Текст книги "Столкновение (ЛП)"

Автор книги: Бал Хабра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

Глава 13

Саммер

Так ли чувствуют себя нормальные люди? Потому что быть свободным от стресса – это спокойно и страшно одновременно. В настоящий момент все идет по плану, а в моем желудке образовалась пустая дыра в форме стресса. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, как будто я забываю о пятидесятистраничном эссе, которое должна была сдать завтра.

Я собираю свою сумку, когда вижу сверкающее платье Амары и туфли на каблуках.

– Ты готова? – спрашивает она.

– Готова? – мой мозг работает в ускоренном режиме. – К чему?

Она простонала.

– Только не говори мне, что ты забыла про наши планы из-за учебы. Если только ты не стремишься к образу горячей репититорши, в таком случае мне это очень нравится.

Я вспоминаю, что Амара и Кэсси уговорили меня пойти сегодня на концерт.

– Черт, я забыла о концерте.

– Я буду драться с тобой, если придется. Ты не пойдешь сегодня в библиотеку, – у меня такое чувство, что это не пустая угроза.

– Я собиралась пойти к Эйдену, но я могу отменить встречу.

Она оживляется с ухмылкой, которая не должна быть такой озорной после того, что я ей сказала.

– Круто, тогда повеселитесь.

Я делаю паузу на середине сообщения.

– Ты не злишься?

Она хихикает.

– Это же Эйден, мать его, Кроуфорд. С чего бы мне злиться? Знаешь, кто бы разозлился? Например, другая половина студенток.

Она права, но, если бы они знали, что наше совместное время будет потрачено на заполнение самооценки и анализ данных, они бы поменяли свое мнение.

– О чем ты говоришь?

– О сообщениях. Частых встречах. Отсутствии общения с другими парнями. Ты слишком увлечена им, – в ее голосе звучат дразнящие нотки, как будто мы в шестом классе и я только что призналась, что влюбилась.

– Для такого умного человека ты совершенно неправильно оценила ситуацию.

Она поднимает бровь.

– Ты хочешь сказать, что даже не целовала его?

– Нет, не целовала.

Она озабоченно наморщила лоб.

– Ты нормально себя чувствуешь? Плохо соображаешь? Со зрением проблемы?

– Он – тема моей работы. Вот и все, – я никогда не думала о том, чтобы поцеловать его. Ладно, «никогда» – это еще мягко сказано, потому что его губы были совсем рядом, когда он прижимал меня к стене душевой кабины в раздевалке, и они были розовыми и пухлыми, и… неважно.

– Мм, так вот почему ты изучаешь его всю ночь напролет? – она подчеркивает свои слова, проводя руками по своему телу.

– Я не собираюсь обсуждать это с тобой. Повеселитесь на концерте.

– Обязательно. А ты развлекайся учебой, – ее усмешка преследует меня за дверью, как назойливая муха. По дороге к дому Эйдена я стараюсь не обращать внимания на ее слова, что оказывается совсем несложно, когда Эйден впускает меня в дом, а Киан и Дилан спорят на кухне.

– Это был две тысячи семнадцатый год, тупица.

– Ты шутишь? В семнадцатом выиграл Детройт. Эти выиграли в шестнадцатом, спроси любого, – Киан поворачивается к Эйдену. – Кэп, кто выиграл Зимнюю классику¹⁵ в две тысячи шестнадцатом году?

– Монреаль, – пробормотала я, снимая пальто. Три пары глаз устремляются на меня, прежде чем я осознаю свою ошибку. Черт. – Кажется?

После неловко долгой минуты Киан поднимает глаза от своего телефона.

– Нет, ты права, Санни.

С каждой минутой свет становится все ярче. Это был год, когда мой отец играл в Зимней классике, а четырнадцатилетняя я стояла с мамой, чтобы поддержать его. Глаза у Эйдена расчетливые, как будто он пытается разгадать загадку.

Вместо того чтобы что-то сказать, он берет мое пальто и вешает его на вешалку.

– Мы будем наверху.

Я поднимаюсь по ступенькам, и когда дохожу до двери, замираю. Делая шаг назад, я натыкаюсь на Эйдена. Он перевел взгляд с меня на дверь.

– А что, если на этот раз тебя ждет девушка, покрытая сушами?

Он закатывает глаза.

– Ты – грубиянка, ты знаешь об этом?

Я ухмыляюсь его невеселому выражению лица.

– Это обоснованное беспокойство.

Он открывает дверь и заталкивает меня внутрь, положив руку мне на спину.

– К сожалению, я не любитель суши на женщинах.

– Только взбитые сливки и клубника?

– Ты хочешь удивить меня? Я бы не отказался от кленового сиропа.

Я усмехаюсь.

– В твоих мечтах.

– Уже было, – пробормотал он.

Толкнув его в грудь, я сажусь за его стол. Порывшись в сумке, я простонала.

– Я забыла свой ноутбук, – если бы Амара не раздражала меня до этого, я бы не забыла положить его.

– Возьми мой, – Эйден открывает его и вводит пароль.

Я смотрю на него так, будто он предлагает мне дохлую крысу.

– И увидеть твою историю просмотров порно? Ни за что.

– Ты думаешь, у меня просто так открыты вкладки с порно? – когда я молча смотрю в ответ, он качает головой. – Просто возьми его, Саммер.

Я делаю побежденный вид, но на самом деле он избавил меня от целой кучи проблем.

Учиться с Эйденом было бы здорово, если бы не его огромное тело, отвлекающее внимание. Он без футболки и выглядит как какая-то супермодель. Лежит на кровати и делает пометки в книге, зажав ручку между зубами. Теперь у меня нет возможности избавиться от этой пытки, когда он предложил прочитать мои последние записи в работе. Он постоянно доказывает, что хоккейные стереотипы ошибочны, с каждой новой крупицей информации, которую он раскрывает. Я прочитала заданное ему эссе об одном из фильмов, посвященных литературе, и поняла, что мне нужно, чтобы он отредактировал мою работу.

– Ты выглядишь так, будто закончила еще десять минут назад, – Эйден оставляет закладку на странице и кладет книгу на тумбочку. – Готова, чтобы я прочитал ее?

Я разочарованно провела рукой по волосам.

– Я не могу сосредоточиться. Можно я пришлю ее тебе попозже?

– Я не против.

Когда я выключаю его ноутбук, мой взгляд останавливается на его приложении для прослушивания музыки.

– У тебя есть плейлист для секса?

Он выглядит невозмутимым.

– Конечно. Некоторые девушки слишком тихие.

– Девушки? Ты хоть знаешь, как это смущает, когда парень не издает ни звука?

Он пожимает плечами.

– Не знаю. Лично я вполне себе громкий.

Мои щеки пылают. Если честно, мужчина, который не боится стонать? Горяч. Я прокручиваю его музыку, чтобы отвлечься от своих мыслей.

– У тебя на удивление хороший вкус, если не считать кантри.

Он обиженно делает шаг назад.

– Ты не можешь ненавидеть кантри. Мне придется обратить тебя в свою веру с помощью своего плейлиста.

Я закрываю его ноутбук и поворачиваюсь в кресле лицом к нему.

– Не трать свое время. Я не буду его слушать.

– Меньше предубеждений, солнышко.

Я сверкаю глазами.

Он бросает на меня извиняющийся взгляд.

– Ладно, может, ты позволишь составить для тебя плейлист? Ты даже не поймешь, что это кантри.

– Невозможно, но ты можешь попробовать.

Он выглядит победителем, глядя на время на своем телефоне.

– Что теперь будем делать?

– Я возвращаюсь домой.

– Нет, не возвращаешься.

Я поднимаю бровь.

– Что ты собираешься делать, запереть меня здесь?

Он в задумчивости поднимает подбородок.

– Если до этого дойдет, то может быть.

– Твой психоз дает о себе знать.

– Твоя занудность дает о себе знать.

У меня отпадает челюсть.

– Я не зануда! – последний раз меня называла занудой моя младшая сестра, потому что я отказалась отвезти ее на вечеринку к подруге. Ей было тринадцать, черт возьми.

Эйден делает странный выдох, что-то среднее между смешком и недоверием.

– Что это было?

Зеленые глаза остаются невинными.

– Что?

– Ты выдохнул через нос.

– Это называется «дышать».

– Не умничай. Рассказывай, что ты так явно пытаешься скрыть.

Он облизнул губы в раздумье, прежде чем выпустить еще один вздох.

– Когда ты в последний раз расслаблялась? – видя мое замешательство, он поясняет. – По-настоящему, без обязательств, расслаблялась.

Что это за вопрос? Мы уже не дети. Я же не могу рассказать ему, когда я в последний раз играла в прятки. Разве что он ожидал, что я скажу о вечеринке женского общества, на которой я не была с тех пор, как Амара заставила меня пойти на вечеринку в тогах. А это было невесело.

– Нужно еще пояснение? – он подталкивает меня локтем.

Я говорю сквозь стиснутые зубы.

– Нет. Я просто думаю.

– Я весь в нетерпении, – он подчеркивает это, придвигаясь к краю матраса.

Я знаю, как расслабляться. Просто давно не делала этого, хоть и не по своей вине. Когда на меня наваливается учеба, я начинаю пренебрегать этой частью своей жизни и некоторыми другими, например, психическим здоровьем. Не самая лучшая практика, но, когда поступление является моим наркотиком, я не могу избавиться от зависимости.

Когда Эйден выжидающе смотрит на меня, мне нелегко вспомнить что-нибудь веселое.

– На втором курсе меня пригласил на одно мероприятие очень умный парень из группы по моим лабораторным, – Эйден внимательно слушает. – Он уговорил меня стать одним из основных спикеров на конференции, в которой участвовал, в тот вечер.

Интерес Эйдена рассеивается, когда он понимает, что это все.

– Твое представление о веселье – это… публичное выступление?

По его тону я поняла, что он не впечатлен. Далеко не впечатлен так, как я, когда мне представилась такая возможность.

– Ну, да. У меня это хорошо получается.

Вздох вырывается из его груди.

– Не спорю, но это не весело.

– Может быть, не для тебя, – защищаюсь я.

– Не для кого, Саммер. Я думал, что эта история закончится перепихоном в кладовке на твоем съезде ботаников.

Его язвительный комментарий не сильно тронул меня, потому что, если уж на то пошло, Эйден – самый большой ботаник среди нас.

– Извини, что разрушила твои порнофантазии.

– Паренька с конференции не будет в моих фантазиях.

Я откидываюсь на спинку его кресла.

– Ну, это все, что у меня есть. Я не увлекаюсь подобным.

– Подобным – это чем?

– Перепихонами с кем попало. Сначала они должны мне понравиться.

– Я тебе нравлюсь? – он засиял.

Я бросаю на него смертельный взгляд.

Его жизнерадостный вид рушится, когда он начинает смеяться.

– Что? Думаю, небольшая разрядка могла бы пойти тебе на пользу, даже если помощником буду я.

– Это никогда не будешь ты, – ответ звучит оборонительное, как будто Амара меня слышит, а я пытаюсь доказать ей, что все это совершенно платонически.

Он сцепляет руки за головой.

– Тогда все, что тебе нужно сделать, это – указать на парня, а я помогу тебе его заполучить.

Видите? Платонически.

– Ты поможешь мне найти кого-то?

– Конечно. Я видел, как много ты работаешь. Очевидно, что ты не пользуешься наручниками в своем ящике. Тебе нужна ночь развлечений без обязательств.

– Они не… – я сделала паузу, не потрудившись поправить его насчет наручников. – В последний раз, когда подобное произошло, я в итоге начала встречаться с парнем.

Его глаза удивленно расширяются.

– Я думал, что Рай был твоим последним парнем.

– Я встречалась с одним парнем после него около двух недель, так что это не считается, – объясняю я. Это было тогда, когда я думала, что избавилась от раздражающего присутствия Донни. Вскоре я поняла, что расставание с ним не означает, что я от него избавилась. Он по-прежнему бросал на меня осуждающие взгляды, когда видел на улице, а не на учебе в кампусе.

– И как давно это было?

– На младших курсах.

Он цокнул языком и с сожалением покачал головой.

– Да, нам нужно срочно это исправить.

Мой скептицизм вырастает.

– Почему это так важно для тебя?

– Потому что как твой друг я хочу, чтобы тебе было весело.

– Мы не друзья, мы просто дружелюбны друг с другом, – отвечаю я.

Эйден хмурится, но не позволяет мне ослабить его решимость.

– Я дружу с тобой, а ты просто ты.

– Ты выставляешь меня какой-то занудой.

На его лице появляется серьезное выражение, которое я почти никогда не вижу.

– Я шучу. Ты просто пучок солнечного света, Саммер.

– Не надо сарказма.

– Это не сарказм. Ты действительно такая, – хотя я уверена, что он все еще издевается надо мной, он говорит это так искренне, что я почти верю в это. – Я хочу, чтобы ты раскрепостилась, чтобы мы смогли увидеть больше той Саммер. А не этой, которая живет по расписанию.

– Мой строгий график принес свои плоды. Я закончила учебу на год раньше, – все те ночи, которые я проводила в общежитии, вместо того чтобы гулять с друзьями, что-то да значили. Они должны.

– Я тоже, но я позволил себе наслаждаться университетом, – возражает он.

– А что в твоем понимании «наслаждаться университетом»? – хотя ответ на этот вопрос вполне очевиден. Мой первый визит в эту комнату – тому подтверждение.

– Девушки, – увидев мое невозмутимое выражение лица, он усмехается. – Я шучу, но не буду врать, это плюс. Но в основном это воспоминания с друзьями и отсутствие необходимости спрашивать, что такое «наслаждаться университетом». Ты просто чувствуешь это.

– Тогда научи меня.

Улыбка, расплывшаяся на его лице, почти заставила меня передумать.

– И вот, ученик становится учителем.

– Не забегайте вперед. Я всего лишь беру у вас пробный урок, Профессор.

– Я согласен. Но только если ты будешь продолжать называть меня профессором этим сексуальным голосом.

– Боже мой. Заткнись, Эйден, – я швыряю в него карандаш, но он ловит его.

Глава 14

Эйден

Я ни о чем не жалею. Никогда не жалел и не буду жалеть. Я рано решил, что жизнь слишком коротка, чтобы позволить ей пройти мимо. Не хочу, чтобы в восемьдесят лет я был всем недоволен и думал о том, как могло бы быть. Это жалко.

– Ты еще пожалеешь об этом.

Я обхожу Киана, чтобы взять ключи с кухонной стойки.

– Спасибо за заботу, но я не пожалею.

Дом пуст, потому что ребята ушли на волонтерство. У меня уже была дюжина внеклассных занятий, поэтому Килнер разрешил мне не идти. Киан же должен отнести одежду команды в прачечную. Он дежурит, чтобы забрать ее через час, так что мне пришлось терпеть его визги, когда он узнал, с кем я сегодня иду на свидание. Место не разглашалось, потому что он слишком интересуется моей личной жизнью.

– Этот титул помощника не принесет тебе утешения, когда она уйдет с другим парнем, – кричит он.

Он ничего не знает о моих отношениях с Саммер. У нас все иначе. Она сосредоточена на своем поступлении, а я – на хоккее. Баланс в последнее время не является моей сильной стороной, поэтому даже мысли о ней могут выбить меня из колеи. Следовательно, у нас все платонически.

Не обращая внимания на его комментарии, я иду к машине и включаю плейлист, который составил для нее. Я ранее отправил его ей, но пока не знаю, что она о нем думает, потому что в ответ получил только «большой палец вверх».

До Иона Хаус ехать недолго, по пустым дорогам, так что я добрался туда раньше, чем ожидал. Когда я пишу Саммер, она просит меня подождать в машине.

Я не собираюсь ждать, поэтому паркуюсь и направляюсь ко входу. Но вид, открывающийся передо мной, заставляет меня остановиться.

– Ты надела это? – я поперхнулся, увидев ее.

Саммер проводит рукой по материалу своего топа, приближаясь ко мне.

– Что в этом плохого?

Я прочищаю горло.

– Ничего.

Все.

Вырез красного топа простирается между грудей и обнажает декольте, длинные ноги как ходули на этих каблуках, а брюки обнимают ее бедра, как хотел бы я. Мой член напрягся в джинсах, причем тревожно быстро. Только эта девушка могла вызвать у меня стояк посреди гребаного тротуара.

Мне приходится сглотнуть, прежде чем я снова могу говорить.

– Ты прекрасно выглядишь, Саммер.

Комплимент разглаживает складку между ее бровей, и она дарит мне самую слабую улыбку, которую я когда-либо видел, прежде чем пройти мимо меня, чтобы запрыгнуть в мою машину, снова не воспользовавшись моей помощью. Хотя меня это нисколько не смущает, поскольку я могу наблюдать за тем, как ее идеальная задница забирается в мою машину. Внутри она застегивает куртку, и я сдерживаюсь, чтобы не выдохнуть с облегчением.

Возьми себя в руки, чувак.

Это худший момент для того, чтобы испытывать какие-либо чувства. Слова Киана всплывают в моей памяти, и я не могу не думать о том, что он прав. Если я не жалел об этом тогда, то теперь жалею. И очень сильно.

Саммер – это дымовое шоу, и идти с ней на свидание только для того, чтобы увидеть, как она уходит с другим парнем, возможно, самый глупый поступок, который я совершил за весь год. И это уже о чем-то говорит.

Когда мы заходим в «Миф», переоборудованный бар-склад, то проходим мимо очереди. Я был здесь с ребятами слишком много раз, чтобы ждать. Помогло и то, что владельцы бара – хоккейные фанаты.

– Одну Маргариту и спрайт, – говорю я бармену. Пока она выполняет заказ, Саммер бросает на меня взгляд. – Что?

– Только спрайт?

– Я везу нас домой.

Большинство студентов университета выпивают пиво, чтобы начать вечер, и через несколько часов едут домой. Формально это не превышает установленного законом предела, но я бы никогда не стал рисковать. Особенно если я несу ответственность за другого человека. Слишком многое может пойти не так за долю секунды. Я это прекрасно понимаю.

– Итак, как же ты развлекаешься, чтобы получать все то удовольствие?

Заинтересованные глаза находят мои, и мне нравится, что она взволнована.

– Обычно для этого рядом со мной есть несколько девушек.

– Извини, я мешаю твоему члену? – спросила она, наклонив голову.

Мягкие волосы обрамляют ее лицо, и я не могу не заметить, как красиво она выглядит. На коленях она смотрелась бы еще красивее, глядя на меня с розовыми губами в идеальной букве «О».

Господи, мне нужен холодный душ.

– Сегодняшний вечер для тебя. Я буду твоим помощником, и, если наш план сработает, я тоже смогу подцепить себе счастливицу, – говорю я, как раз когда приносят наши напитки, и я протягиваю ей стакан.

– Ты говоришь об этом как о чем-то незначительном. Для тебя это не может быть так просто.

– Не может? – я смотрю через ее плечо и киваю на группу девушек, наблюдающих за мной с момента нашего появления.

Саммер смотрит на них, потом на меня в недоумении.

– Они видят, что ты со мной. А что, если бы мы были… ну, знаешь… вместе?

– Ты ничего не сделала, чтобы они в это поверили, – я действительно хочу, чтобы она сделала что-нибудь, чтобы они в это поверили.

– Ну, хорошо, потому что это правда, – она помешивает свой напиток. – Ты не нужен мне в качестве помощника. Можешь пойти туда и развлечь своих девочек.

Мои брови взлетают вверх.

– Тебе не нужна моя помощь?

– Нет.

Уверенность излучает каждый дюйм ее тела. Я не уверен, заметила ли она, сколько голов обернулось, когда мы вошли.

– Кажется, сейчас самое время для спора. Как думаешь, ты сможешь уговорить любого парня уйти с тобой?

Она улыбается своими идеальными блестящими губами и белыми зубами.

– Запросто.

– Вот та наглая девчонка, которую я знаю.

Она усмехается.

– В ней нет ничего наглого. Это факт.

– Ну да, конечно, – поддразниваю я.

– Ты мне не веришь?

Я долго пью свой спрайт, наслаждаясь тем, как она смотрит на меня с горячей решимостью.

– Дело не в том, что я тебе не верю. Я просто думаю, что ты слишком самоуверенная.

Внезапно она встает, прищурив глаза, когда оказывается почти на уровне моих глаз, пока я сижу.

– Здесь жарко, тебе не кажется?

Саммер снимает куртку, как будто в замедленной съемке, и мое горло сжимается с каждым кусочком кожи, который она обнажает. Она стягивает второй рукав, и я едва удерживаю челюсть от падения на пол, когда вижу ее образ вблизи и под светом барной стойки. Красный топик светится, а тонкая ткань выглядит так, будто ее легко разорвать. Ее сиськи идеально прижаты друг к другу, а кожа на талии так и манит прикоснуться к ней.

– Ты подержишь это для меня, Эйден?

От ее ровного голоса у меня по позвоночнику пробежала дрожь. Никогда еще мое имя не звучало так хорошо на ее губах. В голове пусто, и я думаю, что в спрайт, возможно, что-то подмешали. Во рту пересохло, и у меня немного кружится голова, когда я беру в руки ее куртку и смотрю, как она убирает волосы за шею, – ее пьянящий аромат сегодня особенно ощутимый. Это действие обнажает еще больше кожи, и мои джинсы натягиваются. Меня окружает запах персиков.

Это будет долгая, мать ее, ночь.

Саммер встает между моих раздвинутых ног, проводит рукой по бицепсу, затем скользит по нему вверх к плечу. Я как в трансе наблюдаю за этим движением, сглатывая плотный ком в горле. Что, блять, происходит?

– Ты горячо выглядишь, – мурлычет она.

Я делаю вид, что придушенный звук, вырвавшийся из моего горла, не мой, но она улыбается своей милой улыбкой Саммер, которая говорит мне, что она это слышала. Ее выражение лица – дразнящее и кокетливое, заставляющее синапсы в моем мозгу срабатывать в произвольном порядке. Единственный раз, когда мы были так близко, был в душевой в раздевалке, и я едва смог это выдержать. Но ничто не может сравниться с тем, когда она находится настолько близко, что стоит мне наклониться вперед, и мой рот поймает ее идеальные губы.

– Что? – пискнул я. Как будто это первый день в седьмом классе, а мои яйца еще не опустились. Я прочищаю горло и пробую еще раз. – Что?

– Я сказала, что ты горячо выглядишь, – я еще не успел осознать ее слова, как ее рука погладила меня за ухом. Я сдерживаю дрожь, которая пробегает по моему телу. – Ты вспотел, – говорит она.

Ох. Ох. В этом плане горячо.

Может быть, это потому, что она ближе ко мне, чем когда-либо, и я могу сгореть, как гребаный подросток. У меня замирает язык, словно она каким-то образом парализовала все мышцы моего рта, не давая мне составить ни одного связного предложения.

Я прочищаю горло, чтобы восстановить его двигательную функцию.

– Здесь жарко, как ты и сказала.

– Точно, – она улыбается, продолжая гладить меня за ухом, пока у меня не появляется искушение закрыть глаза. Она нашла особенно чувствительную эрогенную зону, и я был бы доволен своей жизнью, если бы она делала это вечно. Когда она придвигается ближе, я замираю. Грудь Саммер так близко к моему лицу, что я чувствую голод от желания прильнуть ртом к ее сладкой коже, но тут она сдвигается к моему уху и шепчет: – Ты хочешь уйти отсюда?

Мое сердце перестает биться в груди. Глаза расширяются, когда ее карие снова встречаются с моими. Ее лицо выглядит таким чертовски невинным, что мне приходится использовать весь самоконтроль, чтобы не затащить ее в кладовку и не стереть это выражение с ее лица.

Когда я собираюсь достать бумажник, чтобы оплатить напитки и перекинуть ее через свое гребаное плечо, она отстраняется и с безразличным выдохом садится обратно на свой стул.

– Ну, что скажешь?

Ее беззаботность – чистый контраст с тем, как она была напряжена секунду назад.

– О чем?

– Я все еще слишком самоуверенна?

Самоуверенна?

– Вот так я бы заманила любого парня, – она помешивает свой напиток.

Мое сердце замирает, когда я понимаю, что она показала мне именно то, о чем я просил. Она доказывала, что она не наглая, а чертовски уверенная в себе.

– Так что? – легкомысленно говорит она. – С кем из парней ты хочешь, чтобы я поговорила?

Ни с кем.

Ни с одним парнем, никогда. Ревность поднимает свою уродливую голову и ударяет по мне, как долбаный грузовик. От нее волнами исходит уверенность. Блять. Я чувствую себя полным дерьмом, потому что она не выглядит даже наполовину взволнованной нашей близостью, в то время как я все еще нахожусь в шоке.

Я оглядываю бар, узнаю нескольких парней из братства и студентов Хартфордского университета.

– Ни с кем, – грубо говорю я, и раздражение просачивается сквозь мой тон.

Она выглядит озадаченной.

– Боишься, что я выиграю?

Да.

– Уже поздно. У тебя завтра пары.

Она морщит лоб.

– Ты говоришь, что я не умею расслабляться, а сам напоминаешь мне о парах? Которые, кстати, будут только после нашей встречи с профессором Тоором.

Я знал это, но мне нужен был повод, чтобы уйти отсюда. Она была права. Становится жарко. Настолько жарко, что моя одежда кажется неудобной, и я предпочел бы оказаться без нее. Желательно с ней подо мной.

– Почему ты так странно себя ведешь?

Может быть, потому что я настолько тверд, что не знаю даже, как стоять?

– Я просто даю тебе возможность уехать на случай, если ты захочешь уйти.

– Это очень мило с твоей стороны, но я в порядке, – она откидывает волосы на плечо и смотрит в дальний угол. – Этот парень симпатичный.

Мои глаза встречаются с Кайсом Ховардом, игроком баскетбольной команды, играющим в бильярд. Наши команды не ладят друг с другом, и это не потому, что мы не пытались. Они кучка безрассудных идиотов, и слишком часто втягивали моих игроков в свое деструктивное поведение.

Когда он встает в полный рост, Саммер охает.

– И… высокий.

– Я думал, ты не любишь спортсменов, – в моем голосе звучит горечь, но я не пытался подделать ее.

– Мне не нравятся хоккеисты. Во что он играет?

Я сверкнул глазами.

– В баскетбол.

– Отлично, – она забирает свою куртку с моих коленей и надевает ее. Я держу руки по бокам, чтобы не потянуться и не усадить ее задницу к себе на колени. Внезапно мне захотелось, чтобы все в этом баре знали, что она пришла со мной.

Перед тем как встать, она облизывает соленый ободок своего стакана и выпивает жидкость. Наблюдать за тем, как она пробирается к бильярдному столу, – все равно, что вонзить раскаленное копье в мою грудь. Ее задница отвлекает, настолько отвлекает, что я почти не замечаю девушку, которая подходит и занимает место, на котором только что сидела Саммер.

– Ты играешь за Далтона, верно? Я Бетани.

Я киваю, хотя моя голова вертится между этой девушкой и той, которая мгновенно привлекает внимание Кайса. Медленная ухмылка, расцветающая на его лице, говорит о том, что она завладела им точно так же, как и мной.

– Я учусь в Йели, – говорит она.

Я возвращаю свое внимание к ней.

– Ты далековато от дома, тебе не кажется?

Бетани пожимает плечами.

– Здесь парни лучше.

Когда она улыбается, я наконец замечаю, что она чертовски красива. Ее светлые волосы волнами спадают на лицо. Голубые глаза такие яркие и невинные, что я почти не замечаю топа с низким вырезом, который открывает мне полный вид на ее декольте.

– Правда?

Трудно не отвлекаться, когда на другом конце бара девушка смеется с придурком века.

– Я смотрю на одного прямо сейчас, – она берет мою руку и проводит пальцем по моей ладони. – Эти мозоли были бы так приятны…

Я встаю, когда рука Кайса тянется, чтобы накрутить прядь волос Саммер.

– Я сейчас вернусь.

Бетани хватается за мою руку.

– Ты оставишь меня в баре?

Я убираю ее пальцы.

– Просто мне нужно проведать подругу. Дай мне минутку, – подругу, которая сейчас снимает куртку. Половина баскетбольной команды наблюдает за ней, как будто она устраивает чертово шоу, и я так сильно сжимаю кулаки, что чувствую пульсацию в голове.

Хихиканье Саммер доносится до меня, когда Кайс опускает голову, чтобы прошептать что-то ей на ухо. Недолго думая, я подхожу к ним и оттаскиваю ее.

Она спотыкается, шокированная моим внезапным появлением.

– Что ты делаешь?

– Нам пора уходить.

Смятение отражается на ее лице, когда она вырывает свою руку из моей хватки.

– Ты можешь уходить. Я найду другую машину, которая подвезет меня до дома.

– Нет, черт возьми, ты не знаешь ни одного из этих парней. Ты поедешь со мной.

– Она знает меня. Я могу ее подвезти, – предлагает Кайс.

– Не лезь в это.

Саммер шокировано смотрит на меня, а затем оттаскивает от бильярдного стола.

– Чувак. Ты сейчас ведешь себя как самый худший помощник.

Я так раздражен, что не могу ничего ответить. Все может пойти к черту. Она так хорошо пахнет, ее кожа сияет, а эти глаза… Только не говорите мне о ее глазах, которые обладают собственным притяжением.

– Послушай, тебе не обязательно быть рядом со мной. Вон та симпатичная девушка, похоже, действительно хочет посмотреть, что под всем этим, – она жестом показывает на мое тело. – А я хочу посмотреть, что под всем этим, – она показывает большим пальцем в сторону Кайса.

Он уже разговаривает с кем-то другим, и меня это тоже раздражает. Почему другая девушка интересует его, когда Саммер прямо здесь? Это как если бы ему дали солнце, а он решил, что ему хватит и лампочки.

– Ты не знаешь этого парня. Поверь мне, он не тот, с кем ты хочешь переспать.

– Я доверяю тебе, поэтому я здесь. Он соответствует всем требованиям. Он даже предложил научить меня играть в бильярд.

Я фыркнул. Уверен, что каждый парень в этом баре добровольно согласился бы посмотреть на эту задницу, склонившуюся над бильярдным столом.

Мягкий взгляд ее глаз успокаивает мое раздражение.

– Ты действительно хочешь остаться? – спрашиваю я.

Скажи «нет». Скажи «нет». Скажи «нет».

– Да, – говорит она, прежде чем коснуться моего плеча. – Но тебе тоже стоит остаться.

– Ты серьезно собираешься с ним переспать? – мой голос звучит хрупко, почти неуверенно.

Она смеется.

– Ты меня вообще знаешь? Я пошутила. Я же говорила тебе, что мне должен понравиться парень, прежде чем мы с ним переспим.

– И сколько времени нужно, чтобы тебе понравиться?

Она на минуту задумывается.

– Как долго я тебя знаю?

– Два месяца, – говорю я.

– Вот тебе и ответ, – говорит она и возвращается к Кайсу.

Я продолжаю стоять на месте, не зная, что мне на это ответить. Саммер никогда не говорила, что я ей нравлюсь.

Это неизведанная территория.