Текст книги "Во власти девантара"

Автор книги: Бернхард Хеннен

Соавторы: Джеймс Салливан
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 53 страниц)

Хроника Фирнстайна

На пятый день четвертого месяца в третий год правления короля Нельтора «Звезда альвов» вернулась в Фирнстайн. Мандред, Нурамон, Фародин и мандриды – все они были живы и здоровы. То был день радости, который отметили большим праздником. Таргильда принесла Мандреду своего сына. И ярл признал ребенка своим. Король Нельтор даже предложил передать Мандреду корону, если она нужна ему. Но ярл отказался и сказал, что королевству нужен постоянный правитель, который будет заботиться о жителях. А его судьба – скитаться без отдыха и только изредка бывать в Фирнстайне. Но когда он держал на руках ребенка, в глазах его была видна печаль, словно знал он, что никогда больше не увидит мальчика. И с тех пор стал избегать малыша.

Мандред и его товарищи провели в Фирнстайне десять дней, готовясь к большому путешествию. А мандриды, которые сопровождали троих товарищей, рассказывали о земле далеко на востоке, о заклинании эльфов и о мудрости Мандреда. То было путешествие не сражений, а магии.

Когда же Мандред, Нурамон и Фародин отправились в путь, мы предположили, что ярл вернется не на нашем веку. И на протяжении следующих дней в Фирнстайне поселилась печаль. Однако король заверил, что Мандред всегда будет рядом, когда опасность будет угрожать им. И с того дня мы ждем возвращения великого ярла Фирнстайна. А некоторые опасаются его, ибо когда он вернется, это будет значить, что для Фьордландии наступило время бед.

Записано Луретором Хъемисоном,

том 17 храмовой библиотеки Фирнстайна, с. 89

Новые пути

Фародин успокаивающе погладил своего жеребца по шее. Животное беспокоилось, так же, как и он. Эльф недоверчиво глядел в темноту. Нурамон точно описал им с Мандредом, что их будет ожидать. Но Фародин не подозревал, что это будет так сильно действовать ему на нервы.

Было жутко тихо. Его постоянно терзало чувство, что там что-то притаилось. Но что может выжить в Ничто?

Он тщательно старался не покидать узкой тропы из пульсирующего света, пронизывавшей бесконечную тьму. Нельзя было сказать, что ожидает их на другом конце. Может быть, их путь подобен узкому мосту над пропастью?

Через несколько шагов они достигли точки, где пересекались четыре тропы из света. Звезды альвов. Нурамон, шедший впереди, на миг замер. Затем перешел на красноватую полосу света и махнул им рукой, приглашая следовать за собой.

Фародин и Мандред озадаченно переглянулись. Возможности сориентироваться здесь не было. Нужно знать переплетение светящихся троп, в противном случае можно было безнадежно заблудиться.

Они снова сделали всего несколько шагов. В мире людей они могли пройти сотни миль. На следующей звезде альвов пересекалось шесть путей. Седьмая проходила вертикально через перекресток. Нурамон внезапно забеспокоился.

Фародин огляделся. Здесь во тьме висели тонкие полосы тумана. Запах? Скрежет когтей? Глупости!

Внезапно перед ними возникла арка из света. Нурамон провел в нее своего коня. Фародин кивнул Мандреду, приглашая идти первым. Когда ярл исчез, эльфийский воин тоже покинул жуткие тропы между мирами.

Они оказались в просторном помещении. Пол был выложен мозаикой, на которой еще не застыла краска. На ней было изображено восходящее солнце и семь журавлей, летящих в различных направлениях от солнца. На стенах вокруг были картины, где были изображены кентавры, фавны, эльфы, карлики и другие дети альвов. Но лица фигур были оцарапаны или испачканы сажей. На каждой стене было изображено черное дерево. Мозаику на полу испачкали волшебными символами, нанесенными темной краской. Догоревшие свечи оставили плоские восковые лужицы.

Рука Фародина нащупала меч. Он знал это помещение. Оно находилось под виллой Сем-ла, той эльфийки, которая, притворяясь вдовой купца, хранила единственную крупную звезду альвов, которая вела в библиотеку детей альвов.

– Что случилось? – спросил Фародин. – Почему ты не привел нас сразу в библиотеку? Мы могли бы оставить лошадей в квартале кентавров.

Нурамон казался печальным.

– Врата. Они изменились. Там появился… – он помедлил, – …барьер.

Фародин выдохнул.

– Барьер? Скажи, что это неправда! Что это всего лишь твоя шутка!

– Нет. Но здесь охранное заклинание не такое, как на острове Нороэлль. Оно… – он беспомощно пожал плечами. – Другое.

Мандред хмыкнул.

– Тут кое-что изменилось, – он указал на символы на полу. – Похоже на ведьмовское заклятие. Что здесь могло произойти?

– Нас это не касается, – резко ответил Фародин. – Ты можешь открыть врата, Нурамон?

– Думаю… – Послышался звон.

И прежде чем Фародин успел его задержать, Мандред выхватил секиру и широкими шагами бросился к платформе, которая вела к выходу из зала.

– Горячая голова, будь он неладен! – выругался Фародин и повернулся к Нурамону. – Давай, открывай врата! А я его верну.

Фародин взбежал наверх по платформе. Путь его вел через несколько более мелких подвальных помещений, и наконец эльф услышал пронзительный крик.

Возле кладовых он нашел Мандреда. Тот загнал в угол истощенного человека с темной, повисшей клочьями бородой. На полу стояла мерцающая масляная лампа. Повсюду лежали осколки амфор с толстыми стенками. Рядом с масляной лампой стояла маленькая миска с чечевицей. Человек хныкал и пытался вырваться из хватки Мандреда, но против силы северянина он ничего не мог поделать.

– Мародер, – презрительно объявил Мандред. – Он собирался обокрасть Сем-ла. Я поймал его, когда он собирался разбить одну из амфор.

– Пожалуйста, не убивай меня, – взмолился пленник Мандреда по-валетски, на языке, распространенном вдоль побережья от Искендрии до Теракиса. – Мои дети умирают от голода. Я ведь не для себя.

– Что, он молит о пощаде? – спросил Мандред, очевидно, не понявший ни слова.

– Ты только посмотри на него! – сердито ответил Фародин. – Щеки ввалились. Ноги как спицы. Он рассказывает об умирающих от голода детях.

Мандред негромко откашлялся и потупился. Затем выпустил пленника.

– Что происходит в городе? – спросил Фародин.

Мужчина удивленно посмотрел на него, но не осмелился спросить, почему они ничего не знают.

– Белые священнослужители хотят убить Бальбара. Вот уже три года они осаждают город. Они пришли с моря, чтобы убить нашего бога. С тех пор как три месяца назад пали западные врата, они продвигаются вперед, квартал за кварталом. Но стража храма прогоняет юношей Тьюреда священным огнем.

– Тьюред? – удивленно переспросил Фародин.

– Жалкий ублюдок! Его жрецы говорят, что существует только один бог. Они утверждают также, что мы торговали с детьми демонов. Они совершенно сошли с ума! Настолько, что даже не могут понять того, что видят.

– Ты ведь только что говорил, что они завоевали некоторые части города, – напомнил Фародин.

– Части, – худощавый человек махнул рукой. – Никто не может полностью завоевать Искендрию. Огонь Бальбара уже дважды уничтожил их флот. Они умирают тысячами, – внезапно он начал всхлипывать. – С тех пор, как они захватили гавань, мы перестали получать продовольствие. Не осталось даже крыс, которых можно было бы съесть. Когда наконец эти проклятые последователи Тьюреда поймут, что Искендрию нельзя завоевать! Бальбар слишком силен. Теперь мы приносим ему жертвы десять раз в день. Он утопит врагов в их собственной крови!

Фародин подумал о девочке, которую сожгли тогда на ладонях изображения божка. Десять детей каждый день! Что же это за город! Он не будет жалеть, если Искендрия падет.

– Вы друзья госпожи Аль-беле? – Человек посмотрел на амфоры с припасами. – Я сделал это ради своих детей. В больших амфорах всегда остается немного чечевицы или бобов. Их никогда полностью не опустошают, – он опустил взгляд. – Только если разбить.

Фародин слышал о том, что Сем-ла уже меняла роли и выдавала себя за собственную племянницу, чтобы продолжать пользоваться домом. Будучи эльфийкой, которая никогда не стареет, она была вынуждена прибегать к подобному маскараду каждые двадцать лет. Фародин ни капли не сомневался в том, что эта Аль-беле та же самая эльфийка, с которой он познакомился как с Сем-ла.

– Что случилось в подвале? – спросил Фародин.

– Когда квартал был захвачен, сюда пришли монахи. Думаю, они были и в подвале. Говорят, они искали демонов, – человек понизил голос до шепота. – Они повсюду ищут демонов. Они сумасшедшие!

– Идем, Мандред, – сказал Фародин по-фьордландски. – Мы должны выяснить, существует ли опасность того, что нам помешают, или же Нурамон сможет спокойно сплести заклинание.

– По поводу детей мне очень жаль, – подавленно ответил воин. Он снял с руки широкий серебряный браслет и подарил мужчине. – Я слишком поспешил.

Фародин сочувствия к мародеру не испытывал. Сегодня он самозабвенно заботится о детях. Но, может быть, он будет чувствовать себя польщенным, когда завтра священнослужители потребуют его дочерей, чтобы сжечь их при всем честном народе.

Эльф бросился вверх по лестнице и вышел в просторный двор виллы. Над ним раскинулось кроваво-красное ночное небо. Воздух был наполнен удушающим дымом. Они пересекли главный зал и поспешили на террасу, находившуюся на другой стороне дома. Вилла располагалась на низком холме, оттуда хорошо просматривался город.

– Клянусь всеми богами! – воскликнул Мандред. – Какой пожар!

Гавань горела. Казалось, полыхает даже вода. Все склады вокруг были обрушены, исчезли высокие деревянные краны. Немного дальше на запад на фоне неба на предместья сыпались горящие шары. Фародин наблюдал за тем, как одетые в белое воины, плотными колоннами шедшие по улицам, отчаянно пытались увернуться от снарядов.

– Сгнившую плоть нужно сжечь, – раздался за их спиной голос мародера. На террасу вышел тощий человек. Глаза его лихорадочно блестели. – Стража храма сжигает потерянные кварталы, – он рассмеялся. – Искендрию нельзя завоевать! Все белые жрецы погибнут! – Он указал на гавань: – Уже два дня горит их флот. Стража храма переправила огонь Бальбара по каналам в воды гавани, а затем подожгла. Все эти жрецы сгорят, как проклятые… – он не договорил и указал на улицу, которая вела вверх по холму. – Они возвращаются. – Группа воинов в белых военных мундирах сопровождала нескольких монахов в синих одеждах. Они торжественно направлялись прямо к вилле.

– Вы были добры ко мне, – вдруг затравленно произнес человек. – Поэтому я вам советую исчезнуть. Выглядите вы несколько странно… А те, что внизу, убивают всех, кто выглядит странно.

– Что болтает этот парень? – спросил Мандред.

– Что нам не следует злоупотреблять гостеприимством города. Идем, мы возвращаемся к Нурамону.

Ярл провел рукой по лезвию своей секиры.

– Те несколько ребят там, внизу, тебя ведь не напугали, не так ли?

– Когда два войска, совершенно очевидно обезумевшие, набрасываются одно на другое, то я просто-напросто постараюсь не попадаться им на пути, Мандред. Это не наша война. Давай убираться отсюда!

Воин пробормотал что-то невнятное себе в бороду и пошел прочь с террасы. В подвале их уже ждал Нурамон. Посреди мозаики высились золотые врата. Эльф усмехался.

– Сломать барьер было нетрудно. Охранное заклятие имело странную структуру. Словно оно было создано не для того, чтобы держать подальше детей альвов.

Фародин взял под уздцы своего коня, не обращая внимания на объяснения товарища.

Улыбка Нурамона померкла.

– Что-то не так?

– Просто нам стоит поспешить, – Фародин решительно шагнул под арку. На миг он ослеп. А затем увидел заряженный арбалет.

– Не стрелять! – прогрохотал хриплый голос. – Это эльфы!

– Лиувар! – крикнул другой.

Фародин рефлекторно пригнулся и схватился за меч. Звезда альвов была окружена странными существами: два хранителя знаний в красных балахонах, в руках у которых сверкали обнаженные мечи, несколько гномов с арбалетами и белый кентавр, в котором Фародин узнал Хирона. Среди странных стражников были даже каменные Галлабаалы.

Через врата пришли со своими лошадьми и Нурамон с Мандредом.

Галлабаал, скрипя, сделал шаг по направлению к человеческому сыну. Один из гномов направил свой арбалет на широкую грудь Мандреда.

– Лиувар! Мир! – крикнул кентавр. – Я знаю этих троих. Человек – напыщенное ничтожество, но это не враги.

– Что стряслось? – поинтересовался Нурамон.

– Думаю, что ты сможешь ответить на этот вопрос лучше, – снисходительно ответил Хирон. – Что происходит в мире людей?

Фародин коротко поведал об их встрече с мародером и о горящем городе. Когда он закончил, стражи озадаченно переглянулись.

Хирон негромко откашлялся.

– Должно быть, вы совершили скачок во времени, когда проходили через врата. Вот уже более сотни лет как Искендрия лежит в руинах, – он остановился, чтобы дать возможность воспринять услышанное. Наконец он продолжил объяснения. – Монахи Тьюреда все еще не отказались от попытки пробить барьер, ведущий к библиотеке. Они осаждают звезду альвов и даже выстроили там храмовую башню. Таким образом они мешают детям альвов попасть к нам. За многие годы вы – наши первые гости, – он даже поклонился. – Приветствую вас от имени хранителей знания.

– Неужели они действительно представляют опасность? – спросил Нурамон.

Хвост Хирона беспокойно дернулся.

– Да, представляют. Ими руководит слепая ненависть ко всем детям альвов. Вопрос не в том, попадут лиони в наше убежище в Расколотом мире, а в том, когдаони попадут. У нас никто не питает иллюзий относительно опасности. Все наши гости и большинство помощников покинули нас, – в его голосе звучала горечь. Затем он раскинул руки в патетическом жесте. – Умирающая библиотека в вашем распоряжении. Даже в твоем, сын человеческий. Добро пожаловать!

Пустые залы

Нурамон вошел в зал, где по его ощущениям чуть более пятидесяти лет назад его встретил гном Буилакс. Однако, входя в библиотеку, они из-за недостатка знаний совершили скачок через по меньшей мере лет сто, а быть может, и больше, так что встреча с гномом состоялась еще в более давние времена. И тем не менее казалось, что в зале не изменилось ничего. Все полки и книги были на месте, янтарины источали мягкий свет. И только Буилакса не было видно. В нише между полками, куда когда-то гном положил его меч на хранение, Нурамон обнаружил книги, письменные принадлежности и даже небольшой нож. Но пыль на всем подсказала, что здесь давно уже никого не было.

Бросилась в глаза Нурамону перевернутая чернильница. Чернила разлились по столу и давно засохли. Все выглядело так, словно Буилакс взял только самое необходимое, а остальное просто бросил. Может быть, гному пришлось бежать?

Нурамон подошел к двадцать третьему стеллажу и взобрался по лестнице. Когда он достиг необходимой полки, его охватило то же чувство, что и в первый раз, когда он был здесь. Он пошел по следам Юливее, словно она была его подругой, как Нороэлль была подругой для Обилее.

Он взял ее книгу и стал спускаться. Карабкаясь вниз по ступенькам, он думал о недавних событиях. Нападение на звезду альвов обеспокоило его. Неужели священнослужители Тьюреда смогут проникнуть в библиотеку? До сих пор, очевидно, им это не удалось, но их нападения на звезды альвов причиняли вред даже здесь, в Расколотом мире.

Нурамон еще раз окинул взглядом зал. Было жаль, что он не застал ни Буилакса, ни Рейлифа. Кто же укажет теперь путь жаждущему знаний? Может быть, Рейлифа можно найти где-то в другом зале библиотеки. Если здесь нет никого, кто может подсказать ищущему, то все огромное собрание книг бесполезно для посетителей.

Нурамон покинул зал, размышляя, где начать поиски знаний относительно камня альвов. Фародин хвалил его чутье и просил его самого поискать записи, в то время как эльф-воин собирался поговорить с хранителями знания.

Нурамон вошел в одну из комнат и положил книгу Юливее на стол. В ромбовидных ящиках стеллажей, стоявших у стен, лежали свитки. Он взял первый попавшийся и развернул его. Прочтя первые строки, он вздохнул. Речь шла о списке родоначальников кентавров.

Он подошел к другой полке, выбрал еще один свиток. В этом тексте речь шла о героическом поступке человека, который изо всех сил защищал врата в Альвенмарк. Подробности относительно врат не упоминались. Но Нурамону показалось, что он на верном пути. У каждой культуры свои мифы и представления о начале времен. Это те самые истории, в которых можно найти скрытые указания.

В поисках он провел часы и нашел только один-единственный след. В одной хронике было записано, что Эмерелль воспользовалась своим камнем, чтобы создать важные морские врата между человеческим миром и Дайлосом в Альвенмарке. Там было сказано: «О, если бы не ушли старики, мы могли бы создавать свои собственные врата!»Все, что он читал, указывало на то, что королева обладала единственным камнем альвов.

– Так ты его никогда не найдешь, – произнес знакомый голос. – Ибо времени слишком мало…

Нурамон обернулся. В дверях маячила фигура в черном плаще; половину лба скрывал капюшон.

– Мастер Рейлиф! – воскликнул Нурамон.

– Да, это я. И я разочарован тем, что ты ищешь знания по-эльфийски.

Нурамон положил свиток, который читал, обратно на полку.

– Так ли удивительно, что эльф ведет поиски таким образом? Однако ты прав. Мне следовало бы вспомнить о своем товарище-человеке и сократить поиски.

– Я имел в виду не это. Но ты должен знать, что конец этого места близок.

Нурамон недоверчиво уставился на хранителя знаний. До сих пор опасность не представлялась ему настолько большой.

– Неужели люди разрушат врата, не ведая, что творят?

– Не мне рассуждать о том, что знают люди и с какой целью совершают поступки. Могу сказать только, что еще немного, и библиотека будет потеряна. Да и какой смысл хранить знания, если они заперты и никто не может попасть сюда?

– Никакого, – тихо произнес Нурамон.

– И чтобы ты получил хотя бы толику мудрости, которую таит в себе это место, я помогу тебе, – мастер Рейлиф улыбнулся.

– Ты уже говорил с Фародином?

– Нет. С ним Генгалос и другие хранители. Я хочу поговорить только с тобой. – Рейлиф бросил взгляд на стол. – Вижу, ты взял книгу Юливее.

– Я хотел еще раз прочесть ее, – сказал Нурамон, и его слова прозвучали как извинение.

– Это хорошо. И можешь взять книгу себе.

– Как? Я думал…

– Знания этой библиотеки исчезнут, пусть даже остальные не видят этого столь же ясно, как вижу я. Но если это место пропадет, то пусть хотя бы немного знания из его залов будет спасено. Кроме того, для меня и остальных книги не представляют ценности. Я прочел ее, и теперь она – часть меня.

– Почему вы не уйдете из библиотеки и не устроите новую в другом месте? – спросил Нурамон, думая об Альвенмарке, где хранителей знания наверняка приняли бы с распростертыми объятиями.

– Мы поклялись не покидать этих залов, прежде чем вместим в себя все знание, которое здесь собрано. До сих пор мы думали, что это никогда не случится и это место всегда будет бурлящим источником знания. Но источник запечатан, поэтому ничего нового к нам не попадает. А поскольку это так, то может наступить день, когда все сокровища этих залов станут частью нас. Тогда мы сможем уйти. Однако, к сожалению, мы слишком медлительны. Только один из нас, которого мы приняли по необходимости, может читать быстрее. Если же мы получим все знания библиотеки, прежде чем наступит конец, мы покинем ее и вернемся в Альвенмарк.

– Сколько это продлится?

– Наверняка больше сотни лет… Клянусь всеми альвами! Сто лет! Раньше мы с тобой посмеялись бы над этим временем. Да что такое сотня лет? Однако боюсь, люди придут раньше, чем мы соберем все.

Нурамон не мог понять хранителей знания. Если их связывает клятва, то они вынуждены идти на риск, оборвать связь с миром людей и жить здесь, словно замурованные. Однако, быть может, будет разумнее нарушить клятву, чтобы спасти по меньшей мере часть неоценимого знания. Эмерелль наверняка не станет презирать их, если они явятся ко двору.

– Давай пройдемся немного, – сказал Рейлиф и вышел в коридор.

Нурамон схватил со стола книгу Юливее и последовал за хранителем.

– Ты можешь помочь мне узнать кое-что о камнях альвов?

Рейлиф негромко рассмеялся.

– В этом вопросе уже заключается смелое предположение относительно того, что камней больше, чем один…

– Это так?

Рейлиф едва заметно кивнул под капюшоном.

– Однако никто не знает, где они… Равно как и не знаю я, где можно отыскать один…

Нурамон был разочарован. Он ожидал от Рейлифа большего. Неужели во всех книгах, что он прочел, не сказано ничего о том, где можно найти камни альвов?

– Ну, не вешай нос! Хотя я не могу сказать тебе, где искать камень, но могу объяснить, что с его помощью можно сделать. Так что слушай хорошенько! Если ты обладаешь таким камнем, то он даст тебе возможность переместиться из одного конца мира в другой. С его помощью ты сможешь создавать тропы альвов там, где их не было прежде. Можешь открывать и закрывать врата. И даже можешь создавать или разрушать звезды альвов. Камень альвов, попавший не в те руки, может натворить много бед.

– А колдовские барьеры с его помощью тоже можно разрушать?

– Конечно.

Это был ответ, на который надеялся Нурамон. Он хотел использовать такой камень не для чего иного, кроме как для освобождения возлюбленной.

Они вышли из коридора и поднялись по лестнице наверх. А хранитель знаний тем временем продолжал.

– Тот, кто хочет воспользоваться камнем альвов, должен быть способным к магии. И чем большего он захочет добиться с его помощью, тем труднее будет совладать с силой камня.

– Однако столь могущественный камень должен чувствоваться! Его сила должна просто сиять, – заметил Нурамон.

Он подумал о замке королевы. Там не ощущалась сила камня. Может быть, Эмерелль оградила его заклятием, чтобы скрыть ауру силы.

– Ты ошибаешься. Сила камня едва ощутима. Конечно, ты почувствовал бы его, если бы я держал в руках здесь, рядом с тобой, однако, несмотря на все его величие, ты счел бы его безделушкой.

– А как он выглядит?

Рейлиф промолчал. Он привел эльфа в небольшую комнату, отходившую от лестницы. Здесь янтарины сияли холодным зеленым светом. У стен стояли массивные шкафы, возвышавшиеся до самого потолка. Хранитель знания открыл один из них, вынул большой фолиант и водрузил его на пюпитр посреди комнаты. Крышка переплета книги была на двух застежках, которые открыл Рейлиф.

– В этой книге есть изображение камня альвов. Он принадлежит не Эмерелль, и его носитель давно ушел вслед за альвами. – Капюшон сполз Рейлифу на глаза. Быстрым движением руки хранитель полностью отбросил его назад, и Нурамон удивился тому, что увидел эльфийские уши, торчавшие из седых волос. То, что старый эльф обнажил голову, оказалось неожиданным для Нурамона. А Рейлиф, казалось, не заметил его удивления, уверенно занимаясь поисками необходимой страницы.

Изображение камня занимало целую страницу. Он был темно-серым и казался гладким. Пять белых борозд пересекали его поверхность. Рисунок в книге был скорее простым, работал явно не мастер. Но его было достаточно для того, чтобы получить представление.

Нурамон указал на изображенные в камне углубления.

– Что это за линии? – спросил он.

Рейлиф провел пальцем по левой бороздке.

– Это мир людей. За ним находится мир, который расколот, в котором мы сейчас живем. Затем – земля альвов, затем их дом, – он указал на правую линию. – А вот это – то, что мы, эльфы, называем лунным светом.

Нурамон удивился.

– Верится с трудом.

– Во что?

– В то, что миры, которые мне известны, находятся рядом с домом альвов и лунным светом.

– Не запутайся, Нурамон. Говорят, что каждый камень альвов уникален. Каждый означает свое понимание мира. Относительно камня Эмерелль говорят, что борозды на нем пересекают друг друга.

– А кому принадлежал этот камень? – поинтересовался Нурамон.

– Дракону по имени Хелиах. Мы знаем о нем немного, только то, что он поздно последовал за альвами и после этого драконы потеряли свое значение.

Нурамон был доволен. Это начало того, на что он надеялся.

– Я благодарен тебе за то, что ты показал мне это изображение.

Рейлиф закрыл книгу.

– Этот том ты найдешь здесь, если захочешь показать камень своим товарищам. Я оставлю его на столе. Но прежде ты должен посетить кое-кого, кто тебя знает и с кем ты наверняка с удовольствием встретишься.

– Кто это может быть? – удивленно спросил Нурамон.

Мастер Рейлиф усмехнулся.

– Его имя я называть не в праве. Я обещал. – Он указал на лестницу: – Иди по ступенькам на самый верх! В одном из голых залов ты найдешь его. – Серые глаза старого эльфа сверкнули в свете янтаринов.

Нурамон, колеблясь, покинул комнату. На лестнице вздохнул. Казалось, хранитель знания произнес над ним заклинание – настолько сильно очаровали его глаза старого эльфа. Интересно, какова его история? Он не отваживался расспрашивать его об этом. Кроме того, в данный момент его занимало кое-что другое. Кто может ждать его там, наверху?

Нурамон достиг конца лестницы и пошел по широкому коридору, от которого расходились в стороны небольшие залы. Они были пусты; здесь не было ни книг, ни стеллажей. Очевидно, знания библиотеки еще не добрались сюда. И, как можно было заключить из слов Рейлифа, это не случится теперь никогда. Тем больше удивился Нурамон, увидев в одном из боковых ответвлений книги, лежавшие стопками справа и слева у стены.

В коридоре послышался чей-то негромкий голос. Нурамон пошел на него, заглянул в щелку двери и не поверил собственным глазам: в пустом, круглом зале на троне из книг сидел джинн. Он как раз выбрал себе томик из старательно сложенной стопки по левую руку, заглянул в нее и, утратив интерес, швырнул в кучку справа от себя. У джинна были белые волосы, на нем были белые одежды, благодаря которым он казался более почтенным, чем в Валемасе.

Едва Нурамон вошел в зал, джинн поднял голову и уставился на него.

– А, это ты, Нурамон, – сказал он так, словно они виделись совсем недавно. Он быстро соорудил небольшую стопку из лежавших вокруг книг и указал на нее. – Садись.

Едва Нурамон опустился на книги, как джинн спросил:

– Ну что, помог тебе мой совет?

– Да, и за это я хотел поблагодарить тебя. Он оказался неоценим. – Нурамон рассказал, что когда-то пошел из библиотеки по следам Юливее. Рассказал о карликах и о Дареен.

– Вижу, ты помешался на Юливее, – джинн указал на книгу, которая лежала на коленях у Нурамона.

– Мне ее отдал Рейлиф. Может быть, ее стоит отнести в Валемас, к вольным. Их ненависть к Эмерелль наверняка немного смягчится благодаря этим записям.

Лицо джинна стало удрученным.

– Нет смысла относить книги в Валемас. Оазис разрушен.

– Что? – потрясенно воскликнул Нурамон. – Как это могло случиться?

– Белые рыцари с севера, которые выступают под знаменами Тьюреда, уничтожили вольных.

– Как это возможно? Как человеческие воины смогли пройти вглубь пустыни и выстоять в борьбе против вольных Валемаса?

– Использовав магию. Некоторые из людей научились колдовать. Они собираются под знаменем Тьюреда. Они главные, они чувствую силу троп альвов. Они нашли каменное кольцо в пустыне, и поскольку там не было защитного барьера, они открыли врата при помощи своей магии. Так дошло до битвы. Я бежал, а когда вернулся, то нашел только развалины и мертвецов. Люди не пощадили даже детей.

– Это невообразимо! Эти дураки разрушат все! – Нурамон остановился. – Неужели они напали на Альвенмарк?

– Не беспокойся. Вольные Валемаса послали меня наблюдать за людьми. И я видел, как они собрались у звезды альвов, которая ведет в Альвенмарк. Священнослужители молились и спрашивали своего бога, будет ли благословенно это место. Затем они произнесли слова, которых я не понял. То наверняка было заклинание. Я заметил, что что-то ударило в звезду альвов: в тот же миг воины обнажили мечи. Но поскольку затем ничего не произошло, они ушли. Я изучил следы, которые они оставили. С таким заклинанием они никогда не попали бы в Альвенмарк. Те же следы я обнаружил на каменном круге после разрушения Валемаса. Очевидно, священнослужители могут открывать только врата в Расколотый мир.

– Как же они до сих пор пощадили библиотеку?

– О, они пытаются проникнуть сюда уже некоторое время. Хранители знаний говорят, что люди сбиты с толку, потому что в Искендрии так много троп альвов. Кроме того, им трудно пробить охранное заклинание на вратах. Однако Рейлиф полагает, что люди постепенно снимают барьер. Каждый день они продвигаются все дальше и дальше. Поэтому остается немного времени на то, чтобы вобрать в себя знания этого места и исчезнуть.

– Это ты можешь так быстро впитывать знания?

– Конечно.

– А что они сделали, чтобы убедить тебя?

Джинн состроил рассерженную мину.

– Эти ребята одурачили меня. В конце концов они заставили меня назвать свое имя. Теперь я должен служить им. Эти негодяи слишком хитры для меня. Ну да что теперь… То, что происходит здесь, напоминает мне библиотеку джиннов. Очевидно, такова судьба большого знания – просто пропадать. – Взгляд джинна устремился в пустоту. – Я спрашиваю себя, где все это кончится…

Нурамон покачал головой.

– Если судьба благосклонна к нам, детям альвов, то воины сожгут все, что находится в этих залах. Если она захочет сыграть с нами злую шутку, то они получат эти знания… В той мере, в которой они способны учить другие языки.

– Мы думали об этом. В тот миг, когда люди ворвутся сюда, мы сплетем заклинание, которое разрушит все, что хранилось здесь. Умрем и мы. Заклинание уже готово. Мы должны всего лишь произнести последние слова. И тогда гигантский… – джинн прервался и поглядел на дверь.

Нурамон проследил за взглядом духа, и то, что он увидел, удивило его до глубины души. В комнату, держа стопку книг, вошла маленькая девочка. Ей было около восьми лет, не больше. Увидев его, ребенок сильно удивился и от испуга выронил книги.

Джинн поднялся.

– Не нужно пугаться, маленькая эльфийка. Это Нурамон, друг из Альвенмарка.

Девочка посмотрела на книги. Они резко взлетели вверх и снова образовали стопку на ее руках. Нурамон смутился. Казалось, для ребенка это заклятие было не труднее, чем хлопок в ладоши. Она подошла ближе и положила стопку рядом с большим книжным троном.

– Иди сюда! Поздоровайся с гостем! – сказал джинн.

С несмелой улыбкой девочка подошла к джинну и позволила духу погладить себя по темно-русым волосам.

– Как тебя зовут? – спросил Нурамон.

– Что ты имеешь в виду? – малышка говорила почти тем же тоном, что и джинн.

– У тебя нет имени? – не отставал Нурамон.

– А, вот оно что! Маленькая эльфийка или дитя эльфов – так они меня называют.

Нурамон лишился дара речи. Джинн не дал ребенку даже имени!

– Так, дитя эльфов, отнеси эти книги обратно вниз, – поручил джинн малышке.

Та состроила недовольную рожицу и принялась собирать книги из кучи прочитанных. Еще раз улыбнулась Нурамону и покинула зал.