Текст книги "Харли Мерлин и Первый ритуал (ЛП)"

Автор книги: Белла Форрест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

– От этого не легче, – пробормотала я.

– Я знаю, что это не так, и я знаю, что ты расстроена этим, но все это сейчас ничего не значит. – Айседора опустила взгляд, постукивая ногой по мраморному полу.

Я приподняла бровь.

– Что ты имеешь в виду?

– Если подавитель треснул, то тебе нужно как можно скорее сломать его совсем. Утечка энергии может стать для тебя ядовитой, так как она поступает через твой организм волнами, почти как адреналин. Если ты введешь слишком много адреналина за один раз, то сердце не справится. То же самое происходит и с энергией Хаоса внутри тебя. По крайней мере, с одним высвобождением, хотя это сопряжено с большим риском, он способен рассеяться, как только его отправят наружу. А этими меленькими партиями ему почти некуда идти, и он накапливается опасным образом.

Я в замешательстве подняла руки.

– Подожди… так теперь ты хочешь, чтобы я его сломала?

– Это необходимо.

– И сколько у меня времени?

Айседора пожала плечами.

– Трудно сказать наверняка. Может быть, несколько дней или недель. Все зависит от того, насколько сильно треснул подавитель.

– Ты можешь мне помочь? – Мой голос был полон отчаяния.

– Я слишком мало знаю об этих вещах, Харли. Мне так жаль, – ответила она, и в ее глазах блеснули слезы. – Кроме заклинания, которое сломало подавитель в первую очередь, я не могу придумать другого, который был бы достаточно силен. Кроме того, я бы не советовала тебе снова использовать это заклинание, если оно причинило столько вреда. Все, что связано с Эребом – это несчастный случай, ожидающий своего часа.

– А Сангвиническое заклинание сработает?

Ее глаза вспыхнули.

– Откуда ты знаешь об этом?

– Я провела кое-какие собственные исследования, – ответила я.

– Сангвиническое заклинание могло бы сработать, если бы у тебя было нужное. Тебе понадобится что-то достаточно мощное, чтобы сломать подавитель, который также уравновешивает Свет и Тьму внутри тебя. Если ты не можешь привести их в равновесие, то неизвестно, что может начать происходить с тобой.

– А если бы я знала о таком заклинании? – Сангвиническое заклинание, о котором упоминал Элтон, всплыло у меня в голове, то самое, что было послано из хранилища Рейкьявика. Мне так и не удалось заполучить его в свои руки, но, судя по тому, что сказал Элтон, это был настоящий джекпот. Сломать и сбалансировать, в одном целом. Все, что мне нужно – это кровь могущественного светлого мага и могущественного темного мага. Нелегкая задача, но вполне выполнимая.

Она нахмурилась.

– Я бы начала беспокоиться, в каком ковене ты оказалась.

– Но допустим, у меня действительно было такое заклинание? Есть ли что-нибудь еще, что я могла бы сделать, чтобы сделать перерыв более безопасным? Я имею в виду, что уже достаточно натворила бед с Эребом. Я не хочу подвергать опасности кого-то еще, если это в моих силах. – Мое сердце билось где-то в горле, предвкушение убивало меня.

– Ты когда-нибудь слышала о чем-то, что называется эйфорией? – ответила она. Я слышала в ее голосе неохоту, но разве у нас теперь был выбор? Я поставила ее перед некоторой дилеммой: обеспокоенная тетушка воюет с осторожным учителем.

Я молча кивнула.

– Элтон и Кригер хотели, чтобы я научилась этому еще до операции.

– Операция? – Голос Айседоры поднялся на целую октаву.

– Длинная история. Я должна была извлечь этот подавитель, через операцию, но похоже, что я испортила все планы. Во всяком случае, здесь есть наставник, который сказал, что научит меня входить в состояние эйфории, если мне это понадобится.

Она покачала головой.

– Ты не можешь научиться так быстро впадать в состояние эйфории, Харли. Это требует практики и сосредоточенности.

– Ты сказала, что у меня есть дни, а может быть, и недели, прежде чем эта утечка начнет причинять мне настоящую боль. Могу ли я научиться входить в состояние эйфории в этот промежуток времени – да или нет?

– Все не так просто, Харли, – ответила она, и губы ее задрожали. Она выглядела по-настоящему испуганной.

– Да или нет?

– Теоретически – да, но это потребует от тебя очень многого. Ты можешь обнаружить, что у тебя недостаточно энергии, чтобы сломать настоящий подавитель, как только ты закончишь. И когда весь этот сдерживаемый Хаос просочится наружу, тебе придется терпеть побочные эффекты этого. Это будет слишком тяжело для тебя. – Она посмотрела на меня с отчаянием.

– А что еще я могу сделать, Айседора? – прямо спросила я. – Позволить этой твари убить меня?

– Нет, но, может быть, этот Кригер сможет провести операцию, которую обещал?

Я грустно улыбнулась.

– Инструменты еще не прибыли, вот почему все так затянулось. А сейчас у меня нет такой роскоши, как время.

Джейкоб кивнул.

– Он хотел сделать это раньше, но там столько бумаг, которые нужно заполнить, прежде чем ты получишь инструменты и прочее. Я был там, когда он все это объяснял Харли.

Лицо Айседоры сморщилось.

– Ну… а кто же все-таки этот наставник? Знает ли он, что делать с эйфорическими практиками? Это не будет Том, Дик или Гарри, который думает, что может заниматься древней медитацией, потому что однажды прочитал ее в книге.

Из моего горла вырвался кривой смешок.

– Он учился у Эйфориков из Тромсе, если это делает его вверительные грамоты лучше?

– Они впустили обычного мага в свой внутренний круг? – ахнула она. – Нет, я в это не верю. Этот шарлатан явно блефует. Эйфорики ни за что не допустят постороннего в свою группу. Во-первых, очень немногие люди даже знают об их местонахождении.

– Номура знает, – ответила я. – У него нет причин лгать мне.

Она нахмурилась.

– Подожди… Хиро Номура?

– Именно.

– Ох.

Я улыбнулась.

– Это что-нибудь меняет?

– Немного, хотя мне это все равно не нравится. Хиро Номура очень уважаем в большинстве кругов, и имеет склонность к подавителям Демпси. Это не обычная тема, но, судя по тому, что ты сказала о нем и его эйфории, общие темы – это не совсем про него. Я предполагаю, что ты уже знаешь все это, но я пытаюсь уговорить себя позволить этому случиться. – Она криво усмехнулась мне, хотя юмор не достиг ее печальных глаз.

– Это сработает, – пообещала я. – Единственная причина, по которой я не сделала ничего подобного, была в том, чтобы уменьшить риск причинения вреда людям вокруг меня. Это все еще мой главный приоритет. Если я сумею справиться с эйфорией, тогда я знаю, что смогу сохранить ее.

– Мне все равно это не нравится, Харли, – пробормотала она.

– А тебе и не положено. Ты же моя тетя и считаешь, что должна защищать меня, потому что этого хотел бы папа. И хотя я очень благодарна за то, что за мной присматривает ангел-хранитель, я знаю, что могу это сделать. – Я бросила на нее печальный взгляд. – Кроме того, у меня нет других вариантов, если только я не хочу закончить с отравлением магической радиацией.

Она вздохнула.

– Если бы был другой способ, я бы тебе сказала.

– Я знаю.

– Если тебе понадобится помощь в любом из этих безумных начинаний, ты знаешь, где меня найти.

Я нахмурилась.

– Ты ведь останешься в ковене, верно? Ты же не собираешься снова исчезнуть?

Она покачала головой.

– Мне нужно будет поговорить с этим Кригером, чтобы узнать, есть ли у него способ снять заклятие, которое наложила на меня Кэтрин. Я попыталась сделать это сама, но это отняло у меня много сил. Наверное, в этом и был смысл. В любом случае, если я хочу поговорить с ним и снять это проклятие, мне нужно быть здесь… по крайней мере, временно.

Джейкоб прочистил горло.

– Или ты можешь поговорить с наставником Белмор.

Мы с удивлением повернулись к нему.

– Она ведь специалист по чарам и заклинаниям, верно? – сказал он. – К тому же я кое-что раскопал после того, как Кэтрин забрала Айседору. Там определенно есть средство; просто потребуется кто-то вроде Беллмор, чтобы сделать это. Она сняла безумно сильное заклятие с Кригера, она может сделать это и с Айседорой тоже.

Я улыбнулась.

– Ты думал об этом, когда похитил Айседору?

Он смущенно кивнул.

– Разве от этого становится лучше?

– Очень, очень незначительно.

– Кроме того, это означает, что ты будешь рядом с нами обоими, Айседора, – продолжал Джейкоб, хотя все еще не мог встретиться со мной взглядом. Я обнаружила, что мой гнев по отношению к нему немного утих, а раскаленная добела боль в моем теле исчезла. Айседора была первой родительской фигурой, не считая Смитов, которые обращались с ним так, словно он был им нужен. В тот момент он действовал импульсивно и спас человека, который значил для него больше всего. Кецци, скорее всего, даже не сравнивал. В каком-то смысле я могла это понять. Кроме того, моя тетя, вероятно, была права насчет того, что мы бы не сделали ничего такого, что могло бы ослабить решимость Кэтрин. Даже если бы нам удалось вытащить оттуда Кецци, она была бы слишком сильна, чтобы победить ее, со всей этой энергией внутри нее.

Беда была в том, что, хотя я и пыталась все это объяснить, Кецци все равно был мертв. Он больше не вернется. Я не могла не чувствовать себя раздавленной этим фактом.

– Это временная мера, вот и все, – повторила Айседора. – Ты же знаешь мое отношение к ковенам вообще. Я не люблю долго оставаться на одном месте, тем более что Кэтрин, скорее всего, придет за мной. Я оказалась очень полезной для нее, и я сомневаюсь, что она захочет отказаться от мгновенного путешествия. Однако у нас с Джейкобом будет больше шансов на победу, если мы останемся здесь с тобой, хотя бы на некоторое время.

Я молча кивнула.

– Я понимаю, почему ты не можешь остаться здесь навсегда, правда, – ответила я, думая о ее письме. – Оставайся здесь столько, сколько тебе нужно. Я не могу обещать, что никто не попытается помешать тебе уйти, когда ты решишь, что пришло время, но я не буду стоять у тебя на пути. И мы продолжим заботиться о Джейкобе, когда ты уедешь, чтобы держать его подальше от Кэтрин. Только сначала попрощайся, ладно?

– Я так и сделаю, клянусь тебе. Больше никаких ночных уходов.

– Приятно слышать. А сейчас у меня много дел, так что я, наверное, позволю тебе отдохнуть, – сказала я, оглядываясь на наблюдающих за нами морских тварей. Они вынюхивали во мне сырую энергию, и я это чувствовала. – Только не оставайся здесь. Поднимись в лазарет, где они смогут заняться этим заклинанием.

Айседора помогла мне подняться на ноги, хотя сама она довольно сильно дрожала.

– Возможно, Джейкоб совершил ошибку, спасая меня, и это может показаться эгоистичным, но я рада быть здесь. – Она заключила меня в объятия. Я позволила ей обнять себя, мои собственные руки обхватили ее, когда мы остановились на мгновение и позволили себе быть семьей. Через минуту я повернулась лицом к Джейкобу. – Ты вполне можешь войти сюда, хотя и не сорвешься с крючка. Уэйд и остальные, возможно, скажут тебе пару вещей, но я постараюсь сделать их более мягкими.

Он побледнел.

– Спасибо тебе, Харли. Я действительно сожалею о том, что сделал… и также не сожалею, потому что она здесь, и она в безопасности на некоторое время.

Я собрала его в нашу кучку, и мы втроем обнялись, избавляясь от всего этого гнева, расстройства и боли. Плакать из-за пролитого молока было бесполезно, а молоко сейчас было повсюду. Мне нужно было успокоиться или рискнуть позволить Тьме взять верх. Я уже чувствовала покалывание в теле, как будто что-то холодное пробиралось по моим венам. Подавитель был сломан, и мне пришлось иметь дело с последствиями этого. Я должна была успокоиться, сбавить скорость и полностью сломать его, прежде чем он убьет меня.

Для этого мне нужно было нанести визит к Номуре, а затем к Элтону. Мне нужно было знать, возможно ли это не только в теории, но и на практике. Это Сангвиническое заклинание было где-то в ковене, и я собиралась заполучить его до того, как закончится время. У меня было некоторое представление о том, где взять кровь из мощной светлой магии – эта женщина ле Фэй гнила в Чистилище в тот самый момент, ее кровь переполняла правильная свирепость. На самом деле, получить кровь было бы немного сложнее, но, возможно, я смогу убедить ее, что я на ее стороне, что я намереваюсь использовать кровь только для гнусных целей. Будучи Шиптоном и Мерлином, я сомневалась, что убедить ее будет слишком трудно. Моя родословная говорила сама за себя.

Темная кровь – это совсем другая история. Мне нужно было бы еще немного разобраться в этом, так как я не знала никого настолько могущественного, кто склонялся бы к темноте. Кэтрин могла быть потенциальным «донором», но это было связано с двумя проблемами: во-первых, я не была уверена, что она действительно склоняется к темноте, и, во-вторых, у меня не было возможности подобраться достаточно близко, чтобы вырвать у нее немного крови, не попав в ловушку. Однако было одно место, которое звало меня громче, чем любое другое, место, которое, казалось, хранило все секреты, которые мне нужно было узнать. Как только мне удасться найти Сангвиническое заклинание, расположенное в этих стенах, и лучше понять эйфорию, был только один город, который я хотела посетить.

Новый Орлеан.

Глава 33.

Астрид

Я лежала на больничной койке и тупо смотрела в потолок. С того самого момента, как я проснулась в объятиях отца и жизнь вернулась ко мне, я чувствовала себя странно и дезориентированно. Мое тело было холодным, но я не могла дрожать, холод был гораздо глубже, сидя как камень в глубине моего живота и медленно распространяясь наружу. Он захватил мои легкие и сердце, и дополз до самого мозга, где эта странная пустота царила безраздельно. Я все еще могла думать, действовать, заставлять свой рот говорить, а конечности двигаться, но во всем, что я делала, была какая-то медлительность, как будто я пробиралась сквозь патоку. Мне хотелось плакать каждый раз, когда я думала об этом, но слезы не шли, честно говоря, я чувствовала, что часть меня пропала. Реальный мир казался слишком ярким и слишком громким; огни жгли мне глаза, и даже шепот раздражал мои чувства.

Я вернулась не вся. Кое-что из меня осталось позади.

Хуже всего было воспоминание о том, как я чуть было не перешла границу. В последние три раза, когда это случилось со мной, я вообще ничего не помнила, но на этот раз… на этот раз все это застыло у меня в голове, как черный туман. Я вспомнила тепло и тишину, которые тянулись ко мне через огромную пропасть. Я вспомнила голос, говоривший мне, что все в порядке и что мне больше не будет больно. Это было похоже на засыпание и погружение в сладчайший сон, где ничто не болело, мое тело ощущало легкость, и мой разум был свободен.

А потом… меня вырвали оттуда, вырвали из тепла и сладости, вырвали из сна. Я помнила, как мой отец боролся с подземным миром, чтобы вернуть меня обратно. Все вокруг почернело, и эти голоса уплыли дальше, унося с собой рай.

Страшная правда заключалась в том, что когда все вокруг казалось тихим, спокойным и мирным, я не хотела возвращаться. Я думала о тех, кого оставляла позади, но я знала, что они будут в порядке без меня. Эгоистично, может быть, но это было так безмятежно… до тех пор, пока реальность не ворвалась в меня, а мой дух, брыкающийся и кричащий, не вернулся обратно в реальный мир. Очевидно, мое нежелание было причиной этого недостающего фрагмента, тот фрагмент все еще где-то в подземном мире, без сомнения.

– Ты не спишь? – спросил Элтон, отвлекая мое внимание. Он сидел у моей кровати, где находился в течение последнего часа после того, как исчез на некоторое время, чтобы Очиститься. Он ничего не сказал с тех пор, как вернулся; он просто сидел там с грустным и измученным видом.

Гарретт последовал за нами, когда мой отец принес меня сюда, но он не задержался здесь надолго. Я не помнила, чтобы он уходил, но предполагала, что он ушел, пока Кригер проводил предварительные проверки. Он ничего не сказал, просто задержался в дверях и вскоре исчез.

– Я уже проснулась. – Я вздрогнула от собственного тона. Все казалось плоским и пустым, как будто кто-то поставил звукоизоляцию на все, что я делала и говорила.

– Как ты себя чувствуешь?

– Как будто я только что воскресла из мертвых.

Он натянуто улыбнулся, нервно перебирая руками.

– Я имею в виду, все ли в порядке? Ты чувствуешь себя нормально? На этот раз все было гораздо сложнее. Остальные… они вернули тебя почти слишком поздно, и мне пришлось бороться, чтобы найти тебя, не говоря уже о том, чтобы вернуть обратно. Я боялся, что что-то могло случиться, что ты не совсем в порядке.

– Не совсем в порядке?

Он кивнул.

– Иногда такое случается. Я хорош в том, что делаю, но даже лучшие некроманты в мире не всегда могут сделать это правильно. К тому же я все еще не оправился от последнего приступа, так что, наверное, волнуюсь больше, чем обычно.

– Ты все правильно понял. Я в порядке, – солгала я. У меня не хватило духу сказать ему, что я чувствую себя так, словно вернулась в полуформе, даже если это была неоспоримая правда. Он был моим отцом, и ему не нужна была такая тяжесть на его и без того отягощенных плечах. Он будет винить только себя, а я этого не хотела. Однако чем больше я лежала там, желая, чтобы пустота ушла, тем сильнее она становилась. Мое нутро было пусто, в голове пусто. Там не было никакой беспокойной болтовни, как обычно, что было еще более тревожно, чем все остальное. Я полагалась на свою мысленную болтовню, а без нее было ужасно тихо.

– Ты уверена?

Я молча кивнула.

– Я в порядке. Немного устала, но этого и следовало ожидать.

– Мне просто кажется, что что-то пошло не так.

Я коснулась его руки.

– Нет, я в полном порядке, честное слово.

– Ты бы сказала мне, если бы что-то случилось, не так ли?

– Да.

– А куда ты все-таки пошла? – спросил он, осторожно взяв меня за руку.

Я нахмурилась.

– Когда я умерла?

– Нет, нет, нет… я имею в виду, куда ты с этой командой отправилась? Мы попытались войти на контакт, но ответа не было. Еще одна группа охраны прибыла на место, куда вы ушли, но вас там уже не было. Машины были там, и дом был разгромлен, но тебя нигде не было видно.

– Мы ходили на Асфодельные Луга. Кэтрин была там, выполняя один из ритуалов с Кецци, – объяснила я. – Он мертв, но Айседора должна быть где-то в здании. Джейкоб перенес ее сюда.

Элтон ахнул, явно потрясенный.

– Ты отправилась в измерение дитя Хаоса? Это должно быть просто миф.

– Видимо, нет.

Он недоверчиво покачал головой.

– И Кецци мертв?

– Да, похоже, он все-таки не очень хорошо умел убегать. – Эти слова прозвучали бесчувственно, мой разум был потрясен отсутствием сентиментальности. Я не очень хорошо знала Кецци, но он был неотъемлемой частью этого места с тех пор, как мы получили Бестиарий. Ну почему я вообще не могу собраться с мыслями?

– А Кэтрин удалось сбежать?

– Не знаю. Судя по тому, что я читала об этих детях, они не любят, когда люди злоупотребляют их гостеприимством. Есть хороший шанс, что Никс вышвырнула ее, как только она закончила поглощать силу Кецци. Она уже давно ушла.

– Ты так считаешь?

Я молча кивнула.

– Она похожа на осьминога, она может выбраться из любого трудного положения.

– Возможно, ты и права. Где бы она ни была и что бы ни замышляла, ее невозможно отследить. Я попытался найти источник ее передачи, когда она послала его через медальон, но все, что я нашел, было тупиками. – Он устало вздохнул. – А Джейкоб благополучно вернулся? Я не видел его с остальными, хотя и был… – его голос застрял в горле. – Ну, в то время я был несколько занят.

– Джейкоб вернулся, и с ним Айседора, – слабым голосом сказала я.

Он кивнул, явно обходя сложный вопрос. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы сказать его.

– Судя по тому, как на меня отреагировала остальная команда Отбросов, ты не рассказала им о сделке Кецци-Кэтрин-дети? Я ожидал услышать тираду, когда вы все вернетесь. – Он смущенно опустил подбородок на грудь.

– Я им об этом не рассказывала, но они должны знать, – просто ответила я. – Скорее раньше, чем позже. Ты не можешь играть на руку врагу, а затем скрывать все это, не с ними.

– А когда я потеряю свое место здесь?

Я пожала плечами.

– Тогда ты потеряешь свое место.

– А если кто-нибудь похуже займет мое место?

– Мы разберемся с этим, если дойдет до дела. Я не говорю, что ты должен рассказать всем, но ты точно должен рассказать команде Отбросов. Они заслуживают того, чтобы знать.

Элтон казался растерянным, его брови нахмурились в задумчивости.

– У меня есть немного времени, чтобы решить, как действовать дальше? Я не прошу тебя лгать ради меня, просто не говори ничего, пока я не придумаю, что мне делать. Мне очень жаль, что я вообще спрашиваю, но это необходимо прямо сейчас. Сейчас, когда ковен в смятении, мне нужно о многом подумать.

Как он собирается выбраться из этой ситуации? Мой отец никогда бы не отказался от своего места в ковене, ни за что. Он считал, что поступает правильно, защищая меня и возвращая детей. Мне было интересно, каково ему сейчас, ведь я все равно чуть не умерла. Я догадалась, что он, наконец, понял, что это была не самая лучшая идея. Однако это не означало, что он не будет бороться за то, чтобы сохранить свою должность директора. Я видела это по его лицу, взвешивание вариантов. Честно говоря, я этого и ожидала. Он был гордым человеком, который пользовался уважением, которое приходит с тем, чтобы быть директором. Ему будет нелегко сдаться, да я и не думала, что он это сделает. В любой другой день это не вызвало бы у меня ничего, кроме разочарования.

– Какое-то время я им ничего не скажу, – согласилась я. – Я дам тебе некоторое время, чтобы придумать свой собственный способ нарушить молчание, но это не бесконечное молчание. Ты не можешь просто взять и спрятать это под ковер.

Он кивнул.

– Я знаю.

– Я чувствую себя совершенно усталой, на самом деле. Я не выгоняю тебя или что-то в этом роде; я просто хочу спать.

Он улыбнулся и наклонился, целуя меня в лоб.

– Спокойной ночи, малышка.

– Ты не называл меня так уже много лет, – удивленно сказала я.

– Я скучаю по ней, – ответил он. – А теперь отдохни немного. Я вернусь через несколько часов и проверю, как ты там.

Я смотрела на него, пока он уходил, пытаясь найти в себе какое-то ностальгическое счастье от того, что меня снова назвали этим именем. Это напомнило мне о долгих автомобильных поездках, когда я была совсем маленькой, когда он вытаскивал меня из моего автокресла и нес на кровать. Это напомнило мне о том, как он читал мне сказки по ночам и как готовил выпечку в воскресенье днем. Он был ужасен в этом, но он сделал это, потому что я хотела. Это напомнило мне о счастливых временах, но я ничего не чувствовала. Я могла вспомнить эти воспоминания, но они не содержали никаких эмоций вообще. Я не могла плакать, не могла улыбаться, не могла смеяться. Мое сердце продолжало биться, но с таким же успехом оно могло быть мертвым.

Перевернувшись на другой бок, я закрыла глаза и натянула одеяло до подбородка. Как только темнота скользнула на мои веки, тысячи вопящих кошмаров ворвались в мою голову. Я снова попыталась открыть глаза, но они были крепко зажмурены. Я была поймана в ловушку мрака, затеряна среди окружающих меня душ. Я слышала голоса в черном забвении, умоляющие меня позволить им перейти в рай. Я слышала плеск воды где-то вдалеке и крики отчаявшихся, просящих пощады у моего отца, прося его вернуть их, как он сделал это со мной. Каким-то образом между преисподней и реальным миром открылась трещина, и я стала вратами.

Я вернулась не туда, я вернулась не туда, я вернулась не туда…

Мне потребовалось много времени, чтобы заснуть, а когда это случилось, я даже не была уверена, что сплю. Кошмары остались, и как я ни старалась, я не могла заставить свои глаза моргнуть, чтобы проснуться.

***

Если бы я могла, то заплакала бы при виде солнца, льющегося в окна лазарета и будящего меня. Кошмары были прогнаны прочь, и голоса исчезли, хотя я все еще не могла избавиться от странного, пустого чувства внутри. Похоже было, что сон не вернул утраченную часть меня. Она все еще была потеряна где-то там, где я не могла ее найти.

Чувствуя сильную боль, я свесила ноги с края кровати и выбралась наружу. Физически я была не так уж плоха: немного шаталась, но ничего не отслаивалось, и я явно не разлагалась. У меня была склонность зацикливаться на зомби-аспекте воскресших, учитывая, что я вроде как была одним из них. Разумная, более или менее полностью функционирующая, но, тем не менее, зомби. Я подошла к стулу в углу комнаты, где была разложена свежая одежда. Накинув ее, я подошла к двери своей больничной палаты и выглянула наружу. Там было пусто, если не считать одной одиноко вышагивающей фигуры.

Гарретт.

– О… ты уже встала, – сказал он, увидев меня.

– Да, я чувствую себя намного лучше.

– А что сказал доктор?

Я пожала плечами.

– Все мои тесты оказались отрицательными. Я, как говорится, в полном здравии, кроме воспоминаний об усталости и предсмертной смерти. – Я посмотрела на него. – Что ты здесь делаешь, Гарретт?

– Некоторое время назад к тебе приходил Элтон. Он сказал, что, если ты проснешься раньше десяти, я должен отвести тебя к нему в кабинет, но только если ты будешь в состоянии это сделать. Мне тоже нужно быть там, но я подумал, что подожду еще немного, прежде чем проведаю тебя. Я не хотел беспокоить тебя, если ты спишь. – Он выглядел взволнованным, проводя рукой по волосам.

Я молча кивнула.

– Нет проблем. Давай спустимся туда прямо сейчас.

– А тебе и не надо, если ты все еще плохо себя чувствуешь.

– Все в порядке, Гарретт. Со мной все будет в порядке.

Он подозрительно посмотрел на меня.

– Ты уверена? Ты выглядишь ошеломленной.

– Честно говоря, мне просто нужно прогуляться и проветрить голову. Если я снова почувствую себя плохо, то сразу же вернусь. – Я хотела пройти мимо него, но он схватил меня за руку и потянул назад.

– Мы можем поговорить минутку?

– О чем ты? – спросила я, совершенно измученная.

Он глубоко вздохнул.

– Ты. Я. Весь этот бардак.

– Ты очень ясно изложил свою точку зрения на этот вопрос. Нам больше не нужно об этом говорить.

– Астрид… вчера я нес на руках твой труп. Я держал тебя, и я молился любому богу, который послушался бы, чтобы удержать тебя в стране живых. Я умолял тебя держаться, – сказал он, и его лицо исказилось от боли. – Он мне кое-что показал. Это показало мне, что все остальное не имеет значения. Мы поссорились, у нас были большие проблемы, но я так забочусь о тебе. Я не хочу потерять тебя. Если мы сможем это исправить… ну, я хочу. Я думаю, что это стоит исправить.

До меня донеслись мамины слова, эхом отдававшиеся в ушах. Если что-то стоит исправить…

– Не знаю, подходящее ли сейчас время, – сухо ответила я. Я ничего не чувствовала.

– Просто… – Он замолчал, явно пытаясь подобрать нужные слова. – Помнишь, я говорил тебе, что навещал Финча в Чистилище?

– Да. – А какое это имеет отношение к нам?

– Ну, я же не просто так туда пошел, чтобы хоть как-то успокоиться. Я действительно пошел сказать ему, что Адли мертва. Я подумал, что он должен знать, – объяснил он. – Все было очень плохо, как ты можешь себе представить. Парень был совершенно раздавлен этим. Тогда я даже представить себе не мог, каково это, но потом случилось то, что случилось вчера. Тогда я все понял. Я чувствовал это невыносимое горе. Из-за этого все остальное казалось незначительным. А потом ты вернулась, и я понял, что у меня есть шанс, который Финч никогда не получит, у меня есть шанс сделать это.

Я посмотрела на него, желая, чтобы эмоции пришли… но они не пришли. Я не могу сейчас об этом говорить. Дело не в том, что мне все равно, просто сначала мне нужно разобраться в своей голове.

– Если ты не чувствуешь того же, я пойму.

Я отрицательно покачала головой.

– Дело не в этом. Дело в том… что я ничего не чувствую.

– Как?

Моя грудь сжалась, как будто на грудную клетку навалилась тяжесть.

– У меня внутри пустота.

– Я ничего не понимаю. – Он выглядел встревоженным, как будто это было только из-за него, как будто это он опустошил меня и оставил пустой. Я хотела заверить его, что это не так, но слова ускользнули от меня.

– Забудь, я не должна была упоминать об этом, – сказала я. – Мы можем поговорить об этом как-нибудь в другой раз? Я нахожу все это немного… э-э… ошеломляющим сейчас.

Он кивнул.

– Конечно, конечно. Мне следовало подождать, пока ты не почувствуешь себя лучше.

– Но мне не все равно, Гарретт. – По крайней мере, мне так кажется, где-то в глубине души.

Волна облегчения прошла по его лицу.

– Так что… в другой раз?

Я заставила себя улыбнуться, это было странно и почти неестественно.

– В другой раз.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке?

– Так и будет, – солгала я. Я понятия не имела, буду ли я такой же.

– Ты не должна приходить на эту встречу, если хочешь остаться в постели.

– Я так хочу. Со мной все будет в порядке. – С этими словами я прошла через лазарет и направилась в кабинет Элтона, ведя за собой Гарретта. После того, что мы с отцом обсуждали вчера вечером, я подумала, что это может быть на ту же тему. С таким же успехом это мог быть и разбор того, что произошло вчера.

Я вошла и обнаружила, что остальные члены команды Отбросов уже собрались, все они повернулись, чтобы посмотреть на меня, когда я вошла. Выражение озабоченности приветствовало меня, сменившись удивлением, когда они увидели Гарретта позади меня. Он быстро отошел в дальний конец комнаты, к письменному столу, с озабоченным выражением на лице. Я заставила себя улыбнуться ему, и он улыбнулся в ответ.

– Астрид! Как ты себя чувствуешь? – спросила Харли.

– Сонной, но ничего страшного, – ответила я. – Я даже немного проголодалась.

– Для мозгов? – пошутил Раффи, получив от Сантаны быстрый шлепок по затылку.

– Это не смешно, Раффи, – упрекнула она его.

Я натянуто улыбнулась.

– Не знаю, мне это показалось довольно забавным.

– Как хорошо, что ты снова на ногах, – вставила Татьяна.

– Да, ты заставила нас поволноваться, – добавил Дилан.

Гарретт выдержал мой пристальный взгляд.

– Очень беспокоились.

– Могу я тебе что-нибудь предложить? – Вмешался Уэйд. – Кофе, вода, что-нибудь поесть?

Я отрицательно покачала головой.

– Все это я получу позже. Я просто пришла узнать, из-за чего весь этот шум.

– Ну, я как раз собирался начать, так что ты выбрала самое подходящее время, – сказал Элтон напряженным голосом. – Пожалуйста, присаживайся.

Я так и сделала, Раффи освободил свое кресло для меня, инвалида. Я поблагодарила его и опустилась на мягкую подушку. Я не врала насчет усталости, все было тяжелым и неудобным, мои кости скрипели.

– Я не был до конца честен со всеми вами, – начал Элтон, не поднимая головы. – Видите ли, причина, по которой нам удалось вернуть детей, никак не связана с обнаружением магического медальона, который мог бы привести нас к сообщникам Кэтрин. На самом деле она вела только в одно место, и это место было дано мне самой Кэтрин. Я заключил с ней сделку, чтобы вернуть детей, так как считал, что это был единственный способ помешать ей убить их и забрать их Хаос себе, или использовать их как оружие в своей войне.