Текст книги "Призраки пропавшего рейса"
Автор книги: Беар Гриллс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)
Этот вопрос повис в воздухе. Толстые стены хижины имели свойство приглушать все звуки, и тем не менее казалось, что комната резонирует с каким-то темным предостережением.
– Дядя Джо, я приехал не для того, чтобы лезть тебе в душу… – начал Джегер, но старик поднял руку, жестом велев ему умолкнуть.
Дяде Джо явно стоило немалых усилий снова вернуться в настоящее.
– Мой мальчик, я не думаю, что смогу рассказать тебе все, – прошептал он. – Да и твой дед пошел бы на это разве что в самом крайнем случае. Но ты заслуживаешь того, чтобы узнать хоть что-то. Спрашивай меня. У тебя наверняка есть вопросы. Спрашивай, и, может быть, на некоторые из них я смогу ответить.
Джегер кивнул.
– Чем вы с дедушкой занимались во время войны? Я и его об этом спрашивал, когда он был жив, но мало чего добился. Как могло случиться, что ему в руки попали такие документы? – Он указал на телефон.
– Чтобы понять, чем мы занимались, ты вначале должен понимать, с чем мы имели дело, – тихо заговорил дядя Джо. – Прошло слишком много лет. Слишком многое позабылось. Требование Гитлера было очень простым и одновременно жутким. Вспомни девиз Гитлера: Denn heute gehort uns Deutschland, Und morgen die ganze Welt. Сегодня нам принадлежит Германия, завтра будет принадлежать весь мир. Тысячелетнему рейху предстояло стать по-настоящему глобальной империей. Он должен был копировать модель Римской империи. Берлин планировалось переименовать в Германию и сделать столицей мира. Гитлер утверждал, что немцы принадлежат к арийской расе господ – Ubermensch. Им нужно следовать Rassenhygeine – расовой гигиене – и очистить Германию от Untermensch – недочеловеков – и стать непобедимыми. Недолюдей предстояло безнаказанно эксплуатировать, порабощать и убивать. Сегодня никто не может точно сказать, сколько миллионов Untermensch было уничтожено. Восемь, десять, двенадцать?.. Мы привыкли думать, что уничтожали только евреев. Но это было не так. Истребляли всех, кто не принадлежал к расе господ. Mischlings – евреев-полукровок и прочих метисов. Гомосексуалистов. Коммунистов. Интеллектуалов. Цветных… А также поляков, русских, южных европейцев, азиатов… Einsatgruppen – эсэсовские батальоны смерти – уничтожали всех. А кроме этого были еще Lebensunwertes Leben – «Жизнь, не достойная жизни» – инвалиды и умственно неполноценные. Согласно Aktion T4 нацисты начали убивать и их. Ты только представь себе! Инвалидов. Они уничтожали самых беспомощных. Думаю, тебе известно, какие методы они для этого использовали. Под каким-нибудь предлогом они загоняли Lebensunwertes Leben в специальный автобус и возили их по городу, закачивая внутрь выхлопные газы.
Старик поднял глаза и затравленно посмотрел на Джегера.
– Мы с твоим дедушкой видели так много всего этого своими собственными глазами…
Он сделал глоток воды. С видимым усилием собрался с духом и продолжил:
– Но речь шла не только об уничтожении. Над воротами концентрационных лагерей немцы помещали девиз: Arbeit macht frei. Труд освобождает. Разумеется, это было лицемерное и лживое заявление. Гитлеровский рейх представлял собой Zwangswirtschaft – экономику, построенную на принудительном труде. В лице Untermensch он располагал огромной армией рабов. Миллионы людей умирали от непосильной работы, к которой их принуждали нацисты. Но самое страшное заключалось в том, – прошептал старик, – что это работало. Во всяком случае, в понимании Гитлера этот план приносил плоды. Результаты говорили сами за себя. Необычайная ракетная техника. Управляемые ракеты. Крылатые ракеты. Сверхпродвинутая авиация. Реактивные бесхвостые самолеты. Подводные лодки-невидимки. Неслыханное химическое и биологическое оружие. Оборудование ночного видения. Почти во всех научных разработках немцы уверенно занимали первые места. Они опережали нас на много световых лет. Вера Гитлера в технологии была абсолютной и фанатичной. Не забывай, именно немцы, а не русские, как принято считать сегодня, запустили первую ракету – «Фау-2» – в космос. Гитлер искренне верил в то, что технологии позволят им выиграть войну. И поверь, им не позволила этого сделать исключительно ядерная гонка, в которой мы победили скорее благодаря удачному стечению обстоятельств. Возьмем подводные лодки-невидимки XXI серии. Они на несколько десятилетий опережали свое время. Даже в семидесятые годы мы все еще пытались скопировать их конструкцию. Располагай немцы тремя сотнями подводных лодок этой серии, они с легкостью взяли бы в кольцо Британию и вынудили бы ее сдаться. К концу войны у Гитлера было уже сто шестьдесят готовых выйти в море субмарин. Или возьмем «Фау-7». По сравнению с этим аппаратом «Фау-2» показалась бы детской игрушкой. Эта ракета могла преодолеть расстояние в три тысячи миль и была оснащена одним из их тайных отравляющих веществ нервнопаралитического действия. Посредством этих устройств немцы получили возможность сбрасывать смерть с неба на все наши крупные города. Поверь, Уильям, они были очень близки если не к победе в войне и созданию своего Tausendjahriges Reich, то к принуждению союзников к миру на своих условиях. И если бы это произошло, то человечеству пришлось бы констатировать факт: гитлеризм – нацизм, это абсолютное зло – сохранил свою жизнеспособность. А Гитлеру и кучке его фанатичных последователей больше ничего и не нужно было. Их главной задачей было сохранить свой Drittes Reich и обеспечить ему тысячелетнее правление. И им это почти удалось…
Старик тяжело вздохнул:
– Мы с твоим дедушкой именно этим и занимались – делали все от нас зависящее, чтобы этого не допустить.
Глава 13
Дядя Джо открыл ящик стола и принялся что-то искать. Наконец он извлек из него какой-то завернутый в бумагу предмет и протянул его Джегеру:
– Первая бляха Специальной воздушно-десантной службы. Белый кинжал. Под ним написано: «Побеждает только отважный». Мы носили его вместе с крылышками парашютистов, и это стало прототипом знаменитого крылатого кинжала современных подразделений САС. Как ты уже, вне всякого сомнения, понял, мы с твоим дедом воевали в составе Специальной воздушно-десантной службы. Нас забрасывали в Северную Африку, Восточное Средиземноморье и, наконец, в Южную Европу. В этом нет ничего секретного. Но ты должен понимать, что наше поколение о таких вещах просто не распространялось. Поэтому мы и хранили регалии нашего подразделения – и наши военные истории – под замком. Это было осенью 1944 года в Северной Италии, когда мы оба были ранены в ожесточенной перестрелке. Во время операции во вражеском тылу мы попали в засаду. Нас эвакуировали в госпиталь – сначала в Египет, а затем в Лондон. Как ты, наверное, догадываешься, ни одному из нас не хотелось задерживаться на больничных койках. Когда представилась возможность вступить в совершенно секретное подразделение, мы не упустили этот шанс.
Дядя Джо поднял глаза и нерешительно посмотрел на Джегера:
– Мы с твоим дедушкой поклялись хранить тайну. Но… С учетом вот этого… – Он махнул рукой в сторону телефона Джегера и вздохнул. – Твой дедушка был старшим по званию. К этому времени он уже получил полковника. В январе 1945 года его назначили командующим формирования «Таргет»[5]. Я стал одним из офицеров его штабной группы. Имей в виду, мой мальчик, я никогда и никому об этом не рассказывал. Даже Этель.
Старик помолчал, собираясь с духом.
– «Таргет» было одним из самых засекреченных военных формирований в мире. Именно поэтому ты наверняка никогда и ничего о нас не слышал. Перед нами стояли очень специфические задачи. Нам поручили охоту за самыми важными нацистскими тайнами – их военными технологиями, wunderwaffe – необычайно продвинутыми военными машинами, а также ведущими учеными.
Начав говорить, старик, похоже, не мог остановиться. Слова, казалось, сами лились с языка, как будто ему отчаянно хотелось облегчить душу от тяготивших ее воспоминаний и тайн.
– Мы были обязаны найти чертежи wunderwaffe, опередив русских, которых уже тогда рассматривали как следующих врагов. Нам вручили «черный список» с названиями ключевых объектов – фабрик, лабораторий, полигонов, аэродинамических труб, – а также с именами ученых, ведущих специалистов, которые ни в коем случае не должны были попасть в руки русских. Русские наступали с востока. Это была гонка на опережение. И мы ее во многом выиграли.
– Именно так ему и достался тот документ? – не утерпев, поинтересовался Джегер. – Отчет об «Операции Оборотень»?
– Это не отчет, – прошептал дядя Джо. – Это оперативный план. Но вообще-то нет. Документ этого уровня секретности… поднявшийся из черных глубин, само существование которых принято отрицать… он находился вне поля нашей деятельности, даже вне поля деятельности формирования «Таргет».
– Так где же… – начал было Джегер.
Старик махнул рукой, призывая его умолкнуть.
– Твой дед был отличным солдатом – бесстрашным, умным, неподкупным. Во время службы в «Таргете» он узнал что-то настолько шокирующее и настолько темное, что редко об этом говорил. Существовала операция, проводившаяся втайне от формирования «Таргет». В ее задачи входило похищение самых высокопоставленных и печально известных нацистов, абсолютно неприкосновенных личностей, которых нужно было доставлять туда, где мы по-прежнему могли бы «извлекать из них выгоду». Стоит ли упоминать, что, когда твой дедушка узнал об этом, он был потрясен до глубины души. Это привело его в ужас.
Дядя Джо помолчал.
– Прежде всего, он понимал, насколько это неправильно. Это угрожало впустить самое жуткое зло прямо в наши гостиные, что уже само по себе не могло не развращать. Он считал, что все нацистские военные преступники должны предстать перед Нюрнбергским трибуналом… Но тут мы подходим к вещам, о которых я поклялся молчать независимо от каких бы то ни было обстоятельств. – Он бросил взгляд на Джегера. – Ты хочешь, чтобы я нарушил свое слово?
Джегер коснулся пальцами руки старика:
– Дядя Джо, то, что вы мне рассказали, гораздо больше, чем я знал или даже надеялся узнать.
Дядя Джо в ответ похлопал его по руке:
– Мой мальчик, я высоко ценю твое терпение. Мне очень непросто говорить об этом… В конце войны твой дедушка вернулся в САС. Если точнее, собственно САС уже прекратила свое существование. Официально она была расформирована сразу после войны. Уинстон Черчилль, самый великий лидер, о котором только могла мечтать эта страна, неофициально сохранил подразделение. И слава богу, что он это сделал. Специальная воздушно-десантная служба была детищем Черчилля. После войны он руководил ею тайно, в обход всех правил и инструкций, из отеля в центре Лондона. Подразделение располагало тайными базами по всей Европе. В его цели входило уничтожение всех нацистов, ускользнувших от правосудия. Особенно тщательно охотились на тех, кто совершал страшные преступления во время войны. Возможно, ты слышал о гитлеровском Sonderbehandlung – приказе «Коммандос»? Он гласил, что всех захваченных бойцов спецподразделений войск антигитлеровской коалиции надлежало передавать СС для «особого обращения» – другими словами, для пыток и казней. Сотни бойцов исчезли в том, что нацисты называли ein Nacht und Nebel – «Ночь и Туман».
Дядя Джо помолчал. Было видно, как тяжело ему дается погружение, пусть даже только мысленное, в эту бездонную тьму.
– Тайное подразделение Черчилля занялось отловом оставшихся на свободе нацистов. Всех подряд, независимо от их ранга и значимости для рейха. Sonderbehandlung – приказ «Коммандос» – поступил непосредственно от Гитлера. На прицеле у твоего дедушки были самые высокопоставленные руководители нацистского режима. Это привело к конфликту между ним и теми людьми, которым была поставлена задача вывозить этих преступников в безопасное место.
– Выходит, мы боролись сами с собой? – спросил Джегер. – Одна часть пыталась покончить с этим худшим из зол, а другая их защищала?
– Вполне возможно, – подтвердил старик. – Вполне возможно, именно так и было.
– Сколько это продолжалось? – поинтересовался Джегер. – Эта тайная война Черчилля и дедушки Теда.
– Насколько я понимаю, для твоего дедушки она никогда не заканчивалась. До того самого дня, когда его… когда он умер.
– Так значит, вся эта нацистская символика, – снова начал расспрашивать Джегер, – эмблемы «Мертвой головы» и Вервольфа… он собрал ее в ходе этой охоты?
Дядя Джо кивнул:
– Да. Это своего рода трофеи. За каждым стоит какое-то мрачное воспоминание. О задушенном зле. Об уничтожении того, что не имело права на существование.
– А этот документ об «Операции Оборотень»? – напомнил ему Джегер. – Он попал к нему в руки таким же образом?
– Возможно. Вероятно. Не могу утверждать наверняка. – Старику явно было не по себе. – Я почти ничего об этом не знаю. И, само собой разумеется, я не знал, что у твоего деда имеется его копия. Как и о том, что она досталась тебе. Я лишь раз или два слышал упоминания об этой операции. Причем говорили о ней исключительно шепотом. Твой дед наверняка знал больше. Но самые мрачные тайны он унес с собой в могилу. Уйдя безвременно, должен добавить.
– А Reichsadler? – осторожно поинтересовался Джегер. – Он что означает? Что это за символ?
Дядя Джо долго смотрел на Джегера.
– Эта штука у тебя в телефоне – не обычный Reichsadler. Стандартный нацистский орел сидит на свастике. – Старик снова бросил взгляд на телефон Джегера. – Это… это нечто совершенно иное. Тебе следует обратить особое внимание на сферический символ под хвостом орла. – Старик содрогнулся. – Лишь одна… организация использовала такой символ, и это было уже после войны, когда на земле предположительно воцарился мир, а нацизм, тоже предположительно, был раздавлен и похоронен…
В кабинете было тепло. Дровяная печка на кухне исправно отапливала весь дом. Но, несмотря на это, Джегер ощутил, как темный холод вползает в комнату, заполняя ее целиком.
Его двоюродный дед вздохнул, и в старческих глазах снова появилось затравленное выражение.
– Разумеется, я в последний раз видел такого орла… да… почти семьдесят лет назад. И предпочел бы больше никогда его не видеть. – Он снова замолчал. – Ну вот. Кажется, я сказал слишком много. Если это так, то я надеюсь, что твой дед и все остальные… что они меня простят.
Дядя Джо умолк.
– Я должен кое-что у тебя спросить. Тебе известно, как умер твой дед? Это стало одной из причин, по которой я перебрался сюда. Я не мог оставаться в местах, где мы были так счастливы в детстве.
Джегер пожал плечами:
– Я только знаю, что это произошло неожиданно. И преждевременно. Мне было всего семнадцать. Я был слишком юн, и меня не стали посвящать в подробности.
– И правильно сделали. – Старик помолчал, вертя в хрупких пальцах десантную кокарду. – Ему было семьдесят девять лет. Но здоровья и жизнерадостности ему было не занимать. Говорят, это было самоубийство. С помощью шланга, вставленного в окно автомобиля. Двигатель работал. Твой дед задохнулся выхлопными газами. Говорят, он не смог справиться с трагическими воспоминаниями о войне, которые травмировали его сознание. Что за вздор!
Глаза дяди Джо вспыхнули гневом:
– Тебе это ничего не напоминает? Шланг, вставленный в окно автомобиля? Я уверен, что напоминает! Разумеется, он не был инвалидом, Lebensunwertes Leben, человеком, не заслуживающим права на жизнь.
Дядя Джо в отчаянии посмотрел на Джегера:
– Но какая жестокая месть!
Джегер гнал «триумф» по ночному М6 на юг, гортанным ревом двигателя разрывая окружающую темноту. Вот только триумфатором он себя не ощущал. Более того, после разговора с дядей Джо у него голова шла кругом.
Последнее откровение старика сразило его наповал.
Дедушку Теда нашли мертвым в машине, наполненной выхлопными газами. Он задохнулся. Полиция заявила, что это дело его собственных рук, а значит, причиной смерти стало самоубийство. Джегер похолодел, услышав, что на левом плече его деда был отчетливо вырезан нацистский символ – Reichsadler.
Параллель со смертью Энди Смита была пугающей.
Прежде чем покинуть хижину, Джегер дождался Этель, и все трое поужинали копченым лососем. Затем он подождал, пока старики лягут спать. Он еще никогда не видел своего двоюродного деда таким измученным и встревоженным. Спустя немного времени он снова выкатил мотоцикл на дорогу.
Он пообещал Раффу, Фини и Карсону, что через сорок восемь часов лично сообщит им о своем решении. Время истекало, тем более что на долгом обратном пути в Лондон ему предстояла еще одна остановка.
Он оставил заснеженную, окруженную лесом хижину дяди Джо и Этель в надежде, что в этих уединенных местах старикам ничего не угрожает. Но во время долгого пути в Лондон Джегеру казалось, что призраки прошлого, рассекая мрак, летят за ним.
Преследуют его сквозь Nacht und Nebel – ночь и туман.
Глава 14
– Полюбуйся вот на это!
Адам Карсон бросил на стол пачку аэрофотоснимков. Аккуратный и подтянутый, с иголочки одетый, Карсон родился для того, чтобы быть успешным и богатым. Кроме того, он был одаренным оратором. Джегеру Адам никогда особо не нравился, хотя он и уважал его как военного. Доверял ли он ему? На этот вопрос ответа у него не было.
– Cordillera de los Dios – Горы Богов, – продолжал Карсон. – Местность площадью почти с Уэльс – совершенно неисследованные джунгли в кольце массивных горных пиков в пятнадцать-шестнадцать футов высотой, окутанные дождем и туманом и изрезанные глубокими обрывистыми оврагами и руслами рек. Там имеются водопады высотой с европейский собор и протянувшиеся на много миль пещеры. Там обитают дикие племена и не исключена встреча со стадом тиранозавров Рекс. Одним словом, настоящий Затерянный мир.
Джегер листал снимки, внимательно разглядывая каждый.
– Да, мало похоже на Сохо-сквер.
– И не говори. – Карсон пододвинул Джегеру вторую пачку фотографий. – А если у тебя все еще остаются какие-либо сомнения, взгляни вот на это. Не правда ли, красавец? Загадочное, чувственное, стройное и непередаваемо страстное создание. Воздушная сирена, взывающая к нам из непроходимых джунглей, десятилетиями ожидает нашего появления.
Джегер начал перебирать фотографии. Загадочный самолет лежал в море изумрудной зелени, тем более заметный, что лес непосредственно вокруг него был белым как снег. Мертвым. Голые ветви мириадами костлявых пальцев тянулись к небу, напоминая останки дочиста обглоданного неведомым чудовищем трупа.
– Лес костей, – пробормотал Джегер, указывая на зону отмирания вокруг загадочного летательного аппарата. – Есть какие-нибудь соображения относительно того, чем это можно объяснить?
– Ни малейших. – Карсон улыбнулся. – Должно быть, чем-то необычайно токсичным, но вероятных кандидатов немало. Вы, разумеется, возьмете с собой защитные костюмы плюс респираторы. Тебе потребуется надежная защита. В том случае, конечно, если ты за это возьмешься.
Джегер пропустил колкость мимо ушей. Он знал, что все ждут его ответа. Сорок восемь часов истекли. Именно поэтому они все и собрались в расположенном в Сохо роскошном офисе «Уайлд дог медиа» – Адам Карсон, несколько сотрудников телекомпании и владельцы «Эндуро Адвенчерс».
Судя по всему, сколько-нибудь серьезная телекомпания была просто обязана иметь офис в Сохо, этом гламурном осколке западного Лондона, сконцентрировавшем всю телевизионную верхушку. И, разумеется, Карсон, привыкший ко всему самому лучшему, арендовал помещение непосредственно на Сохо-сквер.
– Самолет на удивление хорошо сохранился, во всяком случае, с виду, – заметил Джегер. – Можно подумать, что он тут сел, а не упал. Есть какие-нибудь предположения относительно того, куда и откуда он летел, в каком году?
Карсон подвинул ему третью пачку снимков.
– Крупный план опознавательных знаков. Как видишь, они полустерты, но, похоже, он летал под флагом Вооруженных сил Соединенных Штатов. Судя по обесцвечиванию корпуса, он лежит там уже много десятилетий… Все склоняются к мнению, что это самолет времен Второй мировой. Но если это так, то мы имеем дело с совершенно необычайным экземпляром, на десятилетия опередившим свою эпоху.
Сравните его с самолетом «Геркулес С-130». – Карсон посмотрел на телевизионщиков. – «С-130» – это современный военно-транспортный летательный аппарат, используемый большинством армий НАТО. Наш загадочный самолет имеет 112 футов от носа до хвоста, то есть он длиннее, чем «С-130». К тому же у него шесть двигателей, в то время как у «С-130» их всего четыре, да и размах крыльев гораздо больше.
– Значит, и полезная грузоподъемность у него больше? – уточнил Джегер.
– Само собой, – подтвердил Карсон. – Единственным военным самолетом сил антигитлеровской коалиции времен Второй мировой, хоть отдаленно с ним сопоставимым, является «Боинг В-29 Суперфортресс», вроде того, который сбросил атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Но форма этого аппарата совершенно иная – гораздо более аэродинамичная и обтекаемая. Уже не говоря о том, что «В-29» был меньше. Все это и приводит нас к вопросу – что это, черт возьми, такое?
Карсон широко улыбнулся, на этот раз гораздо более самоуверенно.
– Эту штуку уже успели окрестить Последней Великой Загадкой Второй мировой. Очень точное прозвище. – Он вошел во вкус и откровенно играл на публику, наслаждаясь ее вниманием. – Итак, все, что нам теперь необходимо, – это найти нужного человека, способного возглавить экспедицию. – Он поднял глаза на Джегера. – Ты готов? Возьмешься за это дело?
Джегер быстро обвел взглядом собравшихся вокруг людей. Карсон – сама уверенность в том, что он нашел того, кто ему нужен. Рафф – с неизменно непроницаемым лицом. Фини – осознающий, что на весах находится судьба «Эндуро Адвенчерс», и даже не скрывающий своей озабоченности. Представители телевидения. Все лет тридцати с небольшим, небрежно – модно? – одетые и явно обеспокоенные будущим фантастического подарка судьбы, ведь в данную секунду оно висело на волоске.
И наконец мистер Саймон Дженкинсон, архивариус. Ему уже было под шестьдесят, что делало его самым старшим в этой компании. Седая борода, побитый молью твидовый пиджак и затуманенный мечтательный взгляд глаз за стеклами толстых очков каким-то образом придавали ему сходство с впавшим в спячку малайским медведем.
– А что скажете вы, мистер Дженкинсон? – обратился к нему Джегер. – Насколько я понимаю, вы тут единственный специалист. Вы, кажется, член Археологического общества исчезнувших летательных аппаратов, а также эксперт относительно всего, что имеет отношение ко Второй мировой войне. Вы не хотите высказать свое мнение относительно того, с чем мы тут имеем дело?
– Кто? Я? – Архивариус огляделся, как будто очнувшись от долгого сна, и его бакенбарды озабоченно задвигались. – Я? Мое мнение? Думаю, не стоит. Я не умею выступать перед публикой.
Джегер добродушно рассмеялся. Этот человек его сразу к себе расположил. Его безыскусственность подкупала.
– У нас не так много времени, – вмешался Карсон, обводя взглядом телевизионщиков. – Тебе не кажется, что выслушать архивариуса имеет смысл уже после того, как мы решим ключевой вопрос повестки дня? А он заключается в том, берешься ты за это или нет.
– Чтобы принять решение, мне необходимо собрать всю доступную информацию, имеющую отношение к обсуждаемому вопросу, – возразил Джегер. – Итак, мистер Дженкинсон, ваши предположения? Что бы это могло быть?
– Что ж, э-э-э… если вы простите мне некоторую самоуверенность… – Архивариус откашлялся и продолжил: – Существует только один самолет, соответствующий характеристикам этой находки. «Юнкерс Ju-390». Разумеется, немецкий. Любимый проект Гитлера, кстати. Ему предстояло возглавить программу Amerika Bomber. Гитлер планировал к концу войны создать аппараты, способные осуществлять трансатлантические перелеты и бомбардировки Америки.
– Ему это удалось? – быстро спросил Джегер. – Известно ли о воздушных налетах на Нью-Йорк или Вашингтон? Эти города когда-либо бомбили?
– Существуют сообщения о подобных миссиях, – подтвердил Дженкинсон. – Хотя и не вполне достоверные. Но достаточно знать, что «Ju-390» обладал всеми характеристиками, позволяющими совершать подобные налеты. Он мог похвастать возможностью дозаправки в воздухе. Кроме того, пилоты управляли бомбардировщиком при помощи новейшего оборудования ночного видения Vampir, обращавшего ночную тьму в освещение, весьма близкое к дневному. Это означало, что они были способны взлетать и приземляться в полной темноте.
Дженкинсон постучал пальцем по одному из снимков:
– К тому же взгляните на это: «Ju-390» был снабжен куполом над фюзеляжем, позволяющим наблюдать ночное небо. Совершая перелеты на огромные расстояния, пилоты имели возможность ориентироваться по звездам, не прибегая к помощи радаров и радиопереговорам. Другими словами, это был идеальный военный самолет для тайных, никем не отслеживаемых полетов на другой континент.
Так что да, если бы немцам захотелось сбросить нервнопаралитический газ вроде зарина на Нью-Йорк, то с этим самолетом они бы вполне справились. – Дженкинсон, явно нервничая, обвел взглядом присутствующих. – Э-э-э… прошу прощения. Последнее… насчет зарина на Нью-Йорк… тут я слегка увлекся. Вы меня еще слушаете?
Последовала серия утвердительных кивков. К удивлению Саймона Дженкинсона, аудитория слушала его как зачарованная.
– Было построено менее дюжины «Ju-390», – продолжал он. – К счастью, нацисты проиграли войну прежде, чем программа Amerika Bomber успела превратиться в страшную реальность. Но самым странным было то, что ни один «Ju-390» так и не был обнаружен. В конце войны они… они просто исчезли. Если это действительно «Ju-390», он будет первым, попавшим нам в руки.
– У вас есть какие-нибудь предположения относительно того, что немецкий военный самолет может делать в дебрях Амазонки? – поинтересовался Джегер. – Да еще и с американскими опознавательными знаками на корпусе.
– Понятия не имею, – смущенно улыбнулся архивариус. – Более того, должен сознаться, именно это меня больше всего и беспокоит. Я перерыл весь архив, но не нашел ни единого упоминания о том, что такой летательный аппарат когда-либо приземлялся в Южной Америке. Что касается американских опознавательных знаков, то это и вовсе ставит меня в тупик.
– Если бы такие записи существовали, вы бы их обнаружили? – спросил Джегер.
Архивариус кивнул.
– Насколько я могу судить, это самолет, которого никогда не было. Какой-то призрачный рейс.
Джегер улыбнулся:
– А знаете, мистер Дженкинсон, работая в архивах, вы зарываете свои таланты в землю. Вам следует придумывать идеи для телевидения.
– Самолет, которого никогда не было, – эхом отозвался Карсон. – Призрачный рейс. Это гениально. Но скажи, Уилл, разве это не подстегивает твою жажду отправиться в эту экспедицию?
– Подстегивает, – согласился Джегер. – Итак, у меня остался один последний вопрос и одно условие. После этого, думаю, я ваш.
Карсон распростер руки, приглашая Джегера говорить:
– Мы тебя слушаем.
Вопрос Джегера прозвучал подобно взрыву бомбы:
– Энди Смит… Что-нибудь слышно о том, почему его убили?
Лицо Карсона осталось непроницаемым, как маска, но легкое подергивание мышцы на щеке выдавало, насколько обескуражил его этот вопрос.
– Согласно полицейской версии, это смерть по неосторожности или самоубийство. И хотя уход Смита, несомненно, жестокий удар по нашему предприятию, нам предстоит от него оправиться и двигаться дальше, – сказал он и после небольшой паузы спросил: – Какое условие?
В ответ Джегер подвинул к Карсону, сидящему за столом напротив, папку. В ней лежали глянцевые брошюры, на обложке каждой из которых был изображен летательный аппарат явно космической эпохи.
– Сегодня утром я заглянул в кардингтонский полевой ангар в Бедфорде. В штаб-квартиру гибридных воздухоплавательных аппаратов. Вы, наверное, знакомы с мистером Мак-Брайдом и другими сотрудниками?
– С Мак-Брайдом? Да, конечно, – кивнул Карсон. – Хороший, надежный летчик. Но что тебе там было нужно?
– Мак-Брайд заверил меня, что они смогут поставить свой мощный «Эйрландер-50» – свой самый большой аппарат – прямо над этим участком джунглей. – Джегер обернулся к телевизионщикам, двое из которых были британцами, а один – инвестор – американцем. – Попросту говоря, «Эйрландер-50» – это современный дирижабль. И он наполняется не водородом, а гелием, который абсолютно инертен. Другими словами, это не «Гинденбург»[6], и в огромный огненный шар он не превратится.
Четыреста футов в длину и двести в ширину, – продолжал Джегер. – «Эйрландер» предназначен для продолжительного воздушного наблюдения за обширной территорией и фиксирования всего, что происходит внизу, а также для поднятия больших грузов.
Джегер помолчал.
– «Эйрландер» рассчитан на поднятие веса в шестьдесят тонн. По прикидкам Мак-Брайда, военный самолет этих размеров будет весить примерно вдвое меньше, что составляет около тридцати тонн. Максимум пятьдесят, если на нем имеется какой-то груз. Если «Эйрландер» займет позицию над нами, то с одной стороны мы будем под присмотром, а заодно сможем поднять этот самолет из джунглей.
Американский телевизионщик взволнованно хлопнул ладонью по столу:
– Мистер Джегер… Уилл… если я вас правильно понимаю, то это просто потрясающее предложение. Потрясающее. Если вы сможете проникнуть в джунгли, отыскать самолет, а затем его поднять… и все это в один заход… Черт, мы удвоим свое финансовое участие в проекте. Поправьте меня, если я ошибаюсь, мистер Карсон, но мы ведь отстегиваем львиную долю?
– Нет, Джим, ты не ошибаешься, – подтвердил Карсон. – И почему бы не использовать «Эйрландер»? Если это действительно такая замечательная штука, а ты готов покрыть дополнительные расходы, Джим, то мы сможем не просто разыскать этот самолет, но и доставить его сюда!
– У меня вопрос, – подал голос один из британских телевизионщиков. – Если, как вы утверждаете, «Эйрландер» способен зависнуть над джунглями и поднять самолет, почему бы ему заодно не сбросить туда вас? То есть, я хочу сказать, сейчас план заключается в том, чтобы сбросить экспедицию на парашютах на расстоянии нескольких дней пути от самолета, после чего ей предстоит добираться до него через джунгли. Не мог бы «Эйрландер» избавить вас от этой необходимости?
– Хороший вопрос, – ответил Карсон. – Это невозможно по трем причинам. Первая заключается в том, что сбрасывать группу непосредственно на место неизвестной токсической угрозы ни в коем случае нельзя. Это было бы почти равносильно убийству. Людей можно высаживать только в безопасном месте, что позволит им приближаться постепенно, оценивая уровень этой угрозы. Во-вторых, обратите внимание на мертвые обломанные ветки над самолетом. Если мы сбросим на них экспедицию, половина ее членов так и останется нанизанной на верхушки деревьев. И в-третьих, – добавил Карсон, кивая на американца, – ради зрелищности шоу Джиму нужно сделать парашютный прыжок на камеру, а значит, ему придется прыгать на открытую и безопасную местность. Вот почему экспедиция должна попасть в джунгли по заранее продуманному плану и использовать при этом единственный пригодный для приземления участок, который нам удалось обнаружить.
