Текст книги "Столкновение (ЛП)"

Автор книги: Бал Хабра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Глава 40

Эйден

От воя Киана у меня закладывает уши, когда он кружит Эли в праздничном танце.

Когда он вошел несколько минут назад, то выхватил у меня из рук джойстик и начал играть. Я не слишком сопротивлялся, когда он забрал его, потому что сегодня вечером у меня на уме только одно. Скорее, одна девушка.

Не уходи.

Не буду притворяться, что эти два слова не вертелись у меня на кончике языка, когда я услышал о ее свидании. К счастью для меня, Киан уже рассказал мне о ее планах.

Сейчас невозможно отвлечься от мыслей о ее свидании, особенно когда анимированный хоккеист на экране – Лукас Престон. Поговорим о том, как бить лежачего.

Звонок в дверь звучит достаточно громко, чтобы его можно было услышать сквозь крики Киана и мои депрессивные мысли.

– Это доставщик пиццы, – Эли делает движение, чтобы встать.

– Я открою, – я встаю, прежде чем он успевает оставить меня наедине с гипер-Кианом. Звонок снова звенит, когда я открываю дверь.

Промокшая Саммер стоит на крыльце.

– Ты был прав, – говорит она, упирая руки в бедра, а ее грудь вздымается. Я теряю дар речи, уставившись на ее промокшую фигуру. – Мой кавалер пытался поцеловать меня.

От моего тела исходит жар, в котором чувствуется жестокость. Видимо, моя небольшая речь ей не умерила мою ревность.

Она закатывает глаза.

– Успокойся, ничего не было.

Когда я сглатываю, у меня саднит в горле.

– Почему не было?

– Потому что я не могла перестать думать о тебе. Потому что каждый раз, когда он делал мне комплимент или прикасался ко мне, я хотела, чтобы это был ты. Потому что, когда мы были в его машине и он наклонился ко мне, я сказала ему, что есть кое-кто другой, и побежала прямо сюда.

Откровение захватывает мое сердце.

– Ты бежала сюда под дождем?

Она кивает, капли падают с ее ресниц на щеки, делая ее похожей на влажную мечту. Я делаю шаг ближе к ней, потому что почти уверен, что воспламенюсь, если не прикоснусь к ней прямо сейчас. Я медленно смахиваю капли воды с ее щек.

– Ты закончила притворяться, Саммер?

– Это ты скажи мне, – она обнимает меня за плечи, и наши губы соприкасаются со взрывом фейерверка.

Я, не теряя времени, поднимаю ее, позволяя ей обхватить ногами мою талию. Прижимая ее к дверному косяку, я впиваюсь в ее рот благоговейным поцелуем, шум дождя и порывистого ветра становятся слабым фоном к сладким звукам, наполняющим мой рот. Она на вкус как моя. Она всегда была моей.

Она отвечает взаимностью на мое отчаяние, крепко прижимаясь ко мне, когда моя рука погружается в ее волосы, идеально наклоняя ее к своему рту.

– Эйд… Ох… это определенно не доставщик пиццы, – голос Дилана заполняет прихожую.

– Наконец-то, – бормочет Киан.

Саммер отстраняется и бросает свирепый взгляд через мое плечо.

– Ваш идиотский план сработал, придурки.

Я поворачиваюсь к двум идиотам, ухмыляющимся от уха до уха.

– Что они сделали?

– Ты не знаешь? – ее глаза округляются от удивления. – Они прервали мое свидание.

Дилан ухмыляется.

– Ты хандрил, как влюбленный щенок.

– И поскольку ты ничего не собирался с этим делать, мы взяли это на себя. Всегда пожалуйста, – Киан говорит с гордостью.

Я качаю головой. И понимаю, что эти мои безрассудные и верные друзья прикроют меня, как никто другой.

– Как влюбленный щенок, да? – дразнит Саммер, запечатлевая нежный поцелуй на моей щеке.

Раздается звонок в дверь, и Киан проносится мимо нас, появляясь с коробками пиццы.

– Ты остаешься, Санни? У нас полно еды.

– Мне, наверное, пора домой, – она указывает на свою промокшую одежду, слегка дрожа.

– Черт возьми, ты, наверное, замерзла. Пойдем, я принесу тебе сменную одежду, – я беру ее за руку и веду к лестнице.

– Вам двоим лучше поторопиться, или я съем ваши порции, – говорит Киан.

– Они ни за что не успеют, – отвечает Себастьян, проходя мимо нас по коридору, чтобы направиться на кухню.

– Я съем их порции, – говорит Коул, впервые появляясь за этот день.

Наверху, в тишине моей ванной, Саммер стоит у меня за спиной, пока я устанавливаю температуру в душе.

– Думаю, я смогу принять душ, Эйден.

– Позволь мне почувствовать себя полезным.

– Будь полезен здесь, – говорит она, снимая свой мокрый топ.

Я приседаю перед ней, расстегивая молнию на ее юбке.

– Ты надела это для него? – спрашиваю я, дергая за нее. Неуверенность в моем голосе смущает.

– Это ты снимаешь ее, Кроуфорд. На твоем месте я бы не жаловалась.

У меня вырывается смешок, когда я целую ее в живот. Она права. Последнее, что я должен делать, это жаловаться, когда она полуголая.

– Я оставлю одежду на кровати, – мои руки задерживаются на ее мягкой коже, и мне трудно отстраниться. Но далеко уйти мне не удается, потому что она тут же притягивает меня обратно. Я смотрю в карие глаза, которые так невинно смотрят на меня.

– Ты примешь душ со мной, Эйден?

– Ты уверена? – я стараюсь не выглядеть щенком, которому предложили угощение. Она только что призналась в своих чувствах, и это уже очень много для нее, и я не хочу, чтобы она чувствовала себя подавленной.

– Ты сейчас выбираешь быть джентльменом? – она делает шаг назад и расстегивает лифчик, роняя его на пол в ванной, затем стягивает трусики и бросает их мне. – Я твоя, Эйден. Относись ко мне соответствующе.

Она моя. И она идеальна.

– Ты моя, – говорю я, и у меня перехватывает горло.

– Так что будет правильно, если ты получишь опыт Саммер Престон в роли своей девушки.

Я тверд как скала.

– Девушки? Это то слово, которое мы теперь используем?

– М-м-м. Я подумала, тебе понравится, – она смотрит на мои брюки со скромной улыбкой. У меня руки чешутся прикоснуться к ней, поэтому я притягиваю ее к себе.

– И кто тогда я?

Ее руки скользят по моим бицепсам, вызывая дрожь.

– Мой парень. Мой горячий, сексуальный, добрый парень.

Где-то в глубине души разгорается огонь.

– Тебе не нужна лесть, чтобы залезть в эти штаны, детка.

Руки Саммер обхватывают мои плечи и поднимаются к затылку.

– Тогда почему они еще не сняты?

Я быстро сбрасываю с себя одежду, занося ее прямо под душевую лейку. Ее визг наполняет ванную, и на этот раз я не говорю ей быть тише. Я хочу слышать каждый звук, каждое слово и каждый смех.

Глава 41

Саммер

В университете намного веселее, когда ты не завален учебниками.

Когда я выходила из своего общежития этим утром, тревога пронизывала меня до костей, но только войдя в дом хоккеистов, она ослабла.

– Ты носишь очки? – я спрашиваю Дилана, который в гостиной читает книгу.

Дилан опускает очки.

– А что такое? Это тебя заводит?

Я бросаю на него непонимающий взгляд.

– Как ты вообще мог прийти к такому выводу?

– Ты не ответила на вопрос.

– Ты тоже.

Он улыбается. Черт возьми, ему очень идут эти очки.

– Нет, просто надел их, потому что ты собиралась прийти. Я слышал, тебе нравятся любовные романы, – его брови многозначительно приподнимаются.

Мое лицо горит.

– Я убью Эйдена.

– За что? – Эйден спускается по лестнице, одетый в белую майку и черные треники, его волосы влажные после душа.

– Каким-то образом Дилан знает о моей коллекции книг, – я прищуриваюсь.

– Не то, чтобы ты это скрывала. Ты оставила одну из своих книг на диване. Он буквально читает ее прямо сейчас.

Что? Когда я вижу синюю иллюстрированную обложку книги, я бледнею.

Дилан закатывает глаза.

– Не будь ханжой. Вы двое не такие тихие, как вам кажется, – униженная, я поворачиваюсь к Эйдену, который только пожимает плечами. – Кроме того, это хорошая книга. Я уговорил Киана купить нам экземпляр. Возможно, нам придется совершить нападение на твою библиотеку, чтобы найти что-то еще, когда мы дочитаем.

Слова медленно просачиваются в мой мозг.

– Вы с Кианом читаете романы?

– Что? Мужчины не могут читать романы? Эгоистично с твоей стороны лишать нас этой золотой жилы информации. Эйден, ты тоже должен прочитать что-нибудь, там много полезного.

– Уже.

Это шокирует меня до чертиков.

– Когда?

– Детка, ты засыпаешь на двадцать минут после каждого фильма, и ты заставила меня дать тебе обещание, что я не буду смотреть их без тебя. Мне нужно чем-то занимать себя.

– Так ты читал мои книги?

– Ага. Я большой поклонник тех, в которых много красных закладок, – мои глаза расширяются, когда он ухмыляется и целует меня в губы. – Пойдем наверх, я покажу тебе, чему я научился.

Как загипнотизированная, я следую за Эйденом. Запрыгнув к нему на кровать, я сажусь, скрестив ноги, и смотрю, как он одевается. Лучше вида не придумаешь, особенно когда мышцы его спины напрягаются, показывая все эти холмы и впадины, которые вызывают во мне желание провести ногтями по этой гладкой коже. Но когда мой взгляд останавливается на чем-то желтом рядом со мной, мои мысли сбиваются.

На его кровати лежит букет подсолнухов, завернутый в бумагу и перевязанный маленьким бантиком. Что-то в моей груди трепещет, а глаза щиплет. Я смотрю ему в спину, моя нижняя губа дрожит от потока эмоций. Дыхание сбивается, когда я пытаюсь обрести самообладание и не показать своего безумия из-за полученных цветов.

– Подсолнухи? Ты же не думаешь, что я венерина мухоловка? – спрашиваю я.

Эйден поворачивается и улыбается, когда видит цветы в моей руке. Должно быть, мои глаза все еще затуманены, потому что он смотрит на меня таким нежным взглядом, что я боюсь, что это может сломать меня.

– Они все были распроданы, – он улыбается, когда я свирепо смотрю на него. – Ты мой подсолнух, Саммер.

Легкий поцелуй, который он оставляет на моем носу, ложится тяжелым грузом на мою грудь.

– Это шаг вперед по сравнению с тем похоронным венком, – говорю я, заставляя его усмехнуться. – Я удивлена, что у тебя никогда не было отношений, учитывая все те пошлые вещи, которые ты мне говоришь.

– Только тебе, – его серьезный взгляд заставляет меня поднять голову для поцелуя. Он целует меня, пока я не оказываюсь на спине, все еще сжимая цветы. Им придется вырвать их из моих безжизненных рук.

Наш горячий поцелуй приводит к блуждающим рукам и тяжелому дыханию, пока его не прерывает звонящий телефон. Эйден целует меня в последний раз, прежде чем повернуться, чтобы взять его с тумбочки. По мгновенной улыбке на его лице я могу сказать, что это его бабушка. Я встаю, чтобы сесть, когда он прислоняется к изголовью кровати, чтобы поговорить с ней, его глаза все еще темные по краям.

Это короткий звонок, и когда он вешает трубку, то спрашивает:

– Ты решила, чем будешь заниматься на каникулах?

Вопрос застает меня врасплох, но на прошлой неделе Эйден спросил, не хочу ли я поехать с ним домой в Провиденс. Мои первоначальные планы состояли в том, чтобы провести весенние каникулы в отеле с обслуживанием номеров и книгами. Я не решалась принять милое предложение Эйдена, потому что знакомство с его семьей – это серьезный шаг. Особенно если она нормальная и не такая неблагополучная, как моя.

– Я не знаю, – я перевожу дыхание. – Я нервничаю.

– Саммер, они уже любят тебя, – говорит он. – Если тебе будет неловко, мы уедем. Мы можем снять гостиницу, и я буду заботиться о тебе всю ночь.

Мое сердце замирает.

– Как бы потрясающе это ни звучало. Я не собираюсь заставлять тебя пропускать время, которое ты мог провести с семьей

– Так это «да»? – спрашивает он.

– Да, Эйден. Любое место, которое сделало тебя тем, кто ты есть, должно быть, ближе всего к раю на земле.

Он замолкает на долгую секунду.

– Черт, ты заставляешь меня краснеть, Престон, – он хихикает. – Тебя отшлепают за это.

– Это комплимент! Я тоже могу быть романтичной.

Его жалостливый взгляд раздражает.

– Детка, ты не самая романтичная в этих отношениях.

Я пожимаю плечами.

– Думаю, у меня не может быть слишком много талантов.

– Но у меня может, – он переворачивает меня на спину, но при это берет телефон, чтобы написать бабушке, что я приеду с ним. Постепенно причина, по которой я так волновалась весь день, снова всплывает в моей голове. Эйден, похоже, замечает мое нервное беспокойство, потому что он поднимает мой подбородок, заставляя меня посмотреть на него. Его глаза спрашивают все, что нужно, и мои слова вырываются автоматически.

– Мой папа пригласил нас на ужин.

Тишина, которая следует за этим заявлением, выводит меня из себя.

– Лукас Престон хочет, чтобы мы пришли на ужин?

– Тебе не обязательно каждый раз произносить его полное имя.

Он одаривает меня застенчивой улыбкой.

– Извини. Привычка. Тебя это устраивает?

– Нет, но я подумала, что, если ты будешь там, он просто будет говорить с тобой о хоккее весь вечер.

– Детка, я не хочу отнимать у тебя время, если тебе нужно поговорить с отцом.

Я играюсь со своими цветами.

– Ты хочешь сказать, что не хочешь встретиться с членом Зала хоккейной славы³¹?

– Дело не в этом. Я встречаюсь с отцом моей девушки. Твои чувства для меня важнее всего.

Опять это чувство жжения в груди.

– Все в порядке. Я согласилась только из-за своей мамы.

Он кивает, хотя и не высказывает своего мнения о моей беспечности.

– Когда?

– На следующей неделе.

Два быстрых моргания говорят о том, что он напуган, но он быстро маскирует это впечатляюще спокойной улыбкой. От этого действия мое сердце немного тает.

– Хорошо. Я заеду за тобой после тренировки. Это будет в их доме в Бостоне?

– Что-то в этом роде, – он смотрит на меня, ожидая лучшего объяснения, но я бы предпочла не обсуждать экстравагантность моих родителей. – Пойдем. Это наше первое официальное свидание, и я хочу насладиться каждой минутой.

– Ты уверена, что это не потому, что ты хочешь поскорее вернуться, чтобы я мог показать тебе, чему я научился из твоих книг?

– Определенно нет, – я улыбаюсь. Но откладываю эту мысль, чтобы тщательно обдумать ее позже.

* * *

– Сейчас, когда я думаю об этом, то становится холодно, и колесо обозрения не является моим самым ярким воспоминанием.

Неожиданным местом для нашего свидания, которое придумал мой очень нелепый парень, стала весенняя ярмарка в Хартфорде. Она проводится за неделю до каникул и обычно заполнена местными жителями и студентами. Пока я смотрю на дурацкое вращающееся колесо, мои внутренности медленно переворачиваются.

Я успешно протащила Эйдена на каждую игру и даже на детский аттракцион с вращающимися чашками, в которые он едва поместился. Дежурный бросил на нас косой серьезный взгляд, когда я затолкала ноги Эйдена внутрь, но, к счастью, нам это сошло с рук. Мы обошли все продуктовые киоски, которые я видела, в надежде, что теплый сладкий пирожок заставит его забыть об этом, но ничего не вышло.

– Думай об этом как о экспозиционной терапии³².

– Отличная идея. За исключением того, что ты не мой психотерапевт, так что это просто пытка, – я пытаюсь удержаться на месте, когда Эйден тянет меня вперед. Моя сила не идет ни в какое сравнение с его, и он легко тащит меня к ступенькам.

– Я могу подсластить сделку, – шепчет он, обхватывая меня сзади. Он мало что может сделать с температурой на улице, но его объятия имеют огромное значение.

– Как? – от его крепкой хватки у меня по рукам бегут мурашки. – Это не совсем то, что я представляла, когда ты говорил о свидании, Эйден.

– Тебе не весело? – в его выражении лица промелькнуло беспокойство. Это очень мило, и от этого у меня защемило сердце.

– Конечно, мне весело. Я ведь с тобой, не так ли? Я чувствую, что мы наконец-то настоящая пара, – беспокойство на его лице исчезает. – Но это уже чересчур, – я указываю на злосчастный аттракцион.

– Я говорил, что прокачусь с тобой на колесе обозрения. А я всегда держу свое слово, Престон, – он нажимает указательным пальцем между моими нахмуренными бровями, чтобы снять напряжение с моего лица. – Мы создадим новое воспоминание. Обещаю, что к тому времени, когда мы снова коснемся земли, мы ничего этого не вспомним.

Вид Кристал с ним испортил мне все воспоминания, но он видел, как Коннор поцеловал меня. Так что мы оба в одной лодке по поводу колеса обозрения.

Я позволяю ему взять меня за руку и усадить нас в одну из кабинок. Холодный металл обжигает мои бедра, и я дрожу, когда сопровождающий показывает большой палец и нажимает на рычаг. Кабинка раскачивается, и рука Эйдена переплетается с моей.

– Видишь, все не так уж и плохо, – говорит Эйден. – Я согрею тебя за считанные секунды, – его теплая рука скользит по моей ноге, забираясь под юбку, чтобы костяшками пальцев коснуться тонкой ткани у меня между ног.

– Вокруг нас люди, Кроуфорд, – мои слова звучат слишком хрипло, чтобы иметь хоть какое-то значение.

– Я могу заставить тебя кончить еще до того, как мы коснемся земли.

Он много хвастается, но я была бы глупа, если бы думала, что он не сможет этого сделать. Наблюдая за тем, как ответ вертится у меня в голове, он снимает свою куртку и накидывает ее на мои ноги. Украденное тепло его тела целует мою холодную кожу, и я замираю от удовольствия. Пользуясь моментом, Эйден прижимает свои пальцы ко мне, и ткань моих трусиков становится влажной от одного только прикосновения.

– Я уже чувствую, какая ты горячая, Саммер. Позволь мне оказаться между этими прелестными бедрами, детка.

По его отчаянному голосу можно подумать, что он собирается делать минет. Он целует меня медленно и основательно. Отстранившись, чтобы перевести дыхание, я оглядываюсь по сторонам, чтобы посмотреть, не наблюдает ли кто-нибудь за нами, но никого из других людей не видно в их маленьких кабинках.

Я обхватываю рукой бицепс Эйдена, прижимаясь ближе, когда он утыкается носом в мою шею. Солнце опускается за горизонт Хартфорда, и я шепчу:

– Ты пропускаешь красивый вид.

Он сосредотачивается на моем лице, и от его улыбки у меня сводит живот.

– Нет, я так не думаю.

Он целует меня в нос и заставляет мое сердце бешено биться. Я раздвигаю бедра, и ухмылка Эйдена становится шире, когда его палец цепляет мои трусики, чтобы отодвинуть их в сторону. Мы поднимаемся все выше в небо, и прежде чем я успеваю подготовиться, он просовывает в меня два толстых пальца. Сдавленный стон срывается с моих губ.

Он запускает другую руку в мои волосы и притягивает мой рот к своему.

– Давай. Позволь мне услышать эти милые стоны. Скажи мне, как хорошо я ощущаюсь.

Я упрямо сжимаю челюсти. Он слишком хорош в этом, и я не доставлю ему удовольствия доказать, что я ошибалась насчет этой поездки. Он медленно двигает пальцами, проникая так глубоко, что я чувствую его костяшки. Воздух здесь намного теплее. Я так далеко, что все вокруг исчезает. Мне все равно, если я улечу в облака. Каждое нервное окончание в моем теле сосредоточено на руке у меня между ног.

Мое тело вздрагивает, когда наша кабинка раскачивается, заставляя сердце учащенно биться. Затихающая карнавальная музыка уступает место влажным звукам пальцев Эйдена, входящих и выходящих из меня. Мягкие губы покрывают поцелуями мою пылающую кожу. Понятия не имею, прохладная ли это весна или горячий ветер в середине августа.

– Я скоро… – мои слова уносит ветром, когда его рука обхватывает мою грудь поверх свитера.

Он продолжает осыпать невинными поцелуями мою челюсть, как будто это не сводит меня с ума.

– Мы даже не проехали и половины пути, детка. У меня есть все время в мире, чтобы заставить тебя кончить мне на руку.

Мой оргазм всплывает прямо на поверхность, и я отчаянно пытаюсь достичь его. Как рыба, вытащенная из воды, мне нужно снова попасть под ее чары.

– Кроуфорд, сделай это, или я сделаю это сама.

– Скажи «пожалуйста».

Бывают моменты, когда я не против попросить. Обычно на коленях, когда рука Эйдена обхватывает мое горло. Но сейчас я хочу поупрямиться. Оргазм, который, вероятно, потрясет мой гребаный мир, может подождать.

– Ты скажи «пожалуйста», – возражаю я. Его брови приподнимаются, когда низкий смешок срывается с его губ. – Я могла бы сжалиться над тобой и позволить тебе довести меня до оргазма.

Моя тактика реверсивной психологии работает не так, как я надеялась, потому что в отместку он раздвигает пальцы, а затем скручивает их, заставляя мои ногти царапать металлическую скамейку, чтобы не доставить ему удовольствия от победы. Клянусь, в этот момент я могла бы протереть ее насквозь.

– Ты не выиграешь, Саммер.

– Испытай меня.

Он наклоняет голову, и его губы находят чувствительное местечко между моей шеей и ухом.

– Это жульничество! – я ахаю.

– Это победа, – шепчет он.

От чувственной перегрузки мой мозг превращается в горошину. Он продолжает ласкать меня через свитер и проводит большим пальцем по чувствительному соску. Его язык обводит точку пульса на моей шее, о существовании которой, я уверена, знал бы только ниндзя, а горловой стон, вибрирующий во мне, настолько глубок, что я думаю, что это может быть слабый ток в моем теле.

Эйден сосет и кусает, пока я не начинаю задыхаться так сильно, что уверена, другие люди меня слышат. Мне все равно, увидят ли они мое взвинченное выражение лица, пока я пытаюсь найти разрядку.

Колесо снова движется, и мне удается открыть глаза, чтобы увидеть, что мы достигли вершины. Эйден шепчет:

– Кончи на мою руку, Саммер. Позволь мне попробовать тебя на вкус своими пальцами.

Я разбиваюсь вдребезги от его грязных слов, грубо произнесенных в мое ухо. Затем он вытаскивает из меня свои пальцы и вылизывает каждый дочиста.

– Я заставил тебя поменять свое мнение? – спрашивает он.

Я уже говорила, как сильно люблю колеса обозрения?