилась снова. Она вынырнула в менее нем двадцати шагах по правому борту. Спасенные люди были вне себя, многие из них выпрыгнули за борт. Эти глупцы не знают, что нужно идти прямо на змею, чтобы напугать ее. Эти твари охотятся только на тех, кто их боится. И мы пошли прямо на змею. Мандред был единственным из людей, кто не выказал страха. Он даже призывал нас атаковать змею. Когда бестия наконец нырнула и уплыла, сын человеческий был, казалось, разочарован. Мы все смеялись, потому что он ругался по-дайлосски. Звучало почти как из уст кентавра…

45-й день пути:Выходим в неглубокие воды, идем осторожно меж мелей перед человеческим городом Йилгасом. Здесь мы оставляем на берегу выживших после нападения змеи. Еще до захода солнца бросим якорь перед Гигноксом. Может быть, сына человеческого все же удастся уговорить…

51-й день пути:Благодаря Мандреду: хорошие сделки с кентаврами Гигнокса. Чего не хватает сыну человеческому, так это лошадиного тела кентавра. Он пил с ними и пел грубые песни. После этого они согласились торговать с нами. Бросается в глаза: хотя неподалеку от Гигнокса находятся врата в Альвенмарк, Мандред и Фародин не хотят идти туда. Может быть, они изгнанники?

53-й день пути:Отъезд. Спокойное море, гребцы пьяны. Сын человеческий за барабаном! Эльфу из Альвенмарка, похоже, нехорошо. Может быть, мы слишком грубы для эльфов. Что творит время, проведенное в мире людей, с эльфами! Вечером: Фародин удивляется тому, что я веду судовой журнал. Тот, кто заключает союз с Искендрией, умеет ценить письмо! Эльф из Альвенмарка просит изменить курс. Рассказывает о чем-то, что нужно достать со дна моря. Поскольку крюк небольшой и мне, кроме всего прочего, любопытно, я соглашаюсь.

55-й день пути:Прибываем на искомое место после тяжелого отрезка гребли. Команда устала и недовольна. Не понимает причины смены курса. По поводу Фародина: вода слишком глубока для него. Хотя он очень мужественен, но он не может достичь дна. И я предлагаю свою помощь, поскольку владею заклинаниями воды и воздуха. Однако Фародин говорит, что я не смогу найти искомое. И мы ныряем вместе, время от времени я даю ему воздух. На морском дне кое-что странное: он хватает песок и дает мне знак подниматься вместе с ним. Наверху он открывает полную песка ладонь. Что-то ищет: одну-единственную песчинку! Хотя признаю, в ней, похоже, есть что-то магическое…

57-й день пути:Шторм, неожиданно! Вынуждены сражаться. В конце: ни одного раненого, небольшие поломки, груз цел. Хороший шторм…

67-й день пути:На побережье перед человеческим городом Тильгис, на востоке Ангноса. Пора прощаться. Сын человеческий и эльф из Альвенмарка сильно помогли нам. Я пыталась еще раз переубедить их, однако тщетно. Какая потеря! С особым удовольствием я представила бы своему князю Фародина. Единственным утешением может служить хорошая сделка, которую я заключила с Фародином. Он обменял четыре янтарина на 400 ангноских денаров…

78-й день пути:Мы достигли морского пролива Квилас и проходим врата. Вечером: прибытие в Рейлимее. Сгружаем товары. Конец путешествия. Семьдесят восемь дней. Хорошее время.

Записано эльфийкой Аранаэ,

капитаном «Пурпурного ветра»,

в 1287 году со дня основания Рейлимее

Потерянная родина

Мандред был взволнован, словно мальчик по пути на праздник солнцестояния, где он хочет потанцевать с любимой и не только потанцевать… Он пришпорил свою кобылку и погнал ее вверх по мягко поднимавшемуся склону холма. Прошло, пожалуй, года три с тех пор, как он последний раз был в Фирнстайне. Множество путешествий исказили его чувство времени, и он уже не мог понять, сколько времени прошло с тех пор, как он попрощался с Альфадасом. Интересно, стал ли его сын ярлом?

Царила золотая осень, так же, как и тогда, когда Мандред уходил из Фирнстайна. Самое лучшее время для рыбалки.

Засопев, кобылка взобралась на гребень холма. Оттуда хорошо было видно фьорд. До Фирнстайна было еще более мили. Мандред прикрыл глаза ладонью и заморгал, глядя на низко опустившееся солнце. Под ним лежал небольшой город. Крепкая каменная стена с низенькими башнями окружала его. Причалы простирали свои руки далеко в воды фьорда. На якоре стояло около двадцати крупных судов. Вдоль берега стояли склады, а на холме, где когда-то тулился дом Эрека, возвышались каменные чертоги, которые могли сделать честь даже князю. Может быть, бродя по горам, он забрел не туда?

Мандред озадаченно глядел на отвесный утес, увенчанный каменным кругом. Это Январский утес, а там внизу должна быть его деревня. Обманывать себя было бессмысленно.

Мандреду показалось, что невидимая рука сжала его горло. Он судорожно сглотнул. Теперь до гребня холма добрался и Фародин. Эльф придержал своего гнедого и молча глянул вниз на фьорд.

– Должно быть… должно быть, нас не было очень долго, – запинаясь, выдавил из себя Мандред.

Он закрыл глаза и подумал о времени, которое он провел с Альфадасом, о тех немногих годах, когда он был рядом с сыном. Словно это было вчера, он вспомнил, как они выходили в воды фьорда на лодке Эрека, как Альфадас из озорства столкнул его в воду. Вспомнил о двадцатифунтовом лососе, которого он поймал и который был больше всех рыб, клевавших у сына. Они вместе напивались, сидели на берегу, жарили на костре лосося и заедали черствым хлебом.

Интересно, сколько лет сейчас Альфадасу? Сколько нужно времени, чтобы из маленькой деревни вырос город? Двадцать лет? Сорок?

Они пришли с запада, через дикие горные места, и на протяжении нескольких недель не встречали ни единой души. Никого, с кем можно было бы посидеть у костра и порассказывать друг другу истории. Быть может, он оказался бы подготовленным… Мандред закусил губу и отчаянно пытался совладать с чувствами, которые грозили захлестнуть его. Эльфы рассказывали ему об опасностях путешествия через врата. После того, что случилось в ледяной пещере, он должен был догадаться…

Но тогда их перенесло через время злое заклинание девантара! А ведь Фародин и Нурамон учились магии перехода. Как же это могло случиться?

И, исполнившись беспокойства, он погнал кобылу вниз по склону. Ему нужно к Альфадасу? Может, у него уже дети есть? Или даже внуки?

Стража не задерживала их, когда они прошли хорошо укрепленные ворота. Должно быть, сегодня базарный день. На улицах было полно людей. Повсюду вплотную к домам стояли лотки. В воздухе витал восхитительный аромат яблок. Мандред спешился и повел свою кобылку в поводу. Глядя каждому встречному в лицо, он искал знакомые черты.

Даже одежда людей изменилась за время его отсутствия! Почти все носили хорошие ткани. В городе царило праздничное настроение. Фирнстайн стал богатым. Но он ничего не узнавал. Не было уже ни единого дома из тех, что он когда-либо знал.

Наконец Мандред не вытерпел неизвестности. Он остановил седовласого старика. На нем была белая рубашка с яркой вышивкой на плечах. Тяжелый обруч с серебряными конскими головами на концах выдавал в нем важного человека.

– Где мне найти ярла Альфадаса? – взволнованно спросил Мандред. – Что здесь произошло?

Старик нахмурил лоб. Немного прищурив голубые глаза, он совершенно очевидно пытался понять, с каким мошенником ему придется иметь дело.

– Ярл Альфадас? Я не знаю ярла с таким именем.

– Кто правит в этом городе?

– Должно быть, ты прибыл издалека, воин. Никогда не слыхал имени короля Нъяульдреда Ломающего Клинки?

– Короля? – Мандред едва не поперхнулся. – В Фирнстайне правит король?

– Не делай из меня дурака! – рассерженно буркнул старик, когда Мандред удержал его за рукав.

– Посмотри на меня! Ты меня когда-нибудь уже видел? – Мандред тряхнул головой, тонкие косы хлестнули его по лицу. – Я Мандред Торгридсон, и я пришел, чтобы увидеть своего сына Альфадаса.

Вокруг стали собираться люди. Некоторые мужчины потянулись к мечам, очевидно, готовые вмешаться, если чужак еще раз обидит старика. А тот побледнел, словно смерть. Наверное, если бы он увидел призрака, то испугался бы меньше.

– Мандред Торгридсон, – бесцветным голосом произнес он.

Имя подхватили стоявшие вокруг люди. Подобно лесному пожару промчалось оно в толпе и вскоре было уже у всех на устах.

– Ты наверняка пришел за раненой эльфийкой, – наконец выдавил из себя старик. – Она в длинном доме короля. Он созвал отовсюду целителей и ведьм…

– Я здесь из-за Альфадаса, моего… – Фародин мягко положил руку ему на плечо.

– О какой эльфийке вы говорите?

– Охотники нашли ее на перевале Ларн. Она была полумертвой. Ее принесли сюда, в королевский город, потому что никто не мог ей помочь. – Старик прищурился. Внезапно он протянул руку и коснулся щеки Фародина. – Ты… Я хотел сказать, Вы… Вы тоже…

– Где нам найти чертоги короля? – вежливо, но непреклонно спросил Фародин.

Старик решил лично провести их через город. Где-то в толпе кто-то крикнул:

– Ярл Мандред вернулся! – Толпа и толчея стали еще больше. Некоторые только смотрели на него и Фародина. Другие пытались прикоснуться к Мандреду, словно хотели удостовериться в том, что он не призрак.

Наконец они достигли холма, на котором высились чертоги короля. Широкая лестница, обрамленная статуями львов, вела к трону властелина. И только когда оба чужака стали подниматься по ступенькам, толпа отстала.

Мандред чувствовал, что его раздирают противоречия. Его сердило, что старик не сказал ему, что с Альфадасом. С другой стороны, он испытывал гордость. Он знаменит! Похоже, все в городе знают его имя. Наверняка существует песня о его героическом поединке с человеком-кабаном!

Они почти добрались до праздничного зала, когда Мандред обернулся и посмотрел на площадь. Казалось, все внизу уставились на него. Вся торговля замерла.

Ярл вынул из-за пояса секиру и крикнул:

– Приветствую народ Фирнстайна! Здесь стоит Мандред Торгридсон, который вернулся, чтобы повидать своего наследника!

Ответом ему было ликование. Он наслаждался этими криками, этим восхищением. Когда он наконец отвернулся, то увидел, что в конце лестницы его ждет воин с дикой рыжей бородой, в которой уже появись широкие седые пряди. Его окружала свита из хорошо вооруженных молодых людей.

– Значит, ты утверждаешь, что ты Мандред, – вызывающе произнес пожилой воин. – Почему я должен этому верить?

Ярл опустил руку на древко секиры. Ему весьма хотелось проучить этого парня. А потом ухмыльнулся. Эти упрямые старики… Должно быть, это семейное. Впрочем…

– Мандреда Торгридсона легко узнать по тому, что он путешествует в обществе эльфа, – вмешался Фародин. Он отбросил назад длинные светлые волосы, чтобы можно было лучше видеть его острые уши.

Король нахмурился. Внезапно он посерьезнел, даже несколько испугался, словно услышал дурные вести.

Мандред стоял, словно вкопанный. Если этот старик наверху – его внук, то Альфадас, должно быть, уже давно мертв.

– Ты Фаредред или Нуредред? – вежливо поинтересовался король.

– Фародин, – ответил эльф.

Мандред почувствовал, что у него задрожали колени. Он выпрямился, попытался промолчать, но совладать с собой не сумел.

– Альфадас, – негромко произнес он. – Альфадас.

Король спустился по лестнице и обнял Мандреда. С площади снова донеслись возгласы ликования.

– Что-то болит? – тихо спросил Нъяульдред.

Мандред покачал головой.

– Что с Альфадасом?

Король обхватил Мандреда одной рукой, пытаясь поддержать. Для всех остальных это должно было выглядеть подтверждением дружбы.

– Поговорим в моих покоях, не здесь.

Они медленно поднялись по ступеням. Врата в королевский зал стояли нараспашку. Внутри все освещалось ярким светом факелов, отражавшимся в оббитых золотом колоннах. С высокого потолка свисали захваченные флаги. На противоположном конце зала на постаменте стоял трон темного дерева.

Мандред удивился роскоши. Даже золотые чертоги Хорсы Крепкощита не производили такого впечатления. Одну из стен украшали щиты величиной с двери и каменные секиры, казавшиеся слишком тяжелыми, чтобы быть сделанными рукой человека.

Из-за одной из колонн вышла молодая рыжеволосая женщина. На ней было длинное платье из оленьей кожи, расшитое косточками, перьями и каменными амулетами.

– Господин, она не переживет восхода солнца. Мы бессильны.

– Тогда принесите носилки. Мы отнесем ее наверх, к кругу камней. Мандред и его товарищ Фародин пришли, чтобы забрать ее.

– Она слишком слаба для этого. Даже на носилках, закутанная в теплое одеяло, она не переживет подъема на утес. Чудо, что она вообще прожила так долго.

– Отведите меня к ней, – потребовал Фародин. – Немедленно!

Король кивнул женщине. Она взяла Фародина за руку и увела.

Мандред прислонился к одной из колонн. При виде зала он на миг забыл о своей слабости.

– Альфадас? – умоляющим тоном произнес он, глядя на седые пряди в бороде короля.

Нъяульдред хлопнул в ладоши и широким жестом указал на свою свиту.

– Принесите мет и два рога. А потом оставьте меня наедине с моим предком.

Предком!Мандред почувствовал, что внутри у него что-то дрогнуло.

Молодые воины удалились. Девушка принесла рога и оставила большую глиняную чашу с метом. Рога были красивые, с широкими золотыми полосками.

– Сколько времени нет уже Альфадаса? – бесцветным голосом спросил Мандред.

– Пей! – только и сказал Нъяульдред. – Пей, и я отвечу на все твои вопросы.

Мандред поднес рог к губам. Мет был сладким и в то же время пряным. Очень вкусным. Когда Мандред наполнил рог во второй раз, Нъяульдред без обиняков заявил ему, что он – одиннадцатый король Фьордландии из рода Альфадаса. Успокаивающе положив Мандреду руку на плечо, он начал рассказывать:

– Вскоре после того, как ты покинул Фирнстайн, Альфадас стал ярлом, а через несколько лет возвысился до князя. Он стал доверенным лицом короля и его полководцем в военные времена. Прошло несколько лет, когда вскоре после праздника летнего солнцестояния пришел в Фирнстайн эльф и попросил у Альфадаса помощи. На Альвенмарк напало войско троллей, эльфам приходилось туго. Альфадас посоветовался с королем и князьями Фьордландии и наконец собрал самое большое войско, когда-либо виданное на севере. Они прошли через врата, которые открыли им эльфы, и сражались бок о бок с кентаврами, кобольдами и эльфами. Война продолжалась много лет, и когда троллей наконец изгнали из Альвенмарка, те стали нападать на города и деревни Фьордландии. Они завоевали Гонтабу и убили короля и всю его семью. Спустя некоторое время Альфадас нагнал разбойников у фьорда Гендир и нанес им сокрушительное поражение. Прямо на поле битвы другие князья провозгласили Альфадаса новым королем. Вместе с союзниками-эльфами он прогнал троллей далеко на север. Альфадас сделал Фирнстайн столицей, поскольку он расположен близко к вратам в Альвенмарк и в то же время находится настолько далеко на севере, что близка граница с троллями. С тех пор заключен союз между эльфами Альвенмарка и людьми Фьордландии.

– А что случилось с моим сыном? – поинтересовался Мандред.

– Он умер героем. Альфадас попал в ловушку и был убит троллями, которые украли его тело. Однако его друг-эльф Олловейн вернул тело погибшего короля и как следует отомстил за его убийство. Альфадас был похоронен в Фирнстайне. Рядом со своей матерью под дубом Мандреда нашел он свой последний приют.

Горечь и гордость – эти противоречивые чувства овладели Мандредом. С каким удовольствием он погулял бы с Альфадасом еще пару недель, как тогда, когда они вместе пришли в Фирнстайн! Он поднял рог к потолку.

– Да будет у тебя всегда почетное место рядом с Лутом за столом богов! – сдавленным голосом произнес он. Затем пролил немного мета в жертву богу и осушил рог.

– Он наверняка будет сидеть за почетным столом, – сказал король. Нъяульдред поднялся и указал на одну из оббитых золотом колонн. В золоте были выбиты фигуры, изображавшие воинов и лошадей. Нъяульдред указал на одного из всадников, вонзившего копье в тело великана. – Видишь? Это твой сын, как он убивает князя троллей Горнбора. – Король обвел жестом длинный зал. – Почти на каждой колонне можно найти изображение Альфадаса. Его подвигам нет числа. Он часто отправлялся в путь вместе со своим другом-эльфом по имени Олловейн, чтобы прогнать троллей-лазутчиков. Он наша гордость и в то же время наше проклятие, ибо никто с тех пор не мог сравниться с ним в мужестве.

– Вы все еще сражаетесь с троллями?

– Нет. Давно уже царит мир. Иногда, когда лодку шторм загоняет на север, рыбаки в тумане видят большие корабли троллей. Охотники зимой тоже время от времени находят в снегу следы троллей. Но боев нет. – Король бросил на Мандреда серьезный взгляд. – Зачем ты пришел, Мандред Торгридсон?

– Я хотел еще раз обнять Альфадаса, моего сына.

Лицо короля омрачилось.

– Ты ведь должен понимать, что никто из людей не может жить столетия. Назови мне истинную причину своего прихода.

Тон короля удивил Мандреда. Он звучал почти враждебно.

– Когда путешествуешь с эльфом, время идет иначе. Я думал, что с момента моей последней встречи с Альфадасом прошло всего три-четыре года. Ты посмотри на меня. Я все еще молод, Нъяульдред, несмотря на то что являюсь отцом Альфадаса.

Повелитель задумчиво провел рукой по бороде.

– Я вижу, что ты действительно опечален смертью Альфадаса, поэтому я поверю тебе. И тем не менее твое прибытие повергает меня в сильное беспокойство.

Мандред удивился и немного рассердился.

– Я не претендую на твой трон, Нъяульдред.

– Я бы отдал тебе его, если бы ты захотел, – взволнованно ответил король. – Речь идет о саге… Саге о Мандреде… И Альфадас постоянно повторял это.

– Что?

– Говорят, что ты вернешься к своему народу в час самой большой нужды. У нас все тихо-мирно, Мандред. И поэтому я спрашиваю себя, что случится. Сначала мы нашли тяжело раненную эльфийку, это при том, что на протяжении вот уже тридцати лет никто в королевстве не видел эльфов. А потом приходишь ты со своим товарищем-эльфом, таким красивым и неприступным, словно он посланник смерти. И я очень встревожен, Мандред. Будет новая война с троллями?

Ярл покачал головой.

– Не думаю. У меня нет вражды с троллями. Я вообще никогда ни одного не видел.

Нъяульдред указал на изображение Альфадаса и Горнбора.

– Они ужасны. Один из них равен по силе десяти мужчинам, так говорят. Радуйся, что никогда ни с одним не встречался. Один человек не выстоит в одиночку против тролля. Это мог сделать только Альфадас.

– А что с этой эльфийкой? Откуда она?

Король пожал плечами.

– Этого никто не может сказать. Она тяжело ранена. Выглядит так, словно на нее напал медведь. Когда ее нашли, она уже почти замерзла. У нее сильный жар, она говорит во сне, но мы не понимаем ее. Надеюсь, твой спутник – сильный волшебник. Только сильная магия может еще спасти эльфийку. Моя дочь Рагна – одаренная целительница. Она отняла у эльфийки боль и снизила жар. Но раны не затягиваются вот уже на протяжении нескольких недель. Она все слабеет и слабеет. Рагна опасается, что она умрет еще в эту ночь. Но теперь с ней твой товарищ.

Мандред пожалел, что у постели эльфийки сидит не Нурамон. Тот бы вернул ее даже из Златых Чертогов. Но Фародин… Эльф был воином, а не целителем.

– Ты можешь отвести меня к эльфийке?

– Конечно. – Король удивленно посмотрел на него. – Ты тоже целитель?

– Нет, – улыбнулся Мандред. Наверное, король подумал, что тот, кто живет столько веков, может все.

Они вышли из зала и вошли в боковое крыло резиденции повелителя. Мандред подивился искусно вышитым гобеленам, украшавшим голые каменные стены. Нъяульдред провел его по узкой лестнице наверх в коридор, из которого выходило несколько дверей. Плоская жаровня прогоняла холод, поселившийся в каменных стенах. Перед последней дверью стояли воин и молодая женщина в платье из кожи, которую Мандред уже видел в пиршественном зале.

Рагна беспомощно развела руками.

– Он никого не впускает. Поначалу были слышны голоса, но теперь в комнате уже очень давно тишина.

– А потом был еще этот свет, – почтительно произнес воин. – Почему ты не расскажешь об этом, Рагна? Серебряный свет был виден под дверью. И пахло от него странно. Как будто цветами.

– И с тех пор из комнаты не доносилось ни звука? – спросил король.

– Ничего, – подтвердил стражник.

Мандред подошел к двери.

– Не делай этого, – сказала Рагна. – Он отчетливо дал понять, что никого в комнате не потерпит. В сагах скальдов эльфы повежливее.

Ярл схватился за ручку двери.

– Меня он рядом с собой потерпит, – хотя совсем уверен не был. – А из вас никто не идите за мной.

Мандред вошел и закрыл за собой двери. Он стоял в небольшой комнате под крышей. Большую ее часть занимала постель. Поверх перекрытий крыши был натянут красивый гобелен. На нем была изображена сцена охоты на диких кабанов. В комнате пахло цветами.

На постели лежало толстое шерстяное одеяло и несколько овечьих шкур. На матрасе было небольшое углубление. Фародин стоял на коленях перед постелью, закрыв лицо руками. Эльфийки Мандред не заметил. И не было в маленькой комнате места, где она могла бы скрыться.

– Фародин?

Эльф медленно поднял голову.

– Она ушла в лунный свет. Ее предназначением было передать весть.

– Ты имеешь в виду, она умерла?

– Нет, это не то же самое. – Фародин поднялся. Лицо его ничего не выражало. – Теперь она там, куда однажды уйдут все дети альвов. А свою ношу она передала мне. – Он вынул из ножен меч и проверил его остроту большим пальцем.

В таком настроении Мандред видел своего товарища впервые. Он не отваживался заговорить с Фародином. Капля крови побежала по лезвию эльфийского меча.

– Тролли! – наконец после долгого молчания произнес Фародин. – Тролли. С ними была война, но она закончилась много лет назад. В самом конце войны они захватили большой парусник. На борту было почти три сотни эльфов. Их взяли в плен. Некоторые из них до сих пор живы. Среди них Йильвина.

– Йильвина? Наша Йильвина? – Мандред вспомнил молодую светловолосую эльфийку. Она казалась ему непобедимой в бою, с ее-то двумя короткими мечами. Как она могла попасть в плен?

– Йильвина и еще с полдюжины других. Да. Они еще живы, после более чем двух столетий в плену. Оргрим, предводитель троллей, просто оставил их, несмотря на то, что мир заключен давным-давно. – Фародин указал на пустую постель. – Шалавин ушла от них. Ее травили, словно дичь. Она хотела вернуться в Альвенмарк, чтобы доложить Эмерелль.

– Мы должны отнести известие в Альвенмарк вместо нее? – Мандреду было неприятно от мысли, что придется снова предстать перед королевой.

Фародин вытер одеялом кровь со своего меча, затем снова вложил его в ножны.

– Это было бы бессмысленно. Эмерелль пошлет послов ко двору короля троллей и спросит относительно пленных. Те призовут к ответу герцога Оргрима, и полководец станет решительно отрицать, что он еще держит эльфов в плену. Живой свидетельницы у нас больше нет. Если же Эмерелль станет настаивать на том, что Оргрим лжет, этого может оказаться достаточно для того, чтобы развязалась новая война против троллей. На такой риск королева не пойдет. Решит, что лучше пусть остается все как есть.

– Значит, Шалавин бежала напрасно.

– Нет, сын человеческий. Троллям придется искупить вину, поплатиться за то, что они творят с пленными. Она мне все рассказала.

Мандред отступил на шаг. Во взгляде Фародина было что-то такое, что заставило его насторожиться.

– Что… что же они творят?

– Не спрашивай! Тебе довольно знать только одно. Герцог Оргрим заплатит за это кровью! Я найду к нему путь, и он пожалеет о том, что сделал.