Текст книги "Призраки пропавшего рейса"

Автор книги: Беар Гриллс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

– Бригадный генерал Адам Карсон? Ну да, конечно, – кивнул Джегер. – Сколько он с нами пробыл? Два года? Способный командир, но мне он никогда не был по душе.

– И мне тоже, – согласился Фини. – Тем не менее после армии Карсона заманила к себе одна из компаний, деятельность которых связана со средствами массовой информации. В итоге он стал управляющим кинокомпании «Уайлд дог медиа». Все не так ужасно, как следует из названия^[4]: они специализируются на съемках экспедиций в дикие уголки планеты, животного мира и прочего в том же духе. У них работает много бывших военных. В общем, просто идеальные партнеры.

– На первый взгляд да, – подтвердил Джегер.

– Карсон сделал нам предложение. Весьма выгодное. В джунглях Амазонки был обнаружен разбившийся самолет. Скорее всего, времен Второй мировой. Его нашли бразильские военные, когда проводили воздушное патрулирование самых отдаленных участков своей западной границы. Должен отметить, что это черт знает где, настоящая глухомань. Как бы то ни было, но «Уайлд дог» вступила в борьбу за право выяснить, что это все-таки за самолет.

– В Бразилии? – уточнил Джегер.

– Ну да. То есть не совсем. Он упал на самой границе в том месте, где сходятся Бразилия, Боливия и Перу. Похоже, одно его крыло лежит в Боливии, второе – в Перу, а задница торчит в сторону пляжа Копакабана. А потому мы можем смело утверждать, что, кто бы его там ни оставил, срать он хотел на международные границы.

– Это напоминает мне наши приключения в армии, – сухо заметил Джегер.

– Вот именно. В общем, какое-то время вокруг этого самолета шла возня, но если чья-то армия и способна что-нибудь предпринять в этом направлении, то, как ты понимаешь, только не бразильская. Но даже для «Уайлд дог» это очень сложно. Поэтому они и начали выяснять, нельзя ли послать к этому загадочному самолету международную группу спецов.

– Что бы ни представлял собой этот самолет, он огромен, – продолжал Фини. – Карсон сможет рассказать тебе больше, но уже можно утверждать, что это загадка, завернутая в тайну и помещенная внутрь… как там дальше? Карсон предложил послать туда экспедицию, которая будет снимать все происходящее. Такой фильм можно было бы показать по телевизору всему миру. Он готов финансировать съемки. Но поступили предложения от конкурентов, и южноамериканцы чуть не перегрызлись друг с другом.

– Слишком много вождей… – начал Джегер.

– Но недостаточно индейцев, – закончил Фини. – Кстати, об индейцах. Там, где лежит разбившийся самолет, обитает одно весьма воинственное индейское племя. Амагуака или что-то в этом роде. С ними никто никогда не входил в контакт, и их это более чем устраивает. К тому же они склонны выпускать стрелы и плеваться дротиками во всех, кто вторгается в их владения.

Джегер приподнял одну бровь:

– Отравленными?

– Не спрашивай. В общем, это не экспедиция, а настоящий подарок. – Фини помолчал. – Теперь о твоей роли во всем этом. Главные в этой истории бразильцы. Без достаточной информации туда не добраться, а они держат точное местонахождение самолета в строжайшей тайне, чтобы никто их в этом не обошел. Но Боливия для Бразилии – то же самое, что Франция для Британии. Да и мы можем назвать перуанцев немцами. В этом деле никто никому не доверяет.

Джегер улыбнулся:

– Нам нравится французское вино и немецкие машины, но на этом любовь заканчивается?

– Вот именно. – Фини сделал глоток пива. – Но Карсон хитер. Ему удалось склонить бразильцев на свою сторону, и все благодаря одной детали. Ты готовил их подразделения по борьбе с наркотрафиком – их спецназ. Похоже, ты произвел на них неизгладимое впечатление, как и твой заместитель Энди Смит. Тебе они доверяют. Безоговорочно. Тебе виднее почему.

Джегер кивнул.

– Капитан Эвандро все еще служит?

– Теперь он полковник Эвандро. Он не только служит, он – командующий бразильскими силами особого назначения. Ты когда-то спас одного из его лучших людей. Он это помнит. Карсон пообещал, что экспедицию возглавишь либо ты, либо Смит. А еще лучше, вы оба. Это склонило полковника на нашу сторону, и он убедил боливийцев с перуанцами.

– Полковник Эвандро – хороший человек, – заметил Джегер.

– Похоже на то. Во всяком случае, он помнит добро. Поэтому Карсон – а вместе с ним и «Эндуро» – получил этот контракт. Вот почему мы начали разыскивать тебя. И, судя по всему, мы подоспели как раз вовремя. – Фини на мгновение умолк и пристально посмотрел на Джегера. – Как бы то ни было, но это очень большой контракт. Несколько миллионов долларов. Вполне достаточно, чтобы улучшить финансовую ситуацию «Эндуро».

– Заманчиво. – Джегер поднял глаза на Фини. – Может, даже чересчур заманчиво?

– Может быть. – Фини помрачнел. – Карсон занялся подбором людей. Это будет международный состав из мужчин и женщин – поровну. Чтобы предоставить как можно более привлекательную картинку для телевидения. От добровольцев нет отбоя. Карсона завалили заявлениями. В то же время нам никак не удавалось даже напасть на твой след. Поэтому Смит согласился возглавить все это предприятие в одиночку. С учетом того, что ты… ну… как будто сквозь землю провалился.

Лицо Джегера оставалось непроницаемым.

– Или уехал на Биоко преподавать английский язык. В зависимости от того, как на это смотреть.

– Ну да. Ладно… – Фини пожал плечами. – Все было готово. Экспедиция всех времен и народов получила зеленый свет. Все ожидали головокружительных открытий.

– И тут влезли телевизионщики, – проворчал Рафф, – предъявляя все новые и новые требования. Этим жадным ублюдкам всегда мало.

– Рафф, дружище, Смит на это согласился! – запротестовал Фини. – Он согласился с тем, что так будет лучше.

Рафф направился к холодильнику за пивом.

– И все же из-за этого чертовски хороший парень…

– Этого мы не знаем! – перебил его Фини.

Рафф хлопнул дверцей холодильника.

– Нет, знаем, черт возьми.

Джегер поднял руки:

– Эй-эй, ребята, полегче. Что случилось?

– В каком-то смысле Рафф прав, – вернулся к прерванному рассказу Фини. – Телевизионщики потребовали сделать фильм длиннее. Создать своего рода вступление. Энди Смиту предстояло отправиться с новобранцами в шотландские предгорья и заняться их подготовкой, а заодно отсеять тех, кто слабее. И все это было необходимо снимать.

Джегер кивнул:

– Итак, они отправились в Шотландию. В чем проблема?

Фини покосился на Раффа:

– Он не знает?

Рафф очень медленно опустил руку и поставил пиво на стол.

– Дружище, я вытащил его из «Черного Пляжа» полумертвым. Мы вырвались с Адского острова, вооруженные двумя перочинными ножами. Затем мы пытались выжить среди тропических штормов и акул. А теперь скажи мне, когда я должен был это сделать?

Фини провел ладонью по коротко остриженной голове и, подняв глаза на Джегера, продолжил рассказ:

– Смит повез команду в Шотландию. Представь себе западное побережье в январе. Погода была жуткой. Кошмарной. Полиция нашла его тело на дне оврага Лох-Ивер.

У Джегера все оборвалось внутри. Смит мертв? У него было зловещее предчувствие, что произошло что-то плохое, но только не это. Только не со Смитом. Он был абсолютно несгибаем и надежен. Энди Смит был парнем, умеющим добиваться своего. И за словом никогда в карман не лез, умел пошутить, как бы тяжело им ни приходилось порой. Один из его немногочисленных близких друзей.

– Смит упал со скалы и разбился? – изумленно переспросил Джегер. – Этого не может быть. В горах он был асом. Абсолютно несокрушим.

В комнате повисло молчание. Фини долго смотрел на свою бутылку с пивом, а затем перевел затуманенный тревогой взгляд на Джегера.

– Копы говорят, что уровень алкоголя у него в крови зашкаливал. Они утверждают, что он выпил бутылку «Джека Дэниелса», поднялся в горы и в темноте оступился.

Глаза Джегера яростно сверкнули.

– Это полный бред. Смит пил еще меньше, чем я.

– Дружище, именно это мы им и сказали. Полиции. Но они стоят на своем: смерть по неосторожности, изрядно отдающая самоубийством.

– Самоубийством? – взорвался Джегер. – Бога ради, пусть мне кто-нибудь объяснит, ради чего Смиту понадобилось бы себя убивать! С такой женой и детьми? С перспективой отправиться в экспедицию своей мечты? Самоубийство. Очнитесь. У Смита было все, ради чего стоит жить.

– Фини, лучше сразу ему рассказать, – с трудом сдерживая гнев, срывающимся голосом произнес Рафф. – Все, от начала до конца.

Фини сделал над собой явное усилие.

– Когда Смита нашли, у него в легких было полно воды. Копы утверждают, что он всю ночь лежал под проливным дождем и вдыхал эту воду. Одновременно они утверждают, что смерть от падения наступила практически мгновенно. Он сломал себе шею. Мертвый человек не может вдыхать воду. Она должна была в него попасть, пока он все еще был жив.

– Что ты хочешь сказать? – Джегер посмотрел на Раффа и снова перевел взгляд на Фини. – Ты намекаешь на то, что его накачали водой?

Рафф с такой силой стиснул бутылку, что у него даже костяшки пальцев побелели.

– Легкие, полные воды. Покойники не дышат. Думай сам. Но это еще не все.

Он еще сильнее сжал пальцами бутылку и покосился на Фини.

Фини наклонился и достал из-под стола пластиковую папку. Он извлек из нее фотографию и пододвинул ее к Джегеру:

– Нам дали это в полиции. Мы все равно ходили в морг, чтобы лично убедиться. Эта отметина, этот символ… кто-то вырезал его на левом плече Энди Смита.

Джегер, похолодев, смотрел на изображение. На коже его заместителя был вырезан грубо стилизованный символ орла с широко расправленными крыльями. Он стоял на хвосте, голова с загнутым клювом была повернута направо, а когти стискивали странный предмет сферической формы.

Фини наклонился вперед и ткнул в снимок пальцем:

– Мы не понимаем, что это означает. Символ орла. Не можем найти никого, кто знал бы, что это такое. И поверь, мы опросили всех, кого только смогли. – Он поднял глаза на Джегера. – Полиция уверена, что это просто случайное псевдомилитаристское изображение. И что Смит вырезал его самостоятельно. Сам нанес себе увечье. Это отлично вписывается в их версию самоубийства.

Джегер не мог произнести ни слова. Он почти не слышал Фини. Он не мог оторвать взгляда от снимка. Каким-то образом вид этого орла затмил даже ужасы, пережитые им в тюрьме «Черный Пляж».

Джегер продолжал смотреть на темное изображение орла, ощущая, как он горит у него в мозгу. Каким-то образом этот символ всколыхнул все самые ужасные воспоминания, давно похороненные в глубинах его души.

Это было нечто совершенно чуждое, но одновременно очень знакомое, и оно угрожало вытащить на поверхность все воспоминания, невзирая на их протест и сопротивление.

Глава 7

Джегер схватил тяжелые болторезные ножницы и перелез через забор. К счастью, яхтенный причал Спрингфилд в восточном Лондоне никогда не мог похвастать хорошей охраной. Джегер покинул Биоко в чем был, и времени у него не было даже на то, чтобы прихватить с собой ключи, – в том числе и те, которые отпирали ведущие на пристань ворота.

Все же речь шла о его барже, и он не понимал, почему ему нельзя вломиться в свой собственный дом. Ножницы он купил в магазине неподалеку. Прежде чем расстаться с Раффом и Фини, он попросил у них, а также у Карсона из «Уайлд дог» сорок восемь часов на раздумья. За эти двое суток ему предстояло решить, готов ли он занять место погибшего Смита и возглавить эту, похоже, обреченную на неудачу экспедицию в джунгли Амазонки.

Но, несмотря на отсрочку, Джегер понимал: все отлично знают, что отказаться он не сможет. По многим причинам он просто не имел на это права.

Во-первых, он был в долгу перед Раффом. Великан маори спас ему жизнь. Если бы наемные войска Питера Берке в рекордные сроки не освободили Биоко, Джегер наверняка погиб бы в «Черном Пляже» и мир, от которого он так отдалился, даже не заметил бы его исчезновения.

Во-вторых, он был в долгу перед Энди Смитом. А Джегер не предавал своих друзей. Никогда. Он не верил в то, что Смит покончил с собой. Разумеется, он собирался трижды все перепроверить. Так, на всякий случай, чтобы устранить возникшие сомнения. Интуиция подсказывала ему, что смерть друга каким-то образом связана с загадкой разбившегося в джунглях Амазонки самолета. Другой причины – другого мотива – Джегер попросту не видел.

Он догадывался, что убийца Смита, скорее всего, находится среди членов экспедиции. И найти его можно было, только вступив в их ряды и выявив его изнутри.

В-третьих, существовал самолет как таковой. Исходя из того немногого, что успел рассказать ему по телефону Адам Карсон, Джегер сделал вывод: экспедиция обещала быть захватывающей. Устоять перед таким соблазном он не мог. Как говорил Фини, пытаясь цитировать Черчилля, перед ними находилась загадка, завернутая в тайну и помещенная внутрь головоломки.

И Джегера влекло к ней так неумолимо, что он понимал: сопротивляться этому влечению ему не под силу.

Нет. Он уже решился: он едет.

Причина, по которой он попросил сорок восемь часов, была совершенно иной. Джегер намеревался нанести три визита и предпринять три расследования, и он рассчитывал сделать это в полной тайне от кого бы то ни было. Возможно, последние несколько лет сделали его настолько недоверчивым, что он уже просто не мог ни на кого положиться.

А может, за три года на Биоко он превратился в своего рода одиночку, которому было слишком хорошо наедине с самим собой.

По всей вероятности, так было даже лучше – безопаснее. Именно благодаря такому отношению к окружающим он намеревался выжить.

Джегер зашагал по огибающей пристань тропинке. Скользкий, мокрый от дождя гравий хрустел под подошвами его ботинок. День клонился к вечеру, и на пристань опускались сумерки. Над все еще по-зимнему стылой водой плыли аппетитные ароматы: кто-то готовил себе ужин.

Ярко раскрашенные баржи и лениво вьющийся из труб дымок контрастировали с безжизненным, уныло-серым каналом. Весь этот пейзаж казался Джегеру невероятно знакомым и одновременно на удивление чуждым.

Прошло три года, а такое впечатление, что он не был здесь много лет.

Не доходя до места своей швартовки, он остановился. На барже Энни горел свет, старая дровяная печь лениво попыхивала дымком. Он забрался на борт и без стука заглянул в люк, ведущий в камбуз.

– Привет, Энни. Это я. Ты не выбросила мои запасные ключи?

Женщина подняла голову, испуганно глядя на него широко раскрытыми глазами.

– Уилл? Боже мой… Но где же… Мы все думали… То есть… мы боялись, что ты…

– Умер? – улыбнулся Джегер. – Энни, я не привидение. Я уезжал. Работал учителем. В Африке. А теперь вернулся.

Энни растерянно покачала головой.

– Бог ты мой… Мы знали, что поговорка о чертях в тихом омуте – это про тебя. Но три года в Африке… Ты исчез так внезапно, не сказав никому ни слова.

В голосе Энни слышалась обида, а вернее, возмущение.

У Джегера были серо-голубые глаза и темные, едва тронутые сединой волосы. Слегка впалые щеки придавали его точеным чертам слегка хищный вид. Он был красивым мужчиной и выглядел моложе своих лет.

Он почти ничего о себе не рассказывал ни Энни, ни другим соседям по причалу, но проявил себя как надежный и верный товарищ, который всегда готов встать на защиту интересов своих друзей-лодочников. Сообщество этих людей гордилось своей сплоченностью. Отчасти именно это и привлекло сюда Джегера. Не говоря уже о возможности жить, находясь одной ногой в сердце Лондона, а другой – за городом.

Причал находился на реке Ли. Одноименная долина вытянулась на север, зеленой лентой извиваясь между лугов и округлых холмов. Возвращаясь с работы на «Глобал Челленджере», Джегер любил бегать по прибрежным тропинкам, избавляясь от накопившегося напряжения и поддерживая необходимую в его профессии физическую форму.

Ему никогда не приходилось себе готовить – Энни всегда закармливала его домашними яствами. В особенности ему нравились приготовленные ею смузи. Энни Стивенсон была незамужней женщиной, лет тридцати с небольшим. Хорошенькая и весьма своенравная, она чем-то напоминала хиппи шестидесятых. Джегер всегда подозревал, что она тайно в него влюблена. Но он был однолюбом.

Руфь и мальчик – он жил ради них.

Во всяком случае, так было раньше.

У Энни – несмотря на то что она проявила себя как замечательная соседка и несмотря на то что он обожал дразнить ее за замашки хиппи – не было ни единого шанса.

Она пошарила в каком-то ящике и подала Джегеру ключи.

– Я до сих пор не могу поверить в то, что ты вернулся. То есть, это так здорово, что ты снова здесь! Я это хотела сказать. Знаешь, Жестянщик Джордж хотел уже забрать себе твой мотоцикл. Вообще-то, печка растоплена. – Она явно нервничала, но в ее улыбке ощущалась надежда. – Я испеку праздничный пирог, что скажешь?

Джегер улыбнулся. В те редкие моменты, когда его покидала привычная угрюмость, он казался юным и беззаботным.

– А знаешь, Энни, мне не хватало твоей стряпни. Я ненадолго. У меня есть кое-какие дела. Но у нас еще будет время полакомиться твоим пирогом и обо всем поговорить.

Спрыгнув на берег, Джегер зашагал мимо баржи Жестянщика Джорджа. При мысли о том, что этот наглый ублюдок положил глаз на его мотоцикл, он позволил себе ухмыльнуться.

Несколько мгновений спустя он уже взбирался на борт своего собственного судна. Расшвыряв ногами кучи опавших листьев, Джегер склонился к входной двери и убедился в том, что толстая цепь и навесной замок по-прежнему на месте. Это было последним, что он сделал перед тем, как покинуть Лондон и сесть на самолет, доставивший его на край света.

Стиснув цепь челюстями ножниц, он напряг свои измученные мышцы. Щелк! – и она упала. Он сунул запасной ключ в замок и, открыв двустворчатую дверь, шагнул внутрь. Его судно было типичной для Темзы баржей. Будучи шире и глубже обычных речных яхт, эти просторные суда позволяли хозяевам жить с определенным комфортом.

К Джегеру это отношения не имело.

Интерьер его жилища был на удивление скудным. Здесь не было ничего лишнего. Только самое необходимое и несколько личных вещей.

Одна каюта использовалась как спортзал. В другой размещалась спартанская спальня. Еще тут была крохотная кухня и нечто вроде гостиной, деревянный пол которой покрывали вытертые коврики, а поверх них были разбросаны диванные подушки. Но главным во всем этом интерьере был письменный стол, потому что именно здесь Джегер предпочитал работать, используя любую возможность избежать изматывающей поездки в головной офис – на «Глобал Челленджер».

Задерживаться на барже он не стал. Сняв с гвоздя еще один комплект ключей, он вышел на палубу. На корме судна стоял плотно укутанный «Триумф Тайгер Эксплорер» Джегера. Этот мотоцикл был его старинным другом. Он купил его уже подержанным лет десять назад, в честь приема в ряды Специальной воздушно-десантной службы.

Размотав защитную пленку, Джегер свернул ее в рулон и отложил в сторону. Склонившись над цепью замка, он перекусил ее ножницами и уже собирался выпрямиться, как вдруг уловил тихий звук – еле слышный шорох сырого гравия под чьими-то ногами. В одно мгновение он обернул толстую цепь вокруг пальцев, оставив болтаться не менее двух футов с тяжелым замком на конце.

Он резко обернулся, держа наготове свое импровизированное оружие.

В темноте чернела чья-то гигантская фигура.

– Я так и думал, что ты здесь. – Гость перевел взгляд на цепь. – И, признаться, рассчитывал на более теплый прием.

Джегер ощутил, как напряжение покидает его вздувшиеся мышцы.

– И не зря. Чаю? Я могу предложить тебе молоко трехлетней давности и заплесневелые чайные пакеты.

Они вошли внутрь. Рафф огляделся.

– Призраки прошлого, дружище.

– Да уж. В свое время мы тут неплохо тусили.

Джегер занялся чайником и вскоре протянул Раффу дымящуюся кружку.

– Сахар твердый как камень. Печенье мягкое, как дерьмо. Вряд ли оно тебе понравится.

Рафф пожал плечами.

– С меня хватит чая. – Через открытую дверь он посмотрел на «триумф». – Решил покататься?

Лицо Джегера осталось непроницаемым.

– Ты же меня знаешь, вся жизнь – движение.

Рафф сунул руку в карман и подал ему листок бумаги.

– Семья Смита – их новый адрес. Чтобы ты не ездил по старому. За последние три года они уже два раза переезжали.

Лицо Джегера напоминало застывшую маску.

– И чем он это объяснял? Эти переезды?

Рафф снова пожал плечами.

– Работая на нас, на «Эндуро», он неплохо зарабатывал. И все время улучшал жилищные условия. Искал более просторное жилье. Они собирались заводить еще одного ребенка. Так он говорил.

– Не похоже на суицидальное поведение.

– Да, не очень. Тебе нужна помощь с мотоциклом?

– Не откажусь.

По самодельному трапу мужчины выкатили «триумф» на ведущую вдоль реки тропинку. Джегер чувствовал, что колеса полуспущены. Их было необходимо подкачать. Вернувшись на баржу, он достал свое байкерское снаряжение. Непромокаемую куртку. Ботинки. Толстые кожаные перчатки. Открытый шлем. Напоследок он прихватил шарф и древнего вида летные очки, судя по всему, насчитывающие не один десяток лет.

Затем он выдвинул ящик, перевернул его вверх дном и оторвал приклеенный к днищу конверт. Заглянув внутрь, он убедился, что оставленная им тысяча фунтов цела.

Джегер сунул деньги в карман, запер дверь и вернулся к Раффу. Включив электрокомпрессор, он накачал оба колеса. Он оставил мотоцикл с закрепленным на нем солнечным зарядным устройством. Даже среди зимы оно обеспечивало аккумулятор достаточным количеством электроэнергии. Двигатель несколько раз чихнул и, ожив, взревел.

Джегер обернул шарфом нижнюю часть лица, надел шлем и опустил очки на глаза. Они были для него практически бесценны. Его дед, Тед Джегер, носил их во время Второй мировой, когда служил в каком-то непонятного профиля подразделении. Дед не любил об этом распространяться, но украшавшие его стены фотографии свидетельствовали о том, что он мотался на своем открытом джипе по самым отдаленным и опустошенным боями территориям.

Джегер часто сожалел, что он мало расспрашивал дедушку Теда, пока тот был жив. Ему очень хотелось знать, чем именно он занимался во время войны. А в последние несколько часов он начал сожалеть об этом еще более остро.

Сев верхом на «триумф», он посмотрел на пустую кружку Раффа.

– Оставь ее на барже, хорошо?

– Угу. – Рафф поколебался, затем протянул огромную ручищу и положил ее на руль мотоцикла. – Дружище, я видел, какие у тебя были глаза, когда ты смотрел на снимок Смита. Куда бы ты ни ехал, что бы ты ни задумал, – будь осторожен.

Джегер долго смотрел на Раффа. И все равно казалось, что его взгляд обращен внутрь.

– Я всегда осторожен, – наконец произнес он.

Рафф еще крепче сжал руль.

– Вот что я тебе скажу. Когда-нибудь тебе придется научиться доверять. Никто из нас не знает, через что тебе пришлось пройти. Мы даже не можем представить себе это. Но мы твои друзья. Твои братья. Никогда этого не забывай.

– Я знаю. – Джегер помолчал и добавил: – Сорок восемь часов. Я вернусь с ответом.

Затем он повернул ручку газа, промчался по черному гравию и исчез.

Глава 8

По пути на запад Джегер сделал только одну остановку – возле магазина сотовой связи, – чтобы купить смартфон. По М3 он вел мотоцикл на скорости восемьдесят миль в час, но, свернув на А303, а затем на менее значимые уилтширские дороги, наконец расслабился и начал получать от езды удовольствие.

Его мозг продолжал напряженно работать. Энди Смит. Такие друзья встречались редко. Своих Джегер мог сосчитать на пальцах одной руки. В их число входил и Рафф. Но теперь их стало на одного меньше, и Джегер поклялся выяснить, как именно и почему погиб Смит.

Эти бразильские учебные сборы по подготовке подразделений для борьбы с наркотрафиком стали едва ли не последними командировками, куда их посылали вместе. Вскоре после этого Джегер ушел из армии и основал «Эндуро Адвенчерс». Смит остался. Он обосновывал это тем, что ему необходимо содержать жену и троих детей и поэтому он не мог позволить себе рисковать стабильным военным жалованьем.

Именно во время третьих бразильских учебных сборов события приняли неожиданный оборот. Теоретически в задачу Джегера и его людей входила лишь подготовка бразильских войск специального назначения, бригад особых операций – бразильского спецназа. Но постепенно они сдружились с бразильцами и начали ненавидеть наркодилеров и наркобанды почти так же сильно, как и их подопечные.

Когда исчезла одна из групп капитана Эвандро, Джегер со своими людьми взял на себя их поиск. Это стало самым продолжительным пешим патрулированием в истории бразильского спецназа. Его возглавил Джегер. К его группе присоединилось такое же количество бойцов из числа бразильцев. В глубине джунглей они обнаружили тайник наркобанды, несколько дней вели за ним наблюдение, после чего провели стремительный штурм.

В последовавшей кровопролитной схватке «плохие» парни были полностью уничтожены. Восьмерых из двенадцати подчиненных капитана Эвандро удалось спасти, и то, что они остались в живых, было крупным успехом, учитывая все обстоятельства. Но в ходе операции Джегер сам едва не попрощался с жизнью. Он выжил лишь благодаря смелости и самоотверженности Энди Смита.

Как и капитан Эвандро, Джегер никогда не забывал добро.

Сбросив скорость, он повернул на дорогу с указателем на Фонтхилл-Бишоп. Въехав на окраину живописной, как на картинке, деревни Тисбери, он бросил взгляд направо, туда, где чуть в стороне от дороги стоял небольшой дом. Тускло освещенные изнутри окна напоминали грустные глаза, устало взирающие на пугливый окружающий мир.

Миллсайд. Джегер узнал этот адрес, едва Рафф его написал.

Дом был покрыт соломенной крышей, а по замшелым стенам взбирались, расползаясь в стороны, вьющиеся растения. Дом стоял посреди внушительного участка в добрых полакра, по которому к тому же пробегал ручей. Смит всегда засматривался на этот дом, с того самого времени, как он переехал в эти края, чтобы быть ближе к своему бывшему командиру и лучшему другу, Уиллу Джегеру. Судя по всему, он все-таки заполучил дом своей мечты. Вот только Джегер к этому времени уже года два как исчез.

Никуда не сворачивая с извилистой и постоянно петляющей дороги, Джегер вскоре выехал за пределы деревни. Он осторожно проехал под железнодорожным мостом с главной веткой на Лондон, которой он часто пользовался, когда погода была слишком холодной и сырой для длительной поездки на мотоцикле.

На мгновение луч фары выхватил из темноты указатель на Нью-Уордур-Кастл. Он повернул направо, проехал по дорожке и миновал скромные каменные столбы ворот.

Под колесами хрустел гравий, каштаны по обе стороны аллеи напоминали призрачных часовых. Этот импозантный загородный особняк представлял собой почти безнадежные руины, когда его приобрел Ник Таттершелл, школьный друг Уилла. Он заработал свое состояние в Сити и потратил деньги на то, чтобы вернуть Уордуру его былое величие.

Он разделил его на несколько квартир, в самой просторной из которых поселился сам. Но, когда работы близились к концу, Британия вошла в очередную рецессию и рынок недвижимости обвалился. Таттершелл едва не разорился подчистую.

Джегер вмешался и приобрел первую квартиру с еще не законченным ремонтом. Уверенность Джегера привлекла и других покупателей. Джегеру квартира досталась по бросовой цене. Таким образом, он приобрел объект недвижимости, подобный которому в нормальных условиях он ни за что не смог бы себе позволить.

Со временем это жилище превратилось в идеальный дом для его семьи.

Расположенное в самом сердце изумительной красоты парковой зоны, оно позволяло наслаждаться тишиной и покоем, несмотря на то что всего в паре часов езды отсюда кипел суетливый Лондон. Джегеру удавалось разделять свою работу между этим местом, баржей на Темзе и «Глобал Челленджером», и он никогда надолго не расставался с семьей.

Припарковав мотоцикл перед внушительным известняковым фасадом, он отпер общую дверь, вошел в прохладный, вымощенный мраморными плитами вестибюль и направился к лестнице. Но, едва он преодолел первую каменную ступеньку, его ноги налились тяжестью воспоминаний, одновременно горестных и радостных.

Здесь произошло столько радостных событий.

Столько счастья.

Как могло все это исчезнуть?

Он замер у двери в свою квартиру, потому что знал, что его ждет. Собравшись с духом, он повернул ключ в замке и шагнул внутрь.

Он включил свет. Большая часть мебели была накрыта чехлами, но раз в неделю преданная ему миссис Сампсон вытирала пыль и пылесосила, поэтому здесь было безукоризненно чисто.

Джегер на мгновение замер у порога. Прямо перед ним на стене висела массивная картина – удивительная птица с оранжевой грудью, рыжебрюхий дрозд, один из национальных символов Бразилии. Написанная известным бразильским художником, картина была подарком от капитана Эвандро, который изыскал способ, чтобы выразить Джегеру свою благодарность.

Джегер очень ее любил. Именно поэтому он повесил ее на стене напротив входа, чтобы она была первым, что видел любой входящий в квартиру человек.

Уезжая на Биоко, он попросил миссис Сампсон не закрывать картину чехлом. Он и сам не понимал почему. Возможно, он осознавал, что вернется, и хотел знать, что птица его ждет и, как всегда, встретит его у двери.

Он повернул налево и вошел в просторную гостиную. Не было никакого смысла распахивать массивные деревянные ставни – снаружи давно стемнело. Он включил свет и перевел взгляд на письменный стол у одной из стен.

Подойдя к столу, он осторожно стянул с него чехол.

Джегер протянул руку и коснулся пальцами лица красивой женщины в рамке. Кончики пальцев замерли, как будто на мгновение примерзнув к стеклу. Он опустился на корточки, так, чтобы его глаза оказались на одном уровне с крышкой стола.

– Руфь, я вернулся, – прошептал он. – Прошло три долгих года, но я вернулся.

Его пальцы скользнули вниз, к лицу маленького мальчика. Малыш стоял рядом с матерью и как будто пытался ее заслонить. Оба были одеты в футболки «Спасите носорогов», которые они купили во время семейного отдыха в восточноафриканском Национальном парке Амбосели. Джегер знал, что никогда не забудет ночное пешее сафари, которое они посетили, все трое, вместе со своими проводниками из племени масаи. Они шли по залитой лунным светом саванне, окруженные стадами жирафов и других диких животных. Но лучше всего было то, что рядом паслись носороги, любимые животные их семьи.

– Люк, папа вернулся… – прошептал Джегер. – Одному богу известно, как я по вам скучал.

Он замолчал, слушая отразившуюся от стен гнетущую тишину.

– Но знаете, от вас не было ни малейшего знака, ни единого доказательства того, что вы живы. Если бы вы могли мне что-нибудь прислать. Подать хоть самый слабый намек. Хоть что-то. Смит ждал. Он был всегда начеку. Он обещал дать мне знать.