Текст книги "Харли Мерлин и Первый ритуал (ЛП)"

Автор книги: Белла Форрест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

– Нисколько. Как я уже сказал, я даже не заметил, что он взял часть моего Хаоса. Это было проще, чем получить удар.

– Точно?

– Конечно. А теперь перестань спрашивать. – Он ухмыльнулся мне, прикрывая руки рукавами толстовки.

Полчаса спустя, заехав в Сент-Клер за корзинкой печенья, мы остановились у их дома. Волнение исходило от него дрожащими волнами, его глаза широко раскрылись, когда он посмотрел на дом. Прошло уже много времени с тех пор, как он был здесь в последний раз, и это было не очень хорошо. Команда уборщиков проделала невероятную работу, чтобы все исправить, но это не стерло воспоминания, которые были у нас с Джейкобом. Я подумала, что было бы проще, если бы они изменили и воспоминания Джейкоба тоже, но я бы ни за что на свете не отняла их у него. Он заслужил несколько счастливых воспоминаний, даже если они были приправлены плохими.

Мы вместе подошли к двери. Миссис Смит ответила через минуту.

– Харли, какой чудесный сюрприз! – сказала она, сияя улыбкой. Она перевела взгляд на Джейкоба, и на ее лице появилось смущенное выражение. Она никак не могла вспомнить Джейкоба, но когда она посмотрела в его глаза, в них мелькнуло что-то похожее на узнавание, словно воспоминание вертелось у нее на кончике языка. Просто вне досягаемости.

– Здравствуйте, миссис Смит. Я просто была неподалеку и решила заскочить, – ответила я. – Это… э-э, Тарвер – он интерн, так что я взяла его с собой.

– Ну, чем больше, тем веселее. Ты останешься на обед?

Я отрицательно покачала головой.

– Мы не можем оставаться здесь надолго. Хотя чашка кофе была бы очень кстати. Может быть, стоит их запить. – Я показала ей корзинку с печеньем, прежде чем передать их ей.

– Ну, конечно же! Я люблю печенье, хотя моя талия этого не делает, – она одарила меня улыбкой, взяла корзину и повела нас на кухню. Мы сидели за столом для завтрака, примостившись на табуретах, пока она варила кофе. Джейкоб не мог оторвать взгляда, его глаза практически вылезли из орбит.

– Вообще-то, была еще одна причина, по которой я хотела приехать и увидеть тебя, – призналась я.

Она оглянулась через плечо.

– Да?

– Да, это насчет семейного отдыха. Я пыталась получить выходные, но они отказали мне. Я там пробыла совсем недолго, так что у меня еще нет всех льгот и прочего, – объяснила я, чувствуя себя плохо из-за лжи. – Я уже говорила с Райанн и решила, что приду и сообщу новости за чашечкой кофе.

Лицо миссис Смит вытянулось.

– О, нет. А ты уверена? Неужели ты даже не можешь приехать на несколько дней?

– Боюсь, что нет. Мне очень жаль, я действительно с нетерпением ждала этого.

– Ну, тут уж ничего не поделаешь, – помолчав, ответила она. – Мистер Смит будет разочарован, но мы оба понимаем, как ты занята. И все-таки без всей семьи все будет по-другому. Тебя будет очень не хватать.

Джейкоб застыл рядом со мной, опустив взгляд. Не так давно он тоже был частью этой семьи. Райдер и Кэтрин отняли у него все это. Не помогало и то, что каждый раз, когда миссис Смит смотрела ему в глаза, в них мелькал тот же проблеск узнавания, как будто она пыталась узнать его. Я могла сказать, что он отчаянно хотел что-то сказать, но он сдерживался.

– Мне очень жаль, – пробормотала я.

– Неважно. Нам просто нужно будет сделать что-то очень веселое на Рождество. Тогда ты сможешь немного отдохнуть, не так ли?

Я молча кивнула.

– Наверняка.

– Ну ладно, тогда все решено. Я приготовлю самый большой пир, какой только может вместить наша кухня, и буду кормить тебя, пока тебя не отвезут наверх, – сказала она немного чересчур бодро. Я чувствовала себя очень счастливой, что они есть в моей жизни, но это делало потерю Джейкоба еще более мучительной. Я могла бы устроить так, чтобы их дом был защищен мощными чарами, чтобы Кэтрин не смогла отомстить мне, снова напав на них, но я не могла вернуть их воспоминания о Джейкобе. Это было к лучшему, но все равно отстойно.

Час спустя, после больлших чашек кофе и слишком большого количества печенья, мы вышли из дома и снова сели в машину. Джейкоб почти ничего не сказал за все время нашего визита, но я не могла винить его за это. Это оказалось труднее, чем он ожидала; я чувствовала остаточную боль, переполняющую его изнутри. Он хотел того же, что и я. Он заслужил это право.

– Ты в порядке? – спросила я, как только запустила двигатель.

Он медленно кивнул.

– Я и не думал, что это будет так больно. Она продолжала смотреть мне в глаза, как будто знала, кто я такой, но никак не могла понять, что это такое.

– Я знала, что не должна была позволять тебе приходить, – сказала я не без злобы.

– Нет-нет, я очень рад, что так получилось. Я хотел увидеть их снова, – настаивал он. – Это просто заставило меня понять, как сильно я скучаю по семье. Это было легче, когда была надежда, что моя настоящая семья может быть там, но теперь, когда я знаю, что никогда не увижу их, это… я не знаю. Наверное, это еще больнее. Мне больше никогда так не повезет, я не найду таких людей, как Смиты. Такое чувство, что теперь остался только я, особенно когда Айседора ушла.

– Эй, ты нас поймал, – ответила я. – Мы никуда не поедем, и никто не заставит меня забыть о тебе.

Он снова улыбнулся.

– Да, я благодарен тебе за это.

– Я знаю, что это не одно и то же.

– Нет…

– Но мы будем здесь ради тебя, несмотря ни на что.

– Наверное, поэтому я и хотел помочь Кригеру, – сказал он. – Когда я занимаюсь этим расследованием, мне кажется, что у меня есть цель, понимаешь? Ну, например, за пределами портала. Это то, с чем я могу помочь, не повредив ничего вокруг себя. Это заставляет меня чувствовать себя полезным.

– Ты очень полезен. И я горжусь тобой за то, что ты проявил инициативу, даже если мне не нравится, что Кригер копается в твоем Хаосе. – Он был довольно зрелым для своего возраста, принимая подобные решения, основываясь не только на себе. Это заставило меня задуматься, каким человеком он окажется.

Он повернулся к проплывающему мимо пейзажу.

– Спасибо, Харли. Серьезно.

– Не стоит об этом говорить.

Ничто никогда не вернет его маму и папу, и казалось маловероятным, что он снова найдет свой путь в приемную семью, но я надеялась, что он поймет, что мы можем быть такими же хорошими. Это были карты, которые ему сдала жизнь, и они были плохими, но, по крайней мере, он больше не был одинок. Отныне ковен должен был стать его семьей, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы он чувствовал себя любимым. Он это заслужил.

Глава 9.

Харли

Днем позже я мерила шагами пол своей спальни, разглядывая себя в зеркале. Я пыталась одеться профессионально, но чувствовала себя просто неловко. В элегантной юбке, черных колготках и белой шелковой рубашке я была похожа на маленькую девочку, играющую в шкафу своей мамы. Я посмотрела на свои джинсы и футболку, которые лежали на кровати, и подумала, имеет ли это значение, как я выгляжу. Это было всего лишь интервью, чтобы посмотреть Гримуар моих родителей; я не баллотировалась в Сенат штата или что-то в этом роде.

Стук в дверь заставил меня удивленно обернуться. Уэйд должен был приехать за мной через полчаса. Я еще не готова…

– Войдите, – громко сказала я. Мои глаза широко распахнулись, когда вошла фигура, ее ослепительная улыбка и непринужденный шик заставили меня почувствовать себя такой жестильной, как морской огурец. – Имоджина? Что ты здесь делаешь? Не то чтобы тебе не рады… я просто… извини, я немного нервничаю.

Она усмехнулась.

– Я надеялась застать тебя до того, как ты уедешь в Нью-Йорк. Я слышала об этом собеседовании и хотела прийти и пожелать тебе удачи. Не то чтобы тебе это было нужно.

– Я в этом не очень уверена.

– Очень многое можно сказать в пользу воображения людей в нижнем белье. Во всяком случае, это заставит тебя смеяться. Тогда, по крайней мере, ты расслабишься, – сказала она, и ее глаза загорелись игривым озорством.

– Я буду иметь это в виду. – При мысли о том, что я увижу Сэлинджера только в одних трусах, у меня внутри все перевернулось, хотя я и не была уверена, кто именно будет вести мое интервью. Скорее всего, это будут люди, которых я никогда раньше не встречала.

– А еще я подумала, что принесу тебе подарок на удачу, – продолжала она, грациозно присаживаясь на край моей кровати. От стыда при виде моей грязной одежды, разбросанной по комнате, мне захотелось открыть воронку и позволить ей утащить меня вниз. Но она, похоже, ничего не заметила. Либо так, либо она притворялась, что не замечает.

– Подарок?

Она кивнула.

– Я обещала тебе один после твоей клятвы, а я женщина слова, но из-за этой суматохи после фиаско с Кэтрин у меня не было возможности часто сюда возвращаться. Кроме того, я должна была убедиться, что выбрала идеальный подарок, я очень разборчива в этих вещах.

Тепло, которое всегда исходило от нее, окружило меня успокаивающим одеялом спокойствия, заставив мои нервы немного успокоиться. Я не знала, что нуждаюсь в ней, пока она не оказалась здесь, в этой комнате, со мной. Взглянув на серебряный браслет на ее запястье, я пожалела, что не могу снова погрузиться в ее истинные эмоции, как это было в момент клятвы. Я предположила, что ее естественная положительная энергия делает это.

Она открыла кремовый кожаный клатч, который держала под мышкой, и достала оттуда шкатулку из лакированного черного дерева. На его поверхности был изображен символ Инь-Янь, выполненный из перламутра, одна сторона белая, другая черная. Непрошеные слезы навернулись мне на глаза. Мои мама и папа.

– Спасибо, – выдохнула я, протягивая руку к красивой шкатулке. – Это прекрасно.

Она снова улыбнулась.

– Подарок лежит в шкатулке, Харли.

– О… верно. – Мои щеки покраснели, когда я открыла серебряную застежку и подняла крышку. Честно говоря, я была бы счастлива только с этой коробкой. Однако, когда я увидела подарок внутри, мое сердце подскочило к горлу, и слезы угрожали упасть.

На пухлом ложе из черного бархата лежал кулон, который я видела раньше, в далеком сне. Я подняла его, тонкая цепочка обернулась вокруг моих пальцев, когда я позволила подвеске болтаться. Блики танцевали на стене, когда солнечный свет отражался от драгоценностей. Он был сделан из чистого серебра и имел форму слезы, с различными, грубо ограненными драгоценными камнями, установленными на поверхности: красными, белыми, синими, черными и розовыми. Я не знала, что они должны были изображать, но я знала этот кулон так, как будто он всегда был у меня. Ко мне вернулось воспоминание о той ночи, когда я впервые увидела его. Даже тогда я поклялась, что запомню это ожерелье, если когда-нибудь увижу его снова. И вот он здесь, в моих руках.

– Где ты это взяла? – пробормотала я, практически лишившись дара речи.

– Я специально сделала его для тебя, по образцу старинной фамильной реликвии Мерлин. В зале выпускников Нью-Йоркского Ковена есть фотография твоей тети Айседоры, которая носит его, так что я сделала копию. Я полагаю, что оригинал был потерян, но, возможно, это подходящий дублер, – ответила она. – Как я уже сказала, я всегда должна быть уверена, что мои дары верны. Подарки должны быть особенными, и я надеялась, что ты будешь чувствовать себя ближе к своей семье, если у тебя будет это. Я знаю, что тебе было нелегко, и я хотела немного утешить тебя. Особенно после того, как Элтон сказал мне, что ты хочешь очистить имя своего отца – это мое самое заветное желание, чтобы ты преуспела, Харли. С этим украшением на шее, ты будешь чувствовать дух Хайрама близко к твоему сердцу. Пусть это придаст тебе мужества в грядущих испытаниях.

– Большое спасибо, – выдавила я, изо всех сил стараясь не разрыдаться прямо перед ней.

– С превеликим удовольствием, Харли.

– А у него есть какие-нибудь магические способности, как у Эсприта? – спросила я.

Она покачала головой.

– Это просто украшение, но в памяти есть магия, Харли. Это придаст тебе сил и обеспечит ощутимую связь с вашим прошлым. Он будет напоминать тебе о твоей цели, и это бесконечно мощная вещь.

– Это прекрасно.

– Я действительно подумывала принести что-нибудь с силой, но кулон показался мне более подходящим, учитывая обстоятельства твоего сегодняшнего собеседования.

Я молча кивнула.

– Это… да, это совершенно идеально. – Я не знала, что еще сказать. Этот подарок заставил меня лишиться дара речи и полностью погрузиться в благоговейный трепет. Возможно, это был не тот оригинал, который я видела в своих снах, но он будет делать именно то, что сказала Имоджина. Он будет напоминать мне о том, за что я боролась, когда все окажется трудным.

– Кстати об Эспритах, я случайно услышала, что у тебя что-то пошло не так, – сказала Имоджина, глядя на сломанное украшение на моей руке. – Мое соболезнование. Нет ничего более раздражающего, чем страдать от поломки. Мы привыкли так сильно полагаться на эти вещи, не так ли? – Она подняла руку, чтобы показать мне кольцо и браслет своего собственного Эсприта.

– Если только ты не Номура, – пошутила я.

– Да, но этот человек обладает терпением святого. Я сомневаюсь, что у остальных из нас есть такая дисциплина. Могу я взглянуть на сломанную часть?

Я подошла к тому месту, где она сидела, и протянула ей свой Эсприт. Она осторожно повернула переплетенные цепи и провела пальцем по пустым глазницам, внимательно разглядывая их. Маленькая морщинка нахмурила ее обычно гладкий лоб.

– И каков же вердикт?

– Я думаю, что это поправимо; тебе просто понадобятся два запасных камня и заклинание, чтобы вставить их, – ответила она. – Да, кстати, в Нью-Йоркских специальных коллекциях есть заклинание, которое может помочь тебе исправить это. Если мне не изменяет память, эта книга называется «Искусство Репаратора» Шантеклера. Это очень редкий том пятнадцатого века, но если они позволят тебе взглянуть на него, то это может избавить тебя от больших расходов и душевных страданий. Ремонтные мастерские Esprit печально известны тем, что обманывают молодых магов. Если ты можешь, то всегда лучше сделать все самостоятельно. Хороший девиз, чтобы жить по нему.

Я уставилась на нее с девичьей благодарностью.

– Не знаю, как и благодарить тебя за все это, Имоджина. Серьезно, спасибо тебе. Если я смогу хоть как-то отблагодарить тебя, только скажи.

– Нет никакой необходимости в возврате долга, Харли. Для меня большая честь помочь тебе реализовать свой потенциал, даже если это всего лишь даст тебе каплю мужества. – Она снова сунула клатч под мышку и повернулась к двери. – Удачи с собеседованием. Я серьезно говорю, что с тобой все будет в порядке. Не позволяй им запугать тебя. Вспомни, кто ты есть и что ты стоишь, и все остальное встанет на свои места.

– Я так и сделаю.

– Я хочу услышать все об этом, когда увижу тебя в следующий раз, хорошо? – сказала она. – Но сейчас я позволю тебе продолжить твои приготовления. Надеюсь, что сегодня у тебя все получится, и поищи эту книгу, если сможешь. Найти нужное заклинание – это уже полдела. Как только ты его получишь, остальное не должно быть слишком сложным.

С этими словами она вышла за дверь и оставила меня еще немного разглядывать кулон. Это было душераздирающе красиво, чистое серебро было испещрено крошечными руническими символами, которые я не могла прочитать. Я мало что знала о рунах, но они выглядели языческими. Напоминание о моем наследии. Просто держа его в руке, я чувствовала себя так, словно открыла врата в свое прошлое, и не только в недавнюю историю, но и в прошлое самого Мерлина. Наш тезка и, возможно, самый знаменитый маг всех времен.

Я подошла к зеркалу и одела длинную цепочку, спрятав кулон под шелковые лацканы рубашки. Холодный металл на моей коже шокировал меня на мгновение, прежде чем тепло моего тела согрело его. Чувствуя его тяжесть на своей груди, я чувствовала, что могу сделать все, что угодно, и справиться с кем угодно. Оригинал видел мою тетю и моего отца в течение трех лет в бегах от Кэтрин; это должно помочь мне пройти небольшое собеседование.

Может быть, эта штука все-таки волшебная.

***

Я встретила Уэйда в Главном актовом зале двадцать минут спустя, после того как сказала ему, что встречусь с ним там, где он заберет меня. Он уже ждал меня у мерцающих зеркал, нетерпеливо постукивая ногой. Нервная рябь текла от него ровным потоком, что добавляло мне еще больше беспокойства.

– Ты выглядишь умной, – сказал он. – Вот и хорошо. Им нравятся умные.

– Я чувствую себя нелепо.

– Не стоит, ты выглядишь профессионалом.

– Да, но профессиональный вид напоминает мне о моих школьных днях.

Он снова улыбнулся.

– Я даже не могу представить тебя в таком месте.

– Да, лучше этого не делать.

– Новое ожерелье? – Он озадаченно посмотрел на цепочку у меня на шее. – А что случилось с твоим медальоном Святого Христофора, или как там он называется? – Я застенчиво улыбнулась ему, удивляясь, что он вообще помнит, как я его носила. Это был первый подарок, который я получила от приемного родителя, и хотя я больше не носила его так часто, он все еще занимал место в моем сердце. Тем более после того, как снова увидела миссис Смит. Боже, как же я люблю эту женщину!

– Он все еще у меня, но Имоджина просто подарила его мне на счастье. Он основан на фамильной реликвии Мерлин, она думала, что это заставит меня чувствовать себя ближе к моей семье. – Я подняла воротник рубашки повыше, прикрывая предательскую цепочку. – В любом случае, нам пора идти.

– Да, хорошая мысль. – Он провел рукой по волосам. – Ты готова к этому?

Я медленно кивнула.

– Как же это трудно, правда?

Мы подошли к зеркалу, которое вело к Нью-йоркскому Ковену, и, не теряя больше ни минуты, шагнули внутрь. С другой стороны нас встретила молодая женщина, одетая в темно-синий брючный костюм, ее льдисто-светлые волосы были заплетены в косу и перекинуты через плечо. Ничего себе, карьера Эльзы действительно пошла под откос… здесь было холоднее, чем я помнила, и в пещерных коридорах эхом отдавались чьи-то торопливые шаги.

– Харли Мерлин? – спросила женщина, пристально глядя на меня.

– Да, это я.

– Отлично. Тогда следуйте за мной. Пожалуйста, двигайтесь как можно быстрее; Совет директоров не любит, когда его заставляют ждать, – повернувшись на каблуках, она зашагала прочь по коридору, оставив нас следовать за ней.

Через десять минут мы оказались перед безобидной на вид дверью, вершина которой была изогнута в церковном стиле. В центре комнаты висел черный железный молоток. Женщина трижды постучала им по дереву. Каждый глухой удар отдавался эхом в моем тяжелом сердцебиении, заставляя нервы напрягаться. Даже не думая, я протянула руку, чтобы взять кулон, твердый вес которого принес мне утешение.

У тебя есть это, Мерлин.

– А ты пойдешь со мной? – спросила я Уэйда, который выглядел таким же нервным, как и я.

– Мне это не позволено.

– Да… конечно, нет. – Кулон был хорош, но я чувствовала бы себя еще более комфортно, если бы Уэйд был со мной в комнате.

– Ты прекрасно справишься, Харли, – сказал он, положив руку мне на плечо. Меня захлестнула волна эмоций, наполняя его неизменным спокойствием и уверенностью. Я вспомнила, как он обнимал меня в комнате Луиса Паолетти, и это воспоминание заставило мой желудок перевернуться, и нарушило часть спокойствия, которое он вдавливал в мою кожу. Что бы я сделала, если бы ты меня поцеловал? У меня все еще не было ответа на этот вопрос. Тем не менее, это был хороший способ отвлечь мой бешеный ум от того, что должно было произойти.

– Ты можешь войти, – прервала его женщина, придерживая для меня дверь.

– Спасибо. – Я бросила встревоженный взгляд на Уэйда, который неловко поднял руки вверх, а затем вошла в комнату.

Сама комната не представляла собой ничего особенного, просто старый зал с какими-то средневековыми флюидами, единственный стол в дальнем конце. Мне казалось, что я иду на собеседование в колледж или что-то в этом роде. Не так давно я размышляла о своих стремлениях к поступлению в колледж, но все это, казалось, исчезло вместе с нависшими надо мной мыслями о Кэтрин.

Четыре человека сидели за широким столом, перед которым стоял одинокий, до боли пустой стул. Я никого из них не узнала. Там было две женщины – одна из них, кореянка средних лет, в очках в роговой оправе и строгой черной шапочке. У другой были седеющие волосы и пухлая фигура, и выглядела она так, словно ей следовало бы провести год на Северном полюсе, помогая Санте с его эльфами, а не сидеть здесь, разглядывая меня. Между женщинами сидели двое мужчин. Один из них оказался намного моложе, чем я ожидала, с гривой длинных темно-русых волос и синеватой татуировкой под правым глазом. В самом дальнем углу сидел пожилой джентльмен. Его лицо обладало длинными челюстями, напомнивших мне ищейку, а глаза были черными и пустыми за серебряными очками, и то, что осталось от его седых волос, было зачесано назад.

Все, что тебе нужно сделать, это представить себя в самом выгодном свете. Все очень просто. Я потратила годы, пытаясь убедить людей, что достойна, быть воспитанной; я решила, что это должно быть как прогулка в парке.

Только миссис Клаус улыбнулась, когда я подошла.

– Харли Мерлин, да?

– Да.

– Пожалуйста, присаживайтесь. – Она указала на пустой стул. Ее акцент был странно причудливым, как будто в ней было что-то шведского происхождения. Я решила сосредоточиться на ней, так как остальные были не слишком дружелюбны.

– Кейн Мак-Леод, наставник древних искусств, – произнес человек с гривой и легким шотландским акцентом. – А теперь, если вы хотите рассказать нам о своем Чтении, это было бы здорово. Давайте начнем со Светлого и Темного. В чем же заключается ваша близость?

Ладно, вот тебе и «давай узнаем друг друга поближе».

– Не знаю, на чью сторону я больше склоняюсь, – ответила я. – Показания оказались неубедительными.

– Мириам Свальбард, наставница по изучению Бестиариев, – сказала миссис Клаус. – Это исключительно редкий случай, когда кто-то не попадает ни в одну из этих категорий или, скорее, в обе. Ты ведь понимаешь это, не так ли?

Я молча кивнула.

– Эта смесь Света и Тьмы потенциально может стать несбалансированной, в зависимости от типа заклинаний, которые ты используешь в своей магической жизни. Если ты предпочитаешь Темные заклинания, то это может побудить тебя больше жить в темноте. То же самое относится и к Свету. Есть ли в этом какой-то смысл?

– Думаю, что да, наставник Свальбард. Мне нужно сделать правильный выбор, верно?

Она снова улыбнулась.

– Я полагаю, что это один из способов взглянуть на ситуацию. По существу, тебе придется опасаться того, как заклинания влияют на тебя.

– Грегуар Маунтбеттен, наставник заклинаний и чар, – вмешался пожилой джентльмен с французским акцентом. – Ты упустила из виду, Свальбард, что если она сумеет найти баланс между Светом и Тьмой, то сможет совершать подвиги, которых раньше никогда не совершала. Это уникально, чтобы иметь и то, и другое в пределах твоих возможностей. Итак, вы понимаете нашу озабоченность? Так много силы и потенциала в таком молодом человеке – это опасно.

– Виноваты мои родители, – пошутила я, пожимая плечами.

Он усмехнулся.

– Ну да, ты совершенно права. Я хочу сказать, что мы должны быть уверены, что ты не представляешь никакой угрозы, прежде чем позволим тебе посетить Гримуар твоих родителей.

– Не говоря уже о том, как она может на это отреагировать, – добавил Мак-Леод. – Гримуары, как правило, действуют на большинство людей, но ты могла бы быть более чувствительна к их присутствию, учитывая твою замечательную смесь родственных чувств. Не думай, что мы предвзято относимся к тебе из-за того, на что ты способна; мы просто просим тебя понять нашу точку зрения. Ты, насколько нам известно, похожа на пресловутого быка в посудной лавке.

– Спасибо, – пробормотала я.

– Это рискованный шаг для нас, – ответил он. – Мы не хотим, чтобы что-то случилось, при посещении Гримуара.

Мои внутренности скрутило судорогой. Я уже на собственном горьком опыте узнала, что там может быть. Хотя упоминание об этом для них было полным и абсолютным нет-нет. Если я скажу хоть слово, это почти наверняка разрушит все мои шансы снова увидеть Гримуар.

– Итак, если ты не против рассказать нам, почему ты хочешь увидеть Гримуар своих родителей, это может быть хорошим для началом – подсказала Свальбард. Я заметила, что кореянка еще не заговорила.

Я перевела дыхание.

– Исследование.

– Ты должна быть более конкретной, – сказал Маунтбеттен.

– И моя мать, и мой отец были каким-то образом связаны с Кэтрин Шиптон. Так что вполне логично, что там может быть что-то ценное, что мы можем использовать против нее, – объяснила я. – К тому же эта книга принадлежала моим родителям. У меня от них ничего не осталось. Я не буду вас умолять, но мне хотелось бы приблизиться к чему-то, к чему они прикасались, что они писали, что они делили вместе. Я предполагаю, что вы все потеряли кого-то, кого вы любили, в какой-то момент. Разве вам не хотелось бы хоть раз почувствовать себя ближе к ним, хотя бы через что-то их собственное?

– Сентиментальность не является веской причиной для посещения чего-то подобного, – вмешался Мак-Леод. – Скорее всего, нас убедит исследовательский аспект.

Я нахмурилась, решив не терять самообладания.

– Я надеюсь, что там может быть какая-то информация или другое заклинание, которое мы сможем использовать для борьбы с Кэтрин, как я уже сказала.

Кореянка фыркнула.

– Тебе от этого будет мало проку. Ты ведь знаешь, что Гримуар еще не закончен, не так ли?

Остальные трое усмехнулись при этой мысли. Да, но ты же не знаешь, что я могу сделать. Мне было трудно держать рот на замке, когда я так сильно хотела стереть ухмылки с их лиц.

– Но это не значит, что там не будет никакой информации, – запротестовала я.

– Ким Ха-На, наставник по изучению Гримуаров, – ответила она, наконец, представившись. – Я восхищаюсь вашим упорством, и мне кажется, что это чувство является столь же веской причиной, как и любая другая, чтобы захотеть посетить подобный артефакт. Однако это не принесет тебе никакой пользы, если ты ищешь заклинание. Я понимаю, что ты относительно новичок в магическом мире и не понимаешь, как работают некоторые вещи, но незаконченный Гримуар не может быть прочитан из него. Ты ведь тоже так думаешь, правда?

– Я знаю это, наставник Ким. Я просто говорю, что это может повести нас в правильном направлении, если там есть что-то о Кэтрин. Иногда они могут быть похожи на дневники, не так ли?

Наставница Ким кивнула с намеком на уважение на лице.

– Совершенно верно.

– Тогда, может быть, мои родители написали что-то, что не было заклинанием. Может быть, они упоминали что-то о детях Хаоса, – ответила я. – Я не знаю, что там внутри, пока не увижу его, но у меня такое чувство, что там будет что-то полезное. – Потому что я уже украдкой взглянула на него, вы, чопорные любители бюрократии.

– Даже если ты найдешь какую-нибудь полезную информацию в этом Гримуаре, я не знаю, что ты думаешь с ней делать. Ты прости нас за то, что мы это говорим, но КСД не очень хорошо известен своей эффективностью. Мы уже слышали обо всех этих махинациях, которые Элтон делал в расследовании Кэтрин.

– Я полагаю, что это может занять их на некоторое время, так что остальные из нас смогут заняться настоящей работой, – вставил Мак-Леод, ухмыляясь. – Неужели ты думаешь, что Национальный совет просто почивает на лаврах, Харли? Возможно, тебе лучше подождать, пока они совершат прорыв.

– Говоря это, я не думаю, что есть какой-то вред в том, чтобы позволить тебе попробовать, – добавила Ким, ее тон граничил со снисходительностью.

Их реакция раздражала меня. Им казалось смехотворным, что КСД может сделать что-то, чтобы помочь в деле Кэтрин Шиптон, и я была полна решимости доказать им, что они ошибаются. Они увидят, на что способен КСД, даже если это будет последнее, что я сделаю.

– Так это да или нет? – прямо спросила я. Я устала от их снобизма.

Некоторое время они что-то бормотали между собой, оставив меня смотреть в окно на Центральный парк. Листья на деревьях начали менять свой цвет, а птицы кружились и боролись с ветром. Я не чувствовала этого, но догадывалась, что снаружи было холодно. Мне очень хотелось вернуться в Сан-Диего.

– Мы предоставим тебе доступ к Гримуару на один час, при одном условии, – объявила Свальбард, привлекая мое внимание.

– И что это?

– Твой парень будет внимательно следить за тобой и докладывать нам, если возникнут какие-либо неблагоприятные последствия. У Кроули прекрасная репутация.

Я покраснела от смущения.

– Он не мой парень, но я поняла.

– Хорошо, тогда ты можешь идти. Счастливого чтения!

– Есть еще кое-что, – сказала я, изо всех сил стараясь не сорвать их снисходительность. – Я недавно сломала свой Эсприт, и мне было интересно, есть ли у вас какие-нибудь заклинания, которые могли бы помочь. – А именно, книга Шантеклера.

– Ты имеешь в виду, в Гримуаре твоих родителей? – Маунтбеттен приподнял бровь.

– Нет, не обязательно. Я просто имею в виду любое заклинание, которое может помочь.

– Может быть, ты и не найдешь в Гримуаре ничего, что могло бы исправить твой Эсприт, но в специальных коллекциях есть книга, которая может помочь. Естественно, тебе придется подать еще одно заявление, чтобы получить временный доступ к нему, но мы можем облегчить это, если ты этого пожелаешь, – вмешалась Свальбард с той застывшей улыбкой, которая начинала становиться немного жутковатой.

Я ни в коем случае не собиралась подавать им еще одно заявление, хотя и понимала, что должна сделать вид, будто собираюсь играть по их правилам. Если бы книга Шантеклера была в специальных коллекциях, я бы убила двух зайцев одним выстрелом; я бы получила фиксирующее заклинание и снова заглянула в Гримуар моих родителей. Им не нужно было бы знать об этом, если бы я просто записала заклинание Esprit или сделала фотографию.

– Я подумаю об этом, – сказала я.

– Что-нибудь еще? – чирикнула Свальбард.

– Нет… нет, это все. Спасибо.

– Тогда ступай, пока мы не передумали. – Она хихикнула, когда я повернулась, чтобы уйти.

Я чувствовала их насмешку, когда возвращалась назад, их веселье было как очень раздражающий зуд, который я не могла почесать. Сопротивляясь желанию сильно хлопнуть дверью, как капризный подросток, я вышла в коридор. В конце концов, они, похоже, не слишком беспокоились о моем посещении Гримуара. С другой стороны, с чего бы им тревожиться? Он был незакончен, и чтение заклинаний из незаконченного Гримуара было неслыханным делом.

К несчастью для них, они понятия не имели, с чем имеют дело, когда дело касалось меня.

По правде говоря, я была очень обеспокоена. После того, что случилось в прошлый раз, во мне смешались ужас и возбуждение. Может быть, мне удастся предотвратить то же самое. В любом случае, я была рада, что Уэйд будет со мной. Даже если бы мне пришлось признаться в своем последнем визите, я была счастлива, что не одна. Каким-то образом его присутствие успокаивало.