Текст книги "Столкновение (ЛП)"

Автор книги: Бал Хабра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Я откидываю голову назад, и мои пальцы впиваются в диван, почти протыкая ткань. Амара убьет меня, если я испорчу наш диван. Хотя, если бы она узнала причину, я уверена, что она бы поняла.

– Господи, – он издает веселый вздох. – Я знал, что ты будешь такой вкусной, – от его слов у меня подогнулись пальцы ног, а его стон пронесся по позвоночнику. Я ожидала от него пошлостей, но от этих слов у меня по коже побежали мурашки.

– Чертовски красивая, – шепчет он, оставляя маленькие поцелуи вдоль моих бедер. Эйден проводит языком внутри меня, словно это его последняя еда. Как будто доставить мне удовольствие – его единственная цель в жизни.

Мужчины делали мне приятное, но никогда не было такого, чтобы они мне поклонялись. Он ослабляет хватку на моих бедрах, когда подносит пальцы ко рту, и удерживает меня раскрытый большим пальцем. Эта поза заставляет меня дрожать от приближающегося оргазма.

– О боже, – стону я. Мои руки погружаются в его волосы, пока он продолжает мучить мой клитор. Как только я думаю, что больше не выдержу, он вводит в меня палец, и я чувствую, как он стонет, когда я сжимаюсь вокруг него.

– Ты такая охренительно тугая, – хрипит он, вводя второй палец.

Я чувствую себя такой наполненной, что моя голова откидывается назад от чистого удовольствия. Его зубы покусывают мой клитор, и я хнычу.

– Смотри на меня, – приказывает он. – Смотри, как я трахаю тебя своим ртом, Саммер.

Он делает круговые движения, которые я не могу понять, но моему телу они нравятся. Он не сводит с меня своих гипнотизирующих зеленых глаз, и я тоже не могу отвести взгляд. Даже когда я вижу этот наглый блеск, который в противном случае заставил бы меня сказать ему «отвали».

Моя рука зарывается в его волосы, и я прижимаю его к себе. Глубокий рокот говорит мне, что он находит мое отчаяние забавным, но меня это не волнует. Этот умник может дразнить меня вечно, если его язык доставляет мне такое удовольствие.

– Не останавливайся, – мой нуждающийся голос звучит непривычно для моих ушей.

Он воздействует на меня изнутри, и это обжигает мою кровь, как адское пламя. Насколько легковоспламеняющимися могут быть люди?

Эйден проводит языком по моему клитору, пока его пальцы входят и выходят из меня.

– Это достаточно хороший поцелуй для тебя, детка?

Детка меня просто уничтожает. В его руках я вся дрожу и трясусь, а когда он закидывает одну из моих ног себе на плечо, это становится невыносимым. Если я думала, что предыдущая поза меня сломала, то эта меня просто уничтожила. Его тяжелая мозолистая рука сжимает мягкую плоть моего бедра в грубой хватке.

– Эйден, я не могу…

– Кончи на мой язык, Саммер. Покажи мне, как приятно ощущать мой рот на твоей киске.

Это все, что было нужно. Я кончаю полностью уничтоженной. Я пульсирую и сжимаюсь вокруг его пальцев, пока он не вынимает их. Эйден целует мою грудь и шею, его волосы растрепались от моих беспорядочных движений. Потребность в нем грызет меня, как настойчивый дятел.

Стоя, он рассматривает мое обнаженное тело, словно запоминая его. Как будто того, что он только что сделал со мной, ему недостаточно. Видя мое раскрасневшееся лицо, он улыбается, словно совершил трудный подвиг. Когда его язык проводит по влажным губам, у меня запульсировало между бедер.

Грубые руки обхватывают мое лицо, а мягкие губы касаются моего лба в легком, как перышко, поцелуе. Контраст того, что эти губы только что делали между моими ногами, а теперь на моем лбу, пронизывает мой мозг.

Я тянусь к его поясу, чтобы расстегнуть джинсы, но он неохотно отводит взгляд из-под полуприкрытых век. Эйден издает напряженный вздох, и кажется, что он делает все, чтобы сдержаться. Когда я обхватываю эрекцию в его джинсах, он останавливает меня.

Из всех возможных вариантов того, как мог бы пройти сегодняшний вечер, Эйден, стоящий передо мной на коленях, был буквально в самом конце списка. Но это было еще ниже.

Проведя большим пальцем по моей нижней губе, с улыбкой жалости на лице он качает головой. Эйден отодвигается от моих раздвинутых ног, и я чувствую себя замерзшей и незащищенной. Осознание того, что только что произошло, сильно поражает меня. Я поджимаю ноги, когда внезапное неприятие скапливается у меня в животе.

Эйден хватает с пола мою футболку и натягивает ее мне через голову. Бросив последний взгляд, он полностью одевает меня. Никогда еще я не была так разочарована тем, что одета.

– Эйден, – говорю я, беря его за руки, когда он поправляет мою футболку. С тяжелым выдохом он наконец-то смотрит на меня.

Если уверенность была причиной, по которой я обрела голос, то выражение его лица – причина, по которой я снова его потеряла.

– Если ты хочешь этого, ты придешь ко мне, – он убирает мои волосы, отодвигая их назад. – В следующий раз ты придешь ко мне не для того, чтобы что-то доказать или победить в каком-то споре. Это будет потому, что ты знаешь, что единственный парень, который может удовлетворить тебя, – это я.

Бросив последний взгляд, он уходит.

Глава 20

Эйден

Я гребаный идиот.

Может, я и выглядел уверенным в себе, когда выходил из ее общежития, но мне потребовалось все мое мужество, чтобы не приползти обратно и не дать ей то, что она хочет. Чего хочу я.

Выяснение того, какого оттенка коричневого у нее соски, может стать последним гвоздем в крышку моего гроба. Мне некого винить, кроме себя, за то, что я ворвался в ее общежитие с таким видом, будто имею право расспрашивать ее о том, кому она позволила себя поцеловать.

Вместо того, чтобы просто потрахаться, я вбил в свой мозг объект всех своих сексуальных фантазий. Не прошло и пяти минут, а я уже могу сосчитать душевые кабины, которые мне понадобятся, чтобы подрочить на нее. Обратный путь к машине – это прогулка позора.

Ожидал ли я, что зайду к ней в общагу и заставлю ее кончить мне на лицо? Ни на секунду.

А если бы и ожидал, то не думал, что она будет так же желать этого.

Я не включаю музыку, потому что, видимо, мне захотелось помучить себя еще больше. К счастью, дороги почти пустые. Пытаться сосредоточиться на вождении невозможно, когда я все еще чувствую ее вкус на своем языке. Ее прекрасные звуки и сладкое тело заставили меня без раздумий опуститься на колени. Блять, она достойна центрального разворота в журнале.

С ее сиськами перед моим лицом и ее красивыми карими глазами, смотрящими на меня, я мог бы поклоняться ей вечно. Удивительно, что я не кончил в штаны, как подросток, как только она позволила мне раздеть ее. Было столько всего, к чему можно было прикоснуться, столько всего попробовать на вкус, что я чувствовал себя счастливчиком, что мне позволили просто посмотреть на нее.

По Саммер мог сохнуть кто угодно. Я знал это с тех пор, как она вошла в кабинет Килнера в первый день, когда я ее увидел. Она лучше бы ударила меня головой о дверь машины, чем оказывала влияние на мой член, но теперь в моей голове по кругу крутится ее взволнованное «да». Это особый вид пытки, если учесть, что я только что отказал своему члену. Я могу только представить, как влажно и туго она принимала бы меня всего, так идеально распластавшись по спинке дивана. Блять.

Ворваться в ее общежитие, чтобы выяснить, есть ли что-то между ней и Этвудом, было не самым лучшим решением. Самолюбие Кристал Янг было уязвлено после той вечеринки женского общества, и она думала, что, затащив меня на колесо обозрения, изменит мое мнение. Не изменила. Особенно после того, как я увидел, как Этвуд целует Саммер.

Не помню, получил ли я ответ на вопрос, почему она его поцеловала. И я не знаю, почему этот поцелуй так глубоко вонзился в мое нутро, что я не мог дышать, пока не увидел ее снова.

Подъезжая к дому, я замечаю Киана, стоящего у гаража в одних трусах, как бы говорящего мне, что эта чертова ночь еще не закончилась. Он стоит босиком на скользком асфальте. Из дома за его спиной звучит музыка, и несколько человек стоят у входной двери. Конечно же, они возобновили эти гребаные вечеринки.

В этом доме не бывает спокойно. Мне следовало бы более серьезно отнестись к совету Брэди Уинстона, потому что быть капитаном для этих парней – все равно что быть нянькой на полный рабочий день.

Я захлопнул дверь своей машины.

– Ишида, что происходит?

Он прижимается ко мне.

– Она вернулась. Она вернулась за мной!

Его полный ужаса взгляд говорит мне все, что мне нужно знать.

Табита. Бывшая девушка/преследовательница Киана.

– Откуда ты знаешь?

– Это было на моей подушке! – он сует мне в руки украшение для свадебного торта в виде жениха и невесты, и я расслабляюсь.

В прошлом году, за несколько дней до рождественских каникул, нам на дом доставили свадебный торт. Когда мы открыли его, на нем было написано «Поздравляем Мистера и Миссис Ишида». Можно сказать, что мы больше не заказываем торты, и анонимные посылки по нашему адресу больше не принимаем. Вот только все остальные знали, что за всем этим стоит Дилан, потому что он получает удовольствие от того, что издевается над Кианом.

– Возможно, но это пустяки, приятель. Я разберусь.

Внутри дома я отключаю блютуз колонки.

– Выходим. Вечеринка окончена, – говорю я сквозь стоны и ропот. Есть не так уж много вещей, которые я могу пустить на самотек ради команды. Единственная причина, по которой я до этого позволил устроить вечеринку, – это возможность собрать всех на мероприятие Саммер. А не для того, чтобы эти идиоты могли напиться.

Найдя Себастьяна и Коула на кухне, я попросил их вывести всех через парадную дверь. Я направляюсь прямо в комнату Дилана и слишком поздно слышу стоны. Было бы разумнее постучать.

– Донован! – не могу сказать, что я шокирован, когда вижу его привязанным к кровати, с повязкой на глазах и кляпом во рту.

Блондинка поворачивается, чтобы помахать рукой.

– Привет, Эйден.

Я натянуто улыбаюсь ей.

– Не могла бы ты развязать его?

Она снимает повязку с глаз и кляп. Дилан моргает, приспосабливаясь к свету.

– Эй, как дела, чувак?

Только он мог быть таким бесцеремонным. Я бросаю ему фигурки для торта, и он хихикает, но потом замечает мое выражение лица, и его веселье исчезает. Может быть, я и мелочный, но если я не получу сегодня секса, то никто не получит.

– Гостиная. Сейчас же.

К тому времени, как он выходит, он все еще натягивает свои треники.

– Это из-за Киана? Это была шутка.

– Дело не только в этом. Ты валяешь дурака, пока Килнер мучает меня после той заварушки с Йелью. Ты пригласил сюда этих придурков, и это ты проиграл пари, из-за которого мы должны устраивать вечеринки, – я провел рукой по волосам. – Я не могу продолжать спускать тебе с рук это дерьмо. Ты пропускаешь тренировки, появляешься с похмелья, ввязываешься в драки настолько, что тебя удаляют. Когда ты уже возьмешь себя в руки?

Он проводит рукой по лицу.

– Я что, должен выслушивать эту лекцию? Я просто развлекаюсь. Мы все развлекаемся.

– То, что ты делаешь вне льда, зависит от тебя, но ты мой друг, чувак. Скажи мне, если что-то случится, и я помогу.

– Есть, есть, капитан! – он имитирует знак чести, отчего у меня сводит челюсти.

– Я серьезно.

Ухмылка сползает с его лица, когда он отводит взгляд.

– Ничего не происходит.

– Ты бы сказал мне, если бы произошло?

Он делает паузу, но потом кивает.

– Да, сказал бы.

В глубине души я знаю, что он этого не сделает. Дилан готов делиться всем в своей жизни, если это не связано с чувствами, в таком случае он – кирпичная стена.

Летом первого курса мы отдыхали в Хаммонассете на выездном сборе по командообразованию, и это единственный раз, когда я узнал о Дилане что-то личное. Его родители строги к нему в отношении учебы, а отец ненавидит, что он занимается таким варварским видом спорта, как хоккей. Его мать, с другой стороны, настолько заботлива, что на весь семестр забила наш холодильник своей стряпней. В конце концов, они переехали в другой город, и она стала навещать нас реже, но мы получили возможность увидеть ее отношения со своим золотым мальчиком.

– Хорошо. И я разберусь с тем спором, который ты проиграл. Все, кто будет этим недоволен, могут иметь дело со мной.

– Меня это устраивает, – говорит он, заметно расслабляясь. – Откуда ты взялся? Ты ушел с карнавала несколько часов назад.

Смена темы напоминает мне о звуках, которые я слышу на повторе. Ее стоны. Ее хныканье. И ее хриплые обращения к Богу.

– Просто проверял кое-что.

Дилан фыркает.

– Преследуешь свою девушку после того, как Этвуд ее поцеловал? Знаешь, я никогда не думал, что ты опустишься до уровня Табиты.

В этот момент входит Киан, на его лице снова появляется страх.

– Она здесь, да? – кричит он, исчезая на кухне.

– Ты мне больше нравился с кляпом, – говорю я Дилану, что только заставляет его рассмеяться сильнее.

– А знаешь, кто еще с кляпом…

Я швыряю в него пустой стаканчик, и он уворачивается. Идиот.

– Я разберусь с тобой завтра на тренировке, – говорю я.

Его смех затихает, и он бросает на меня пристальный взгляд.

Киан возвращается, держа в руках лопатку.

– Как думаете, я смогу лечь спать с кем-нибудь из вас?

– Только не это, – Дилан сияет, совершенно равнодушный к страху Киана.

– Мы можем поменяться комнатами, Киан, – предлагаю я.

– Но мне было бы комфортнее с тобой в комнате.

Может ли эта ночь стать еще длиннее?

– Хорошо.

Мне придется спать на неудобном губчатом матрасе, потому что Киан будет жаловаться всю ночь, если ляжет на него. И я ни за что не буду спать с ним в одной постели, потому что он мечется по кровати, как будто на него нападают.

– Но ты не можешь каждые десять минут спрашивать, не сплю ли я.

– А как еще я узнаю, спишь ты или нет?

Я не стал раздумывать над ответом, когда мой телефон завибрировал. Это Дилан, который уже идет по коридору, хихикая про себя.

Кроличий патруль 2.0

Дилан Донован: Приготовьте свои камеры. Ишида и Кэп спят вместе.

Коул Картер: Я бы заплатил, чтобы увидеть это.

Себастьян Хейз: Конечно, заплатил бы.

Дилан Донован: Пять долларов за вход. Десять, если хотите записать на видео.

Эли Уэстбрук: Я думал, что этот крик – это девушка в твоей постели. Ты опять напугал Киана, да?

Дилан Донован: Это была безобидная шутка, пап.

Себастьян Хейз: ВТФ? Так вот зачем ты потащил меня в магазин, где все по одному баксу, в час ночи? Я думал, это для проекта.

– Кто тебе пишет? – спрашивает Киан, пытаясь заглянуть мне через плечо и сжимая в руках лопатку.

– Парни.

– Я не получал никаких уведомлений, – говорит он, глядя на свои смарт-часы.

– Может, Wi-Fi плохой, – отвечаю я, не обращая внимания, потому что пишу Дилану ответ, что он в одном сообщении от того, чтобы его номер заблокировали.

– Я на мобильном интернете. Ничего нет.

Я пожимаю плечами, глядя на него, и вижу, что он смотрит вниз на мой телефон, чтобы увидеть чат. Я понимаю это слишком поздно, потому что на его лице смешивается выражение недоверия и обиды.

Черт.

– Вы, ребята, создали групповой чат без меня?!

Глава 21

Саммер

– Почему ты отключилась? – Тайлер смотрит на меня со странным выражением, входя в кабинет.

При воспоминании о прошлой ночи во мне вспыхивает беспокойство. Пальцы Эйдена, впивающиеся в мои бедра, и грязные слова, произносимые между ног, посылают в меня волну жара.

Я расстегиваю молнию на куртке.

– Я еще не получила свою дозу кофеина.

А может, дело в том, что Эйден подарил мне умопомрачительный оргазм, и я почти уверена, что поглупела. Это было бы единственным объяснением того, что я двадцать пять минут смотрела на пустой экран компьютера. Ничто так не отвлекает, как воспоминания о лучшем оргазме, который ты когда-либо испытывал, в разгар экзаменационного сезона.

Есть большая вероятность того, что я склонна принимать неверные решения. Может быть, это генетическая предрасположенность, которую следует тщательно изучить, потому что я знаю, что мне следовало бы отказаться от «поцелуя» и просто покончить с собой, думая о той его версии, которую я могла бы переварить, как кого-то не связанного с этим жалким видом спорта.

– Вот, держи, – Тайлер ставит стакан и садится рядом со мной.

– Спасибо, – говорю я, делая глоток. – Что ты здесь делаешь?

– Я не могу пообщаться со своей любимой девочкой?

Я кручу головой в поисках.

– Где она?

Он не смеется.

– Это правда. Со всеми остальными девушками, с которыми я общаюсь, я либо уже переспал, либо планирую это сделать.

– Фу! – я давлюсь, отставляя чай. – Ты свинья.

Он невозмутим.

– Ты должна быть польщена, что мы настоящие друзья.

– Только потому, что ты знаешь меня с детства.

– Нет, я думаю, это потому, что твой отец – страшный чувак. И еще тебя стошнило на мои ботинки.

– Это ты принес выпивку на школьное собрание.

– А ты пила, чтобы похвастаться, – возражает он.

– Ты бросил мне вызов на глазах у всех!

Он качает головой, скорчив гримасу.

– Неважно. Я думаю, это потому, что мы ссоримся, как брат и сестра, – он игриво отталкивает мою голову, и я отталкиваю его.

– Что у тебя с Кроуфордом? – неожиданно спросил он.

Я на долю секунды выкинула Эйдена из головы, но вопрос вернул меня в прежнее состояние. Как мне ответить? Он помогает мне с заданием и врывается ко мне в общежитие, чтобы подарить оргазм?

– Он помогает мне с моим исследованием, – я чувствую, что он внимательно изучает меня. – Что?

– Почему ты покраснела?

Я достаю телефон, чтобы проверить свое отражение.

– Макияж.

Я не накрашена. Несмотря на небольшое количество меланина, переданное мне матерью, мои щеки все еще светятся красным. А теперь этот парень заставляет меня краснеть? Он выводит меня из себя, хотя трудно злиться на кого-то, когда твое тело собрало для него целый хор.

Тайлер хмыкает в знак признательности, хотя я знаю, что он видит меня насквозь.

– Кстати, я до сих пор не простил тебя за то, что ты соскочила с рождественской вечеринки. Ты же знаешь, что там скучно.

– Знаю. Поэтому я и не приехала.

– Ты обещала. Я не отношусь к нарушению обещаний легкомысленно, Саммер.

– Мне жаль. Я не могла стоять там перед всеми этими людьми и притворяться, что мы идеальная семья, – рождество у нас отмечают несколько семей из лиги. В прошлом году была очередь моих родителей, и наш дом превратился в зимнюю страну чудес. Судя по фотографиям, которые прислали мои сестры, я не могла нарадоваться тому, что не присутствовала на празднике.

– Я все понимаю, но не прощаю тебя.

Я громко вздохнула.

– Чего ты хочешь?

На ответ у него не уходит и секунды.

– Познакомь меня со своей соседкой.

Я удивляюсь, что моя голова не раскалывается от того, как быстро я поворачиваюсь к нему.

– Ни за что, она моя лучшая подруга.

– Я твой лучший друг.

– Ты не нравишься Амаре.

Он смотрит на меня недоверчиво.

– Почему?

– Потому что ты – всезнайка и засранец. Это не новость.

– Я разговаривал с ней один раз, около года назад.

Я покачала головой.

– Она также видела, как ты на какой-то вечеринке зашел в комнату с четырьмя девушками.

– Так она меня слатшеймит^20?

– Нет, идиот. У двух из этих девушек были парни.

Он улыбается, как будто прокручивает воспоминания.

– И почему это моя проблема? Все было по обоюдному согласию.

– Ну, это неважно. Ей нравится Эли, – слова вылетают изо рта прежде, чем я успеваю запихнуть их обратно. Я вздрогнула, увидев, как игривое выражение на его лице исчезает.

– Уэстбрук?

Я киваю. По его лицу пробегает тень, но она почти мгновенно исчезает. Он молчит весь оставшийся час, и я не утруждаю себя расспросами, не считая случайных вопросов по домашнему заданию.

К тому времени, когда я заканчиваю заниматься, наступает время первой сегодняшней пары. Тайлер сворачивает в Восточное крыло, а я иду к своему классу.

Киан Ишида обнимает меня за плечи и выглядит угрюмым.

Для него редкость что-либо, кроме чистого счастья.

– Что случилось?

Он выдыхает страдальческий вздох.

– Ты думаешь, что знаешь людей, но в итоге все они оказываются одинаковыми.

Что я поняла из дружбы с Кианом, так это то, что никогда не надо просить его вдаваться в подробности. Я киваю, хотя понятия не имею, почему у него такое плохое настроение. Когда мы проходим мимо центра помощи студентам, оттуда выходит Дилан с пакетом льда на лице. Он машет нам рукой, и я замечаю новый синяк на его челюсти.

– Ох, что с тобой случилось?

– Скажем так, я это заслужил, – говорит Дилан, направляясь в противоположную сторону.

Когда я в последний раз видела Дилана, у него была разбита губа, и он сказал то же самое. Я думала, что это был единоразовый случай, но, похоже, он нажил себе врага.

Я поворачиваюсь к Киану.

– Кто это с ним сделал?

– Парень из баскетбольной команды. Дилан переспал с его бабушкой.

Я подавилась слюной.

– Ты, наверное, шутишь.

– Если честно, она выглядела достаточно молодо. Не могу сказать, что не поступил бы так же.

– Ты…

– Сексуальный? Умный? Невероятный?

– Отвратительный.

– Не то прилагательное, которое я бы выбрал, – он пожимает плечами. Когда мы проходим мимо корпуса, он издает странный звук. – Я серьезно не могу поверить, что ты встречалась с этим парнем.

Я прослеживаю его взгляд до Донни, который готовится к шахматному турниру.

– Это было на первом курсе, и он не всегда был таким.

– Значит, он только сейчас начал вести себя как придурок?

– Нет, он всегда так себя вел. Я думаю, это потому, что его мама до сих пор ходит с ним по магазинам.

Он смеется.

– Тогда, я думаю, он – твоя Табита.

– Табита?

– Ну, знаешь, как твой единственный ошибочный бывший.

Я уверена, что за этим скрывается какая-то история, но я только пожимаю плечами.

– Да, наверное.

– Ты придешь на день рождения Эйдена? – спрашивает он, когда мы спускаемся по ступенькам.

– Сегодня его день рождения? – он не говорил об этом, да мы и не разговаривали после того, что случилось.

– Ну, не совсем. Оно пятого января, но так как наши игры в основном проходят в начале семестра, мы отмечаем его позже.

– Это на целый месяц позже.

– На несколько недель, на месяц, какая разница? Ты придешь или нет?

– Конечно, я принесу праздничные шляпы и серпантин! – я хлопаю в ладоши.

Его не забавляет мой фальшивый энтузиазм.

– Серьезно, ты должна прийти. Будет весело, – он пытается повторить попытку, когда мы садимся. – Кроме того, я думал, что вы с Эйденом ладите. Что случилось?

Если я буду думать о том, что случилось, я не смогу учиться.

– Ничего. Просто у меня экзамены.

– Как и у всех остальных. Просто приходи с Амарой и Кэссиди, – он краснеет при упоминании Кэссиди, и я стараюсь не рассмеяться. Кажется, кто-то влюбился. Мои лучшие подруги, видимо, стали горячим товаром у хоккеистов.

– Похоже, ты заинтересован в том, чтобы я присутствовала на этом дне рождении.

– Потому что ты моя подруга, и я хочу провести время с тобой. Кроме того, я не знаю, кто сейчас мои настоящие друзья.

– Что это значит? – спрашиваю я несмотря на то, что знаю, что этого делать не следует.

– Тебя когда-нибудь предавали, Саммер?